Сопротивление материалов

Глава 17. Лето 1944 года

Экзамены пролетели совершенно незаметно. Да и как могло быть иначе — 6 июня началась высадка союзников в Нормандии, и все боевые ордена волшебников сбились с ног, направляя заблукавшие самолёты с десантом на путь истинный. Направить удалось не все… При высадке немцы довольно успешно применили против десантных судов радиоуправляемые катера — брандеры, потопили 12 судов. Применили даже экзотику — самолёты — снаряды, сцепку из неуправляемого бомбардировщика, начинённого взрывчаткой, и управляемого истребителя. Истребитель наводил снаряд на цель, а сам отсоединялся и возвращался на базу. Разрабатывалась эта сцепка для применения ядерного оружия, но для эксперимента не пожалели применить и с обычной взрывчаткой. Эффективность была минимальной — но только потому, что на бомбардировщиках не стояло радиоуправление. Пока не стояло. Становилось ясно, что война переходит на новый качественный уровень — с дистанционно управляемым или даже самоуправляемым оружием.

После завоевания плацдарма легче не стало — теперь надо было поддерживать два фронта, и восточный, и западный, не считая действий в Африке, Италии, на Тихом Океане и десятка более мелких конфликтов. Призрак ядерной войны здорово озаботил руководство волшебников, и они торопили войска немагов, чтобы те задавили фашистскую Германию до того, как технология вырвется на свободу.

После экзаменов Веселов и другие маги — члены "Летящего Паровоза" ненадолго отправились по домам — якобы в отпуск, а на самом деле для вербовки знакомых магов в орден. Для магов — не волшебников предназначалась простая легенда, им полагалось говорить, что "появился орден магов, который планирует захват всемирной власти способом опускания человечества до скотского состояния". Однако, не успел Александр прибыть домой, как папочка (втайне от мамы) с восторгами принялся рассказывать, какие хорошие ребята из ордена магов "Изумруд" и как они здорово сделали, что привлекли его и других магов к изучению древнего города Кощея Бессмертного.

— Представляешь, именно там находился излучатель, который накачивал атмосферу подавляющими сознание колебаниями! Какой-то герой смог его выключить, несмотря на то, что он находится в самом центре города, набитого разной нечистью! — с придыханием рассказывал папа.

Александру стоило больших трудов убедить отца в том, что в мире действует сила намного более опасная, чем древний подавитель сознания — даже про то, что в этом замешан "Изумруд", он не успел рассказать. Отец не поверил, но начал сомневаться. Александр понял, что это максимум из того, что он сможет достичь за этот раз, и вернулся в университет. Про то, что подавитель сознания сломал его сыночек, отец тоже так и не узнал.

Из друзей и подруг детства ему поверил только один человек — и то в основном благодаря помощи Мишки Андреева. У остальных "паровозников" успехи были не лучше — к ордену присоединилось только десять магов. Сил ордена для атаки "Изумруда" катастрофически не хватало. Приходилось прятаться и шифроваться.

Понемногу развивалась база на Луне. Чуть ли не ежедневно кто-нибудь из студентов — магов совершал паломничество на спутник, чтобы отвезти земли, семена или детали к механизмам. Упрятанная глубоко под поверхностью пещера превратилась во дворец — в систему пещер, в которых росли растения, работали различные механизмы, поддерживающие атмосферу, и стояли разные станки. Солнечный свет подводился в пещеру по хитрой системе световодов, залитых жидким стеклом — даже при разрушении половины стёкол атмосфере в пещерах ничего не грозило, а при разрушении всех стёкол световоды автоматически заливались быстротвердеющей пеной. В пещерах было очень красиво — это была личная забота Ольги Ваулиной.

Как-то раз Александр столкнулся с Ольгой нос к носу в одном из промежуточных спутников. Сложилась неприятная ситуация — для последующей телепортации надо было сделать шаг, а делать его было некуда. Кроме того, они оказались настолько близко прижаты друг к другу, что Александр даже пошутил: "Ещё пару минут в таком положении, и мне как приличному джентльмену придётся на вас жениться". Ольга засмеялась. Немного посмеявшись, они придумали решение — магически расширили ящик до нужной величины. После этого случая во все промежуточные спутники положили предметы — телепортаторы, в крайнем случае можно было уйти не личной телепортацией, а с помощью заранее заколдованного амулета.

На очередном концерте самодеятельности Ольга всё-таки спела песню о той любви, которую хотели от неё молодые волшебники. На этот раз она сочиняла её без Митяя, так что обошлось без экзотики. Александр и все его ближайшие знакомые теперь с большим интересом посещали все концерты, чтобы посмотреть на то, как Ваулина вывернется из положения. Даже Прохоров с Марией всегда приходили — Максим ради Марии, а Мария для того, чтобы выгулять Максима. Смотреть на эту парочку было очень забавным: Максим немного тяготился тем, что доставляет неудобства Марии, а Мария с жалостливым видом пыталась угодить Прохорову чем могла. У Марии оказался абсолютный иммунитет на Максимовы задвиги по части философии: она просто ничего про это не слушала. Удивительно, но Прохоров не считал её дурой и относился с большим уважением и нежностью.

Песенка у Ваулиной получилась простенькой, но милой:

"О моей любви"

Слова и музыка О. Ваулиной, 1944 г.

— Как думаешь, она это всерьёз? О ком это у нее мечты и думы? — спросил Майоров у Веселова.

— Может, и всерьёз, больно она с чувством поёт. — предположил Веселов, — А что, тебя это задевает?

— Ага. Поубивал бы.

— Ты это… если о Ваулиной думаешь, то лучше не думай. Она иногда в школе начинала танцевать и могла протанцевать несколько суток. Её ходили уговаривать поспать и придти на занятия всем курсом — а если что не так скажешь, то потом стёкла во всём корпусе приходилось вставлять. У неё обидчивость как у десятерых и неконтролируемых магических талантов столько же. С ней не всякий маг справится — я бы побоялся быть её мужем. Врубаешься?

Майоров пораскинул мозгами, "врубился" и решил больше о Ваулиной не думать.

Ольге похлопали, песенку приняли на "ура". Ольга спела вторую — уже не про любовь:

Про Ракеты

Слова и музыка О. Ваулиной, 1944 г.

Эту песню Ваулина проревела, как самолёт на взлёте. Весь зал принял песню за шуточную и дружно разразился восторгами. "Паровозники" недоумённо переглядывались и не хлопали. Во-первых, где Ваулина увидела старт ракет? На фронте в момент обстрела "Катюшами" она вроде не появлялась. Во-вторых, песня выглядела явной насмешкой над их увлечением космосом, а это было обидно.

Молодые учёные песню про любовь не приняли — слишком личная, слишком романтичная, "только в оперу ставить". Им требовались другие песни — ритмичные, простые, чтобы можно было слушать часами в наушниках или по радио, и чтобы не отвлекали внимание и не надоедали. Только после этих слов Ваулина просветлела и сказала, что теперь ей ясно, чего от неё хотят. А вот вторая песня молодым волшебникам понравилась, сказали, что берут — ритм, напор — это то, что нравится примитивному сознанию. Сказали, что из этой песни можно целое новое направление в популярной музыке развить.

Лето 1944 года пролетело почти незаметно в непрерывных операциях на фронтах, заботах о СТПРН и поддержании лунной колонии. Времени на сон почти не оставалось. Другие студенты возвращались с тихоокеанских островов весёлыми и загоревшими, "паровозники" за всё лето загорели как солдаты — только лицами и руками.