Скорость Тьмы

Глава 11 Доска Уиджи

Страшные эпизоды из недавнего прошлого напоминали сюрреалистический калейдоскоп. Одна жуткая картина сменяла другую совершенно без всякого смысла. Чудовищный театр одного зрителя, о котором даже не расскажешь никому, ибо банально сочтут сумасшедшим. Да и смысл рассказывать? Кому нужно тот и сам всё прекрасно знает.

Курская Дуга оказалась очередным кругом ада. Здесь на Земле, а не где-то там, в гениальных стихах Данте Алигьери. Он просто забыл упомянуть ещё один круг ада – стальной. Метал горел и плавился запекая внутри словно консервы живую человеческую плоть. Огонь жадно вылизывал пустые бронированные скорлупки, лакомясь пузырящимся кровавым мясом. Словно огненный хищник высасывал из обглоданной кости сладкий и такой желанный костяной мозг. Не хватало кислорода. Его не хватало не в самих яростно ревущих умирающих танках, а за их пределами. Под открытым съежившемся от ужаса небом нечем было дышать. Сталь врезалась в сталь, разрывая сталь на куски. Люди сходили с ума достигнув апогея своего безумия истреблять друг друга при помощи страшных, смердящих машин смерти. Восставшие древние боги и их омерзительные слуги были очень довольны. Они улыбались и по их уродливым покрытым язвами и гноем подбородкам текла чужая кровь.

Карела посылали в этот стальной ад с одной лишь целью – выследить и уничтожить нацистского псионика Лиама Зигхарда, который ослеплял экипажи советских танков. Это был феноменально сильный псионик СС специально направленный к Курской Дуге с тайной миссией выводить из строя наиболее результативные советские экипажи. Он как-то мог дистанционно воздействовать на людей, выжигая им глаза. Карел потерял двух элитных доноров, прежде чем уничтожил Зигхарда. Уникальные спец способности не смогли спасти нацистского ублюдка от неминуемой расправы. Его отрубленная голова, насаженная на длинный деревянный кол, долго привлекала воронов посреди выжженного поля орловской лесостепи.

А ещё майор видел «крысиную колесницу». Смертельно раненый умирающий донор, зависший на какое-то время между миром мёртвых и миров живых, дал возможность взглянуть совсем иным зрением на объятое пламенем поле боя. Потусторонняя сущность медленно ползла по трупам, распространяя вокруг сладкий, дразнящий смрад тления и удушливую вонь сгоревшей плоти. Это был огромный ржавый танк похожий на неуклюжие бронированные машины Первой мировой войны едва перебирающий широкими гусеницами в который были запряжены три огромные чёрные крысы. Вместо сбруи у них была колючая проволока, крепко связывающая чудовищ с их инфернальной повозкой. Крысы волокли натужно скрипящий танк по изрытому воронками от разорвавшихся снарядов полю, останавливаясь там, где лежали мёртвые тела и жадно чавкали, обгладывая свежие ещё не остывшие трупы. Когда танк накренялся на неровностях почвы, из его открытых люков вытекала кровь, выплёскиваясь наружу вместе с выбеленными человеческими костями.

Возможно огромные крысы сожрали и труп донора в котором находился Карел, но майор этого уже не увидел поскольку покинул Курскую Дугу за несколько мгновений до гибели своего временного тела. После страшного видения его беспокоила одна странная мысль. Он знал что внутри сатанинского танка находился экипаж. Он почувствовал это тогда на поле боя. Экипаж состоял из проклятых грешников обречённых вечно быть внутри ржавой, готовой развалиться в любую минуту конструкции, заполненной человеческими останками. Но за какие именно грехи можно было получить после смерти подобное наказание?

Ответ на этот вопрос, пожалуй, знал один лишь вероломный дьявол.

***

Оберштурмбанфюрер Гельмут Ридель не находил себе места. Недавний разговор с братом произвёл на него довольно гнетущее впечатление. Фридрих загонял его в явную смертельную ловушку и надо было быть потерявшим рассудок безумцем, чтобы согласиться на эту изначально плохо пахнущую авантюру. Риск запредельный как и цена провала измеряющаяся в виде двух потерянных жизней – его и старшего брата.

