Швейная лавка попаданки. Ненужная истинная

Глава 26

Вечер и половину следующего дня занимаюсь тем, что аккуратно выкладываю промытые и высушенные камушки на поверхность прилавка. То же самое делаю и с круглым давно просящимся на помойку кофейным столиком. Лея конечно же крутится рядом, помогая в меру сил. Как только результат кропотливого труда устраивает меня, заливаю получившуюся композицию местным аналогом эпоксидной смолы. Так я называю про себя ту особенную жидкость скарутов.

– Теперь сушим! – объявляю торжественно и зову дочь обедать.

Сегодня у нас омлет со скарутами. Наверное, еще чуть-чуть, и меня начнет тошнить от одного лишь упоминания этих полезных, бесспорно, моллюсков. А вот Лея ничего, уплетает с аппетитом. Я же жую пучок зелени и практически заставляю себя засунуть в рот хоть кусочек еды. Попутно составляю в уме планы, что еще требуется сделать в первую очередь.

Стук в дверь застает врасплох. Я подскакиваю на месте, едва не роняя тарелку. Сердце колотится оглушающе, волоски на руках встают дыбом. Дочка смотрит с непониманием и жалостью. А как тут не нервничать, когда каждый визит сулит неприятности?

К счастью, для разнообразия это оказывается Вильна. Приглашаю соседку к столу.

– А я как раз тебе желудочков принесла, мы курей потрошили, – кладет покрытую тряпкой миску на скамью. – В благодарность за вещи. Маловаты, правда, оказались новенькому, ну так ему не до выбора. Работает сегодня. И что могу сказать – хорош! – Вильна так гордится своим сотрудником, словно лично родила и выпестовала столь ценный кадр. – За что ни возьмется, работа в его руках кипит. Жаль будет отпускать. А может ты с ним познакомишься? А, коли понравитесь друг другу, всем польза. И тебе хорошо, и от нас хороший работник не уйдет.

– Что? – давлюсь воздухом и кашляю долго. Только женишка-скотника мне для полного счастья и не хватало! – Еще чего! Мне и одной хорошо, дай хоть свободой как следует насладиться.

– Вот глупая ты баба, Олли! – припечатывает с досадой соседка и даже языком цокает. – Не знаешь, каково это – одной, без мужика, лямку тянуть, оттого и нос воротишь. А дом чинить кто будет? А защищать тебя или дочь твою? Вон, вчера только гости пожаловали, говорят. Нас с мужем не было, мы на рынок ездили, но добрые люди обо всем рассказали. Кстати, чего приходили-то? Хотели чего? – мутноватые глаза Вильны загораются любопытством.

Конечно, соседка правильные вещи говорит. В их мире, не знавшем эмансипации, женщине выжить очень сложно. И родись я тут, непременно бы последовала ее совету. Но я родилась и выросла на Земле, где женщины настолько самодостаточны и самостоятельны, что в космос летают. Так что я верю, что тоже справлюсь с выпавшими на долю испытаниями. Да и мужчины, встретившиеся на жизненном пути, навсегда отбили охоту видеть кого-то из их племени рядом с собой.

– Говорят, муженек скоропостижно скончался, не вернув им долг. Теперь я в должниках, – признаюсь со вздохом. Краем глаза вижу, как дочка замерла и жадно ловит каждое слово. Ну, пусть слушает, опыта набирается. Заодно, может, перестанет испытывать симпатии к первым встречным.

Вильна охает, хватается за сердце, скрытое за пышной выдающейся грудью.

– Ты осторожнее с ними. Если это те, о ком говорят, то лучше заплатить. Будешь артачиться – себе дороже. Их, считай, весь город боится.

– Да с чего отдавать-то? – возмущаюсь я. – У меня и так нет ничего. Как и у них нет доказательств, что Каррен хоть что-то брал в долг. Незаконно же это, ты понимаешь?

– Ну так иди к следователю, – машет пухлой рукой соседка. – Проси его, пускай разбирается, раз уж ты так на закон надеешься. Но я тебе скажу, в маленьких городках закон – это тот, у кого есть сила. Вот попомнишь ты мое слово. Так что лучше продавай все, что можешь, и откупайся.

После разговора с Вильной на душе остается тяжелый осадок. Как будто я без нее не знала, что все плохо. А поскольку идти к следователю на поклон я не собираюсь, остается только надеяться, что император как следует навалял бандюганам и отбил тем самым всякое желание появляться возле моего дома вновь.

Чтобы как-то унять нервы, я занимаю себя работой. Достаю уже раскроенную мешковину и принимаюсь перешивать диван для будущих посетителей. В первую очередь перетягиваю подушки, как самое простое, потом берусь за сидушку. Спинку и подлокотники оставляю на завтра.

А новый день не приносит ничего хорошего. Очевидно, мироздание решило, что короткой передышки мне более чем достаточно. Едва мы с Леей успеваем позавтракать, заявляется господин Эрре. Да не один, а в компании двух одетых в форму мужчин. Его лицо светится мрачным торжеством, когда я иду встречать его у ворот.

– Госпожа Лондри, вы арестованы по подозрению в убийстве супруга, а также по подозрению в неуплате долгов, – громко объявляет он. – Прошу пройти с нами. В случае сопротивления нам с господами придется применить силу.

– Что? – сердце падает вниз. Я еще не до конца осознаю происходящее, а мысли уже мечутся беспокойно. Как арестована, я же ничего не делала? И на кого мне оставить Лею? А если в мое отсутствие опять заявятся те мордовороты?.. – Подождите, но как? Этого не может быть…

– Не усугубляйте! – строго приказывает Эрре, отказываясь меня слушать.

После его кивка двое служителей закона заходят внутрь калитки, берут меня под руки и тащат мое ничего не соображающее тело вперед.

– Не надо, пожалуйста, – лепечу я жалко. – У меня же дочь…

– Раньше об этом надо было думать, – припечатывает следователь.

Слышу, как с криком «мама!» выбегает из дома Лея. Поворачиваюсь и вижу, как она, сердито сжав кулачки, несется в нашу сторону. Катастрофа, кажется, неизбежна. Но тут, снова откуда ни возьмись, появляется император. Одежда моего мужа и правда ему страшно мала. Комично облепляет крупную фигуру, между тем нисколько не умаляя внушительности дракона.

Он ловит Лею на подлете, не позволяя той совершить непоправимую глупость.

– Позаботься о моей дочери, Герр! У нас никого больше нет, – только и успеваю выкрикнуть я, как меня грубо заталкивают в казенную повозку и увозят неизвестно куда.