Снежный барс

Глава 8

Во многих знаниях порой таятся многие печали. Сказано это было в одной весьма нелицеприятной книге, издаваемой на протяжении многих лет многомиллионными тиражами. Соглашаться с этим изречением древнееврейского мифического царя я не собирался, но определённая толика смысла там реально имелась. Другое дело, что при отсутствии знаний… так и помрёшь дураком, причём куда быстрее, чем если бы эти самые знания получить озаботился.

В нашем случае ситуация была куда более сложной, запутанной и требующей принятия неординарных мер. А всё потому, что Мигель Панкратц раскололся по полной, вывалив на нас всю имевшуюся у него информацию относительно «жеребьёвки», касающейся проведения выпускного испытания. Как оно и ожидалось, противников подобрали таким образом, чтоб одновременно и минимизировать риск для особо ценных с точки зрения Директората персон и в то же самое время не вызвать лишних подозрений. Ну типа выставления колосса лёгкой категории против полноценного тяжа. Нет уж, такое палево системе не требовалось. Другое дело «правильный» подбор пар и состава противостоящих групп в три колосса с каждой стороны. Если точнее, то планировались два боя групп по три участника и семнадцать обычных поединков один на один.

Проблема состояла не в том, что я, Саманта и Виктор попали как раз в групповые бои. И не в том, что одна из групп выглядела следующим образом: Саманта на «Ландскнехте», я на «Ирбисе» и… Сальвини на своём сраном «Дротике». Одно это уже показывало крайнюю неприятность грядущего боя и заслуживало многоэтажного такого мата, учитывая всё ранее произошедшее. Ан нет, это была лишь присказка, сказка же только начиналась.

Падлы патентованные! Противостоящая нам группа была заметно слабее, состоя из двух тяжей и одного колосса лёгкого типа. Каких именно? «Берсерк» под управлением Грегори Пэнкрофта, бывшего в списке двадцать вторым, откровенно слабый по понятиям многих «Гром» Свена Корбюзье и… «Попрыгунчик» Свирского.

Вот даю не то что зуб, а сразу несколько, что это не просто так, а специально подобрано. Директорат, а точнее его функционеры, они всегда стараются добиваться предельного разделения кадетов, не допускать образования сколь-либо сплочённых групп. Получается, что в том числе и таким вот образом, разбивая самым жёстким манером образующиеся в Академиях связи, несмотря на редкость подобного. Причина? Как я полагаю, банальные опасения, что из малых групп со временем способны образоваться группы куда большей численности, в том числе и тех, кому ну очень не нравится проводимая Директоратом внутренняя политика. А вот внося подобные условия типа «убей друга/приятеля, чтоб не быть убитым самому» Директора добивались главного — фрагментации пилотской касты, всеобщей подозрительности и тому подобного. Зла на них не хватает… Хотя нет, его то как раз в избытке. Именно по этой причине, узнав подготовленный для нас расклад и за пару дней как следует переварив оный — последнее было верным для Саманты и Виктора, я то уже целиком и полностью составил своё мнение о той системе, куда угораздило попасть — мы и собрались на предмет как следует обсудить ситуацию и найти устраивающий выход. На свежем воздухе, понятное дело, максимально перестраховавшись от возможного наблюдения, благо сочетание кое-какой техники и азов псионики реально снижало вероятность подобного до минимума.

Разговор этот был не первый, но до этого были лишь «подходы к снаряду» в случае Свирского, зато с Самантой мы по существу уже успели договориться. Девушка, с юного возраста знающая, что такое предательство в самых гнусных его формах, хорошо понимала, что тут компромиссов с собственными понятиями быть не может. Или ты подстилаешься под систему, давно установившуюся в Директорате, или… шлёшь её непосредственно в задницу, да в самой похабной манере. Именно к посыланию она и была готова. Оставалось лишь окончательно установить алгоритм этого самого процесса, минимизировав риски для себя родимых.

— И куда вы оба-двое меня втянуть собираетесь, — ёжась от не существующего в реальности холода. Спросил Виктор, стоя на мосту через не очень широкую по местным меркам, но всё же внушающую определённое уважение реку. С быстрым течением, с закованными в гранит берегами, она вот уже много лет радовала взгляды жителей Маргаса. И просто прогуливались по мосту, и влюблённые парочки любили посидеть на многочисленных скамейках, да и вообще, красота в этой эпохе имела важное значение. Так что и удивления наше тут нахождение не вызывало, и обстановка соответствовала приватности.

