Шидонай-Сирота. Часть 2. Вечный Фантом

Глава 5

Боевой потенциал телекинетика определяется многими факторами. Врожденные способности – главный из них, но далеко не единственный. Важную роль играют обучение и опыт, личностные черты, ну и уникальные приемы, придуманные самим телекинетиком, определенно станут преимуществом. А вот номер в иерархии спецкорпуса определяет меньше, чем многие думают. Быть первым там не значит быть по-настоящему сильным. Это лишь значит, что остальные слабее, но скоро придет новое поколение – и там может обнаружиться кто-нибудь куда более могущественный.

Поэтому Данкард не делал выводов раньше срока, он понятия не имел, к чему приведет битва с Феликсом. Он лишь знал, что драться будет, иначе не получится. Пока все указывало на то, что совместная операция пиратов и наемников была организованна именно ради его убийства, даже похищение Тео отошло на второй план.

Феликс напал первым, уверенно и нагло. Технику использовал незатейливую, просто ударил потоком энергии, такому еще на первом курсе академии учат. Это было лишь вступление, попытка запугать противника, а заодно проверить его силу.

– Ну что, я сильнее твоей сестры? – насмешливо поинтересовался Феликс. – Или есть к чему стремиться?

Данкард не ответил ему, он вообще не собирался с ним разговаривать. Он уже знал, что их поединок миром не кончится, один должен умереть. Адмирал не собирался дружески болтать ни со своим убийцей, ни с будущей жертвой.

Но если бы он решил ответить, ответ получился бы неприятным. О силе Делии у ее брата было лишь смутное представление: они никогда не дрались друг с другом. Однако Данкард помнил, что ее способности были велики, и способности нынешнего номера 1 – тоже. Самоуверенность Феликса появилась не на пустом месте, природа одарила его неоправданно щедро.

Это могло стать проблемой, но Данкард пока лишь признал силу противника, не раздумывая о ней. Сам он тоже не был слабым, он просто всю жизнь провел вне иерархии. Однако драться он умел – и теперь сражался в полную силу.

Феликса очень быстро покинули и болтливость, и насмешливая ухмылка. Неужели он и правда думал, что победа дастся ему легко? Что он придет, прикончит какого-то там незаслуженно прославленного старикашку и порадует своих новых хозяев? Что ж, тогда его ожидала череда неприятных открытий. Данкард не был стар – и слаб тоже не был. Адмирал очень быстро перешел от обороны к нападению, заставляя противника постоянно двигаться, не давая возможности собрать силы для удара.

Данкард вынужден был признать: исключительно на уровне способностей он уступает Феликсу. Поэтому он не имел права позволить предателю воспользоваться этим преимуществом. Он не жалел сил, тратил больше энергии, чем следовало бы, чтобы запугать младшего телекинетика, лишить уверенности в победе, это тоже много значит.

Кое-что у него получилось: от иронии Феликс перешел к сомнениям, от сомнений – к страху, который он пытался скрыть тщательно и неумело. Его атаки стали неуклюжими, в его действиях появлялось все больше предсказуемости. Если бы так пошло и дальше, Данкард справился бы!

Однако Феликс, увы, и сам сообразил, что начал метаться. Избавиться от страха он уже не мог, зато вспомнил, что порой подлость так же эффективна, как сила. Он атаковал теперь не только Данкарда, но и окружающее пространство.

И вот тут сыграла решающую роль разница их положений. Феликсу было плевать на корабль. Сдерживался он ровно настолько, чтобы не привести к немедленному взрыву. Но, если бы судно получило критические повреждения, он успел бы удрать. А вот эвакуация всего экипажа, да еще в разгар битвы, стала бы невозможной, поэтому Данкарду предстояло сделать все, чтобы не допустить уничтожения системы жизнеобеспечения.

Теперь он одновременно дрался с Феликсом, блокировал атаки на кабели, защищал трубы вентиляции, не давал пробить стены… Его внимание стало рассеянным, он и сам это понимал. Феликс водружал ему на плечи все больший вес, адмирал должен был допустить ошибку, осознавал это, однако оказался не в силах что-либо изменить. Другие телекинетики пытались ему помочь, но их отвлекали спутники Феликса, да и до способностей лидера Черной Армады им было слишком далеко.

Данкард держался, сколько мог – не из слепого упрямства, удача тоже порой улыбается в последний момент. Поэтому на первые ранения он даже не обратил внимания. Ну что такое сломанное ребро или раздробленные мышцы? Разве раньше с ним этого не случалось? Да десятки раз! А вот выбитое плечо – это по-настоящему плохо, оно лишало возможности двигать рукой и снижало боевые способности. К счастью, вправлять такое телекинезом Данкард тоже давно научился.

И все же той самой решающей вспышки удачи не было… Он проиграл. Феликс атаковал с нескольких сторон сразу, чуть не устроил взрыв возле воздушных фильтров, позволил Данкарду предотвратить это, и ударил ослабевшего противника в полную силу. Телекинез прижал адмирала к стене, пробил металлическими прутьями на уровне почти всех суставов, сломал позвоночник в трех местах… Феликс был методичен и точен. Он сделал все, чтобы причинить максимальную боль, лишить противника возможности двигаться, но не убить, не сразу так точно. Слухи про его склонность к садизму давно уже подтвердились…

Данкард не собирался молить о пощаде или даже показывать свою злость, он понимал, что Феликса это только порадует. Любой воин, выходящий на поле боя, знает, что однажды проиграет, особенно если он не стремится к спокойной старости и готов сражаться до последнего. Неизвестными остаются только обстоятельства… Данкард даже не догадывался, что погибнет на собственном корабле, на глазах у своих людей, да еще и настолько рано. Но раз уж сложилось именно так, ему оставалось лишь принять все это с честью.

Феликс небрежно повел в воздухе рукой, и шлем адмирала отлетел в сторону, открывая лицо. Предельно спокойное лицо, пусть даже бледное и залитое кровью. Данкард, серьезно раненый, уже побежденный, все равно смотрел на предателя с презрением, как на ядовитое насекомое, которое выиграло и не было раздавлено лишь потому, что очень повезло.

Тут ум сыграл против Феликса: молодой телекинетик сумел верно прочитать этот взгляд. Разозлился, ударил снова, но добился лишь того, что кровь хлынула по подбородку Данкарда сплошным потоком. Адмирал при этом не издал ни звука, не поморщился даже.

