Шерлин

ГЛАВА 7

Целых три дня мы провели возле сгоревшего домика, устроив себе времянку в пустой хозяйственной пристройке. Найденная старая солома послужила нам основой подстилки. Я наломала целую груду тонких веток, из которых мы и сделали себе что-то вроде постели. Хотя то и дело начинался дождь, погода в долине была летняя и даже ночью мы не рисковали замерзнуть, а лес щедро кормил нас грибами, которые я поджаривала на костре, и ягодами, но с каждым днем я все отчетливее понимала, что пора выдвигаться в путь.

Выбираясь из дома, Шарлотт натянула на себя куда больше одежды, чем нужно одному человеку, поэтому перед тем, как пуститься в дорогу, мы перераспределили немногочисленные вещи.

— Но нужно или прикупить где-то вторую пару обуви, или что-то придумать, — кусая губы, озвучила я нашу важнейшую заботу, рассматривая тонкие домашние туфельки на своих ногах.

Рассудив здраво, самую крепкую обувь я отдала Лотте, а себе оставила хлипкие комнатные туфельки. Пусть уж лучше графская дочка поменьше ноет, а я перетерплю до ближайшей… Интересно, где в этом мире продают обувь?

Деньги и драгоценности мы разделили поровну и тщательно спрятали под одеждой. Среди уцелевших вещей обнаружилась небольшая плотная котомка, и в нее мы насобирали грибов.

Деревню решено было обойти стороной, а на тракте, пролегавшем чуть в стороне от поселения, свернуть на север, чтобы попасть в более густонаселенную часть королевства. В выборе направления мне пришлось положиться на Шарлотт, которая хотя бы карту в общих чертах помнила.

До деревни мы добирались целый час, пробираясь по изрядно заросшей дороге.

— Странно, — хмурилась Шарлотт, разглядывая высокую траву, в которой едва проглядывала наезженная колея. — Я хорошо помню дорогу. Здесь еще недавно было совсем иначе.

Я на эти реплики не отвечала, но все больше уверялась в том, что нас с Шарлотт занесло в будущее как минимум на год. Для меня это не плохо, я ведь не привязана к кому-то в этом мире, но вот для Шарлотт, если мои предположения подтвердятся, новость станет весьма неприятной.

Хотя что это я? Для меня подобная новость так же приятной не будет, ведь неясно, как бежит время в этом мире относительно моего. Еще недавно я переживала, что для своего мира я уже несколько недель как пропавшая без вести. Страшно подумать, если там тоже прошел год!

Ко всему прочему, мне нужно решить вопрос с поисками местного мага Бенедикта. Пока что он мой единственный шанс вернуться обратно. Год — ладно. Гораздо хуже, если вскоре мы выясним, что прошли десятилетия! Вот когда только и останется, что упасть и разрыдаться.

Деревню мы обогнули и вышли на тракт ближе к вечеру. Мне очень хотелось избежать столкновения с местными жителями, поэтому мы двигались не по дороге, а вдоль нее, благо высокий кустарник создавал прекрасное укрытие, а наши темные одежды не выделялись на фоне ландшафта. Лишь после заката, когда набежали тучи и небо заплакало редкими холодными каплями, мы вышли на тракт.

— Что там? — спросила Шарлотт, вцепившись мне в локоть.

— Видимо, местная гостиница, — ответила я, разглядывая темную груду построек впереди. В больших окнах нижнего этажа самого большого строения горел свет, навевая мысль о сытном ужине.

— Но… мы ведь далеко отошли, — удивилась Шарлотт.

Я хмыкнула, оглянувшись назад — деревня сзади была видна так же хорошо, как и гостиница.

— Мы за полдня прошли едва ли несколько километров, — сообщила я девушке. — Нам стоит двигаться быстрее, если не хотим многие недели провести в пути.

— Недели? — опешила Шарлотт. — В карете до дома отца неделя, а это на другом конце графства.

— Вот именно, — кивнула я. — Если верить той карте, что ты для меня рисовала, то до ближайшего города как минимум два дня езды. Но идем мы куда медленнее, чем едет карета.

— Ужасно, — промямлила девушка, едва переставляя ноги.

— Ничего, — отмахнулась я. — Это тебя не убьет.

— А может наймем карету? — в который раз предложила Лотта.