— Тебя? — скорчила кислую мину Саманта. — Это тебе надо втягиваться во что угодно, лишь бы не в предстоящий поединок с нами двумя. Или всерьёз считаешь, будто Пэнкрофт на «Берсерке» и Корбюзье на «Громе» смогут составить серьёзную конкуренцию мне и Рольфу? Даже учитывая этот навязанный балласт в лице Сальвини, подавись он, собственный хер отсасывая.

— Образная речь, в этом ты, Сэм, всегда была выше многих. Если б ещё она поприличнее была.

— Какая жизнь, какие и приличия. Ну так что, Вик, хочешь испытать судьбу в сражении с нами или включить свой оттраханный Академией мозг и начнёшь соображать?

— Уже включил, — проворчал тот. — Но что тут вообще можно сделать?

Взгляд Саманты в мою сторону. Она словно бы передавала ведение наиболее важной части разговора в мои руки. тем самым, пусть и опосредованно, признавая главенство. Это хорошо и в будущем пригодится. Особенно если всё пройдёт так, как должно, а не через жопу.

— Наш бой состоится не первым. Сначала три одиночных поединка, для разогрева «почтеннейшей публики». При этом хочу заметить, что обычно у нас в Маргасе самая высокая концентрация колоссов на всей планете.

— Оно ясно, Железная Академия ведь.

— Да. Полсотни колоссов как основной гарнизон. Очень, ну просто очень большое количество, порой на иной планете из числа периферийных подобного не наберётся, — улыбался я, произнося эти слова. — И все они будут практически в одном месте, на ограждённом силовыми щитами полигоне и рядом с ним, в трех ангарах, ожидающие своей очереди. Красота, правда?

Непонимание Свирского и тонны ехидства в глазах Саманты, уж эта дамочка всё прекрасно осознавала. Потому и дополнила, дабы развеять относительный туман прозвучавшего вопроса.

— Полсотни колоссов, из них сорок шесть с кадетами внутри. А оставшиеся четыре — самое дерьмо, на которое никто не позарился. Три колосса будет уничтожено, ими нельзя управлять. Ещё три повреждено и с истощившимся боезапасом. Наш выход на поле боя и…

— И правильно подобранная тактика, при которой мы на сближении выводим из строя «Гром» Корбюзье. Понятное дело, с твоей помощью, в том числе и наводкой нашего огня. Затем ты, пользуясь скоростью своего «Попрыгунчика», рвёшь дистанцию с «Берсерком», попутно делая ему несколько пакостей из имеющегося арсенала. ну а мы в то время прихлопываем Сальвини, благо его поганый «Дротик» да при неожиданном ударе и полминуты продержаться не должен.

— После этого останется пробить защитное поле и, возможно, сделав пару предостерегающих залпов в сторону «Берсерка» Пэнкрофта, попутно постаравшись нанести удары по колоссам, в которых пока нет пилотов, со всей доступной скоростью драпать в направлении Глинца, — окончательно оформила план Саманта. — Город Звёздной Стражи экстерриториален, любой, способный заплатить, может получить убежище.

— Хотя на подступах к городу и есть заслон Директората, но он… не внушает.

— Это ты, б*я, правильно сказал, Рольф! Тяжёлая пехота, простая бронетехника и парочка колоссов. Оба лёгкие или легковес со средним. Они может и попробуют нас остановить, но не смогут, если мы правильно и быстро всё сделаем.

— Ты порвала с семьёй. Рольф её давно лишился. Оба вы не любите Директорат достаточно сильно, чтобы пойти на такое. А я… почти смертник. Выхода просто нет, остаётся только соглашаться.

Радостный оскал Саманты, вновь перешедший в гримасу из-за травмы. Я ограничиваюсь тем, что киваю, подтверждая услышанное. Всё, мосты де-факто сожжены, ведь у Свирского реально нет выбора. Даже если предположить, что моя эмпатия внезапно прекратила работать и он вдруг решится слить нашу затею ректору Железной Академии или кому более причастному к спецслужбам Директората… Нам банально нечего будет предъявить, а попытаться потрошить разум псионов с помощью псионов иных, более высокого порядка — на такое без крайней нужды власти не пойдут. Не из-за гуманизма, а всего лишь из чувства здравого смысла. Во-первых, подобный процесс очень длителен, учитывая высокую сопротивляемость пробудившихся псионов как таковых. Во-вторых, шум поднимется просто огромный, поскольку аристократия встанет на дыбы, узнав, что лишь по одному подозрению хватают её представителей. А Директора не идиоты. они здраво оценивают своё положение, понимая, насколько оно далеко от понятия незыблемость.

