Смерть князьям и ханам

ГЛАВА 5

— А ведь вы не те люди, за которых себя выдаёте, — внезапно произнёс князь Остей, когда мы слегка утолили разыгравшийся аппетит, и лениво потягивали терпкое вино из кубков. — Вы — не подданные императора России и Канады, и не граждане упомянутой Российской Федерации.

Вот это да! Возникла неловкая пауза. Краем глаза я увидел, как напрягся Стрельцов, как замер нож в правой руке майора, а его левая рука легла на цевьё винтовки. Вот, чёрт, только бойни нам здесь для полного счастья сейчас и не хватало! Князь, впрочем, тоже отметил практически незаметное изменение в позе спецназовца, но даже ухом не повёл. Остей продолжал цедить сквозь зубы вино, внимательно глядя на нас. Силён мужик.

— А почему ты так решил, князь? — внезапно улыбнулся Стрельцов. Хищной такой улыбкой, нехорошей, от которой бегут мурашки по коже.

— Всё весьма просто, бояре. Перед походом к Дмитрию Ивановичу Московскому ко мне пришёл старый волхв, и сказал, что я встречу настоящих воинов Солнца, когда буду стоять рядом с кабаном, — спокойно и буднично ответил Остей. — Когда вы упомянули про солнечный свет, то я сразу понял: старый волхв не ошибся.

— Хм, а кабан-то маленький, да ещё и жареный, — хмыкнул майор, одним глотком осушая свой кубок.

— Подожди, князь, а откуда взялся этот волхв? Ты же христианин, вон, у тебя и крест на груди висит, — я просто опешил от такой неожиданности.

— Конечно, я добрый христианин, — лёгкая улыбка тронула губы нашего собеседника. — И волхв также добрый христианин, он даже настоящий священник. Внешняя личина не мешает внутренней сути.

— Хм, где-то я подобное уже слышал, — после секундной паузы припомнил я. — Давай-ка сейчас не будем спорить на тему религии, а перейдём к нашим баранам.

— К нашим баранам? — в свою очередь удивился Остей. — Но у нас нет баранов, а сейчас…

— Это такая поговорка, означающая переход к самым важным на данный момент вопросам, — я не очень вежливо перебил князя. — Предположим, что мы и есть те самые воины Солнца. Что дальше?

— Ничего. Волхв сказал, чтобы я помог воинам Солнца, и взял бы их с собой в Москву, — делая очередной глоток вина, ответил собеседник. — И тогда воины Солнца помогут мне.

— Так ты едешь в Москву? — прищурился Стрельцов. — Если не секрет, то зачем?

— От вас у меня нет тайны. Я везу князю Дмитрию Ивановичу огнебойные тюфяки, которые он просил прикупить у тевтонов, — ответил Остей. — Обоз с тюфяками и зельем уже час, как ушёл, а я остался ожидать вас.

— Ты не встретишь в Москве князя Дмитрия Ивановича, — припомнив кое-что, и сложив в уме факты, выдал я. — Московский князь уехал на север.

— Волхв предупреждал, что вам ведомо знание доли будущего, — лёгкая улыбка тронула губы нашего собеседника. — Ежели Дмитрия Ивановича нет в Москве, то я подожду в городе его приезда.

Вот так номер! Этот русоволосый парень сказанул такое, что настоящему христианину знать просто не положено. Кто же он на самом деле? Да, и он ещё не знает, что в Москве дождётся не князя, а воинов Тохтамыша, идущих мстить за Куликово поле. Или, он знает?

— Скажи, князь, а ты не слышал о каких-либо чудесах примерно в этих местах? — поинтересовался майор. — Может, здесь появлялись какие-нибудь люди, или пропадали?

— Нет, окромя вас, да тех троих душегубов я никого не видал, — Остей отрицательно помотал головой. — И не слыхивал ни о каких здешних чудесах.

— Кстати, о наших преступниках. Можно ли нам хотя бы осмотреть все их вещи? — встрепенулся я. Прошлое прошлым, а мою работу оперативника ещё никто не отменял. Иногда вещи человека скажут о нём больше, чем он говорит сам о себе.

