Следующая ступень

Глава 5

Император сидел на заднем сидении своего представительского флаера, самого простого и незаметного из тех, что имелись на борту малого Императорского космолета.

Император молчал, по внешнему виду его прочесть что-то не представлялось возможным, сказывалась многолетняя привычка «держать лицо» в любых обстоятельствах. Напротив него сидели двое телохранителей в черной броне и глухих затемненных шлемах, вооруженные пистолетами, ножами и еще Бог знает чем из разнообразных спецсредств.

Телохранители… Люди, которым доверяешь свою жизнь, но не можешь доверить свои секреты… Император тяжело вздохнул. Его непроницаемая маска на несколько мгновений дала трещину, но быстро вернулась в исходное состояние. Император… усталый старик. Пусть крепкий и телом, и разумом, пусть видимый возраст его застыл на отметке «слегка за сорок», благодаря «вакцине» и косметологии, но усталость прожитых лет накапливалась. Она никуда не исчезала… Вакцина от старости. Тот, кто ее изобрел — гений. Тот, кто ее «вколол» человечеству — жестокий мальчишка. Это ведь оказалось очень тяжело — не стареть, перестать бояться естественного завершения жизни, но начать дрожать от одной только мысли о насильственной смерти…

Эта «прививка» слишком глобальна, чтобы все ее последствия успели проявиться всего за девять лет, но кое-что уже выползло. Количество тяжких преступлений возрасло во всем мире. Убийства, грабежи, износилования, похищения, даже космическое пиратство… Резко набрали популярность экстремальные виды спорта и развлечений. Рождаемость упала. Войны, революции, межнациональные конфликты стали вспыхивать от малейшей искры. Количество психозов, депрессий, суицидов выросло на порядок. Создавалось впечатление, что человечество само ищет смерти, что Человек, как мыслящее существо, оказался не готов к бессмертию, оно пугало его до дрожи, противтореча самой смертной сути этого, хоть и высокоинтеллектуального, но все равно все еще животного. Образно: Мир «бился в горячке после укола вакцины», и когда он оправится теперь, адаптировавшись и став крепче, неизвестно, да и переживет ли вообще? А ведь были еще и социальные проблемы… Точнее только еще назревали, но в скором времени должны были встать во весь рост, и как их решать, совершенно непонятно. Эх, Кашим, жестокий мальчишка, что ж ты наделал…

Император волевым усилием подавил минутный приступ меланхолии. Ему предстояла сложная встреча. Сложная и опасная. Сложная своей непредсказуемостью, а опасная тем, что тот, с кем предстояла встреча, опасен, словно ядовитая змея, от яда которой нет противоядия.

Максимально урезанный кортеж Императора, состоящий всего из восьми флаеров охраны, двух флаеров сопровождения от Транспортной Инспекции города и собственно флаера Императора, остановился перед двухэтажным частным домом. Охрана тут же покинула транспортники и принялась профессионально оцеплять и блокировать ближайший район. Стандартная процедура.

Сам Император, неторопясь, подошел в сопровождении двух своих телохранителей к входной двери и нажал на кнопку звонка. За ней раздались шаги, и женский голос спросил: «Кто там?»

— Эм… а Глеба Новикова я могу увидеть, — немного сбился с настроя Император.

— Глеба? — удивилась женщина, открывая дверь и замирая в недоумении.

— Это ко мне, мам, — появился в зоне видимости высокий широкоплечий школьник. Он чуть приобнял хрупкую женщину в летнем нарядном платьице и компьютерных очках, поцеловал ее в щеку и пошире распахнул дверь. — Здравствуйте, Ваше Императорское Величество. Зайдете? Или мне пройти с вами? Наручники одевать?

— Не поясничай, — чуть поморщился Император. — Впустите? — обратился он к женщине.

— Конечно-конечно, — посторонилась она, пропуская гостя, точнее сначала его телохранителей, попытавшихся пройти вперед. Иператор остановил их жестом.

— Разуйтесь, — приказал он охране. — Не портите ковры хозяйке.

— Не обязательно, — смущенно улыбнулась женщина. — Мы можем во дворе посидеть, у нас беседка очень удобная есть…

— Благодарю, — кивнул Император, соглашаясь, и жестом разрешил телохранителям делать свое дело.