Всего сутки. Какие-то жалкие сутки дал ему Фридрих для принятия рокового решения и пути назад уже не будет. Он отрежет его для себя навсегда. Прямое участие в убийстве высокопоставленного офицера Аненербе с целью занять его должность, такого, насколько он себя помнил, в их ведомстве ещё ни разу не случалось. Подобные кризисы невозможны в принципе, ибо все офицеры и сотрудники много раз проверялись, прежде чем попасть на важные высокие должности. Хитрые тесты всегда выявляли слабые звенья, позволяя отсеивать их в самом начале карьерного роста и тем обезопасить всю существующую систему.

- Слабые звенья, - тихо вслух проговорил Гельмут, прохаживаясь по гостиной своего роскошного особняка расположенного в пригороде Берлина.

Он уже подсознательно заранее знал, почему вчера сразу не сказал брату твёрдое «нет». Почему покорно взял целые сутки на размышления вместо того чтобы дать чёткий ответ на месте.

- Вот моё слабое звено, - усмехнулся Гельмут, доставая из кармана теплого домашнего халата черно-белую фотографию и думая о том, что разговор вслух с самим собой первый тревожный признак начинающейся шизофрении.

Этого не могли предусмотреть никакие даже самые изощрённые психологические тесты проводи их хоть по десять раз в месяц. Предугадать что уже достаточно немолодой высший офицер СС влюбится в заключённую никто не мог. Фотография была тройная. На длинном листе фотобумаги была запечатлена одна и та же молодая женщина с разных ракурсов: в профиль, фас и полуанфас. На первой фотографии голову женщины в районе затылка поддерживал фиксирующий положение металлический штырь. На этом же фото был указан порядковый номер заключённой и название концентрационного лагеря, в котором она находилась.

- Рита, - вслух снова произнёс Гельмут и тут же осекся, поскольку у него в квартире вполне могли быть установлены подслушивающие устройства.

Поспешно вернув фотографию в карман халата, мужчина решительно подошёл к телефону и, набрав короткий номер, принялся с нетерпением вслушиваться в далёкие сигналы. Фридрих как всегда ответил точно после двенадцатого гудка.

- Слушаю тебя, брат…

- А как ты узнал, что это именно я звоню?

Фридрих на другом конце провода рассмеялся:

- Этот номер телефона есть только у тебя и ещё у одной моей давней любовницы, но она в данный момент находится за городом и не может мне оттуда позвонить. Ну что ты там, наконец, решил? Сомневаюсь что ты звонишь мне просто так, чтобы, скажем, поинтересоваться о моём здоровье. Ты всё-таки станешь участвовать в моей игре?

- Мой ответ - да.

- Я так и знал. Ты ведь такой же как и я, Гельмут, храбрый, отчаянный и немного безумный… с одним лишь маленьким отличием… ты чуть более… осторожный. И всегда был таким с самого детства, сколько я тебя помню.

- Что я должен делать?

- Пока что ничего. Живи как и жил до этого. Выполняй свои прямые обязанности. Привычки не меняй. В самое ближайшее время я встречусь с тобой и дам подробные инструкции.

- Хорошо. Договорились.

И разговор прервался. Наверняка он шёл по защищённой линии Абвера. Но можно ли ей доверять? На сто процентов вряд ли. Но нормальных людей в немецкой разведке всегда было больше чем полоумных националистов фанатиков и это слегка обнадёживало.

- Выбор сделан! – Фридрих медленно вернул телефонную трубку на рычаг.

Он должен её ещё раз просто увидеть. Хотя бы один единственный раз. Последний. Пусть и ценой собственной жизни, но он сделает это. А дальше… дальше будь что будет.

***

Около двух часов дня «БМВ» штурмбанфюрера затормозил у здания Главного Управления Берлинского отделения Аненербе. Судя по его мыслям, Дитер Хорст собирался сдать в архив какие-то бумаги, касающиеся новых научных исследований в лагерях смерти. Суть этих исследований Карел так и не понял, поскольку сам штурмбанфюрера мало что в них смыслил. В ряде лагерей открывались свежие лаборатории. Устанавливалось секретное оборудование, требующее большого количества электроэнергии. Покопать бы данную тему поглубже, но сейчас на всё это просто не было времени ведь грядущая экспедиция на Тибет намного важнее.

