Шелортис. Книга третья. Часть первая.

Глава 5: Отречение.

С первыми лучами яркого зарева на земли Срединного Королевства пролился яркий утренний свет, перед которым поспешила отступить мрачная пустота безмятежной ночи. Внимательно оглядываясь по сторонам, величественный правитель света возносился к небесам, принимая бразды правления миром смертных на грядущий день.

Тем временем, события, развернувшиеся в Срединном Королевстве, никак нельзя назвать обыденными. Подобно старому позабытому механизму, проржавелые шестерёнки которого уже давно не приходили в движение, на землях Райта возрождалась жизнь.

Однако, как бы порой не хотелось, чтобы любое начало несло лишь свет и благоденствие, всё реже и реже человеческая сущность стремится к ним, и этот раз не станет исключением. Едва первые лучи света коснулись верхушек крыш домов, как пространство буквально порвали звуки горнов, что устрашающим рёвом вырвали горожан из мира сладких грёз.

– ВСЕМ!!! ВСЕМ!!! ВСЕМ!!! ВСЕМ!!! – гремел глашатай вовсеуслышание, – ВСЕМ СОБРАТЬСЯ НА ПЛОЩАДИ!!!

Очнувшись от тревожного исступления, что зыбким маревом продолжал тянуть обратно в свои липкие объятия, Кэтлин приподняла голову, в надежде разглядеть хоть что-то в кромешной темноте. Ноги и руки белокурой леди затекли настолько, что та даже не чувствовала, как они были плотно связаны тугой бечёвкой.

Чуть поодаль громогласным криком глашатоего, по улицам разносился его призыв, а следом, словно в довесок его словам, грузным лязгом звенели бьющиеся о кирасы ружья. Внимательно вслушиваясь в какофонию звуков, Кэтлин закрыла глаза, что едва ли были полезны в кромешной тьме.

Вдруг с глухим скрипом послышался звук открывающейся двери, но пленнице было не суждено увидеть яркого свет, что коснулся кончиков её белокурых локонов, небрежно проглядывающих из-под горловины надетого на голову мешка. Тяжёлые грузные шаги становились всё громче и спустя миг, брезентовый вьюк одним движением слетел с голову дамы.

– Убери свои грязные рук… – тотчас отозвалась Кэтлин, но едва увидев, кто предстал перед ней, стихла.

В считанные секунды, полный напускной бравады хоть и не Кэтлин, но Кэт образ растворился в пространстве. Широко раскрыв оба прозревших глаза, что до сих пор хоть и видели мир серым и безжизненным, но всё же видели, леди Уортли замерла в последнем движении.

– Ч-ч-что произошло? – дрожащим от переизбытка эмоций голос выпалила Кэтлин, но освободитель молчал.

Обнажив свой кинжал, высокий мужчина в небрежно накинутом на плечи офицерском кителе ловко обрезал путы, вернув пленнице радость движения.

– Надо идти! – как ни в чём не бывало, пробормотал Фелтон, небрежно сунув кинжал в ножны.

На мгновение Кэтлин опешила. Бессчётные вопросы, подобно мчащимся к спасительному плоту утопающим самозабвенно рвались наружу, требу немедленных ответов, которые никто, явно, не собирался давать. Во всяком случае сейчас, в этом странном, провонявшем сыростью и крысами сарае.

– ВСЕМ НЕМЕДЛЕННО СОБРАТЬСЯ НА ПЛОЩАДИ! – продолжал кричать глашатай.

Скрипучий голос немолодого мужчины, медленно, но верно утихал, по мере его отдаления от обители графини Граллфоса. В свою очередь, лязг амуниции и доспехов, следующих за ним солдат, не думал стихать, казалось, словно веренице военных и вовсе не было конца.

– НЕПОДЧИНИВШИХСЯ ЖДЁТ КАЗНЬ! – гремел угрозами глашатай и солдаты поддержали его устрашающим рёвом.

Кое-как поднявшись на дрожащих ногах, Уортли инстинктивно ухватилась за предплечье стоявшего в полушаге Фратта, который хоть и не отстранился, но с помощью не спешил.

– Что произошло, Фратт?! – вновь спросила Кэтлин.

В этот раз голос белокурой леди звучал чуть строже, но, всё же, по-прежнему сдержанно и, даже, покладисто.

– Надо идти! – буркнул Фелтон, инстинктивно утерев шею свободной рукой.

В тот же миг Уортли заметила на шее своего провожатого немалых размеров гематому и припухлость. Разумеется, королевский офицер знала при каких обстоятельствах Фратт мог получить подобное увечье, но поверить в то, что кто-то осмелится напасть на «истинного первого» офицера с «пиллумом» не могла.

Тем временем, окончательно прогнав хандру и усталость, леди-рыцарь заняла устойчивое положение на ногах. Оглядевшись по сторонам, Кэтлин увидела лежащим в углу фамильный клинок дома Уортли. Не мешкая, наследница славного рода экипировала оружие на пояс и была готова покинуть свою зловонную обитель.

Солнце нещадно палило, заливая знойным жаром улицы небольшого, но приметного своей громадной часовней городка. Покинув крытый сарай, Кэтлин тотчас ощутила сухой жар, который буквально ударил её в обезображенное болезнью лицо.

В отличие от своего провожатого, Уортли более не имела повязки и ловко менять «ночной» глаз на «дневной» не могла. Щурясь от солнца, благородная леди прикрывала лицо рукой, отчего не сразу заметила склонившуюся у входа в сарай парочку мужчин.

– Господин Фратт, если бы мы знали … – запричитал один, тот, что был немолод.

Брылья незнакомца небрежно нависали на воротник, отчего тот буквально пропитался потом его сальных желёз, превратив некогда изящный наряд во второсортное тряпьё.

– Господин Фратт, это же не испортит наших отношений с генералом Риджесом? – продолжал всё тот же мужчина.

Отбивая поклоны и ведя себя максимально услужливо, полный незнакомец явно боялся последствий, однако тому, чьё расположение он пытался завоевать, казалось, были безынтересны его слова. Продолжив идти, Фратт надменно толкнул идущего навстречу гвардейского солдата плечом, отчего тот, хотел было возмутиться, но быстро одумался.

На мгновение опешив от увиденного, Кэтлин слегка пошатнулась и, всё ещё слабые после сна в неудобной позе ноги слегка подкосились. Едва не рухнув на землю, Уортли уже готовилась к падению, как вдруг чьи-то сильные руки подхватили её под руки, инстинктивно ухватив за грудь.

Не мешкая, Кэтлин тотчас вывернулась и, восстановив равновесие, отшагнула в сторону. Впившись пристальным взглядом в осквернённое шрамом лицо наглеца, Уортли хотела было обругать его, как вдруг, волна тревожных воспоминаний хлынула в её сознание, вытеснив все прочие волнения и переживания.

– Ты!!! – рявкнула Уортли так громко и та злобно, что даже иссякающая вереница солдат посторонилась.

Сжав кулаки, Кэтлин перевела взгляда на мужчину постарше, чьи пухлые щёки подрагивали от волнения.

– Ах, вы ж, скотские бриманские рожи! – прогремела леди-рыцарь, выхватив свой фамильный клинок из ножен.

Вздрогнув от неожиданности пухлый чиновник оступился и едва не упал, но в следующий миг подоспевший молодой человек со шрамом грубо оттолкнул его, заставив всё-таки рухнуть на пыльную дорогу.

– Ксандр! – рявкнул упавший чиновник, – Не смей, успокойся! Сын! Остановись!