— Можно. Сейчас принесут взятое на душегубах, — кивнул князь. — Сотник Володимир, повели принести все добро убитых утром нечестивцев.

— А почему «нечестивцев»? — поинтересовался я.

— А как ещё прозывать людей, извергающих из уст своих поганый смрадный дым? — искренне удивился Остей. — Нечестивцы — они и есть нечестивцы, сатанинское отродье.

— Да, Америку ещё не открыли, — хмыкнул майор.

Дружинник, которого князь назвал Владимиром, принёс объёмистый свёрток, и расстелил его рядом с шатром. Следом за сотником другой ратник принёс три автомата с каким-то баулом. Ещё один воин принёс три пятнистых рюкзака, кинул их на траву.

Увидев это оружие, я сразу же занялся своими прямыми служебными обязанностями. Так, АК, калибра 7,62, вот они, голубчики. Три единицы, плюс по паре снаряжённых запасных магазинов к каждому. Идём дальше: пара ТТ, и по одной полной запасной обойме к ним. Потёртый наган с полным барабаном. Пять охотничьих ножей, и два карманных, хороший топор, наручные часы — три штуки. Четыре сотовых с зарядными устройствами, рация «Моторола», тоже с зарядкой, портсигар, три зажигалки, два коробка спичек, початый блок сигарет, три паспорта. Подняв паспорта, посмотрел данные. Все трое выданы в соседней области. Идём дальше. Еда: тушёнка, хлеб, рыбные консервы. Три котелка, три армейские фляги. Так, хорошо побыстрее бы пробить все номера с сотовых… Тьфу, ты, мы же неизвестно где, да ещё полностью без связи!

— У майора Барсова великая неприязнь к убитым нечестивцам? — с любопытством наблюдая за моими действиями, спросил князь.

— Можно сказать, и так, — усмехнувшись, кивнул Стрельцов. — Артур Иванович очень не любит курильщиков.

— Кого? — удивлённо вскинул брови Остей.

— Курильщики — это те, кто с помощью табачных палочек испускает изо рта смрадный дым, — пояснил спецназовец. — Вон та коробка — это и есть табачные палочки, создающие вонючий дым.

Раскрыв баул, я удовлетворённо потёр руки: вот, они, пачки украденных преступниками денег. По данным следствия, на заводе было похищено пятьсот тысяч евро, сотенными купюрами. Думаю, что они все здесь, у меня в руках.

Отставив баул с деньгами в сторону, я наугад открыл один из рюкзаков, глянул его содержимое. Хм, парашют, что ли. Растянул материал на земле, уж больно он странный на вид. Проверил два остальных рюкзака, вытряхнув их содержимое на траву. Тоже парашюты. Ничего не понимаю.

— Дай-ка глянуть, Артур Иванович, — поднялся с места майор, подошёл, перетряхнул один из парашютов. — А это, похоже, парапланы. Только не спрашивай меня, зачем твоим бандитам нужны были парапланы.

— А я и не собираюсь тебя спрашивать об этом, я уже сам догадался. До этого момента следствие не могло выяснить, каким образом бандиты вообще проникли на завод, — мне внезапно стала ясна вся картина преступления, все части мозаики встали на свои места. — Тамошняя охрана божится, да и мы тоже всё перепроверили, что перед ограблением никто не нарушал периметра предприятия.

— Интересно девки пляшут, — почесал подбородок спецназовец.

— Но, часть старого военного аэродрома арендует спортклуб, где народ занимается парашютным спортом, — продолжил я. — Спортклуб организует курсы подготовки парашютистов, зарабатывает на этом деньги. Кроме парашютов они используют парапланы. За определённую плату, думаю, можно договориться с пилотом самолёта, чтобы он произвёл сброс парапланеристов немного в стороне. Кроме того, ограбление произошло в понедельник, следовательно, преступники имели шанс проникнуть на завод ещё в воскресенье, когда на территории практически не было народа.