Фасад здания Главного Управления впечатлял. На крыше торжественно восседал огромный распростёрший крылья каменный орел, сжимающий в мощных когтях чёрного ягнёнка. По левую сторону от орла располагалась статуя, поднявшего к небу сжатые два пальца (указательный и средний) антропоморфного козла Бафомета придуманного французским аббатом Элифасом Леви. Данный жест символизировал греховность, бездуховность и прочную связь с сатаной. На правой руке дьявольского создания белела латинская надпись Solve, что означало «растворяй», на левой было написано Coagula «сгущай». «Solve et coagula» алхимический девиз, лежащий в основе чёрной магии. Интересно, что данное изображение человекоподобного козла можно было часто видеть в виде пятнадцатого аркана колоды Таро на карте изображающей дьявола. Эти символы должны были, по всей видимости, напоминать всем интересующимся о непосредственной связи Аненербе с потусторонней мистикой и тёмным оккультизмом. Могущественная организация до сих пор устраивала грандиозные выставки древних сатанинских реликвий, которые регулярно с большим интересом посещало высшее руководство Третьего Рейха. Общий вид здания оформлял лично Альберт Шпеер по заданию самого Генриха Гиммлера.

Зиганув застывшим у дверей эсэсовцам, штурмбанфюрер вошёл в роскошный вестибюль Главного Управления. Майор ещё успел обратить внимание на необычные шлемы часовых, увенчанные стальными острыми рогами.

Внутри здания преобладали приглушённые красные и чёрные тона, но рассмотреть интерьер подробно Карел не успел. В ту секунду, когда Дитер Хорст приветливо поздоровался с каким-то полным мужчиной в форме СС, майор вырубился. Это было похоже на внезапное падение в глубокую воду. Тёмный омут мгновенно сомкнулся над головой. Абсолютная глухота, абсолютная слепота: ни звуков, ни красок, ни запахов. Карел не на шутку перепугался, ибо такого с ним ещё ни разу не случалось.

Однако сознание он не потерял. Что ему оставалось? Парить в этой, заполняющей враждебную неизведанную вселенную черноте, и покорно ждать. Как такое вообще с ним могло произойти? Неужели у немцев имелась своя установка для глушения вражеских нейроразведчиков?

Развить свои крайне тревожные размышления майор так и не успел, потому что связь с ускользнувшей было реальностью, внезапно восстановилась. Шок повторился, включение оказалось не менее неожиданным, чем выключение. Штурмбанфюрер уже покинул Главное Управление и ехал сейчас по Бернауэр-штрассе в надежде заглянуть в какое-нибудь кафе.

Справившись с бурей довольно неприятных чувств, Карел мягко перехватил управление и, остановив машину возле Центрального универмага, выбрался наружу, вдохнув полной грудью холодный январский воздух. За ночь здорово похолодало, отметка градусника наверняка опустилась ниже нуля.

Захлопнув дверцу автомобиля, майор решил немного пройтись пешком. Сегодняшний провал в черноту здорово его обеспокоил. Ощущение здорового человеческого тела постепенно вернуло ему былое душевное равновесие. Первоначально избранная им тактика, временно затаиться, оказалась ошибочной.

Увидев вывеску «Brauner Laden», майор решил посетить знаменитый магазин. Сначала он с интересом изучил витрину известного на всю Германию эзотерического универмага, обслуживающего исключительно офицеров СС. На витрине возлежал крупный магический шар из тёмного стекла, утопленный в оригинальной резной деревянной подставке. Чуть левее стояло чучело иссиня-черного ворона, по всей видимости, реквизит магазина. Рядом с птицей располагалась совершенно роскошная магическая доска «Уиджи», которую Карелу тут же захотелось приобрести. Ещё там был индейский «Ловец Снов», африканские ритуальные маски и сверкающие хрустальные черепа. Прочие ведьмовские безделушки были ему незнакомы, но вряд ли они представляли что-нибудь стоящее. Настоящие раритеты, по понятным причинам, так просто не продавались.

Майор решительно потянул на себя стеклянную дверь. Мелодично звякнул колокольчик. Стоящий у дальнего прилавка эсэсовец с огромной чёрной овчаркой на поводке отзиговал вошедшему офицеру, Карел поприветствовал эсэсовца в ответ. Больше в магазине посетителей не было, видимо слишком ранний час. К вечеру здесь будет наверняка не протолпиться.

Эсэсовец с видом знатока внимательно изучал красивый арабский кинжал с изогнутым лезвием. Пёс у его ног, недовольно поглядев на майора, глухо угрожающе зарычал.