Несмотря на все крики отца, который безуспешно пытался подняться, высокий парень со шрамом всё же обнажил свой клинок, встав между ним и леди-рыцарем, что первой достала оружие. Безмолвный фехтовальщик встал в боевую стойку и больше напоминал телохранителя, нежели сына, а значит, встретиться мечом ему стоило не с графиней, а с воином.

Не успело остриё клинка Ксандра взмыть наизготовку, как яркая вспышка света буквально разорвала пространство за его спиной. Ещё миг и тучное тело мечника рухнуло на землю с такой силой, словно только что его скинули с крыши ближайшего дома.

– НЕ-Е-Е-ЕТ!!! – прокричал во всё горло отец, изо всех силы пытаясь поспеть на помощь к сыну, но …

Очередная вспышка света вспыхнула ярким взрывом, вслед за которым раздался оглушительный хлопок, после которого пространство вокруг заволокло молочного цвета туманом.

– К ору-у-ужию! – раздался чей-то пронзительный крик, но разглядеть в пелене белоснежной дымки хоть кого-то было невозможно, – Фронт ра-а-азвернуть! Передовым при-и-иготовиться! Команди-и-ирам в строй! Со-о-омкнуть ряды!

Голос продолжал отдавать приказы, и, казалось, его владелец сохранял абсолютнейшее спокойствие, даже несмотря на происходящие события. В свою очередь плотный туман медленно, но верно рассеивался, и вскоре, сквозь его белёсую пелену стали проглядывать мелькающие силуэты солдат, что набивались в обойму возникшей из ниоткуда шеренги.

– Пожалуйста … – прохрипел чиновник, успев перевернуться на живот и поднявшись на четвереньки.

В паре шагов от взволнованного отца лежал его сын. Выронив своё оружие, мечник распластался на земле и, впившись в разъярённое лицо Фелтона Фрата испуганным взглядом, безмолвно шевелил губами, пытаясь выдавить из себя хоть какое-то мало-мальски уместное слово.

– За-а-аряжай! – прогремел всё тот же голос и младшие командиры на местах вторили его приказу из строя.

Трель из щелчков взводимых ударно-спусковых механизмов прокатилась в строю, и в следующий миг в нависшего над сыном чиновника «первого» направились стволы больше десятка мушкетов.

– Отойди от губернатора Бримана! – вновь донёсся голос старшего командира, что до сих пор не соизволил явить себя.

Поддёрнув скулой, Фратт коротко оглянулся на стоявшую за его спиной белокурую леди, после чего отшагнул в сторону, оставив поверженного мечника лежать в пыли своего поражения.

– Кто ты такой?! – вновь заговорил командир, который, казалось, вещал от всего отряда разом.

– Всё в порядке, комендант! – тяжело кряхтя отозвался Бриман старший, – Это Фелтон Фрат из Райтона! Он здесь …

– Поднимите губернатора! – чуть тише прежнего скомандовал голос и в тот же миг двое солдат выскочили из строя.

Подоспев к тучному мужчине, двое солдат, чьи лица скрывались под ликом замершей в жуткой гримасе маски, подняли его на свои две.

– Как ты, Морелий?! – вновь донёсся голос командира, но в этот раз гораздо тише и разительно ближе, чем раньше.

Обернувшись на голос, Фратт и Уортли тотчас увидели, как среди расступившихся гвардейцев появился невысокий худощавый мужчина с седыми завитушками на висках. Опираясь на трость, облачённый в офицерский мундир капитана старик вышел на середину, остановившись в паре тройке шагов от губернатора.

– Всё хорошо, капитан Хейл! – поспешил отозваться Бриман, бросившись на помощь к сыну.

Коренастый мечник всё ещё продолжал изумлённо смотреть на Фратта, искренне не понимая, как могло произойти то, что произошло. Поднявшись не без помощи отца, Ксандр не спускал взгляда с «истинного первого», который, в свою очередь, внимательно наблюдал за вышедшим из строя капитаном.

– Фратт, не так ли?! – как ни в чём не бывало начал Хейл, повернувшись к парочке путников лицом, – Я слышал о …

– Нам надо идти! – прервав собеседника, парировал Фелтон, ясно давая понять, что не просит, а констатирует факт.

– Разумеется! – отозвался комендант, – Только вот …

Стихнув на полуслове офицер перевёл взгляд в сторону, словно увидел нечто важное чуть поодаль. Не мешкая, стоявшая за спиной Фратта, Уортли тотчас обернулась, отследив взгляд капитана и, оказалось, не зря. Прямо сейчас командующий офицер пристально смерял взглядом пушечный расчёт, развернувшийся на подходах к городу.

– Видите ли, господин Фратт! – вновь заговорил Хейл, – Указом Её Величества …

Стихнув на полуслове, капитан поджал губы, после чего поднял руку и несколько раз щёлкнул пальцами.

– Где говорун? – буркнул Хейл, – Пусть начинает тут!

Тревожно переглянувшись между собой, чета Бриманов изумлённо выгнула брови, впившись взглядом в коменданта.

– Вонар! – еле слышно прошептал Морелий, подойдя к коменданту чуть ближе, – Не над…

Новоявленный губернатор Граллфоса явно догадывался, что планирует сделать комендант, отчего хотел было активно запротестовать, но закончить свою мысль не успел. Исполняя приказ командующего офицера, солдаты притащили глашатоего, который в ужасе озираясь по сторонам, не мог понять причин столь грубого отношения к нему.

– Начинайте! – благоговейно произнёс Хейл, одобрительно кивнув в сторону обескураженного глашатаего.

В следующий миг на площади повисла неловкая пауза, нарушаемая разве что отдалённым грохотом ставней, с которым удивлённые горожане отворяли окна своих домов. Выглядывая на заполненную солдатами улицу, бирнийцы озирались по сторонам, то и дело, переглядываясь между собой.

– Указом … – просипел глашатай, взяв неудачную ноту от волнения, но после, откашлявшись, продолжил, – Указом королевы Эми Ли Джессен Первой, правительницы земель Райта, Салдран, Граллфос и Фоллэнд, а также властительницы земель прочих и прочих, подданным и жителям городов королевства нашего надлежит по истечению сего оглашения …

Выпалив на последнем издохе всё, на что хватало сил, глашатай шумно втянул воздух носом, после чего продолжил.

– … подать по отцу и сыну от каждой семьи во имя укрепления силы нашего государства! – вовсеуслышание подытожил провозвестник, – Помощь и вклад каждого срединийца сегодня, есть оплот и гарантия нашей стойкости в борьбе с единым злом, нависшим над нашим домом. Всем славным мужам, находящимся в регионах следовать указанию комендантов эт…

Не успел глашатай закончить фразу, как его тотчас оборвал Хейл.

– Что ж славный муж, Фратт! – надменно пробормотал Вонар, впившись пристальным взглядом в своего тучного собеседника, – Вы поступаете в моё распоряжение, согласно указу самой …

Решив не заканчивать мысль, Хейл согнул руки в локтях и, обратив их ввысь, взглядом вознёс упоминание о королеве к небесам.

– Вонар, не нужно! – вновь прохрипел Морелий, подойдя так близко к коменданту, как только смог.

– Всё в порядке, Морелий! – хладнокровно парировал офицер, – Господин Фратт всё прекрасно понимает! Не так ли?!

Вкрадчиво заглянув в глаза Фелтону, Вонар томно моргнул, переведя взгляд на стоявшую за его спиной Кэтлин, что до сих пор смотрела на развернувшийся в черте города артиллерийский взвод.

– А вы, леди?! – с интересом буркнул комендант, брезгливо поморщившись от вида обезображенных пустул, – Кто?!

