Глэрд XII: Слезы Эйдена (часть вторая)

Глава двенадцатая

28.06.589 от основания Новой Империи

…На белоснежный песок накатывали морские волны теплого южного моря. К лагуне с уютным пляжем приводила широкая мощенная зеленым камнем дорожка, бравшая начало где-то возле дворца, одной из моих резиденций, чьи шпили и башни просматривались с помощью Глока. Остальное строение утопало в зеленом тропическом лесу.

Шум прибоя иногда перекрикивали вездесущие чайки и экзотические птицы дичайших расцветок, скрывавшиеся в зарослях.

В шезлонге вполне земного вида даже с зонтиком в одних купальных трусах, напоминавших земные боксеры, полулежал будущий я. С удивлением отметил отсутствие на мускулистом теле татуировок, шрамов, кроме единственного наградного на лице, которое стало старше лет на пять.

Пил прилл из обычной чашки, слишком раздражала моя именная пиала жен. Они плескались сейчас обнаженными в море. Четки Гринваля тоже им не нравились, поэтому находились в кольце.

Лаена и Делия. Две мои звездочки, для которых их же готов доставать хоть с неба. А третью они бы на пушечный выстрел не подпустили к царственному телу. Да и сами только с рождением детей — первых сыновей в один год, стали притираться друг к другу. Сейчас между ними царил мир и гармония.

С дамами мы сбежали в незапланированный отпуск из Хельма столицы моих владений, решив провести время только втроем и плюнув на все дела. Женщинам хотелось романтики и тепла. Я уступил. Почему нет? Все девятнадцать детей были уже давно взрослыми… Лишь двадцатый самый младший Грэг не дожил до сегодняшнего дня — ребенок Делии, трагически погиб в юности. Дернул его черт сунуться в межреальность в одиночку на втором курсе Первой Имперской магической Академии. Итоги… нашли его разорванным на части местным зверьем. Дер Ингертос, ставший ректором не без моей помощи, рвал седины. Но глупо винить старика в той беде. Горечь от потери притупили прошедшие десятилетия.

Выбросил плохие мысли из головы.

(Я настоящий сразу отметил, что в память будущего меня не мог проникнуть. Плохо. Помимо общей картины происходящего мог считывать лишь некоторые мысли и эмоции реципиента).

Мысленно переключился на дела, которые пока шли отлично. Согласно планам, возникающие проблемы скорее технические, решаемые. И все находилось под полным контролем. Хельминсгард вошел в прошлом году в Империю на правах практически независимого образования, что позволяло мне участвовать в полноценной политической жизни государства и представлять Истинный Великий Дом Сумеречных в Совете Ста.

Император, хоть и ввел новую моду на ирокезы среди знати, но редко сам появлялся на публике. Несмотря на все его устремления, законопроект о наследовании высшего титула по родственной лини не удалось провести не только среди Истинных аристо, но и в Сенате. И пока я там не получится и в дальнейшем. Конечно, можно было убрать Императора, задача не из самых сложных, только проблем тогда возникло бы на порядок больше, нежели выгод. Пока у меня еще не имелось необходимого и количества голосов, и влияния, чтобы возглавить всю Империю. Да и чем больше вникал в суть, тем меньше и меньше хотелось занять ответственный пост. Зачем нужна власть, если ты становишься ее заложником? Не получалось даже во главе Хельминсгарда делать то, что захочу — учиться, путешествовать, разгадывать древние тайны. Все тонуло либо в рутине, либо в церемониале.

С другой стороны, личное вмешательство и не требовалось особо. Договора с Бездной и богами неукоснительно выполнялись мной и ими. Оринус награждал за Слезы паству так, что многие получившие дары от бога, мечтали съесть самостоятельно такие же от Эйдена. Раонос превратился в мелкого беса и вынужден был оставить Аргасс окончательно и бесповоротно. Кронос с Ситрусом хоть и пытались меня привлекать к делам, но я отказывался. Хватит гнили. А смердело от всех их «хитрых» задумок за километры. Эйден стал постоянным поставщиком доброго прилла. И до сих пор не рассчитался за десятую часть от сил Кровавого. А Хранители из настоящих клялись, что вскоре смогут изгнать Бездну с планеты.

Земли Хаоса чистились благодаря Солнцам Эйнтейри, производителем которых для всех обитаемых территорий стал Хельминсгард. Вражеские войска на нашем континенте, а их хватало, терпели поражения день за днем от доблестных войск живых, под предводительством моих и Турина сыновей, и мертвых, там верховодили Стальной Джо и Кощей. Дополнительно, возвысившийся архилич захватывал все больше и больше Мертвецких земель. Охлан мы сокрушили два десятилетия назад. Крайне сложной получилась кампания. Турин получил под свою руку весь Великий Халд, став там Первым наместником.

Да, многое сделано. Многое. А будто вчера пришел в себя неподалеку от Черноягодья в теле мальчишки…

Жены, в чьей верности и искренних чувствах убеждался постоянно (зачем иначе не одна СБ), наплескавшись в море, разгоряченные Сердцем Иратана и местным аналогом шампанского захотели любви. Впрочем, я был не против. Тем более требовалось поспешить, ведь вечером нашу компанию должен был разбавить лэрг Турин с Амелией и Эннирой, тогда же обещался появиться дер Вирго с Аттэ. Ни вторую, ни тем паче третью супругу маг, раньше бывший ветренным, не взял. И уже почти полвека проводил время с бывшей аватаркой Раоноса, находившейся под постоянным незаметным для них контролем. Слишком нехорошим низшим разумным был папа девочки.

Выкинул из головы лишнее, когда меня две самые красивые богини не только на Аргассе, но в небесах, потащили за руки, повалили на песок…

И жить хорошо, и жизнь хороша.

Это ли не счастье? Не к нему ли я шел?

На душе от такой картины как-то стало теплее, лучше, уютнее. Будто сам пережил то счастье, которым наслаждался будущий я. Единственное, омрачало, что не мог проникнуть в мысли и память себя же, чтобы узнать ответы на множество вопросов.

Да, за такое стоит побороться. Практически мирное достижение главной цели — привести в чувство божков. Только скорректировать немного, не нравилось, что я будущий как-то слишком одомашнился и размяк.

— «Звездочки», млеть! — передразнил мысленно сам себя, и ведь без обычного сарказма так думал. Очень было нехарактерно для моего образа мыслей.

И тут же следующее видение.

…Астанор, город-гора, Несокрушимый бастион Запада, Первые ворота Империи, раскинулся не у подножия, а на одинокой горе. Он рос ввысь. Окружали его трехсотметровые стены, могучие башни. Цитадель. Средневековый мегаполис был возведен во времена пика могущества первого сверхгосударства.

Позавчера с утра он пал без всякого сопротивления. Главную роль сыграл не осел груженый золотом (хоть и присутствовал), а грамотная пропаганда и обработка населения, в большей мере базировавшаяся на ошибках текущей власти. Как и работа Черных скорпионов Хельма — под таким пафосным названием проходило одно из диверсионных подразделений главного разведывательного управления генерально штаба Хельминсгарда.

На самой вершине раскинулся и, казалось, нависал над всем, доминируя, дворец наместника Императора. Построенный еще в те стародавние времена, когда никто не знал о Бездне.

Огромный балкон позволял обозревать окрестности на десятки, на сотни километров. Внизу за стенами тысячи и тысячи огоньков, часть войска, вставшего на ночевку. Некоторые искорки двигались — патрули.

Дымов пожарищ не видно.

И меня это радовало. Потому что это мои города. И разрушать их, чтобы потом вкладывать бесконечное количество ресурсов — от Лукавого. Тот же Гранисдор после обработки боевыми заклинаниями и последующего штурма легче было построить заново в другом месте, нежели восстановить.

Стоя возле парапета, я любовался открывающимися видами.

И ночным небом.