Прежде я лишь отмахивалась от этой идеи, щадя чувства девушки, но после недолгого перехода в тонких туфельках, сквозь подошву которых мои ступни нещадно кололи камешки и ветки, после необходимости подбадривать попутчицу, во мне проснулась сварливая половина и я сладким голосом предложила:

— Давай. Давай наймем карету. Если, конечно, найдем здесь такую возможность.

— Правда? — обрадовалась Шарлотт.

— Правда, — почти рявкнула я. — Давай наймем карету. Но как ты думаешь, что подумает всякий, увидев двух молодых девушек, имеющих при себе средства на наем кареты?

Лотта замерла и перепугано на меня уставилась.

— Святые пироги с капустой! — почти взвыла я. — Солнышко, я, конечно, не из этого мира. Здесь, вероятно, все иначе. Но я слабо верю, что нам повезет, и мы наймем хоть какой-то транспорт с добрым и ответственным возницей. Куда более вероятно, мы не доедем до конечной точки нашего путешествия. Будет чудом, если нас просто ограбят и оставят возле дороги.

— А что может быть хуже? — удивилась Шарлотт, глядя на меня совершенно невинными глазами.

— Нас могут изнасиловать, — прямо ответила я. — Нас могут убить.

— Ой… — приглушенно пискнула девушка и схватила меня за руку. — Я не хочу.

Как же так? Мы ведь никому ничего не сделали плохого!

Я с жалостью взглянула на Шарлотт и тихо сказала:

— Это раньше ты была Мира Шарлотт Краймист, дочь графа, которую обихаживала няня и к отцу возили в закрытой карете. Ты же понимаешь, что с тебя сдували пылинки?

Лотта вздохнула и прижалась ко мне.

— Я понимаю, Шерлин, — прошептала она. — И понимаю, что если бы не ты, я бы пропала! Это высшие силы послали тебя мне на помощь.

Я обреченно застонала и в сотый раз напомнила:

— Зови меня Лина. Меня зовут не Шерлин, а Щербакова Лина Михайловна вообще-то. Это во-первых. А во-вторых… я очень надеюсь, что никакие высшие силы меня сюда не посылали, и однажды я вернусь домой. Знаешь, мне было хорошо там.

— Мне нравится Шерлин, — призналась Лотта. — Я не знаю подобного имени, но звучит очень мило. К тому же, так мы можем на самом деле выдавать себя за сестер. Няня говорила, что у нас довольно часто детей с небольшой разницей в возрасте называют похоже. Мы будем Шерлин и Шарлотт. Лина и Лотта.

Я вздохнула, кивнула и уже мягче предложила:

— Пойдем, сестренка. Нам нужно шагать. Дождь едва моросит, но неплохо бы найти укрытие, иначе к рассвету мы промокнем до последней нитки.

— Зайдем в таверну? — спросила девушка.

— Давай для начала разведаем обстановку, — подумав, решила я.

Мы прошли еще немного по тракту, а после спустились с насыпи в поле и подкрались к самой большой из построек, оказавшейся одноэтажной таверной. Строго-настрого велев Шарлотт держаться рядом, я прокралась к одному из больших распахнутых окон и присела под ним, вслушиваясь в разговоры.

— Ну и вонь, — прошептала новоявленная сестра, зажимая себе нос.

Я шикнула на нее, хотя вряд нас мог кто-то услышать. Сама я начала дышать ртом задолго до того, как мы добрались до таверны, и ближайшие заросли обошла по дуге, опасаясь неприятных открытий.

Выждав немного и сделав Шарлотт знак не высовываться, я развернулась и чуть приподнялась, чтобы быстрым взглядом окинуть заведение. Таверна представляла собой здоровенный амбар. То ли хозяева однажды переделали его под едальню, то ли изначально так задумывалось, но внутри все оказалось устроено чрезвычайно просто: массивные столы, лавки, перегородка в дальней части, откуда подавальщики несли кружки и миски на больших подносах. Все бы ничего, но смрад, царивший внутри, перебивал ароматы жареного мяса и овощей так качественно, что мне мгновенно расхотелось есть. Пол устилала почерневшая солома, среди которой проглядывали кости и нелицеприятные пятна, что тоже не добавляло желания заглянуть на огонек.

— Нет, — решила я, — мы туда не пойдем. Тем более сейчас.

Шарлотт взглянула на меня с видом очень голодного домашнего питомца, но согласно кивнула.

Хоть в этом и не было нужды, но мы крадучись обошли таверну, здание гостиницы и другие постройки и двинулись дальше вдоль тракта, надеясь в ближайший час-два подыскать себе место для ночевки.