– Очень героично! – закатил глаза Феликс. – В духе спецкорпуса, кстати: быть отважным солдатиком до конца. Тебя тоже такому учили? Нам чуть ли не в каждую вторую лекцию вплетали!

Никакого ответа. Ни слова. К сожалению, последняя победа, еще доступная Данкарду, оказалась именно такой.

Предатель окончательно разозлился:

– Серьезно, гибель легендарного Черного Адмирала будет настолько жалкой? Биографам придется писать «В сей скорбный час он мужественно втянул язык в жопу и не отсвечивал»? Поверить не могу, что когда-то я восхищался всей вашей семейкой… Ладно, тобой меньше, больше Делией. Про нее сохранилось мало материалов, никто ничего не говорил, но я нашел их все!

Воспоминания о Делии впервые за долгие годы возвращались без боли. Данкард никогда не отрицал, что предал сестру. Чувство вины перед ней стало его вечным грузом, который не уменьшали даже рассуждения о том, насколько Делия была опасна.

Но сегодня счет будет уплачен… Делия наверняка была бы довольна тем, какую мучительную и унизительную смерть он в итоге получил.

– Я всегда мечтал встретиться с ней, – продолжил Феликс. – Сначала – чтобы поговорить, выразить свое восхищение и все такое… Ну а потом – чтобы убить. Мне было интересно: смогу ли я? Я должен был справиться! Знаешь, это такая оценка, которую не заменят никакие похвалы и медали. Я всегда сожалел о том, что схватка между нами невозможна. Но теперь, глядя на тебя, я думаю: может, оно и к лучшему, что мы с ней не встретились? Вдруг она оказалась бы таким же ничтожеством, как ты? Некоторым мечтам лучше оставаться неисполненными!

Он готовился убить, Данкард прекрасно видел это. Сообразив, что трагичного диалога не будет, Феликс собирался нанести последний удар – или хотя бы начать, чтобы смерть получилась максимально долгой и болезненной. Однако от этих планов его неожиданно отвлек звонкий свист, пролетевший по всему залу. И Данкард, и Феликс, и оставшиеся в живых телекинетики повернулись в ту сторону, с которой доносился звук, – и увидели невозможное.

Со стороны служебного выхода, которым обычно пользовались только механики, к ним шла Делия Этерион. Для всего мира – давно мертвая. Здесь и сейчас – очевидно живая.

Проще всего было думать, что это иллюзия, причем, судя по тому, что отреагировали на нее все, созданная каким-нибудь телепатом. Однако в иллюзии Делия наверняка была бы здоровой, а еще лучше – молодой… Совсем такой, какой брат видел ее последний раз. Откуда же черпать вдохновение, если не из воспоминаний Данкарда?

Однако та Делия, что пришла к ним, изменилась. Она выглядела старше – она и была старше, время шло для всех! И она где-то пострадала. Одну ее руку заменил протез, одной ноги и вовсе не было, Делия со свойственной только ей небрежной гениальностью опиралась на чистую энергию. Кожа на лице выглядела слишком безупречной – так бывает, когда хилеры только-только удалят крупные шрамы.

А вот ее глаза остались прежними. Теплый желтый цвет и такой внутренний холод, от которого содрогнулась бы любая ледяная планета.

Феликс, надо отдать ему должное, сориентировался быстро, куда быстрее, чем Данкард, но ведь по нему вся эта ситуация ударила не так сильно! Он не видел перед собой воскресшую сестру. Он видел женщину, которую всегда мечтал уничтожить. Для него в ее возвращении не было чуда, он пришел к выводу, который сделал бы любой предатель: Делия просто всех обманывала, на самом деле она давно уже свободна и скрывается на корабле брата. Она трусливо отсиживалась в стороне, теперь вот увидела, что Данкард не справился, и решила вмешаться. Логично ведь!

Правда, картину несколько портило то, что Делия не выбежала с истеричными просьбами о пощаде, а вышла спокойно, да еще и свистнула Феликсу, как собаке. Но сам предатель вряд ли о таком задумывался, он-то считал себя достаточно великим для уважения по умолчанию даже со стороны легенды!

– Я пришла тебя убить. – Делия бросила ему слова небрежно, как милостыню.

– Ну надо же… Исполнения мечты я сегодня не ожидал! – рассмеялся Феликс. – Прекрасно, всю семью Этерион в один день… Да я бы сделал это, даже если бы мне не платили! И все же можно вопрос… Я так надеюсь на ответ, что даже обращусь к вам на «вы», пока вы не разочаровали меня, как ваш брат. Почему вы не напали на меня сразу? Почему не воспользовались эффектом неожиданности?

– Дала тебе шанс меня развлечь.

Феликс явно верил, что победит, но его вера не была слепой. Данкард чувствовал, как он собирает силы. Да, предатель устал – так ведь и Делия была искалечена! Одна рука, необходимость постоянно заменять ногу энергией… Их битва могла стать жестокой, опасной и непредсказуемой. Но хуже всего то, что Делия вряд ли собиралась беречь корабль, как это делал Данкард. Она и правда наслаждалась сражением с сильным противником, только это ей и требовалось, а что флагман Черной Армады при этом будет разрушен… Ну и пусть, ей он зачем?

Однако Данкард все равно не мог ничего изменить, ему оставалось лишь наблюдать за битвой самых могущественных телекинетиков, какие только были в космическом флоте…

Или, по крайней мере, так он думал. Делия тоже почувствовала, что Феликс завершил подготовку, создал вокруг себя максимальную защиту – она воспринимала энергию мира куда тоньше, чем брат. Она провела в воздухе рукой, словно прихлопывая невидимое насекомое… и именно это произошло в трюме.

Феликса не стало за секунду, он был раздавлен – совсем как насекомое, на которое опускается слишком большой вес. Вот он был, улыбался, предвкушал, вот его нет, а то, что от него осталось, способен распознать только хилер или медицинский сканер.

Делия бросила недоуменный взгляд на бесформенную груду плоти и укоризненно покачала головой.

– А разговоров-то было! – После этого она посмотрела на прибитого к стене брата, и радости от встречи в ее желтых глазах не было. – Теперь настало время заняться тобой.

