Глэрд XII: Слезы Эйдена (часть вторая)

Глава восьмая

28.06.589 от основания Новой Империи, Таорост

Город-храм или храмовый город простирался до самого горизонта, в какую сторону не взгляни, и образовался вокруг монументальной пирамиды, похожей на земную ацтекскую Солнца. Ее тринадцать ярусов возносились ввысь приблизительно на пятьсот метров. Нижний уровень составлял треть от конструкции, остальное приходилось на двенадцать одинаковых по высоте, но не по ширине и длине.

Изначально в четырех углах этого гигантского сооружения имелись белоснежные квадратные каменные столбы, которые возвышались над ним минимум метров на сто. Сегодня только два остались более или менее целыми, еще один снесен практически у основания, другой будто кто-то укоротил наполовину острым клинком. И этот «кто-то» Кронос. При падении они разрушили не один десяток зданий, как культового назначения — уменьшенные копии «материнского» строения, так и явно жилые дома-дворцы жречества и лиц к ним приближенных.

Последний ярус пирамиды представлял собой площадку размерами с футбольное поле, в его центре находился белоснежный мраморный пьедестал, поднятый над поверхностью метров на десять, на нем огромный жертвенный стол, рассчитанный на одновременные пытки тридцати девяти человек (три раза по тринадцать) — Первоалтарь Ригмара. До боя между богами, его покрывали изысканные барельефы, рассказывающие пастве о свершениях и подвигах Проклятого, а также затейливые рунические надписи. Сейчас же он был расколот напополам, дополнительно, многочисленные трещины змеились по камню.

Пъедестал окружали двенадцать пыточных столов сплошь из красного золота и черного серебра, изукрашенные дополнительно драгоценными камнями. Если смотреть сверху, то общая конструкция один в один походила на циферблат обычных земных механических часов.

В изголовье каждого находилась пятиметровая стела, а с противоположной стороны на нее взирала статуя божества, раскинувшего на манер крыльев четыре верхних щупальца, заканчивающихся костяными клинками, а два нижних с присосками, словно были погружены в столешницу-ложе из красного камня.

До виктории Кроноса над изначальным алтарем висел в воздухе кровавого цвета ромбовидный кристалл. И в него вонзались зримые и незримые молнии из потоков энергии, постоянно срывающиеся с вершин абсолютно всех разнокалиберных столбов при пыточных сооружениях, общее количество которых на всех ярусах, приближалось к тысяче.

Еще сразу бросались в глаза сотни и сотни статуй Ригмара от гигантских до совсем крохотных, чаще выполненных полностью из драгоценных металлов — от черного серебра до банального золота. Такие же барельефы, торчащие тут и там из стен рожи Проклятого и его сподвижников, нередко среди них мелькал Раонос в эльфийской ипостаси. И все это блестело, слепило и переливалось в свете местного солнца.

Попасть наверх можно было, поднявшись по широким лестницам, расположенных по граням импровизированной пирамиды (предназначенных для обычной массовки из паломников) или по внутренним (их использовали служители культа и доставлялись жертвы). Дополнительно в лучшие времена работала система из не одного десятка лифтов и подъемников. Еще один вариант, наиболее энергозатратный, но часто используемый жреческой элитой — с помощью телепортов.

В глубокой древности главный конвейер смерти не останавливался ни на минуту на протяжении даже не десятилетий, а столетий. Со всей Ойкумены бесконечной рекой доставлялись разумные, большая часть которых пленники и рабы. Стариков можно было встретить очень редко, годились для ритуалов лишь самые сильные, достигшие каких-то высот в длинной жизни, львиная доля же — девушки, юноши, и, конечно, дети. Цвет любых рас разумных. Впрочем, на алтарях мог оказаться любой, даже полноправные граждане того государства, чье название растворилось в веках. А сама вера настолько промывала мозги пастве, что они с радостью отдавали на заклание не только самих себя, но и своих чад. Видовые исключения имелись — гномы, которые почитали Ригмара, как своего отца. Но скорее в силу того, что по сравнению с теми же хуманами они приносили крохи энергии.

Понятно, такое отношение к живому и далеко не бесконечному ресурсу приносило свои плоды. И этот мир и связанные с ним становились век от века безлюднее и безлюднее. Соответственно уменьшался поток жертв, а Кровавый слабел и слабел. Путь, пройденный так или иначе большинством Позабытых богов. Видимо, тогда Кронос и воспользовался ситуацией, нанеся удар. И совершенно непонятно, почему не сделал невозможным любое возрождение врага.

Сейчас вокруг все было мертво. Не знаю, погиб ли весь этот мир или нет, но на сколько хватало моих и глоковских глаз, я не заметил ни одной зеленой травины, ничего живого — даже насекомых.

Не знаю, может воображение разыгралось, но здесь все пропиталось злом и болью. Казалось, на грани слышимости кричали и стонали миллионы жертв. Атмосфера давила. Да, гораздо меньше, чем в сумеречную ночь на землях Хаоса или в средоточии сил Бездны, но нечто похожее ощущалось. Скорее всего, помимо трудностей с переходом сюда из других миров, именно в таких эманациях крылся ответ на вопрос: почему добрые мародеры не разграбили город и не оставили камня на камне от него? Почитатели же Ригмара, может, дискомфорта не испытывали, но они последние в списке, кто осмелился бы бесчинствовать в главном храме их божества.

