Смерть под крышами

Глава 29. «Царь скорпионов» или «Хрен с горы». 13.04.2008, ближе к вечеру. Рядом с театром Волкова.

Сначала просто насторожились, услышав громкий шум. Пока грузились, пару слышали проехавшие машины. Одна спокойно, другой раз раздался звук тормозов, судя по разговору на повышенных тонах, кто-то недоволен ездой по «встречке». До драки, тем более, стрельбы, дело не дошло, судя по утихшему шуму моторов, как-то разошлись, во всех смыслах.

Успокоились, нас не видно с бульвара, тем более, под моросящим дождем. Разве что остановиться и посмотреть внимательно, что там, во дворике, делается. Но это место и в мирное время никому не интересно, тем более, сейчас. Раньше прохожих больше интересовало затейливое кафе на бульваре напротив, да общественный туалет советской постройки.

Поэтому тот ненормальный шум, который внезапно стал приближаться, явно «не по нашу душу». Поморщился, вспомнив, как несколько дней назад столкнулся с подобными «дебилами с децибелами» на проспекте Ленина. Тогда это обошлось сравнительно безболезненно, с тех пор прошло много дней, много что поменялось.

Но грохот не уходил, приближался со стороны площади Волкова, плотный, густой рев, перемежаемый низкими частотами басов. Явно не русская мелодия, с трудом улавливал мотив, похоже, это группа «ZZ top», одна из излюбленных байкерских композиций. Шум сопровождался трескотней мотоциклетных двигателей со снятыми глушителями. Вначале весь гвалт концентрировался на площади Волкова. И у нас с Пашкой появились мысли, что, может, они пойдут куда-то в другую сторону, площадь всё-таки кольцевая. Но надеялись мы зря.

Грохот приближался, все ближе и ближе, эхо от стен театра начало его догонять. Здесь одностороннее движение, но видимо, эти любители рока не знали про это, либо резонно решил, коли встречных не видно, можно ехать, как хочешь. Поправил автомат на плече, Пашка взялся за «Сайгу». Куда спрятаться, чтобы нас не заметили, но, при необходимости, дать отпор? Про стрельбу пока не думал, хотелось обойтись словами, как недавно у магазина. Всё же, «съехать на базаре» лучше, чем проливать кровь, тем более, сейчас.

Самое разумное, вернуться в здание отдела и закрыть за собой дверь. Но тогда наш груз, в который вложили столько сил, который, фактически стал гарантией нашего дальнейшего выживания, остаётся бесхозным. Пусть на машине написано «Водоканал», в окошке фургона видно, что он заполнен чуть ли не до верха. Машина стоит, преграждая въезд во двор с одной стороны. Пожалуй, лучше всего спрятаться за железной дверью, и держать под прицелом вход. Неплохо бы разделиться, но даже при наличии радиостанций не уверен, что при необходимости сможем действовать раздельно. Одно дело держать связь из укрытия, другое дело переговариваться под огнем, уже убедился в том.

Но нашей нечаянной встрече произойти не суждено. Несмотря на грохот музыки, визг тормозов всё-таки услышали. Вслед за этим загрохотали выстрелы, одиночные и даже очереди. Под аккомпанемент стрельбы и звон разбитых стекол музыка сразу замолкла. Выстрелы не прекращались, сопровождаясь яростной человеческой руганью.

Глупо лезть под выстрелы, с другой стороны, не зная, что происходит, можно попасть в ещё более неприятную ситуацию. Крикнул Пашке, - «зайди за дверь пожарного выхода, будь готов меня прикрыть, посмотрю, что творится»! В карманах разгрузки и фотоаппарат, и зеркальце. Уж не помню, откуда дома взялось, еще старое советское, раньше, пока не появился фирменный несессер, часто таскал его с собой в командировки, чтобы бриться.

Озираясь, подошёл к щели между машиной и стеной, где основался небольшой промежуток. Попробовал снова изобразить перископ, просунул руку с зеркальцем, рискуя получить шальную пулю в ладонь. С первого раза не получилось, или просто не мог поверить в то, что увидел. Отражение в стекле поразило меня своей недостоверностью, такого не могло быть. Как раз на траверзе рабочего подъезда театра стояла машина, мощная, похожая на большой «минивэн». Всё бы ничего, если бы не то, что расположилось на его крыше. Точнее, двигалось, стараясь вскрыть ее, как консервную банку, достать находящихся в машине!

