Следуй по пути из лепестков персика

Глава 34

Ещё с вечера в поместье Гу помощник кузнеца Цзян принёс то, что он уже успел сделать, это были привычные столовые приборы и несколько металлических коробочек из тонкой стали для того, чтобы Ната могла собрать из них термоконтейнеры. Ещё до этого, заранее, Наташа купила куски пробкового дерева. Из них были тоже сделаны коробки. Из физики она помнила, что пробка была наименее теплопроводным материалом, присутствующем в этом мире и стране, а его здесь было довольно много. Привозили с севера и северо-востока, больше всего из государства Ляо.

«Ещё бы вспомнить, где оно находилось…», — задумчиво прищурившись, девушка покопалась в своей голове, — «Север Китая? Кочевые племена? Монголия? Маньчжурия, которая была на дальнем Востоке?… В общем, эти места сейчас здесь называются „великие степи“. А Ляо была народность — кидани, это я точно помню».

Теперь оставалось поместить внутрь стальные ёмкости; на дно ёмкостей положить либо лёд, либо нагретые камешки, исходя из того, было ли необходимо согреть или охладить то, что лежит внутри; сверху поставить небольшую стальную запчасть в виде скамеечки с ножками, для того, чтобы не допустить утопление поддона, на котором будут стоять тарелки или лежать то, что необходимо, когда растает лёд. Ну и, конечно же, камни неровные, поэтому поставить на них ровную пластину не очень удобно — тарелку перекосит и всё высыплется наружу.

Внутрь пробковой крышки тоже была приделана стальная пластина. Наталья-Мэй собирала термоемкости дома, под любопытными взглядами родителей, братьев и сестёр, чтобы в городе не могли понять, что она изобретает. Когда они узнали, что именно изготовила Мин Мэй, не переставали удивляться и расхваливать девушку.

— Да будут небеса моими свидетелями! В моей дочери явно переродился великий учёный или воин! — восхищался генерал Гу.

— Это точно дар небес! — восклицала госпожа Гу.

— Мэй-эр ещё так юна, а уже умна и находчива, — удивлялся старший брат Юшенг Му.

Здесь, конечно же, существовали грелки, в основном для рук или в кровать: специальные закрытые железные ёмкости со вложенными внутрь углями; сверху эта ёмкость помещалась в плотный сшитый или вязаный мешочек, надолго сохраняя тепло.

Также с вечера Наталья-Мэй обсудила с отцом нападение бандитов. Девушка подтвердила князю Гу, что она обо всём догадалась уже очень давно, ещё во время их нападения. Гу Мэй, конечно, не против, чтобы её использовали в качестве приманки, но хотелось бы при этом оставить свою шкурку в целости и сохранности, а не в дырках.

Ещё, поздно вечером, Яочуан, после того, как быстро и ловко перебрался через забор в том месте, где находились комната и двор Гу Мэй, тайно передал ей маленькую круглую керамическую ёмкость с крышкой. В ней была мазь для быстрого заживления ран и предотвращения возникновения шрамов. Наташа даже и забыла, что Ли Бэй Ху обещал ей это.

— Надо же, молодая госпожа, как о вас заботится его высочество второй принц! — радостно воскликнула юная личная служанка, в то же время восхищённо посмотрев на слугу принца, что был, оказывается, так ловок и силён. Не только вреден, он ведь даже защитил её во дворце…

«На него тоже можно положиться?», — прокрались предательские мысли в голову Чун Хуа.

Точно такие же посетили, с некоторых пор, прекрасную голову юной барышни Натальи-Мэй.

— Подумаешь, он обещал. Мелочи какие, — проговорила Мин Мэй, но на самом деле на её щеках появилось смущение, а в душе разлилась приятная теплота и радость.

— Не знаю, Чун Хуа, это уже будет глупо. Да пошёл он в жопу, этот самовлюблённый кретин, — устало проговорила Мин Мэй.

— Молодая барышня, а если ещё разочек? Вы же всё равно во дворец едете ко вдовствующей императрице, — проныла личная служанка.

— А если я кому-нибудь попадусь? Тебе-то зачем это надо, ты ждёшь не дождёшься, что ли? — усмехнулась Наталья.

— Что вы, барышня Мин Мэй! Как вы могли такое подумать и сказать?! — Чун Хуа обиженно надула губы. — Просто обидно за вас, что всё, что вы делали, это было зря, так переживали, боялись, страдали и мучались.

— Ну и ладно, я сделала всё, что могла, можно сказать. Если он такой… хм, нехороший человек, то пусть… хм, себе дальше обижается, мне-то какое дело? В общем, я извинялась, как могла. Чун Хуа, если буду продолжать, это будет выглядеть странно и глупо. Я больше не хочу ему ничего готовить, и вообще, иметь никакого отношения ко дворцу.