— А ты соображаешь, Артур Иванович, — после секундной паузы уважительно произнёс Стрельцов, чем, похоже, поднял мой рейтинг в глазах князя. — Надо, же, ваша полиция почти месяц голову ломала, что, и как, а ты сходу, едва увидев эти парапланы.

— А иного способа проникновения на завод нет, Сергей Александрович, там очень хорошая охрана, — в тон майору ответил я. — Мастодонт — рецидивист Малиновский — всегда славился изобретательством хитроумных способов отъёма денег у населения. Ограбленные им жертвы даже не подозревали, что их облапошили. Криминальный талант современной России.

— А позвольте у вас прознать, бояре, что означают слова: «параплан», «парашют», «аэродром», «спортклуб», «полиция»? — внезапно раздался голос Остея, о котором мы, если честно, совсем забыли. — Кто такой «пилот самолёта» и почему для вас столь важны эти маленькие цветные бумажки. Это векселя, как у рыцарей храма?

Вот это да! Этот сероглазый русоволосый мужик с открытым лицом продолжал нас удивлять вновь и вновь. Мы с майором умолкли, застыв на месте, поражённые догадками и умозаключениями князя. Вероятно, у нас был очень смешной и глупый вид, отчего в глазах Остея промелькнуло некоторое беспокойство.

— Благодаря вот этому параплану, человек может парить в воздухе, словно птица, — указав на расстеленную ткань, произнёс майор. — Если бы здесь были горы, или очень высокая башня, то я бы показал тебе, князь, как это делается.

— Вы умеете летать по небу, аки птицы небесные? — в голосе Остея одновременно проскользнули и восторг и недоверие. — А ежели испробовать летать с высокого дерева? Такое возможно?

— Нет, полёты с дерева очень опасны, князь, — я отрицательно помотал головой. — Параплану нужна скорость, либо большая высота.

— Весьма жаль, что нельзя летать с дерева, — огорчился наш собеседник. — Здесь, в округе нет ни гор, ни высоких башен. Везде сплошной лес, да поля.

— А ежели попробовать с БТРа? — я кивнул в сторону нашей техники.

— Нужно место для разгона машины, — прищурился Стрельцов. — На этой поляне не хватает места, чтобы набрать скорость. Для полёта необходима площадь поболее.

— В двух верстах отсюда есть поле, кажется, большое, — припомнил Остей. — Вы сможете показать полёт на том поле?

— Сначала, мне надо самому увидеть то поле, — уклонился от прямого ответа майор. — Кстати, Ринат с Юрой неплохо управляются и с парашютом, и с парапланом.

— Бояре, а почему бы вам не пригласить своих воинов отобедать? — наш собеседник указал рукой на стоящие в полусотне метров бронетранспортёры. — Мои дружинники поутру застрелили трёх молодых кабанчиков, поэтому угощения на всех хватит. Вино также не последнее, у меня есть запасец.

— Извини нас, Александр Андреевич, но мы не настолько доверяем тебе и твоим воинам, — поколебавшись, честно ответил майор, взглянув прямо в глаза князю. — Поэтому я не хочу рисковать зря. Надеюсь, что ты понимаешь нас правильно, и не обижаешься.

— На вашем месте, бояре, я бы поступил точно так же, осторожно, и с опаской, — не моргнув, князь выдержал жёсткий взгляд Стрельцова. — Ежели вы не хотите пригласить своих воинов к столу, то мы можем перенести стол к вашим повозкам. Не дело ратникам сидеть голодными, да зубами щёлкать, когда воеводы и бояре рядышком пируют.

— А как же твои дружинники, княже? — поинтересовался я. — Ты их тоже пригласишь к общему столу?

— Мои воины уже пообедали ранее. Хотя, ежели не противитесь, я возьму сотников Володимира и Мирона, — поколебавшись, ответил Остей. — Они подсобят поднести стол и все припасы к вашим повозкам.

