Скорость Тьмы

Глава 3 Тьма

Видения то таяли, то снова проявлялись. Возможно, то была тонкая грань между сном и явью либо один большой болезненный сон, когда ты понимаешь что спишь, но не способен по своей воле очнуться в любой момент. И тогда приходят чужие и враждебные образы навеянные одержимым бесами пророком, который всю жизнь преклонялся перед Чёрным Солнцем, утратив в итоге свой разум, волю к жизни и даже привычный человеческий облик. Тёмные протуберанцы выпили его до остатка иссушив, оставив потомкам лишь безумные запутанные труды и мёртвую бессмысленную оболочку.

А в тёмном небе гордо парил орел, описывая большие круги и с ним была ядовитая змея. Змея оказалась живой. «Не добыча, но подруга» - как писал однажды одержимый бесами лжепророк. Змея крепко обвивала орла за шею готовая в любой момент усилить свою смертоносную хватку. Ей не надо было жалить, а лишь душить. Ей не надо было убивать, а лишь угрожать. Упав вместе с орлом на землю, она тоже наверняка погибнет, но высшая её цель быть дамокловым мечом над гордым орлом, пересиливала страх смерти.

Этим орлом была немецкая нация, возомнившая себя владычицей мира и вцепившаяся мёртвой хваткой в кровоточащую рану в теле могучего Прометея. Прометеем оказался весь советский народ несущий свет истинной веры и избавление от фашизма. Ну а змея… змея была протуберанцем Чёрного Солнца, сумерками кровавых тевтонских богов. Коллективный суицид целой нации поражал воображение. Такого ещё в мировой истории не было. Обезумевшее человечество в очередной раз брало новую для себя страшную высоту.

А Прометей прикованный к скале должен был выстоять. Обязан выстоять, отбиваясь одной лишь свободной рукой, потому что в другой сжимал чашу с неусыпным православным огнём. Пока эта чаша горела, у русских людей был шанс победить. Её свет в беспросветном мраке средневекового злобного невежества, словно маяк сквозь бурю призывал чистых душою и сердцем к непримиримой борьбе. Зло выкорчевывают с корнем. Скорость потусторонней ТЬМЫ даруемой Чёрным Солнцем должен был опередить СВЕТ из чаши древнего титана. И это был отнюдь не «колос на глиняных ногах», а великая несокрушимая идущая из самой глубины седых веков сила.

Спасительный огонь всё ещё яростно пылал…

***

Тайный схрон удалось обнаружить без особого труда по меткам на деревьях с изображением тессеракта. Всего то и нужно было дунуть из жестяной коробочки невесомым порошком на влажный ствол и знак тут же проявлял себя, загораясь тусклым белым светом. Порошок состоял из костяной муки и годился для ещё целой массы полезных магических фокусов.

На случай вынужденного отхода разведчики всегда имели, так называемое «безопасное пристанище» (или «нору», если на оперативном жаргоне), где можно было несколько дней спокойно отсидеться.

У Карела не было в запасе этих нескольких дней, а лишь несколько драгоценных часов. Если бы он уходил сам в полном одиночестве, схрон бы не понадобился. Но майор был не один. Женщина окончательно выбилась из сил. Последние несколько метров до спасительного убежища он тащил её на себе.

Незаметный со стороны железный люк поддался не сразу. Видимо «норой» давно не пользовались. Тем лучше. Значит основные запасы не тронуты. Карел помог Рите спуститься по каменной лестнице вниз. Затем вернулся на поверхность и убедившись, что они не оставили после себя слишком явных следов, задраил люк изнутри несколько раз провернув вправо красное запорное кольцо. Затем извлёк из рюкзака фонарик и, найдя с его помощью генератор, залил в бак из тёмно-зелёной канистры резко пахнущий бензин. Щёлкнул маленький тумблер. В глубине убежища зажёгся зыбкий мигающий свет. Угарный газ выводился через оцинкованную трубу куда-то наружу, что вполне могло выдать убежище. Но сидеть в полной темноте с одним только фонарем вариант так себе. Батарейки хватит едва ли на час беспрерывной работы. А запасную «донор» с собой не прихватил.

