Сила слабости (924 г. ии)

Глава 38

Дэни:

Я промаялся половину ночи. Нет, честное слово, я умею нарушать правила. В колледже мы с братьями часто хулиганили. Только вот, перебирая воспоминания, сейчас я понимал, что план придумывал Энки, а не я. Мне нужен был сообщник. Рискованно, конечно, но без этого просто совсем никаких идей нет. Подумав, на роль сообщника я выбрал Жанвана. Сейчас он казался мне самым надёжным человеком в Клинках. Можно даже сказать, что я считал его своим другом.

Мы сидели в ординаторской и пили пиво после дежурства:

- Жанван, я хотел бы просить твоей помощи в одном деликатном деле.

- Какой-то редкий случай у твоих младенцев?

- Нет, дело действительно в пациенте, но не из детского отделения. Диагноз поставлен. Лечение тоже известно, проблема в том, что пациент не может приехать в клинику...

Жанван повернулся ко мне, не понимая:

- У моей покойной жены была ученица. Молоденькая ами. В данный момент она объявлена в розыск всеми спецслужбами, и если хотя бы выйдет из дома, её поймают...

- И у неё та самая инфекция, из-за которой последние несколько недель трясли госпиталь Ажюрдаи?

Я уткнул глаза в пол и кивнул. Он обо всём догадался?

Жанван некоторое время молчал, потом тяжело вздохнул:

- А от меня тебе нужна пациентка, на которую этот препарат выписать?

Я ещё раз кивнул.

Он сильно задумался:

- Давай так, как только в реанимации появится подходящая неолетанка, я отошлю её к тебе на диагнезер. Ты напишешь мне заключение со всеми необходимыми симптомами. В комментариях укажешь, что, так как препарат экспериментальный, рекомендуешь делать инъекцию под сканером диагнезера. Препарат, получится, закажет лечащий врач пациентки, а делать инъекцию её притащат ко мне. Да, и о дальнейшей судьбе препарата мне сообщать не нужно. Чем меньше народу это знает, тем дольше твоя пациентка проживёт.

На этом наш разговор оборвался. В ординаторскую пришли хирурги со смены. И мы больше об этом не говорили.

Через неделю ко мне в детское отделение прибежала женщина и принесла направление из реанимации. Изначально направление было к Жанвану, но он отписал, что этот раздел Диагнезера ещё не освоил и рекомендует послать ко мне.

Неолетанке было около 40, всё её тело покрывало большое количество мелких и средних ран. И некоторые явно были сделаны неделю или больше назад. В её карте числилось, что она агент Владык и была недавно вырвана из плена у каких-то бандитов.

Я сначала сделал настоящее исследование, а потом набил заключение заново вручную, вставляя нужные для получения лекарства выводы, так как это выдала бы машина.

Ещё через неделю, когда мы с Жанваном отмечали рождение его очередного сына, он передал мне маленькую упаковку с ампулами, напомнив:

- И больше мне ничего рассказывать не надо.

Я сидел у себя в комнате в доме Архо и рассматривал упаковку. Маленькая коробочка, всего одна ампула, а сколько она несёт в себе. Дверь распахнулась, и в комнату шагнул Архо. Он никогда не стучался, а замка на двери не было. Но, с другой стороны, это ведь его дом.

- Дэнкам, ты...

Он остановился, глядя на коробочку с препаратом в моих руках. Крупные символы клиники Ажюрдаи на упаковке любому человеку, смотревшему последний месяц телевизор, сразу объясняли, что это такое. А прятать уже было поздно.

- Она ведь жива? Просто больна, - он тут же нахмурился, - Не говори мне ничего! Тебе нельзя.

И снова, расплывшись в улыбке, быстро вышел из комнаты, даже забыв сказать, зачем приходил.

Я некоторое время смотрел ему вслед, не зная, что теперь делать. А потом вспомнил, как Архо стоял тогда у пепелища, и решил, что он не станет нам вредить.