- Тихо, Адриан.

Овчарка мгновенно успокоилась.

К Карелу уже спешил средних лет лысеющий продавец в тонком позолоченном пенсне и клетчатом светло-зелёном жилете.

- Чего желает, герр штурмбанфюрер?

- А что вы можете предложить? – в свою очередь поинтересовался майор, снимая кожаные перчатки.

- В конце прошлой недели к нам поступил совершенно потрясающий справочник новых восточногерманских рун, - с готовностью принялся перечислять продавец. - Издание дополненное и исправленное, настоятельно рекомендую. Так же имеется в продаже «Книга Оборотня» Вилле Глосса, это что касается книжных новинок. Кроме того, подвезли свежие защитные талисманы, целая коллекция прибывшая недавно прямо из Эль-Биры.

- Гм… - Карел задумчиво оглядывал прилавки, - даже и не знаю что выбрать…

- Хорошенько подумайте, - улыбнулся продавец, - не буду вас лишний раз отвлекать.

И он вернулся к рассматривающему кинжал эсэсовцу.

- Да, пожалуй, я возьму его, - сообщил немец и продавец принялся аккуратно упаковывать товар.

- Этот ханджар поистине великолепен. Ручная ковка. Вы не пожалеете.

- Он займёт достойное место в моей скромной коллекции.

- Давно её собираете?

- Восемь лет.

- О…

Майор с интересом разглядывал прозрачные стеллажи. Всевозможных талисманов здесь было великое множество, прямо глаза разбегались. Перед началом войны магазин, в основном торговал нацистской символикой, но затем, соответственно спросу, ассортимент слегка изменили. Кое-что всё же было ему знакомо. Например, Ангстброше – «Брошь страха», нагрудный магический знак члена НСДАП. По легенде считалось, что враг Третьего Рейха, касающийся этой безделушки, тут же испепелялся молнией Одина. Чушь, конечно, но этого значка действительно боялись, как и пресловутых молний СС. За всеми этими символами действительно стояли определённые силы. Взять, к примеру, ту же свастику - древний знак разрушительного огня, «чёрное солнце», знак коловращения земных стихий, подчинённых адскому пламени. Пятиконечная же звезда Советского Союза - правильная пентаграмма, не менее древний, чем свастика, мистический пифагорейский символ, который многие считали воплощением стихии побеждающего пламя льда.

- Ну как, вы уже что-нибудь себе присмотрели? – продавец был невероятно доволен предыдущим клиентом, так как тот приобрёл достаточно дорогую и, главное, редкую вещь.

Как правило, древневосточное коллекционное оружие мало кого интересовало.

- Я видел у вас на витрине магическую доску.

- Да-да конечно, - улыбнулся продавец, - у нас их осталось всего две штуки, ручная работа. Изготовлена в Египте. Желаете посмотреть?

Карел кивнул. Продавец заглянул под прилавок и извлёк оттуда точную копию доски с магазинной витрины.

- Можете её прямо сейчас испытать. Уверяю, она отлично действует.

И владелец магазина поспешно погасил свет. Майор раскрыл резные створки и, положив руку на деревянный штатив с круглой прозрачной линзой, или как её ещё называли «Око Шаи» (по имени древнеегипетского бога судьбы), попробовал связаться с потусторонним миром, чтобы проверить доску в действии. Прикрыв глаза Карел ввёл себя в лёгкий транс, чувствуя как деревянная доска под его ладонью начинает слегка нагреваться. Деревянный штатив сдвинулся чуть в сторону, медленно прополз по нескольким нарисованным на дне доски буквам, после чего в стеклянной линзе появилась короткая дымная надпись. Майор наклонился поближе, чтобы разобрать мелкий текст.

«Ваша жизнь в опасности!» - с удивлением прочёл Карел.

- Ну как? – с воодушевлением спросил, деликатно держащийся в стороне продавец.

Майор накрыл «Око Шаи» ладонью и послание тут же растворилось.

- Я её покупаю.

- С вас тридцать рейхсмарок…

Выйдя из магазина с упакованной доской Уиджи под мышкой, Карел поспешил к своему автомобилю. Холодный ветер на улице усилился, стемнело. Второй, прожитый внутри нового «донора» день, благополучно подходил к концу.