Отметил, что Оринус предельно точно моделировал окружающее пространство во время тренировок, даже расстояния между объектами сходились до миллиметров.

Оруст работал, соотносил.

Глок согласно всем программам и установкам, едва я появился на вершине рядом с постаментом, совершил мгновенный круговой облет территории. Затем медленный, спускаясь ниже. Я вычленял прячущуюся паству. Большая их часть находилась по всем признакам ниже, меньшая на одном со мной уровне, укрываясь в сооружениях, напоминавших жилища из снега северных земных народов и расположенных по краю яруса перед высокими пандусами. Купол каждого венчала статуя Проклятого.

Кощей, при всей его силе, способностью видеть искажения не обладал. У мертвого же колдуна задача не просто убить всех вокруг, но по возможности оставить несколько свидетелей подвига. Конечно, при идеальных условиях или близких к ним. И если не окажется радикальным монстром враг, целью которого являлось обретение меча Демморунга.

— Можно я заберу их силу? Выпью? — задал тогда вопрос архилич.

— Если они затем смогут вернуться обратно, откуда явились, и говорить, то обязательно выпей.

Мара тоже молодец, переместила меня к ступеням перед пьедесталом, не пришлось топтать ноги. Я пока не уходил в невидимость, а проявил штандарт в реальности, во вторую руку взял жезл Антонио де Тисса. Используя символ Дома, как посох, неспешно и величественно стал подниматься. Отмечал десятки и сотни различных облучений от сканирующих заклинаний, прилетавших даже с яруса, расположенного ниже на три. Их фиксировало «Восприятие Арракса» Не знаю, или это беспечность, или же наплевательское отношение к маскировке, но местоположения врагов именно они обозначали дополнительно и предельно точно. Стоило ли тогда так тщательно прикрываться? С другой стороны, количество противников и их силу я до сих пор не определил.

Оруст работал в связке уже с моими сканирующими артефактами и способностями, а также с Глоком. Собирал данные. Отмечал их на имеющейся карте, которую тоже дополнял.

Тишина звенящая.

Лишь моя мерная тяжелая поступь. Специально чеканил шаги.

Уверен, наблюдатели затаили дыхание и следили за каждым жестом.

Я невозмутимо приближался к цели.

Смердящее четырехметровое тело Проклятого нашло упокоение в месте своей силы, где раньше находился изначальный алтарь или первоалтарь божества. Вокруг в творческом беспорядке валялись красные полупрозрачные обломки и глыбы — остатки кровавого ромба, разрушенного Верховным. Как и чем он убил конкурента реальные свидетели событий умалчивали, а мифы и легенды, даже в полученных информационных пакетах, расходились радикально. Но сейчас я видел перед собой, как и на тренировках в чертогах Оринуса, словно уснувшую абсолютно целую гадину темно-коричневого цвета.

Очередная антропоморфная тварь. Голову можно было с натяжкой назвать козлиной. Конечно, если домашней или дикой скотине вытянуть челюсти, снабдить их рядами волчьих зубов, то подходило идеально. Открытые ноздри на верхней передней части морды демонстрировали пучки седых волос. Имелась в наличии и характерная борода на подбородке. Рога все же больше напоминали бараньи, нежели иные. Они выходили из лобных долей, оборачивались вокруг треугольных ушей и смотрели под углом вверх острыми полуметровыми концами. Глаза маленькие. Закрытые веки без ресниц. Ирокез на лысой макушке. Визуально не определишь, то ли это волосы, обработанные древними парикмахерами или магией, то ли природные образования, типа гребня, лишь похожего на земную прическу панков.

Кожа грубая, чешуйчатая

Две шестипалые мускулистые руки, каждый палец заканчивался острым звериным когтем, две ноги им под стать. Набедренная повязка явно из дорогой ткани с причудливой вышивкой удерживалась широким вычурным поясом. Обнаженный атлетический гипертрофированный торс — очень тонкая талия и слишком широкие плечи, как у Оринуса. Грудь закрывали огромные костяные пластины, а меньшего размера живот. На спине уродливый горб, являвшийся основанием для шести пятиметровых щупалец, четыре из которых заканчивались иззубренными острейшими клинками около семидесяти сантиметров длиной и шириной в ладонь (два отсутствовали, явно вырванные неким вандалом с корнем, похоже, именно они и пошли на мой меч). Нижняя пара с присосками, как у осьминогов.

Не знаю, сколько точно провалялся здесь божок (история умалчивала), чей запах заставил сразу же материализовать шлем и перейти на закрытый цикл дыхания, но выглядел он практически нетронутым тленом. Впрочем, и специфическая вонь могла быть обычным его звериным смрадом, а не признаком гнили. И смотрелся поверженный, ровно таким же, как и при жизни в моих базах.

В пяти шагах от Проклятого я остановился, воткнул штандарт в каменную плиту. В предвкушении разгорелись глаза дракона и черепа.

Воздел над собой жезл Антонио де Тисса и активировал его мысленной командой.

Процедура отработана не раз и не два.

И тут же, ожидаемо, все затопило собой сияние, которое словно собираясь со всех сторон превратилось в пылающую желто-белым светом антропоморфную чуть размытую тень с крыльями.

Она взмыла высоко вверх, а я заговорил, усиливая запредельно голос. Для наблюдателей и главного свидетеля — крови, чтобы те же мертвецы и разумные под моей рукой затем захлебывались от восторга и собственного величия. Служа мне, оно автоматически передавалось и им.

