Скиталец. Часть 2

Глава 25

Жора ощутил вкус железа во рту, значит, пробудилась жажда крови и ему хотелось убить хама. Как это так, его — Повелителя огня ни во что не ставит какой-то цверг. Он с большим трудом себя сдерживал, чтобы не разорвать наглеца на части, но останавливал тот факт, что от Аликуса зависит получение ценной информации, полезной в борьбе с Исти-Урий. Однако и стерпеть оскорбление Жора не мог. Погуляв по просторам степей и устроив переполох в княжестве чародеев, он привык к тому, что к нему относятся с уважением или, как минимум, опасаются задевать. Но купец целенаправленно его провоцировал и что послужило причиной, Жора не знал. Он не сомневался, что легко убьёт противника, но хотелось понять, что давало Аликусу непробиваемую уверенность в собственной безопасности. Может то, что лавку посетила Карата, которая в случае чего заступится за него? Жора быстро откинул эту мысль, как несостоятельную, потому что цверг — настоящий мужчина и не станет прятаться за юбку, даже если она принадлежит богине. Он осмотрел лавку при помощи истинного зрения и заметил под одним из рулонов странное свечение фиолетового оттенка, но под зачарованным шёлком его почти не видно. Жора предположил, что это какой-то артефакт, но додумать ему не удалось, потому что в помещение заглянула Карата и спросила:

— Ты идёшь? Сколько можно ждать?

— Сестр… ваше милосердие, вы вместе? — уточнил Аликус.

— Нет, у меня для этих целей муж есть, — подмигнув Жоре, сказала она.

— Брат мой, мы, наверное, не поняли друг друга, — широко улыбнулся купец. — Сколько тебе нужно? Рулон?

— Карата, ты сильно рисковала, — рыкнул Жора. — Я его чуть не убил.

— Аликус Райв мужчина отважный и не боится смотреть опасностям в лицо, — расхваливая купца, улыбалась Карата и перекинула косу из-за спины на правое плечо. — Поэтому я забеспокоилась, когда ты задержался в лавке.

— Сестр… ваше милосердие, вы его знаете? — спросил цверг.

— Он телохранитель Хэя, — ответила Карата. — Ты его не обижай.

— Как можно, — широко улыбнулся Аликус, — друзья жены красавчига, мои друзья. Я готов сделать скидку на рулон.

— Оставь себе, — буркнул Жора и под заливистый смех Караты вышел из лавки. В душе клокотала ярость, но он не знал, что бы ему такого сломать и выпустить пар.

— Эй, рыцарь, ты кое-что забыл, — крикнула Карата, держа в руках рулон шёлка. Стоило Жоре оглянуться, как она метко бросила смотанную ткань ему в лицо. — Лови! Это подарок от меня!

— Карата, я не знаю, что с тобой сделаю, — рыкнул Жора.

— Ха-ха-ха! Когда определишься, скажи, а пока изображай носильщика!

Жора не мог понять, как поступить? Теоретически его только что дважды оскорбили, но с богиней воевать он не мог, потому что она весьма своеобразная особа с непредсказуемым характером. А цверга убивать неприлично, так как он стал жертвой обстоятельств.

От рассуждений его отвлекла Хэйлани, которая подошла и предложила:

— Я могу понести.

— Оставь его, он дуется, как маленький ребёнок, — сказала Карата. — Хотя, признаться честно, меня восхищает его самоконтроль. Я бы так не смогла и сразу бы срубила голову, такой как я, а он ничего. Держится. Уважаю!

— Обычно Повелитель огня скор на расправу, — вступилась за Жору Хэйлани. — Он просто не хочет вас обижать.

— Я знаю, и этим без зазрения совести пользуюсь, — озорно улыбнувшись, ответила Карата. — Он мне напоминает одного мужчину. Тот тоже считал себя сильным и боялся причинить мне вред, вот и терпел все выходки подруги.

— Это ваш Виктор?

— Нет, Виктор появился позже, — отрицательно покачала головой Карата и, печально улыбнувшись, сказала: — А первого звали Тротур. Он погиб, защищая любимую женщину. Радует, что перед смертью он познал немного счастья, а то я ему вечно покоя не давала и теребила по пустякам.

— Жалеете об этом? — с сочувствием спросила Хэйлани.

— Он смертный, поэтому я зареклась общаться с людьми, — ответила Карата и, став серьёзной, сказала: — Ну, пошутили и хватит. Эй, рыцарь, только не убей Аликуса, это я на него воздействовала, так что он невиноват.