«Нора» представляла собой небольшое прямоугольное помещение с круглым столом посередине, длинной деревянной койкой у южной стены и шкафом набитым всем необходимым. Майор усадил женщину на узкую жёсткую скамью у стола и принялся методично осматривать содержимое металлических ящиков. Здесь было всё самое нужное: аптечка, оружие, радиопередатчик, съестные припасы длительного хранения, зашифрованные карты и даже полный комплект эсэсовской формы. Раскрыв аптечку, Валдек сделал себе укол сворачивающего кровь препарата, после чего засунул под прострелянную шинель толстый кусок стерильного бинта.

- Есть хочешь?

Рита отрицательно мотнула головой.

- Пить?

- Нет.

Карел придвинул к столу ящик с гранатами и, усевшись сверху, ловко открыл ножом жестяную банку немецкой тушёнки «Вестфальский патриот». На тёмно-красном фоне был изображён Йозеф Геббельс, толкающий с трибуны очередную воодушевляющую пламенную речь. Странный способ пропаганды всплеска национального патриотизма.

- Теперь спрашивай, - прожевав пробурчал майор, думая о том, как там поживают его ранения.

Находясь в чужом теле он как обычно не чувствовал боли, но «донору» придётся несладко. Во всяком случае на движениях ранения пока никак не сказывались, но пара из этих огнестрелов вполне могли оказаться смертельными. Чужое тело пока что держалось благодаря особой подготовке, но этот резерв был не бесконечен.

- Кто вы? – едва слышно прошептала Рита, не поднимая опущенной головы.

Нечесаные слипшиеся волосы полностью скрывали её бледное осунувшееся лицо.

Карел решил соврать.

- Друг.

- Это я уже поняла.

- Меня просил позаботиться о тебе один… сослуживец. Может ты всё ещё помнишь его? Это твой детский одесский знакомый.

Женщина оживилась.

- Так вас послал ко мне Карел?

- Ну да, мы давно служим с ним в одном разведуправлении.

- Он жив, с ним всё в порядке?

- Пока что да, хотя работёнка у нас вредная. Смертность выше чем в пехоте.

- Расскажите мне о нём?

- Послушай, тебе мало того, что он просил за тебя? Помнит и беспокоится… это всё что тебе следует знать.

Майор резко умолк, продолжая сосредоточенно ковырять ножом вражескую тушенку. Тема была скользкой. Как бы себя ненароком не выдать. Рите незачем знать правду. Если их всё-таки схватят, то ей наверняка промоют мозги и с лёгкостью выйдут на Карела проследив цепочку воспоминаний до самой Одессы. А там уже легко будет найти и его родителей и друзей и даже армейских сослуживцев. Подобный провал нельзя было допустить.

Женщина немного помолчала, что-то обдумывая, затем всё-таки спросила:

- А что это был за странный коридор с шевелящимися стенами? Мне это привиделось в бреду, так ведь?

- Нет, не привиделось. Но об этом лучше потом, если благополучно выберемся отсюда.

- Они снова идут по нашему следу, да?

- Наверняка. Но шансы сбежать есть. Пока ещё есть.

- Так значит вы из советской разведки, как и Карел?

- Разведки? – переспросил майор. – Можно сказать и так. Мы главная головная боль Тысячелетнего Рейха.

- Скажите, зачем вы меня спасли, рискуя жизнью? Ведь мы всё ещё можем оба погибнуть.

- Но разве я только что не объяснил? За тобой меня послал Карел…

Женщина вымученно усмехнулась:

- И только?

- А этого мало?

- Мы не виделись с ним много лет… правда одно время вели переписку, но война и её оборвала. Я даже не знаю как он сегодня выглядит ведь в последний раз когда я видела его он был совсем мальчишкой. Получается, что все эти годы он не забывал обо мне?

