Синдикаты на краю империи

Глава 6

На арене было мрачно.

Ливень барабанил по куполу, заливая стеклянные ячейки потоками воды. Надзиратели включили мощные лампы, чтобы разогнать осеннюю серость.

Игорь застыл в метре от своего противника.

Умар Аммигер был чеченцем — высоким, хорошо сложенным, со слегка вздёрнутым носом и чёрными волосами. Кривая сабля в правой руке, баклер в левой. Маника, сегментированный металлический рукав, была единственным защитным элементом, причем для обоих противников.

Я заметил, что Игорь напряжён.

Аммигер держал клинок расслабленно, словно родился на свет с этим оружием. Староста не был уверен в себе. Это чувствовалось по осанке и каменному выражению лица.

— Этот чечен его порвёт, — заявил Ираклий.

— Ты что-то знаешь?

Каждая фраза давалась с трудом.

Мы перекрикивали толпу.

— Умар постоянно ввязывается в драки. Говорят, за деньги.

Понятно.

Бретёр.

Официально такой профессии в России нет. Бретёры не выставляются аристократами на дуэли, заменяя одну из сторон. Тут всё проще. Провоцируешь жертву, добиваешься вызова или сам бросаешь перчатку, используя удобный повод. А затем безжалостно расправляешься с тем, кто не умеет владеть клинками.

Гриднев умел, но плохо.

Вопрос в том, кто проплатил услуги Умара…

— Ты ему не поможешь, — Ираклий безошибочно понял, о чём я думаю. — Это зарегистрированная дуэль. Что должно произойти, то произойдёт.

Фаталист хренов.

Воздух сгустился, выталкивая на арену надзирателя Гирса. Вадим Петрович поднял правую руку, призывая собравшихся на трибунах зрителей к тишине.

— Господа! Напоминаю, это дуэль со смертельным исходом. Ещё не поздно примириться.

Умар сплюнул себе под ноги.

Гриднев медленно покачал головой.

— Разрешено применять любые техники, — провозгласил надзиратель. — Запрещённых ударов нет. Поскольку вы оба одарённые, то и сверхспособности можно использовать.

Я покосился на Ираклия.

— Умар одарённый?

Кучеряшка мрачно кивнул:

— Пирокинез.

Грустно.

Тот, кто нанимал этого паренька, хотел свести шансы Гриднева на выживание к нулю. Фехтовальщик, умеющий воспламенять взглядом, это сильный аргумент.

— Начинайте, — бросил Гирс, растворяясь в воздухе.

Умар поддел носком ботинка песок, швырнув его в лицо оппоненту. Грязный и некрасивый приём. Игорь успел среагировать, закрывшись баклером. Чеченец полоснул саблей по животу врага, но Гриднев сумел парировать. Звякнула сталь. Аммигер ударил с плеча наискосок. Игорь разорвал дистанцию и двинулся по кругу, стараясь удерживать врага в центре.

Чеченец ухмыльнулся.

Мне почудилось, или его зрачки пожелтели?

Реально пожелтели.

Игорь сорвался с места, выходя из зоны поражения. Сам воздух начал полыхать, распространяя нестерпимый жар. Быстрота манёвра спасла старосту, а в следующую секунду зрители увидели, что значит — разозлить кинетика. Гриднев притормозил, как бы подставляясь под рубящий удар Аммигера, и тот прекратил накачивать себя энергией. Огненный шар схлопнулся, оставив после себя остекленевший участок.

Умар небрежно взмахнул саблей и сильно удивился тому, что неведомая сила потянула его вперёд. Гриднев увёл клинок в сторону, даже не прикасаясь к нему, и рубанул противника по ноге, подрезая сухожилия. Чеченец споткнулся, потерял равновесие. И тут же сверкающая сталь поставила точку в споре. Многие отвернулись, настолько шокирующим было зрелище.

Верхняя половина черепа бретёра упала на песок.

По арене протянулся кровавый росчерк.

— Драть-колотить, — выругался Ираклий.

Зрители потрясённо молчали.

Дуэль изменила нашего старосту.