Аделина не боялась того, что ей предстояло сделать. И это была не та смелость, которая появляется от недостатка осведомленности. Нет, новые наниматели сообщили ей обо всем: о присутствии на Марсе киборга номер 1, о том, что там и без него хватает сильных солдат специального корпуса, ну а о гигантском чудовище внутри кокона она и так знала. Она обладала достаточным воображением, чтобы представить все способы, которыми ее могут убить или покалечить на Красной планете.

Она просто отстранилась от страха усилием воли. Запретила себе думать о лишнем, сосредоточилась только на собственных действиях. Для этого потребовалась и телепатия, но у Аделины все получилось.

Она прекрасно понимала, что проект, порученный ей, не безнадежен, у нее были все основания для того, чтобы преуспеть. А главное, у нее была подстраховка – Джоэль Асчер позволил ей узнать об этом, чтобы она действовала уверенней.

Вернон наверняка думал, что начатое им судебное разбирательство заставит корпорации затаиться, вгонит их в панику, сделает чуть ли не беспомощными… Очень зря. Произошло скорее обратное: они наконец-то перешли к решительным действиям. Так что пока Аделина вела переговоры на Марсе, Феликс Рит должен был убить Черного Адмирала и тем самым нейтрализовать Армаду хотя бы на время. Эвраз Парти обещал заняться Верноном, в идеале – захватить его в плен или убить, это серьезно повлияло бы на весь спецкорпус. Дочь Эвраза, Цивана, и вовсе отправилась охотиться за «Северной короной» и уникальной материей, оказавшейся на борту.

Да, сложности могли возникнуть на любом этапе, так чаще всего бывает. Но атака с разных сторон становилась преимуществом: хоть что-то да получится! И каждая новая победа станет для Аделины аргументом в переговорах. Ну а если корпорации получат кокон, они получат и новый рычаг давления на Землю.

Мысли об этом подавляли страх, внушали Аделине нужную уверенность. Так что она терпеливо переносила все неудобства, связанные с путешествием на Марс.

Доставить ее прямо к Новому Константинополю было невозможно, киборг такое никогда бы не упустил. Поэтому Аделине пришлось прилететь на дальнюю часть планеты и оттуда начать свое долгое путешествие к столице.

Она не раздражалась, в дороге она медитировала, настраиваясь на переговоры, как обычно. Ее сопровождал внушительный отряд охраны, ее определенно считали ценной сотрудницей. Аделина не знала наверняка, но догадывалась, что среди ее телохранителей есть и обладатели специальных способностей, обученные в «Феникс Арт». А если так, чего ей бояться с такой армией?

Работу можно было начать уже на подступах к Новому Константинополю. Аделина использовала предельно защищенный канал связи – в «Стормгейт» уверяли, что его даже киборг номер 1 не перехватит. Правда, за счет этого канал мог передавать только текстовые сообщения, голос уже не тянул. Но пока и текста было достаточно.

Аделина должна была связаться с группой диверсантов, давно уже посланных на полуразрушенный «Демиург». Именно они стали ее главным преимуществом, оружием, к которому космический флот не был готов. Они должны были наполнить кокон взрывными устройствами, которые сделали бы военных куда более сговорчивыми.

Поэтому, оказавшись достаточно близко, Аделина попыталась связаться с ними: «Все готово? Буду через двадцать часов».

Ответа не было. Ей это не понравилось, но и истинной настороженности она не чувствовала. Расстояние все-таки великовато, сообщение, возможно, не было доставлено… Аделина выждала еще час и повторила послание. Ничего не изменилось: на той стороне по-прежнему молчали.

Джоэль заверял ее, что ситуация на Марсе под контролем. Да, план с использованием Феликса сорвался. Зато группа диверсантов точно проникла на подземную базу, взрывчатка установлена, он получил подтверждение… Так почему же они молчат? Там только опытные наемники, они не должны были оставить компьютер без присмотра!

Аделина набрала новое сообщение: «Я в пяти часах пути от «Демиурга». Переговоры назначены там. Дайте подтверждение!»

Если бы ответа не было и теперь, она бы отменила миссию и тут же повернула бы обратно. Плевать, что там затеял Джоэль, сработала или нет подстраховка… Рисковать своей жизнью Аделина не собиралась!

В «Демиурге» словно почувствовали это, на экране наконец появилось сообщение: «Подтверждение дано. Сигнал слабый, связь минимальна. Действуем по протоколу. Объект готов и может быть уничтожен по первому приказу».

«Принято», – напечатала Аделина. Отправив сообщение, она откинулась на спинку кресла и улыбнулась. Над Марсом разгорался ясный день. Аделина готовилась к очередной победе.

Цивана даже не знала, что страшнее: то, что на корабле никого нет, или то, что на корабле кто-то есть.

Сначала она убедилась, что экипаж действительно исчез. Цивана обошла корабль вместе со своей командой, потом разделила эту команду на несколько групп, чтобы еще раз все проверить. Результат от этого не изменился: экипаж «Северной короны» нигде не прятался, его тут просто не было.

Причем исчез он без причины и без следа. Цивана предположила сначала, что найденная ими форма жизни вырвалась из клетки и всех уничтожила, но это привело бы к иным результатам. Где тогда существо? Где следы сопротивления, где кровь?

Похожая ситуация складывалась и с нападением – хоть пиратов, хоть других врагов. В экипаж входили только сильные воины, они бы сражались! Да и потом, что еще за враги? Противостояние в федерации теперь шло между Общим Правительством и корпорациями, которые прислали сюда Цивану – и больше никого. Откуда в этой истории третья сторона?

Корабль остался бы в таком состоянии, если бы экипаж эвакуировался добровольно. Однако Цивана не находила ни одной причины бежать отсюда: все работает безупречно, ни намека на повреждения.

Она с легкостью принимала вызов, когда понимала его. Но теперь Цивана не понимала ровным счетом ничего, и напряжение лишь нарастало.

Она заставила себя успокоиться. Она все-таки была профессионалом, она не имела права позориться перед своими людьми, бегая по пустым залам в истерике. Циване полагалось вернуться на свой корабль, доложить руководству о случавшемся, ждать дальнейших указаний.

Но едва она приняла такой расклад, как стало только хуже: на корабле появилось движение.

Оно мелькнуло рядом, где-то в тенях, в дальней части коридора… Освещение почему-то было отключено. Цивана сначала предполагала, что оно настроено реагировать на движение, сейчас включится, да не сложилось. Движение было, а техника его не заметила, словно странное существо воспринимали только люди.