Похоже, чудищу это удалось, поскольку что-то похожее на кровь виднелось на его лапах и морде. На разорванных кусках железа, в которые превратилась крыша, заметно тоже самое. Зеркальце в руке дрожало, видно неважно, попробовал как-то покрутить его, чтобы осмотреть окрестности, нет ли еще таких тварей.

Неожиданно чудище обратило внимание на мою сторону. На улице пасмурно, моросит дождь, солнца нет, солнечный зайчик не мог его привлечь. Неужели он заметил крохотное зеркало, что высунулось в щели между машиной и забором? Но, как бы то ни было, чудовище прекратило терзать машину и его взгляд направлен, как кажется, прямо на меня! По прежнему опыту полагал, что есть секунд десять, пока оно спрыгнет с машины и перебежками помчится ко мне. Однако, ошибался, и очень сильно.

Совсем не затрудняясь спуском с машины, тварь прыгнула, словно громадная белка, либо кенгуру. Толком не успел его рассмотреть, но понял, что приземлится примерно на трети расстояния между нами. Так и получилось, ему ещё два прыжка осталось, и он очутится во дворе. Он выглядит громадным, даже мысли открыть огонь по этой зверюге не возникло. Что мои пистолетные пули против этого ужаса?

- Пашка, бегу к тебе, дверь готовь! - пересилив себя, сжимая зеркальце, поворачиваюсь назад.

- Кого прикрыть? - слышу голос Пашки.

- Дверь держи, - кричу, надрывая голос.

Словно во сне, пытаюсь преодолеть эти несколько метров ворот до черного хода. Три моих шага, это один прыжок чудовища. Он снова прыгает, дом вздрагивает, грохот железа и звон разбившихся стекол. Кажется, что чуть не ползком перемещаюсь за порог, мимо растерянного Пашки, уже готового прикрыть дверь. Даже не ору, а хриплю, «Закрывай»!

Не успеваю повернуться, слышу, как створка двери ударяет о косяк. За ней задвижка подает свой голос, дойдя до конца. Секунда, другая, ну, где же ты, скотина! Может, еще решетку успеем? Показываю Пашке на зеленые арматурные прутья, рванули вместе. Несмотря закрашенные петли, получается закрыть, только вот задвижки нет, одни проушины. Где теперь найти замок, нам даже вдвоем не удержать, если наружная дверь не выдержит... То, что вынесенная чудищем наружная дверь выбьет и решетку, понимаю не сразу. А Пашка уже тащит один из стульев из коридора. Давай, ножку в пробой, хоть что-то!

Наконец дверь содрогается от удара, да что дверь, похоже, старые кирпичные стены тоже дрожат. Сердце бьётся, просто вырывается из груди, в горле комок, во рту пересохло, ничего не могу сказать. Пашка смотрит на меня выпученными глазами, «Сайга» на плече, парень даже забыл про ружье.

- Игорь, что случилось? Что это? - только машу рукой, сажусь прямо около стены, пытаюсь отдышаться. Толком «этого» не разглядел, но, похоже, явно больше человека. Окна здесь маленькие, старинные, а первый этаж ещё и закрыт рольставнями. Понятно, они от такой мощи не защитят, но, по крайней мере, за ними нас не видно. Пашка присаживается рядом, участливо смотрит на меня.

- Это что, какое-то новое чудище?

Только киваю, вроде бы немного успокоился, попить бы чего, но фляжка в кабине, не подумал, что понадобиться. Пашка видит моё состояние, поднимается, снова куда-то уходит, слышу хлопанье двери, возвращается, протягивая ладони, сложенные ковшиком. В них вода, видимо, набрал под краном, больше не нашёл, во что налить. Снова киваю, и, словно, собака, прихлебываю из ладоней, может, и не вкусную, но такую желанную воду. Вот теперь можно говорить.

- Вовремя петли смазали! – говорю первое, что на ум пришло.

- Ты как чувствовал, зато быстро закрыть получилось.

- Пашка, похоже, влипли, такую тварь ещё не встречал, - вот оно то, о чем Егор глухо намекнул.

- Ты же говорил, что в башне встретились какие-то мутанты?

- Да, парочка «шустрых», только по сравнению с «этим» те невинные котята, хоть на людей похожи, это вообще полное животное.

Повторного удара нет, или мутант как-то сообразил, что мы недоступны, или вообще он не за мной несся, и в дверь случайно впилился? Сидеть и гадать, когда чудище надумает ломать дверь, смысла нет, может наверх подняться? Оружие при нас, за машину снова можно не беспокоиться, какие грабители решаться сейчас подойти к фургону? Лишь бы только этот громила что-то важное в «ГАЗоне» не повредил, но сейчас все равно ничем помочь не можем.