Точно не рискнут. Вот, даже брата Сэм, Гуннара, брали не на основании слов, а по факту попытки пробраться в Глинц. Показатель, как ни крути, весомый такой. Но он был одиночкой, равно как и многие другие. Имелось несколько случаев, хоть и не на этой планете, когда в анклавы Звёздной Стражи прорывались одиночки на колоссах, сильно обозлившиеся на Директорат. А вот чтоб с выпускных испытаний, да группой — этого реально не вспоминается. Выходит, первопроходцами будем в своём роде… если всё пройдёт относительно ровно. Вдобавок известность может оказаться хоть и скандальной, но от этого только лучше. К примеру, для Скульпторов, Стальной Гильдии. Про Синдикат и говорить нечего, там всегда готовы принять подобных отморозков, дабы использовать их по прямому назначению. Войн, их в галактике предостаточно, меньше точно не становится.

Оставшиеся до испытания дни пролетели не сказать что незаметно, скорее уж в неустанных тренировках. Пилотирование в целом, развитие псионики и нечто более специфическое, связанное с той тактикой, которую мы трое собирались применить. Смех смехом, но более трёх десятков колоссов в качестве потенциальной угрозы — это очень серьёзно. Да, большая часть будет не готова к сражению, что даст возможность по ходу дела вывести их из строя без особых проблем. Ещё кто-то по тем или иным причинам не рискнёт в полной мере выполнять приказ начальства, отданный в режиме грозного рыка, о преследовании злобных и коварных нас по той или иной причине. Одни поостерегутся, другие банально будут скорее на стороне беглецов от Директората… То есть как бы преследование состоится, но энтузиазма маловато окажется. Знаем, проходили, пускай в совершенно иных, куда менее технологичных декорациях.

Что вы говорите? Сменить пилотов? Можно, спору нет, но залезть в чужого колосса и даже активировать его — это далеко не всё. Каждый агрегат долго и тщательно настраивается на конкретного пилота и даже на минимальную перенастройку до сколь-либо приемлемого уровня потребуется минут этак сорок плюс-минус сколько-то. А без подстройки… Колосс работать будет, но его возможности снизятся более чем наполовину. Режим аварийного управления, больше и сказать нечего. Сильно понизившийся уровень синхронизации, помехи, понижающие задействованную нейроактивность, да и коэффициент перехода даже тут, в Директорате начинает играть существенную роль. Импланты, они ж у каждого свои, нет абсолютно похожих, индивидуальная корректировка проводится сразу после первоначального вживления. Вот такие пироги с кактусами… жрать которые придётся отнюдь не нам.

Сам же путь до Глинца был вполне приемлемым как по расстоянию, как и по возможным препятствиям. Для колоссов, понятное дело, поскольку от полигонов, расположенных заметно за пределами городской черты Маргаса, до собственно Глинца прямой и идеальной дороги не было. Пересечённая местность, лес, даже пара невеликих водных преград. С учётом антигравов и ракетных двигателей, что есть на каждом колоссе — мелкие неудобства. И они останутся мелкими в том случае, если ни один из исполинов не будет действительно всерьёз повреждён. Невозможность подниматься в воздух или заметно снизившаяся скорость равны большим, ну о-очень большим проблемам. Посему быстрота, прицельные, нокаутирующие противников удары, после чего резвое отступление по заранее намеченным маршрутам. Заранее разработанным, понятное дело. Если уж готовиться к такой серьёзной затее, то стоит просчитать возможные сложности и даже то, что на первый взгляд покажется выходящим за любые рамки. Готовиться к худшему, надеясь на лучшее — именно так и никак иначе. Для меня точно.

Но эта фальшивая жеребьёвка просто реально вымораживала! Практически все наиболее полезные системе или важные по причине принадлежности к совсем уж элитарным семьям кадеты получили весьма выгодных для себя противников. Вот кто мог сомневаться, что Мария Бельская на «Сокрушителе» разделает под орех Рамона Поланского на «Рапторе»? Та же картина в паре Синклер-Олафсон, ведь последний мало что мог противопоставить заслуженно являвшемуся лидером по итогам испытания на симуляторе Синклеру. И так далее и всё в этом роде.