Цивана решила бы, что ей просто показалось, если бы не насторожились ее спутники. Они тоже теперь всматривались в темноту, будто сами себе не верили.

– Вы это видели? – уточнила Цивана.

– Да, все видели… Только что – это?

Вопрос был хороший. Цивана помнила только движение, она даже не успела разглядеть, человек это был или нет. Конечно, человек, какие еще могут быть варианты?

Пока они обсуждали это, движение повторилось – но уже в другом коридоре, по другую сторону от зала. Оно было быстрым, тоже мелькнуло в полутьме, однако по-настоящему пугало даже не это. Цивана теперь отчаянно напрягала собственную память, пытаясь точно определить, что ей показалось, а что было на самом деле.

Существо должно было пройти по полу, как первый раз, на корабле сохранялась полноценная искусственная гравитация! А движение вместо этого мелькнуло на стенах и потолке…

Часть телохранителей смотрела туда же, куда и Цивана, часть резко обернулась к другому коридору. Они, похоже, увидели движение и там. Существ несколько? Они пытаются окружить чужаков? И почему… почему все это происходит беззвучно?

Они ведь искали причину, по которой экипаж «Северной короны» покинул корабль… Похоже, они ее нашли.

Циване стоило немалых усилий взять себя в руки, и все-таки она справилась. Даже ее телохранители не имели права позволять себе страх, а уж она – тем более! Все они теперь солдаты новой войны, которая началась, когда их компанию объявили вне закона. Чтобы победить, они должны действовать, а не пугаться всего подряд.

– Запустить сканеры, – распорядилась Цивана. – Посмотрим, что это такое и почему оно мечется!

– Но мы ведь проверяли корабль совсем недавно, – напомнил один из ее спутников. – Никакой жизни тут не было!

– Значит, произошел сбой. Хотя мы и сейчас не знаем, форма жизни это или робот!

Как странно, забавно даже… Цивана изображала уверенность, чтобы успокоить своих людей, и постепенно сама верила своей лжи. А ведь это и правда может быть робот! Раньше не двигался, потому что был выключен, теперь активировался. Экипаж «Северной короны» оставил им такую примитивную ловушку, а они купились! Точнее, почти купились.

Теперь-то точно нет, сканеру предстояло подтвердить версию Циваны. Как только он определит, где происходит движение, они смогут со всем разобраться, причем своими силами, не придется даже созывать сюда другие группы!

Вот только сканер не подтвердил ничего. Сначала он заработал, изучая пространство, но потом экран подернулся помехами, раздалось странное шипение, во все стороны полетели искры – и сложный прибор превратился в бесполезный кусок металла и пластика.

Цивана уставилась на него в недоумении. Она была инженером, она знала, что так не может быть! Но кому доказывать это, кого обвинять, если все уже произошло? Должно было стать легче, а теперь страх лишь увеличился.

Пока она размышляла об этом, заработала рация, оттуда донесся голос командира одной из разведывательных групп.

– Госпожа Парти, у нас тут, кажется, что-то есть!

– Что именно? – насторожилась Цивана.

– Непонятно… Живое, вроде, но как будто… по потолку движется? Тут не разглядеть, что-то с освещением!

– Оставайтесь на месте, мы идем к вам!

– Вынуждены отступить, оно приближается… Это… Проклятье!

Больше слов не было – только крики и звук выстрелов. Ну а дальше и выстрелы утихли, зато крики звучали так, что можно было различить и без рации.

Цивана побежала на этот звук, прекрасно зная, что телохранители последуют за ней. Может, это было не самое благоразумное решение с ее стороны, но иначе уже не получалось. Ей необходимо было изменить хоть что-то, срочно, пока ужас не сделал ее группу беспомощной.

Вот только опрометчивое действие ничего хорошего не принесло. Когда они добрались до того места, с которого их вызывали разведчики, все было кончено. Существо так и не показалось, оно исчезло, оставив после себя лишь залитый кровью коридор. Алые брызги были повсюду: на стенах, потолке, на часто, судорожно мигающих лампочках. А вот тел не осталось, об их судьбе рассказывали лишь густые, смазанные полосы крови, уводящие за изгиб коридора.

– Что здесь происходит? – еле слышно спросил телохранитель.

Цивана не успела ответить: ее голос утонул в новых криках. Похоже, такая же судьба постигла другую разведывательную группу, да еще и роботы исчезали с экрана контроллера один за другим. Только что на «Северной короне» не было никого и ничего, ни намека на угрозу, а теперь повсюду охотились неведомые твари, пожиравшие опытных наемников, как нибирские шакалы – младенцев.

Она уже не пыталась никого спасти, знала, что не успеет. Крики звучали везде – и очень быстро затихали. Если бы она начала метаться, она бы только потеряла время. Циване пришлось принять тот чудовищный факт, что спасти всю команду уже не получится, она могла лишь сохранить себя и оставшихся при ней телохранителей.

Их маленькая группа, ощетинившись стволами винтовок и пистолетов, двинулась обратно к челноку. Хотелось бежать, но при той скорости, которую продемонстрировал их неведомый враг, это было слишком опасно, и они шли так, чтобы Цивана оставалась в центре, а ее со всех сторон прикрывали телохранители. Они сохраняли порядок, заученный на тренировках, и старались не обращать внимания на лужи свежей крови и то и дело попадавшиеся фрагменты тел…

Но они все равно не выбрались. Они даже не добрались до коридора, ведущего к челноку, когда свет вокруг них неожиданно погас. На несколько бесконечно долгих, мучительных секунд на «Северной короне» воцарилась полная темнота.

Потом сработали фонари, закрепленные на броне телохранителей, принесли тонкие лучи бело-голубого света, однако легче от этого не стало. Люди двигались резко, метались, слепили друг друга, направляя фонари прямо в глаза. Не намеренно, конечно, просто потеря контроля ослабляла, мало кто помнил о миссии, каждый теперь был сам за себя.

Ну и существо не заставило себя долго ждать. Оно налетело на них быстро, беззвучно, послышался отчаянный крик – и запах свежей крови в воздухе усилился. Цивана попыталась разглядеть хищника, пока он был близко, но снова не смогла. Видела только, что это нечто крупное, расплывшееся, отдаленно напоминающее человека и от этого еще более ужасающее.