— Восстань, подлая тварь! Ибо твоя паства прогневала меня! Твой брат, такой же низший — Раонос не хочет преклонять передо мной колени, дабы принять мою непреклонную волю. Другие тоже не спешат покоряться неизбежному. Я же решил, что первым ответишь за все ты, как породивший это зло, а после сдохнут и остальные! Их муки будут гораздо страшнее от осознания, что никто и никогда не придет им на помощь! Кошмары и страх станут их постоянными спутниками. Моя же поступь будет звучать неумолимо, едва только они закроют глаза. И так день за днем. И да познаете вы все боль!

С последними словами крылатая тень рухнула сверху, окутав золотистым сиянием четырехметрового гиганта, жезл в руках осыпался белой трухой. Тело покойника окутала красная дымка.

Монстр задрожал…

Пора.

Пусть Оринус пытался смоделировать поведение противника и обстановку максимально реалистично, но он не мог учесть моих возросших возможностей и скрываемых старых, поэтому мне удалось нанести на сверхскоростях семнадцать ударов прежде, чем назад отбросила невероятная незримая сила. Я же отточено за сотни и сотни тренировочных боев, совершив полусальто назад, приземлился на полусогнутые ноги метрах в семи от пробудившейся твари.

В левую руку прыгнул штандарт. В правой Хельминстэр. Оруст отрапортовал, сравнив старые результаты и произведя расчеты, что сила вампиризма у клинка выросла значительно, приблизительно на пятьдесят один процент. Поэтому нас связывала сейчас не жалкая нить, а вполне себе хороший такой шнурок. Поневоле переключились мысли на отдаленное будущее. Где находятся Великие сердца Бездны я знал. Один вопрос, как их теперь уничтожать? Уверен, тварь приняла меры.

Мысли-молнии.

В этот же миг над нами опустился незримый купол, а окружающее пространство окутала вязь искажений.

— Мара, старая млеть! — произнесенные воскрешенным первые слова, заметно отличались от младенческих криков. Какой прозорливый пациент, сразу понял, кто стоял за волшбой, — Я жив, как и обещал! Твой купол вскоре рухнет! Да мои последователи, которых здесь хватает, не могут в меня пока вливать энергию, но кто сказал, что они не станут разрушать твои барьеры?!

Словно ожидая, когда он закончит, а еще не отзвучало эхо от последнего слова, одновременно возникло три портала, каждый из которых был вчетверо больше стандартных. На нашем — верхнем ярусе, ниже и еще ниже. И в разных точках. Чтобы влетевшие цветы Тьмы и Хаоса проросли правильно. Эпицентры перекрыли друг друга, образовав как можно больше мощнейших магических узлов соответствующих сил, откуда и должны были черпать энергию мертвые бойцы.

Вспышка!

Вспышка!

Вспышка!

Дрожь пронеслась по каменным плитам.

Незримая защита и купол от Мары снизили до минимальных величин силу ударных волн, но все равно они ощутимо толкнули меня, лишь увеличение массы доспеха позволило устоять. Взметнулась пыль и мелкий мусор, взвесь еще не успела осесть, а вокруг уже царил полумрак и бульон из призраков. А из переливающихся овалов выносились костяные драконы, получившие сразу же целеуказания от меня во время материализации родовой книги.

Делая все одновременно, взревел:

— Терракс энгл истэр террион! — к ритуалу подготовился заранее, — Я глэрд Райс глава Истинного Великого Дома Сумеречных, в чьей душе искра Творца и чья кровь горит, вызываю тебя, Ригмар Проклятый, на смертельный поединок в локацию Парящих островов черных теней, где твои силы уменьшатся, а мои на время поединка увеличатся! — со счета исчезло шесть миллионов двести тридцать четыре тысячи шестьсот двадцать два камня. Усиления стоили запредельно. Впрочем, точность в расчетах предполагала серьезный подход. Ящер хоть и ругался всегда на алчность держателей тотализатора, но непременно отмечал их скрупулезность и щепетильность. К чему я? Надеялся, что выполнят все буквы договоренностей относительно усиления меня и ослабления противника.

Он же невозмутимо осматривался, возвышаясь над всеми. Искажения от визави так и шарили вокруг, щупальца шевелились, сворачивались в кольца, расправлялись. Три раза мощные концентрированные потоки ударили в купол в разных местах. Вероятно, проверял прочность барьера.

Все события уместились в несколько секунд.

Увидев глазами Глока, как из портала вышагнул Кощей, ему одним пакетом отправил все целеуказания. Появившийся, с началом произнесения ритуальной фразы, Аттор молчал и не призывал козлоголового поганца к немедленному ответу, тогда я решил подбодрить тварь, выполнить попутное задание и ускорить процесс:

— Ты можешь отказаться, низший, и тогда ты сдохнешь здесь. Обессиленный. И никто не придет тебе на помощь. Потому что твои последователи сегодня умрут. Я Вестник Мары, она тебе передает: онгор рер те грантор эр рэрх! Однако, если ты победишь, то сможешь помочь своим почитателям, вооружившись вот этим мечом, имя которому — Хельминстэр, и напоив его впоследствии кровью бывшего хозяина, обретешь затем небывалое могущество.

Только сейчас шакал демонстративно перевел взгляд на меня, а затем вновь исследовав искажениями, посчитал абсолютно неопасным уже потому, что не потребовал уточнения во сколько раз я стану сильнее, а он слабее. Хотя… Уверен, все мгновенно просчитал.