Бельская, меж тем, должна была биться третьей по счёту, аккурат перед уже нашей групповой схваткой. Понятное дело, первые два боя так, чисто «разминочные», не особо интересные — хотя кровь и смерть там всё едино настоящие — а уже затем начнётся настоящее «веселье». Не зря за боями будут наблюдать очень и очень многие важные персоны в прямом эфире, а уж потом, по галанету, запись пойдёт и на другие планеты в других системах Директората и не только. Этакие гладиаторские бои, чтоб им провалиться, а одобряющим подобную живодёрню мучительно подохнуть в плазменной купели.

По плану, начиная с нашей группы должны пойти действительно интересные бои, способные приковать к себе внимание, пусть и с почти предрешённым результатом. Затем откровенное «избиение младенцев», ну а на закуску те несколько поединков, в которых действительно ничего толком не решено. Сюрпризы, конечно, бывают везде, но очень уж редко. Для понимающих персон, понятное дело, а вовсе не для широкой публики, не допущенной в святая святых, на изнанку работающей в Директорате системы.

К слову сказать, Карине О’Мэлли достался Арнольд Марек. Несмотря на свой довольно низкий полученный балл и соответственно позицию после зачёта на симуляторе, этот кадет оставался опасным противником. Выбор, им сделанный, также не был плохим, ибо тогда в списке ещё оставались вполне себе приличные машины. «Уравнитель» — машина древняя, словно говно мамонта, когда то бывшая чуть ли не вершиной развития колоссов средней весовой категории, но до сих пор выпускающаяся и сохраняющая достаточную степень эффективности. Предельно возможная сбалансированность силового щита, брони, энергетического оружия, ракет и автоматических орудий. Для своего времени, понятное дело, потому как теперь, как ни крути, даже замена старых стволов на новые не могла поправить общее отставание заложенной в основу сего колосса концепции. В любом случае не ровня «Стоику» Карины, да и собственно таланты к пилотированию Марека превышали таковые у Карины весьма заметно. По сути предстояло настоящее избиение младенца с понятно каким итогом в виде очередной могилы. А точнее ячейки, куда помещается урна с прахом. Однако… Этот бой должен был состояться после нашего, а потому у О’Мэлли оставались некоторые, хм, варианты. Только от неё будет зависеть, сумеет она ими воспользоваться или нет.

Наблюдение. Времени на это у меня было самую малость, лишь в перерывах — коротких, откровенно говоря — между изматывающими тренировками, но и этого хватало, чтобы понять об осведомлённости немалой части кадетов относительно предстоящих боём. Десяток людей знало точно, плюс-минус ещё двое-трое, и это включая нас. Вот они, те «небожители», о которых система заботится в меру своего понимания. Вместе с тем расслабленности не наблюдалось вообще ни у кого, поскольку понятия «удобный противник» и «противник совсем безопасный» ни разу не идентичны. Сражение то идёт до смерти и все это прекрасно осознают, потому и выкладываться будут на все сто процентов и даже чуточку сверх того. Жить то всем охота, а суицидников в Железной Академии по определению не водится. Проверки крепости психики, они проводятся ещё при поступлении, так что уж насчёт этого никто не беспокоился.

Лично меня больше всего раздражал Сальвини — довольный просто до неприличия, целиком и полностью уверенный в том, что ему в грядущем бою ничего особенно угрожать не будет. Как я полагаю, тут расчёт на то, что я и Саманта, стремясь минимизировать риски уже для себя, подберём тактическую схему, при которой наши противники будут уничтожены быстро и уверенно. При всей моей к нему нелюбви, Франсуа разбирался в боях групп колоссов, а потому понимал, что при конкретном раскладе его «Дротик» просто невыгодно подставлять совсем уж на убой. Отражение атак с воздуха плюс уклон в сторону высокоточного вооружения — самое оно для блокирования атак «Попрыгунчика», да и притормозить тяжёлый колосс он сможет. Снайперская же платформа, пускай специализированная, а таковые как-то нелогично и неэффективно выставлять на острие отражения атаки или слать в собственно прорыв, собирать на себя все оплеухи. Ну-ну, болезный, надейся! Реальность тебе покажет, что порой способна удивлять так, что мало не покажется.