Искусно лавируя в потоке машин, майор ехал домой к штурмбанфюреру. Странное потустороннее предупреждение не произвело на него особого впечатления. Ну мало ли? Бестелесные духи иногда любят позабавиться над живыми. Хотя расслабляться в любом случае не следовало. Но мелкие неприятности не заставили себя долго ждать.

Невдалеке от дома спустило заднее колесо. Карел кое-как подвёл автомобиль к обочине дороги и, тихо чертыхаясь, осмотрел осевшую покрышку. Запаски в багажнике не было, да и не стал бы он с ней возиться. Как только доберётся домой, пошлёт кого-нибудь из слуг за машиной.

С неба начал срываться мелкий снег. Майор поднял воротник и, инстинктивно оглянувшись, заметил среди прохожих знакомое лицо. Зрительная память сработала мгновенно, он тут же узнал промелькнувшего в толпе человека. Это было его собственное лицо. Недавно. Именно в этом теле Карел шёл в рейд к зловещему нацистскому концлагерю. Значит, советский нейроразведчик. Наверняка не простая случайность. Слежка. Это противоречило всем мыслимым инструкциям. Происходило нечто из ряда вон.

Не подавая виду, что он всё-таки вычислил преследователя, майор поспешно направился в сторону дома. Каких-то два-три квартала, около десяти минут неспешного хода. И всё же это было очень странно. Берлинским нейроагентам строго запрещалось выходить на контакт друг с другом во время важных операций. Для них штурмбанфюрер Дитер Хорст, с момента подселения, просто не существовал. Что же, чёрт возьми, происходит?

Мгновенно приняв решение, Карел резко свернул в тёмный узкий переулок. Здесь начинался рабочий район, не самое подходящее место для вечерних прогулок. Преследователь наверняка не отставал. Сейчас Валдек его не видел, но явственно ощущал некое напряженное присутствие где-то за своей спиной. На что этот разведчик рассчитывал? Ведь агенты всегда отлично ощущают друг друга. Может быть на то, что телом в данный момент управляет именно сам «донор»? В этом случае майор бы точно не почувствовал слежки.

Карел заскочил в первый попавшийся на пути подъезд темной неприветливой пятиэтажки. Подошёл к почтовым ящикам и принялся ждать. Он хотел поприветствовать коллегу какой-нибудь шуткой, а потом между делом расспросить за каким таким дьяволом он за ним следит. Где-то через пару минут дверь подъезда тихо хлопнула. Вошёл мужчина в кожаной куртке с оружием в руке и, ни секунды не колеблясь, выстрелил в Валдека.

Пуля прошла буквально в сантиметре от виска. Обладая великолепным чутьём и реакцией, штурмбанфюрер вовремя отклонил голову, опередив смертельный выстрел на доли секунды. Пистолет убийцы стрелял почти бесшумно. Майор очень натурально пошатнулся и, закрыв глаза, медленно сполз по стене на каменные ступени.

Послышались неспешные шаги. Убийца желал удостовериться, что он всё-таки сразил наповал. Он шёл не спеша, наверняка на всякий случай лишний раз страхуясь. Но вот агент остановился над распростёртым телом. Наклонился проверить на шее пульс. Пульса не было, потому что Валдек остановил его на несколько секунд. Выждав ещё мгновение Карел резко выбросил вперёд правую руку с зажатым в ладони складным ножом наваха. Тонкое лезвие легко пробило одежду, точно войдя в сердце противника. Нож майор заранее прятал в рукаве. Разведчик мгновенно обмяк, тяжело рухнув на свою внезапно ожившую несостоявшуюся жертву.

Карел поспешно сбросил с себя грузное тело, запоздало подумав о том, что он только что убил сам себя. Ощущения были непередаваемые.

***

Злополучный квартал майор успел покинуть очень вовремя. Вне всяких сомнений на месте убийства уже работал патруль. Истошно завывшая полицейская сирена говорила о том, что мёртвое тело найдено. Дело здорово осложнит наличие поисковой собаки, однако Карел снова надеялся на удачу, которая в последнее время редко его подводила. Трюк с пульсом он проделывал уже не в первый раз. Техника выключения «донора» была довольно проста. На самом деле пульс у штурмбанфюрера никуда не пропадал, просто сердцебиение максимально замедлилось. Подобные фокусы на востоке спокойно проделывали адепты всяческих мистических культов.