Существо заметила не только она, телохранители сразу же попытались пристрелить его, и рыже-красные вспышки термоснарядов дополнили бледный свет фонарей. Крики зазвучали громче, запахло обожженной человеческой плотью, а существо продолжило нападать.

– Прекратите! – крикнула Цивана. – Вы убьете друг друга, нам нужно перегруппироваться!

Но ее уже никто не слушал, поддаться панике было все равно что рухнуть с обрыва: как только падение началось, остановить его невозможно. Телохранители явно забыли, кто они такие и зачем сюда пришли. Ими владело лишь простейшее, первобытное желание выжить, однако, подчиняясь ему вслепую, они делали только хуже.

Циване оставалось лишь бежать – в темноту, не разбирая дороги, в любое укрытие, которое позволило бы ей не стать жертвой огня своих же союзников. Мелькнула мысль о том, что она, по сути, скормила существу свою охрану, чтобы спастись. Эту мысль пришлось принять, изменить Цивана ничего не могла.

Свет вспыхнул так же неожиданно, как и исчез, когда крики за ее спиной затихли. Цивана обнаружила, что оказалась в одном из грузовых отсеков. Она уже была здесь раньше, когда обходила весь корабль с полной командой… когда у нее еще была команда!

Тогда отсек показался ей ничем не примечательным, а потому бесполезным. Теперь изменилось и это: Цивана увидела, что в центре зала лежит металлическая сфера, напоминающая исследовательский зонд для забора образцов в атмосфере.

Она догадывалась, чем это может быть, знала, что лучше не приближаться, и все равно пошла вперед. Она и сама не понимала, почему. Хотя что еще она могла сделать? За спиной осталось лишь хищное существо, трупы, кровь, уже перетекающая через порог… Впереди было нечто странное, то, на чем можно сосредоточиться, чтобы отвлечься от этого кошмара.

По крайней мере, она на это надеялась – а стало только хуже. Едва Цивана наклонилась над сферой, как оттуда вырвалось нечто непонятное, бесформенное, полупрозрачное. Оно облепило девушку живой паутиной, и та от страха и неожиданности не удержалась на ногах. Цивана с криком повалилась на пол, забилась, пытаясь сорвать с себя мерзкую тварь, но все зря. Материя разрасталась, закрывая жертву сплошной пеленой, и уже это было чудовищно.

Однако оказалось, что неизвестная форма жизни не пытается просто поймать ее. Полупрозрачная пленка постепенно, по чуть-чуть начала проникать под кожу Циваны, оставляя после себя мелкие кровоточащие раны. Серьезного вреда это не приносило… пока не приносило, но боль была такая, будто по всем венам и сосудам запустили кислоту. Цивана кричала, плакала, она даже просить о пощаде не могла, все мысли исчезли, она забыла и себя, и причину, которая привела ее в это проклятое место…

Чуть легче стало, когда материя полностью слилась с девушкой, но послабление было недолгим. Боль вернулась, стала сильнее, и Цивана с ужасом обнаружила, что меняется. Ее тело искажалось само собой, трещали, странно изгибаясь, кости, набухали мышцы, неестественно вытягивалась кожа…

Цивана больше не могла не то что убежать, двинуться с места. Ей оставалось только лежать на полу и, захлебываясь от крика, смотреть на собственное отражение в металлической поверхности сферы, наблюдая, как на корабле появляется новый монстр.

Интрига, на самом-то деле, оставалась только одна: кого они отправили вести переговоры? Понятно, что сам этот человек перед телепатом не появится. Но он будет действовать от своего имени и уже этим подставится под удар.

Нет, возможно, он предпочтет виртуальную маску, однако Вернон в таком сомневался. Их противник начал действовать нагло и решительно, это полноценная война, а не подковерное противостояние. При таком раскладе показывают лицо и называют имя. Пока что с «военнопленным» вели себя уважительно: не пытались вытащить из апартаментов силой, согласились вести переговоры на его территории. Все это указывало как раз на общение с живым человеком, а не виртуальным персонажем.

Вернон даже допускал, что беседовать с ним будет сам Джоэль Асчер. У любого объединения, даже там, где все называют друг друга равными, есть лидер, и в данном случае он очевиден. Но нет, Асчер пока сохранял за собой замечательную возможность заявить, что он тут ни при чем и его подставили: на проекционном экране, который притащил с собой сервисный робот, появился Эвраз Парти.

Тоже неплохой выбор, кстати. Эвраз – опытный бизнесмен, который умеет и сохранять вежливость, и действовать жестко. Для той единой силы, которую представляют собой корпорации, это правильный ход, для самого Эвраза – серьезный риск, но кто же его теперь спрашивает?

– Здравствуйте, Валентин, – кивнул он. – Благодарю вас за то, что не стали унижать себя и нас напрасным сопротивлением.

– Вы пока никого не убили. Я решил, что это заслуживает поощрения, – пояснил Вернон. Он прекрасно знал, что его наглость раздражает всех, и врагов, и друзей. Но он никогда не отказывал себе в свободе речи, да и теперь не собирался.

– Пусть так. Я очень надеюсь, что вы и дальше будете идти на сотрудничество.

– Да, я уже понял, что целостность моего черепа обусловлена тем, что от меня чего-то ожидают. Просто забавы ради: чего вы от меня хотите? Кроме как взять в плен, я уже и так в нем.

Он видел, что его тюремщики чувствуют себя уверенно, и для этого были все основания. Вернона перехватили на космической станции общего пользования, из тех, где гражданских больше, чем охраны. За ним прислали только роботов, и ему вроде как некого было подчинять. Рядом с ним осталась одна Тимандра, и, хотя они наверняка выяснили, что она хилер, от нее одной ничего серьезного не ожидали. Понимали они и то, что флоту потребуется время, чтобы прислать сюда спасательный отряд. Минут через тридцать его начнут торопить и тащить к транспорту, а пока позволяют сидеть в мягком кресле и хамить, считая, что за показной уверенностью он скрывает страх.

Ну да и ладно.

– Сама ваша жизнь уже стоит очень дорого, – признал Эвраз. – Для флота она в нынешних условиях бесценна. Мы намерены сдержать ваших союзников, угрожая вам. Заранее приношу свои извинения.

– Принято, – благосклонно кивнул Вернон. – Но если бы речь шла только об этом, мы бы не разговаривали. Меня бы засунули на какой-нибудь безлюдный корабль, а еще лучше – в криокамеру, это уменьшило бы риск для вас. Так каких же действий вы ожидаете лично от меня?