Хорошо, коридор первого этажа освещён, можно не суетясь дойти до лестницы. Идём осторожно, как будто с улицы нас могут услышать. Мимо окошка вахты, вертушки, парадного входа. На стенах видеокамеры, плакаты и объявления на стенах, всё, как положено. С дверью непонятно, закрыта, не закрыта? По крайней мере, хоть не нараспашку, скорее всего, заперта, но надо проверить. Говорю Пашке, чтобы не высовывался из-за угла коридора, приготовился к стрельбе. Понимаю, что вряд ли даже «саежные» пули смогут остановить чудище, но как-то спокойнее, когда сзади есть, кому прикрыть.

Окна на бульвар также за рольставнями, а вот во двор открытые. Хорошо, что они тоже такие маленькие, старинные. Битых стёкол здесь нет, только поскрипывают доски под линолеумом. Подхожу к входной двери, убеждаюсь, что она действительно закрыта, причём не на задвижку, изнутри, а на мощный встроенный замок. На всякий случай задвижку тоже использую, и, успокоенный, возвращаюсь к Пашке. Он явно обрадовался, потому что мы снова вместе.

- Паш, пошли наверх, только не забывай ствол поднимать к потолку. Смотрю, опять палец по спуску гуляет.

- Игорь, совсем забыл. Извини, испугался.

- Да сам душу из пяток обратно выбивал...

По старой лестнице с чугунными перилами поднимаемся на второй этаж. Ладно чудище, что снаружи, вполне и здесь кто-то мог успеть обратиться. На верху беспорядка больше, разбросаны бумаги, открыты двери кабинетов. Свет не горит, может, это и к лучшему. За окном все также сумрачно, нам высвечиваться в окнах совсем ни к чему.

Посередине коридора поворот в пристройку, в общем, почти как в военкомате, но там вряд ли что интересное осталось. Заглянули в открытые кабинеты, убедились, что там никого нет, в первую очередь по запаху. Здесь сыростью не пахло, поэтому проще определиться. В коридоре увидели кулер, на удивление, он работал и даже наверху стопка стаканчиков. Как ни боялся шуметь, но с удовольствием подставил стаканчик под струю холодной воды. Внутри бутыли забулькало и мы Пашкой вдоволь напились. Удобная штука, только шумит сильно.

Так, вода-водой, но что дальше делать? Наши сомнения развеял грохот с улицы. Лучше всего смотреть из углового кабинета. У него железная дверь, сейчас она открыта. Почему железная, понял, заглянув туда. Это пультовый зал, рабочие места операторов. Сейчас все пульты молчали, только подмигивали огоньки кнопок. Но все без шума, или отключены сигналы, или просто уже аппаратура выходит из строя без присмотра.

За окнами продолжалось непонятное и страшное. Решил разделиться, «Паш, смотри в окно, что во двор, в сторону театра. А я в это, на бульвар». Встал на колени перед «своим» окном, глянул за стекло, надеюсь, меня не заметят. Пашка тоже самое сделал со своей стороны... Окна здесь успели поставить хорошие, пластиковые стеклопакеты с замечательной звукоизоляцией. Поэтому то, что происходит на улице, невольно воспринимается как какой-то фильм. Правда, с плохим сценарием, бесталанным режиссером, безруким оператором и никудышным освещением.

Тот «минивэн», что успел заметить, стоял с разодранной крышей, разбитыми стеклами, явно кровавыми пятнами вокруг. Некоторые из экипажа этой машины, разодранные, валяются на асфальте, насколько смог заметить. Какая же сила у этого чудища, если он смог так разделать габаритную машину? Она практически напротив моего окна, вижу, уже ни на что не пригодна. Немного подальше на асфальте разбитый мотоцикл, рядом разорванный на части водитель. Если он раньше и принадлежал к байкерам, то теперь мало что об этом напоминает. Сразу вспомнил те кожанки, что мы подобрали с Пашкой в магазине, вряд ли помогут в такой ситуации...

Ещё один автомобиль, огромный зелёный джип пытался развернуться или дать задний ход. Но у него это не получалось, застрял между машинами, что стоят по краям обочины. И вот к нему и возвращается это чудище, потерпев неудачу с нами. Теперь могу хорошо его разглядеть, слава Богу, что только со спины. Но вижу его не только я.