Попытка покушения на самом деле сильно ошеломила и самое неприятное было в том, что его пытались убрать свои. Это следовало тщательно обдумать. Но не сейчас. Потом. Когда он окончательно придёт в себя после шока. А ещё Валдек чувствовал что всё произошедшее с ним следует держать в строжайшей тайне, в том числе и от самых надёжных коллег. Понять кто именно находился в момент нападения в оперативном доноре майор не смог. Возможно просто не был знаком с этим нейроразведчиком поэтому и не узнал его персональную идентификационную ауру.

Благополучно вернувшись домой, Карел сообщил слуге о поломке машины и тот тут же позвонил в автомастерскую.

- Машина мне понадобится уже завтра утром, - строго предупредил майор.

- Конечно герр Хорст, - кивнул великолепно вышколенный Ульрих. – Она будет ожидать вас у парадного входа ровно в семь утра.

Карел даже не успел приступить к ужину, как вдруг зазвонил дверной звонок.

Слуга поспешно пошёл открывать. С кем-то тихо переговорил и, вернувшись, удивленно сообщил:

- Там какие-то люди в военной форме, они извиняются за столь поздний визит и настоятельно просят вас проехать с ними.

Неужели Валдека уже вычислили и теперь придётся выкручиваться чтобы придумать правдоподобную историю почему его видели на месте недавнего убийства. Мысленно выругавшись, Карел спустился на первый этаж, с большим изумлением увидев там двух бритоголовых, смуглокожих буддийских монахов в чёрной форме СС. Монахи учтиво поклонились, после чего отсалютовали штурмбанфюреру по-нацистки.

- Сахиб Хорст, - произнёс один из них с сильным восточным акцентом, - простите за наше внезапное вечернее вторжение, но далай-лама Воталхе хочет с вами поговорить до своего отъезда в Мюнхен. Завтра утром он улетает и у вас уже не будет возможности с ним пообщаться.

«Странно, - подумал майор, - глава «зелёных братьев» настойчиво желает видеть штурмбанфюрера, но ведь он ещё не принял окончательного решения по поводу своего участия в тибетской экспедиции. Что ж, должно быть это будет весьма любопытная встреча».

Ещё Карел подумал о том, что его вполне могут раскрыть. По слухам далай-лама обладал некими сверхчеловеческими способностями, чем снискал уважение самого Гитлера.

Тибетский монах по имени Воталхе появился в Берлине в начале двадцатых годов. Тогда он ещё был простым послушником, но так лишь казалось со стороны. Те, кто знал этого человека поближе, понимали, что имеют дело с одним из так называемых «тайных посвящённых». В узких кругах он сразу же получил прозвище «человека в зелёных перчатках». Эти самые перчатки были неотъемлемым атрибутом Воталхе. Говорили, что он никогда их не снимал. Ещё многие понимали, что перчатки - знак принадлежности к высшей религиозной касте Лхасы, а значит с этим человеком следует считаться.

По национальности Воталхе был индус, что, в принципе, на Тибете не имело особого значения. Появившись в Берлине, он сразу же перешёл к активным телепатическим действиям, на удивление точно предсказывая количество нацистских депутатов, прошедших на выборах в рейхстаг. Причём все, так называемые предсказания тибетского гостя, открыто печатались в периодической немецкой прессе. Неплохой ход. На удивительного монаха тут же обращают внимание высшие нацистские круги. Проходит полгода и вот уже Воталхе регулярно принимает у себя сам Гитлер, не устоявший перед обаянием ясновидящего тибетца. Наверняка мудрец предсказывал фюреру колоссальную победу на выборах, но при этом ловко умалчивал о дальнейшей тёмной судьбе Третьего Рейха.

За несколько лет до прихода нацистов к власти, ещё в 1926-ом году, в Берлине и Мюнхене поселяется небольшая колония тибетцев, впоследствии превратившаяся в тайное оккультное общество «зелёных братьев». Гости с востока действительно предвидели многое. Позднее, когда нацисты, наконец, пришли к власти, Гитлер и Гиммлер не делают ни единого серьёзного политического или военного шага, не проконсультировавшись сперва с мудрым тибетским другом. Советская нейроразведка давно уже присматривалась к экзотическому советнику Третьего Рейха, но подобраться к нему близко не удавалось. Защита тибетцев была значительно лучше оккультных приёмов Аненербе, а их психическая аура по сей день оставалась абсолютно непробиваемой даже для лёгкого поверхностного зондирования. После того как погибло несколько нейроразведчиков, зловещих тибетцев решили оставить в покое.