— Хорошо, мы дадим возможность своим дружинникам присоединиться к нашей совместной трапезе, князь, — после небольшой паузы решил Стрельцов. — А не будешь ли ты возражать, если мы заберём некоторые вещи убитых преступников?

— Вы хотите забрать их ручницы, стреляющие маленькими кусками железа? — улыбнувшись, произнёс Остей. — Признайтесь, бояре: из всего добра душегубов вас интересуют лишь ручницы да тот мешок с векселями храмовников. Остатнее добро вам не надобно. Я прав?

— Да, князь, ты прав: мы действительно хотим забрать ручницы и векселя, — я решил не ломать комедию перед этим догадливым и очень странным человеком. — Остальные вещи не представляют для нас ценности.

— Хвалю за честность, майор Артур Иванович. Вы можете забрать ручницы да те векселя, — кивнул собеседник. — Володимир, подсоби боярам отнести их добро.

— Не надо, князь, мы сами отнесём вещи, — я жестом остановил сотника, который уже собирался сгрести автоматы в охапку.

Легко поднявшись с чурбана, Стрельцов подхватил все три «калаша», закинул их на плечо, зашагал к бронетранспортёрам. Я, в свою очередь, сунул оба ТТ с обоймами, наган и автоматные магазины в баул с деньгами, и поспешил вслед за спецназовцем. За мной спиной громыхнул доспехами сотник Мирон, показавшись из-за шатра со свежим кабанчиком на вертеле.

— Сергей, у тебя есть надёжный уголок в БТРе, где можно спрятать деньги? — спросил я, нагнав майора.

— А сколько там деньжат? — лениво поинтересовался майор.

— Полмиллиона евро, сотенными купюрами, — честно ответил я.

— Вот как… Интересно, а где это у нас выдают зарплату в евро? — после небольшой паузы ухмыльнулся спецназовец. — Артур, ты не хочешь мне ничего рассказать?

— Ладно, рано, или поздно, ты всё равно узнаешь, — я махнул рукой на секретность. — В общем, некоторое время назад к нам поступила информация, что ограбленный завод является узловым пунктом наркотрафика. Мы начали проверять наводку, для чего внедрили в охрану предприятия полицейских из другого региона. Информация подтвердилась, и была спланирована межведомственная операция по задержанию всех причастных к торговле наркотой.

— Дай угадаю. Убитые бандиты опередили полицию, совершив налёт на завод, и уведя деньги наркомафии у вас из-под носа? — перебил меня Стрельцов. — Так?

— Да, примерно так оно и произошло, — признался я. — Троица беспредельщиков опередила нас на пару часов, украв деньги, и, при этом, убив одного из наших агентов. Высокое начальство решило отменить операцию, сделав вид, что полиция поверила сказке про исчезнувшую при ограблении зарплату. Следствие было ориентировано на поиск большой суммы в рублях, а СМИ также раструбили официальную версию случившегося. Наркоторговцы, похоже, поверили, что полиция не знает про их деятельность, успокоились, и, по нашим данным, уже возвратились в область.

— А каким образом те бандиты узнали про наркотрафик? — майор указал пальцем в сторону брезентового свёртка на крыше бронетранспортёра.

— Теперь мы можем только предполагать, откуда Мастодонт получил наводку, — вздохнул я. — Трупы, к сожалению, показаний не дают.

— Артур, я правильно понимаю, что раньше ты не имел права раскрыть сию великую тайну следствия? — усмехнулся Стрельцов. — А теперь, когда все мы в одной лодке, ты решил расколоться. Так?

— Чистосердечно признаюсь в содеянном. Прошу учесть все нюансы и обстоятельства, — шутливым тоном ответил я.

— Ну, ты и жук, Артур. Ладно, проехали, — покачал головой майор. — Ты делал свою работу, я выполнял приказ, а тайные операции полиции остались в нашем времени. Сейчас у нас есть проблемы важнее, которые необходимо решать. Давай свой мешок. Гюрза, Ком, открывайте! Это мы.

Боковой люк БТРа открылся, и на нас уставился чёрный зрачок дула автомата. Затем капитан Хабибуллин убрал оружие в сторону, и широко улыбнулся.

