Штык

Глава 25

Якудза устал и стал все чаще ошибаться, и когда сам едва не угодил в «жим-жим» его сменил Чуб, из людей Толика. Продвижение заметно замедлилось, но стало более безопасным.

Толик оставил свое место в колонне и догнал брата. Внешне они были совершенно не похожи. Киргиз высокий смуглый, с черной, коротко стриженой, бородой и карими глазами, резко отличался от своего брата обладающего славянской внешностью, русыми волосами и голубыми глазами. Многие говорили, что они не настоящие братья, и связывает их кровь не та, что течет в их жилах, а та, которую они пролили, когда встали на путь мародерства. Но главари двух известных среди сталкеров мародерских банд упорно называли друг друга братьями, Толей и Володей, и готовы были друг за друга перегрызть любому глотки.

— Киргиз, ты точно знаешь, куда нас ведешь?

— Точно, Толь.

— А теперь, может, скажешь, на хрена нам Стрега сдался?

— Сам, неужели, не догадываешься?

— Ну, просвети.

— Если Паленый не обманул, то артов там столько, что нам самим все не унести. А второй раз туда возвращаться мне бы не хотелось. К тому же Стрега мне должен, вот заодно свой долг и отработает. Если что — пустим их в расход, а пока… видел рюкзаки на его ребятах?

— Ну?

— Они герметик для лодок несут, а наши с тобой парни, только с провиантом прогуливаются.

Толик с недовольством, но вынужден был согласиться с братом, лишь добавил:

— Ты кстати, так и не сказал, где мы лодки возьмем.

Киргиз снова усмехнулся:

— Скоро узнаешь. Давай устраиваться на ночлег. Мы никуда не спешим, пара тройка дней у нас еще в запасе есть, нечего людей загонять.

— Пара-тройка дней до чего? — спросил Толик и обернулся, услышав быстрые шаги — к ним приближался Стрега с подозрительным выражением на лице.

Киргиз лишь хитро улыбнулся, и обратился к третьему главарю:

— Мы думаем привал устроить, ты не против?

— Не против, — хмуро кивнул Стрега. — И ты говорил, что мы партнеры, так что если ты тоже не против, то давай все вопросы обсуждать втроем?

Толик окинул его недобрым взглядом.

— Конечно, — с готовностью согласился Киргиз. — Но ты же знаешь, что мы братья, вот и обсуждали некоторые семейные вопросы. Ничего личного. Толик, вели Чубу искать место для ночлега.

Он пошел вперед, показывая, что вопрос исчерпан. Стрега и Толик обменялись неприязненными взглядами и вернулись каждый к своим людям.

Темнота быстро накрыла лагерь, расположившийся на поляне между несколькими огромными валунами. Место стоянки окружили растяжками, минами и сигнальными ракетами. Все три банды устроились на ночлег обособленными группами, но полянка была слишком маленькой, чтобы это разделение имело хоть какое-то значение.

С утра погода видимо решила показать все свое разнообразие и, собравшиеся на небе за ночь тучи пролились дождем. Временами он становился таким сильным, что невозможно было идти: потоки воды, обрушивающиеся с неба, скрывали аномалии и делали почву под ногами невероятно скользкой. Стихия умерила свой пыл лишь через несколько часов, и отряд смог продолжить движение только ближе к полудню.

В этот раз путь пролегал через поля и несколько заброшенных деревень. В покинутых поселениях, мародеры перемещались с особой осторожностью, опасаясь не только аномалий, но и мутантов, которые могли прятаться в развалившихся домах.

В последней из деревень было особенно жутко. Ветер гулял среди домов, стучал гнилыми досками, гремел листами ржавого железа на крышах. Под ногами мародеров хлюпала жидкая грязь. Запах гнили и разложения проникал в ноздри и заставлял людей зябко передергивать плечами под мокрой одеждой. Прямо посередине деревенской улицы, разлилась огромная лужа. Почти на самой ее середине, что-то булькало и с шипением выплевывало небольшие фонтанчики, так что никто не решился пройти по воде. Пришлось идти в обход. Слева, расположились три или четыре аномалии, протянувшись от поваленного забора, до самой лужи, оставив тем самым только один путь — справа от лужи, вдоль большого, мрачного, потемневшего от времени и непогоды дома.