Но одно удалось установить точно. Далай-лама Воталхе владел некими артефактами «ключами», открывающими таинственную дверь в сказочное царство Агарти. Эта дверь якобы находилась в Гималаях и являлась астральным окном связи с внеземными силами. Хотя всё это могло быть просто очередной красивой легендой. Среди целого вороха оккультных тайн вполне могли находиться и реальные факты, но так их было легче спрятать от любопытных глаз и ушей. Шестнадцатый отдел подозревал, что тибетцы наверняка имеют свою Лестницу Иакова, удобный коридор для путешествий между мирами. В их лице перед православной Россией вставал действительно могучий и хитрый противник с совершенно неясными целями, но до открытой схватки пока что время ещё не пришло…

***

- Хорошо, - кивнул Карел, - я только отдам некоторые распоряжения своим слугам.

Монахи остались в холле, а майор вернулся на второй этаж и проинструктировал Ульриха по поводу машины.

- Итак, мои планы поменялись. Как только ремонтники доставят «БМВ» к дому, поставишь автомобиль в гараж и обязательно хорошо проверь заднее левое колесо прежде чем им платить…

- Не беспокойтесь, герр Хорст, я за всем прослежу…

- В сам дом их не пускай, да и вообще чтобы во время моего отсутствия не было никаких чужаков. Электрик, сантехник, печник, пускать в дом только после консультации со мной. Ты всё понял?

- Понял, герр Хорст…

Снова спустившись на первый этаж, штурмбанфюрер позволил монахам проводить себя к великолепному белому «Роллс-ройсу». Сразу было видно, далай-ламе не чужда традиционная восточная роскошь. Через четверть часа машина затормозила у особняка главы «зелёных братьев». Воталхе лично вышел встретить ночного гостя, чем заранее подчеркнул его значимость.

«Интересно, раскроет он меня или нет? – с азартом бывалого разведчика думал Карел. – Или ему будет выгоднее промолчать? Что ж, вполне в восточном духе. Бойся гнева терпеливого человека…».

Далай-лама был облачен отнюдь не в эсэсовскую форму, а в просторную белоснежную кашаю подпоясанную на талии оранжевым поясом-шарфом. Он провёл штурмбанфюрера в залитую светом абсолютно пустую приемную, предложив присесть на атласную расшитую золотыми драконами японскую подушку дзафу. Сам же Воталхе уселся на жёлтую квадратную циновку. Курились благовония в маленьких деревянных подставках, жарко горели многочисленные свечи, установленные прямо на полу.

Возраст тибетца было сложно определить, на вид где-то около пятидесяти, но с таким же успехом ему могло быть и за восемь десятков. На востоке мудрецы умели прятаться за ширмой вечности, однако даже это не спасало их от неминуемой смерти, уравнивающей, в конечном счёте, абсолютно всех.

- Ещё раз извинюсь за внезапное беспокойство, сахиб Хорст, но это дело слишком важное для меня, - голос Воталхе был мягок и приятен и, главное, ни малейшего акцента, словно тибетец с младых ногтей говорил только на немецком. – До меня дошли слухи, что вы включены в состав новой экспедиции Аненербе в Гималаи?

- Ну, этот вопрос ещё окончательно не решён, - несколько замялся Карел, чувствуя себя в этом странном месте крайне неуютно.

- И всё же, скорее всего, вы уже приняли своё решение.

- Да, если руководство не передумает, я буду участвовать в экспедиции.

- Оно не передумает.

«Так-так, - подумал майор, - далай-лама уже обо всём осведомлён или, быть может, он воспользовался своим даром ясновидения? Я бы многое отдал за то, чтобы узнать, что же он там рассмотрел в моём ближайшем грядущем».

- Насколько мне известно, вы профессиональный антрополог, специалист по расовой теории.

- Всё верно, - подтвердил Карел, размышляя не самое ли время выпустить настоящего Дитера Хорста, ибо разговор уходил в опасную и довольно скользкую область.

- И какие же вы проводите исследования?

Что ж, пока можно и сымпровизировать.

- Одно время я делал замер черепов казнённых красных комиссаров. Выезжал на оккупированные советские территории. Мною проделан колоссальный труд…

В принципе майор говорил сейчас чистую правду, ибо был подробно ознакомлен как с биографией штурмбанфюрера, так и с его омерзительными расовыми исследованиями.