— Колдун, там за вами мужик идёт, кабанчика на вертеле тащит, — прозвучал голос капитана Вонга, восседавшего за пулемётами.

— Ком, не стреляй. Это сотник Мирон нам обед несёт, молодого жареного кабана, — сунув голову в люк, уточнил Стрельцов.

— Ого, давненько я не ел жареной кабанятины, — ещё шире улыбнулся Хабибуллин. — Командир, так мы всё же в четырнадцатом веке, да?

— Похоже на то, товарищи. Не вешать нос! Мы — спецназ! А спецназ — он и в Африке спецназ! — бодрым тоном заявил майор. — Ринат, положи-ка баул на моё сиденье. Иваныч, скажи Шварцу и Филину, пусть вылазят.

Я кивнул, и направился к «триста четвёртому» БТРу. Впрочем, едва я подошёл к машине, боковой люк открылся, и мне навстречу вылез капитан Коваль с автоматом в руках. Владимир внимательно взглянул мне в глаза, и тяжело вздохнул, моментально поняв всю хрень ситуации. Потом офицер перевёл взгляд на мужика в кольчуге, с кабанчиком в руках — на сотника Мирона. Тот, бросая опасливые взгляды на бронетранспортёры, воткнул в землю колышки, а затем пристроил на них вертел с зажаренной тушкой.

— Артур Иванович, так это правда, что мы в средневековье? — каким-то плаксивым тоном спросил появившийся из своего люка старший сержант Василевский. Блин, как бы он точно не заплакал.

— Вот, что, Леонид Батькович, как старший по возрасту и званию, приказываю Вам отставить плач и рыдания, — придав своему голосу максимум доброты и твёрдости, приказал я. — Мы все живы и здоровы, а скоро ещё и будем сыты. Всё будет хорошо.

— Лёня, поставь БТР углом, кормой к «триста первой» машине, — старший лейтенант Кравченко бросил взгляд на нашу диспозицию, а затем обернулся к мехводу. — Ладно, вылазь, я сам за руль сяду.

Механик-водитель послушно вылез из люка, уселся рядом с башней, обхватив рукой ствол пулемёта. Мда, парнишке лет двадцать, не больше. Психика, несмотря на армию, неустойчивая, такой может и сломаться в два счёта. Особенно, если оставил в нашем времени семью, родителей, любимую девушку.

А Степан молодец, хорошо держится, ничем не показывая, что тоже беспокоится о судьбе своей семьи. Как я слышал, старший лейтенант начинал свой армейский путь со штурма Грозного в далёком девяносто четвёртом. Был дважды легко ранен, но не ушёл с поля боя, пока их часть не вывели из города. Затем Кравченко остался на сверхсрочную, и уже после неё поступил в офицерское училище. Успешно окончил его, перевёлся на юг, помотался по ущельям в Чечне, где его и заприметил Стрельцов. Майор не мог позволить себе упустить хорошего и опытного офицера, и перетянул того в учебный центр — инструктором по вождению всего, что движется.

Взревев двигателем, БТР слегка подал назад, замер, и медленно повернув в сторону, встал так, как того хотел Кравченко. Пока это всё происходило, я наблюдал за поведением аборигена — сотника Мирона. Сначала ратник ошарашено замер, когда ревущая двигателем машина тронулась с места. Затем, когда бронетранспортёр тронулся вперёд и в сторону, сотник медленно потянул из ножен свой меч. Впрочем, Мирон быстро понял, что железная повозка не собирается его давить, и меч замер на полпути, так и не покинув ножен. На лбу сотника выступили бисеринки пота, но он так и не тронулся с места. Силён мужик! А в полусотне метров от нас точно так же, спокойно, и без паники, стоял князь Остей, глядя на невольное представление и на своего ратника. Повелительным жестом руки князь остановил сотника Владимира, явно желавшего отдать команду «вперёд» десятку дружинников. Чёрт, а ведь эти мужики были реально готовы броситься с копьями на БТРы. Храбры славяне, ничего не скажешь.

