Сон павлина

Глава 10

С того момента, как Гейпур появился в обществе учёного и журналиста, прошло несколько дней. В присутствии пришельца они перестали замечать течение времени, настолько гость занял их сознание. Однако они не забыли и о пропавших душах, и периодически осведомлялись о них в милиции. Но поиски результата не давали. Приходилось ждать.

Гейпур по ночам переносился к месту стоянки своего корабля и занимался его восстановлением, одновременно синтезируя в особые сборники энергию, необходимую для работы двигателя. Днём он возвращался в дом учёного и подолгу рассказывал об иной форме жизни, таинственной и непонятной, но ещё больше скрывал, повторяя, что в силу неразвитости сознания и чувств многое недоступно для понимания землян, показывал то, на что способен каждый житель его планеты, и что, естественно, жителями Земли воспринималось как чудо.

Валерий и Павел предпочитали слушать, так как его слова казались им понятнее, чем действия.

Однажды, когда Гейпур увлечённо рассказывал о своём путешествии в созвездие Лебедя, в самый неподходящий момент, когда внимание присутствующих было сосредоточено на познании глобальных проблем космоса, раздался наивный голос Константина:

— Паш, ты теперь меня вместо собаки выгуливать будешь? — он сидел на диване, вытянув вперёд свои зелёные ножки и весь окутанный ореолом задумчивости.

— Ты всё о своём да о своём, — недовольно проворчал Павел. — Мы с тобой потом поговорим.

— Нет, — заупрямился кактус. — Я должен теперь дышать свежим воздухом. Я хочу видеть мир не через рамки окна. Пойми, я сделал всё, чтобы быть твоим лучшим компаньоном везде и всюду.

Видя, что пока он не согласится на все требования кактуса, тот от него не отстанет, он погладил его по голове и пообещал:

— Хорошо, считай — мы договорились. А пока отдохни, иначе мы не узнаем много полезного для себя.

Беседа продолжилась, но уже на другую тему.

— Вы как-то обмолвились, что наш интеллект и органы восприятия недостаточно развиты по сравнению с вашими, — вспомнил Валерий. — В отношении ума ясно, но в отношении чувств непонятно. Хотелось бы поконкретнее узнать — почему ваши более высоко развиты, совершеннее и в чём это проявляется? Мне кажется — у меня прекрасные зрение и слух. Я в тире из десяти очков выбиваю девять. А слух у меня такой, что я слышу, как за стеной шепчутся соседи и, с другой стороны, определяю любое музыкальное произведение по слуху.

— Это далеко не конечные возможности вашего зрения и слуха. А вы видите, допустим, что делается в Лондоне или слышите, как шумит волна в Индийском океане?

— Неужели такое возможно? — удивился Павел.

— Да. Помните раздвоение сознания, когда вы сидели на диване и видели, что делается в других помещениях? — напомнил Гейпур. — Наше зрение избирательно и развито настолько, что я вижу без микроскопа, какова структура яблока и какие микробы ползают по кожуре. Одновременно, переключившись на дальнее, я могу сказать, что в данный момент в Париже на главной площади собралась толпа демонстрантов с лозунгами «Работу всем», «Остановить рост цен», а в Лондоне лорд Бэкли ест в данную минуту овсяную кашу. Рядом на тарелке лежат два чернослива со сливками и в стакане — сок манго.

— И вы это видите в самом деле? — у Павла от изумления округлились глаза. — Трудно поверить. Как такое возможно?

— Но вы же тоже способны переключать своё зрение с ближнего плана на дальний, только в гораздо меньших масштабах, но не обращаете на это внимание. Хрусталик вашего глаза незаметно для вас то сокращается, то расслабляется. Посмотрите на буквы в книге, а теперь в окно на дольний пейзаж города. Вы прекрасно видите близко и далеко. Аналогично и у нас, только в масштабах, превышающих ваши в тысячи и миллионы раз…

В самый серьёзный момент, словно для разрядки, раздался громкий храп Константина. Присутствующие, переглянувшись, улыбнулись.