- Послушай, давай лучше закроем эту тему. Когда попадём в Россию… вот тогда в Москве, ты сама его обо всём лично расспросишь, хорошо?

Рита молча кивнула, но взгляд её при этом посуровел.

- Теперь у меня вопрос… - Карел неспешно достал из аптечки маленькую ампулу с оранжевой жидкостью мощным транквилизатором СИГМА-7. – Скажи, почему ты мне не позволила тогда в лагере убить того пожилого эсэсовца?

Женщина ответила не сразу, а когда ответила, то её слова сильно удивили майора, заставив насторожиться.

- В нём было меньше тьмы, чем в других.

- В ком в других?

- В прочих немецких солдатах. Многие из них, особенно эти… которые волки…

- Вервольфы?

- Да, они. Внутри у них пустота. Холодная зияющая рваная дыра и она всё время смотрит, будто что-то жуткое заглядывает в наш мир с иной стороны. Они не люди, не живые… Словно видишь двигающуюся куклу-марионетку и нити идут не наверх, а вниз под землю, где их постоянно кто-то или что-то дёргает и только тогда эти куклы движутся…

И откуда у неё брались силы всё это говорить? Словно что-то подпитывало изнутри, некий невидимый живой источник, прорастающий прямо сквозь сердце. Карел видел это своим внутренним зрением. Некий светящийся пульсирующий цветок рос из её женского естества, раскрываясь бутоном прямо в сердце, бережно обволакивая его своими крупными лепестками словно защищая. Майор вспомнил с какой легкостью Рита одним только взглядом смогла остановить уже практически занесенную для удара руку с ножом. Что это? Почему он не чувствовал это в ней раньше?

- Что за тьма, о которой ты говоришь?

- Она есть в каждом, будь то человек или зверь. У кого-то больше, а у кого-то меньше. Но самое страшное, что с каждым днём она растёт. Когда её немного, человек ещё может сопротивляться, как тот немец, что помог мне, но не смог помочь тысячам других несчастных. В отличие от прочих он ещё способен как-то сопротивляться.

Майор с тревогой глядел на спасённую женщину. О какой тьме она ему сейчас говорит? Неужели ей удаётся видеть то, что недоступно многим? Очередной тревожный знак. Тут уж ненароком задумаешься о специалистах Шестнадцатого Отдела. Такие вещи как раз по их части.

- Погоди, погоди… - Карел нервно покусывал губы. – Каким образом ты видишь эту тьму? У тебя что… есть какие-то способности… особое зрение, ведьмин дар?

Рита устало пожала плечами:

- Я не знаю. В детстве мне иногда удавалось чувствовать плохих людей. Вот этот я знала обманет, этот обидит, а другой вовсе пройдёт мимо, когда рядом случится беда. Равнодушных было всегда больше всего, больше чем подлых и жестоких. Я просто ЭТО вижу вот и всё… Моя бабушка была гадалкой и предсказательницей у меня ведь в венах течёт цыганская кровь…

Майор облизнул растрескавшиеся губы и, совладав с собой, уже более спокойно спросил:

- А что ты видишь во мне? Сколько во мне этой тьмы, можешь сейчас сказать?

Рита пристально посмотрела на него, как бы раздумывая, а стоит ли вообще отвечать.

- То, что я вижу мне непонятно и это меня слегка пугает. Я вижу двух разных мужчин, один из которых почти мёртв, другой же крепко спит и ещё… есть какая-то необъяснимая область, куда я не могу при всём своём желании заглянуть… слепая зона…

- Ты говоришь загадками, я ничего не понимаю.

- Я и сама не понимаю, - тихо и немного виновато ответила Рита.

«Не дави на неё, кретин, - мысленно одёрнул себя Карел. – Неужели не видишь, она, по-прежнему, в состоянии сильного шока. Тут кто угодно такого наговорит…».