— Блин, мужики, вы бы хоть предупредили сотника, что повозка сейчас зарычит и покатит в сторону, — к нам подскочил Стрельцов, укоризненно посмотрел на меня. — Тормозите, парни, на ровном месте спотыкаетесь.

— Спокойствие, Колдун. Считай, что мы проводили тестирование наших потенциальных союзников на храбрость, — усмехнулся капитан Коваль, всё это время наблюдавший за поведением и реакцией сотника. — Тест пройден на «отлично», сэр.

— Евпатий-Коловратий, психологи, блин, нашлись, на мою голову, — опешил от такой отмазки майор. — Ладно, Иваныч — мент по жизни, но от тебя, Шварц, я подобного никак не ожидал. Вон, князь идёт, сейчас будем отдуваться из-за ваших фокусов.

Однако Остей не стал требовать никаких извинений. Подойдя к Мирону, князь положил тому руку на плечо, улыбнулся, и едва слышно что-то произнёс на незнакомом нам языке. Ратник кивнул, развернулся, и пошагал к шатру. Тем временем второй сотник — Владимир — принёс стол, поставил его, стал расставлять серебряные кубки, доставая их из объёмистого вьюка.

— У тебя очень храбрые воины, князь Александр Андреевич, — подойдя к князю, искренним тоном произнёс Стрельцов. — Очень многие пускаются бежать, когда на них едет БТР.

— Мои дружинники множество раз насмерть бились с тевтонами, отбивая натиск железной немецкой «свиньи», — улыбка едва тронула уголки губ Остей. — А сотник Мирон заслужил за свою храбрость в сече золотую цепь с гривной. Он весьма умелый и опытный ратник.

— Вино налито, княже, — густым басом вступил в разговор сотник Владимир. — Повелишь отворить ещё один бочонок?

— Да, принеси ещё один бочонок, Володимир, — кивком поблагодарив воина, князь повернулся к нам, развёл руки. — Приглашаю ваших ратников откушать скромную походную трапезу, бояре.

— Товарищи офицеры и сержанты, прошу за стол, — скомандовал майор. — Гостеприимный князь Остей Андреевич высказывает нам почёт и уважение.

Наш личный состав с некоторой опаской воспринял предложение князя, и не спеша подтянулся к столу. Сержанты и офицеры внимательно всматривались в открытое лицо аборигена, явно ожидая какого-то обмана и подвоха. Видимо, сказывался некий стереотип, созданный в двадцать первом веке про дремучих и жестоких предков, только и способных махать мечом, да скакать на лошадях. Здесь, же, прямо перед нами стоял абсолютно непохожий на книжные персонажи человек, с острым умом, храбрый и сообразительный.

— Артур, ты посматривай по сторонам, хорошо, — шепнул мне на ухо Стрельцов. — Я предупредил парней, и если что — они мигом нашпигуют свинцом всех воинов князя.

— Думаю, что мы перестраховываемся, Сергей, — ответил я. — Остей решил играть в открытую, без подлости и коварства.

— Так, бойцы, вам особое приглашение нужно? — капитан Хабибуллин поманил пальцем обоих мехводов. — Да, и не забудьте, что здесь нет вилок, поэтому пользуются ножами. Штык-ножи в наличии?

— Да, товарищ капитан, штыки имеются, — переминаясь с ноги на ногу, ответил старший сержант Бондаренко. — А куда садиться-то?

— Вот сюда, напротив князя, — Стрельцов указал на свободное место возле самого себя.

Я быстро оценил тактическую расстановку нашего командира. Самые слабые в боевом отношении единицы — наши механики-водители — оказались рядом с майором. Случись что, Сергей прикроет сержантов огнём, а также укажет цель для их автоматов. Наиболее опытные бойцы расположились на флангах, двумя группами, как бы ненароком охватывая троицу аборигенов. Если последует нападение, то две тройки офицеров мгновенно спрячутся за БТРы и откроют огонь. Мне же, похоже, досталась свобода в выборе позиции, поэтому я присел по другую сторону от наших механиков-водителей.