На условное сообщение, которое я отослал Венки насчёт лекарства, ко мне приехал Ктарго. Я несказанно рад был видеть этого мужчину. И не только из-за возможности передать препарат. На фоне всех даккарцев, которых я видел последние месяцы, Ктарго был самым улыбчивым и домашним. Рядом с ним мне казалось, что я встретился с кем-то из своей старой жизни. Понятной, красивой. Той жизни, где я был любимым сыном и братом.

Мы сидели с ним всё на том же холме, и он, смеясь, рассказывал про хайм:

- Домищи там сёстры отгрохали, полк поселить можно в каждый. И всюду балконы, фонтаны, цветы всякие. Заблудиться раз плюнуть. На улицу, пока не привыкли, лишний раз не сунешься - атаква. Туман стоит, хоть глаз выколи, влажность. Но куры уже освоились. Бегают в тумане, хоть бы хны. Да и женщины галереи выучили получше меня, шныряют по всему этому дому, как мыши.

Я искренне смеялся:

- Ты перевёз в хайм своих куриц?

- Да, а что я их брошу, что ли? Они у меня особой породы: живучие и несутся хорошо. Зачем такую животину бросать. Мы всё доброе с собой привезли. У меня вон сейчас полный корабль генеральских детей и женщин. Они там с собой столько всякого хлама везут. Не то, что мои курицы...

Я улыбался. Было приятно слушать о доме, который где-то далеко меня ждёт.

- Из сестёр-то пока только моя Лука. Да и то она больше где-то пропадает в поисках информации. А так Очарование, как чуть подлечилась, улетела, Ведение спит, кости сращивает, Морок вообще... Ретку можно не считать. Так что пока у нас обычная даккарская база. Адениан какое-то оборудование привёз, оборону укреплять. Анжей в порту вышки связи ставит для кораблей. А старик прикупил пивоваренный комплекс. Небольшой такой, с сарай. Включили пару автополей, под солод. Как раз за день до моего отъезда первую партию пива пробовали. Но то, правда, ещё не наш солод был, а покупной. Возле храма Мевы расчистили площадку для рингов, вечерами на спортивных ножах дерутся. Как обычно, короче, только места больше, фонтаны с цветами везде, и непонятно, кто командует.

Он улыбнулся глядя в небо:

- А в тумане так солнца не видно, там оно как по всему лесу рассеяно. Неолетанкам, кстати, очень полезно для здоровья в этом тумане жить. У моей мелкой вся сыпь за неделю сошла. А дома чем только не пытались лечить.

Я поджал губы:

- Через сколько ты доберёшься туда?

- Дня три-четыре. Мне ещё надо Аденианову женщину забрать. Представляешь, этот умник только в хайме, глядя на моих пацанов, сообразил, что если на его личной генеральской даче живёт женщина, и на этой даче кроме него уже лет восемь никого не бывает, то все рождённые ею дети его. Раньше, говорит, ему такая мысль в голову не приходила. Вот молодежь пошла! Собирался, говорит, их роду отдать.

Ктарго как будто придал мне сил. Теперь я отчётливо понимал, что нужно потерпеть ещё совсем немного, и там, далеко, меня ждёт дом и Лия, настоящая семья, где меня будут любить. Такая, как и должна быть.

Венки:

Самый трудный экзамен - это перед людьми, которые тебя знают, как облупленного, все твои слабые стороны. Трудно врать маме или Элни, они выучили все мои приёмы лжи, ещё когда моей целью были мультики и запрещённое купание. И трудно рассказывать свои грандиозные планы родителям, которые всё ещё считают тебя ребёнком.

Мы опять ужинали вчетвером:

- Мама, отец, Элни я хотел бы вам кое-что рассказать. Я принял решение по поводу своих дальнейших планов на жизнь и хочу поделиться.

Мама кивнула, что слушает.

- Во-первых, я возвращаюсь в свободные земли. У Арнелет явно нет для меня местечка, поэтому я ухожу к Даккару. Мало того, отец, я ухожу из братства Острова богов. Я собираюсь вступить в Белые скалы и возглавить его.