Отлично.

Эту проверку эйденовское умение маскировать силу прошло. Иначе бы враг не осклабил волчью пасть и не проревел басом:

— Агрхам… Вонючий жалкий слизень! Живой, с горящей кровью! Вкусный! Лучшего подарка для меня сейчас не может быть в этой вселенной! Я принимаю твой вызов, мрок! Я буду рвать тебя голыми руками, а затем пожру твое тело! — заявил тот, но отчего-то в лапищах появился боевой двусторонний двуручный молот в рост хозяина. Еще сантиметров тридцать сверху добавляло широкое копейное навершие. А в следующую секунду, за мгновение до переноса, успел заметить, как на враге материализовался белоснежный полный доспех, за исключением шлема. На кончиках рогов возникли накладки, совсем как у Лаены. Костяные наросты на щупальцах остались неизменными, однако на месте оторванных возникли призрачные аналоги. Клинки духа… Еще один неучтенный никем фактор.

Интенсивность искажений от оружия и брони внушала уважение.

Оценил.

…Парящие острова черных теней — тысячи и тысячи левитирующих обломков, от небольших булыжников до многокилометровых каменных образований, висящих в воздухе на разной высоте. На некоторых имелась флора и фауна, как и водоемы. Растительность самая разнообразная, от представителей сугубо тропических широт до северных тундр. С некоторых даже совсем небольших падала вода в таких объемах, что любой фанат научного материализма поверил бы в магию. Имелись и безжизненные, зачастую покрытые острейшими каменными шпилями, достигавшими нескольких десятков метров.

Но самая главная особенность данной местности — тени. Во-первых, от различных объектов они падали абсолютно не повинуюсь законам оптики, да и светила на небе не просматривалось. Во-вторых, часть из них являлись коренными обитателями данной локации. Они, при появлении незнакомых существ, копировали их, пытались воздействовать психологически. Являя разнообразных монстров, пугали или, если могли проникнуть в разум, представали в виде самых близких или желанных разумных, тоже самое относилось и к врагам. Выглядели, тактильно ощущались и имели магический фон, как и реальные объекты. Высшие воплощенные иллюзии. Цель бестелесных монстров заставить жертву испытывать самые разнообразные эмоции, которыми они и наслаждались.

Здесь я надеялся на зрение от Оринуса, который самодовольно утверждал, что Проклятый не обладает подобным навыком, а имеющийся у него слабо приспособлен для распознавания. Поэтому врагу придется на сканирование тратить дополнительные ресурсы. И то, не всегда будет получаться вычленять со стопроцентной гарантией кто есть кто.

Дальнейшие тренировки показали верность его слов. И могло ли быть иначе?

Мы с Ригмаром оказались на одном из островов, радиусом шагов в сто и плоским как блюдце, с редкими вкраплениями из булыжников. Расстояние до врага около двадцати метров. Тот сжимал в руках чудовищный молот и кривил морду, как я понимал, в улыбке победителя. Тускло мерцали его белоснежные доспехи, щупальца расправлены на манер крыльев.

Усиливая голос, я проревел:

— Прежде, чем мы начнем, жалкий низший, передаю имена тех, кто заплатил за твое воскрешение… — перечислил, — Кто знает, вдруг Азалия встанет на твою сторону, и ты сможешь их впоследствии отблагодарить. Еще твой единоутробный брат Раонос, рожденный от падали, не пожалел десятков миллионов камней истинной силы, чтобы осуществились мои и его мечты. Он говорил много слов, вспоминая о тебе. Да, именно о тебе. А еще его раздирала и душила злоба, ненависть и зависть, ибо без них вы не можете жить, как и в мире. Цитирую: «Сейчас тебе кажется, что ты победил и выиграл, на деле это будет твоим самым горьким днем! Ты ответишь за все мои страдания! За все, что сделал мне плохого! За всю мою боль и потери! Ригмар…», — проговорил окончание фразы про себя: «тебя уничтожит, оставит без посмертия и сотрет память о тебе, будь ты хоть трижды воплощением Эйдена», маскируя все под многозначительную паузу или, как вариант, решаясь повторить перед адресатом. А потом начал чеканить, — «Ты жалкий эрмант! Ты гнилая…», — по мере перечисления всех ругательств в мой адрес, которые собеседник воспринимал отчего-то на свой счет, маленькие черные глаза наливались и наливались кровью, затем они зажглись багряным огнем. Звериную морду перекосило.

— Ты лжешь! Он не мог так сказать! — наконец выдохнул визави.

— Это его слова, клянусь кровью! — ревущее пламя подтвердило лучше всяких других аргументов кто и что произносил, — Он лжив и порочен, стремится нарушить любые обязательства. И ты это знаешь. А я с ним недавно заключил выгодную сделку. Клянусь кровью! Затем он мне отдал десятую часть своих сил. Догадываешься для чего он это сделал? Догадываешься... И поэтому твоя участь предрешена. Ты сдохнешь страшно, но даю тебе возможность передать ему послание перед своей неминуемой гибелью. Воспользуешься ли ты, низший, таким шансом?

Не такого ожидал Проклятый.