Но произнесённые слова глубоко запали в душу майора. Каким образом её прошляпили опытные псионики Аненербе, имеющиеся в каждом нацистском концлагере? Ну не могли же не почувствовать. Отдельные особо одарённые эсэсовцы умели подслушивать чужие мысли, могли почуять вселившегося в «донора» нейроразведчика без дополнительного оборудования и уж наверняка заметили бы в заключённой паранормальные сверхспособности. В этом новом контексте его вроде как сугубо личная оперативная вылазка приобретала некий зловещий смысл. Интересно, а знали ли в самом Шестнадцатом Отделе об этих «необычных способностях» Риты? Ведь слишком уж легко там разрешили использовать ценного и хорошо подготовленного «донора». Ведь ему сразу следовало бы об этом задуматься. Ещё до начала опасного рейда в немецкий концлагерь.

В аптечке Карел нашёл свежий шприц, надел иглу и, проколов резиновую крышечку бутылочки с транквилизатором, стал медленно набирать яркую жидкость.

- Я могу помочь, - предложила Рита, - я умею делать уколы…

- Нет, спасибо, я сам…

Сняв шинель и закатив левый рукав рубашки, майор сделал «донору» укол. В голове тут же прояснилось, зрение обрело небывалую чёткость, тело стало лучше «сидеть». Карел осмотрел ранения. Кровь нигде больше не сочилась, но в любом случае раны снова откроются, когда закончится действие лекарств.

Свет в схроне вдруг погас на пару мгновений и включился снова. Висевшее над низкой койкой деревянное распятие упало на земляной пол убежища. Карел тихо выругался.

Задремавшая было Рита, вскочила на ноги:

- Что… что случилось?

- Нас выследили, нужно уходить.

- Как, уже?

Объяснять не было времени.

- Вот, надень… - Карел протянул женщине тёплую эсэсовскую куртку из запасов схрона. – Жаль, подходящей обуви нет… ну ничего и так может прорвёмся…

Много оружия он решил с собой не брать. Часть специального снаряжения и тяжёлый походный рюкзак майор оставил в «норе». Этим добром ещё смогут воспользоваться другие оперативники, если конспиративную лазейку не раскроют. Из солидного арсенала убежища Валдек выбрал лишь снайперскую винтовку «Gewehr-41» под серебряные пули, несколько гранат и массивный заговорённый нож.

***

Карел выволок из убежища всё ещё довольно слабую Риту, закрыл крышку люка и, присыпав её влажными листьями, на всякий случай вырезал на ближайшем дереве руну альгиз. Вряд ли эсэсовские слепые псы станут вынюхивать пустой схрон, беглецов там уже не будет, но подстраховаться всё же стоило, стерев недавние следы своего присутствия.

- Как они нас нашли? – прошептала Рита, спотыкаясь о торчащую из земли гнилую корягу.

- По следу, - быстро ответил майор, прилаживая на плече снайперскую винтовку, - по следу, оставленному не в этом мире…

- Не в этом мире… как это?

- Псы Аненербе «видят» не только здесь, но и ТАМ. Недаром у них нет обычных глаз. Их зрение иное… обращённое сразу в два мира…

Они быстро шли по широкой наезженной дороге. Время от времени у обочины попадались небольшие деревянные постройки с заколоченными накрест окнами, не то хозяйственные склады, не то бараки. Чуть вдалеке, в сумерках, проступали смутные очертания железнодорожной станции. Местность была безлюдная, ни один огонёк не нарушал синеватую, густую похожую на смог мглу.

Рита обернулась, к чему-то прислушиваясь:

- Странно, но я не слышу приближающейся погони.

- Они уже близко, - заверил её Карел, прикидывая план дальнейших действий. – Можешь в этом ни на секунду не сомневаться.

План был довольно прост. Конечно, он здорово превышал свои обычные полномочия, но женщину необходимо спасать, тем более если у неё действительно есть некий необычный дар. Как его лучше использовать, решат уже учёные из Шестнадцатого Отдела. Задача майора – спасти любой ценой.