Звук столовых приборов как-то внезапно прекратился. Мама смотрела на меня ошарашенно, Элни изучающее, а отец явно готовился начать ругаться. Я протянул ему листок. Текст я знал наизусть. Анжей написал его так, как будто это была переписка с Дэни:

"... как полноправному воину нашего немногочисленного братства спешу сообщить тебе, что я предложил Веникему стать нашим генерал-командором. Не буду особо вдаваться в вопрос "почему ему". Скажем просто, при нынешнем положении вещей его кандидатура на этом посту даст братству некоторые преимущества в делах как с даккарцами, так и с неолетанками.

Как доктор, ты теперь считаешься мастером, и твоё мнение в этом вопросе имеет значение. Надеюсь, ты поддержишь моё решение..."

Я ждал реакции отца, а он молча смотрел на меня.

- Анжей предложил мне это через несколько дней после гибели Морок в разговоре по линейной связи. А недавно Дэни показал письмо и напомнил.

Роджер продолжал молчать.

- Отец, я давно уже взрослый. А в твоём братстве останусь ребёнком, сколько бы мне ни было лет. Я хочу возродить самую мощную армию Даккара заново.

- Из кого?

- Вырастить. Ты уже отработал механизм, мне даже придумывать ничего не придётся. Морок оставила нам с Дэни кругленькую сумму. Вот на эти деньги и возродим. Дэни уже так увлёкся этой идеей, что вовсю штудирует даккарскую педиатрию. Возможность вместо толпы дочерей воспитывать не меньшую толпу сыновей его очень ободрила.

Все молчали. Теперь мама смотрела на меня с каким-то умилением, Элни по-прежнему изучающе, отец размышляя:

- Тебя не признают другие братства.

- Главное, чтобы признал ты. Лет через двадцать, когда моё братство подрастёт, от исторического Даккара останутся одни старики. Вот тогда и разберёмся с признанием. А пока признания братства Острова богов хватит.

- И где ты хочешь базироваться?

- У Анжея была оборудована хорошая военная база на деньги Суани. Там.

- Где это?

- Далеко.

- Жизнеобеспечение, корабли, источники дохода...

Я кивнул:

- Он всё продумал заранее.

- Род не даст тебе права воспитывать мальчишек

- А они у меня не Об Хайя, а Ан Тойра будут. У этого рода возражать некому.

Я повернулся к маме и Элни

- Я буду приезжать в Клинки на турнир.

Мама улыбнулась мне в ответ. Улыбка у неё получилась какая-то непонятная, то ли она восхищалась мной, то ли беспокоилась за меня.

- Ну, мам, в нашей семье традиция: мужчинам создавать свои братства лет в 25. Я даже на год припозднился.

Отец ухмыльнулся. Но глаза его всё ещё оставались серьезными:

- У меня были Архо и Отардан.

- А у меня будет Дэни и признание самого крупного даккарского братства. Тебя поначалу никто не признавал. У Дэни есть навыки ведения бухгалтерии, у меня куча идей для бизнеса. Да и зря меня в колледже, что ли, три года учили педагогике и организации учебного и воспитательного процесса, надо уже попробовать сделать всё по правилам. А то у тебя в Клинках точно бардак.

- И что за армию вырастят два выпускника Селены универси?

Я широко улыбнулся:

- Точно не бедную. А имея деньги, найти генералов не проблема.

Дэни:

Я сидел за столом и наблюдал, как Кэти и Адет протирали посуду. Странно, но Белу Архо продолжал прятать у себя в комнатах. Последнее время я её совсем не видел.

Было уже поздно. Архо сидел в саду с бокалом вина. Мэй у себя наверху играла с друзьями. Было тихо. Большие розовые бутоны, неожиданно распустившиеся под окном, медленно покачивались на ветру. Я был уже почти счастлив, почти спокоен, почти уверен, что всё в моей жизни идёт правильно.

Архо вошёл в дом, разговаривая по телефону:

- Да, я дома. Сейчас штаны натяну, и можете подъезжать.