А вокруг возникало все больше и больше теней, которые принимали облики Раоноса в эльфийской ипостаси и в ящеровской, появлялись команды белоголовых, — это я транслировал отчетливо мысли одной из местных гадин, как при общении с мертвецами. Проверка показала, что с призраками такие финты тоже работали, но на Арене Оринуса я использовал собственную голограмму, в результате генерировались сотни и сотни ложных целей. Иногда враг ловился на них. Сейчас все воплощенные иллюзии тыкали пальцами в божество, хохотали, повторяли и повторяли голосом Кровавого: «Ты сдохнешь!». И, конечно, ругались на все лады, а белогривые эльфийки иногда сбрасывали доспехи и демонстрировали прелести: «Никогда тебе больше не познать женской ласки, эрмант! Погибнешь, не успев сделать ничего!».

В общем, надавили психологически.

Время шло, играло в мою пользу, потому что вампиризм работал, как гоблинские часы.

Глазки визави забегали.

Он, полностью прикрытый от ментального воздействия и проникновения в свой разум, сейчас шарил по мне сканирующими заклинаниями, я же понял свою ошибку. Нужно было сразу, едва появился на Арене, вновь скрывать свои силы, которые, уверен, абсолютно предполагаемо для божка, увеличились в девятнадцать раз. Но первым стоял не тот множитель, который тот видел изначально. И сейчас это стало ясно.

— Ты лжец! Ты обманул меня! Ты не аристо! Они не лгут! Если твоя кровь горит, то ты должен…

— Ты будешь пользоваться своим правом передать послание? — перебил я, не желая слушать влажные фантазии, — Или начнем битву?

— Впрочем, тебе это не поможет... Учитывая, что ты сдохнешь уже сейчас, то, пожалуй, поделюсь, что я думаю о лживой млети по имени Раонос, которого считал братом… — говорил он долго, а я из множества ругательств вычленял события, где так или иначе пакостил родственнику Кровавый. Для работы пригодится. Минут пятнадцать самозабвенно ругался божок, вероятно, отводил душу перед благодарным зрителем и слушателем, — А затем и твой наниматель отправится в небытие! Потому что…

С огромным молотом я разминулся в сантиметрах, уходя в сторону и взмывая вверх, активируя невидимость. Здесь же интуиция заставила сформировать сразу твердь и метнуться влево. Противник успел отследить начальную траекторию, да он не мог остановить страшное оружие, но успел вслед мне отправить сгусток темно-багряного пламени. Тот пролетел мимо, врезался в висящую скалу, проплавил ее и унесся дальше.

— Сука какая коварная! Бдительность усыплял, — пронеслась восхищенно-шалая мысль.

Если бы не готовность, а также запредельно сверхускоренное восприятие и усиление всего на Арене, то там бы и остался. Размазал бы в блин.

Огромный же боек ударил в место, где я находился во время нашего диалога. Искажения запредельные. Брызнуло во все стороны крошево камня, рванула круговая волна темно-синего пламени и по поверхности пошла огромная трещина, расколовшая блюдце напополам.

Согласно местным законам гравитации, потеряв целостность, данная конструкция сразу же устремилась вниз, набирая и набирая скорость. Сбивала другие каменные обломки.

Грохот, пыль…

Все в итоге рухнуло ниже метров на двести на поверхность огромного зеленого острова. Тот удержался. Однако не уверен, что там осталось что-то живое, если оно там было. Груды породы покрывали теперь поверхность многометровым слоем.

Сам же злодей, завис на месте, потеряв меня из поля зрения, шарил сканирующими заклинаниями вокруг. Успел и проорать:

— Бейся честно! Или ты не аристо! — и не дожидаясь реакции, от него во все стороны устремился алый огонь, образуя сплошную сферу поражения. От сугубо магического воздействия меня уберег плащ Иммерса, я успел сблизиться и находился всего лишь в десяти метрах от противника. В следующую секунду, а я сместился при помощи волчьего умения, прыгнув в сторону на пятнадцать шагов. За моей же спиной загорелось само пространство, но уже темным огнем. Вычислил урод. Нормальный огненный сонар.

Впрочем, такие финты ожидаемы. Пока враг использовал числящиеся за ним приемы.

В это время, тени, попавшие под искажения огненной сферы, моментально пропадали. Камень плавился, что могло гореть, вспыхивало и чадило. Обрушивались поврежденные глыбы. Вода в водопадах вскипала, образуя облака из пара.

Феерия.

А интенсивность искажений от противника снизилась на два процента, о чем сообщил сразу же Оруст. Не успел погаснуть магической огонь от первого заклинания, как новые коренные жители уже использовались Проклятым. Сразу несколько продублировав его, разлетелись в разные стороны. Да, они выглядели абсолютно идентично с оригиналом, даже в магическом зрении и способности видеть божественные эманации. Но я использовал оринусовский спектр. А враг всего лишь сместился на тридцать метров вправо и вверх. Явно что-то готовил.

Искажения он точно не видел, иначе бы сразу вычислил меня, учитывая нашу связь с ним через меч.

Между тем часть теней самостоятельно вступила в игру и моментально наплодила уже мои копии. Но больше других им отчего-то понравилась белогривая. Бестелесные твари часто принимали именно ее облик. Смотрелись метаморфозы дико. Вот глэрд Райс или его оппонент, постепенно меняли пол и облик. Страшное зрелище. Пробирало до мурашек.

Используя все возможности, убить Ригмара задача не самая сложная. Но мне требовалось снести защиту разума пациента. И тут на помощь приходили два средства — от Хранителя и от Эйдена. Плюсы и минусы имелись у обоих, именно поэтому важные в работе навыки я дублировал у разных высших существ, при кажущихся одинаковыми функциях, они порой работали совершенно иначе.