- К каким же выводам вы пришли? – продолжал свои неспешные расспросы далай-лама, не то из вежливости, не то из чистого любопытства.

- Выводы неутешительны, - нехотя признался штурмбанфюрер. - Результаты моих исследований вызвали сильное недовольство рейхсфюрера Гиммлера. Мне строго-настрого запретили публиковать мои научные дневники.

- Но почему, сахиб Хорст, что же вы такое выяснили, работая на оккупированных восточно-европейских территориях?

- Замеры черепов русских делались по давно отработанным нами методикам. Согласно исследованиям оказалось, что процент арийского населения в Советской России существенно выше, чем в самой Германии. Так же на меня возложили исследования уровня нравственности русского народа. Материалов было предостаточно. Несколько месяцев я сводил воедино результаты медицинских обследований, вывезенных в Германию славянских женщин. Более девяноста процентов обследованных лиц женского пола от 15 до 20 лет – девственницы. Теперь вы понимаете, почему мои дальнейшие разработки этих вопросов запретили.

Далай-лама задумчиво смотрел куда-то поверх головы штурмбанфюрера.

Внезапно по его смуглому лицу пробежала едва уловимая тень печали и он вдруг медленно с расстановкой прочёл:

- «Когда постыла мне мирская суета и я на склонах Латши Кханг искал уединенья, тогда Земля и небо сговорились, и бурю-вестника послали мне в союз воды и воздуха стихии, с грядою мрачных туч вступив Луну и Солнце поглотило…».

Стихотворение можно было понимать двояко. Но Карел решил, что Воталхе весьма поэтично предсказал скорый крах Третьего Рейха. Очень хотелось, чтобы это было правдой, но следить за ходом мысли тибетского мудреца пустая трата времени. Читать между строк майор никогда не умел.

- Мои слова удивили вас? – чуть погодя поинтересовался далай-лама.

- Скорее, слегка встревожили. В них я услышал некое пророчество о скорых переменах. И о противостоянии великой энергии противоположностей Инь и Ян. Грядёт финальное сражение тигра с драконом и кто именно победит до сих пор неясно.

- Что ж, похоже, я в вас не ошибся. Вы тот самый человек, с которым я, наконец, смогу найти общий язык… Вы вообще в курсе, что именно искали предыдущие две экспедиции?

- Меня ещё не успели подробно ввести в курс дела.

- Они искали Титарапари, легендарный Проклятый Вавилон, - пояснил Воталхе. – Страшное место, там расположен вход в Шамбалу. Я отговаривал немецкое руководство от этой затеи, но меня не послушали. Впрочем, как всегда в последнее время.

- Вы считаете, что мифическая Шамбала действительно существует? – осторожно спросил Карел.

Далай-лама загадочно улыбнулся.

- Я открою вам маленькую тайну, но вы, скорее всего, сейчас мне не поверите. Что ж, время и только время убедит вас в этом. Шамбала не просто существует, МЫ ВСЕ В НЕЙ ЖИВЁМ…

Совершенно потрясённый майор смотрел на улыбающегося мудреца, с трудом осознавая смысл произнесённых слов. Кто он? Кто скрывается под личиной тибетского монаха? Друг или коварный враг? Понял ли этот святой что внутри сидевшего напротив него человека целых два сознания вместо одного?

- Вот видите, вы мне всё-таки не верите… - с глубокой скорбью вздохнул Воталхе, - никто никогда не верит…

Издавна существовала завораживающая сказка о том, что 30-40 веков назад в районе пустыни Гоби процветала великая цивилизация, но во время некой природной катастрофы погибли почти все её представители. А те немногие, кому удалось уцелеть, ушли в гималайские пещеры и там разделились на две группы. Одни назвали свою страну Агарти и она стала центром мирового добра. Здесь древние мудрецы предавались вечному созерцанию и старались не вмешиваться в земные дела. Вторые основали страну Шамбалу – центр могущества и насилия, управляющий миром, хранилище разрушительных неведомых сил, доступных лишь посвященным.

Неужели Третий Рейх и был той самой Шамбалой? А Советский Союз это сама Агарти?

Это объясняло и меняло очень многое. Цена победы или цена поражения были необычайно высоки. Решалась не просто судьба двух народов или двух противоборствующих социальных концепций, решалась судьба целого мира.