Все без исключения пилоты настраивали защиту и вооружение своих колоссов, естественно, в рамках отведённого для каждого лимита. Кому-то заработанных во время сдачи экзаменов четвёртой ступени баллов хватало в избытке, но большинству либо впритык, либо и вовсе они вынуждены были изрядно ограничивать свои хотелки. Сам я тоже не избежал частичного урезания имеющихся желаний, хотя во многом помогало то, что исходная конфигурация «Ирбиса» являлась более чем удачной. Всего и требовалось, что заменить гауссовки, расположенные на плечевых турелях, повысить их защиту по возможности, а также усилить мощность реактора, ведь основное оружие моего колосса было энергетическим. Что дальнобойный плазмоган, что строенные лазеры-пульсары в руках жрали реально много энергии, а батареи… они батареи и есть, их только на несколько выстрелов хватит.

Собственно, я конкретными переделками и ограничился, вбухав в них все доступные «условные единицы», предназначенные для совершенствования исходника. Зато Виктор и Саманта отрывались по полной программе. Особенно первый, поскольку пошёл по пути не улучшения существующих на «Попрыгунчике» единиц вооружения, а их замены на другие. Минимальное количество ракет, причем именно атакующих, и один из двух ранее установленных огнемётов. На близкой дистанции и при отсутствующем у противника силовом щите быстро и качественно проплавляющий даже серьёзную броню — вот то, что осталось от исходного вооружения лёгкого колосса. Были безжалостно выброшены тот самый второй огнемёт, установка, генерирующая и выстреливающая кислотный туман. Единственное дальнобойное оружие, довольно слабенький лазер, сменилось на лазер же, но куда более мощный. К нему же добавились ещё два, но действующих эффективно уже на среднем расстоянии. По массе проблем не возникло, ведь удаление огнемёта и кислотной установки дало нехилую экономию. Другое дело, что действительно мощный реактор установить на «Попрыгунчика»… Можно, конечно, но цена подобного была за гранью того, что нам в принципе выделяли. Придётся Свирскому очень осторожно расходовать доступную энергию, да танцевать в воздухе так, чтоб избегать большей части попаданий даже не главным, а вспомогательным вооружением. Ничего, ему не привыкать. Не зря ж он почти всю тактику строил именно на маневрировании в воздухе, на уклонении от любых угроз с редкими, но точными атаками.

Леди Меерштайн, та пошла по пути предельной защищённости своего и так слабоуязвимого «Ландскнехта». Вместе с тем Сэм помнила, что это не должно идти в ущёрб скорости колосса, потому не переутяжеляла его, а просто осуществляла замену брони на более качественную, а потому дорогую, да и про некоторое повышение качества реактора не запамятовала. Вот на это и ушёл имеющийся у неё резерв. Весь ушёл, но она была довольна получившимся результатом. Как и я что Сэм, что Виктором, подобравшим вооружение своих колоссов таким образом, чтобы действовать именно в группе, дополняя и усиливая друг друга.

Проклятье! Достаточно было приложить минимум способностей к наблюдению, чтобы понять, кто именно из кадетов знает, к какому бою готовится. Если противник у одного из знающих расклад имел колосса, уязвимого к массированным запускам ракет, именно ракетное оружие играло существенную роль. Хорошая защита от материальных снарядов и ракет, но слабость к энергетическому оружию? Тогда колосс становился просто обвешан лазерами и минимум одним плазмоганом. Ну и так далее и всё в подобном роде. Рисковать сверх минимума не хотел никто, это и ежу понятно. Даже такие талантливые без всяких скидок юные хищники как Синклер и Бельская, и те модифицировали своих «Загрызня» и «Сокрушителя» исходя из выбранных для них противников.

И вот оно, время испытания. Подошло, будь оно неладно. За двое суток до оного что я, что Сэм с Виктором прекратили практически все тренировки. Требовался отдых, поскольку выходить на бой, будучи утомлённым морально, психически и частично даже в физической точки зрения — та ещё глупость. Увы, но не все это понимали, стремясь ухватить лишнюю толику времени от оставшегося до смертельного боя срока. Тем самым вредя прежде всего себе, ну а помогая, соответственно, доставшемуся противнику.

Вмешиваться? Да упаси меня от подобного боги и демоны вместе взятые! Пусть выматываются, я им не нянька. Вдобавок планируемое нами по любому порушит всё это грёбаное выпускное испытание, да так, что известия разнесутся далеко и почти мгновенное. Такого шила Директорату в мешке не утаить, особенно учитывая ведущуюся прямую трансляцию по галанету. На планете увидят многие, часть запишет, а часть от этой части ещё и поделится со знакомыми, в том числе в иных звёздных системах. Благословенная будь общая сеть передачи информации, а особенно её «тёмный сектор», находящийся вне контроля властей. Любых властей, что характерно. Влияние тем или иным образом есть у всех, а вот полного контроля нема. Знакомо, однако. И это реально радует.