Гриднев имел настолько подавленный вид, что я догадался — раньше он никого не убивал. Такие вещи необратимо перекраивают психику. Человек либо становится бойцом, профессиональным воином, либо у него съезжает крыша. Одни ломаются, другие обретают силу, но никто не остаётся прежним.

В такие минуты к человеку не надо лезть.

Печаль, но выбора у меня не было.

Потому что я не считал историю оконченной.

— Игорь! Надо поговорить.

Я перехватил товарища сразу после обеда — в мужском туалете.

— Отстань.

Гриднев мыл руки, уставившись на своё отражение в зеркале.

— Думаешь, это финал.

— Ты о чём?

— Дружки Умара.

— Плевать на них.

— У Маро есть подружка-телепат. Ника, наша одноклассница.

По неведомым причинам Ника избежала экскурсии на полигон с механикусами. Её точно не было в группе, а ведь телепаты — настоящие асы на полях сражений. Так говорят.

— И что?

Гриднев продолжал прикидываться идиотом.

— Тебя будут ждать, вот что. Собираются родственники и друзья этого придурка. Ты победил в дуэли, но рискуешь не дожить до утра.

На лице Гриднева появилось осмысленное выражение.

— И… домой не идти, что ли?

— Да ты издеваешься. Кровная месть — это фирменный почерк кавказцев. Опасность угрожает не только тебе, но и твоим близким. У нас есть только одно решение.

— Какое? — Игорь наконец-то прикрутил кран.

— Перебить всех, кто за тобой придёт.

— Бред. Может их там целая толпа. Весь свой аул притащат.

— Не аул, — качаю головой. — Гораздо меньше.

— Предлагаешь устроить бойню на улице?

— Нет. Я вообще-то думал в кафе их пригласить.

После этой фразы мне показалось, что Игорь может наброситься на меня с кулаками.

Мы сидели в «‎Батоно» и ели шашлык. Хороший, между прочим, шашлык, но это не мешало Деги Аммигеру постоянно отпускать замечания, что у него дома приготовили бы лучше.

Деги Аммигер был отцом Умара.

И это здорово осложняло переговоры.

— Почему он сам не пришёл? — Деги свёл вместе кустистые брови.

— Так вы бы его порезали, — хмыкнул я, забрасывая в рот луковое колечко.

— Это кровная месть, брат — мужчина посмотрел на меня строго, но неприязни в его взгляде не чувствовалось. — Против тебя мы ничего не имеем, но если встанешь на пути, убьём.

— Встану, — заверил я. — Но перед тем, как начнёшь кого-то убивать, Деги, выслушай мои слова.

— Говори, — последовал спокойный ответ.

— Твой сын был бретёром. Он вызвал Игоря на дуэль, сам назначил условие. Смертельный исход. Всё честно — он недооценил противника, проиграл бой.

— Это ничего не значит! — вспылил мой собеседник. Ох уж этот кавказский темперамент. — Я потерял сына. И шайтан ответит. Аузунга чичайм!

Хрен его знает, что это.

Но вряд ли угроза понравилась бы Игорьку.

— Значит, — в моём голосе прорезались стальные нотки. — Прежде всего это означает запрет на вендетту. Любое кровопролитие будет преследоваться властями. Полиция тебя арестует.

— Мне плевать, — бросил Деги. — Я сына потерял, понимаешь?

— Понимаю, — я вздохнул.

Переговоры проходили в нервозной обстановке. Родственники и друзья Аммигера отирались неподалёку, у первого яруса неработающей станции. Попивали чаёк из армуду, ждали сигнала к действию.

— В общем, не лезь в наши дела, брат, — посоветовал кавказец. — Гриднева мы грохнем. А ты не путайся под ногами.

Качаю головой:

— Не грохните. Хотя бы по той причине, что я буду сражаться на его стороне. И ещё пара одарённых, включая бессмертную. А ей, чтоб ты понимал, полторы сотни лет. И она клановая. Так что всем надо успокоиться.

— Не указывай мне, что делать, — проскрежетал зубами мужик.