– Она Уортли! – рывкнул Ксандр, чьё исступление от поражения сменилось болью уязвлённого эго.

Изумлённо выгнув бровь, Хейл на мгновение бросил удивлённый взгляд на губернатора, что грозно смотрел на сына, после чего вновь впился пристальным взглядом в Кэтлин. Оттянув край своего правого глаза пальцем, комендант взялся внимательно разглядывать незнакомку, в ком действительно проглядывали знакомые черты наследницы славного дома.

– Дочь Генри?! – переспросил Вонар, крепко поджав губы, – Серьёзно?!

Последний вопрос комендант адресовал Морелию, а когда тот отреагировал кивком, поспешил приблизиться к белокурой гостье Бирна.

– Как интересно! – бормотал Хейл, вальяжно вышагивая вперёд, – Кэтлин, Маргарет, Уортли!

Размеренно вытягивая каждое слово после непродолжительных пауз, комендант, хотел было обойти стоявшего на пути «первого» защитника, но тот, сделав шаг вправо, преградил путь.

– Господин Фратт! – не поднимая глаза на мужчину вдвое выше, комендант еле слышно хмыкнул, – Я вам не враг!

Сделав акцент на последнем слове, Хэйл отрицательно покачал головой, после чего всё же поднял глаза на лицо собеседника.

– Стало быть, вы, законная наследница титулов и дозволений черты Уортли?! – как ни в чём не бывало, продолжил комендант, – А что с вами стряслось?

Коснувшись собственного лица, Вонар ясно дал понять, что говорит о язвах и бубонах, омрачивших лик некогда изящной дамы.

– Уилка! – рявкнул комендант так громко, что все присутствующие кроме Фратта вздрогнули, – Собирай добровольцев!

В тот же миг из строя отозвался чей-то басистый голос, который, не мешкая, принялся раздавать команды и указания отрядам, что тотчас пришли в движение.

– Морелий! – вновь заговорил Вонар, но уже гораздо тише, – Извольте проводить леди Уортли!

– К-к-куда?! – запнувшись в речи, проикал изумлённый Бриман старший.

– Как это куда?! – отозвался Хейл, – Домой, конечно же! Или ты …

Повернув голову к Морелию, Вонар на мгновение нахмурился, и, казалось, сделает или скажет что-то весьма грубое, но, вопреки ожиданиям, лицо коменданта растянулось в широкой улыбке.

– А-а-а-а, понял! – понимающе протянул комендант, задорно расхохотавшись, – Это юмор!

Сбивая тыльной стороной руки пыль со своего мундира, комендант приблизился к губернатору, и дружелюбно похлопав того по плечу, предупредительно помахал перед ним указательным пальцем.

– Действительно же! – вновь заговорил Вонар, – Графиня Уортли и так дома! Верно подметил! Однако …

Растянув паузу, капитан обернулся.

– Леди Уортли, прошу за мной! – указав рукой в сторону артиллерийского расчёта, комендант коротко кивнул.

Небольшой отряд гвардейцев тут же зашагал следом за офицером, оставив Уортли изумлённо озираться по сторонам, в то время, как Фелтон не двигался с места, а чета Бриманов тревожно переглядывалась между собой.

– Господин Фратт, не заставляйте меня писать леди Этьен! – прокричал капитан, но голос его звучал отнюдь не угрожающим, но даже, напротив, несколько шутливым, – А то я ж не поленюсь чиркнуть пару строк! Железная леди явится по вашу душу, сэр Авангард и …

Ехидно усмехнувшись, Вонар продолжил свой путь, после чего Фелтон впервые решился сойти с занятого места. Отойдя в сторону, провожатый приглашающе вытянул руку в сторону угрожающе сверкающих в лучах солнца пушек, и едва изумлённая Кэтлин сделала первый шаг, направился следом.

Вскоре городская площадь опустела. Ведомые неким командиром Уилкой войска следовали за глашатаем, что нёс весть не благую, но всё же трепетную, а, воистину, высокородная процессия коменданта Хэйла направлялась к разбитому у города лагерю, где их ждала упряжь гвардейской конницы.

Оставшись на площади, чета Бриманов тревожно переглянулась между собой. Злобный взгляд Морелия уже давно сменился гримасой разочарования, а нотки откровенного испуга, то и дело, прорывались наружу. Глядя вслед удаляющейся процессии, новоявленный губернатор пытался осознать произошедшее, но сделать это было не так просто.

– Отец, они … – еле слышно произнёс Ксандр, глядя как ветер треплет белокурые локоны Кэтлин.

– Молчи! – прошипел Морелий, – Просто! Молчи! Сын!

Сквозь стиснутые в ярости зубы процедив слова, Бриман старший говорил размеренно, делая широкие паузы между словами. Невооружённым взглядом было заметно, каких титанических усилий стоило Морелию держать в узде собственное самообладание.

– Я провожу, нашу гостью! – язвительно буркнул губернатор, после чего многозначительно посмотрел на сына, – Ты же … – стихнув на полуфразе, Морелий особенно выделил важность своего поручения, – Не нравится мне всё это, так что разыщи этого коротышку, что искал с нами встречу!

Коротко кивнув, Ксандр, не мешкая, бросился прочь и в считанные секунды скрылся среди домов, откуда на площадь повыходила уже добрых пару сотен человек. Затеряться в толпе высокому мечнику оказалось не так-то и просто, но всё же, ему это удалось, и вскоре младший Бриман пропал из виду замешкавшего отца.

Продолжая стоять на площади, Морелий нервно перебирал пальцами, то и дело, озираясь по сторонам, словно боялся слежки. В голове губернатора гремел самый настоящий шторм из тревог и решений, но лицо мужчины выражало самую, что ни на есть, стойкую непоколебимость.

Сделав глубокий вдох, Бриман старший смерил практически полностью скрывшуюся из виду процессию взглядом с лёгким прищуром, после чего сделал первый, самый сложный шаг следом. Медленно, но верно, в голове Морелия созревал план, который вот-вот должен был дать богатый урожай из открывшихся возможностей.

** *

Яркое солнце взошло в небесах, а порывистые воздушные приливы нещадно растрепали кучки перистых облаков. Расчищая путь для своего пылающего господина, шальные ветра разгулялись в бурном рауте, предвещая бурю, о которой едва ли кто мог предсказать.

Разумеется, минувшие события, развернувшиеся в Срединном Королевстве, не могли пройти бесследно. Силы сторон крепли, а от того, всё очевиднее становились их отличия друг от друга. Лишь вопросом времени был день, когда столь непохожие друг на друга миры встретятся друг с другом лицом к лицу.

Восседая на бравом скакуне, облачённом в фиолетовую сбруйную попону, командующий пятым гвардейским полком стоял на холме, чуть поодаль от городка Трант. Осматривая обугленные пепелища невысоких домиков, генерал Мартэлл остановил взгляд на полуразрушенной каменной башне, что когда-то была монастырём во славу Самой Вечности.

Опытный полководец не мог не отметить, с каким старанием артиллерийская группа равняла с землёй священное для многих место, но даже несмотря на весь напор мощи оружия, монастырь выстоял и представлял собой неплохой плацдарм для будущего укрепления.

– Господин генерал! – донёсся бархатный бас капитана Хаттона, – Отобранные Афонталем …

Стихнув на полуфразе, немолодой офицер слегка наклонил голову, исподлобья оглядевшись по сторонам.

– Порядка двух тысяч! – продолжил Нолан, расправив шлицы своего офицерского мундира, – Перешли Райтон!