Последнюю неделю мы с Виктором и Самантой старались общаться по минимуму, причём и до этого осторожно так снижали время пересечений. Дескать, с приближением времени выпускного испытания начинает ярко цвести паранойя и подозрительность ко всем и каждому. Не резко, а осторожно так демонстрировали, по нарастающей, причём не выходя за определённые рамки. Никаких ссор, просто осторожное такое дистанцирование. Типа а вдруг столкнёмся пусть не тет-а-тет — для этого колоссы у нас были очень уж разноплановые — а в групповом бою. Для чего все это требовалось? Усыпить возможную бдительность наблюдателей, если, конечно, они вообще обращали на нас пристальное внимание. Панкратц же, сливший нам инфу, так и не показывал в своих эмоциях какого-либо предвкушающего злорадства помимо уже имеющегося. Он ведь реально считал, что хотя бы одному из нашей троицы точно кердых придёт. Если же повезёт… Однако на такое везение он слабо надеялся, здраво оценивая шансы.

В общем, всё шло нормально. Первый бой был назначен на двенадцать дня, но прибыть на полигон стоило несколько раньше, хотя бы за полчаса до начала, а лучше и вовсе за час. Колоссы у каждого настроены, оставалось лишь залезть внутрь и синхронизироваться, что по стандарту занимало пять минут с момента, как пилот окажется в капсуле и даст команду на активацию. Только мало кто обходился без предварительного последнего теста всех систем. Быстренького такого, но тут ведь как с парашютом в моей жизни несколько веков тому назад. Сам как следует не проверишь — вполне можешь оказаться для себя злобным и тупым буратиной.

Ни Сэм, ни Виктора я в коридорах общежития не встретил. Это было нормально, всё так и задумывалось. А вот кого точно не ожидал не то что увидеть, а столкнуться нос к носу, так это Марию Бельскую. Некоронованная королева нашей ступени явно вознамерилась пообщаться перед боями. И не абы с кем, а именно со мной. Хищное предвкушение во взгляде, абсолютно соответствующие этому эмоции и пылающее внутри безумие… вместе с уже ни на йоту не скрываемым пси. Стерва явно пробудила его не вчера и даже не пару месяцев назад, только упорно и качественно скрывала это от всех и каждого. Разве что некоторые исключения имелись, ведь не могли же даже высшие офицеры Железной Академии не знать подобной грани одной из самых ярких и успешных учениц, к тому же из столь влиятельного семейства.

— Рольф! Я рада нашей случайной встрече.

— И я тоже, Мария. Ты, как и всегда, очаровательна. Каждый раз открываешь новую грань своей личности. Сегодня она предстала особенно внушительной.

Улыбается, словно кукла, лишь глаза отражают частицу её настоящей. Ага, прям вот взял и поверил, что она случайно меня тут встретила! Ей захотелось, вот она и воплотила пусть мелкое, но своё желание в жизнь. А вот зачем? Тут у меня ответа просто нет, ведь разбираться в психологии безумца или той, кто успешно под него косит — спасибо, у меня и других дел предостаточно.

— Пройдёмся до полигона? Мне не хочется ехать на мобиле и одной прогуливаться тоже скучно.

— Желание дамы…

— Неужели закон?

— Не-а. но оно всё равно заслуживает внимания и исполнения. Если не идёт совсем уж вразрез с собственными планами.

Кивает, принимая к сведению, после чего позволяет взять себя за руку. Как и полагается в подобных случаях в свете. Тайгеры далеко не столь родовиты и влиятельны как Бельские, но тоже считаются благородным семейством, а потому от донора мне достались и знания этикета. Нужная штука и это я без тени иронии говорю.

А деловая сегодня Мария, сосредоточенная. Минимум косметики, никаких украшений — их все равно бы пришлось снимать, равно как и снимать макияж перед загрузкой внутрь колосса, но это не всех останавливало — про полностью форменную одежду и говорить не стоило. Бельская дама хоть и предельно экстравагантная с то ли настоящим, то ли ложным безумием, но к собственной безопасности относится с предельным вниманием. За все годы пребывания в Железной Академии ни одна из её выходок. порой весьма скандальных, не угрожала ей лично в плане именно физической опасности. Вот как в ней это сочетается? Девушка-загадка, разгадывать которую может оказаться опасно для здоровья. в том числе и психического. Вот я и не собираюсь лезть к мутировавшим тараканам внутри её черепной коробки.