— Барышня Мин Мэй, мужчина, что во время засухи рыл колодец, разочаровался и бросил это дело, когда до живительной влаги и его спасения от жажды оставался всего лишь один удар лопаты, — проговорила умоляюще личная служанка. — Мы всё равно едем во дворец, а больше не будем этого делать. Главное, что будем уверены, будто сделали всё, что в наших силах.

Наташа-Мэй закатила глаза и вздохнула:

— Ладно, уговорила. Но только последний раз. Больше я ни знать, ни думать об этом не хочу. Вот стану совершеннолетняя, уедем к младшему брату отца на северную границу. Откроем там бизнес всяких новых штук и вещей… будет весело: «Уж мы покажем кузькину мать кочевникам за всю Русь и иго, хе-хе-хе», — Говорят, там моя кузина тоже активная и продвинутая девушка.

— Биз… Что, барышня Мин Мэй? — уточнила Чун Хуа.

В итоге, утром встав очень рано и приготовив новые вкусняшки, Наташа-Мэй в сопровождении своей личной служанки отправилась во дворец на аудиенцию ко вдовствующей императрице, что перенесла вчера встречу на сегодня.

Чун Хуа ехала вместе с молодой госпожой в повозке. Пока Мин Мэй путешествовала без своих старших или знакомых семьи, других чужих господ, она могла ехать вместе с ней в карете. В руках юная служанка сжимала термоконтейнер из пробки. Внутри лежали приготовленные и новоизобретённые барышней угощения, которые она называла: колесо Куньлунь и картошка Мэй. Чун Хуа не знала, что ими были обыкновенная пицца, разрезанная сейчас на кусочки, и дольки картошки, пожаренные во фритюре, посыпанные солью.

— Хуа-эр, нам нужно будет всё сделать поскорее. Ты же помнишь, что сегодня наша семья приглашена на какие то игры среди знати… Цзыцзюй.

— Я же вам рассказывала, молодая барышня Мин Мэй, — сочувствующе произнесла личная помощница.

— Да помню я: кони, клюшки, мяч, ворота, гонг, играют представители дворянских и знатных семей, — Чун Хуа довольно улыбнулась, а Наташа подумала: «Сдаётся мне, что это будет обычное конное поло», — Я сейчас не об этом. Если библиотека наследного принца будет закрыта, мы не будем искать доступ внутрь. Понесёмся рысцой ко вдовствующей императрице, а потом домой.

— А обязательно рысцой? — несколько озадаченно посмотрела на неё юная служанка.

— Чун Хуа, я имею ввиду, побыстрее. Не хочу терять время и быть надолго связанной с этим местом, — улыбнулась молодая госпожа.

— Ааа, понятно. Мне тоже дворец не особо нравится, — вздохнула личная помощница.

Когда девушки уже вылезли из повозки, отправившись во дворец, им на встречу сразу же повстречалась главная придворная дама Гань Чжун. Женщина среднего возраста была словно статуя из гранита, складывалось ощущение, что даже все её морщинки и складки на коже тоже были выточены из камня. Хоть её кисти рук уже были сложены на линии талии, она всё равно легонько раздвинула локти в стороны, чтобы это выглядело учтиво, и поздоровалась, слегка склонив в голову:

— Княжна Гу.

После она окинула строгим, высокомерным и укорительным взглядом юную служанку молодой госпожи.

Наташа в облике Мин Мэй, очнувшись от всей этой мрачной картины, торопливо и вежливо поздоровалась в ответ.

Чун Хуа же испуганно опустила глаза, торопливо сложив руки так же, как и Гань Чжун, слегка согнув колени, поприветствовала главную придворную даму.

— Барышня Гу, вы направляетесь во дворец «Небесного благоденствия и спокойствия»? — перевела она взгляд своих, словно безжизненных глаз на Наталью.

— Да. Вчера вдовствующая императрица попросила меня прийти сегодня, — Гу Мин Мэй растянула губы в дежурной улыбке.

— Тогда позвольте, составлю вам компанию и провожу вас? Я тоже направляюсь туда, — произнесла она всё это безапелляционным тоном, не требующим возражения.

Как-то было бы странно спорить с мраморной статуей, поэтому Наташа-Мэй снова улыбнулась и кивнула, двинувшись в сторону дворца вдовствующей императрицы вслед за главной придворной дамой.

«Это явно знак свыше, что мне не стоит испытывать свою удачу», — подумала Ната.

— Барышня, когда вы говорите, хотите отправиться на северную границу? — испуганно прошептала ей личная служанка.