Способность Сен’Орнга Итранмироса имела одно неоспоримое преимущество, она позволяла использовать неограниченное количество энергии из алтаря за один раз (но не больше имеющегося максимального объема, то есть из сторонних источников его не запитать), которое напрямую зависело от степени пси-защиты пациентов. От Эйдена же при активации навык сжирал треть от текущего объема, что являлось константой. Ограничения: первая могла использоваться лишь три раза в сутки, время между активациями не имело значения. Таймер включался с первым применением. Вторая — один раз в полчаса, затем следовал откат. Расстояние одинаковое — цель должна находиться не дальше, чем в двадцати метров от меня, Глок не мог служить ретранслятором. Существовала возможность перед применением оценить результативность.

Сейчас Оруст выдавал неутешительный прогноз, ни одним из способов ментальную защиту божка не снести. В следующий миг я использовал направленную Ауру Власти, влив в нее максимально возможные две третьих объема алтаря.

Враг даже не обратил внимания на атаку.

Я же мгновенно восполнил энергию из намотанных на запястье под наручем четок Гринваля. И ударил Эйденовским умением. Оруст показал, что пси-щит врага просел на шесть с половиной процентов, однако Ригмар тут же восстановил его. В итоге, общая интенсивность искажений от противника снизилась всего лишь на ноль целых семь десятых процента. Неоднозначный результат. Но вывод простой, если результативность навыка Хранителя соотносима с этой, то даже тройное одномоментное ее применение не поможет достичь цели.

Оценка и атаки уложились в секунду.

Плохо.

Первоначальные планы нуждались в доработке. Слишком я был настроен оптимистично. Минус мне.

— Тебе меня не сломить! — проревел Ригмар, вращая башкой и обводя пространство впереди себя молотом, удерживаемым в одной руке.

Щупальца тоже готовы для атаки, по степени угроз самые опасные с клинками духа. Неясно выдержит ли защита охранителей, а больше преград для такого оружия у меня не имелось. Собственные способности пока находились в зачаточном состоянии, конечно, по сравнению с демонстрируемыми врагом.

А еще внеранговыми заклинаниями не воспользуешься, как и линейкой из Хельминстэра. Боялся прихлопнуть божка ненароком. Во время тренировок задача стояла простая — убить любой ценой, артефакты я не использовал. Аура Власти же проходила (учитывая, что этим навыком наградил меня Оринус, его не скрывал), заставляла противника замирать на секунду, реальность же оказалась иной. Текущая цель — добыть информацию. Для этого необходимо выполнить ряд условий.

Ответом на все вопросы мог стать Фенрир. И последующая запредельно быстрая одномоментная атака на барьеры разума. но выпускать даже в качестве проверки дитя Бездны необходимо через полчаса, когда откатится умение Эйдена. Тогда у меня будет дополнительная попытка проломить разум врага, всего четыре, а не три, как сейчас. Если сразу выпустить волка, то он сожрет невероятное количество алтарной энергии, этот же бой всего лишь прелюдия.

Да, все проверил в какие-то пару секунд, но сверхускоренному противнику тоже хватило времени для осмысления ситуации. Ригмар поступил так, как никогда не делал во время тренировок у Оринуса — окружил себя десятиметровой сферой. Вторая появилась двадцати метрах от него, пространство между ней и первой постоянно простреливалось тонкими молниями искажений. В обычном зрении — ничего.

Сразу же выяснилось, что в границах внутренней сферы гад видел все. Он без всякой раскачки, оказался рядом, пытаясь проткнуть меня копьем в навершии молота. Я успел среагировать, ушел влево, и назад. Два клинка на щупальцах — духа и костяной пропороли воздух в сантиметрах от моей груди. Если бы чуть опоздал — достал бы. Атака же основным оружием, как часто и происходило во время тренировок, оказалось обманкой. Щупальцами же он бил в два предполагаемых места моего уклонения.

И все события уложились в несколько мгновений.

А мне нужно продержаться полчаса, которые теперь казались невероятно долгими, учитывая происходившее за секунды и их доли. Поэтому я уходил от прямых столкновений, противник же, используя многочисленный арсенал, пусть не легко, но постоянно находил меня. Разил заклинаниями, сам телепортировался и атаковал.

Пусть я со всеми усилениями и был быстрее, однако техника Ригмара впечатляла. Если бы не скорость, а также переуходы в невидимость, после очередной засветки (понял я как бороться с этой напастью, еще и сбрасывал сразу все метки), и постоянное дезориентирующее мельтешение теней, то он бы меня разделал на кусочки. Когда я говорю «разделал», это значит, разделал. Наконечниками на щупальцах он работал на зависть любому скрайсу. Виртуоз. Если до этого момента я видел, как все ящеры от аваторов Раоноса до оринусовских довольно несерьезно подходили к природному оружию, точнее не владели им в должной мере, то здесь все обстояло иначе.

Демоны… Тоже не дотягивали. По крайней мере те, с которыми я сталкивался.

У Проклятого воздух стонал, он реагировал ими настолько мгновенно, что каждое наше сближение не проходило без последствий для меня. Противник успевал воткнуть минимум пару раз, еще и хлестнуть лишенными оружия и обычными щупальцами, пытаясь поймать. Несколько раз проламывал защиту. В итоге, едва-едва с Костлявой разминулся.

И молотом он орудовал — на зависть.