– Помощи в получении того, что нам нужно. Вы можете заставить флот передать нам марсианское существо. Можете повлиять на свою дочь, вынудив ее переслать нам образец колонии с Шидоная. Можете даже внушить Легиону, что нам необходимо отдать Тео.

– Впечатляющая осведомленность.

– Мы привыкли вести дела на достойном уровне, – еле заметно улыбнулся Эвраз. – Наивно вступать в игру, не зная всех ее правил.

– Мудрость оценил. Хорошо, а мотивация какая? Мы уже выяснили, что моя жизнь – отдельная ставка. Что же я получу, если буду помогать? И как вы убедитесь, что я действительно помогаю, а не манипулирую вами?

– Для этого и правда нужно дополнительное стимулирование. Расклад сил в противостоянии меняется прямо сейчас. В ближайшее время Данкард Этерион будет убит – возможно, это уже произошло. Контроль над объектом на Марсе перехвачен, хотя для спокойной отгрузки ваше покровительство все равно пригодится.

– То есть, вы даете понять, что исход предрешен со мной или без меня? Это не стимул.

– Стимул в том, чтобы быть на нужной стороне. И в том, что у нас не только вы, но и ваша дочь.

– Вот как? – Вернон поднял брови в показном удивлении. – У которой я должен выторговать колонию? А колония в комплекте при поимке не шла?

– Мы пока захватили только корабль, на котором находится Альда Мазарин. Мы можем убить ее, но не можем заставить сотрудничать. А я предполагаю, что ее смерть вас вряд ли обрадует, я и сам отец.

Чего-то подобного Вернон и ожидал, даже скучно стало. Заладили они с этой дочерью… А с другой стороны, чем еще они могли его шантажировать? Они хотя бы попытались!

– Давайте я подытожу, – предложил Вернон. – Я должен сотрудничать с вами, потому что вы убили моего знакомого и планируете убить мою биологическую дочь? И сотрудничество это заключается в том, что я поставлю под угрозу жизни миллиардов людей, а то и всей федерации?

– Вы вырываете факты из контекста.

– Там такой контекст, что не сильно от фактов отличается, – заметил Вернон.

– Неужели вы тянете время? Какой непривычно дешевый трюк для вас, Валентин. Давайте перейдем к сути: вы согласны или нет?

Он и не собирался тянуть время, он действительно ожидал от них большего. Их подготовка была безупречна, да и вызов ему давно уже не бросали – чем громче становилась его репутация, тем дальше держались его враги. Ну а эти пошли на рискованный шаг, у них были все шансы ему навредить!

И после такого они скатились до банального «У нас ваша дочь и мы готовы стрелять по всем подряд?»… Это почти пошло.

От таких разговоров Вернон действительно устал, как и от наивной уверенности Эвраза, что они на одном уровне – на том, где к телепату номер 1 можно обращаться по имени, не спрашивая на это разрешения.

– Нет, конечно, – вздохнул Вернон. – Хоть бы что оригинальное… Ну, торт там принесли или девственницу в жертву предложили…

– Сам не достанешь? – удивилась Тимандра, до этого делавшая вид, что не слушает разговор.

– Сам достану, но мы говорим об уважительном предложении!

– Вы что, шутите? – нахмурился Эвраз. – Вы предполагаете, что ситуация допускает шутки?

– Любая ситуация допускает шутки, даже похороны, если они не мои. Наблюдайте, сейчас смешнее будет.

Он не делал никаких особенных сигналов, ему достаточно было просто передать свои мысли, чтобы все началось. Тимандра, только что абсолютно расслабленная, такая безобидная на вид, сорвалась с места хищной птицей.

Сначала она уничтожила двух дронов, которые находились ближе всего к ней: столкнула их в воздухе с такой силой, что они взорвались фонтанами обломков. Потом порвала на части третьего и использовала элементы его брони как оружие, пробивающее других роботов.

К этому моменту ее атаковали боевые машины, похожие на собак, попытались укусить стальными челюстями – одна за голень, другая чуть выше колена. Если бы Тимандра была обычным человеком, пусть даже тренированным, она уже лишилась бы ног. Однако в случае одного из лучших хилеров во Вселенной кожу не так просто было пробить, да и выдержать силу, заключенную в измененных мышцах, машины не могли. Тимандра не любила драться, но умела делать это так великолепно, что Вернон привычно залюбовался ею.

Сам он, естественно, напрягаться не собирался, он все так же сидел в кресле, закинув ногу за ногу, и наблюдал за развернувшимся на станции представлением. Он видел не только то, что происходило перед ним, телепат номер 1 был способен наблюдать за событиями глазами любого живого существа, находившегося на станции.

Солдаты, легко и быстро сдавшиеся в плен, теперь принялись за дело: они вскрывали якобы запертые комнаты, доставали из тайников оружие и уверенно атаковали роботов. Им изначально не понравился приказ Вернона изображать трусливых гражданских, и теперь они готовились отыграться.

Ну а на тех уровнях, которые имели для жизнеобеспечения станции принципиальное значение, уже вовсю развлекались Кай и Янга Ателлиры. Они даже в плен не ходили, заявили, что противно. Они просто снизили жизненные функции до минимума, и до определенного момента этих двоих невозможно было обнаружить стандартным медицинским сканером.

Зато теперь они были более чем активны. Они даже оружие не искали, громили роботов голыми руками, да еще и поспорить умудрились, кто уничтожит больше машин. Вернон прекрасно знал, что своими способностями эти двое пока владеют недостаточно тонко, до уровня Тимандры им еще расти и расти. Однако как бойцы они уже были почти безупречны – потому что в их случае умение драться было не необходимостью, а хобби. Их Вернон отпускал от себя охотней, чем свою основную ассистентку, однако ему все равно стало спокойней, когда они вернулись.

Зачистка проходила не только внутри станции, выжидавшие снаружи корабли оказались в захвате: компьютер упустил момент, когда начался взлом системы, а потом стало слишком поздно. Но это нельзя было назвать очевидным проколом корпораций – из киборгов высшего уровня всегда получались лучшие хакеры.

Эвраз, надо отдать ему должное, быстро сообразил, что партия проиграна, и отреагировал на это спокойно, с тем достоинством, которое и полагалось человеку его ума и возраста.