— Как? — задал закономерный вопрос Жора. — Ты же вышла.

Карата достала медальон с фиолетовым камнем и пояснила:

— Я положила кулон на прилавок, а сама стояла за дверью. После внушила Аликусу, что он непобедим. Цверг и сам неробкого десятка, так что чары подействовали.

— И откуда у тебя подобный артефакт? — поинтересовался Жора.

— Нашла оправу в сокровищнице башни, а артефактор Алверий вставил фиолетовый кристалл. Говорят, раньше в медальоне имелся бриллиант, в котором жил дух. Он умел управлять людьми, поэтому крупица его дара передалась этому камню, — ответила Карата. — Здесь от силы почти ничего не осталось, зато иногда я могу похулиганить.

— Как ребёнок, — тяжело вздохнул Жора и постепенно успокоился.

— Иногда хочется забыть о скучных обязанностях и просто развлекаться. Жаль, меня родные не понимают. Ну, погуляли и хватит. Вы меня до поместья доведите, а после снимите жилье в городе. Если удастся, Аликус найдёт беглецов, и тогда тащите их ко мне, — распорядилась Карата.

Обратную дорогу Жора молчал и слушал щебетание блондинок. Они весело смеялись и обсуждали личную жизнь в мире Парадиз. В царстве Света имелась иерархия, подразумевающая деление на девять чинов. Обе девицы находились на нижней ступени, но из разных социальных направлений: Карата с детства служила делу продвижения Света в тёмные миры и обучалась воинскому искусству, а Хэйлани, после взросления и получения второй пары крыльев не определилась в приоритетах и, подписав кабальный контракт с Исти-Урий, оказалась в положении невольницы. На Парадизе официально не существовало рабства, поэтому её называли послушницей. Все жители мира стремились к получению могущества. Но одни шли на «госслужбу» под руководством трёх верховных лидеров совета, а другие, так называемый «частный сектор», искали альтернативные способы получения энергии и придумали игру в богов на планетах, населённых людьми.

Путь Караты значительно длиннее и связан с опасностями, но у неё имелось разрешение на личное посещение иных миров, а Хэйлани пришлось пойти в ученицы к Змиси-Дирания, чтобы использовать аватара. Она надеялась обрести силу под покровительством главы школы Холода, но тот сплавил её Жоре, чтобы спасти собственную шкуру.

И детство у обеих девочек оказалось разным: Карата воспитывалась в «кадетском корпусе», где постоянно сражалась со сверстниками, а Хэйлани выросла в семье и до наступления совершеннолетия считалась благополучным ребёнком, после которого сделала глупость,.

Жора слушал подробности их жизней и проникся сочувствием к обеим женщинам. Из рассказа Караты он узнал, что она не может считаться полноценным представителем мира Парадиз по имени Марси-Карат, потому что мужская часть её души погибла, и если бы не помощь неких Тристана и Корация, она бы тоже растворилась в небытие. Сейчас в её теле столько чужой крови, что Карату впору называть леди-дракон. Однако она не умела превращаться в крылатого хищника, довольствуясь ролью «карманной богини».

Наконец, они добрели до богатого района, и подошли к воротам поместья. Карата выдала Хэйлани пропуск и, выправив осанку, благословила новую подругу на поиск пути истинного и обретения свободы от различных деспотов, самодуров и тиранов. При этом она выразительно посмотрела на Жору и, подмигнув левым глазом, закинула косу за спину и задорно расхохоталась.

Чем-то её выходки напоминали поведение Гуй-Мэй. Жена наследника княжеского престола тоже иногда дурачилась, но поступки Караты выходили за грань понимания. У него сложилось впечатление, что с её психическим здоровьем не всё в порядке, и он, снова тяжело вздохнув, мысленно поблагодарил всех богов за то, что на какое-то время избавился от общества неадекватной особы.

Попрощавшись с Каратой, Жора и Хэйлани снова пошли в сторону города, чтобы найти относительно дешёвую таверну, где можно позавтракать и снять комнату. Дорога привела их к заведению «У Мархазара». Судя по чистоте в общем зале, местный хозяин поддерживал порядок, а мельтешащие туда-сюда ухоженные официантки отличались миловидностью и доброжелательностью. Их приветливые улыбки казались искренними, но общую картину портили ошейники, выполненные из простого железа. Жора прекрасно знал, что в империи существовало рабство, и любой желающий мог приобрести невольника на вполне законных основаниях.