– Дозорные?! – коротко отозвался генерал, натянув поводья своего скакуна дабы тот слегка повернулся.

– Выставлены, господин генерал! – отрапортовал Хаттон, подняв взгляд на возвышавшегося офицера.

– Отлично! – удовлетворённо кивнув, Мартэлл бросил взгляд в направлении Райтона.

Вдали действительно уже показались передовые части шагающей вразнобой вереницы солдат, которых по доброй воле командующий пятым полком гвардии никогда бы не взял под своё крыло.

– Спасибо, Хаттон! – томно произнёс Бенедикт, – Вы можете отправляться в Нотт к Риджесу! Ваша помощь была …

Не закончив своей мысли, Мартэлл многозначительно вздохнул, после чего коротко кивнул собеседнику.

– … уместна! – подытожил командующий офицер, вновь натянув поводья и вернув лошадь в прежнее направление.

Отозвавшись на благодарность лёгким кивком, Нолан Хаттон обернулся, поспешив спуститься с импровизированного, наспех собранного помоста, что возвышался над холмом. Не прошло и полной минуты, а адъютант высшего командования уже затерялся среди снующих туда-сюда солдат пятого полка гвардии Срединного Королевства.

Проходя меж неровных пролётов, образованных возведёнными полевыми палатками, немолодой офицер, большую часть жизни проведший за пером и пергаментом, как мог, поспевал за буйством жизни военного лагеря. То и дело, уворачиваясь от очередной гурьбы солдат, тащивших строительный инвентарь, Хаттон пытался быть максимально неприметным, но …

– Э-э-эй, посторонись!!! – донёсся протяжный оклик из-за спины адъютанта.

Отскочив в сторону, Нолан едва не налетел на парочку гвардейцев, что катили несколько бочонков с провиантом. Подобно тому, как фермеры загоняют гусей в сарай, двое солдат, махая руками, старались не позволить бочонкам разъехаться в разные стороны, отчего вид имели забавный и увлекательный. Однако засматриваться было некогда.

– Капитан Хаттон! – приятный мужской голос окликнул офицера, но тот не спешил оборачиваться, тут же узнав его.

Всё естество адъютанта замерло, а руки машинально сжались в кулаки.

– Сир Уорран! – отозвался Нолан, стараясь сохранять лицо и держать самообладание под контролем.

– Какими судьбами здесь?! – продолжил голос, чей владелец уверенным шагом обошёл капитана с правого плеча.

– Да всё, как обычно, поручения и депеши! – как ни в чём не бывало, отмахнулся Хаттон, – А в…

Не успел офицер закончить своей мысли, как высокий мужчина в чёрном облачении предстал перед ним в полный рост. Сжимая в руках увесистого вида свиток, личный страж Хамона впился в собеседника взглядом внимательным, но в то же время, до ужаса, холодным.

– А я уж было подумал, что вас к военной службе приписали! – прервав Нолана, Дольф ехидно усмехнулся, – Ну я …

– Да куда ж мне! – перебив собеседника в ответ, Хаттон широко улыбнулся, – А вы тут какими судьбами, сир Уорран?!

– Дела «тайной экспедиции» … – скучающим тоном отозвался адъютант, – ... то же, что и у вас, только поважнее!

Чувствуя колкие нотки собеседника, Хаттон еле сдерживался, чтобы не дать воли собственной желчи вылиться в ответ. Учтиво кивнув, Нолан нарочито добродушно улыбнулся и уже, хотел было, откланяться, выйдя из неприятного разговора, как вдруг Дольф, как бы невзначай, решил продолжить разговор.

– Вы, случаем, не в столицу направляетесь?! – поинтересовался Уорран, что в этот раз был на удивление учтив.

– Я?! – инстинктивно переспросил Хаттон, не столько из интереса, сколько пытаясь выиграть время.

В ответ Уорран лишь изумлённо выгнул бровь, а после снисходительно усмехнулся.

– Я не … – поспешил ответить адъютант, но в последний момент, решив изменить свой ответ, – … сейчас покидаю!

– У вас ещё дела здесь?! – тон Дольфа оказался не менее удивлённым, чем гримаса на его лице.

Демонстративно оглянувшись по сторонам, Уорран всем своим видом давал понять, что не понимает, кому кроме генерала Мартэлла, от которого тот только что спустился, сам Нолан Хаттон мог приносить донесение в этом забытом богами месте.

– Мне надо передать депешу от командующего армией Риджеса! – отмахнулся Нолан, но и это не остудило пыл Дольфа.

– А разве вы не … – ткнув пальцем на помост, Уорран недоумевающе покачал руками и головой.

Стараясь не выдавать своих чувств, Хаттон, как мог, давил растущую в душе тревожность. Как назло, в этот раз у адъютанта не было при себе ни единого, мало-мальски смахивающего на депешу документа. Стоя перед помощником самого главы «тайной экспедиции» с пустыми руками, Нолан опасался каждого нового вопроса.

– Я, думаю, вы недолго! – вновь заговорил Дольф, – Предлагаю вам сопровождение в Райтон, а то мало ли что!

– Оу, сир Уорран, спасибо, но … – хотел было запротестовать Хаттон, однако его собеседник продолжил говорить.

– Вы же, конечно, понимаете, сколь важный труд делает «тайная экспедиция»! – отрешённо буркнул Уорран.

Разведя руки в стороны, помощник главы «тайной экспедиции» приблизился к адъютанту так близко, что тот стал ощущать его дыхание на своей щеке.

– Все эти допросы в казематах, пытки в подвалах … – Дольф продолжал говорить в той же праздной манере, – … всё это так выматывает! До изнеможения просто! Знаете, сколько сейчас предателей?! А заговорщиков! До ужаса много, доходит даже до того, что прямо сейчас, где-то тут может быть заговорщик! А то и не один!

Пристально вглядываясь в глаза собеседника, Дольф пытался выглядеть дружелюбно, но всё же, несмотря на все его старания, скрыть веющий от него холод оказалось делом не из лёгких. Шутил ли Уорран или же прямым текстом высказался о своих подозрениях, Хаттон не знал, однако волнения не подавал, напротив, старался перенять шутку к себе.

– Ужас, что творится, на самом деле! – парировал адъютант, – Вот так вот, даже не знаешь кому можно верить, а ко…

– Мне можно! – прервав собеседника на полуслове, выпалил Дольф, – Мы оплот справедливости и чести, господин …

– Просто, Нолан! – прервав помощника «главы тайной экспедиции», Хаттон решил первым бросить оливковую ветвь.

Взаимные угрозы и упрёки едва ли были на руку капитану, отчего тот, как мог, пытался сгладить возникшую ситуацию. Разумеется, Нолан понимал, к чему клонит его, на удивление случайный собеседник, однако виду того не подавал, и образ имел если не лихой, то уж точно несмышлёный, как и подобает обычному рядовому адъютанту.

– Хорошо, Нолан! – учтиво кивнув, Дольф отметил, с какой простотой его собеседник переключил тему разговора.

При всех уловках и ухищрениях Хаттона, Уорран никак не видел в нём легковерного чиновника и уж тем более не считал его за безвольного пажа, чей удел был лишь в доставке депеш. Старый и хитрый лис в капитанском мундире имел куда больше лиц, чем показывал и помощник главы «тайной экспедиции» был в этом едва ли не уверен.

– Что ж, Нолан, тогда я жду! – добавив в тон пару дружеских нот, Дольф по-приятельски похлопал своего нового друга.

– Право, не стоит … – вновь попытался запротестовать адъютант.