Он повесил трубку:

- Мэй! Срочно ко мне, и у твоей компании есть три минуты, чтобы покинуть помещение.

Мэй возмущённо выглянула в коридор:

- Па!?

- Это важно! Через три минуты никого из них не должно быть в моём доме, и ты должна сидеть вот здесь.

Архо был единственным, кто имел на неё влияние. Недаром в книгах по воспитанию неолетанок пишут, что в этом возрасте женщины теряют для эми всякий авторитет. Кэти она почти не слушалась.

Друзья Мэй быстро убежали, а через пять минут к дому подъехала пара лайнеров.

Кроме обычного набора гостей: си Роджер и ами Армариакка, к нам приехала мастер Очарование. Всё те же шёлковые платья, аккуратная причёска, брошка с камушками. Та же элегантность и аккуратность, как и тогда в домике Лии. Я смотрел на неё удивленно, не понимая, что она здесь делает.

Великая представила её:

- Архо, не знаю, слышал ли ты о мастере Нитенице. Она настоятельница монастыря болотного края, лучшей школы тонкого рефреминга и не только.

Нитеница? Но Нитеница известный мастер Ар. Лет сто или более уже, как очень известна. Тогда почему Лия называла её Очарование? Не может же у неё быть два имени Мевы?!

Архо вежливо кивнул, приветствуя гостью:

- И что забыла в наших краях такая особа?

Очарование тоже кивнула, приветствуя его:

- Великий мастер Суани высоко оценила способности твоей дочери. Но богам было угодно не дать ей обучить малышку. Я приехала пригласить Мэй учиться ко мне.

Ответить Архо не успел. Мэй подскочила с места, с громким криком бросилась к Очарованию:

- Ура!!! А то я уже думала, что про меня все забыли, - она прыгала, обнимая изумлённую неолетанку, - Я уже научилась котёнка гладить. Сама! Столько времени...

Мэй болтала нескончаемым потоком. Архо сначала собирался вставить своё слово, а потом махнул рукой.

Тихо в комнате стало лишь тогда, когда Мэй убежала складывать вещи.

Проводив её взглядом, Очарование-Нитеница ещё раз улыбнулась Архо:

- У меня есть ещё одно поручение к тебе, генерал. Я не совсем понимаю его... но мы не во всём понимали замыслы великой Суани.

Архо быстро стал серьёзным, си Роджер и ами Армариакка тоже, все превратились в сплошное внимание.

- Я помогала Морок с некоторыми её ученицами. И у меня в монастыре осталась одна Эми, насчёт которой мастер велела, если что случится, передать малышку тебе. Морок всегда была готова умереть завтра и оставляла соответствующие распоряжения. Да... ещё она просила передать тебе, что извиняется, что не смогла дать этой эми подрасти ещё лет пять.

Архо был бледен. Я ничего не понял из объяснений Очарования, но он увидел в них что-то важное.

- Ты привезла её?

- Да, она ждёт в лайнере.

Аккуратно поправив юбки, Очарование приоткрыла дверь на улицу и махнула, подзывая кого-то.

Скоро на пороге дома стояла тоненькая эми лет 18-19. Худенькая, бледненькая, почти прозрачная. Коротенькая юбка, маечка тонкая и короткая. Всё её тело: худые голые коленки, тоненькие ручки, шею покрывали синяки. На коленке был даже явный след от кнута. А ещё при абсолютно белых волосах у эми были ярко синие глаза, как у амазонки.

Великая выпучила глаза:

- Её?! - Бледненькая эми, до этого с любопытством оглядывавшая Архо, заметив Армариакку, подскочила и спряталась за его спину. Не за спину Очарования, с которой приехала, а за спину даккарца довольно бандитского вида, которого видела первый раз, - Дорогая, ты не можешь оставить ЭТО в Клинках! И уже тем более в командирской деревне. Я понимаю, Морок давно определила Архо своей собственностью и суёт его, кому попало. Но тут много ещё других мужчин. ЕЙ нельзя даже входить в этот город! Как ты её провезла?

