Глава 26

Венки:


Я сидел на лестнице и откровенно ржал. Дэни сегодня был неподражаем. Правда, кроме меня над происходящим смеялся только старик Гардман. Анжею было не до смеха, потому как его вдруг объявили козлом отпущения всего и вся. А Ретка не смеялась, так как из-за небольшого ума воспринимала всё это чересчур серьёзно.


Анжей нахмурился и рыкнул на мальчишку:

- А сейчас, юноша, я что не так сделал?

- Ты сидишь выше пола в присутствии ами Ретки!

- Юбля! А тебе-то я этим как мешаю? Детёныш не возмущается. Моя ами, где хочу - там и сижу, юбля.

- Хайм это единое общество. Откровенно развязное поведение одних мужчин имеет свой отклик в доме других.

У меня складывалось впечатление, что пацан просто специально нарывается на неприятности. Зачем?


Забрав пару кружек с подоконника, мальчишка как раз отправился на кухню. Я пошёл за ним:

- Дэни, у тебя суицидальное настроение? Тебя давно не били? В тебе проснулся мазохист?

- Что?

Парень поднял на меня удивлённый взгляд. Испуганный и одновременно решительный взгляд мальчишки, который сейчас то ли заплачет, то ли с кулаками набросится.

- Ты зачем злишь Анжея? Хочешь, чтоб он тебя побил?

Мальчишка закусил губу:

- Сам не знаю... просто всё так плохо...

Он, опустившись на табуретку, расплакался. Юбля! Что ж он нытик-то такой. Как не увижу - всё время в слезах или на коленях. За расу прям стыдно становится.

- Ну и что у тебя на этот раз случилось? Что плохо?

Парень всхлипнул:

- Ты прав, я плохой муж. Я всего боюсь. И ничего не могу с собой поделать. Убеждаю себя, что нужно слушаться её, а как до дела доходит, пугаюсь, и ноги сами убегают. Я не знаю, что делать! Я запутался! Ты говоришь про секс одно. Ктарго говорил другое. Мэй говорила, что это очень больно, правда, может быть, это особенность вампов. Я уже совсем ничего не понимаю. И никто ничего не может объяснить!

Он тихо всхлипывал и смотрел на меня с какой-то отчаянной последней надеждой в глазах. Ёк!

- М-да... Сначала по поводу объяснений. Я объяснил тебе по максимуму, остальное нужно понимать на практике. Как можно объяснить, что такое прикосновения шёлка к телу, или вкус красного вина? Это нужно пробовать! Если есть конкретные вопросы - спрашивай. Да, и болезненным секс с неолетанкой бывает, только если она совсем молодая, как Мэй, или специально хочет сделать тебе больно.

Мальчишка помолчал, вытер слёзы:

- И что мне делать? Я не хочу ведь сбегать. Понимаю всё. И всё равно в какой-то момент становится так стыдно, что сбегаю...

И снова смотрит на меня как на единственного спасителя:

- Ну так объясни это Морок. Попроси, чтобы она не слушала твоих возражений и страхов, чтоб не давала тебе убежать. У неё достаточно силы, чтоб удержать тебя в постели, даже если твои ноги вздумают драпать. Она ведь просто напугать тебя боится.

Дэни опустил глаза в пол:

- Она теперь, наверно, не скоро меня позовёт. Она мне приятно делала, а я когда очнулся... так стыдно стало, так гадко... взял и в ванной закрылся.

- Что она такого гадкого тебе сделала?

Мальчишка поджал губы и покраснел:

- Она меня целовала... туда, - краснея ещё сильней, он указал в район собственного паха.

Я просто тащился от этой двухметровой невинности:

- Целовала? И только?

- Ну, она сильно целовала... глубоко так в рот...

- То есть Морок делала тебе минет? И что? Тебе не понравилось? Ты не кончил?

Невероятно, но парень покраснел её сильней. Куда уже?! Опустил глаза ещё ниже, нервно теребя в руках какую-то тряпку.

- Ну... это так странно было... необычно очень. Вроде бы приятно, но даже больно немного, когда всё так сильно напряглось... А потом стыдно.

- М-да, - я откинулся на спинку стула, - Я бы на месте Морок обиделся. Она замечательно делает минет. Уж я знаю, о чём говорю. А ты от неё в ванну, и стыдно. Значит так, когда Морок вернётся из сада, дождёшься, пока она останется одна, подойдёшь к ней и скажешь, что хочешь заняться сексом. Прямо сейчас! А ещё скажешь, что так как ты всё время невпопад пугаешься и очень хочешь эти свои страхи преодолеть, то просишь её на твои писки внимания не обращать. Держать тебя крепко, чтоб не убежал. Можно даже связать. И делать так, как хочется только ей самой. Понял?