Иногда хотелось плюнуть и размазать урода, долбануть от всей широты души. Но держался на силе воли. И уходил, и метался по локации. Где постоянно шел камнепад.

Наконец-то, час X практически наступил. Ригмар замер на голом утесе, а я находился на условно-безопасном расстоянии в тридцать метров за границами уменьшившейся второй сферы, которая как оказалось была сигнальной и не сплошной. Молнии — аналог лазерных детекторов. По ним он ориентировался.

Враг дурел от неудач и часто взывал к совести. На текущий момент интенсивность искажений от него просела на двадцать семь процентов. То есть, в перспективе, если дальше все будет идти, как и шло, он просто обессилит. Сейчас противник осматривался и обшаривал пространство сканирующими заклинаниями:

— Ты меня обманул! — взревел в который раз он, — Ты сильнее, чем выглядел, когда вызывал на Арену! Даже твое усиления поединщика не должно было поднять тебя на такой уровень! Ты обманщик! Где твоя честь, присущая настоящим аристо?! Ты лживый мрок! Бейся лицом к лицу! Хватит бегать! Или навсегда ты останешься подлым эрмантом! Трусливым мроком! Синей млетью и серым гарангом!

Бывают в жизни огорчения.

Все навык откатился!

Фенрир прыгнул из четок в ближайшую тень от скалы. Приказал: ослабить насколько возможно врага, но не убивать!

Восполнение энергии.

Готовность нулевая.

Вперед!

Темное смазанное пятно в мгновенно преодолело сорок шагов, выпрыгнуло из тени позади Ригмара, пронеслось через него.

Жертва завыла.

Да, мощно я прокачал волчару…

Интенсивность искажений от врага упала до пяти процентов от начальных параметров, пси-защита до одного. Я, не размышляя, переместился в мгновение вперед, снес эйденовским умением остатки брони разума, затем в долю секунды заполнил родовой алтарь из четок, и ударил направленной Аурой Власти со всей доступной мощностью. Может и переборщил, но плевать. Пока плевать, а еще энергию поглощал уверенно Фенрир. Жрал ее, как не в себя. Секунда — два процента.

Божок обмер. Замер на месте, а затем подчиняясь приказу, встал на колени.

Сделал!

Сразу загнал волка обратно.

Полчаса скачек, бессчетное количество прохождений по грани и использования магической энергии, как и алтарной, и праны, в основном для защиты и лечения. Минимум семь новых шрамов на теле, три из них сквозные. И вот наконец результат. Повторюсь, уверен на сто процентов, убить гадину для меня особого труда бы не составило — все для этого сделал. Подготовке уделил максимально возможное внимание... Однако, приходилось учитывать новые вводные. Поэтому лишь отражал атаки, выжидал и усыплял бдительность.

И рисковал, рисковал, рисковал.

Работал.

Но адреналина давно так не хапал, едва из ушей не лился.

В который раз подтвердил изначальный вывод, насколько у меня смертоносен укус, настолько же слаба защита.

Склоненная голова божка находилась чуть выше уровня моей груди. Медленно, неспешно подошел к нему, проверил вновь ментальные барьеры. Отсутствовали. А затем возложил правую обнаженную ладонь на широкий лоб.

Тварь боялась до дрожи, но при этом не могла избавиться от чуждой воли, заставлявшей ее оставаться в коленопреклоненной позе. Видимо, представил какие-то уж совсем суровые издевательства с моей стороны. Неудивительно, учитывая их с Раоносом богатую фантазию.

Вновь сканирование. Пси-броня у противника не появилась. Лишь тогда мгновенно включил поиск и копирование нужной информации, потому что в следующий раз умение можно использовать лишь через четыре декады. И даже самая минимальная защита сводила на нет попытки проникнуть в чужой разум. Таковы условия применения навыка. Да и воздействовать им можно было только однократно на конкретного разумного.

Все это заставляло относиться крайне щепетильно к процедурам.

Энергия в алтаре сразу просела до половины, согласно начальным условиям, автоматически восполнил.

Вопрос же простой: что тебе известно о Солнцах Эйнтейри?

Процесс перекачки данных длился около тридцати секунд. Понимал на уровне инстинктов, что в это время нельзя убирать руку. И вот, все закончилось. Промелькнула мысль и Оруст настроить правильно, дабы он отображал шкалы и таймер до окончания подобных процедур.

Да, знания я получил. Но… Не понимал, например, множество непонятных формул, каких-то рунических надписей, сам ритуал, который мог быть кровавым, а мог и нет. Зависело от того, какую энергию использовали для создания. Если жизненную, то страшные пытки и пытки почти тысячи разумных для создания малого артефакта, если использовать аристо, то хватало двух сотен. Но можно было пойти и более сложным путем, производить их за счет истинной магии. Чем визави никогда не занимался. Там накачка занимала около декады и манипуляции проводились непрерывно минимум тремя магистрами, при условии правильного начертания всех фигур и рунных надписей. Указывалась и плотность пятен, чтобы процесс шел постоянно, иначе ничего не получилось бы. Это в общих чертах.

В целом, отлично.

Моя ценность для неизвестных выросла.

Призвал штандарт.

С противника спало оцепенение.

Ригмар завыл.

Протяжно, дико.

Посмотрел вокруг безумными глазами… И замер опять без движения от Ауры Власти.

Ясно. Побочный эффект.

Что же, Проклятый, пора прощаться.

Впереди еще один бой или стремительное отступление.