На мне была надета черная сплошная анатомическая броня, в некоторых деталях которой угадывались очертания наследия Иммерса. На правой бронепластине на груди сиял рубиновым светом знак Дома Сумеречных, на левой оскалился имперский дракон. Широкий пояс с пряжкой с изображением стилизованного знака земной биологической угрозы и злобная морда летающего ящера. Справа на крючке была подвешена булава Греенна — символ власти и оружие запредельной мощи.

Импровизированная юбка из двух прямоугольных отрезов ярко бордовой ткани — дань традициям. Передний закрывал пах, опускаясь чуть ниже середины бедра, второй прикрывал тыл.

На плечах плащ, словно сотканный из самой первозданной клубящейся Тьмы, иногда он походил на крылья.

На левой руке когтистая перчатка, в ней тоже просматривались знакомые мотивы, но в том случае, если знать, на что смотреть. В ладони рубиновая чаша с черепом, наполненная дымящимся приллом. В правой обнаженной руке четки Гринваля.

Мое лицо постарело и выглядело лет на тридцать пять-сорок. Появился рваный шрам, пересекающий левую щеку. И еще один начинался на правом виске и заканчивался на скуле. Вместо левого глаза, который пересекал след булавы Кроноса, мерцал огромный черный мерцающий тьмой драгоценный камень, выглядящий провалом в бездну. Его оттенял горящий зеленью правый.

На голове белоснежная корона. Наверное, самого простого вида из ныне существующих. Если бы не материл изготовления. Обод из кости Вечноголодной волчицы и тринадцать зубцов без всяких украшений, за исключением причудливой и тончайшей вязи рун. Но каждый из них вырезан так же, как и основание, из черепа убитого лично мною окончательно бога. Четыре принадлежало Позабытым, три — Старым, по два — Новым, Эльфийским и Хаоса. С неким довольством подумал, что пришел черед обрести четырнадцатый.

Кронос долго избегал личной встречи. И наконец-то, набравшись смелости, прислал Вестника, который и вызвал меня на Последнюю битву, должную пройти по всем правилам на Арене богов. Окончательная смерть проигравшего и получение всех его сил — главное условие.

Все же боялся бородатый старец, поэтому его предложение озвучивало не воплощение, а обычный гонец. Явившись в сиянии и пламени прежде, чем открыть рот, тот убедился, что донесения шпионов и слова перебежчицы не обманули — глэрд Райс лишился магического источника и выгорел. На порядки просели его возможности по управлению праной и алтарной энергией. Запредельной мощи сканирующие заклинания, исходящие от гостя, не смогла обмануть филигранная шестислойная иллюзия, демонстрировавшая всем мою мощь.

«Слаб, он слаб!», — читалось в радостной усмешке копии Верховного. Суровый старик, едва не задыхался от восторга, явно взяв управление вестника в свои руки, с упоением произнося ритуальную фразу. Я мог отказаться, и не понести практически никаких потерь, кроме репутационных. Но Кронос верно просчитал древнего аристо, тот лучше сдохнет, чем отступит. А еще он уже наслаждался достижением мечты, как будет превращать мои остатки жизни в бесконечное страдание. Ведь Верховный перед смертью успеет поведать, как планомерно разрушит и уничтожит все, что мне дорого.

Месть за десятилетия страха и постоянных потерь.

Влияния, власти, храмов и алтарей, почитателей, энергии…

Я выслушал посланца, не вставая с кресла-трона, и ответил согласием. Аттор все зафиксировал. И столько затаенной садистской радости промелькнуло в глазах Отца битв...

Если бы он наблюдал за драконом и черепом на штандарте за моей спиной слева, то увидел бы отражение своих эмоций.

Словно от порыва ветра в тот момент хлопнуло полотнище, выглядящее побывавшим не в одной сотне сражений. И тонкий едва слышный перезвон раздался от тринадцати четырехлучевых звездочек из черного серебра, опускающихся из нижнего верхнего угла слева — убитые боги и двадцати двух из красного золота сверху справа — покоренные, принявшие полностью и безоговорочно мою волю, и теперь сами неустанно следившие за выполнением установленных для них законов.

Кронос мог бы быть на их месте, но он слишком много задолжал Бездне. Пусть не ее эмиссар, но связан с ней еще со времен становления. И очень, очень сильно. И близилось время, когда она потребует расплатиться. Именно эта тварь пришла ему на помощь, подарила надежду и вдохнула волю к жизни в годы бесчестья и унижений. Эта сила же никогда не разменивалась на мелочи, поэтому и не обращала внимание на возню своих божков и представителей нашего пантеона.

Хлопнул телепорт в зале, и на балкон вышла Лаена в образе девушки-аристо, потрепала по голове тут же материализовавшегося перед ней Глока. Он любил демонессу, видимо, из-за наличия крыльев, чувствовал с ней сродство. Женщина подошла сзади, справа и замерла за моим плечом, так же посмотрела вдаль. Я не повернул головы, чтобы в стотысячный или миллионный раз полюбоваться демонессой.

Тонкая нить шрама, бравшая начало у левового виска и заканчивающаяся у подбородка, ни капли не портила гордое лицо. Оно могло быть по-домашнему мягким, наполняясь какой-то уютной красотой, а могло быть ликом богини возмездия, мечущей молнии. Именно такие отражались в фиолетовых глазах редкой глубины и оттенка сапфира.

Один грозовой фронт находился почти за горизонтом, второй в полушаге. Меня же завораживали яркие отблески звезд неба Аргасса, которое я полюбил с первых дней пребывания здесь. А еще этот по-настоящему небесный прилл, которым до сих пор не мог насладиться. Амброзия. Кровь богов… Не все могли оценить.

Искажения от первой жены сравнимы с самыми могущественными существами Аргасса. Она никогда не скрывала своей силы — тоже часть натуры. Хрупкая девушка могла в одиночку уничтожить не один и не два защищенных города, обратить в пепел сотни и сотни квадратных лиг, стереть в пыль горы. Для смертных практически запредельная мощь, а с трансформой Иллаи Лаена становилась равной айсе-рок. Часто жены мерились силой, но явного победителя так и не выявили.

— Ингор-тар! — накручивая себя произнесла демонесса, сдерживая холодное бешенство. Двойственная натура. Ненавидела посланника бога, желавшего моей страшной гибели, но готова была убивать, если все окажется иначе. Принести мне окончательную смерть, без возможности возрождения. И я знал, кто и как помог ей обойти клятвы, — Чувствую, что здесь побывал вестник Кроноса. Так ли это?

— Все верно, — невозмутимо сделал глоток из чаши. И вновь посмотрел на темное небо, где два метеора оставили яркие быстро гаснущие росчерки.

Череп с пиалы кровожадно уставился на гостью. Он ко всем, кроме меня, относился, скажем… подозрительно. Телохранитель, обретшей нечто вроде псевдоразума, когда я напоил его трижды кровью разных небожителей.

Визит посланца Верховного был запланирован мною, а эманации от его присутствия, я незаметно усилил настолько, что не почувствовал бы их только абсолютно лишенный магического дара. Жена к последним, понятно, не относилась, как и другие пораженцы.

— И ты принял его вызов? — к общим эмоциям демонессы добавилось раздражение от моего молчания.

— Да.

Тоска и облегчение в ее душе переплелись настолько плотно, что отделить их друг от друга практически не представлялось возможным. Тоска от того, что весь ее привычный мир вот-вот разрушится, что я оказался слаб, что впереди мой конец, которого она не хотела всей душой, но одновременно так же рьяно желала. Облегчение, что не самой придется ставить точку. Убивать не своими руками. Кстати, интересный у нее кинжал припрятан в кольце. Но теперь после посланца Кроноса ей оставалось лишь протянуть время до нашего поединка. А там… Все изменится и пойдет уже по их планам, которые никак не соотносились с моими устремлениями — ведущими только во Тьму, к исчезновению Истинного Великого Дома Сумеречных и гибели всех его членов. По крайней мере именно так считали заговорщики.