Мародеры проходили мимо, с осторожностью, бросая тревожные взгляды на окна без стекол. Неожиданно один из банды Киргиза поскользнулся и, взмахнув руками, полетел в лужу. Товарищ, идущий следом, не успел его поймать, и мародер грохнулся в воду, подняв тучу брызг и вызвав хохот остальных. Горемыка, отплевываясь, поднялся и утер лицо, стоя в луже почти по колено.

— Чтоб тебя… поганая грязь…, - бормотал он.

— Давай, Слон, вылезай, не накупался еще? — товарищ протянул ему руку.

Слон хотел сделать шаг, чтобы выбраться, но вдруг почувствовал, что не может двинуться с места. Его ноги засосало что-то на дне. Он стал дергаться всем телом, но ступни словно забетонировали.

— Мужики! — Испуганно полепетал он. — Вытащите меня! Мужики, я не могу пошевелиться! Скорее! Мне кажется, меня еще больше засасывает!

Он со страхом смотрел себе под ноги, пытаясь разглядеть в мутной воде, что же его держит. Мародеры сгрудились вдоль края лужи, не решаясь шагнуть в воду. Один достал веревку и стал ее разматывать. Остальные смотрели и готовились оказать посильную помощь, веселья как ни бывало. Несчастный Слон, с тревогой и нетерпением ждал, когда ему передадут один конец веревки. И когда это произошло, он, от волнения, даже уронил его в воду. Судорожно нагнулся, подхватил веревку с воды, распрямился и тут его глаза округлились от ужаса. Снова выпустив веревку из рук, он схватил автомат и выстрелил поверх голов своих товарищей, которые инстинктивно пригнулись и испуганно закричали.

— Снорки! — заорал Слон истошным голосом, перекрывая их возгласы.

Пока все внимание было обращено на застрявшего в луже мародера, новая опасность, подкралась незамеченной со спины. Поблескивая окулярами драных противогазов, твари лезли отовсюду: из окон, из дверей, с крыши, бежали по земле.

Застрявший в луже Слон стрелял по тем мутантам, что взобрались на крышу. Пули попали в одного, и он кубарем покатился вниз, но остальные уже атаковали мародеров. С хищным рычанием мутанты набрасывались на людей, впиваясь зубами в живую плоть. Все узкое пространство между домом и лужей превратилось в место смертельной схватки. Стрелять было практически невозможно, поэтому приходилось отбиваться врукопашную. Мародеры били мутантов прикладами, резали и пронзали ножами, если успевали достать, то стреляли из пистолетов. Снорки же превосходили людей в скорости, реакции и силе. Их мышцы тугими жгутами покрывали скелет и могли резко сокращаться, превращая мутантов в живые пружины, снабженные клыками и когтями.

Большинство мародеров оказались сбиты с ног. Они с воплями ярости, боли и отчаяния дрались за свои жизни. Кровь, струйками стала стекать к луже и окрашивать воду в багряный цвет. Слон сначала стоял в растерянности, непроизвольно дрожа от страха и избытка адреналина в крови, но через несколько секунд пришел в себя. И понял, что оказался единственным, кто не участвовал в схватке, в то время как его товарищей рвали на части. Тогда он принял решение и, негромко подвывая, опустился на колено. Аномалия под водой без малейшего сопротивления приняла его жертву, а взамен, Слон получил больше устойчивости. Стиснув зубы, он приложил автомат к плечу, выбрал цель и закричал:

— Чуб! Чуб, подними его! Подними над собой! Подними его! Чуб…

Слону показалось, что товарищ его не слышит. Снорк впился Чубу в плечо зубами и тянулся когтями к шее. С огромным усилием, мародер пропихнул руку мутанту под шею и, закричав от боли, оторвал его от себя.

— Давай… — прохрипел Чуб, — да…вай….

Слон трижды выстрелил одиночными. Две пули попали снорку в голову, одна в шею. Чуб отбросил труп от себя и начал вставать, а Слон уже переключился на другую цель. На парня по прозвищу Яха запрыгнули сразу два мутанта. Мародер вцепился обоим в шеи и не давал их клыкам добраться до своей, но когтями снорки превращали тело Яхи в кровавое месиво.

— Яха! Яха, повернись…

Выстрел. Промах.

— Твою мать… — выругался Слон. — Правее! Яха, правее! Замри!