— Да, храпит он не как маленький кактус, а как большой старый дед, — заметил Валерий.

— Моя речь его убаюкала, — прорезюмировал Гейпур, — но пока он спит, продолжим. Я привёл этот маленький пример, чтобы показать разницу и перспективы развития органов восприятия у человека. Но, кроме того, со временем у каждого разработаются и сформируются новые чувства и способности, такие, как интуиция, предвиденье, гипноз, способность мгновенно перемещаться в пространстве. Всего у человека данной формы должно развиться сорок девять способностей всякого рода.

— Как мы, однако, отстали от вас, — с сожалением вздохнул Валерий. — Хотелось бы поскорей стать такими, как вы.

— А вы не можете ускорить этот процесс? При ваших возможностях сделать нас умнее, по-моему, вам ничего не стоит, — предложил Павел.

— Вот это как раз я сделать не могу, — отказался Гейпур.

— Почему? — не понял журналист.

— Личность должна формировать себя сама на основе собственного труда, иначе она не будет личностью. Стать высокоразумным можно только на основе кропотливого труда. И я не имею права нарушать этот космический закон.

— А что вы ещё умеете в отличие от нас? — спросил учёный.

— Мы умеем одновременно решать математическую задачу, сочинять стихи, размышлять о какой-нибудь философской категории, обдумывать сочинение музыкальной пьесы и производить десятки других мысленных операций. То есть у нас в мозгу одновременно параллельно развивается множество мыслей, — ответил Гейпур, — и в соответствии с этим мы выдаем сразу несколько решений.

— Вы хотите сказать, что за одну минуту сумеете выдать продукцию как художник, композитор, поэт, философ, математик и конструктор? И это столько разных задач вы решаете сразу? — на лице журналиста отразилось недоверие.

— Да, наш разум способен мыслить многопланово, у вас в голове — одна мысль, у нас — множество.

— У меня такое тоже бывало, — поспешил заверить Валерий, опасаясь выглядеть перед пришельцем слишком примитивным. — Я пробовал вслух считать и одновременно думать о каком-нибудь нерешенном вопросе — и получалось.

— И со мной такое случалось, — подхватил радостно Павел. — Размышляешь, бывало о чем-нибудь, а в голове в тот же миг бродят какие-то мысли.

— У вас параллельное мышление находится в зачаточной форме, — пояснил Гейпур, — и при этом наблюдается только у отдельных лиц, а у большинства полностью отсутствует в связи с более низким развитием.

— Значит, и мы достигнем такого же мышления? — уточнил Павел.

— Да, конечно, иначе зачем у вас столько мозга пока не задействовано? Все рассчитано на перспективу, — подтвердил Гейпур.

— А почему в человеке сочетается сразу несколько талантов? — поинтересовался Валерий. — Откуда они берутся и для чего они ему нужны? Только ли для того, чтобы тешить своё самолюбие?

— Человек сам их нарабатывает. Одни он наработал в прошлой жизни, другие продолжает нарабатывать в настоящей. Чем развитее человек, тем большее количество знаний способен усвоить. Если же говорить — для чего они ему нужны, то можно сказать, что для того, чтобы научиться самому воспроизводить со временем живой мир в том разнообразии форм и конструкций, в которых он существует. Допустим, чтобы самому полностью создать цветок, человек должен стать художником, скульптором, конструктором, инженером, химиком, зоологом и обладать ещё многими знаниями, которые ему пока не доступны.

— Но разве селекционер не создаёт новые сорта цветов из семян? — возразил Павел.

— Он пользуется готовым материалом, который создан нашей материальной Системой. А человек должен научиться создавать их из элементарных частиц своего мира одной силой мысли. Возьмите семена — это крошечные твёрдые предметы, размеры некоторых не превышают миллиметра. Но в этом микроскопическом объёме запрограммирована вся жизнь растения от начала до конца, включая и заботу о будущем поколении. Представьте, сколько человеку потребуется познать, чтобы сотворить точно такое зёрнышко и запрограммировать его развитие в микросхемах на уровне атомных ядер. А то, что делают ваши селекционеры — это напоминает действие человека, которому в наисложнейшем космическом корабле позволили заменить внутри один винтик другим, точно таким же.