Лаена же проговорила с яростью в голосе:

— Это взошли плоды твоей недальновидности. Я всегда говорила — не доверяй ей! Она предала! Любовь к этой… этой… всегда застила тебе глаза! — закончила обличающе, — Теперь рад, когда Делия открыто встала на сторону твоих врагов? Рассказала им все секреты? Кронос, убедившись в правдивости слухов о твоей слабости, получил подтверждение и не стал тянуть. А ты спокоен, как всегда… На что ты надеешься?

— Она не предавала нас. Айса-рок никогда не входила ни в Дом, ни в Род, согласно своему статусу, ее титул же — это не просто слова. Вчера одна из вас всего лишь окончательно определилась со стороной. И, как и ты, она всеми силами хочет защитить своих детей, — «от моего произвола», закончил про себя фразу.

Порой мне нравилось разжигать в них эмоции и наблюдать.

— Моих детей! Ее здесь ничего нет! Чтобы называться матерью недостаточно родить, подбросить их кому-то, как кукушат, а потом появляться два раза в год на каких-нибудь торжествах! Недостаточно потрепать по голове, обнять и через день-два упорхнуть дальше бегать по межреальности! Как же, мир в опасности!.. Да, да!.. Это мои дети! Они меня называют «мамой». Наши, но не ее! И ты знаешь, что я никогда не делила и не делю их?

— Знаю, но и Делию они тоже все зовут «мамой», и она их не делит, — какие актрисы пропали в этих двух «непримиримых» девчулях...

Нет, сначала их эмоции были настоящими. Года два-три в Первой Имперской магической академии, где все и встретились. Но затем девушки сближались и сближались. При чем сразу выбрали тактику тайной дружбы и открытой нелюбви друг к другу, постоянного соперничества и противостояния.

А последние лет тридцать разыгрывали передо мной один и тот же спектакль с ревностью и взаимной ненавистью, и не уставали. Между собой тайком делились самым сокровенным, плакались друг другу, рыдали на плечах в обнимку, жалуясь на мнимые обиды и опять же на меня, радовались достижениям детей. И ближе их друг другу никого не было на Аргассе. Я? Нет.

После паузы Лаена вновь заговорила с жаром:

— Ты ее оправдываешь! Всегда оправдывал! Вот поэтому я и говорю, тебе застит глаза любовь к этой вертихвостке! Ее следовало убить! Я смалодушничала! Боялась твоего гнева, а надо было делать! — проговаривала все, скорее для того, чтобы отвлечься от настоящих гнетущих мыслей.

— Для тебя не станет тайной, что Делию обуевали те же чувства по отношению к некой демонессе, бравшей на себя слишком много. По ее мнению. Но это лирика. Итак, что привело тебя сюда, Лаена?

— А я просто не могу зайти к своему мужу и узнать, как к него дела?

— Можешь, но ты здесь не за этим.

— Хорошо, спрошу еще один раз прямо. На что ты надеешься? — имелись у нее сомнения, а значит и у других заговорщиков. Необходимо добавить им всем дополнительной решимости, — Ты потерял силу в сражении с Оринусом, да, победил, заставил принять его новые правила без оговорок, но какой ценой?! — все я сделал вовремя.

Дополнительно получилось бросить хоть какую-то кость хвастливому динозавру, который теперь гордился нашей битвой. Мне не сложно показать, что тому оставалось чуть-чуть до победы. Победы над тем, кто уже убил окончательно тринадцать богов, и только первый из них был откровенным слабаком, загнанным в рамки смертных, и двадцать одного привел к покорности. Однорог стал двадцать вторым. Теперь ящер хвастался тайком перед близким окружением о своем всемогуществе. Взяв со слушателей клятвы о молчании и упиваясь от собственного величия, рассказывал, как у глэрда Райса и сил-то не осталось после той знаменательной битвы. Он выжег себя, лишившись истинной магии.

И кто смог почти победить истинного древнего аристо, высшего смертного?

Только Оринус, только он. «А не вы, низшие!».

Лаена же продолжала распаляться:

— Тебе не поможет ни Хельминстэр, ни булава Греенна, ни твоя Костяная корона, ни плащ Первозданной Тьмы — все они требуют личной силы. Твои связи с алтарями настолько слабы, что порвутся от дуновения ветра. Доспех Иммерса для Кроноса тоже величина известная, не помог владельцу, не поможет и сейчас. Да, ты сплавил его в Купели с броней Артинга Владыки Первозданного Льда, но… но и он полностью раскрывается даже не у сильных, а у сравнимых по могуществу с небожителями! И Верховный не боится твоего глаза, — ткнула когтистым пальцем мне в лицо, — Который ты вырвал у сильнейшего бога Бездны и вставил себе лишь затем, чтобы пугать всех вокруг и показывать, насколько остальные жалкие! Чем тебя не устраивал обычный? Зачем эта буфатория?

Промолчал, любуясь небом и делая глоток прилла.

Точно. На страх врагам. Глазница на тот момент пустовала. Чертов Раонос, не смог сдохнуть без подлянки. Хитрое посмертное проклятие — подарок Кровавого не получилось деактивировать. Восстановить, вырастить и прирастить обычный не получалось никак, даже от высших существ. И помочь никто был не в состоянии, даже божки с их «всемогуществом». Тот же Эйден только развел бессильно руками. Но Белогривый не учел детей Бездны.

— У тебя был шанс на победу, когда тебе принесли четки Латейли. Она и ее служители выказали тебе верх почтения, учли даже в мелочах твои пристрастия. Необходимо было всего лишь принять ее силу, дать гарантии… Эта новая богиня несет добро, но ты отказался менять свою… по сравнению с ними, дешевку от Гринваля. И напоказ, глумясь над божеством, уничтожил ее дар. «Я верю лишь в Творца! От остальных жду покорности! Кто не преклониться передо мной, не примет Законы, тот будет уничтожен и позабыт навсегда. Исключений здесь нет ни для кого!», — процитировала, — Теперь… Теперь даже к ней за помощью не обратишься! Вот все твои козыри! А тут Кронос! Готовый бросить все силы, все средства на этот бой… И бросит! Потому что он тебя долго боялся! И догадывался после вашего сражения с Оринусом о твоей слабости, но не имел доказательств и поэтому избегал встречи… Однако после того, как Делия узнала всю подноготную, сразу перебежала к ним, и Верховный сегодня вызвал тебя на Арену… — интересно, кто же рассказал «предательнице» такие нюансы и подробности моей болезни? Не ты ли, подруга? А я подтвердил диагноз айсе-рок, ведь находился в смятении от осознания своего бессилия. Плакать не стал, переигрывать тоже плохо, — Когда состоится поединок?

— Через три декады, когда мои доблестные войска сойдутся с жалкими приспешниками старого порядка, называющие себя Империей. Сметут их, словно ураган листву с эльфийских цветов, — а еще все небожители успеют сделать ставки. И не на меня. Ведь инсайдерская информация просочилась в их массы.

— Даже передо мной ты бравируешь! Все в твоем духе! Не показываешь собственной слабости! Понимаешь, твоя маскировка на меня не действует?! Не работает! Я сильнее! Твою ауру я вижу, иллюзии же легко обхожу!.. И вижу, насколько ты… ты жалок! — даже так, — Думаешь, у Кроноса меньше возможностей? Он все понял! Уверена, вестник тебя сначала просканировал, выяснил все! — неужели?! — И вызвал... а, значит... значит, мы проиграем! Он тебя убьет, сотрет…

— Все в руках Творца, — а в голове, если сам плох, не поможет и Бог.