- Игорь, Игорь, какой огромный! - шепчет от своего окна Пашка, не сообразив, что на улице за этим мощными стёклами вряд ли хоть что-то слышно. Но, все равно, молодец, хотя бы потому, что осторожен.

Пашкины слова, что он «тоже видит» навели на одну мысль. Вытащил из кармана разгрузки портативный «Олимпус», тоже почему-то шепчу Пашке «Лови! Попробуй записать видео, у тебя обзор лучше». Мой товарищ выпустил «Сайгу», подхватил на лету фотик. Впрочем, даже если бы аппарат и упал, ничего страшного, противоударная модель. В том, что парень справится с фотиком, не сомневаюсь, молодёжь во всём разбирается. Те более, там думать не надо, нажал кнопку «питание», потом кнопку «видео», всё остальное на автомате.

- Паш, снимай общий вид, не дергайся, иначе всё смазывается! - опять шепчу ему.

- Хорошо, понял. Еще бы стёкла не искажали...

Ну, что за парень сообразительный, даже в такую минуту! А снимать есть что, чудовищный мутант поражает своим видом. Если и образовался из человека, то уже мало что от того осталось. Кое где еще виднелись остатки одежды, обуви на нём, как и на других, менее мощных «шустриках», давно нет. Конечности уже не походят на человеческие, больше похожи на обезьяньи. Но что-то из человеческого облика ещё оставалось, самое странное, это голова, пусть у него отросли мощные зубы и изменились челюсти. Это вижу нечетко, краешком глаза, но догадываюсь, что там «не то», вместо волос на голове какие-то бугры. Или как у черепахи, или, как у жабы наросты. Хвоста не видно, и на том спасибо!

Этот «супермутант» занят серьёзным делом, пытается достать пассажиров из джипа. Они почему-то не сопротивлялись, то ли оружия у них нет, то ли патроны уже кончились. По сути, они уже мёртвые, как только чудище откроет дверь. А вот и нет, выстрелы раздавались приглушенные, такое ощущение, что это пистолет, явно не тот грохот, который первоначально слышали у минивэна. Тварь не стала рвать крышу, как в первой машине. Просто выбила стекла с одной стороны, и запустило лапу внутрь. Сколько там народу, не знаю, но конечности чудовища выдернули, как минимум, две человеческие головы. Хруста не слышно, но понятно, что попав в челюсти этого живого кошмара, черепная коробка сразу треснет. Полакомившись мозгом, тварь вытянула из машины обезглавленные тела, начала жрать. Вот здесь смог убедиться, насколько она больше обычного человека, раза в два раза выше, но рост еще ни о чём не говорит, потому что сгорблена и гораздо плотнее, чем мы. Этакая смесь обезьяны и свиньи, только задние конечности уже совсем не по-человечески сгибаются, похожи на лапы неведомого зверя.

Особо долго ему обедать не дали, подкатила вторая колонна, побольше, чем два автомобиля и мотоцикл. Поэтому грохот автоматического оружия услышал даже сквозь плотные стёкла. Уже не боясь засветиться, кричу, «Пашка, давай за стенку, фотик только оставь, чтоб снимал!» По грохоту упавшей «Сайги» понял, что парень послушался. Сам тоже продолжил наблюдение при помощи верного зеркальца. Отраженное изображение, конечно, не дает всей картины. Но понял, что кто-то ведёт огонь из мощного оружия, потому, что тварь, словно Кинг-Конг, стала вздрагивать от попаданий. Видно даже мне, что какие-то частички от него отлетают.

Трескотня автоматов, может, и пулемёта, оказалось не напрасной. Точнее сказать, не бесполезной. Или масса попаданий сказалась, или пули попали в уязвимое место, но чудище внезапно осело, да так и застыло оплывшей массой рядом с джипом. Стрельба прекратилась, судя потому, что затихала она неровно, стрелков минимум трое, а то и больше.

Самих людей в зеркало не видно, только силуэт машины. Автомобиль большой, что-то вроде грузовика, но не броневик. Таких не видел раньше, белый, с синими надписями, но, опять же, не милицейский. Поскольку стрельба прекратилась, попробовал поглядеть в окошко, предварительно глянув на Пашку. Он возился с камерой, при этом негромко чертыхался.

- Что такое, Паш? - крикнул его.

- Да запись закончилась, сейчас новую включу.