Мастера Очарование возмущение Великой не тронуло:

- Я обещала Морок, что привезу Веру генералу Архо и передам просьбу мастера позаботиться о малышке. На этом моя роль закончена. Генерал может оставить её у себя, может выставить за дверь, может хоть со стен города сбросить. Меня это не интересует. Я готова ответить на вопросы, если они есть, и мы с Мэй уезжаем.

Архо вытащил эми из-за своей спины и теперь сосредоточенно рассматривал её.

- Ну, во-первых, на этот раз ей не пять, а все десять лет подрасти не хватило.

Ами Армариакка метнула на него испуганный взгляд.

- Архо...

Он перебил её:

- А во-вторых, объясните мне толком, что в этом кузнечике такого страшного. Что ты её так гонишь, Марика?

Ответила ему Очарование:

- Вера несдержанна в любви. Не может остановиться, даже если понимает, что мужчина чужой и его трогать нельзя. А единственное, что она умеет делать дистанционным Ар, это соблазнять. У неё немалые способности, но некоторые особенности мышления мешают обучению. Морок надёялась, что с возрастом это у неё пройдёт.

- А что она вся побитая такая? Кто её бил?

- Я била, - голос мастера был абсолютно бесстрастным, - Как я уже сказала, она липнет к кому попало. Как видит мужчину, совсем перестаёт соображать.

- А действиями мужчины она управлять не умеет? Иллюзии вызывать, заставить её выпустить, отдать ей ключи, усыплять?

- Нет, с помощью Ар она может вызвать только желание заняться с ней сексом. И то на уровне природного чутья. Её никто не обучал дальше умения сдерживаться.

- А что она молчит? Она немая?

- Нет. Она болтлива не в меру. Даже обладает некоторым талантом красноречия и способна уговаривать на всякий бред практически кого угодно. Просто я обещала, что добавлю ей кнута, если она при мне ещё хоть слово скажет.

Архо замолчал, продолжая рассматривать странную эми - Веру. Ами Армариакка снова заговорила:

- Нитеница, если ты так хочешь сплавить этот самородок, давай её на какую-нибудь маленькую даккарскую базу зашлём. Пусть она там весь отряд имеет.

- Не думаю. Она там лет через десять вырастет, и мы получим сильную необузданную Суани с верной охраной из целого отряда даккарцев. У Архо хотя бы есть шанс на неё повлиять.

- М-да... - Армариакка задумалась, - Вероань, тебя проще придушить, чем воспитать.

Си Роджер, до этого молча наблюдавший за происходящим, усмехнулся:

- Если она такая неудобная для вас, где ваш хвалёный рефрейминг?

Очарование пожала плечами:

- Как я уже сказала, у Веры большие способности, а следовательно, и иммунитет. Возможно, Морок и могла бы ей вправить мозги, но великий мастер верила, что малышка повзрослеет и исправится.

Архо встал:

- Так, закончили дебаты. Я принимаю подарок Морок, - ами Армариакка хотела что-то сказать, но Архо опять её перебил, - Её подарили мне, и я позабочусь, чтобы она вела себя хорошо. Всё, разговор окончен!

- Архо, у тебя не получится.

- Марика, вот когда не получится, тогда и поговорим. А пока это мой кузнечик.

И он задвинул Веру обратно себе за спину. Очарование широко улыбнулась:

- Тогда, генерал, взгляните на эти бумаги, - она положила на стол толстую папку, - Её мать, готова платить вам за воспитание дочери. Единственное условие, ребёнок должен быть жив и не покалечен. При применении телесных наказаний обязательно оказывать медицинскую помощь. И вы можете в любой момент отказаться от контракта, сообщив о своём желании за неделю по указанному адресу.

Архо открыл папку:

- Её мать амазонка?

- Да. Но Вере въезд в САП закрыт уже пять лет. Она там тоже немного несдержанна была.