Красиво в одно слитное движение отрубить звериную голову божку не получилось. Только четвертый достиг результата. Крепкая падла.

Черная кровь окатила все вокруг. Попала и на меня. Почти сразу снеся защиту.

Капли вспыхивали ярким темно-зеленым пламенем.

Повинуясь непонятному, идущему откуда-то из глубин разума и самой души порыву, проявил свою пиалу с черепом в реальности, достав ее из кольца-хранилища. Наполнил кровью из обрубка шеи. Влилось в нее литров пять. Та просто исчезала.

И умение Эйдена молчало.

Зато посудину теперь окутывали запредельно мощные искажения.

Продолжая действовать практически неосознанно и отчего-то понимая, что все делаю правильно, поднес к губам чашу. Проверка показала, что ничего вредоносного в бурлящий жидкости не имелось. И я принялся жадно пить влагу жизни высшего врага…

Адекватно воспринимать реальность начал через десяток секунд и столько же глотков. Сплюнул в сторону. Что я творю? Не спорю, кровь на вкус оказалась изумительной очень напоминала… прилл. Не как у Эйдена, но тоже достойный.

Вот сейчас четко осознавал — это то же самое воздействие, когда я привел в пример жопастую рыжую женщину легкого поведения в беседе с Кроносом. И мне такое совершенно не понравилось. Оруст о внешних ментальных атаках молчал. Никаких вероломных нападений, никаких угроз…

И как бороться с тем, чего вроде бы и нет?

Завис на десяток секунд, прогоняя и прогоняя по всем каналам прану. Как вычислить неизвестных? Я ведь даже не знал, какие силы желали, чтобы я добыл знания про Солнца. Существуют ли они вообще или это плод моей паранойи?

Появился Смотритель Арены. Он долго смотрел на тело поверженного Ригмара. Я же как-то сразу отметил, бросив взгляд на штандарт, что в левом верхнем углу появилась четырехлучевая звездочка из черного серебра.

Вновь мировое ничто, где Аттор поздравил с победой, выплатил мне двести сорок семь тысяч четыреста пятьдесят четыре камня истинной силы. Объявил о присвоении Поединщика богов седьмого ранга. И неожиданно задал вопрос:

— Смертный, ты убил окончательно Ригмара, а затем выпил его кровь, согласно всем ритуалам. Пусть Проклятый был и слаб, но являлся существом высшего порядка. И теперь согласно второй части Кодекса Арены, я могу тебе предложить занять его место и стать младшим богом, — хитрая эйденовская морда.

Уверен, он знал о таком исходе, но предложил за плату купить ничего нестоящее знание. Выходило, Папаша прощупывал почву? И для чего? Или, наоборот, он пытался зародить во мне сомнение, чтобы я в конечном итоге принял сейчас предложение или не принял его? Может это он воздействовал на мой разум хитрым образом, ставя закладки? И когда появлялся определенный триггер, они срабатывали? Но и там защита молчала… Непонятно. Или неведомые кукловоды хотели, чтобы и добыл информацию, и стал младшим богом. Для чего? Лишь в таком амплуа смогу справиться со следующими испытаниями?

Ведь легко нигде не было. Везде проходил по лезвию.

Но, если мыслить логически, небожителем можно стать только добровольно. Любое воздействие извне, продавливание, не приводило к нужному результату. Иначе я бы сейчас, не взирая на собственные желания, кивал, как китайский болванчик и кричал во все горло: «Да! Да! Хочу! Хочу!».

— Какие это дает преимущества?

— Я не отвечаю на вопросы!

— Должен ли я буду выполнять все те же обязанности, что и Ригмар? — проигнорировав ответ, вновь спросил.

— Они корректируются, большинство можно отбросить, как мусор. Лишь главные остаются без изменений. Больше не скажу ничего!

— Отказываюсь! — когда произносил слово, что-то внутри взбунтовалось, возникло чувство, что совершаю самую большую ошибку в жизни. Фатальную, судьбоносную... Но я уже давно сделал свой выбор. Здесь наши дорожки, неведомые кукловоды, разошлись.

И да, если не угомонитесь и не прекратите влиять на мой разум, то найду способ добраться и до вас.

Еще и Аттор, словно сообщник неведомых ублюдков, вместо обычный фиксации ответа, переспросил:

— Точно отказываешься? У тебя есть сто ударов сердца! — я молчал, — Время вышло! Каково твое решение?!

— Повторяю, я отказываюсь становиться младшим богом. Но тело, доспехи и оружие Ригмара — мои законные трофеи.

— Последнее — неоспоримо. Раз ты отказался от звания и поглощения лично сути поверженного врага, что делать с энергией?

— Заполни все мои хранилища, включая камней истинной силы.

— Сделано! Как поступать с остатками? — не ожидал, что они будут.

— Там много?

— Я не отвечаю на вопросы, и больше ты меня не вынудишь нарушить слово.

Интересно, куда пойдет энергия, накопленная в алтарях за тысячелетия верными сподвижниками? Или… Нет, все же непонятно, искажения искажениями во время боя, но вполне возможно здесь речь шла про некие другие хранилища, общие. Ведь Аттор мне заполнил все, включая банковские ячейки, чего не могло быть, если бы речь шла только о силах белоголового в сорок раз мощнее, нежели стандартный. И во время боя сколько Ригмар сжег, а еще украл Фенрир.

— Передать их Оринусу.

— Выполнил! Помни о Кодексах Поединщика богов и следуй им!

И пока-пока.