Ладно, разберётся, посмотрел в окошко. Чудище лежит на асфальте, вокруг него расплывается темная лужа. Третья машина, расстрелявшая мутанта, не двигалась. Правда, открылись двери, показались люди. Насколько мог разглядеть, явно не военные, тоже все в чёрном. Что за транспорт дальше, вообще не понятно.

Но оружие у них точно имеется. Вопрос о том, чтобы выйти к ним, познакомиться, даже не стоял. Еще неизвестно, чем у них там все закончится. Вообще, откуда чудище взялось, не за этими же байкерами прибежало? Это еще не говоря про то, что приехавшая компания могла принять нас за тех же мутантов, или просто зомби и начать стрелять. Или просто так, от страха. В конце концов, взрослые люди, с оружием, сами разберутся. Нам самим отсюда выбраться бы подобру-поздорову.

- Игорь, смотри, на верхнем этаже! - Пашка снова оказался глазастым.

Мне отсюда плохо видно театр, добежал к Пашке, уставился в окошко. Так вот откуда выбрался первый мутант! На тыловой части Волковского театра, где служебный вход, три яруса окон. Первые два обычные, хотя, по нынешним меркам, высокие. Это по сравнению с человеком, не такой зверюгой, что лежит на асфальте. На третьем этаже несколько окон по центру фасада заметно шире нижних, но ниже. Они разбиты, из них выглядывает ещё одна такая же тварь. Может, даже больше первой! Люди в странной машине заметили её и прореагировали первыми. Слышится грохот автоматов, видны огоньки, вокруг стволов. Это твари явно не понравилось, неожиданно для нас, она перебралась из окна на портик второго этажа. С него на козырек служебного подъезда, который заскрипел под тяжестью туши. Приземлилась уже на асфальт, ну, реально, как обезьяна. Но это точно не примат, судя по неуклюжим прыжкам.

Самое неприятное, что она бросилась в нашу сторону. Вряд ли увидела людей в окошке, видимо, это самый быстрый способ скрыться от роя пуль. Но вот огневой ливень прекратился, видимо перезаряжали оружие. Смотреть, как эта тварь длинными прыжками приближался к нам, неприятно, это еще слабо сказано.

- Пашка, снимаешь? - не поворачиваясь, спрашиваю паренька.

- Ага, - только и ответил Пашка, видимо, его состояние тоже на грани.

Это чудище почти рядом, перед последним прыжком. Можно разглядеть его мутные глазницы, они бесстрастно смотрят мимо нас, серая бугристая морда с запекшимися бурыми пятнами, с впечатляющими клыками и рядами зубов, всё, что успел разглядеть. Оно прыгнуло на наше здание, вызвав сильную тряску. Сердце замерло, но потом понял, что не мы его цель. Видимо, попробовало забраться в окно, но проём оказался слишком мал, послышался звон стекол. И какой-то скрежет, будто кто-то водил ломом по штукатурке. От второго удара здание снова заметно содрогнулась. Наглеть уже не стал, и Пашку оттащил от окна, поскольку снова раздался грохот оружия. Выстрелы уже громче, похоже, поближе машина подъехала или люди подбежали? Или это от разбитых окон такой эффект?

Сидим на полу в углу, прижавшись, как напуганные детсадовцы. Несколько шальных пуль ударили в окошко, в которое смотрел вначале. Потом стрельба переместилась в сторону сквера. Попробовал взять у Паши фотик, поставил на съёмку в «мое» окошко, но, похоже, ничего там не увидеть.

Стрельба закончилась, через разбитые стёкла она действительно казалась резкой и оглушающей, как и раньше, даже вспомнил про свои наушники. Кроме стрельбы, слышался яростный мат, из которого можно понять, что кто-то в этой компании «довыделывался». Понятно, уцелевшие сожалеют о погибших товарищах, ещё больше о патронах, потраченных на нейтрализацию монстров. Судя по тому, что они говорят про это, «второму» тоже досталось, получил своё в избытке.

К людям, находящимся в таком состоянии, тем более не стоит выходить. Похоже, наше желание не искать себе новые знакомства будет обоюдным. Мы ещё слушаем, как они с руганью забирает оружие, какие-то припасы. Кто-то кричал, «Сам собирай своих дебилов! Тем более, хорони. Тут ничего и не осталось». Кто-то из этой компании упирался, пришли к общему выводу, что нельзя оставлять мертвых в таком виде. В знак примирения решили, что сложат останки в джип и подождут его. Нам этот индуистский вариант не понравился, потому, что, кто знает, куда огонь дальше пойдёт. И кто может появиться вслед за этим огнем. Но вмешиваться не стали.