— Да? В руках Творца?! Глэрд Райс, ну оглянись, подумай! Кто еще тебя не предал?! Все говорили, что договора с нежитью не стоят ничего. Ты не слушал. Кощею стоило только возвыситься, как он посмеялся над союзными обязательствами, потому что все твои планы ведут только во Тьму, а он же хочет жить! Даже нежить хочет жить! Твои амбиции — они уничтожат наш Дом. Дер Ингертос, узнав краешек твоих замыслов, вероятно, по захвату Империи, отошел сразу в сторону, а ведь, фактически, ты его сделал ректором Первой Имперской магической Академии… Кто еще? Дер Вирго? Вот это твой верный соратник! Потому что ему все равно! И большую часть времени он пьянствует и проводит время в разврате со своими женами, устраивает приемы и прожигает жизнь! Он не способен реально смотреть на вещи! Мэтр подбил на заговор наших детей! Судьбу которых теперь ты решаешь, потому что тебе плевать на них! Тебе плевать на все, кроме твоей… Да, твоей войны!.. Такая тотальная нужна только тебе! Я бы понимала, если бы тебя интересовала борьба за власть со смертными разумными, но иногда мне кажется, что ты ее ведешь именно с богами, с самой Бездной, — надо же, прозорливый индеец Орлиный глаз, — Мэтр заронил сыновьям грязные мысли! Он болтает, что хочет! И ты его не наказываешь. Крамола и мэтр — явления одного порядка. Зато других караешь за мизер! Беспощадно! И что теперь будет с нашими детьми? — вот самый важный вопрос, жены узнали о моем бессилии, сейчас пытались всеми силами защитить чад.

Отдельных.

Двенадцати другим сыновьям, пяти дочерям, которые не сомневаются в нашей победе и делают все для нее, ветренный маг даже специально по приказу ничего не смог ни «заронить», ни уж тем более кого-то подбить на глупый заговор. А здесь оброненная вскользь фраза упала на удобренную почву. Впрочем, если бы не получилось сделать все аккуратно, предоставив событиям развиваться, как они в перспективе должны, тогда пришлось бы привлекать Тэрра и Антора. Посвящать детей в часть замыслов, а им играть... Не справились бы. Слишком хорошо твари чувствовали настоящее. Оступившиеся двое — любимчики, как и третий, чье имя не хочется называть. У них организовалось слишком много свободного времени, как и у мам. Младшенькие. Внуки же далеко.

Увидел все давно, и специально не вмешивался, не корректировал, наоборот. Выступили они как нужно и когда требовалось, подстегнутые возгласами мага, сводящимися, если подытожить, к: «Мы все сдохнем. Потому что глэрд задумал невероятное! Неосуществимое! Но зато мы сдохнем так, что остальной мир вряд ли переживет нашу гибель! До конца времен они будут помнить Истинный Великий Дом Сумеречных, и я как Великий Хранитель знаний все для этого сделаю! Но сначала мы убьем всех, до кого дотянемся! Захватим несметную добычу и трахнем всех их самых красивых баб!». Картины, рисуемые магом, в котором похоть, доблесть и кровожадность достигали апогея в процессе возлияний, не вдохновляли нормальных разумных на подвиги.

В целом, учтем. Исправим. И придется, потому что именно я автор практически всего происходящего. За исключением Грэга. Это провал. Мой в том числе. Конечно, можно во всем обвинить только любящих мамочек, которые покрывали со всеми талантами дрянные пристрастия чада, но не собирался. Другое дело, понесут наказание все участники. Главное, чтобы вынесли урок.

Молчание затянулось. Я сделал вновь неторопливо глоток прилла.

— Так что ты мне скажешь, глэрд Райс? — не выдержала демонесса.

— Знаешь, у каждого из нас есть разные мысли. Порой они черны и безумны, а бывают крамольны настолько, что никому о них знать не стоит. Нельзя за них судить никого, нельзя карать или награждать, — прогнал задумчивые интонации и принялся чеканить слова с металлом в голосе, — Ровно до того момента, пока они не переходят через тонкую-тонкую линию или не проламывают внутренние несокрушимые барьеры и бастионы, превращаясь в действие или оборачиваясь бездействием. Именно это меняет нашу судьбу. Определяет ее. И так происходит каждый миг. Дер Вирго находится на заслуженном временном отдыхе, развлекается, но нигде не вредит Дому, а сделал для его величия невероятно много. И только ему, как и некоторым иным Сумеречным, это можно делать. Что дозволено Юпитеру, не дозволено молодым бычкам. И Юпитер здесь маг. Не могу сказать, что ты пока сделала правильный выбор, но продемонстрировала выдержку, не характерную для тебя, — на самом деле, мне почти доподлинно известно, как прямо сейчас или в ближайшее время сложились бы обстоятельства, если бы не знание демонессы, что я принял предложение Кроноса. Скорее всего, пришлось отправить бы ее на воспитание к Маре. Годик бестелесности и без крыльев, даже без других страданий, мозги прочистил бы на раз. Но пришлось бы пройти по краю, краю обрушения всех замыслов, воплощаемых в жизнь не одно десятилетие. И не факт, что планы не полетели бы к чертям, — Запомни, — жена застыла неподвижно, в глазах заплескался страх, чуяла кошка, чье мясо съела, — Любое хорошее деяние должно вознаграждаться, поэтому я открою мои планы на судьбы Тенгара и Ронгвалда, и ты можешь ими поделиться. Первый будет переправлен в Грест, второй — в Тоориэнд. Если у них получится завоевать их полностью, воцариться там и привести под мою руку до того момента, когда эти миры меня заинтересуют, я посчитаю их достойными для правления. И оставлю на своих местах, при условии неукоснительного выполнения законов Хельминсгарда изначально. Приблизительно у них есть семьдесят лет.

— Сколько с собой они могут взять войск? — в глазах зажглась надежда.

— Никого. Лишь верного слугу, если не научились сами вытирать хитрые задницы и надевать эльфийские шмотки, и… И фрейлину, если кроме как покупая тела шлюх за деньги или за отблески моего величия и яркий свет нашего Дома, сами не могут завоевывать сердца настоящих женщин. Хотели править, вот пусть и продемонстрируют, что достойны. Возьмут те спокойные слабозаселенные миры по праву силы и крови, — на них начала засматриваться Бездна, о чем доложил Однорог, стали появляться ее эмиссары, пока слабые, поэтому следовало ее опередить. Оба же сына, избавившись от докучливых мамочек, имея перед собой четкую цель, перекуются в несколько месяцев, точнее, вернутся к базовым установкам, которые демонесса с айсой-рок им сбили дурной запоздалой любовью, точнее, ее отражением в кривых зеркалах, — Своей силы и своей крови. Докажут, что их амбиции имеют хоть какие-то основания под собой, что они дети Дома Сумеречных и не забыли наш девиз. И там не будет моей тени, которая пугает врагов до дрожи и одури здесь. И не возражай. Не буди во мне ярость. Делии тоже можешь передать мои слова. Им по двадцать три года. С ними с детства занимались лучшие наставники и учителя, они мастера… меча… — последнее произнес чуть поморщившись, продемонстрировав отношение к узконаправленным специалистам, — И лучшие же клинки у них родовые, способные на многое даже, если владельцы глупы и бездарны. Они прошли Ледяной путь и инициированы в Первородной купели, их кровь горит. Их способности развивали лучшие из лучших учителя в Академии под патронажем дер Ингертоса, их мощь сравнима с внеранговыми магами. Броня, артефакты и наполнение родового кольца, как и у остальных наших детей. Связь с алтарями я не буду обрывать. В тех мирах почитают Оринуса, влияние же Кроноса минимально, — а вскоре оно исчезнет совсем, проговорил про себя, — Ящер пусть и не знает лично этих моих детей, но он почувствует мою кровь. И не будет вредить, скорее помогать, в надежде, что я где-нибудь ему позволю немного отойти от законов. Если при таких условиях они вновь разочаруют меня, то… То назначу их пожизненно старостами деревень где-нибудь далеко от цивилизованных городов в Хельменсгарде. И с ними я лично еще побеседую. Но запомни и передай другим, абсолютно всем, если они свернут не на ту дорожку, то их ждет судьба Грэга, который будет завтра на закате утоплен живым в яме с лирнийскими слизнями. Приговор приведете в исполнение вы вместе с Делией. Собственноручно. Взрастили зло, вы его и покараете. Если она не явится и не выполнит эту мою волю, конечное наказание будет строже, для всех вас. Вы должны всегда помнить к чему приводит то или иное действие. Любить легко, воспитывать невероятно сложно, но именно воспитание показывает глубину твоей любви, — вздрогнула.