Деги был крепким сорокалетним дядькой с длиннющей бородой и обманчиво неторопливыми движениями. На поясе у чеченца красовался кинжал в локоть длиной. Ближе к мечу, на самом деле. По форме напоминает гладиус, но изящнее, с вытянутым остриём. Я вспомнил, что Умар достиг первого ранга и стал пирокинетиком. Это не означает, что сидящий передо мной тип тоже умеет испепелять предметы на расстоянии, но мало ли. Надо следить за его глазами.

— Ладно, — я особо не верил, что первые аргументы сработают. — Как знаешь. Но предупреждаю: меня записали в резервисты. Получу аттестат — и сразу в Туровскую семинарию. И, поверь, если сейчас умрёт мой друг, это отразится на судьбе твоего рода не лучшим образом.

— Угрожаешь моей семье, — констатировал Деги.

— Предоставляю выбор.

Мы расположились под брезентовым навесом, полы которого вовсю трепал ветер. Дождь прекратился, но я уже привык к подобным выкрутасам. Окно на час. Потом хлынет с удвоенной силой.

— Выбор, — хмыкнул собеседник.

Рука чеченца метнулась к ножнам, вот только я был готов к такому повороту событий. Толкаю стол двумя руками, сбивая упырю настройки. Затем хватаю шампур и всаживаю Аммигеру в глаз. Тот даже вскрикнуть не успевает. С хрустом вдавливаю шампур поглубже и проворачиваю.

Глава рода валится со стула мне под ноги.

Жаль, шашлык не доел.

Вот так всегда.

Слышу крики. Чечены ругаются на своём языке, выхватывают мечи и кинжалы. Самые шустрые несутся к лестнице. Посетителей мало, все они притихли и с ужасом взирают на происходящее.

Мой рюкзак висит на спинке стула.

Я мог бы добраться до кастета или ножа, вот только есть более простое решение.

Огибаю стол, наклоняюсь и вытаскиваю из ножен умирающего Деги кинжал. Это зеркальный чабдар, без воронения. Старинное оружие, реально напоминает гладиус.

Внизу появляется тень с катаной.

Раздаются крики, ругательства, свист рассекаемого лезвием воздуха.

Один из противников успевает подняться наверх. Я пинком отправляю в его направлении стул. Чеченец с рыком отмахивается — стул отлетает к ограждению платформы. Секундной задержки мне хватает, чтобы сократить дистанцию и ткнуть бедолагу под ребро. Клинок у Деги отменный — острый, лёгкий, сбалансированный. Не зря нахваливают вайнахских кузнецов. Ох, не зря…

Вырываю лезвие, разбрасывая кровавые капли.

Делаю шаг вправо, пропуская мимо себя очередного бородача. Развернувшись, тыкаю оппонента в спину и шею. Второй удар скользящий — это нужно, чтобы вскрыть артерию.

Я вижу, как по лестнице мчится ещё один мститель. В правой руке шашка, лицо перекошено от ярости. В этот момент происходит то, чего линейной логикой не объяснить. Неведомая сила вырывает клинок из пальцев кавказца, а самого мстителя сносит к хренам собачьим. Тело врезается в стену бывшей станции и падает вниз. Гриднев присоединился к драке.

Преодолев двумя прыжками десять ступеней, я перемахнул через перила и в прыжке всадил чабдар между шеей и ключицей зазевавшегося парня. Лет девятнадцать, но бородища уже растёт. Боец пытался достать Игоря шашкой, вот только не судьба. Я вогнал меч-нож в тело противника по самую рукоятку и приземлился рядом, осматривая поле битвы.

Одни трупы.

Срисовываю шесть тел. Многие — с отрубленными конечностями. Тень в ореоле сверкающей стали — это, как вы понимаете, Маро. Девушка замедлилась, оценила обстановку и коротким взмахом очистила меч от крови. Катана, любимое оружие нашей подруги.

Знатная мясорубка.

Восемь мужчин, заявившихся на страшную мстю.

Я честно пытался договориться, дать шанс, но эти ребята непрошибаемые. Упрямые, как тысяча ослов.

Игорь и Маро всё это время стояли за станцией — с обратной стороны, где нет лестниц и окна раздачи. Гриднев прятал лицо в капюшоне толстовки, Маро так и вовсе не скрывалась. Регину мы решили не привлекать к разборке… Мстители не обратили на ребят внимания, а зря.