Первые минуты мы перебрасывались обычными, мало что значащими фразами. Я пытался предугадать, что Бельской от меня сейчас понадобилась, она же, как понимаю, просто пыталась слегка меня расслабить, ввести в более доверчивое состояние. Не псионикой, это бы я смог заметить. Её база, насколько я понимал, к менталистике вообще отношения не имела, что уже радовало. Ментальные воздействия, да в исполнении этой особы… бр-р, даже задумываться о подобном не хотелось.

— Бедный Панкратц, — внезапно перескочила Мария на тему нашего пока ещё старосты с совершенно невинного упоминания о снижении цен на нынешнее поколение гауссовок по причине выхода из стадии прототипов поколения нового. — Он теперь так боится Саманту, что это видно всем, кто хочет и умеет видеть. Это забавно. Но вы же узнали от него то, что хотели?

— Не понимаю, что мы должны были хотеть, — пожимаю плечами. — Разве что Саманта пожелала расширить свои интимные забавы, но это её личное дело.

— Камер и подслушивающей техники вокруг, нет, всем уже всё равно, бои состоятся уже сегодня. Я тоже не заинтересована в том, чтобы вредить тому, что поможет от скуки. Мой бой обещает быть… скучным. А вот твой и Саманты вместе с Сальвини — это любопытно. Нет сомнения в победе, но противники… Не те, кого вы бы пожелали, да? Одного из них вы бы точно хотели поменять. На Сальвини особенно.

Полная открытость относительно жеребьёвки. Что да, то да, но оно и понятно, ведь процедура выбора противников состоялась вчера вечером. Типа «благородство Директората», который лет этак двадцать назад стал проводить свою липовую жеребьёвку не за полчаса до начала первого боя, а в день или вечер предшествующий боям. Великая, мать её, щедрость! За ничтожное по величине оставшееся время подготовиться к конкретному противнику всё едино не получалось, а вот издёргать себя назначенные на роль «мяса» кадеты таки да успевали. Достаточно было как следует изучить статистику прошлых лет, сравнить периоды «до» и «после», а затем сделать напрашивающийся вывод — смерти защищаемых системой персон снизились ещё сильнее, поскольку их противники выходили на бой ещё и в раздёрганном состоянии души, что тоже не способствовало увеличению боевого потенциала. Хитрый такой ход, эффективный, несмотря на всю свою подлючесть, замаскированную под заботу.

— Жребий, он такой, далеко не всегда радует, — процедил я. — Хотя лично мне, тебе, да и Саманте жаловаться точно не следует.

— Я и не жалуюсь. Разве что чуточку, — проворковала Бельская, на мгновение прижавшись ко мне и тут же отстранившись, ничуть не сбившись с шага. — Мне будет очень неприятно, если милая Кариночка, которая так и не подошла ко мне за помощью, окажется растерзанной этим грубым мужланом Мареком. Это… некрасиво и опечалит меня. Может быть. Или даст возможность утешиться в крепких объятьях другого или другой. Не знаю. Желания, они такие разные.

— Мы сами их создаём. Воплощаем или уничтожаем.

— Ты — возможно. Наверняка. Мне интереснее плыть по волнам, лишь иногда меняя их. А сегодня… Я посмотрю. На тебя. На Саманту Меерштайн. Вы способны удивить. Или разочаровать. А пока… Я хочу тишины, она иногда тоже желанна.

Возражать я даже не собирался. Бельская умела одновременно и заинтриговать и всерьёз утомить необходимостью пытаться хотя бы частично понять поток её искажённого сознания. Того самого, которое, насколько я успел понять, во многом помогало решать многие проблемы и добиваться желаемого, пускай и совершенно нестандартными путями. Воистину не всегда прямая есть кратчайшее расстояние между двумя точками. Надо лишь разбираться не только в евклидовой, но и в неевклидовой геометрии. Только мало кто способен на такие подвиги, по полной погружаясь в неимоверно усложнённые понятия, меняющие казалось бы незыблемые истины. Бельская же могла, умела и очень качественно практиковала. Всё ж она действительно безумна с определённой точки зрения. Вопрос оставался лишь о степени контроля этого самого безумия. Мда, та ещё персона!