Да, я слышал идиотию, мол, кто выносит смертный приговор, тот его и исполняет, имея в виду высшее руководство государства. Гумми. Тысячелетние властелины. Тогда правителю, особенно ведущему войны, придется только и делать, что заниматься палаческим ремеслом. Потому что все приговоры, которые выносятся на подконтрольных территориях, по факту, выносятся монархом, потому что закон — это его воля. Можно все довести до абсурда, судья должен отсидеть в соседней камере или становиться надзирателем, пронося еду, выводя на прогулки и наблюдая за преступником.

Я же ответствен за все происходящее, потому что абсолютная власть — это абсолютная же ответственность. И делаю все так, как нужно. Нужно для меня.

Лаена зло сузила глаза и попыталась спросить:

— Но как Делия сможет, она же…

— Вы с ней на связи. Телепорты работают. Я ее привязок не лишал. Сделает должное и пусть убирается обратно. В стан врага. На том мое слово. И запомните. Связь с Бездной — самое преступное деяние, уж лучше лживые боги. К чему это привело даже в нашей семье? Только по счастливой случайности, едва не пролилась кровь всех наших же детей, повторю если непонятно — всех, от рук нашего же… сына. Трое. Трое последних меня разочаровали. И Грэга я уже забыл. И он будет стерт со страниц книги Домов, и никогда больше в истории Сумеречных не будет аристо с таким именем.

Здесь ничего не смогла возразить. Избаловали. Хорошо внутренняя СБ не сплоховала. Немного оставалось до воплощения плана в жизнь и отнюдь не Грэга, а Бездны. С ее помощью он едва всех братьев и сестер на ноль не умножил, мамы тоже бы в утиль ушли. И права поговорка, в семье не без урода. Еще когда на него воздействует самый хитрейший враг… Как сынок смог обойти шесть клятв, которые дает каждый член Дома? Ответ на вопрос практически найден. Осталось только с агентами влияния поработать, пока же их брать нельзя. Рано.

— Ты говоришь так, как будто ты уже победил! Ты обезумел, муж мой?! Кронос тебя развоплотит и поглотит, у тебя не будет посмертия… А все твои начинания уничтожит Артонг… — сын скрывающегося ото всех Императора и темной эльфийки. Промелькнули довольные мысли, как я подменил осмотренные божками слезы Нирна на Эйдена в тайной сокровищнице, охранявшейся, словно божественные чертоги. И если гребень пострадавшего легко скрывался ирокезом, породив варварскую моду в Империи, а еще всплеск почитателей Оринуса, статуи которого во всех храмах обзавелись гребнем, то рог вместо носа, хвост, как у ящерицы, с периодически вырывающимся из пасти смрада и жабьего языка — никак.

Наркоман. С детства его подсадили на эту дрянь. Учитывая же, что во время ознакомительного путешествия по Империи, я нашел семена мертвых древ всего лишь в шести городах, и то, не высаженных и готовых к прорастанию, а у адептов Раоноса, то с самого начала правления глава Империи был эльфийским прихвостнем. Сейчас же ей фактически правил настоящий остроухий, рожденный не от Императора, но его любимой Инэль, сгинувшей в яме с лирнийскими слизнями и обещавшей мне небо в алмазах, если я ее туда не стану погружать.

Но подлые остроухие меня порадовали грандиозностью замыслов. Подмена крови… Красивый для эльфов ритуал. Совет ста даже, когда я появился на Аргассе уже стал фикцией. Тогда Император и своего «друга» Ариана, начавшего подходить близко к подобным тайнам, настоящего имперца в душе, отправил под мой нож при помощи манипуляций.

И опять тишину прервала Лаена, понятно почему, слишком нетерпеливая и нервная сегодня:

— Что ты молчишь?

— Артонг — самозванец, он не аристо и не прошел Первородную Купель, не очистил кровь. И она не горит. Поэтому он обречен на поражение, — как обычно объяснил происками высших сил предопределенность бытия. Правящей семьей придумано много оправданий, почему сын избежал важнейшего этапа на пути становления аристо, инициировавшись в свое время в обычной купели. Самый главный довод, понятно, не прозвучал, тот бы в настоящей сдох сразу, ее не обманешь, как и Хранителей,

— Зато за ним все силы Империи! — выдохнула Лаена. Жалкие остатки, треть которых в нужный момент ударит в спину непримиримым, но по мысли девичества чудовищные войска, способные раздавить нас. Женам и заговорщикам я специально давал волю, чтобы понять все их замыслы и помыслы, — И тебя не будет с нами, а значит… Значит, мы обречены… Когда ты ввязывался в эту авантюру о нас ты подумал? Что с нами станет?

Знаю, знаю досконально ваш хитрый «продуманный» план. После моей гибели от твоих шаловливых ручек сейчас (потому что Империю не победить) или теперь уже от булавы Кроноса, заключается мирное соглашение с Артонгом. Мои войска уходят с этого континента, возвращая все завоевания исполняющему обязанности больного Императора. Великое герцогство Аринор вновь становится независимой буферной зоной между Империей и Хельминсгардом, который уже поделен между знатью. Назначенному мною пожизненно там Дланью Турину забыли сообщить о таких фактах, но постараются донести. Если не примет нововведений, то и его в минус. К чести дам, они о второй части плана не знали. И верили в обещания соратников в благополучный практически бескровный конец страшной истории, особенно для детей. По их замыслам, умереть был должен только я.

Ничего познакомлю их и с реальным положением вещей. Жены, хоть и прозорливы, но не понимали, что тем же силам Тьмы и Хаоса вряд ли придется такое по нраву, удержать же их, кроме как у Турина и дер Ингертоса, ни у кого достаточного авторитета не имелось. И то, там все под большими вопросами. Дер Вирго же однозначно будет на стороне Хаоса.

Чтобы те не вцепились друг другу в глотки и не устроили войну всех со всеми, как делали на протяжении даже не столетий, а тысячелетий, существовал на данном этапе только один фактор — моя воля.

В общем, вскоре шахты пополнятся высокородными горняками. Тех, кто не замарал себя с кровавыми божками и Бездной. Остальные… Пока еще не решил, как лучше их использовать.

Предательство, заговоры какие бы цели не лежали в основе, будут всегда. Но нам еще созидать и созидать, впереди же главная угроза всему и всем, поэтому нужно снизить предельно и резко количество ренегатов. И разобраться с ними так, чтобы еще пару столетий и другие боялись голову поднять и язык высунуть. Вольно или невольно занимались созидательной деятельностью.

Лаена не выдержала очередного испытания тишиной, заговорила вновь с жаром, заходя, как она думала с козырей:

— Я тебя люблю, глэрд Райс! Но пойми, ты свернул не туда, идешь не по тому пути! Все твои начинания будут разрушены твоими же руками! Почему ты не остановился на Хельменсгарде вместе с Аринором? Целый континент твой, архипелаги вокруг, крупнейшие острова! Десятая часть территорий Империи куплена или получена по закону… Зачем тебе нужна была эта война? А теперь поздно что-то менять. Если следовать твоим замыслам, то Дом Сумеречных просто исчезнет! Невозможно все время воевать! Наши дети… — ага, не по моим «замыслам» и не моими трудами он возник и возвысился из ничего, — Наши дети умрут страшно… Страшно! Если не остановиться сейчас! И даже память обо всех будет стерта! Империя и сын Императора нас…

— Разве ты еще не поняла? — не лице девушки проступило недоумение, я же отчеканил, — Империя — это аристо, аристо — это я. Хельминсгард — ее новая Колыбель и Сердце. И это сердце бьется в такт с моим. А будет весь Аргасс.

— На что ты рассчитываешь? Нет ни одной возможности победить! Была бы хоть единая, я бы не сомневалась… А ты потерял силу. Ты наш стержень! Ты наш штандарт! И ты не понимаешь, что ты уже мертв даже без посмертия! И что будет дальше?