— Они хоть не клановые? — нахмурился Игорь.

Восемь трупов — это не шутка.

Сейчас налетит полиция, начнут выяснять, докапываться… Из окошка уже слышится возбуждённый голос хозяина заведения, что-то выкрикивающего в телефонную трубку.

— Нет, — Маро вложила меч в ножны. — Я проверяла.

— Как, интересно? — староста недоверчиво уставился на бессмертную.

— Звонок другу, — девушка криво усмехнулась.

Удивительно, но в этот раз полиция примчалась быстро. То ли патрульные гоняли по окрестностям, то ли решили заскочить в одну из ближайших кофеен, а им по рации сбросили задание. Так или иначе, во двор с завыванием сирен и вспышками мигалок влетел «‎Иртыш-469». Наверное, самая популярная модель у наших правоохранителей. Полноприводная тачка с роторным двигателем, довольно шустрая. Отдалённо смахивает на советские ВАЗы «‎семидесятых».

Мы терпеливо ждали, пока копы вылезут в накрапывающий дождик. Оба — упитанные, неповоротливые, с пивными животами. Явно недовольные жизнью — их оторвали от любимого занятия всех жителей Фазиса. Ничегонеделанья. Оружие у полицейских было стандартное — тонфа и одноручный прямой меч. Окинув взглядом нашу компанию, мужики решили не вступать в конфликт без подкрепления.

— Старший сержант Беридзе, — представился первый коп, поправляя фуражку. — Вы устроили бойню?

— Мы, — вперёд выдвинулась Маро. — Я из рода Кобалия. Это мои друзья.

При упоминании одного из старейших родов Фазиса сержант Беридзе вытянулся по струнке. Когда первая реакция прошла, коп решил осторожно прощупать почву:

— У вас, конечно же, есть удостоверение личности, госпожа Кобалия.

Маро полезла во внутренний карман своей кожанки, извлекла паспорт с двуглавым орлом и протянула стражу порядка. Я немного удивился — вроде, страна разделена между кланами, а единая символика сохранилась…

Беридзе раскрыл документ, сверился с фотографией и отдал честь нашей подруге.

— Не смею вас больше задерживать, госпожа Кобалия.

— Вот так просто? — охренел я.

— Надо бы протокол составить, — ввернул свои пять копеек молодой коллега сержанта Беридзе. — Чтобы формальности соблюсти.

— Что именно вас интересует? — холодно поинтересовалась Маро.

Тон бессмертной заставил Беридзе вздрогнуть.

— Буду признателен, если поможете идентифицировать покойных. И укажите причины конфликта. Если вас не затруднит, конечно.

— Не затруднит, — Маро снисходительно улыбнулась. — На верхней террасе — Деги Аммигер. Остальных я не знаю, но есть предположение, что усопшие — родственники Аммигера. Причина нападения — вендетта.

— Есть законные основания для вендетты? — лениво уточнил сержант.

— Нет, — девушка покачала головой. — Сын Аммигера вызвал на дуэль другого гимназиста и был убит. Разрешение на поединок выдано гимназией Эфы. Нападение нарушает наши права, это легко проверить.

— Вы все защищались? — уточнил второй коп.

— Разумеется, — процедила Маро. — Эти люди под моей опекой. Игорь Гриднев и Сергей Иванов, оба — ученики гимназии Эфы.

— Так и запишем, — кивнул Беридзе. — Разрешите идти?

— Выполняйте свою работу, сержант, — сжалилась Маро. — Протокол пришлите на адрес моего отца, секретарь подпишет и поставит гербовую печать.

— Как скажете, — на лице патрульного появилось заискивающее выражение. — Извините за беспокойство.

Сказать, что я офигел… это ничего не сказать. Мы только что порубили восемь граждан империи в подконтрольном Эфе мегаполисе, а нас никто не допрашивает. Ещё и расшаркиваются. Извините за беспокойство, ага. Не хватает разве что оральных ласк и чистки ботинок с помощью полицейской фуражки. Ну, и кофе по щелчку.

Впрочем, чудеса только начинались.

Я на тот момент ещё не знал, что один из спутников Умара входит в группировку Ночных Тварей.