– Ну, что вы … – тотчас отозвался Уорран, – … я не приму отказа! Если позволите, я настаиваю! Мой экипаж дальше!

Растянувшись в лице широкой улыбкой, помощник главы «тайной экспедиции» ткнул пальцем в сторону условной границы ещё толком не сформировавшегося лагеря, где стоял запряжённый парой лошадей дилижанс.

– Заканчивайте свои дела и домчим с комфортом! – подытожил Дольф, – В конце концов, нужно ловить момент!

Хаттон понимал, что просто так его новый друг не откажется от своего предложения, и, как такового, выбора у него особо не было. Коротко кивнув, адъютант поспешил взобраться на помост, взбираться по которому уже старался максимально неспешно, продумывая план действий наперёд.

Сообщать Уоррану о Нотте, Хаттон, разумеется, не собирался, так что, если уж засланный шпион старшего из братьев Фари решил хорошенько поднатореть в шпионаже, то пусть знает, как можно, меньше. Планируя грядущий план возвращения в Райтон, Нолан не заметил как уже взобрался на холм, вновь представ перед генералом Мартэллом.

– Что-то случилось?! – поинтересовался мягкий бас командующего пятым полком гвардии.

– Дольф Уорран! – еле слышно прошептал Хаттон, – Примите депешу!

Оттянув поводья скакуна на себя, генерал заставил того повернуться на полкорпуса влево, чтобы увидеть адъютанта перед собой. Капитан уже сунул руку за пазуху, готовясь вынуть несуществующее донесение, в то время как глаза его налились тревогой, а ноги слегка подрагивали.

Бенедикт Мартэлл сидел верхом, пристально разглядывая мешкающего собеседника. В какой-то момент, генерал бросил короткий взгляд вниз, где в статичном ожидании на фоне снующих кто-куда солдат в фиолетовых плащах, выделялась лишь одна фигура в чёрном облачении. Дольф пристально наблюдал за помостом и совершенно не пытался этого скрыть.

Осознав происходящее, генерал в доли секунды дёрнул поводья, и его конь затоптался на месте, разводя небольшой хаос на помосте. Заняв наиболее скрытое от посторонних глаз место, командующий пятым полком гвардии, еле заметным движением скинул туго стянутый холщовой верёвкой свиток, который Хаттон успел словить.

Ещё миг и Нолан отшагнул в сторону, ухватив за поводья разбушевавшегося скакуна, который в тот же миг успокоился, упрочив своё место под ездоком. Теперь-то адъютанту ничего не мешало демонстративно передать свиток генералу, в котором едва ли только он сам знал, что написано.

Небольшой ритуал взаимных кивков и Хаттон вновь принялся спускаться с помоста, готовя правдоподобную историю произошедшего. Не желая в очередной раз отбиваться от целого роя неудобных вопросов, Нолан избрал тактику нападения, решив с первых секунд взять инициативу в свои руки.

– Всё, сир Уорран, уходим отсюда! – поморщившись буркнул Нолан, словно только что пережил неприятное событие.

– Ну что вы, можно просто, Дольф! – парировал помощник старшего Фари, исподлобья поглядывая на Мартэлла.

– Отлично! – отмахнулся Хаттон, – Пойдёмте отсюда Дольф, хочу поскорее вернуться в свою келью, подальше от …

Состроив нелицеприятную гримасу, Нолан не поворачивая головы зыркнул на вершину помоста, где командующий пятым полком гвардии уже успел отвернуться, вновь взявшись разглядывать руины Транта.

– Где вы там говорите ваш экипаж? – демонстративно поинтересовался адъютант, забирая внимание Дольфа на себя.

– Пойдёмте! – отозвался Уорран не спуская глаз с Мартэлла, – Я покажу!

Голос помощника главы «тайной экспедиции» звучал задумчиво и отрешённо. Казалось, словно Уорран позабыл о Хаттоне и о своём предложении сопровождения до столицы. Всё внимание Дольфа было приковано к генералу, который даже на мгновение не желал обернуться.

– Вы идёте, Дольф?! – окликнул нового друга Нолан, – Мне никак нельзя опоздать! Быть может, я отправляюсь сам?!

Озвученное Хаттоном предложение стало тем самым отрезвляющим душем, которого Уоррану так не хватало. В доли секунды придя в себя, посыльный «тайной экспедиции» вновь обратил свой взор к Нолану, после чего поспешил нагнать его, окончательно упустив из виду генерала Мартэлла.

– Не может быть и речи! – отозвался вдогонку сир Уорран, – Господа нашего с вами уровня всегда держат своё слово!

Самодовольно ухмыльнувшись, облачённый в чёрное одеяние мужчина слегка прибавил шаг, однако, при всём при том, не спешил, соблюдая собственные неписаные правила этикета. Буквально пожирая пристальным взглядом своего собеседника, Дольф в очередной раз самодовольно хмыкнул, когда тот всё же остановился у его дилижанса.

– Прошу, господин Хаттон! – любезно буркнул посыльный «тайной экспедиции», – Мой экипаж - ваш экипаж!

– Благодарю! – с напускной вежливостью выпалил Нолан и уже потянулся к ручке, как вдруг …

– Позвольте, я открою! – с неприметной вопросительной ноткой прошипел Дольф, первым ухватив за ручку.

Обитая плотной жёсткой мешковиной дверь распахнулась, и сир Уорран приветственно указал рукой внутрь, при этом недобро поглядывая на кучера, что, спохватившись уже бежал к достопочтенным господам. Увы, но бедняга опоздал и, судя по выражению лица его господина, участи слуги едва ли можно было позавидовать.

Тем временем высокопоставленные пассажиры уже заняли свои места, и подоспевший кучер, осторожно закрыл за ними дверцу. В просторном купе ездовой повозки было, на удивление просторно, но мрачно. По обе стороны от двери к стенкам плотно прилегали обитые красным бархатом каретные скамьи, на потолке поблескивало нечто, похожее на лампу.

– В наше время не сыскать достойных слуг! – посетовал на жизнь Дольф.

Усевшись поудобнее, сир Уорран облегчённо выдохнул, а когда повозка, слегка покачиваясь, тронулась, вовсе разомлел и даже несколько изменился в лице.

– Военных слугами не балуют, сир! – отозвался Хаттон, озираясь по сторонам в поисках чего-нибудь приметного.

Нолану было как никогда неуютно в этой мрачной обители поборника «тайной экспедиции». Единственное маленькое окошко в дверце и то было закрыто, отчего в купе кареты царила едва ли не кромешная темнота. Если бы не широкие щели в стыках тяжёлых занавесов, то адъютант едва ли смог бы разглядеть своего собеседника в чёрном плаще.

– Да, сейчас всё так неоднозначно! – вновь взял слово Дольф, – Слушайте, Нолан, раз мы так с вами с дружились, а не расскажите ли вы мне, по-свойски, что там на наших военных горизонтах? Ясное дело, что пока мы, не жалея душ своих, бьёмся с врагами внутренними, внешние враги не дремлют! Так что там? Неужели близится большая война?!

Говоря томно и вкрадчиво, сир Уорран всем своим видом источал абсолютнейшее спокойствие, словно прямо сейчас в одной карете ехали действительно два, едва ли не лучших друга, которым взбрело в голову от скуки поговорить на задушевные и тревожные темы.

– Да, если б я знал … – как ни в чём не бывало, отозвался Хаттон, чей голос еле заметно подрагивал, – … дела большие держатся в большой тайне, а я ж, разве что простой адъютант командующего. Вряд ли вы что можете от меня узнать, сир Уорран!