— Задай себе вопрос: а разве только я должен делать все для победы и возвышения нашего Дома? Разве ты не хочешь освободить свой родной мир? Как ты это сможешь сделать, если едва только появились трудности, ты падаешь на спину и подставляешь живот? Как ты поведешь возможно в последний бой Крылатых детей Иттара, если ты приготовилась проиграть? Что ты им скажешь? Требуя от кого-то умирать за тебя, отдавать своих детей во имя себя, будь готова умереть и за них, и отдать своих во имя их. И помни о моих словах, в каких я открыл тебе очередную мудрость — действие или бездействие определяет нашу судьбу. Ты же на перепутье, — опять чуть заметно вздрогнула, — Задумайся. Я же испытываю горечь, видя ваши лица и заглядывая в ваши же души, где постепенно начинает довлеть липкий вонючий страх, — побледнела, если такое определение можно применить к очень смуглой коже, — Именно тогда меня посещают мысли, а кто подхватит штандарт из моих ослабевших рук в свое время и понесет его с честью дальше? Вы пока недостойны и слабы, личная физическая и магическая сила здесь не при чем, вы слабы духом. Вас не примут Хранители и ваши имена забудут боги, если помнили. И произойдет это сразу, как только уйду я. А сейчас оставь меня.

Посмотрим.

Она умная девочка, хоть иногда и дура вместе с подругой, второй женой.

Вышла, переместилась в свои покои. Там упала на огромную кровать. Сжалась. Плечи содрогались. Хотелось пожалеть ее, погладить по голове. Сказать ласковые успокаивающе слова. Но… это лишнее.

Клинки не закаляют поглаживанием, лаской и заботой.

Пора всех встряхнуть, расслабились, когда ничего еще не завершено. Единственное, кому можно предаваться безделью, честному разврату, пьянству и другим непотребствам, как я уже сказал, — дер Вирго. Впрочем, зная мага еще месяц побездельничает, а затем вновь в бой. Увековечивать свое имя. А еще, отдыхая он продолжал приносить пользу, привлекая к себе всю скверну, хитрым образом проникшую в ближнее окружение. В результате те летели на крамольника-мага, как мухи на… на мед и виновные чаще сгорали, что те мотыльки в пламени свечи.

Отдал команду по магосвязи, из скрытой ниши мои охранители вынесли ростовое древнее зеркало, зажег на руке огонь аристо. Появившийся без проговаривания клятв, лишь по желанию.

Рябь пошла по поверхности.

Шагнул внутрь.

Посреди огромного зала меня ждал трехметровый четырехрукий архилич, еще и с шестью щупальцами, бравшими начало в наросте на спине — наследие Ригмара. Колдуна можно было смело называть божеством мертвых, проведенный сюда своим учеником из аристо, он ждал аудиенции в назначенное время. Вторую голову он не прирастил, но два летающих черепа с багряным огнем в глазницах замерли над плечами.

Маг по-имперски поприветствовал меня, как младший старшего, склонил голову. Я ответил и снял все барьеры с бурлящей во мне силы, и не успел их обуздать прежде, чем они вырвались наружу. Гость мгновенно рухнул на оба колена, опуская голову и протягивая перед собой все руки. Его начала бить дрожь, летающие головы оказались на каменном полу.

Да, убивая и побеждая богов, забирая часть их сил, затем очень трудно скрывать эту ауру, заставляющую склоняться все и всех или бежать в ужасе или в нем же замирать. И мое желание или нежелание здесь не играло роли.

Мне потребовалось «перезарядить» умение, и сделать это именно закапсулированном измерении, отрезанном полностью от любых внешних миров. Иначе от скрываемой и освобожденной внезапно мощи возникнут такие искажения в магическом поле Аргасса, что содрогнется не только он, но и межреальности достанется. И соглядатаи Кроноса не оставят всплеск без внимания, а затем и образованный шторм. Верховный сбежит, несмотря на потери от отказа — на Последней битве они доходили до семидесяти процентов всех сил, а другие противники, уже почувствовавшие вкус скорой победы, рассосутся в панике, забьются по щелям. И выковыривать их всех будет дорогого стоить. Отвлекать силы и ресурсы. Как и сложнее станет призывать к покорности независимые королевства, орков, гномов и другую нелюдь, нежели после генерального сражения.

Перезарядка.

Затем вновь друг за другом на место встали двенадцать барьеров. Последними легли шесть слоев иллюзии могущества.

Все теперь декаду могу вновь не беспокоиться.

Плохо другое, финт с демонстрацией собственной слабости можно применить лишь один раз. Уверен, после осуществления плана, даже если я по-настоящему затем когда-то выгорю и потеряю все, никто не поверит. Уж тем паче, жены и дети. Внуки пока малы. Хотя крутились в голове варианты, как обставить чудесное возвращение магии… Может, Хранителей привлечь? Пусть их Вестники… Нет, те кто заинтересован и реальный враг, они сразу поймут подоплеку. Обдумаю. Время есть.

Хорошо было раньше. До убийства шестого божества получалось показывать всем, что я игрушка в чужих руках, не имею собственных интересов, выходящих за пределы своей вотчины. Было проще стравливать их, играть на противоречиях, действуя вроде бы по их же указке. Были, были славные легкие времена.

Жестом приказал колдуну подняться. Он вновь поприветствовал меня по-имперски и заговорил вслух. Последние лет пятнадцать архиличу отчего-то нравилось именно вещать.

— Повелитель, у меня все готово! — сообщил «предавший» меня Кощей. Клятвы на Тьме нежить не может разорвать, а предложи кто-то сейчас избавить от них Бессмертного или проделает это, он принесет мне новые на следующий день вместе с головой врага.

Проверено практикой.

Потому что нет никого, кто мог бы ему предложить то же самое, что и я — бесконечное возвышение и бесконечное познание. Уже за счет Бездны. Чего никогда не происходило ранее. Ситрус все же не зря свой хлеб ел, он первый добровольно примкнул ко мне и принял новые правила игры. А затем дер Вирго, пройдя обучение в его Лазурной Академии, сотворил в душевном подъеме чудо. Может, дополнительно тогда способствовало обретение к первой еще двух белогривых жен, которых я ему преподнес в качестве дара. Три прекрасные паучихи в банке, безмерно обожаемые мужем. К слову сказать, за его внимание они и боролись между собой. Вот их я держал на полном контроле, не забывая, кто там папа. Проще было убить, но с ними дер Вирго окрылялся, и совершал великие и гениальные открытия. К дисциплине мага так и не удалось приучить. Точнее, необходимо было учитывать, что он в самой ответственный момент мог что-нибудь учинить, и закладывать всегда этот неопределенный фактор.

Мысли промелькнули в долю секунды, пока архилич говорил:

— Никто ничего не заподозрил. Твои мертвые легионы на месте с первого гвардейского по пятьдесят седьмой. И ждут приказов, и жаждут битвы, — и в этом я не сомневался (как они это сделали и как намереваются сохранить тайну? Это вопрос не будущего меня, а настоящего остался без ответа), — И еще раз прошу прощения и приношу свои извинения, я не мог нарушить твоего прямого приказа и поносил твое имя перед этим одноглазым уродливым божком из Бездны, видит Творец и наша мать Тьма…

— Так было нужно, Кощей, а за твою горечь они расплатятся жизнями и не-жизнями, — оборвал я расчувствовавшегося колдуна, была у него галочка на такие моменты, переступал через себя, когда требовалось не хвалить, а ругать своего повелителя. Скорее не нравилось ему поносить именно самого себя таким образом. А любовь нежити к демонстрации собственного величия сравнима была только с ее жаждой возвышения, — Охлан?

— Тридцать четыре легиона на дне морском рассредоточены возле всех крупных портов, и выступят единовременно. Карнес препятствий не чинил, наоборот, оказывал содействие во время перехода, — бог моря без лишних телодвижений и дерзких речей в мой адрес принял новые правила игры, — По предварительным оценкам, все прибрежные города будут захвачены в первые сутки. Телепорты откроют в течении трех.