Железнодорожная станция казалась идеальным местом для финальной схватки. Многие окна заброшенного двухэтажного здания были разбиты. Внутри царил полный разгром, валялись какие-то бумаги, вывороченные разбитые ящики и сломанная мебель. Единственное, что здесь было в порядке так это рельсы, которые, судя по их внешнему виду, регулярно использовались и обслуживались. Пожалуй, следовало укрыться на крыше. Оттуда близлежащая местность отлично просматривалась и простреливалась несмотря на странный туман.

- Ну что, вот и пришла пора нам попрощаться… - Карел ободряюще улыбнулся своей спутнице.

- Как? Зачем? Я … я не понимаю…

- Тебе пора продолжить путь дальше, но уже без меня… Потому что я остаюсь. Есть ещё некоторые незавершённые дела. Закрой глаза.

Рита испуганно отступила назад.

- Для чего мне их сейчас закрывать?

- Закрывай, говорю, времени почти уже не осталось и не открывай, пока я не разрешу.

Женщина подчинилась. Майор второй раз за день открыл «Лестницу Иакова» сжав в ладони хрустальный талисман, хотя оперативники называли эту аномалию по-разному. Карел же называл её просто «туннелем». «Лестница Иакова» действительно сильно напоминала бесконечный туннель с исписанными древними символами круглыми стенами. Но таким его видело примитивное человеческое зрение. Как «туннель» выглядел на самом деле, не знали, пожалуй, даже православные высшие патриархи, передавшие перед самой войной Шестнадцатому Отделу ключи от него, тысячелетия хранящиеся в древних киотах.

Широкая глотка раскрывшегося туннеля дыхнула в лицо привычным горячим сквозняком. Майор до боли сжал в руке острую стекляшку, окропляя быстро капающей кровью порог потустороннего прохода. Затем он чётко представил себе Красную Площадь, мысленно давая команду «Лестнице Иакова» перенести Риту прямо туда. Желание рвануть следом было велико. Но нельзя. Двух человек такая дальняя переброска точно не вытянет и неусыпные стражи разорвут их ещё в самом туннеле. Открыть же «туннель» в третий раз не выйдет так как «ключ» был уже переполнен свежей кровью.

Валдек легонько подтолкнул женщину вперёд.

- Давай, иди и ничего не бойся. Считай до десяти, а потом можешь открыть глаза. И ни в коем случае не оборачивайся. Немецкую куртку сразу же выбрось, после чего обратись к любому милиционеру, он тебе поможет. Да… и это… передавай от меня привет Карелу…

***

Когда Валдек прильнул к смотровому окну в крыше, у железнодорожной станции ничего не изменилось. Погони, по-прежнему, не было видно, но это пока. Майор спустился на первый этаж заброшенного вокзала и осторожно обошёл ободранное изрешечённое пулями здание по всему периметру оценивая возможные места для укрытий и быстрого отхода. Затем по скобам широкой ржавой трубы он ловко вскарабкался обратно на крышу. Снял с плеча винтовку и принялся ждать.

Ждать оставалось недолго. Собачья свора бесшумно вынырнула на дорогу из туманной мглы и сразу же безошибочно ринулась к железнодорожной станции. Семь громадных матёрых псов плюс седовласый вожак. Похоже в погоню на этот раз отправили самую элиту.

Карел прицелился. Аккуратно. Без особой спешки. Псы-псионики уловили эхо его мыслей и бросились врассыпную, но прежде майор всё-таки успел выстрелить. Вожак стаи резко дернулся, завертевшись на месте волчком, вторая пуля оставила его неподвижным уже навечно. Но прочие собаки уже разбежались. Они выполнили своё задание. Враг выслежен. Им теперь займутся другие, те, кто идёт следом.

Сидя на прохудившейся крыше старого немецкого вокзала, майор меланхолично размышлял, кого же за ним пошлют? Скажем, в любую минуту на дороге мог появиться отряд вервольфов или самоходная установка, тот же Panzerjager. В последнем случае всё очень просто. Пара залпов и железнодорожной станции не будет.