Стараясь выглядеть естественно, Нолан едва мог скрыть то, как фантомные шестерёнки в его голове непрерывно вращались, заставляя разум работать на пределе своих возможностей. Адъютант понимал, что одно лишь неверное слово, один неловкий жест могли в один момент испортить всё, отчего был донельзя осторожен в своих речах.

– Напрасно вы недооцениваете себя, господин Хаттон! – вновь заговорил Дольф, – А может вас недооценивает сам …

Резко стихнув, Уорран поднял взгляд к потолку, непрозрачно намекая на самого генерала-аншефа Риджеса.

– Я в покое и достатке, сир! – коротко отозвался Нолан, взявшись нервно теребить свою косматую бороду, – А что ваша милость может поведать нам, простым смертным? Уж всяко вы поболе моего будете знать, что за дела творятся в нашем государстве и по какой такой надобности, самого генерала Мартэлла назначили командовать гарнизоном в землях Райт?

Откинувшись на спинку своей скамьи, обладатель чёрного одеяния скрылся из виду своего собеседника, отчего тому пришлось довольствоваться лишь его томным голосом, что размеренно прорывался сквозь мрак.

– А почему бы хорошему человеку и не поведать! – воскликнул из темноты Дольф, – Поговаривают наши шептуны, что разлад среди командиров, причём разлад серьёзный! Вести страшные приходят, пугающие! Вот давеча сообщили нам, что один высокопоставленный офицер удумал переворот учинить, да не просто переворот, а кровавый!

Изумлённо выгнув бровь, Хаттон впился пристальным взглядом в темноту, откуда доносились слова скверные и тревожные.

– Поговаривают, удумал сей офицер жуткую расправу учинить! – продолжил Дольф, так и не удосужившись выйти из тени, – На убой отправив неугодных, расчистить себе путь ко дворцу удумал! Представляете себе такое? Вот такие вот истории нынче в нашем государстве!

Немного поддавшись вперёд, помощник главы «тайной экспедиции» слегка коснулся руки капитана, отчего тот инстинктивно вздрогнул, поспешив одёрнуться в сторону.

– Вы чего, Нолан? – усмехнулся Дольф, медленно перенеся свою руку к небольшому шкафчику, что выпирал из-под скамьи, где разместился адъютант, – Я ж не вас хотел тревожить, а всего лишь табачку вынуть хотел! Кстати, отличный табак! Вы как? Составите компанию?

Вынув из внутреннего кармана курительную трубку, Уорран демонстративно покрутил ею перед лицом своего собеседника, словно намереваясь в следующую секунду продемонстрировать какой-то фокус с ней.

– А как такое вообще возможно? – нахмурив брови, Хаттон решил перехватить инициативу разговора, – Кто этот офицер и почему именно сейчас, когда мы стоим на пороге большой войны? Неужели кто-то осмелится пойти против Её Величества? Это же немыслимо!

Буйству красок в речах адъютанта в этот самый момент мог позавидовать даже самый заправский чиновник при дворе Райтона. Нолан умело орудовал не фактами, но домыслами, которые в этот раз, как нельзя кстати играли ему на руку, позволяя если не убедить собеседника в своей непричастности, то уж точно сбить с основного следа.

– А это как раз весьма ожидаемо! – улыбнувшись, Дольф чиркнул огнивом, после чего шумно втянул воздух через свою доверху набитую табаком курительную трубку, – Они, все эти заговорщики, мерзавцы! Им власть дороже процветания нашего государства и они возьмут под управления руины, если потребуется! Но …

Хорошенько затянув воздушную смесь жжёного табака, сир Уорран сложил губы трубочкой, после чего медленно выпустил дым, плавно водя головой из стороны в сторону, словно змея перед броском.

– Но не переживайте, Нолан! – вновь заговорил Дольф, едва последняя йота дыма сорвалась с его губ, – «Тайная экспедиция» своё дело знает и поступит строго так, как того будет требовать ситуация! Кстати, мы уже приехали! Быстро, не правда ли? Верно люди говорят: за хорошей беседой и плохой путь станет добрым!

Тем временем раскачивающаяся в такт движения повозка действительно начала тормозить. И хоть Хаттон не мог видеть происходящего по ту сторону плотно занавешенных окошек, всё же, даже несмотря на это, он прекрасно понимал, что за столь короткий промежуток времени даже самые быстрые скакуны не смогли бы домчать ни до Райтона, ни до Нотта.

– Мы не в столицы, ведь так! – предположил Хаттон, чей голос стал менее приветливым, – Мы не можем быть в Райт…

– Не в столице! – прервав собеседника, Дольф отрицательно покачала головой, – Но не волнуйтесь, мы тут ненад…

Не успел помощник главы «тайной экспедиции» закончить свою мысль, как Дольф резко дёрнулся к двери, едва не снеся её с петель. Жуткой болью в глазах адъютанта отозвалась встреча с ярким дневным светом, что, после мрачной обители сира Уоррана, буквально выжигал ему сетчатку.

– Куда же вы? – как ни в чём не бывало, бросил вдогонку Дольф, которого происходящее, казалось, не удивило вовсе.

Не мешкая, Хаттон хотел было вслепую броситься прочь, но две пары крепких мужских рук одновременно схватили его предплечья, в то время как за спиной послышался стремительно приближавшийся стук семенящих каблуков. Ещё миг и грубая ткань холщового мешка обвила лицо адъютанта, вновь вернув его в царство мрака.

– Везите его в Лоратт! – буркнул Дольф, чей голос вновь обрёл привычные холодные нотки.

– Будет исполнено, господин! – отозвался мужской голосов, владелец которого крепко держал капитана за правую руку.

Пытаясь сохранять самообладание, Хаттон хотел было отсыпать добрую порцию угроз и оскорблений, но в последний момент передумал. Как бы то ни было, но если «тайной экспедиции» необходима его скромная персона, то, разумеется, они её получат несмотря ни на что.

Мысленно прокручивая фантомные образы последних событий, Нолан не то что не пытался их вспомнить, напротив, казалось, жаждал забыть всё то, что знал и слышал за последние недели. Готовясь к худшему из возможных событий, адъютант командующего армией успокаивал себя тем, что едва ли даже сам Хамон осмелиться навредить ему.

Сделав глубокий вдох, адъютант хотел было пошевелить рукой, но проверить силу хвата своих пленителей не успел. В последний момент нечто больно кольнуло Хаттона в шею, и, прежде чем тот успел что-то понять, тело немолодого мужчины обессиленно рухнуло навзничь.

** *

Вечерело. Истекая кровавым закатом, уставшее солнце тяжёлой поступью клонилось ко сну, медленно, но верно уползая за линию морского горизонта. Фривольные бризы, гулявшие вдоль побережья портового города Ньют, то и дело, врывались на его окраины, неся на своих плечах ароматы свободы, коей так не хватало его жителям.

Тем временем, со стороны большой земли, столицу региона Граллфос неспешно вкатилась вереница из трёх походных дилижансов. Запряжённые парой лошадей кареты с глухим стуком мчались по каменной мостовой, что с обеих сторон была обставлена высокими вазонами с чудесными цветами.

На уложенном резным камнем постаменте, возвышались небольшие фонтанчики. Окруженные, местами потрескавшимися фигурами каменных птиц, вымощенные мозаикой пиалы уже давным-давно иссохли и ныне представляли собой разве что нишу для мусора, который местные жители не стеснялись туда бросать.

– Ньют … – еле слышно пробормотала Кэтлин, отодвинув шторку с окна в дверце кареты, – … дом!