Прервав повествование гостя, в дверь заглянул Александр Сергеевич и сообщил:

— Звонил майор Елин, передал, что за городом по южной трассе у кустов нашли носовой платок Клеопатры. Он предполагает, что их вывезли за город.

— Наконец-то, хоть какие-то улики, — обрадовался Валерий. Он остановил взгляд на Гейпуре, очевидно ему в голову пришла какая-то идея. Помедлив, он спросил гостя: — Не могли бы вы нам помочь найти их? Наверно, вы смогли бы предложить нам новую методику поиска.

— По космическим законам мы не имеем права вмешиваться в жизнь другой цивилизации, — ответил Гейпур. — Все проблемы каждый должен разрешать для себя сам, иначе он ничему не научится. Но я помогу вам, потому что считаю, что добрые дела не помешают человеку понять уроки жизни. Давайте сделаем так: временно, точнее на десять минут я расширю радиус вашего видения до нескольких тысяч километров, и вы сами найдёте то, что ищете.

— А если они спрятаны в подвале, как мы их увидим? — задал резонный вопрос Павел.

— Я сделаю так, что все неодушевлённые предметы станут для вас прозрачны. Согласны?

Учёный и журналист с радостью приняли предложение. Пришелец пронзил их взглядом и за доли секунд возможности органов зрения их резко выросли.

Павел взглянул на пол и охнул:

— Какой кошмар! Сколько всяких микробов под ногами. Хорошо бы провести дезинфекцию.

— У вас мало времени, — напомнил Гейпур. — Переключайтесь на дальнее зрение.

Валерий сосредоточился в строго определённом направлении, стена дома как бы растворилась или сделалась прозрачной, и он увидел, что творится на центральной площади города. Там сколачивали подмостки для выступления приезжих артистов. Заглянув в кинотеатр, он обнаружил, что способен просмотреть новую кинокартину, сидя у себя дома, и стены здесь — не преграда.

— Не бойтесь, посылайте луч зрения дальше, — подсказывал Гейпур.

Учёный неуверенно стал пробираться взглядом сквозь строения, улицы, переулки и деревья, удивляясь увиденному. Добравшись до окраин города, словно лазерным лучом, он стал прошаривать окрестности. Он проникал сквозь стены во все сомнительные и несомнительные заведения, строения и промышленные сооружения.

Павел действовал более смело. Предоставив учёному искать пропавших в ближнем к городу радиусе, он переключился мгновенно на дальние планы и сразу же махнул в Лондон. Проверяя Гейпура, он заглянул к лорду Бэкли.

— Он опять ест, точнее уже обедает, — радостно воскликнул журналист и поведал о составе его меню: — На первое у него суп из воловьего хвоста, на второе — отбивная, больше фунта, на десерт — пудинг с подливой и огурцы в сахаре.

— Какой извращённый вкус! — воскликнул Пушкин, продолжавший оставаться во время эксперимента в кабинете. — Хорошо, что я этих отвратительных огурцов и хвоста не вижу. Когда я был негром, или папуасом, вновь вспомнил он, — меня сожрал крокодил, на которого я охотился. Пренеприятнейшее впечатление. С тех пор терпеть не могу всё зелёное и длинное, в том числе и огурцы.

— Нашёл! Нашёл! — не веря себе, затаив дыхание, радостно вымолвил Валерий. — Они в каком-то здании, снаружи похожем на производственный цех или ангар. Это точно — к югу от города. Вокруг — железобетонный забор.

— Запомни дорогу, — подсказал Гейпур. — Через 20 секунд ваше прекрасное свойство пропадёт.

— Едем немедленно их спасать, — Валерий в нетерпении вскочил с кресла. — Дорогу я знаю.

— Буду ждать вас здесь, — предупредил Гейпур. — Мне нельзя показываться. А человек должен верить в собственные силы, а не надеяться на кого-то более сильного, иначе он перестанет думать и бороться.