— Дочь правого министра, князя и генерала Гу, Гу Мин Мэй, приветствует вдовствующую императрицу! — Наташа сложила перед собой руки и поклонилась. — Желаю вам долгих лет и процветания!

Гань Чжун, смотря на действия Наташи, скептически и отрицательно покачала головой, что вызвало в свою очередь у второй небольшую оторопь.

«Кто его знает, чуть что не так и сразу голову с плеч долой, либо палками насмерть забьют, а может и ещё что хуже. Не очень гостеприимное место», — подумала девушка.

Чун Хуа осталась ожидать молодую барышню снаружи, боясь даже приближаться ко входу.

— Гу Мэй! Как здорово что ты сегодня навестила меня, — обрадовалась величественная особа. — Присаживайся, — царственная женщина простёрла руку в сторону кресла.

Ну как, кресла, это был диван, разделённый посередине квадратным столиком, который стоял прямо на нём. Поскольку почти всё мягкое, здесь было ровное, тем более сидушки мебели, он не падал. Этот столик можно было снять, и та-дам, лёгким движением рук кресла превращаются в диванчик или тахту.

На этом же диване, во втором кресле, сидела вдовствующая императрица.

— Благодарю, — улыбнулась Мин Мэй и осторожно села. Только грациозно расположиться, как это делает госпожа Гу, у неё не особо получилось.

Гань Чжун снова суровово и скептически покачала отрицательно головой.

Наталья-Мэй еле удержалась от того, чтобы не втянуть шею в плечи:

«Божечки-кошечки, убраться бы отсюда поскорее… Хотя, если так подумать, ничего же плохого не происходит».

— Почему ты такая напуганная, что-то случилось? — взволнованно поинтересовалась царственная особа.

Служанки принесли чай, что был настолько белый, аж напоминал просто горячую дымящуюся воду и закуски.

— Попробуй, это очень хороший чай из белого лотоса, — улыбнулась вдовствующая императрица. — Для кожи хорошо и успокаивает.

— Спасибо, — проговорила Наташа в облике Гу Мэй, чувствуя себя здесь совсем не уютно и явно не в своей тарелке… а в чужой, а ещё, вдобавок, словно над ней были занесёны чья-то огромная вилка и нож. — Ваше высочество, вы велели прийти к вам через неделю, я не имею понятия, в какое точно время, и стоит ли вас так утруждать. Мне не хотелось бы быть мешать вам и доставлять неудобства.

— Ты что, считаешь, что я не могу тебя обучить заново манерам? — изумлённо посмотрела на неё царственная особа.

Наталья сразу вспомнила фразу «я бы не посмела», но не смогла её произнести:

— Что вы, как можно. Я же представляю, сколько у вас забот… что даже головные боли мучают, — ответила Мин Мэй. — Есть люди, что могут мне помочь, конечно, не так хорошо, как вы, но не заставляя вас испытывать трудности.

— Думаешь? — величественная женщина посмотрела на главную притворную даму, намекая на неё, а Ната от этого только пугливо-отрицательно увеличила глаза: «Не-не-не, воу воу, полегче, это не то, что мне нужно. Как заставить её вообще меня сюда больше не приглашать?».

— Ты такое почтительное, нежное и милое дитя, — вдовствующая императрица взяла кисть Наташи и нежно похлопала.

Гань Чжун с поклоном передала вдовствующей императрице две книги с синими обложками, сшитые жёсткой нитью.

— Тебе нужно выучить их и переписать три раза, — улыбнулась царствующая дальняя родственница.

— Ээм… ваше величество, но я не умею писать… теперь, — натянуто улыбнулась Наташа, радуясь в кои-то веки, что она безграмотная.

— Тогда прочти и выучи, пока снова не обретёшь грамоту, — озадаченно произнесла царственная женщина. — Этикет начинается с теории.

— Эмм… Я, к сожалению, не помню символов, поэтому не могу ни писать, ни читать, — снова напряжённо улыбнулась Ната, боясь разозлить величественную особу.

В комнату прошла какая-то служанка и поклонилась, поприветствовав вдовствующую императрицу, а также прервав их диалог.

Оказалось, что третья принцесса Цзинь Хуа была застукана за тем, что играла со слугами в кости и пинала волан (состоящий из небольшого тканевого мячика и перьев лишь с одной стороны. Наташа тоже вместе с Чун Хуа, Мин Лан и другими служанками в него играла. В основном, его пинали друг другу коленками, либо внутренней стороной стопы).