Дальнейший путь проделали почти в полном молчании, что меня ни разу не расстроило. Хватит, наговорился. Разве что в самом конце, уже на входе в ангар, в котором находилась большая часть колоссов — ангаров вообще было три, основной и пара вспомогательных, на тридцать машин и два на десять — Мария поблагодарила за составленную компанию и пожелала не просто показать себя, но ещё и удивить одну любящую сюрпризы девушку. Себя подразумевала, ясно дело.

Удивить — это мы непременно, совсем недолго ждать осталось. Совсем-совсем, вот гадом буду. Проводив взглядом направившуюся к своему «Сокрушителю» Бельскую, я осмотрелся, прикидывая общий расклад. Ну да, всё понятно. Тут, в главном ангаре — не типичном для меня, без крыши как таковой, которую заменяло слабенькое силовое поле — четыре резервных колосса и немалая часть задействованных в боях. По возможности сделали так, чтобы поединщики друг с другом не пересекались. Почти получилось за несколькими исключениями. Потому я не увижу Свирского и Корбюзье, а вот Пэнкрофт таки да присутствует. Пофиг, меня это всё равно ни разу не колышет, в то время как самого пилота «Берсерка» моё присутствие равнодушным явно не оставило. Смотрит этак пристально, оценивает меня издали, пытаясь понять, не сумеет ли обнаружить излишнюю нервозность или что иное, способное помочь. Смотри-смотри, всё равно проблемы придут к тебе с совершенно иного направления, ни разу не ожидаемого.

Подходить к Саманте и что-либо говорить, как бы спешно уточняя? Нафиг, и так всё обговорено до мелочей. Лучше действительно направиться прямиком к своему «Ирбису», быстренько протестировать системы и после этого уже залезть в капсулу. Раньше не позже, хотя некоторая часть кадетов предпочитает занимать свои места лишь за небольшое время до предстоящего боя. Ну да он у меня и так четвёртым по счёту, а значит…

Упс! А вот и ещё одна очень знакомая персона, вся из себя запуганная, глаза чуть ли не на мокром месте и в то же время этакая обречённая решимость. Карина О’Мэлли собственной персоной, понимающая предельную уязвимость своей ситуации и малые шансы на победу своего «Стоика» против «Раптора» с Арнольдом Мареком внутри. Не имеющая представления о том, что конкретные её опасения не имеют оснований, в то время как… Стоп, а ведь я уже ничего не теряю, да и намёк станет понятен лишь после того, как всё случится.

— Совет хочешь? Дельный, полезный

— Хочу, — доверчиво моргает глазищами, успев привыкнуть, что с моей стороны и сказано и сделано было достаточно много, особенно по меркам Железной Академии, что помогло хоть как-то поднять шансы на её выживание.

— Тогда слушай. Тебе надо успокоиться, а сделать это лучше, сперва быстренько прогнав тесны работоспособности систем твоего колосса, а затем оказавшись в капсуле. Синхронизация тоже поможет, так что не затягивай. Как многие любят это делать. Поняла?

— Поняла, — эхом отзывается девушка, заодно кивая, чтоб уж наверняка.

— И вот ещё что. Всегда подворачивается шанс резко изменить даже самую, казалось бы, проигрышную ситуацию. Надо только быть готовой его использовать. Быстро, не медля, не откладывая на потом и не опасаясь риска в том случае, когда он и без того зашкаливает. У тебя именно такая ситуация. Вот теперь точно всё, так что ножками перебирай в направлении своего «Стоика» и делай то, что присоветовано.

Тихий не то шёпот, не то писк, но спустя несколько секунд Карина уже быстро шла в нужном направлении. Почти уверен в том, что девушка выполнит ей сказанное, восприняв совет скорее как приказ. А уж долженствующее случиться в скором времени покажет, готова ли она рискнуть, чтобы не просто выжить, но и. вполне возможно, получить нечто большее, чем просто жизнь. Посмотрим, как карты лягут. Мне тоже пора к своему колоссу, делать то же самое, что было посоветовано О’Мэлли. Последние тесты, занятие места в капсуле, затем синхронизация… И уже на пси-уровне предельное единение с горой высокотехнологичного металла. В таком состоянии лучше всего отрешиться от всего лишнего и ждать момента, когда закончится один этап моей жизни тут и начнётся другой. Опасный, рискованный, но… я сам его выбрал.