Уставившись мечтательным взглядом в сторону до боли знакомых мест, леди Уортли, казалось, совсем позабыла обо всех случившихся с ней перипетиях. Отступили на задний план и тревога, и волнение, отчего Кэтлин даже позабылось её состояние здоровья, которое вид имело безобразный и откровенно пугающий.

Однако, вопреки всему, у графини всё же был тот, кто, может и не хотел, но всё же был готов позаботиться обо всех трудностях. Сидя напротив, на соседней, ушитой бархатом, скамье, высокий мужчина с небрежно накинутым на плечи кителем гвардейского сержанта, бесцельно глядел в потолок, где раскачивалась маленькая тусклая лампадка.

– Неужели это «эжен»?! – вдруг воскликнула Уортли, едва не подскочив с места, – О, мой драгоценный сад!

Растянувшись в доброй ностальгической улыбке, Кэтлин не заметила, как в её глазах встали крупные слёзы. Смешавшись с кровавыми подтёками, алые капли поползли по щекам, оставляя за собой мокрые солёные дорожки, неприятно стягивавшие и без того натерпевшуюся кожу.

– Мы едем в поместье Руд! – резко изменившись в лице, прошептала Кэтлин, – Фамильное поместье дома Уортли!

Голос графини прозвучал откровенно траурно, и даже сам Фелтон Фратт, что до сего момента проявлял невероятное хладнокровие ко всем происходящему, в этот раз опустил взгляд на собеседницу. Слегка приподняв бровь, провожатый белокурой леди безмолвно вглядывался в её лицо, надеясь, что там пояснит о причинах своего волнения, но она молчала.

– Есть причины для опасения?! – коротко буркнул Фратт, впервые посмотрев на пробегающие в окошке вазоны.

– Мы едем в дом моего отца! – отрешённо пробормотала Уортли, – Мы едем в мой … дом!

Снисходительно дёрнув бровью в очередной раз, сержант вновь откинулся на спинку своей скамьи, скрестив при этом на груди руки. Как оказалось, волнение его собеседницы целиком и полностью возникло вследствие внутренних ностальгических переживаний, к которым сам Фратт имел весьма скептическое отношение.

Куда больше сержанта волновала возникшая ситуация в целом. Если глашатай не врал и всё происходящее не жалкий фарс политических игр, то даже ему следовало бы задуматься о том, как обернуться события в конечном итоге. Пусть сейчас его главной задачей является препровождение Кэтлин Уортли в Нотт, но уже завтра всё может в корне изменится.

Ничуть не меньше Фелтона тревожило и упоминание капитаном Хейлом о леди Этьен, ведь лишь только услышав её имя, провожатый всё же решил несколько отступить от намеченного плана. Даже не догадываясь об изменениях в жизни вчерашней госпожи полковника, Фратт томно предвкушал с ней скорую встречу и даже не представлял, какой она будет.

Откровенно говоря, череда событий, произошедших во время его последнего путешествия, заставляла Фелтона серьёзно задуматься. Прояви он чуть больше внимания, не воспринимай данное генералом задание как скучную рутину, то наверняка бы не заплутал в том лесу, не вышел бы к Бирну и не стал бы участником развернувшихся событий.

Тем не менее, случилось так, как случилось. Здесь и сейчас, сержант гвардии вместе со своей спутницей стремительно приближались к некоему поместью Руд, о котором так волнительно упомянула Кэтлин. Что ждало их обоих впереди, не знал ни сам Фелтон, ни Кэтлин, хоть последняя всё же немного, но могла предположить о дальнейших событиях.

Тем временем, вереница из повозок уже въехала во внутренний дворик внушительных размеров поместья, чьи высокие соборные своды, как бы невзначай, намекали на высокий титул того, кто имел честь в нём поселиться. Обогнув наполненный стоячей водой фонтан, процессия из карет в конечном итоге остановилась у широких ступеней поместья.

– Руд! – еле слышно пробормотала Кэтлин, чьё лицо застыло в гримасе абсолютного отчаяния.

Не спуская взгляда со своей спутницы, Фратт не спешил демонстрировать своих эмоций, которые, казалось, отступили на задний план. Вслушиваясь в происходящее на улице, сержант гвардии пытался определить число и расположение всех собравшихся во внутреннем дворике людей, ведь все они, так или иначе, могли представлять опасность его миссии.

– Леди Марджерри! – донёсся воодушевлённый голос капитана Хейла по ту сторону дверцы, – Моё почтение!

Не успели стихнуть благоговейные нотки голоса коменданта, как прильнувшая к окну леди Уортли тотчас изменилась в лице. Увидев, как худощавый старик в капитанском фраке, хромая, сближался с высокой белокурой дамой, Кэтлин тотчас вспомнила, как Уэйт Салазар рассказывал ей о её новоиспечённых родственников, что нарекли себя Уортли.

Сжав кулаки в приступе бессильной ярости, Кэтлин инстинктивно коснулась ладонью груди, где когда-то свисало трио могущественных осколков. Сейчас же, силы покинули её тело, почти так же, как она покинула своих друзей, променяв их на могучее величие, которое должно было вдохнуть силы в её, как она считала, новую жизнь.

Тяжёлые воспоминания в очередной раз хлынули в сознание графини, которая чувствовала, как судьба буквально изматывала её самообладание до предела. Распалившаяся ярость была вынуждена подчиниться рамкам, а боль утраты и обиды минувших дней, нещадно грызли душу белокурой леди, оставляя неприятное послевкусие отчаяния на губах.

– Давай уже … – совсем рядом донёсся басистый голос запыхавшегося Морелия, – … открывай давай!

Ещё миг и тонкая дверца кареты с глухим шорохом отворилась, пролив алый закат в тёмную обитель прибывшей процессии. Инстинктивно зажмурившись, Кэтлин не спешила покидать купе кареты, но того и н требовалось, ведь первым наружу поспешил выйти Фратт.

Искусно сменив повязку на глазах, сержант огляделся по сторонам, тут же приметив всё то, к чему внимательно прислушивался, находясь внутри кареты. Вереницу повозок действительно окружал небольшой отряд вооружённых гвардейцев, а единственное, чего не услышал Фратт, так это гурьбу безропотных слуг, что толпился у входных ворот.

– Госпожа … – неуверенно пробормотал старший Бриман, украдкой вглядываясь в мрачную обитель гостьи, – … леди?

Преградив путь Морелию, Фелтон искоса посмотрел на его испотевшееся лицо, после чего быстро перевёл взгляд на парочку высокородных господ, спускавшихся по лестнице. Сопровождая высокую белокурую госпожу, капитан Хейл что-то увлечённо рассказывал ей, то и дело, указывая рукой на карету, где всё ещё сидела леди Уортли.

– Пожалуйста, господин Фратт! – вновь заговорил Бриман, – Леди Этьен лично поручила мне следить за всем …

Резко стихнув на полуфразе, Морелий надеялся на то, что высокий мужчина в сержантском кителе поймёт то, о чём он решил смолчать, однако, вопреки ожиданиям губернатора, Фелтон даже не обратил на пухлого мужчину и толики своего внимания. Разглядывая спускавшуюся по ступеням леди, Фратт не мог не отметить её удивительного сходства с Кэтлин.

Откровенно говоря, незнакомка не просто смахивала на его подопечную чертами, а, казалось, целиком и полностью походила на неё. Волнистые белокурые локоны праздно свисали с плеч, поблескивая в лучах алого заката, а зелёные глаза впились трепетным взглядом в карету, где сидела та, чтоотличалась от неё разве что годами и обезображенным лицом.