— Эй! — внезапно раздалось из ближайших кустов. — Эй!

Лотта перепугано сжала мою руку и тихо пискнула.

— Эй, помогите дядюшке Фрэнку встать! — пробасила холмик в полосатой рубахе и темных штанах на подтяжках. — Дядюшке Фрэнку пора домой.

— Пойдем? — позвала меня Шарлотт, но я, удивляясь себе, приблизилась к лежавшему в траве мужчине.

— Вы слишком много выпили? — вежливо уточнила я, разглядывая незнакомца.

Выглядел он вполне безобидно. Разве что был пьян настолько, что мог лишь неопределенно сучить ногами по земле.

— Помоги мне встать, девочка, — велел мужчина, глядя куда-то между нами с Шарлотт. — Что-то ты двоишься.

— Нас тут две… девочки, — хмыкнула я, приседая и приподнимая мужчину.

— Шерлин! — громко зашипела на меня Лотта. — Что ты делаешь?

— Перед глазами все плывет, — вздохнул Фрэнк и попытался схватиться за Шарлотт, но та отскочила в сторону. — Что ты скачешь? Еще одна… танцовщица.

Последнее слово он произнес медленно и очень горько, а потом вздохнул и стал подниматься.

— Шерлин, зачем? — застонала Шарлотт, глядя на то, как я помогаю мужчине встать.

— А что вы… делаете в канаве? В таком виде, — спросила я у Фрэнка и одернула на его пузе рубаху.

— Шерлин, он же… — зашептала мне Лотта на ухо, но я мигом от нее отмахнулась.

Да, связываться с пьяницами, валяющимися на земле, чревато в любом из миров, но от этого не несло блевотиной или мочой, так что он выгодно отличался от любого из посетителей таверны. Да и одет Фрэнк был довольно чисто. От него разве что немного попахивало потом.

— Нам нужно хоть кого-то расспросить, — шепнула я Шарлотт. — И это неплохой шанс.

— Эх, вот даже напиться я как следует не умею, — ничего не замечая, произнес Фрэнк, покачиваясь из стороны в сторону. — Правы девчонки мои. Ох, правы…

— Ваши дочери? — не столько для поддержания беседы, сколько по инерции спросила я.

— Ха, эти девицы мне не родня, хоть и живем мы, как одно дружное семейство. Циркачам нынче везде сложно, держаться нужно друг за дружку, — заплетающимся языком пояснил Фрэнк.

— А вы из цирка? — мигом переменившись лицом, спросила Лотта, а мне на ухо призналась: — Я никогда не видела выступлений циркачей, но няня мне много раз рассказывала. Иногда я представляла, как сбегу и примкну к труппе, чтобы выступать по городам.

Я фыркнула.

— Эх, все эта Джанин. Подумать только! Девчонка собралась замуж, а мне теперь без новой танцовщицы вешайся… — простонал Фрэнк. — Джанин хоть публику собирала лучше всякого зазывалы, и жандармы сами на ее выступления приходили. А теперь что? Времена смутные…

— Может вас домой проводить? — с сомнением предложила я. На самом деле провожать, а точнее тащить на себе огромного пьяного мужчину мне не хотелось, но это был неплохой предлог, чтобы по дороге расспросить его о новостях.

— Мой фургон где-то там! — прохрипел толстяк и махнул рукой куда-то в бок. — За кустами.

— Тогда… — произнесла я, пытаясь сдвинуть мужчину с места, — давайте… пойдем.

Фрэнк кивнул и едва не упал. Мы с Шарлотт кое-как его придержали и, сгибаясь под весом толстяка, зигзагами побрели вперед. Дождь усилился, моя одежда мигом промокла, а туфли то и дело норовили соскочить со ступней.

— Где же? — шептала я ежесекундно, высматривая впереди хоть что-нибудь. — Ну

где?

В тот миг, когда я решила плюнуть и бросить Фрэнка обратно в траву, а Лотта с тяжелого дыхания перешла на скулеж, за кустами блеснуло и до нас донесся невероятный аромат запеченной картошки. Сглатывая слюну, как беспородная дворняга, я рванула вперед, ломовой лошадью волоча за собой и Фрэнка, и графскую дочку.