Беседка оказалась небольшой, расчитанной человек на пять-шесть, но вполне уютной. В ее центре стоял круглый шахматный столик, ажурные кованые решетки стенок обвивал виноград, круглая крыша была выполнена из затемненного стеклопластика.

В ней уже сидели две девочки одного с Глебом возраста, которые аккуратно собирали в коробку шахматные фигуры. При подходе гостей они встали и учтиво поклонилась.

— Это Лиза и Марина, — представил девочку Глеб. — Мои однокласницы.

— «Ирма», аналитик группы Альфа, — уточнила для гостя та, что стояла левее, и поправила на носу компьютерные очки.

— «Ворожея», аналитик группы Гамма, — назвала себя та, что стояла правее.

— Присаживайтесь, Ваше Императорское Величество, — отодвинул для гостя один из стульев Глеб. Его мама поспешила в дом.

Император кивнул и занял предложенное место. Школьник обошел столик и уселся напротив. Девочки расположились на лавочке, что шла вдоль стены беседки, оказавшись соответственно за правым и левым плечем парня.

Император молча рассматривал Глеба, пытаясь составить первоначальное впечатление о нем. Тот отвечал тем же. Телохранители заняли позиции за спиной государя и застыли безмолвными изваяниями.

Вернулась мама Глеба со скатертью в руках, которй тут же принялась застилать столик, ее сопровождал парень с большим подносом.

— Гена Терскевич, — представил Новиков. — Еще один мой одноклассник.

— «Корень», лидер группы Гамма, — счел нужным дать пояснение Гена. Мама Глеба тем временем ловко составляла на стол чашки, блюдца, сахарницу, заварочный чайник, обычный чайник, раскладывала ложечки и наконец опустила пирог.

Гена, дождавшись ответного кивка от императора, отнес поднос обратно в дом, вернулся с еще одним стулом, поставил его правее Глеба и сел на него.

— Угощайтесь, Ваше Величество, — слегка упростил обращение Глеб, разрезая специальным ножом принесенный мамой пирог. — Не удивляйтесь, — с улыбкой кивнул на девушек и Гену он. — Сегодня у нашего Стаса День Рождения. Решили, что удобнее будет отпраздновать у меня, так что весь наш класс здесь.

Император кивнул, подставляя блюдце под поданный ему парнем кусок пирога. Сохранять лицо непроницаемым становилось труднее. Не отпускало ощущение западни.

— Я правильно понимаю, что с принцем вышел прокол? — безо всякого раскаянья или сожаления спросил Глеб. Император кивнул. — Но, раз вы пришли в гости лично, а не попытались прислалать штурмовой отряд на наше устранение, то обиды на нас не держите? Мы просто хотели найти важного для нас человека. Угрозы Империи наши действия не несли.

— Глеб! Что ты опять натворил?! — возмутилась мама, уперев руки в бока и вперив сердитый взгляд в сына.

— Успокойтесь, Надежда Валентиновна, — мягко остановил женщину жестом Император. — Ничего ужасного, просто оттаскал за нос принца, позволившего себе нелестно отозваться о их покойном трудовике.

— Принца?!! За нос?!! — возмутилась она. — Ты уже вовсе ополоумел со своими играми в «индейцев»! Сколько я тебе говорила: насилием ничего не решишь! Вы простите его пожалуйста, Ваше Императорское Величество, — повернулась она к Императору, сложив руки перед грудью. — Глеб на самом деле хороший мальчик: музыкант, отличник, в этом году в консерваторию поступает… Он ведь не созла. Это все их Аорон Евгеньевич! Сколько я на него руководству школы жаловалась, что он на детей плохо влияет, все без толку, говорят, что у него прекрасные показатели и успеваемость, да и вообще, ветеран, заслуженный человек…

— Я не сержусь, — снова остановил ее жестом Император. — Просто решил проведать столь многообещающего юношу. Так, что за человек? Кого вы пытались найти таким странным способом? — повернулся к школьнику он.

— Васю, — вздохнул Глеб. — Сына Дядь Лени и Елены Васильевны.