— Зеленые острова?

— Двенадцать ударных на месте и ждут приказов. Слуги Карнеса обещали передать приказ в тот же миг, как ты отдашь его. По их заверениям, он достигнет всех подводников одновременно. Но я дополнительно подстраховался. Цепь драконов-ретрансляторов и гренгов, — мертвые плавающие гады, похожие на помесь черепах и акул, — обеспечит своевременную передачу. Максимальное расхождение по времени — десять-пятнадцать минут. В Великом Ранграэле, — новая эльфийская столица островных детей леса, — Портал будет открыт практически сразу, после захвата порта, драконов возглавит эрлглэрд Уолтер, — мои командующий авиации осуществлял свою заветную мечту и угрозой вплоть до оставления своего поста, добился от меня своего личного участия во вторжении.

Не дожидаясь вопроса, Кощей продолжил доклад:

— Посадку Мертвых древ в Темных чащобах и Великом Лесе никто не обнаружил, в чем уверен Робин Гуд, — самое хитрое и матерое умертвие, ставшее высшим метаморфом (заслуга дер Ингертоса), король диверсантов среди нежити. Ранее, до смерти, это был простой булочник (к слову сказать, крайне посредственный, за что его постоянно поносили и отец, и братья. Не спорилось семейное дело в руках при жизни Реймонда Пышного, из-за чего он и отправился на земли Хаоса, став искателем). Лишь обретя не-жизнь, нашел себя и свое предназначение. И испытывал настоящие эмоции, когда ему удавались сложнейшие операции, устранение высокопоставленных лиц, таким образом, что никто не мог заподозрить убийство, списывали все на несчастные случаи. Первый раз он обратил мое внимание на себя, когда давным-давно еще во время операции «Добрый вечер!» в Трехгорном утопил бойца из охранения не в силах пробить его защиту. И на том этапе развития, ему были доступны лишь проблески разума. Учитывая, что начинал он с грабежа богатых и передачи имущества нуждающимся, то есть мне, он и получил свое имена. Немаловажное значение сыграло и ТВД — леса Империи.

Что же до Мертвых древ? Хитрый план эльфов, которые засадили ими все крупные поселения под моей рукой, начиная от Халдогорда и заканчивая Демморунгом, их мы извлекли, а я добавил щедрою рукой в четыре раза больше конфиската. Это была страховка врага, если мы будем побеждать в битве, то они вырастили бы эту гадость, превращая любую победу в поражение. У эльфов все было готово к ритуалу, включая набранные жертвы среди их народов — от добровольцев-фанатиков до преступников всех мастей. И хорошо, что порождения зла прорастали в течение суток, а их местоположение не могло быть определено садоводами. То есть, не успеют среагировать. А затем станут свидетелями конца для многих и многих.

Катастрофа не затронет лишь земли моих тайных вассалов, которых тоже хватало. Затем разожгутся Солнца, и высадятся истинные древа. Конечно, можно было поступить не столь радикально, но именно такой шаг показывал всей остроухой братии, что копать подобные ямы не стоит.

— Что Бездна? — я никак не прокомментировал доклад, да и не требовалось.

— Ее слуги бросили на устранение нашего прорыва уже третью армию, я под свою ответственность, взрастил после Солнца, разожженного моим младшим учеником Рейконом, — живой аристо, движимый познанием, его не смущало агрегатное состояние учителя, он и провел в зеркало архилича, — Цветок Тьмы и Хаоса, чтобы не вызывать подозрения у ее слуг, откуда мы черпаем энергию для противоборства. Но в результате пришлось использовать темный телепорт. Их пока осталось всего девять. Готов понести наказание.

— Все ты сделал правильно, — специально оставил такую возможность для маневра, хотел посмотреть, додумается ли. И его действия порадовали. Вмешиваться тогда не пришлось.

— По текущим докладам, до восьмого ранга уже возвысилось двадцать семь архиличей, высокоранговые драугры тоже взяли по две ступени. Остальные растут, превышая самые оптимистичные прогнозы. Кроме костяных драконов, те на двадцать четыре процента получают меньше. Разбираемся почему и где закралась ошибка. Как ты и приказал, мы отводим усилившихся через портал, ставим на место новоприбывших. Чтобы тварь ничего не заподозрила. Персональные преобразователи дер Вирго работают превосходно!

— Покажи! (Кощей явно продемонстрировал мыслеобразы будущему мне, вот только я настоящий никак не мог их уловить. Другая грань восприятия?), — и всего лишь с секундной задержкой, продолжил, — Я доволен тобой. Следующее, вот эти маги, которых прислала недоимперцам Первая Имперская академия для борьбы с нами, из непримиримых (и опять ничего не уловил, а хотелось бы знать уже сейчас. И поневоле возникало подозрение, что Хранители корректировали возможность получения данных. С другой стороны, я ведь по условиям должен все затем забыть). С ними невозможно договориться, не получится их использовать к пользе нашего дела. Даже в межреальности они не станут сражаться с тварями нашего мира, а будут вредить. Поэтому проследишь лично, чтобы никто из них не выжил, — дер Ингертос молодец, вычленил и верхушку, и большинство (на всех я не надеялся) таких отморозков, готовых продаться Бездне. И толкнув гневную речь в мой адрес, направил их на поля сражений, дабы те покарали безумца.

— Владыка, тогда и поднимать их не стоит, если настолько в них проросла скверна, смерть их не исправит, — молодец, Кощей. С другой стороны, он как никто другой понимал, что каждая моя фраза и приказ, таил в себе подвох, и являлся тестом, а где-то и экзаменом.

— Верно.

— Тогда все исполню! Повелитель, ответь на вопрос, не дающий мне покоя, — даже черепа замерли на месте, показывая важность для колдуна ответа.

— Задавай.

— Ты можешь легко сокрушить этих недостойных живых только имеющимися на поле будущей битвы легионами детей Тьмы, если у них не будет айсы-рок и нарушающего Равновесие Кроноса. А если бы ты не задумал одновременный удар по эльфийским владениям и Охлану… Или даже нанося его, но ты перебросишь еще наши силы с Трейгорнда или новых возвышающихся… То и со лживым божком они потерпят сокрушительное поражение. Мы одержим победу. Зачем тогда сбор всех? Зачем тебе живые и, тем более, недостойные хаоситы? — продуманная и крайне рационально мыслящая нежить не очень любила этих мечущихся деятелей, — Это же проблемы…

— Ни Верховного, ни его дочери на поле сражения не будет, — Делия не знала, как и практически никто, не связанный запредельно страшными клятвами на крови о способности гадюк, которая у меня была прокачана запредельно. Умрет без мучений и быстро, если не поменяет решение. Все что она делала, как и все вокруг — сама того не подозревая воплощали в жизнь мои замыслы. Как итог и кульминация, отправится перед битвой на перевоспитание к Маре. Там отучится в ее Академии. В другое время и без веских причин заставить жену принять мою волю было бы трудно — их вместе с демонессой пугали чертоги хозяйки царства Мертвых. Но вопрос уже назрел. Потому что там познает другие методики борьбы с иномировыми тварями, а затем вернется сюда, пройдет дополнительное повышение квалификации под эгидой «предавшего» дер Ингертоса, поделится полученным опытом, и будет вновь противостоять силам Бездны, и бесконтрольному проникновению Тьмы и Хаоса в межреальности. Потому что терять таких бойцов не рационально. Да и любил ее, люблю и, наверное, буду любить. Мать моих детей. Но прощу или нет… Посмотрим. А договоренности с Марой имелись. И они нерушимы, как ее Слово, как и то, что в конечном итоге к ней мы и придем. Все. За исключением нежити, та вернется обратно во Тьму.

У Бездны — свое царство мертвых. Как раз главному там божеству — Троогеанееюраасконутра… и так далее на две страницы, мне удалось вырвать глаз, уверен не без помощи Азалии, с ним же разговаривал сегодня Кощей.