Через десяток метров стали видны высокие деревянные кибитки, поставленные в круг, и большой костер между ними. Счастливо выдохнув, я дошла до ближайшей повозки и упала на колени. Фрэнк повалился рядом, ощутимо приложившись о колесо кибитки.

— Ах ты, пьяная морда… — раздалось от костра, а через секунду мы увидели невысокую пышнотелую блондинку с длинной косой. — Напился таки! Я ж тебе говорила, Триш, что его не остановишь. Как же мы теперь поедем? Фрэнк еще дня три горевать будет! Вот бедолага наш…

Заметив нас, девушка оборвала себя и нахмурилась.

— Вы кто? — спросила вторая девушка, возникая рядом. Эта была тоненькая и настолько огненно-рыжая, что в первый миг мне почудилось, что ее голова охвачена пламенем.

— Да, кто вы, что вам нужно? А, чужачки? — подбоченилась блондинка, смерив нас с Шарлотт пренебрежительным взглядом. — Мы вольные, нам не запрещено здесь быть, а вот вы… Если из дома сбежали, то не думайте, что тут вас кто-то ждет! Нам и без всяких пустоголовых девиц проблем хватает! Валите, пока целы.

— Не вопи, — хрипло велел Фрэнк и озадаченно охнул, когда стенка фургона ускользнула из-под его руки, и мужчина свалился на траву.

— Да ладно тебе, Мэл, — отмахнулась от подруги рыжеволосая. — Вечно ты всех так привечаешь! Ты посмотри на них. Не бродяжки ведь.

— Нормальные девки по домам сидят в такую погоду и не мокнут под дождем, как мы с тобой, Триш, — хмуро отозвалась блондинка. — Что вы тут забыли? У, глазастые какие!

Рыжеволосая расхохоталась и подошла ближе к нам с Шарлотт:

— Не обращайте внимания на Мэл. Она всегда такая, даже с друзьями. А вы как здесь оказались? Да еще и с нашим Фрэнком. Учтите, это он с виду такой милашка, а вообще гуляка еще тот! Пойдемте. Нужно отыскать вам что-то сухое, промокли до последней нитки.

Девушка развернулась, подхватила нас под локти и потащила за собой к одному из фургонов.

— Плащик тоненький, промокла до костей, да? — спросила она у Лотты, а на мои туфли лишь поцокала языком.

— Триш, прекрати изображать мамочку! — крикнула блондинка.

— Ничего я не изображаю, — ответила девушка негромко и мотнула головой. — Но в мокром ходить нельзя. Что ж вы так?

Сама рыженькая щеголяла в высоких ботинках, плотных штанах, рубашке, жилетке и накинутой поверх кожаной куртке, защищавшей ее от дождя. На ее фоне мы выглядели особами, совершенно не подготовленными к долгому пути.

— Вы и правда сбежали из дому? — спросила Триш, подводя нас к одной из четырех кибиток. — Или деревенским девушкам просто стало любопытно?

— Мне сложно объяснить, — чуть помедлив, ответила я.

— Ну, — задумчиво промолвила Триш, — когда я сбежала из дому, я тоже слабо представляла, что именно увело меня от теплого очага и родительской заботы. Ладно, не объясняйте. Знаете, какое у нас здесь правило?

Я отрицательно помотала головой, осторожно поднимаясь вслед за девушкой по ступенькам и помогая подняться Шарлотт.

— Не вмешиваться. Мы живем тесным коллективом, путешествуем по королевству, переезжаем от города к городу. Если каждый из труппы будет перемывать другим кости, то долго мы не продержимся.

Внутри Триш провернула рычажки, запуская небольшие механизмы, тут же осветившие вытянутую комнатку теплым сиреневым светом.

— Это была кибитка нашей танцовщицы, — вздохнула Триш, обведя внутреннее убранство печальным взглядом. — Вчера Джанин объявила о том, что влюбилась и собирается замуж. Эх… Если бы дожди не вынудили нас простоять на одном месте так долго, она бы и не снюхалась с тем лавочником! И вот только мы отъехали, как она заныла, что хочет вернуться к нему. Мы все верили, что схлынет… Сколько раз она влюблялась! А вчера днем он нас догнал, и наша дуреха мигом побросала в сундук самое ценное и умчалась строить жизнь оседлой горожанки. Заявила, что не вернется. Что ж… думаю, она не будет против, если вы возьмете что-нибудь из ее вещей.