– Изящно проделано, – оценил он. – Но это было бы невозможно без тщательной подготовки. Вы знали о том, что мы придем?

– И знал, что будете делать, – подтвердил Вернон.

– А такое узнать непросто… Нас предали?

– Разумеется. Это удивляет? Вы сами очень давно делаете ставку на предательство. Как можно забыть, что в эту игру могут играть двое?

– О, я ни о чем не забывал, – покачал головой Эвраз. – Это мои коллеги почему-то поверили, что флот будет действовать строго по правилам.

– Ну и зря. Я не единственный представитель флота, который не обременен моралью.

– Рискну предположить, что, если вам сообщили это, упомянули и другие наши атаки… Пусть будет так. Но вы ведь понимаете, что выигранная битва – это не финал войны?

– Понимаю, – подтвердил Вернон. – Но понимаю я и то, что сегодня финал войны наступает лично для вас. Как вы там говорили? Примите мои извинения – или как-то так.

До этого момента Эвраз оставался спокоен. Он не воспринимал происходящее как личное поражение, для него это была лишь бизнес-стратегия, пусть и неудачная. А вот слова Вернона заставили его насторожиться: Эвраз слишком хорошо понимал, что телепат номер 1 не опустится до дешевого блефа.

Чего он не понимал, так это источника угрозы. Эвраз не чувствовал никакого телепатического контроля, он знал, что с такого расстояния даже Вернон не сможет до него дотянуться. Это заметно выводило бизнесмена из себя, и после недолгих размышлений он решился спросить:

– Может, поясните, что вы имеете в виду?

К этому моменту короткая, но бурная битва за станцию завершилась. На верхних уровнях солдаты убирали элитный металлолом и выискивали трофеи. В особо важной зоне Ателлиры спорили о том, кто какого робота разрушил. Тимандра уже заваривала кофе. Заметив направленный на нее взгляд Вернона, она вывела на экран картинку с камеры, расположенной очень, очень далеко от станции.

Вернон и Эвраз увидели одно и то же. Но если телепат смотрел на жуткую сцену равнодушно, то бизнесмен был шокирован настолько сильно, что не сумел это скрыть.

Они получили возможность наблюдать за грузовым отсеком космического корабля. Там на полу извивалась девушка. Она кричала так отчаянно, так громко, будто мучилась от страшной боли, хотя камера с хорошим разрешением позволяла разглядеть, что она даже не ранена. Ее глаза были широко распахнуты, она рассматривала собственное тело, но явно видела не то, что сторонние наблюдатели: она пыталась сбросить с себя что-то и плакала навзрыд.

В этой девушке, раскрасневшейся и опухшей от слез, беспомощной, не каждый смог бы узнать Цивану Парти – вполне талантливого инженера, жесткую начальницу и наследницу бизнес-империи. Но ее отец справился.

– Что происходит? – прошептал Эвраз. И, оправившись, спросил уже громче: – Что вы с ней сделали?!

– А это не я, это он, – отозвался Вернон.

Будто услышав их, в кадре появился молодой мужчина с длинными светлыми волосами. Любой, кто был хорошо знаком с внутренним устройством специального корпуса, сразу же узнал бы черную форму легионера. Мужчина подошел к воющей испуганным зверем девушке и осторожно коснулся ее бока носком ботинка. Он не ударил, прикосновение было совсем легким, и все равно Цивана изогнулась, как в сильнейшей судороге.

– Думаю, ваши шпионы давно уже сообщили вам, что нынешний номер 1 Легиона еще и телепат, – сказал Вернон. – Надо признать, что до личного знакомства я был о нем худшего мнения, но мы неплохо поладили. Когда мне стало известно, что вы готовите нападение еще и на «Северную корону», я немедленно предупредил их об этом. Моя дочь, которую вы собирались использовать как разменную монету, капитан, телекинетик и электрокинетик направились на встречу с Черной Армадой на челноке. Хилеры вернулись ко мне и, как видите, уже пригодились. Ну а легионер вызвался лично встретить вашу дочь, чтобы она не моталась на такое грандиозное расстояние зря. Он поступил с ее сопровождающими так же, как они планировали поступить с большей частью экипажа «Северной короны». Цивану он погрузил в глубокую телепатическую иллюзию, которая, если ничего не предпринять, очень скоро расплавит ей мозги.

– Вы чудовище! – не выдержал Эвраз.

– Лестью вы себе не поможете, но спасибо.

– Это же мой ребенок!

– Вы только что пытались шантажировать меня моим, – укоризненно посмотрел на него Вернон. – Понятно, что отношение к собственным дочерям у нас принципиально разное, но вы-то об этом не знали.

Вернон не представлял, что именно происходило с Циваной в иллюзии, но намеревался позже выяснить, потому что выла девица так, что мертвецы бы ей посочувствовали. С фантазией у легионера определенно все в порядке… А может, опыт помог. Вернон знал, что нынешний лидер Легиона из тех, кто пережил многое.

Впрочем, особой жестокостью он не славился. Похоже, легионер нашел в прекрасной головке Циваны такие кровожадные планы, которые избавили его от желания ее жалеть.

Но для Эвраза все обстояло иначе. Он видел на полу не женщину, которая сделала ставку и проиграла, а человека, которого он искренне любил. Холодное спокойствие вмиг покинуло бизнесмена, он сгорбился, сжался, будто постарел на много лет…

– Прекратите это, – попросил он. – Я сделаю что угодно, только прекратите.

– А так уж много и не понадобится. Вы дадите показания против своих недавних союзников. К аресту это не приведет – я уже знаю, что они вместе с семьями скрылись в неизвестном направлении. Война тоже не закончится, потому что у них не останется иного выбора, кроме как воевать с нами. Но дорога в мирную сытую жизнь для них будет закрыта навсегда.

– Для меня и моей дочери, я полагаю, тоже?

– Правильно полагаете. Я свое слово держу, вы будете жить – но жить в тюрьме. Ну а как вы хотели? Терпеть не могу давать очевидные уроки, но тут придется, раз для вас это откровение: за все в жизни приходится платить.