Столько усилий пропало тогда втуне, враг смог сбежать, казалось из абсолютной ловушки. Все же не до конца действовали на них законы нашей вселенной, имелись лазейки.

И не моими устами, а дер Вирго было заявлено, что я настолько кровожадный — специально не стал убивать урода, лишь покалечив его и оставив страдать, чтобы он видел одним глазом, как постепенно разрушаю все дорогое им. А внедрение окуляра себе — тоже на страх врагам. И постоянное напоминание владыке мертвых и Бездне.

— Я знаю глэрда, как никто другой, в отличие от всех вас! Он вырос на моих глазах! Вместе с Туриным мы его с младых ногтей поили приллом и драконьей кровью! — орал пьяный маг, назидательно вздевая палец вверх, а другой рукой теребя ус, — Он даже первого своего бога Ригмара воскресил, чтобы убить. Дабы он прочувствовал боль, и другие, кто на него надеялся, ее же ощутили! Понятно?! Вам понятно?! Воскресить и убить, чтобы страдали! Это Сумеречные, это глэрд Райс! Возьмем все сами!

И даже мои жены поверили магу, в абсолютную чушь и ересь, потому что хотели верить именно в нее. Иногда от такого было горестно. Но таков мой путь. И никого ни в чем не разубеждал, используя все и всех вокруг для достижения целей.

Правителю дается многое, особенно здесь, но и спрашивается с него другой мерой. И ты не имеешь права на простое человеческое счастье, на сопливую любовь, на обычную дружбу, да ни одно из чувств, способных помешать.

Поэтому за кадром осталось то, что таким образом я не просто вернул зрение полностью, но еще и стал видеть в других спектрах, не доступных ранее. Как и глаз, теперь тянул из Бездны энергию, делая сильнее меня. Это не считая того, что возникла возможность поставить дополнительный Оруст. С другой стороны, в свои планы я никого не посвящал, не открывал никому своих замыслов и своих возможностей, озвучивал лишь необходимое.

Сейчас же все было сделано для демонстрации собственного бессилия, повсеместного предательства и огромных внутренних проблем в Доме Сумеречных, чтобы основные враги показали свое рыло, обнажали клыки и уверенные в победе сошлись в великой сече. Потому что таким образом они спешили первыми прийти к разделу добычи, получить лучшие ее доли.

Тайные, скрытые, спящие тоже обозначились.

Остатки дерьмового образования, которое по недоразумению назвали Империей, должны быть сметены. Они мешали. И сердцем настоящий давно стал Хэльменсгард. Что же до наших болезней и простуд? Вылечим. Антибиотики я приготовил. Не всем микробам понравятся.

Мертвый колдун не перебивал бег мыслей, а ждал ответа, склонив голову.

Я заговорил:

— Ты спрашиваешь, зачем они нужны? Эта победа, как и мир, должны принадлежать всем: живым и мертвым, людям и нелюдям, Свету и Тьме, Хаосу и Порядку, верящих только в Творца, последователям Новых, Старых и Позабытых богов, но не запятнавших себя в служении Злу и Бездне. Все вместе вы должны заплатить цену. Потому что именно она послужит блоком из туманного адамантита в фундамент нашей следующей виктории, но уже над Бездной. Тварь же попытается начать экспансию через пятнадцать, максимум двадцать лет. И у нее многое готово, чего пока нет у нас. Смотри!

Бесконечные ряды боевых и транспортных кораблей, грузовые, защищенные по высшему разряду, в которые должны были перевозиться Сердца, от обычных до Великих, и телепорты энергии, а также детали сопутствующей для их запуска инфраструктуры. Полчища тварей, стоящих пока неподвижно, чьи ряды постоянно пополнялись и пополнялись. Вся эта армада готовилась к броску и прорыву через Великий океан Мрака, который служил и укрытием врага, и нашей защитой от него же. Если бы не ограничения, то Бездна нашла бы другое решение, а не стала идти в лобовую атаку. А стоит ей закрепиться на наших берегах, основать плацдарм — и тогда, по ее замыслам, ничего не сможет остановить победное продвижение.

(Данная демонстрация для меня настоящего послужила доказательством, что даже сейчас информация фильтровалась Хранителями и показывалась только необходимая для них).

Глаза Кощея вспыхнули ярким синим светом. Понятно, он воодушевился. Я же будущий продолжил:

— Мы должны не просто их уничтожить, а на плечах врага ворваться в его же цитадели, смести всё и всех, и вышвырнуть этот гниль с Аргасса. Навсегда. А затем пойдем дальше, освобождать другие миры.

— С преобразователями дер Вирго и солнцами Эйнтейри у нас должно все получиться, — прокомментировал Бессмертный.

— Если в нашем доме будет порядок. Не будет его, ничего нам не поможет.

На этом видение пропало.

Вестник стоял молча.

Понравилось ли мне увиденное? Первая картина — очень, так, наверное, выглядят райские картины. Верные друзья, любящие и не предающие жены, дети, внуки… Единорогов только не хватало, впрочем, на Аргассе это другие звери, могучие, неукротимые и злобные.

Второе видение — нет.

Интересный выбор. Судьбоносный. Я мог прийти к счастью, по словам Вестника, довольно просто. Или прикладывая запредельные усилия, никогда не достигнуть его. Использовать всех вокруг, как детали в механизме. Где все подчинено только моей воле.

И враги, судя по увиденному, не убывали, а прибавлялись — Бездна, боги Позабытые, Старые, Новые, Хаоса, и твари Тьмы, разумные всех рас. Уверен, это далеко не все.

Явил штандарт.

Посмотрел в глаза дракону, заглянул в мерцающие синевой глазницы черепа.

Вот он ответ на все вопросы.

Тот Эдем не только для гумми, но и для любого нормального человека, уничтожался легко и просто от дуновения высших. Он мог существовать, но… недолго. Учитывая же Бездну, та жизнь не имела будущего, пусть могла исчисляться несколькими веками. Полагаться на решение проблемы силами Хранителей? Они уже доохранялись.

У этой же силы есть и свои боги, и свои живые и мертвые, свой порядок и свой же хаос, свой свет и своя тьма. Ключевое здесь — свой и свое. И там нет места никому из нас. Я видел своими глазами осколок ее мира. Поэтому… Взглянул вновь на штандарт и проговорил тихо, чеканя слова:

— Я обещал и от клятв своих не отказываюсь. Мы будем сражаться, и мы победим! Без лживых богов, веря только в себя, в наших великих предков, в Империю и Творца! Аррас!

Мне на секунду показалось, что клич подхватили где-то далеко-далеко в едином порыве миллионы. И алым испепеляющим светом наполнился взгляд дракона, разгорелся и синий огонь внутри глазниц черепа, и на грани слышимости раздался тонкий перезвон золотых и серебряных звезд…

И я сделаю все возможное и невозможное, чтобы второе видение стало реальностью, потому что иначе нельзя.

Аррас!

________________________________________________________________________________

Уважаемые читатели!

Книга закончена, а вместе с ней и цикл «Глэрд». Все что я хотел сказать и показать этим произведением, мною было сказано и показано. История изложена и завершена так, как и планировалась изначально.

Точка поставлена.

Я прожил с этим героем не только три года изо дня в день, во время написания, но и еще пару-тройку лет эпизодически, когда только все задумывалась. Если когда-нибудь вернусь к «Глэрду», то цикл будет называться либо «Глэрд — враг Бездны» или «Глэрд и Ледяной путь».

Надеюсь, книги подарили вам немало разнообразных эмоций.

Спасибо вам всем, что оставались с моими героями!

Отдельная благодарность за помощь, награды, лайки и комментарии!

Ваш отклик помогал и помогает делать тексты лучше, а где-то значительно убыстряет процессы. Поэтому не забываем жать на сердечки, подписываться на меня. Впереди много новых историй, как и планируется завершение старых.

Пока же пару-тройку недель отдохну, подумаю, что делать дальше.

Еще раз спасибо!

Всем здоровья и добра!

Аррас! :)