— Кто посмел во дворце принцессы устроить такое?! Азартные игры?! — не на шутку разгневалась вдовствующая императрица. — Провести расследование! Всех слуг, кто в этом участвовал, казнить, забить до смерти палками; остальных выгнать из дворца! Заменить всех слуг её дворца на новых! Позвать ко мне третью принцессу Цзинь Хуа!

— Ваше величество! — сама не ожидая от себя, Наташа вдруг встала на колени и сложила учтиво перед собой руки, легонько поклонилась. — Ваше величество, пожалуйста, помилуйте третью принцессу и слуг. Принцесса молода, а слуги подневольные люди, выполняющие приказы. Их задача угождать и помогать своему господину. Наверняка, они все либо стары, либо ещё очень молоды.

Наталья помнила, что служанки, достигшие двадцати пяти лет, почти все освобождались и покидали дворец, отправлялись из дворца вон; постоянно набирали новых молодых.

— Ты считаешь меня жестокой и несправедливой?! — изумлённо посмотрела на её царственная дальняя родственница.

Ната опять вспомнила нужную шаблонную фразу, но снова не смогла её сказать, уж слишком она коробила её сознание. Но Наталья оказалась девушкой неглупой, сразу сообразив, как выкрутиться:

— Наоборот, вы очень хорошая, мягкосердечная, добрая и умная женщина: «Ну допустим, хотя я вообще ничего о ней не знаю… Зачем я вообще это делаю, зачем мне вообще это надо?! Эх, ну не могу я мимо чужой беды пройти и поэтому опять влезаю не в своё дело», — подумала Наташа и продолжила. — Зная вас, не хочу, чтобы вы потом расстраивались и переживали. Хочу, чтобы ваше настроение, здоровье и самочувствие находились в гармонии и не портились всякими ненужными отрицательными чувствами. Эти слуги не достойны того, чтобы из-за них переживала такой прекрасный человек, как вы, и тем более, вдовствующая императрица, мать нашей нации. Простите их, своих неразумных приёмных детей. Тем более, сейчас идёт такой праздник, предки смотрят на нас с небес и ждут от нас в дар благих дел в их честь: «Хоть тоже карму свою подправлю».

Слуги опешили и уставились с изумлением, властвующая особа тоже посмотрела на юную девушку со смешанными чувствами удивления, одобрения и благодарности:

— Мэй-эр, какое же ты, оказывается… милое, добросердечное и почтительное дитя. Ах, вставай, ты не должна этого делать, — женщина встала и протянула к ней руки. — Боишься, что их смерть запятнает твой благоприятный приход сегодня? Ладно, тем, кто участвовал, двадцать пять палок, и им запрещено что-то унести с собой, кроме своих вещей из дома. Остальных оставить во дворце третьей принцессы, но они будут лишены жалованья на три месяца.

— Бабушка вдовствующая императрица! — внезапно в комнату ворвалась третья принцесса. Она быстро сложила руки, поклонилась и схватила царственную пожилую женщину за кисти рук. — Бабушка не наказывай, пожалуйста, слуг слишком строго, прости их! Это я виновата, это я их попросила!

— Слуги должны полностью осознавать, где они находятся, — сурово произнесла вдовствующая императрица.

Но было видно, что её взгляд смягчился.

— Ну бабушка, пожалуйста, помилуй их. Ты же знаешь, что Чунта мне очень верна и заботится обо мне очень хорошо, — опять проныла Цзинь Хуа.

Увидев горделивый и безапелляционный взгляд царствующей близкой родственницы, третья принцесса надула губы и резко встала на колени.

— Ваше высочество третья принцесса, это неуместно, — проговорила главная придворная дама.

Вдовствующая императрица посмотрела на внучку высокомерно и укоряюще, после отвела взгляд в сторону и снисходительно-сурово произнесла:

— Хватит пол протирать. Встань. Гу Мин Мэй уже попросила за тебя.

Только сейчас Ли Цзинь Хуа обратила внимание на Наташу-Мэй, поднимающуюся с колен. Принцесса с благодарностью и восхищением посмотрела на неё.

— Вам лучше сейчас удалиться, княжна Гу, — негромко проговорила и поклонилась ей подошедшая главная придворная дама Гань Чжун.

«Понятно, будут семейные разборки. Я как-то не особо и хотела присутствовать. Мне бы и самой поскорее бы отсюда убраться», — подумала Ната, но сказала лишь вежливо:

— Хорошо.

Притворная дама сунула ей в руки книги, что просила прочесть и изучить вдовствующая императрица, и проводила до ворот дворца «Небесное благоденствия и спокойствия».

Выйдя за ворота с Чун Хуа, Наташа огляделась и задумалась, стоит ли сегодня идти в библиотеку наследного принца в последний раз.