Это был опасный момент, напряженный, но не совсем уж неожиданный. Альда знала, что до такого дойдет – что бы там ни обещала Делия…

Хотя, если задуматься, телекинетик никогда не говорила напрямую, что точно не убьет Данкарда Этериона при встрече. Делия всегда уклончиво заявляла, что будет действовать по ситуации. Капитан и остальные принимали это, потому что им нужна была помощь – и потому что она не утверждала, что непременно убьет брата. Альда не лезла в голову родной матери, она догадывалась, что Делия может такое заметить, да и страшновато ей было заглядывать в сознание клинического психопата. Однако чисто на уровне интуиции телепатка предполагала, что на момент переговоров Делия и сама не приняла окончательно решение.

Она хотела сначала встретиться с братом, посмотреть ему в глаза, разобраться в том, что она чувствует. И вот этот момент настал…

По Делии невозможно было догадаться, что она чувствует. Она лишь подошла ближе к стене, на которой замер израненный Данкард, внимательно его разглядывая. Все остальные не пытались вмешаться, они выжидали, и напряжение, вызванное этим, стало почти осязаемым. Это ведь больше, чем семейное дело, от решения Делии зависело очень много судеб – и жизней.

Если она убьет Данкарда, ни о каком помиловании и речи идти не может. Его подчиненные не смогут остаться в стороне, они слишком уважают его. Они попытаются отомстить – и начнется битва между Делией и всей Черной Армадой, которая наверняка приведет к немыслимым разрушениям. Да и потом, потеря сразу трех могущественных телепатов поставит под угрозу транспортировку кокона!

Казалось, что милосердие со стороны Делии, даже вынужденное, выгодно сейчас всем. Вот только Делия всю жизнь прожила свободной, хотя порой за эту свободу приходилось платить чудовищную цену. Для нее честь, пусть и в ее личном, извращенном понимании убийцы, была дороже жизни.

Альда все-таки не выдержала, она осторожно, стараясь остаться незамеченной, коснулась мыслей матери. Телепатка обнаружила то, о чем и так догадывалась: Делия и правда не знала, как поступить, чего ей хочется больше. Тут ее социопатия даже помогала, уменьшая ненависть, которой пылала бы сейчас обычная женщина. Однако и на искреннее прощение Делия способна не была, среди ее немногочисленных желаний месть стояла на первом месте.

Наконец Делия приняла решение. Она повела в воздухе рукой, освобождая брата из ловушки металла. Она поднесла Данкарда к себе, заставила его замереть в воздухе так, чтобы их лица были на одном уровне. Адмирал выдерживал ее взгляд с холодным смирением того, кто признает свою вину, готов за нее платить – но не готов умолять о прощении, лишь бы спасти свою шкуру. Это впечатляло.

– Я знаю, что произошло с Ульрикой, – сказала Делия. – Я все выяснила. А ты знаешь, что, если бы я была там, я бы ее спасла. Ты не смог – но я смогла бы, и лишь твое предательство сделало это невозможным. Вывод? Ульрика умерла из-за тебя. Не из-за каких-то пиратов, они ничто. Если бы не ты, она бы осталась жива. Тебе больно от этого… Настолько больно, что по-настоящему радоваться ты не умеешь уже давно. Я хочу это сохранить. Я не прерву твои страдания, я позволю себе жить с этой болью и дальше. Теперь станет лишь сложнее – я ведь останусь на свободе, получается, твое предательство привело к смерти Ульрики и ни к чему больше.

Она била точно в цель – и знала об этом. Данкард легко игнорировал боль от ран, нанесенных Феликсом. Но то, что заставляла его почувствовать Делия, пробиралось даже сквозь броню, которой он много лет назад окружил свою душу. Чувство вины разъедало его изнутри, сожаление невозможно было исцелить…

Добившись своего, Делия небрежно отшвырнула окровавленного брата в сторону. К нему тут же бросились солдаты, а вот сестра потеряла к нему всякий интерес. Она подошла к Лукии, наблюдавшей за битвой со стороны.

– Как видите, капитан, вы поручились за меня не зря, – усмехнулась телекинетик.

– Благодарю, – невозмутимо отозвалась Лукия.

– Не стоит, лучше найдите мне хилера, который нарастит мне эту чертову ногу – должны же и у моего смирения быть свои плюсы.

Альда невольно покосилась на то, что осталось от Феликса, и подумала, что смирение порой становится очень относительным понятием…

Но для руководства смерть опасного предателя была скорее благом: во времена войны, пусть и неофициальной, держать его взаперти было бы слишком опасно. Альда такому раскладу не радовалась, но признавала, что им просто не оставили выбора. Они ведь и вовсе совсем недавно чуть не оказались в ловушке прямо на «Северной короне»!

Предупреждение Вернона спасло их в последний момент. Они уже готовились к финальному этапу пути, они не ожидали подвоха. Ну а потом с капитаном связался Первый и объявил, что корабль перехватят в полете – и это будет только частью череды наглых, жестоких, кровавых атак… которые Вернон собирался предотвратить.

Его осведомленность по-настоящему впечатляла. Альда прекрасно понимала: далеко не каждый шпион добудет такие сведения. Получается, Вернон завербовал кого-то на уровне высшего руководства корпораций! Сам он упорно отказывался говорить, кто ему докладывает, а его особо и не спрашивали. Все понимали: каждый раз, когда имя шпиона звучит вслух, возникает новая угроза его жизни.

Методы работы Вернона все равно имели меньшее значение, чем результат. Очень скоро стали поступать новости о других атаках – и новости эти радовали.

Нападение на Черную Армаду удалось отбить. «Стормгейт» лишилась уникального авианосца, была разорена и объявлена террористической. Поэтому или по какой-то другой причине директор компании, Эвраз Парти, и его дочь Цивана вызвались дать показания в суде. Это было намного важнее и ценнее, чем те документы, которые изначально предоставил Общему Правительству Вернон. Несколько крупных корпораций оказались вне закона и лишились львиной доли своих ресурсов.

Помилование Делии Этерион было официально одобрено. Поскольку ее прошлое много лет держалось в секрете, для флота она стала исключительно ценным приобретением. Ради нее даже не пришлось перестраивать иерархию: первый номер по трагическому совпадению освободился из-за неожиданной кончины Фелициана Рита, которую спецкорпус отказывался комментировать.

Тео при атаке не пострадал. Образец колонии с Шидоная благополучно добрался до защиты Черной Армады. Все шло хорошо, наконец-то хорошо…

А уже на подлете к Марсу Альде сообщили, что Общее Правительство официально запретило любые эксперименты, связанные с коконом, – в том числе и тот, которого она с таким трудом добилась.