- Ну я же не могу с таким предложением сам подойти... И сказать такое...

- Можешь! Критические ситуации требуют критических решений. Подойдёшь и буквально повторишь ей так, как я сказал. Или ты уже подумываешь выбыть из борьбы за её внимание? Смотри, это не мне нужно. Мне, конечно, стыдно будет звать такого недоделанного парня братом, но я переживу, честное слово.


В гостиной послышался голос Морок:

- А вот и наша легенда.

Они стояли на пороге. Морок выжимала мокрый подол юбки. А вампыш в это время пугливо прижимался к ней, пытаясь укрыться от чужих взглядом. Поведение Морок меня немного обрадовало. Если у неё и была потребность защищать вампыша, то воспринимала она его при этом скорее как ребёнка, а не мужчину. А вот поведение самого вампыша ничего хорошего не сулило. Если его защищает одна только Морок, то он, глядишь, и в постель к ней ради защиты залезет.

Первым среагировал на увиденное Дэни. Он подошёл к Морок с самой вежливой улыбкой:

- Аэр, Сега ещё не ел сегодня. Позволь мне забрать его на кухню и накормить.

Морок небрежно кивнула:

- Конечно, пусть поест.

С той же улыбкой парень схватил вампыша за руку и потащил за собой на кухню. Усадил на табурет. С какой-то резкостью поставил перед ним тарелку с супом и подвинул хлеб:

- Ещё раз позволишь себе прикасаться к моей жене, руки пообрываю.

Сега вскинул на него удивлённый испуганный взгляд. Но ему только вручили в руки ложку:

- Ты меня понял?

Вампыш испугано закивал. Я решил добавить условий.

- За других сестёр Суани тебя тоже прибьем. Правда, может быть, более милосердными способами. Так что твоё дело Мэй, вот ею и занимайся!

Парень ещё несколько раз испуганно кивнул, а потом уткнулся в тарелку, быстро работая ложкой.


Лия:


Я сидела в библиотеке. Нужно было сравнить пришедшие мне данные о передвижениях республиканской армии с картой. Они всё-таки решили двигаться к хаймам. Даже узнав, что три другие армии были разбиты нашими усилиями. А может, именно потому, что узнали?

На пороге появился Дэни:

- Аэр, ты не очень занята?

Я улыбнулась, разворачиваясь в кресле к нему. Он был сосредоточен и, кажется, хотел поговорить о чём-то серьёзном. Конечно, я отложу все дела по такому поводу.

- Нет, малыш, я как раз закончила.

Он стоял, не решаясь ничего сказать некоторое время:

- Аэр, я хотел попросить тебя кое о чём...

Не трогать его больше руками, не раздевать и уж точно не целовать? Как всё сложно-то!

- О чём, Дэни? Я слушаю тебя.

- Аэр, я хотел попросить тебя... заняться со мной сексом. Нормальным сексом, от которого бывают дети. Только чтобы ты не слушала, если мне станет страшно, и не позволяла мне убежать, и вообще можно меня связать... несильно. Чтобы ты так делала, как сама хочешь!

Всё это он выпалил почти скороговоркой. А теперь стоял, вскинувшись, прикусив губу, и со страхам ждал моего ответа. Как будто только что бросил вызов. Кому? Своему странному воспитанию наверно! Не слушать, не дать убежать, связать? Последнее явно попахивало советами постороннего.

Я шагнула навстречу Дэни. Крепко, но в то же время ласково обняла его:

- Ты действительно этого хочешь?

Он немного расслабился, прильнув ко мне:

- Да! Я хочу быть хорошим мужем... пожалуйста...

- Хорошо!

Я резко подхватила мальчишку на руки и широким шагом взлетела по лестнице в его спальню.

Когда я опустила его на край кровати, он дёрнулся. Не для того, чтобы вырваться. А, казалось, для того, чтобы убедиться, что вырваться не может. Я крепко удерживала его верхними руками, вторыми медленно пробегаясь по шее, подбородку. И эта крепкая хватка, казалось, успокаивала его. Позволяла снять ответственность.

Он не возразил, когда я сняла с него рубашку. Не сопротивлялся, когда гладила обнажённые плечи, грудь, живот. Он просто иногда делал рывок всем телом, чтобы ощутить что не имеет выбора.