Однако Карел сильно заблуждался. На окутанной сумерками дороге появились всего лишь трое эсэсовцев в блестящих кожаных плащах. Шли особо не скрываясь. На труп вожака собачьей своры они даже не посмотрели. Да у них и автоматов даже не было, что выглядело совсем уж странным.

Майор прицелился, подпуская немцев как можно ближе. Выбрал того, что шёл впереди. Мягко нажал на спусковой крючок. Эсэсовец даже не пошатнулся. Неужели осечка? Или быть может майор промахнулся?

Валдек снова прицелился на этот раз гораздо тщательнее и дольше. Странная троица была уже совсем близко. Промахнуться с такого расстояния невозможно. Но почему они не пытаются отстреливаться, не ищут укрытия, а тупо прут прямо под пули? Майор задержал дыхание и снова выстрелил.

На этот раз он ясно видел, как серебряная пуля попала одному из эсэсовцев прямо в голову, сбив на землю фуражку. Но немец невозмутимо шёл вперёд. Карелу стало слегка не по себе.

Враги уже были на перроне, он слышал как они гремят сломанной мебелью внизу, лихорадочно ища лестницу на второй этаж. Но этой лестницы там не было, майор успел её сломать. Снайперка оказалось бесполезной. Что ж ещё оставались гранаты. Шесть штук. Гранаты были особые, специально разработанные оружейниками Шестнадцатого Отдела против всяческой фашистской нечисти. Правда, с этими, что внизу, оперативники советской нейроразведки до сих пор похоже ещё не сталкивались. Валдеку выпала сомнительная честь первооткрывателя.

Убедившись в том, что изнутри на крышу никак не проникнуть, молчаливая троица снова вышла на перрон. Соображать эти загадочные охотники умели отлично. Через минуту один из эсэсовцев с методичностью заводной куклы уже лез по ржавой трубе. Карел вспомнил странные слова Риты о живущих во тьме марионетках, нити к которым шли прямо из-под земли. Интересная получалась картинка. Вполне реалистичная.

- Так вот значит вы какие, новые орлы Третьего Рейха! - усмехнулся майор, вырывая чеку и швыряя вниз первую гранату.

Раздался глухой хлопок. Оглушительный свет на миг озарил железнодорожную станцию. Пространство исказилось, втягиваясь в раскрывшуюся серебристую воронку. Карабкающегося наверх немца это, однако, не остановило.

- Плохо дело… - Карел задумчиво глядел на оставшиеся гранаты.

На краю крыши возникла голова в изогнутой эсэсовской фуражке, майор среагировал чисто рефлекторно, ударив врага прикладом винтовки в лицо.

Не издав ни единого звука, немец взмахнул руками и с оторвавшейся металлической скобой в руке полетел вниз. Лететь было недалеко. Карел осторожно подобрался к краю крыши. Как ни в чём не бывало непонятный эсэсовец медленно поднялся с земли и, выхватив из кобуры пистолет, выстрелил в разведчика. Но майор успел вовремя отпрянуть. Пуля просвистела в сантиметре от его виска.

А по ржавой трубе снова кто-то упорно лез. Всё очень сильно напоминало полуночный кошмарный бред. Три безликие неотвратимо настигающие тебя фигуры, сумрачный синеватый свет и полная неспособность отбиться от порождений собственного кошмара.

Карел осторожно перебежал к накренившимся деревянным балкам в правом углу крыши. Нет, он не ошибся, где-то невдалеке стучал поезд. Состав приближался. За спиной послышался едва различимый шум. Сосредоточившийся на приближающемся поезде Валдек резко обернулся. В дальнем конце крыши стоял очередной эсэсовец. Не тот, что недавно с грохотом падал вниз. Другой. Без фуражки. Уже помеченный меткой пулей майора. Прямо между бровями немца зияла небольшая чёрная дырочка, словно пресловутый открывшийся «третий глаз». Из дырки наружу медленно сыпалась какая-то серая похожая на пепел труха. Безусловно это был тот самый солдат, в которого майор попал из снайперской винтовки. Что ж с таким же успехом можно было бы расстреливать соломенное чучело.