Я смущенно кивнула, осматриваясь. Небольшое помещение представляло собой малогабаритную квартиру в миниатюре: на дальней стороне под окошком расположилась кровать, застеленная лоскутным покрывалом, дальше половину пространства отъедал шкаф с множеством дверок, а напротив него разместился вытянутый стол с несколькими зеркалами над ним. Пол устилали плетеные коврики, стены были обклеены афишами и газетами. Среди множества пожелтевших газетных листов я заметила парочку свежих.

— До нее тут жила старушка Фэлли. Она была чудаковатой гадалкой, но делала нам хорошие сборы… — улыбнулась Триш, заметив мое любопытство. — Жалко очень. Ее не стало пять лет назад. А теперь и наша единственная приманка сбежала. И так едва сводили концы с концами. Ума не приложу, что теперь делать.

Я слушала девушку, а сама с неподдельным интересом рассматривала газеты. Их наклеили кое-как, явно пытаясь избавиться от сквозняков. Первым делом я вгляделась в дату на свежих газетах, а уже после мельком прочла заголовки статей. Танцовщица не заботилась о читабельности, поэтому первый лист был наклеен вверх тормашками, часть второго отсутствовала, а третий вообще состоял из разрозненных кусочков.

Внезапно мое внимание привлекла статья, большая часть которой отсутствовала. От первых же строк меня бросило в ледяной пот. Прикоснувшись пальцами к бумаге, я медленно пробормотала:

— Да, сейчас всем тяжело живется.

— Ладно, — хлопнула в ладоши Триш. — Не стесняйтесь. Берите все, что нужно. А потом приходите. Мы сейчас навес организуем, и можно будет спокойно поесть, позабыв про дождь.

Когда девушка вышла, прикрыв за собой скрипучую дверцу, я с тревогой глянула на Лотту и сказала:

— Посмотри.

Девушка непонимающе приблизилась, обхватив себя за плечи, и вчиталась в статью.

— Нет, — пробормотала она и мотнула головой. — Что за глупость?

Девушка уставилась на меня, рассчитывая, что я заверю ее в лживости напечатанных слов, но я лишь прикусила губу, глядя на обрывок статьи.

— Шерли… — простонала Шарлотт. — Неужели?..

— Похоже, что все именно так, — мягко пробормотала я и кивнула, а потом сжала плечи и заставила ее сесть на лавочку. — Как ты?

— Я в порядке, — прошептала она. — Ты говорила, поэтому я была готова. Но… все равно…

— Знаю, — ободряюще улыбнулась я. — Мне очень жаль. Но… дата. Скажи мне.

Шарлотт еще раз глянула на газету, а потом ответила:

— Два года. Прошло как минимум два года с той ночи, когда загорелся мой дом.

Я сглотнула и опустилась на коврик у ног Лотты.

— Два года, — повторила я.

— «Мой муж был прекрасным человеком, — с отвращением прочла Шарлотт, вновь взглянув на газетный лист. — Много лет назад он пережил потерю любимой жены, а после в чудовищном пожаре погибла его дочь, которую мы оба очень любили. Все это время я помогала его светлости справляться с этими трагичными потерями, но последние события подорвали его хрупкое здоровье…»

— Не читай, — попросила я, видя, что Шарлотт тяжело.

— Эта… ведьма, — выдохнула девушка. — Она ото всех избавилась, а теперь изображает из себя разбитую горем вдову!

— Мы выясним, как именно это произошло и постараемся вывести Марвилет на чистую воду, — сказала я.

— Как? — со слезами на глазах спросила Лотта. — Разве это возможно?

— Всегда есть шанс, — убежденно ответила я. — Просто нельзя опускать руки.

— Но не в том случае, когда дело касается этой женщины, — вздохнула Лотта.

— И все же стоит попробовать, — не согласилась я. — Иначе ты до конца своих дней будешь себя корить.

— Но как? — прохныкала девушка.

— Раз уж мы попали к циркачам, то стоит попытаться набиться им в попутчики, — не особо веря в то, что придумала, ответила я. — Так мы обезопасим свое путешествие.

— Они нас не примут, — уверенно покачала головой Шарлотт. — Я ничего не умею.

— Знаю, — согласилась я, стаскивая мокрую одежду. — Но не так уж много нужно, чтобы удивить публику. Ну и… можно же научиться.

За дверцами шкафов обнаружился целый ворох всевозможных тряпок, которые с трудом, но возможно было назвать одеждой.

— Раздевайся, а то простудишься, — велела я.