Через несколько минут у дома учёного остановилась закрытая милицейская машина, вызванная в помощь Валерием. Майор Елин поспешно распахнул перед друзьями дверцу автомобиля.

Василий Иванович, зорко охраняющий границы двора, заскочил в кабину вместе с ними, объявив:

— Я с вами. Без меня вы пропадёте. Тактику врага я за версту чую.

Когда подъехали к загадочному забору, там уже стояли три милицейские машины с группой захвата, готовой к бою. Но кровавого сражения, которого так жаждал Василий Иванович, не получилось. Не было сделано ни одного выстрела. Напряжение в электрической сети проводов, опоясывающих забор, сняли, отключив ток через подстанцию. И не найдя ворот, подогнали одну машину к забору и с её крыши без всяких хлопот перелезли через него внутрь двора. Когда осаждавшие прорвались в здание, впереди всех нёсся Василий Иванович, размахивая, как саблей, подхваченной откуда-то по пути дубинкой. Он оглушительно орал:

— Выходи, кому жизнь не дорога.

Но на полдороги он внезапно остановился, сделался подозрительно апатичным и, как истукан, ничего не видя перед собой, двинулся обратно к выходу. То же случилось и со всей оперативной группой. Воинственный пыл их угас на полдороги. Они стали вялыми и, как статуи, замерли в коридоре осаждаемого помещения.

Павел и Валерий, которых не пустили во время штурма вперёд, а оставили в машине, не слыша шума, удивились и, никем уже не сдерживаемые, направились к двери здания. Мимо них прошёл сонный Василий Иванович и исчез во дворе. Не понимая, в чём дело, они ринулись внутрь здания и в коридоре обнаружили стоявших, как в картинной галерее, два ряда неподвижных фигур из штурмующих.

— Гипноз, — догадался Валерий и радостно заорал: — Джордано, это мы с Павлом.

В конце коридора заскрипела дверь и из неё осторожно выглянула кудрявая голова.

— Учитель! — радостно воскликнул он и сообщил своей спутнице: — Клео, нас нашли.

В ту же секунду из-под его руки выскочила девушка и с радостным воплем бросилась на шею учёного.

— Я знала, что вы нас спасёте. Ой, как мы соскучились о вас. Здесь такая скучища. Только одно развлечение, что Джордж закатывает концерты с нашим поработителем.

Не успела она произнести это имя, как из соседней двери выплыл пучеглазый толстяк и сдавленным голосом произнёс:

— Приветствую вас в своём чудном сарае. Да здравствует родная милиция.

— Джордж, пусть он исполнит свой коронный номер для гостей, — попросила Клео.

Джордано сосредоточился на Мэтроне и он, пританцовывая так, что тряслись его толстые щёки и живот, дребезжащим голосом запел:

Шеф схватился за край пиджака, как за конец юбки и закружился, взвизгивая:

— Ох! Ух!

— Что это вы издеваетесь над человеком? — недовольно обратился Валерий к своим ученикам.

— Это не человек, а наш мучитель, — пояснила Клео. — Хочешь посмотреть, что он собирался с нами сделать? Пойдём, покажу тебе одну страшную вещь.

— Джордано, сними гипноз с милиции, — уходя, приказал Валерий.

Павел направился вместе с ними, а вмиг ожившие сотрудники органов безопасности, занялись преступной группой. Всех так и взяли под гипнозом, так что когда они очнулись в камере предварительного заключения, то долго не могли понять, как они там очутились.

Клео привела журналиста и учёного в комнату с холодильными установками. Открыв одну из них, она указала на две большие стеклянные банки, в одной из которых в специальном растворе покоился человеческий мозг, а в другой — печень, и воскликнула с негодованием:

— Вот что он собирался из нас вынуть. Это настоящий людоед.

У Валерия пробежал озноб по всему телу.

— Анатолий, — понял он, и голос его дрогнул, но он быстро взял себя в руки и тихо вымолвил: — Прости меня, мой верный помощник.

Грустные, они вернулись домой.