Трактирщиком оказался крупный мужчина, обремененный лишним весом, с седыми волнистыми волосами и густой бородой, над которой виднелся большой лиловый нос. Красное лицо выдавало в нём человека, постоянно употребляющего спиртные напитки, но, несмотря на это, пронизывающий взгляд его глаз оказался не затуманен парами алкоголя. Он оглядел потенциальных постояльцев с ног до головы. Отметил чистые плащи с капюшонами, под которыми виднелись странной формы доспехи. Посмотрел на потёртые рукояти мечей и пришёл к выводу, они наемники, прибывшие в столицу в поисках контракта. Он назначил цену за проживание и сразу предупредил, что гости не должны буянить или распускать руки, хлопая служанок по филейной части, в противном случае он попросит их съехать.

Жора поинтересовался, есть ли в наличие тренировочная площадка и, получив подтверждение, решил вселяться. Однако появилась небольшая сложность, связанная с оплатой. В кошельке Жоры лежали монеты баньлань с дырочкой посередине. Ими расплачивались в Кайтае, но здесь они не в ходу. В империи Калстахия пользовались серебряными дубарами или золотыми агрубарами. Разумеется, обменного курса Жора не знал, а трактирщик не пожелал принимать кайтайские деньги, но посоветовал сходить на базар, либо найти менялу, либо заглянуть в лавку торговца тканями по имени Аликус Райв, мотивируя тем, что он напрямую общается с поставщиками из Кайтая.

Услышав о цверге, Жора чуть не рассмеялся и, покопавшись в кошельке, нашел десять дубаров, чтобы оплатить пару дней проживания. Они получили одну комнату на двоих и когда поднялись в номер, Хэйлани спросила:

— Как можно жить в таких условиях?

— Это средневековье, — пожал плечами Жора. — Привыкай.

— А если я хочу по нужде? Мне идти на улицу?

Миловидная служанка не поняла, из-за чего возмущается высокий гость и Жора поинтересовался, где туалет. Она сообщила, что на первом этаже имеется специальная комната с дырочкой, ведущей в городскую канализацию.

Учитывая коротко подстриженные волосы, Хэйлани выглядела молодым красивым юношей и, судя по взглядам рабыни, невольница бы не отказалась уединиться с этим постояльцем. Но спутница Жоры не обратила внимания на флирт и мрачно уставилась на два топчана, расположенных друг напротив друга. Помещение два на три метра предназначалось для сна. Ничем иным заниматься в такой тесноте просто невозможно. Радовало то, что кровать совмещала в себе вторую функцию — сундука, куда можно сложить личные вещи и запереть на железный замок. Хотя опытный вор мог легко его вскрыть, но так создавалась иллюзия безопасности имущества.

К сожалению, после поспешного бегства от Исти-Урий, от их багажа остались одни воспоминания. Из одежды имелось только то, что на них надето, а бригантину он снял в башне и забыл забрать. Жора закинул внутрь ящика рулон ткани и длинный меч, оставшись с кинжалом и одноручным клинком с именем «Левый», подаренным Гуй-Мэй. Доспехи из чешуи дракона и шоссы из брони Ашари он тоже не стал снимать, предполагая, что в незнакомом городе лучше не рисковать. Жора бы и любимый клинок с собой взял, но он слишком большой и сразу привлекал внимание, поэтому пришлось его оставить.

Спустившись в общий зал, заполненный постояльцами, они позавтракали и, завершив трапезу, взглянули в окно. К ним за стол подсел невысокий щуплый усатый мужчина и, представившись приказчиком, сказал:

— Баклажан говорил, что вы приехали из Кайтая…

— Кто? — переспросил Жора.

— Баклажан. Имя трактирщика Мархазар, но все зовут его Баклажаном. У него есть сын по прозвищу Батат, — пояснил приказчик.

— А морковки у вас случайно нет?

— Морковки нет, зато есть Репей, то есть я, — ответил приказчик.

— Это значит, что тебя сложно отогнать? — уточнил Жора.

— Да, я приставучий и въедливый, — самодовольно сообщил Репей.

— А чего ты от нас хочешь?

— Я же говорю, Баклажан сообщил, что у вас есть золотые из Кайтая.

— Хочешь купить? — поинтересовался Жора. Он только что обильно поел и находился в благодушном настроении, поэтому слушал, что говорит приказчик.