Пока Лотта медленно раздевалась, я по одной выдергивала вещи, пытаясь угадать, что же держу в руках. Через несколько минут на полу скопилась целая гора безразмерных юбок, блуз и шарфов.

— И? — нахмурилась девушка, разглядывая вещи. — Тут же все ветхое. Едва не разваливается.

— Будем творить многослойность! — усмехнулась я, обнаружив потрепанные, но удобные шаровары в цветочек и толстые чулки в черную и зеленую полоску. Шаровары я отдала Лотте, как нежной и стеснительной, а сама облачилась в чулки и коротенькие шортики. После этого выбрала для нас по блузе и стала слой за слоем облачать нас в тонкие юбки до пола, так что в конце, добавив к нарядам узкие безрукавки на шнуровке, мы превратились во вполне сносный косплей цыганок. Ботинки танцовщицы мне оказались чуть великоваты, но вот Лотте как раз по ноге.

— Ого, какие вы забавные, — улыбнулась Триш, рассматривая нас. — Присаживайтесь. Мы вам оставили немного картофеля.

Мэл глянула на подругу, недовольно фыркнула, но ничего не сказала. Мы с Лоттой устроились на раскладных стульях, и я тут же потянулась к потемневшим, но аппетитным клубням, лежавшим чуть в стороне от костра.

— А этот… Фрэнк? — спросила вежливая Шарлотт, прежде чем взяться за картошку.

— Откатили под его кибитку, — отмахнулась Триш. — С утра обязательно стукнется о дно, но голова у него так и так будет трещать.

По кругу пошла большая деревянная коробка с солью. Я так увлеклась, что даже застонала от счастья. Посматривая на нас, Мэл хмуро спросила:

— Так вы сбежали?

— Нет, — прожевав и вытерев подбородок, ответила я. — Нам не откуда было сбегать. Наши родители давно умерли, а тетка, помогавшая сводить концы с концами, погибла два года назад в пожаре. — Я глянула на Шарлотт, стараясь незаметно сделать знак, чтобы девушка помалкивала. — Все это время мы жили на оставшиеся деньги и подрабатывали, помогая другим. Но потом пришлось распрощаться с домом… А раз родных у нас не осталось, то пришлось уходить куда глаза глядят.

— Даже без вещей, — фыркнула Мэл.

— У нас все забрали, — пояснила я, стараясь ничем не выдать свою ложь. — Нас просто выставили на улицу в том, в чем мы были.

Лотта так душераздирающе вздохнула, что у девушек отпали всякие сомнения в правдивости нашей истории.

— А пожар… — пробормотала Триш. — Это не тот ли, про который столько говорили?

— А что говорили? — спросила я, радуясь, что тактика сработала, и теперь мы без труда сможем узнать все сплетни. — Мы-то здесь тихо живем. Все, конечно, шептались о гибели тети, но нам некогда было прислушиваться.

— Как это вы пропустили такой слух? — удивилась Триш. — Хотя… об этом же в городах болтали. Да и не ясно, сколько в том слухе правды. Может все сплошная выдумка.

— Мы точно ничего не знаем, — подыгрывая мне, сказала Шарлотт.

— Да, люди-то наверняка болтают, но при нас все всегда замолкали, — кивнула я.

— Говорят, будто один мастер то ли по приказу, то ли по собственному желанию обложил дом дровами и поджег его среди ночи. Подробностей никто не знает, но на месте нашли ключ, которого там не должно было быть. А на ключе — знак мастера. Тут уж не отопрешься. Мастера попытались схватить, но он каким-то чудом скрылся,

— пересказала нам неизвестные подробности Триш.

— Мастер? — переспросила я и судорожно сглотнула.

Святые бублики! Это же… из-за меня! Ключ в дом принесла я, а не какой-то маг. Вот же ж человеку не повезло.

— Еще говорят, что касайся дело каких-то обычных людей, его бы замяли, но в огне погибла какая-то знатная девица, — посматривая на нас, добавила Триш. — То ли она гостила там, то ли жила… В общем… того мастера могут повесить. Если найдут, конечно. Он не дурак, сбежал сразу же, как только слухи до столицы долетели. До сих пор его ищут.

— Вот как… — пробормотала я.

— Да, а граф Краймист так распереживался, что аж разума лишился. Погибшая вроде как приходилось родней его жене, даже по наследству первой графини должна была получить что-то… Граф с месяц полежал без сознания и умер. С тех пор в графстве заправляет леди Марвилет. Стерва еще та! Фрэнк долго думал, прежде чем сюда приехать.