Дэни:


Это был ужасный день. Всё как будто рушилось. Вернее, я сам рушил! Судьба дала мне замечательную жену, а я как самый эгоистичный и непослушный мужчина сбегал от неё. Ей нравилось делать со мной странные вещи. Я видел, что нравилось. Она улыбалась, когда облизывала меня там... как такое может нравиться? Меня бы вырвало! Но не в этом суть. ЕЙ НРАВИЛОСЬ! А значит, я должен был прислушиваться к её желаниям и не возражать... а я в ванной закрылся. Как это больно, когда не знаешь, что делать, как исправить... я совсем один тут среди кучи ненормальных даккарских мужчин, которые суют, что попало, мальчикам в попу. Мне даже совета спросить не у кого...

И что я из этого сделал? Нагрубил Анжею! Накричал на него. Обозвал дикарём и невеждой. А у него, наверно, нет проблем с сексом со своей ами. Блин! Ну почему всё так плохо-то!!!

Мне стало немного легче, когда за меня вдруг вступился Венки. Сказал, что мы в одной команде... наверное, поэтому я и рассказал всё именно ему. Расплакался, как ребёнок. А он сказал:

"Ты сейчас пойдёшь к Лие и скажешь, что хочешь заняться с ней сексом, но так как ты пугаешься всё время и хочешь преодолеть эту напасть, попросишь её не обращать внимания на твои писки и не давать тебе сбежать. Лучше пусть вообще свяжет. И делает пусть то, что сама хочет"


Я так и сделал. А других вариантов всё равно не было! Я хотел быть настоящим мужем. Кроме того, это было правильно. Лия и должна делать то, что хочет сама, не особо обращая на меня внимание. Так и должно было быть!


Сначала я перепугался. У неё изменился взгляд. Из терпеливого и неизменно вежливого он вдруг стал таким... как у дикой кошки, которая к тому же поймала мышь.

Она так резко подхватила меня на руки и уже через несколько секунд, ногой захлопнув дверь спальни, опрокинула меня на кровать... Так решительно гладила меня везде, расстёгивала рубашку.

Я перепугался. Задёргался. Но тут же понял, что не вырвусь, даже если очень захочу. Что я сам попросил об этом. Что это правильно, что бы сейчас мне не казалось. Она вправе смотреть на меня любым взглядом, таким, каким хочет. И вправе трогать меня, как хочет и где хочет. И как замечательно, что я не могу ей помешать! Не имею возможности. Крепко сжат сильными руками и никудашеньки не денусь.

Её губы касались моей груди, пупка... потом вдруг вонзались в губы. Именно вонзались. Не такими лёгкими поцелуями, как в прошлый раз, а затягивая мои губы к себе, проникая языком ко мне в рот... Я отвернулся. Лия вдруг шлёпнула меня по бедру:

- А ну-ка повернись обратно. Мы делаем так, как хочу я!

Впрочем, она не стала ждать, когда я повернусь сам. Просто взяла меня за подбородок и повернула. Крепко, сильно, без возможности вырваться.

Что-то было в этом положении такое, что позволяло мне всё-таки расслабиться. У меня нет выбора! Нет возможности что-то изменить...

- Аэр...

- Молчи. Иначе рот заклею!

Она вдруг спустила с меня штаны и провела ладонью по стволу... который уже вовсю топорщился... Я прерывисто задышал, как будто не хватало воздуха, или бежал долго.

- Аэр я так...ай...

Она вдруг остановилась, потянувшись одной рукой к шкафу, достала оттуда упаковку лейкопластыря и действительно залепила мне рот. А потом ещё и своим поясом от халата связала мне руки и на большой бант привязала их к спинке кровати. Вот так точно ни какого выхода! Руки вновь начали гладить меня в самых интимных местах, касаться чувствительно. То нежно, то с жадностью... но я вдруг, сам не понимая как, расслабился. Прикрыл глаза и только мычал немножко. Оно как-то само получалось.

По телу расходился огонь. Я говорил, что мне было больно от напряжения в прошлый раз? Вот сейчас я по-настоящему чувствовал напряжение. Я просто был готов взорваться. Как граната, разлететься на клочки, лопнуть, как надувной шарик. Во мне как будто ожило что-то совсем незнакомое. Какая-то неизвестная часть меня. Это она мычала и пыталась вбится глубже в ладонь Лии. Это она изгибалась, как будто специально подставляя шею под её поцелуи.

"Ауа!" Что-то как будто пронзило меня до самого позвоночника. Я резко открыл глаза. Передо мною была обнажённая грудь Лии. И она заслоняла всё остальное. А где-то там внизу мой ... его как будто втиснули куда-то. Втискивали, потом немного освобождали и втискивали заново. И от этого... от этих странных манипуляций, от мягкой, тёплой груди, касающейся меня то сильней, то отстраняясь, от того, как Лиины ноги сжимали мои бёдра... я летел. Я как будто оттолкнулся от всего реального и, двигаясь с ней в такт, взлетал. Как прыжок со скалы в воду. Как лавина, решительно и неотвратимо. Как сбивающий с ног поток. Ауа! Часть меня будто выплеснулась, разогнанная этим потоком. Я уже знал это чувство, но в этот раз оно было в десятки раз сильней. Как вспышка!