На лестнице показалась Мэй, одетая и с собранным рюкзаком:

- Ну вот и я! - она осмотрела Веру. Рядом с маленькой, но крепкой Мэй высокая и худенькая Вера ещё больше походила на тростиночку, - А это кто?

Ей никто не ответил. Очарование обняла её за плечи, увлекая с собой на улицу. Ами Армариакка и си Роджер тоже встали. Великая ещё раз оглянулась у самой двери, но, погрозив Вере кулаком, всё-таки вышла. Си Роджер похлопал Архо по плечу, шепнул что-то на ухо, от чего гигант расхохотался, и тоже вышел. А Вера осталась стоять довольная, где стояла, немного испуганно улыбаясь Архо.

На улице завёлся мотор лайнера. Некоторое время ещё было слышно голоса:

- Это она что, вместо меня?

- Нет, что ты милая, как можно заменить дочь...

Звук лайнера удалялся, и скоро стало снова совсем тихо. Кэти устало смотрела в окно. Наверно, она расстроилась, что Мэй опять уехала, да ещё и даже не подумала с ней попрощаться.

- Так, - Архо развернулся ко всем нарушая тишину, - Бела! - из комнаты высунулась заспанная блондинка, - Выметайся из моих комнат. Мэй уехала. Давай, давай, - женщина вышла из комнаты, и стало видно, что она беременна. Ещё совсем маленький, но очень отчётливый такой животик. Так вот почему Архо её прятал, и не от меня, а от Мэй. Зачем?

Архо, видно, прочитал мой вопрос по взгляду:

- Мэй не любит Белу, а я не хотел, чтобы она как-нибудь случайно навредила моему сыну.

Я кивнул. Да, Мэй бывает резкой и даже толкнуть или ударить может. А беременная женщина - создание вдвойне хрупкое, её нельзя пугать или толкать.

Архо снова повернулся к Вере:

- Так, кузнечик, меня зовут Архо. Это сразу и домашнее, и полное имя. Другого нет.

Эми заулыбалась:

- С сегодняшнего дня я берусь за твоё воспитание, а это значит, что ты будешь шелковая. Сколько раз в день тебя нужно трахать, чтобы желания соблазнять чужих мужчин не посещало твою неправильную голову?

Вера испуганно распахнула глаза, но ответить не успела. Архо схватил её за руку и потащил в комнату:

- Не беспокойся, я знаю потребности среднестатистической эми. А кроме того, если что, в моём распоряжении несколько тысяч солдат, и...

Конец фразы я не слышал, они скрылись к комнате. Бэла обиженно смотрела им вслед. Кэти всё так же с тоской взирала в окно. А Адет пряталась за меня, что-то её напугало.

Ладно, я аккуратно обнял её за плечи, мы скоро уже уедем от сюда. Завтра Венки собирался рассказать мне, когда и как.

Сега:

Сегодня я опять помогал Ласциве перевязывать Амэму. Выглядел парень плохо: всё тело как будто раздулось, глаза заплыли, на коже серая корка. К тому же парень не слышал нас и не видел. Он находился как будто в трансе. Если сунуть в рот еду - ел, дать в руки стакан - пил. Если поднять на ноги, покачиваясь, но стоял. И при этом как будто был где-то в другом мире.

Ласцива говорил, что это типичное взросление вампа, живущего не в атмосфере атаквы. Долина Ар для вампов была закрыта. Хаймы с туманами и так были редкостью, а после таких бомбёжек протекторатов их просто нет. И поэтому единственное, что нам оставалось, это накладывать бедному парню повязки, пропитанные атаквой.

- Он поправится?

- Да. Процент погибающих при взрослении не так велик. В основном мы теряем сыновей в возрасте до года.

- До года?

- Да, в этом возрасте недостаток атаквы убивает больше половины младенцев.

Он пожал плечами.

Ласцива мне нравился. Он походил на обычного молодого доктора и, наверно, поэтому был мне понятен. Он не плёл интриги, не ввязывался в политические споры. Он просто лечил вампов. Он и в сети-то сидел часто, потому что пациентов консультировал.