— Это почему?

— Графиня за последние два года столько указов насочиняла, что и ступить страшно, — расстроено хмыкнула рыженькая девушка. — И так по всему королевству ужесточили закон об оборотнях. Их и прежде отлавливали, а графиня дала разрешение на убийство без суда и следствия. Говорят, еще жителей налогами обложила. — Триш печально глянула на огонь. — Еще говорят, что теперь жандармы при малейшем подозрении могут человека схватить, и никто не будет разбираться… А мы же циркачи. Кто за нас заступится?

Слова Триш напугали даже меня, а Шарлотт и вовсе вогнали в ступор.

Да, однако…

— Ведьма знает, что я жива, — зашептала Шарлотт, когда обе девушки отошли от костра, чтобы проверить Фрэнка. — Она не оставила меня в покое, а продолжает искать, чтобы разделаться окончательно.

— Успокойся, — улыбнулась я. — Да. По ее приказу будут искать дочь графа, пока не найдут живой или мертвой. Но ты не одна. Никто не усомнится, что мы сестры, поэтому мы не вызовем подозрений.

— А оборотни? — спросила Лотта. — Почему ее так озаботили оборотни?

Я пожала плечами, стараясь не думать о том, что могло послужить причиной приказу Марвилет. Для ведьмы прошло два года, но для нас всего несколько недель. Возможно, те чары, что ведьма применила, еще должны о себе напомнить…

Я вздрогнула, стараясь не думать о том, чем для меня это может обернуться.

— Слушайте! — окликнула я девушек. — А мы можем к вам присоединиться?

Триш и Мэл оглянулись, а потом посмотрели друг на друга, и Мэл спросила:

— И что же вы умеете, деревенские красавицы?

— Нас зовут Шерлин и Шарлотт, — сказала я. — Ну… наверняка найдутся таланты.

Мэл подошла и скептически на нас воззрилась.

— Что-то не верится.

— Что ж… — прикусив губу и глянув вокруг, пробормотала я. — Я ведь могу попробовать, да? Просто попробовать?

— Пробуй, — хмыкнула Мэл, снова садясь у костра. — Только что ты можешь?

— Ну…

— Умеешь показывать фокусы? — усмехнулась блондинка, разглядывая меня. — Предсказывать будущее? Пройдешь по канату, натянутому между кибитками?

— Я могу танцевать, — ответила ей.

— Танцевать? — переспросила Триш и заинтересованно на меня воззрилась.

Вдохнув и выдохнув, я заставила себя отрешиться от недоверчивых взглядов девушек, от перепуганной мордашки Лотты, от мокрой травы и продолжающейся мороси. Встав, я отошла на несколько шагов, прикрыла глаза и хлопнула в ладоши. После нескольких ритмичных хлопков мне стала помогать Триш, и ночь наполнилась звуком. Под эту импровизацию я попыталась повторить то, что несколько раз видела в кино, хотя прекрасно осознавала — цыганка из меня совершенно ужасная.

После нескольких минут тряски юбками и плечами, когда себе самой я напомнила нечто среднее между плясками цыганского ансамбля на свадьбе и попыткой станцевать танго с тенью, Мэл задумчиво сказала:

— А в этом что-то есть. Еще что-то можешь?

Воодушевившись, я скинула жилетку, связала блузу спереди узлом и изобразила зрительницам импровизацию на тему танца живота, как следует работая бедрами и поводя руками.

— А неплохо! — воодушевилась Триш. — Очень неплохо. Только нужно отточить и наряды подобрать.

— Значит… — не веря ушам, пробормотала я.

— Да, до утра вы кандидатки на место в труппе, но надо еще Фрэнка спросить. Это он у нас главный, — ответила Триш.

— Раз вы бездомные, то пока поспите в кибитке нашей беглянки, а если Фрэнк одобрит, то кибитка станет вашей, — вздохнула Мэл. — Как тебя?

— Шерлин, — мигом ответила я. — Лина.

— А ты что можешь? — спросила блондинка у Шарлотт.

— Я, наверное, ничего не умею, — скуксилась девушка.

— Она научится отбивать ритм и будет мне помогать, — быстро сказала я.

— Что ж… Добро временно пожаловать в цирк, — без улыбки, но и без пренебрежения сказала нам Мэл.