— Ааааа! — закричал терзаемый мутантами мародер, пытаясь выполнить указания Слона.

Еще три выстрела и снорк сзади повалился на землю. Переднего Яха схватил уже обеими руками и с животной яростью сломал ему шею, после чего упал сам.

Слон повернулся в другую сторону. Он не знал, сколько патронов еще в магазине, но точно немного, ведь он выпустил длинную очередь, когда только увидел мутантов. И сейчас истратил семь. По плечам пробежала дрожь, но он быстро с ней справился. Глаза выискивали новую цель. Так… это кто-то из своих, лежал на земле с разодранным горлом и обглоданным лицом, ему уже не помочь… Швед с Халифом добивали мутанта ударами прикладов… чуть поодаль маленький японец кромсал резиновую маску противогаза и уродливую морду под ней двумя ножами, оседлав снорка, и придавив его руки коленями… еще двое парней из его банды расправлялись с монстром всаживая в извивающуюся тварь пулю за пулей из пистолетов… Толик, брат Киргиза оказался придавлен сразу тремя снорками. Он кричал и сучил ногами, и, видимо не справлялся. Слон бросил быстрый взгляд дальше в поисках своего предводителя и увидел его катающимся по земле в смертельных объятиях с мутантом, кто-то из парней помогал ему. Слон больше не раздумывал, прицелившись, он выстрелил по мутантам, насевшим на Толика. Пули попали двоим в спины, но снорки лишь вскинулись на секунду и снова вернулись к своей жертве.

— Ааа, твою мать, — процедил Слон, прицеливаясь более тщательно. Он ловил на мушку серую макушку ближайшего к нему монстра.

Сбоку раздавались еще автоматные выстрелы, но Слон не обращал на них внимания, поглощенный своей целью.

Выстрел и бурый фонтан ударил из черепушки снорка. Мутант повалился вперед, а Слон уже выискивал голову второго монстра. Нажал на спуск. Пуля ушла выше. Мародер быстро вытер пот со лба, заливавший глаза, задержал дыхание и, наконец, поймал в прицел голову мутанта.

Сухой щелчок возвестил о том, что патроны закончились.

— …ять! — заорал Слон. Времени на перезарядку уйдет слишком много. Он стал быстро озираться. Рядом же кто-то стрелял. Точно! Крюк и Тощий палили по сноркам из автоматов. У одного перевязана рука, второй перезаряжал автомат, а пальцы тряслись так, что магазин выпал на землю. Но выбирать не приходилось.

— Крюк! Там Толик! Стреляй, Крюк!

Он показал направление. Товарищ увидел, куда показывал Слон, быстро прицелился и открыл огонь. Сначала пули пролетели выше. Крюк, видимо, просто боялся попасть в своего главаря.

— Ниже, Крюк! Быстрее! — заорал на него Слон с таким отчаянием, словно снорки жрали его самого.

И, наконец, выстрелы достигли цели. Несколько пуль прошили спины двух тварей, а потом и головы.

Увидев, как под тяжестью трех мертвых тел зашевелился Толик, Слон облегченно вздохнул и устало закрыл глаза. Он сделал все, что мог. Через какое-то время Слон попробовал встать, но колено так же прочно засело в аномалии, как и ступни. На него внезапно накатили такие страх и отчаяние, что он не выдержал и тихо заплакал, прикрыв глаза ладонью.

Через минуту Слон неожиданно осознал, что вокруг наступила тишина и слышно только его негромкое поскуливание. Он убрал руку от глаз и увидел, что остальные мародеры сгрудились вдоль края лужи и смотрят на него. Все изодранные, искусанные, окровавленные. Слону вдруг показалось, что он видит в их глазах осуждение.

— У меня… у меня патроны кончились, — проговорил он, отстегнул магазин и протянул в их сторону, показывая, что тот действительно пуст. — И колено, колено тоже застряло, я… я чтобы удобнее стрелять… не смог выбраться… намертво засосало….

После этих слов, он опустил голову: «намертво» — звучало, как приговор.

— Слон, ты чего? — сказал Чуб. — Ты же нам жизни спас! Мне, Яхе, Толику… Дружище, ты чего? Ты это, завязывай, лужа и так большая. На, держи, — он протянул нож. — Попробуй разрезать шнурки на «берцах» и брюки, отрезай штанину. Мы пока веревку приготовим.