Совсем другое дело был Вэрва. Он был изворотливым, как змея. Легко вытаскивал из меня ответы на то, на что я сначала, вроде, не хотел отвечать. Может, просто умел уговаривать, может, применял магию. Мне вроде нравилось, что он так самоотверженно защищает вампов, так старается, чтобы его род не обижали. Но порой его настойчивость пугала.

Он специально выделил время в своём плотном графике, чтобы рассказать мне о вампах, о роде Дарксанга, об Арнелет. У них было что-то общее с Морок. Вэрва тоже родился на планете Арнелет и тоже с тоской вспоминал о ней. Мне понравилось с ним разговаривать.

Но при всём этом с Вэрвой мне было неуютно. Я не понимал накрашенного мальчишку возрастом двести лет, который, как паук, из своего замка всё время плёл какие-то интриги и дёргал за какие-то ниточки.

- Ласцива, а ты когда собираешься уезжать?

- Послезавтра, думаю. У меня есть ещё один пациент по дороге, а через две недели точно нужно быть дома.

- А у тебя дети есть?

Он усмехнулся:

- Конечно, у меня пятеро несовершеннолетних сыновей.

- А тебе ещё один подросток дома не нужен?

Ласцива рассмеялся:

- Ты не хочешь оставаться у Вэрвы?

Я пожал плечами:

- Я себя лишним совсем здесь чувствую. Ты не думай, я не избалованный. Просто у него тут не дом, а проходной двор, полевой военный штаб. Как можно в этом жить?

Мы вышли из комнаты:

- Сега, я не против ещё одного подростка в своём доме. И у меня там действительно намного тише, чем здесь. Но только я живу в Империи. Вамповую клинику опасно было создавать на другой территории. А в Империи с неолетанками проблем нет. Они там запрещённая раса, - он усмехнулся, - Ты что-то знаешь о законах Империи?

Я напряг мозги, вспоминая школьный курс:

- Ну, там, типа, власть научной элиты. Не помню, как это называется. Чтобы стать полноправным гражданином, нужно закончить университет и получить научную степень. Но я ведь маленький ещё, у них же должно быть такое понятие как ребёнок.

Ласцива усмехнулся:

- Конечно, такое понятие есть. Но я не смогу представить тебя ни сыном, ни племянником. Генетический анализ обязателен при получении документов, и всех твоих родственников он вычислит автоматически.

- Да?

- Да, я смогу провезти тебя на территорию Империи только как любовника. Как гражданин я имею право привозить любовников разрешённых рас. А это значит, что тебе дадут только чёрный, рабский браслет. И пока ты не поступишь учиться и не заработаешь определённый балл активной учёбы, у тебя будут очень ограниченные права и свободы в этом государстве.

- Рабский?

- Ну, официально в Империи, конечно, нет рабства, но я предпочитаю называть вещи своими именами. То ограничение прав и свобод, которое закон империи предписывает чёрному браслету, и та зависимость от хозяина, если не кривить душой, называется рабством. Единственное отличие, пожалуй, это то, что Империя даёт право учиться любому из своих жителей, и если ученик начинает проявлять ум и склонность к науке, моментально повышает его в правах.

Рабский браслет? От этого слова почему-то свербило в заднице. Быть рабом я не хотел. Но с другой стороны, какой у меня есть выбор? Остаться с лордом? Здесь моё положение вообще никаким законом не регламентируется. Да и лорд мне не нравится. Вернуться на Кагылым? Я посмотрел на небо: здесь оно было серо-зелёное с лёгкими, как пух, облаками. Ни за что на свете! На Кагылыме мне делать абсолютно нечего, работу на шахтах я не потяну, тамошний климат меня убивает, да и дыра там такая, что сдохнуть можно... Что остаётся? Остаётся довериться Ласциве. Он кажется хорошим парнем. Да и этот браслет ведь временно, пока я не начал хорошо учиться. Что мне мешает хорошо учиться? Я пожал плечами:

- Значит, я буду очень старательным! Отличником в школе буду. Возьми меня с собой.