— Нет, хотел узнать, как там обстановка? Я слышал, в Кайтае намечается война. А тесть собирает караван на восток. Я понимаю, что вы только что оттуда, но может, расскажете, как шли? Через царство драконов или султанат? Кого охраняли? Шалят ли разбойники? — спросил Репей

Жора не собирался сообщать, что они прилетели при помощи свитка портального спасения, но и описывать дорогу через кайтайские царства, по которой они не ходили, он не мог, поэтому сказал:

— Вынужден тебя разочаровать — мы выехали из самой дальней части Кайтая — княжества Ли-Тянь-Фэн. Направились на северо-запад через степь, вдоль центрального горного хребта. Часто меняли заводных лошадей и проскочили все преграды. С нукерами ханов почти не встречались, а если кого-то видели, два человека легко могут укрыться в сопках или в траве. Затем заглянули в Суролтар и оттуда пришли на корабле. Так что сам понимаешь, ничем помочь не могу.

Усатый мужчина тяжело вздохнул и спросил:

— А что же вы деньги не обменяли в Суролтаре?

— Зачем? Мы прибыли в город Порсар, а встреченный в порту купец, увидев кайтайские монеты, захотел их купить. Искать менялу времени не оставалось, поэтому мы согласились. Заплатили капитану корабля, и все что осталось, это десять дубаров. Думаю, сейчас мы займёмся разменом.

— Понятно, — кивнул Репей и, заметив в окне проезжающие подводы с охраной, быстро вскочил на ноги и сказал: — Я сейчас.

Хэйлани хорошо понимала речь кайтайцев, но на языке империи не говорила, поэтому ничего не поняла из слов Репея и поинтересовалась:

— Что он хотел?

Жора только тогда осознал, что она не сможет общаться с окружающими. Он начал вспоминать, что изначально Карата говорила на языке Парадиза, но в городе с местными жителями диалоги проходили на имперском. Для самого Жоры не составило бы труда провести беседу с представителем любого народа, потому что лекарь Я-Кто каким-то непостижимым образом обучил его многим диалектам. Стоило ему услышать чужую речь, как в голове что-то щёлкало, и он начинал понимать собеседника. Жора мог бы подрабатывать переводчиком, но не видел в этом необходимости.

Описав суть разговора с приказчиком, Жора предупредил, что ей придётся учиться. Хэйлани кивнула и сообщила, что обещает вести себя, как прилежная ученица и вовремя делать уроки. Затем они поднялись из-за стола и направились к выходу. В дверях они столкнулись с усатым мужчиной.

— Я узнал, вернулся сотник Герс. Он охранял караван с серебром.

— Я за него рад, — буркнул Жора.

— Представляете, на них напали разбойники из города Калисталы, — воскликнул Репей. — На имущество Адзан-батыра покусились безмозглые грабители. Его уважает глава воровской гильдии Грог, сам император здоровается с ним за руку, а они полезли всего с одной сотней. Это же Адзан-батыр! Он прислал сотнику подмогу из двух рыцарей, и они перебили налётчиков одной левой. Наверное, в Калисталах живут скорбные умом, раз нападают на друга Милосердной матери Караты.

— Я несколько лет провёл на востоке, поэтому ничего не слышал об Адзан-батыре, — спокойно ответил Жора. — Но насколько знаю речь степняков, это переводится, как Небесный воин. Он что кочевник?

— Нет, он рыцарь откуда-то с запада. Зовут, если не ошибаюсь Виктор ли Карадрак, но степняки дали ему прозвище — Головорез, за то, что в бою отрубает головы, — ответил Репей.

— Ах, Виктор! — воскликнул Жора. — Я слышал об этом человеке. Судя по описаниям, он действительно достойный воитель.

— Вы только представьте, — начал говорить Репей, но Жора его прервал:

— Давай позже расскажешь о его подвигах, а пока нам надо найти менялу.

— Я покажу, — предложил приказчик.

— Мы сами найдем, — настоял Жора и быстро вышел на улицу. Его догнала Хэйлани и с усмешкой сказала:

— Он слишком приставучий. Только не убей его случайно.

— Не собирался, — буркнул Жора и направился в сторону базара.

Лавку менялы они нашли достаточно быстро, но вот обменный курс совершенно не устраивал. В монете баньлань четыре грамма золота, а в агрубаре десять. Теоретически за пять кайтайских можно получить две имперские, но хитрый торгаш предлагал всего одну. Спорили долго и Жора начал злиться. Он покинул заведение и отправился на поиск другого скупщика. Тот оказался таким же жадным, и Хэйлани предложила сходить к Аликусу Райв. Учитывая то, что на попытку размена они потратили почти весь день, Жора скрепя сердцем согласился и направил стопы к торговцу тканями.