В глазах Слона загорелся свет надежды. Он взял нож, опустил руку под воду и начал резать шнурки. Неосторожно коснувшись ила на дне, он едва не завяз в нем еще и ладонью.

— Вот гадость! — фыркнул он. Потом разрезал ткань штанов. Мокрая материя плохо поддавалась, и пришлось приложить немало усилий.

— Ну, что, готов? — спросил Чуб и протянул Слону веревку. — Накидывал на себя петлю.

— Готов, — покивал Слон.

— Так парни, тянем резко и быстро, нам надо не позволить этой хреновине схватить Слона снова. Швед вставай ближе, ты самый здоровый. На раз-два… Раз… Два!

Закричали все вместе: мужики, тянувшие за веревку и сам Слон, которому этой веревкой ссадило кожу и сдавило ребра так, что перехватило дыхание. Его выдернули с такой силой, что он буквально пролетел над водой и шмякнулся грудью на траву берега, сразу испуганно поджав босые ноги.

— Ура! — Завопил кто-то, а остальные восемнадцать глоток подхватили этот радостный крик, в котором нашло выход все напряжение, оставшееся после схватки со снорками.

— Мужики, кто не ранен, покараульте, — распорядился Киргиз. — Остальные, давайте лататься и пошли.

Стая снорков, напавшая на мародеров, была необычайно многочисленна — Халиф насчитал пятнадцать мертвых особей. От клыков мутантов пострадало большинство из отряда, лишь пятерым удалось избежать ранений, а один мародер погиб — человек из банды Киргиза, по прозвищу Жмур.

— Ну, Жмур, теперь ты полностью соответствуешь своей кликухе, — вместо прощальной речи, произнес Киргиз над могилой погибшего.

На перевязки и обработку ран ушло больше полутора часов. После этого отряд снова отправился в путь. Еще через пару часов, они снова вошли в лес и едва углубились в него, как начали испуганно и удивленно озираться. Деревья вокруг мародеров громко трещали, словно расщеплялись изнутри.

— Какого хрена? Что это еще такое? — с тревогой спросил Толик у брата.

На что Киргиз ответил с улыбкой:

— Это линь-сосны, брат. И завтра или послезавтра из их коры мы сделаем себе лодки.

Когда отряд добрался до опушки и отошел подальше от деревьев, Киргиз взял брата за руку и позвал одного из мародеров:

— Чуб, бросай вещи, пойдешь со мной и Толиком. Стрега, слушай, ты тут покомандуешь без нас? Надо лагерь разбить, не забудь периметр выставить….

— Погоди, а вы куда?

— Да мы до озера прогуляемся, обстановку разведаем. Может и лодки никакие не понадобятся, а вся информация — лажа. Тут всего час ходу, если налегке и малой группой.

Стрега исподлобья посмотрел на бородача и, поправив автомат на плече, произнес:

— Я тоже пойду.

Киргиз нахмурился, открыл рот, будто собирался что-то сказать, потом передумал, пожал плечами и крикнул:

— Швед, остаешься за старшего, — распорядился он. — Разобьете лагерь, обеспечите безопасный периметр. Мы вернемся по темноте, так что не вздумайте палить, пока не убедитесь, что это не мы. Всем все ясно?

— Ясно, — кивнул Швед. — Сделаем.

Стрега подошел к Якудзе и что-то прошептал ему на ухо, потом добавил уже вслух:

— Слушаетесь Шведа, пока меня нет, ясно?

Но Толик мог бы поклясться, что слова, произнесенные Стрегой шепотом, носили совершенно иной смысл, чем те, что он сказал во всеуслышание.

— Ясно, босс, — ответил тем временем японец, и хлопнул главаря по плечу. — Все сделаем, как скажешь.

Мародеры провожали взглядами своих предводителей, пока те не скрылись за деревьями.

— Как думаешь, вернутся четверо? — негромко спросил Халиф у стоявшего рядом Крюка.

— А мне почем знать, — фыркнул тот, потом повернулся к Шведу: — Ну, что, давай распоряжайся, раз повышение получил! Чего Монолит из себя изображаешь?

И, под руководством светловолосого здоровяка, мародеры занялись развертыванием стоянки.