- Что же ты такое? – хрипло по-немецки поинтересовался Карел, отступая к противоположному краю крыши.

Эсэсовец не ответил. Немец сделал шаг, затем ещё один. За его спиной уже выросла вторая тёмная фигура, а затем к ней присоединилась и третья.

- Вся команда в сборе, – усмехнулся майор, отмечая немного странное поведение нападающих. Ведь они вполне могли его уже несколько раз застрелить, но почему-то не делали этого. Возможно, их главной целью было захватить вражеского лазутчика живьём.

Из-за леса черной гигантской гусеницей уже выныривал громыхающий поезд. Прожекторы на носу состава подсвечивали громадный алый нацистский штандарт с чёрной свастикой в белом круге, словно намордник, натянутый на железный нос дымящего паровоза.

Эсэсовцы тоже заметили поезд. Намерения разведчика нетрудно было предугадать. Над головой упавшего на четвереньки Карела вновь засвистели пули, но он уже не обращал на них внимания, делая довольно неуклюжий перекат в сторону. Оперативный «донор» был уже на пределе своих человеческих сил. Майор приготовился к прыжку. Забыв об осторожности, один из эсэсовцев попёр по крыше напролом. Прогнившие доски под его ногами не выдержали, и немец с треском исчез в тёмной дыре, из которой вверх ударил столб известковой пыли.

Карел пропустил натужно тянущий состав паровоз и первые несколько вагонов. Поезд вёз к линии фронта бронетехнику и потому ехал на небольшой скорости. Мимо промелькнули готовые в любую минуту к бою зенитные 88-миллиметровые орудия. Затем потянулась нудная вереница накрытых маскировочной сетью «Тигров» и «Пантер». Майор сгруппировался и, резко вскочив на ноги, прыгнул сквозь массивный пролом в ветхой полуобвалившейся крыше. Уцепился за выступ на массивной башне танка и осторожно съехал вниз, упершись ногами в вибрирующее днище вагона.

Один из преследователей с лёгкостью повторил его прыжок, третий эсэсовец, к счастью, не успел, неподвижно застыв в тёмном проломе черепичной крыши вокзала.

Затаившись у огромного танка, Карел с интересом наблюдал, как неутомимый немец ловко перебирается с вагона на вагон. Возможно, это тот самый эсэсовец, которого майор успел безуспешно пару раз подстрелить. Кажется он был без фуражки. Снайперская винтовка осталась валяться на крыше, впрочем, как показала недавняя практика, сейчас она была абсолютно бесполезна.

Военный состав хорошо охранялся. Карел увидел, как на пути бесцеремонно перебирающегося с танка на танк эсэсовца возник солдат в чёрном шлеме со шмайсером наперевес. Что он спросил эсэсовца, было не слышно, но следом за вопросом тут же последовал выстрел и тело солдата мешком кувыркнулось через невысокое ограждение канув в темноте за бортом состава.

«Однако эта странная тварь ни перед чем не остановится», - с интересом подумал майор, прикидывая, удастся ли ему расцепить вагоны. По всей видимости, что нет. Охрана поезда наверняка его заметит и расстреляет.

Неуязвимый эсэсовец неумолимо приближался. Конечно, Карел предпочёл бы иметь дело с врагом из плоти и крови, но выбирать сейчас конечно не приходилось. Вот только «донора» было жаль, он вполне мог ещё протянуть пару часов.

Но помощь пришла оттуда, откуда её меньше всего можно было ожидать. Прочие солдаты из охраны состава открыли по обнаглевшему эсэсовцу ураганный огонь, по всей видимости кто-то хорошо видел, как это существо хладнокровно расправилось с ближайшим часовым.

Под градом автоматных пуль немец, по-прежнему, хладнокровно шёл к своей цели, наклонившись чуть вперёд и закрывая лицо правой рукой. Шёл, влекомый неведомой потусторонней силой, с одной лишь целью убивать. Но удачно выпущенная кем-то из пулемёта очередь перебила инфернальному выродку ноги. Эсэсовец покачнулся и, завалившись на бок, слетел с поезда покатившись по каменистой насыпи куда-то вниз.