Князь Остей молчал, внимательно наблюдая за тем, как мы занимали места для трапезы. Мне показалось, что «литовец» усмехается себе в бороду, раскусив опасения Стрельцова. Княжеские сотники — Мирон и Владимир — принесли второго молодого кабанчика и ещё один бочонок вина, и с нескрываемым любопытством рассматривали моих современников. А посмотреть было на что. Если мы с майором внешне выглядели как типичные русаки, то в Ринате Хабибуллине однозначно угадывался татарин, Юрий Вонг выглядел типичным китайцем, или корейцем, кем, собственно, он и являлся. В старшем сержанте Лёне Василевском, при желании, можно было рассмотреть грека, а если пофантазировать, то хоть грузина с евреем. Такая вот причудливая смесь кровей, притом, что сам Леонид считал себя белорусом.

— Бояре, я, князь Александр Андреевич Остей, сын Андрея Ольгердовича, внук Гедемина, желаю испить доброго вина в честь нашей встречи, — держа в руках кубок, князь поднялся с чурбана, который ему принёс сотник Владимир. — За здравие вас, и ваших ратников, бояре!

— А я хочу выпить за здоровье гостеприимного и радушного князя Александра Андреевича Остея, и за его славную дружину, — Стрельцов не стал тянуть с ответным тостом, и, едва аборигены опрокинули кубки в глотку, поднялся с места. — За здравие князя, товарищи!

— За здравие! — немного вразнобой отозвались остальные пирующие, салютуя ёмкостями с вином. Что же, неплохое начало, лишь бы не завершилось питием за упокой.

Кстати, пару слов о местном вине. Достаточно приятное на вкус, оно навскидку показалось крепостью градусов в десять-пятнадцать, не более. Мы, привыкшие к более крепким спиртным напиткам, практически не замечали никакого пьянящего эффекта от поданного к столу вина. Думаю, что многие из нас смогли бы выпить литр-другой этого напитка, без каких-либо видимых последствий для себя.

После выпивона за здравие князя Остея и его дружину настала очередь пить за здоровье майора Стрельцова, и за меня, майора Барсова. Затем выпили за здоровье конкретных ратников княжеской дружины — сотников Мирона и Владимира.

В этот момент я поймал себя на мысли, что Остей, словно коварный викинг, избрал какую-то хитроумную скандинавскую стратегию по обольщению могущественных чужеземцев. Иначе никак не объяснить столь страстное желание князя устроить небольшую пирушку средь бела дня, позабыв и про дружину и про обоз. Вероятно, что мы и наше вооружение весьма приглянулись «литовцу», и он решил заполучить нас себе в союзники единственно возможным способом — в короткий срок приблизить к своей персоне. С другой стороны, у князя не имелось каких-либо иных возможности, чтобы достичь своей цели. Остей, похоже, прекрасно осознавал, что чужеземные воины невероятно сильны, и ему попросту нечего им предложить за службу. Золото? С таким вооружением, как у нас, мы бы смогли получить в четырнадцатом веке столько золота, сколько захотели бы. Власть? То же самое, что и с золотом. Попытаться силой отобрать оружие и бронетранспортёры? Такая попытка могло закончиться крайне плачевно и для князя, и для его дружинников. Следовательно, нам оставалось терпеливо ждать от Остея предложения, от которого, по его мнению, мы не смогли бы отказаться.

Как и следовало ожидать, не страдавшие отсутствием аппетита сержанты и офицеры быстро слопали тушку одного молодого кабанчика, и основательно порезали на кусочки второго. Это вам не импортная свинина, неизвестно, на каких отходах выкормленная, а самая натуральная пища, ещё утром бегавшая по лесу на своих четырёх копытах. Мы успели выпить за здоровье всех наших офицеров, и многих ратников князя, когда после тоста в честь лейтенанта Скорохватова вино подошло к концу. Остей хотел, было, приказать принести ещё один бочонок вина, но наш командир его остановил.