Я прерывисто дышал. По телу расходилась какая-то слабость. Лия рывком сдёрнула с с моих губ лейкопластырь. Я вскрикнул. Но она тут же заткнула мне рот поцелуем. Потом отпрянула с улыбкой разглядывая меня. Она тоже дышала прерывисто, и волосы, падающие к ней на лоб, были мокрые.

Я пошевелил бёдрами и с изумлением понял, что я... ну, в смысле, мой орган... до сих пор там, внутри неё. Она как будто сидит на мне. А ещё Лия крепко прижимает меня бёдрами. Нет... мне, конечно, стало очень стыдно, но ведь всё равно я ничего не могу поделать. И вообще, я ведь связан был.

Я поднял на неё глаза. Она приподняла бровь, улыбаясь:

- Всё хорошо. Не торопись. Мы только начали.

И снова начала очень неторопливо, легко целовать мою шею.


Сега:


Венки прямо за руку отвёл меня в комнату Мэй и на прощанье ещё пальцем погрозил. Ну вот! Даже док на меня рассердился, а он здесь самый терпеливый. Я вжался в угол кровати, пытаясь пристроиться так, чтобы моя пострадавшая задница не чувствовала дискомфорта. Хотелось заплакать. Хоть немного защищает меня в этом доме только Морок, но её даккарцы грозятся прибить меня, если я ещё раз к ней подойду. Я вспомнил взгляд Дэнкама. Я действительно умудрился разозлить его. Как всё паршиво-то! Не хочу! Чёрт! Не хочу так! Хочу, чтобы меня любили женщины, а лучше неолетанки. Чтобы мужики не смели покушаться на мою задницу. Чтобы не грозились убить...

Дверь в комнату хлопнула. Я обернулся. На пороге стоял Анжей. Чёрт! Я сидел в углу кровати, чтобы добраться что до окна, что до двери нужно было пройти мимо даккарца. Чёрт! Поэтому я, просто отвернувшись к стене, свернулся клубочком, поплотнее закутавшись в одеяло. Почему же я такой невезучий!

Впрочем, Анжей не спешил меня лапать. Он уселся на край кровати и молча меня разглядывал.

- Болит?

Я не стал отвечать. Просто уткнулся в подушку.

- Ну, ты прости. Я вроде пытался быть аккуратным. Тебе вроде даже нравилось.

Не поворачиваясь, я сжал зубы. Нравилось не мне, а моему дурацкому телу!

- Я подумал, что раз так получилось, нужно тебе что-нибудь хорошее сделать... на вон, - он чем-то ткнул меня в плечо. Я нехотя обернулся. Даккарец протягивал мне маленький мобильный компьютер. Чёрный, блестящий, с явными разъемами для сенсорной системы и встроенной голографией.

- Я себе покупал, думал залить туда все карты. Ну, подумал, ещё куплю. Мэй сказала, что ты любишь компьютерные игрушки. У него хороший канал выхода в сеть из любой точки вселенной, и плата графика очень шустрая.

Я осторожно забрал компьютер из его рук. Тоненький, аккуратненький. Как блокнотик маленький. Я включил подключение к сети, набрал адрес любимого игрового портала, на экране тут же засветилось приглашение войти в игру.

- Только ты это..., - я оторвался от экрана и поднял глаза на даккарца - Ты не пиши там в сети ничего лишнего. Знаешь ведь, что за Морок и Реткой охотятся спецслужбы всех мастей почти всех государств? Ты ведь не желаешь им зла?

Я быстро помотал головой. Конечно, я не хочу чтоб Морок поймали. И Доминанту тоже.

- Ну, я так и думал. Но на всякий случай я там фильтр поставил, он тебе не даст написать случайно куда-нибудь что-нибудь лишнее. Имена, даты, места пребывания. Просто не пиши о них ничего никому.

Я кивнул. Он слегка усмехнулся, как будто самому себе. Похлопал меня по плечу. И вышел из комнаты.

Я в шоке перевёл взгляд обратно на экран компьютера. Офигенная техника. У меня дома на Кагылыме никогда такой скорости сети не было. А тут в лесу. Это я, получается, задницей его заработал?! Я рассмеялся, одновременно вбивая ник в поле входа в игру. Картинка завертелась, отвечая, что логин и пароль приняты, и я быстро выпал из реальности на несколько последующих часов.


Загрузка...