Майор перевёл дух, но расслабляться было рано. Сейчас охранники военного поезда начнут искать диверсанта. Но время шло и ничего не происходило. Карел слышал отрывистые немецкие команды, но разобрать их из-за дробного стука колёс не мог. Он медленно влез под пахнущий нагретым металлом «Тигр» и, вытащив нож, принялся ждать.

Через полчаса поезд остановился. Протяжно завыла сирена. Неужели воздушная тревога? Майор осторожно выглянул наружу, отмечая, что прибыл на очередной немецкий вокзал. Вдоль состава бежали вооруженные солдаты. Зенитчики наверняка уже расчехляли свои орудия. Вспыхнули яркие прожектора и тут же начали судорожно шарить по пасмурному ночному небу.

Карел ползком выбрался из-под «Тигра». Лучи прожекторов уже поймали тёмный расплывчатый силуэт. Кто это? Английский «Москито» или, быть может, «Авро-Ланкастер»?

«Надо поскорее убраться подальше от железнодорожного состава», - подумал майор, спрыгивая на землю.

Нервно заухали зенитки. Небо озарилось огненными вспышками. Валдек споткнулся о какую-то кочку в темноте, чуть не растянувшись на земле. Немцам явно было не до поисков диверсантов. Куда же его занесло? Впереди густо растущие деревья. Местность шла под уклон. Карел перепрыгнул через небольшую канаву, но при этом зацепился рукавом за какой-то кустарник и едва не вывихнул своему «донору» плечо. Однако облетевшие осенние деревья быстро закончились. Майор сбавил темп, выскакивая на широкое асфальтированное шоссе. Чуть дальше виднелись призрачные огни. Неужели город?

Карел обернулся. И где же поезд? Не было слышно ни взрывов, ни гула пикирующих самолётов, ни грохота зенитной канонады. Небо тоже было чистым, словно авиационный налёт ему попросту привиделся. Всё это означало лишь одно – его всё-таки «выдернули» «Оком Гора» телепортировав в относительно безопасное место. Значит рассчитывали что ценный «донор» выживет. Ведь с самого начала было ясно, что временное тело ему доверили одно из лучших. Секретную установку уже больше года прятало сопротивление в самом Берлине. Риск был чудовищный как и затраты энергии и её использовали только в самом крайнем случае. Ещё одно подтверждение того, что его сегодняшняя миссия неслучайна и крайне важна для всего Шестнадцатого Отдела.

- Вспомнили, значит всё-таки обо мне… - хрипло пробормотал майор, тяжело облокотившись об облезлый дорожный знак у обочины дороги с не читаемой надписью выполненной готическим шрифтом. – Вели видимо с самого начала… знать бы мне об этом заранее…

Ждать пришлось от силы пару минут. Тёмно-вишнёвый «BMW 362», ярко сияя жёлтыми фарами, с визгом затормозил рядом с окончательно обессиленным разведчиком. В салоне находились двое. Карел видел их впервые. Гестапо или сопротивление? На новую драку сил уже не было. Будь что будет.

- Что с носителем? – агенты помогли ему забраться на заднее сидение легковой машины.

- Возможно, будет жить.

- Это хорошо.

Хлопнули дверцы. Автомобиль рванул с места. Майор с облегчением вытер рукавом мокрое от пота лицо, заметив на шее одного из незнакомцев такой же как у него хрустальный «ключ» открывающий «Лестницу Иакова».

- Где мы?

- Окраина Берлина. Шпандау.

- Вы чуть не опоздали.

- Не могли раньше, в городе комендантский час.

- Я неудачно выбрал время для рейда…

- Ничего, боец, скоро будешь дома…

Дома, значит в собственном теле. Карел с удовольствием смежил веки, сейчас ему бы не помешало немного вздремнуть.