– ГДЕ ОНА?! – донёсся оглушительный крик молодого парня, отчего все собравшиеся на площади разом обернулись.

Стоя в створках высоких дверей, ведущих в самое сердце поместья, молодой высокий парень с волосами ничуть ни короче локонов уже успевшей спуститься в сопровождении офицера дамы, с ярым нетерпением осматривал прибывшие повозки.

– Генри, где твои манеры?! – сурово пожурила паренька обернувшаяся леди, – Спустись, а не кричи как утренний кочет!

Нехотя оторвав взгляд от повозок, юноша виновато потупил взгляд и, запахнув расстёгнутую по грудь белую атласную рубаху, принялся медленно спускаться по ступеням вниз.

– Прости меня, маменька! – пробормотал юноша, поравнявшись с белокурой дамой, что продолжила свой путь уже в сопровождении двух мужчин, – Я просто боялся опоздать! Сорвался, как только Фания мне донесла, что прибыла …

Вновь остановившись, дама повернулась к сыну и, смерив того многозначительным взглядом, буквально вынудила замолчать.

– Веди себя прилично, Генри! – еле слышно пробормотала Марджери и, указав в сторону коменданта, добавила: – Здесь капитан Хейл, а ты не выказал ему своего приветственного уважения! Разве так подобает вести себя образованному юноше славного дома Уортли?!

Воспитательные справы семейной четы в этот раз звучали, как нельзя близко с каретой, в глубине которой, затаилась Кэтлин. Еле справляясь с подступающей к горлу яростью, леди леди-рыцарь едва сдерживалась, чтобы не выскочить наружу с обнажённым клинком, которому за радость будет покарать самозванцев, надругавшихся над именем его дома.

– Прости, маменька! – отозвался паренёк, смахнув с лица сползшую прядку густых волос, после чего, обернувшись в пол-оборота, учтиво кивнул в сторону коменданта, – Доброго здравия вам капитан Хейл! Надеюсь ваш путь в поместье Руд выдался лёгким и обошёлся без приключений!

Растянувшись в нелепой улыбке, высокий юноша топтался на месте своими тяжёлыми морскими сапогами, издавая глухой цокающий звук. В свою очередь сам Вонар не мешкал, улыбнувшись парню в ответ, капитан учтиво кивнул в его сторону.

– Всё во благо родного дома, господин Уортли! – отозвался Хейл и фраза его стала последней каплей в терпении Кэтлин.

Уперевшись левой рукой за стенку кареты, белокурая леди с обезображенным хворью лицом, словно чёртик из табакерки, вырвалась ловким и стремительным прыжком. Едва не сбив с ног своего провожатого, что успел в последний момент отшагнуть в сторону, Кэтлин сиюминутно предстала перед новоиспечёнными членами собственного рода.

– Кто?! – сквозь зубы процедила леди-рыцарь, чей голос больше напоминал змеиное шипение, нежели человеческую речь, – Кто осмелился посягнуть на род защитников этой земли?! Кто возомнил о себе невесть что, и славой себя окрестил незаслуженной?! Назовитесь, вы …

Так и не закончив своей мысли, Кэтлин стихла. Тяжело дыша в приступе яростного гнева, графиня региона Граллфос едва стояла на ногах, от переполняющего тело напряжения. Поглаживая эфес «Ариетты», что ждала своего часа на поясе, леди-рыцарь пожирала пытливым взглядом парочку новоявленных родственников, о которых она прежде не слышала.

– Кэтлин?! – отозвалась белокурая дама в золотистом платье, едва разъярённая графиня стихла, – Это правда ты?!

Изумлённо разглядывая леди-рыцаря, Марджери слегка щурилась, словно пыталась разглядеть черты гостьи отдельно от жутких пустул и бубонов, уродовавших её миловидное лицо.

– Неужто ль это и, правда, ты?! – причитающе выпалила дама, – Ты уцелела?! Ты выжила?! Ты спаслась?!

С каждым новым словом дама менялась в лице всё сильнее, и вскоре, от статного умиротворения благородной дамы не осталось и следа. Едва подавляя горькую улыбку, что прорывалась в уголках губ, Марджери еле заметными шажками приближалась к Кэтлин, не замечая при этом высокого мужчину в сержантском кителе, который не собирался отступать.

В свою очередь, почётная свита дамы также начала движения, учтиво шагая за её спиной и ожидая решения, которое озвучит благородная леди Марджери. Действительно, появление Кэтлин в поместье Руд произвело воистину приметный фурор, отчего вдвое удивительно, насколько чудесными бывают узелки судьбы, что ткут полотно под названием жизнь.

– Кто вы такая?! – резко отозвалась Кэтлин, хоть и стараясь при этом говорить сдержанно и даже вежливо.

– Кэтлин! – томно отозвалась Марджери, не в силах выдать ничего большего.

– Откуда вы меня знаете?! – вновь поинтересовалась леди-рыцарь, чьё сознание, отринув гнев, проявляло интерес.

– Кэтлин! – вновь произнесла дама, чьё лицо исказила грустная гримаса, – Ты, правда, здесь?! Ты … ты дома!

С каждой новой фразой тон Марджери становился всё увереннее, а вопросительные нотки в голосе, всё чаще звучали утвердительно, однако душевные терзания явно не пошли ей на пользу. Здесь и сейчас, в пучине тревожных переживаний, казалось, что статная дама буквально старела на глазах.

Инстинктивно приложив к груди ладонь, белокурая дама принялась растирать им золотистые подвязки, что скрывали кружевной манишкой область декольте. Прикрыв глаза, леди Марджери еле заметно пошатнулась, но всё же устояла на ногах, хоть и не без помощи коменданта, что вовремя подставил своё плечо в самом прямом смысле этого слова.

– Да что б вас! – вспылила истинная Уортли, с недоверием поглядывая в лица искусных, как она считала, лжецов-самозванцев, – Кто-нибудь, ради всего святого, объясните мне, наконец, что за … – выругавшись словом, явно, не подобающим леди своего уровня, Кэтлин всё же закончила фразу, – … здесь происходит?!

Едва голос леди-рыцаря стих, стоявшая в нескольких шагах от неё белокурая дама еле заметно улыбнулась уголком рта. Не открывая глаз, Марджери сделала глубокий вдох, после чего, усилием неимоверной воли опустила руку вниз, безмолвно стерпев возникшую в груди боль.

– Ты до ужаса напоминаешь своего отца! – прошептала белокурая дама, соизволив открыть глаза и посмотреть на свою собеседницу, – Столько же экспрессии, самодовольного бахвальства и безразмерно раздутого в слепой ярости эга! Генри никогда не стеснялось говорить всё то, что приходило ему на ум, плевал на правила и всегда делал всё, что ему хотелось!

Едва ли хоть кто-то из присутствующих на площади людей мог бы с уверенностью определить, говорит ли леди Марджери с тёплой ностальгией или же вкладывает в свои слова давно забытую обиду. Ни лицо, ни тон в голосе, ни жесты не давали однозначного ответа, однако, Кэтлин он и не требовался.

– Кто ты такая, чтобы судить о нём?! – вновь вспылила леди-рыцарь, в чьём сердце с новой силой вспыхнула ярость.

Позабыв о всяком этикете, Кэтлин машинально отвела ногу назад, заняв наиболее устойчивое положение на ногах. Рука белокурой леди плавно скользнула по эфесу фамильного толедо дома Уортли, а уже в следующий миг тонкие пальцы его владелицы крепко обхватили рукоять.

– Успокойся, Кэтти! – тревожно подрагивая брыльями, выпалил Морелий, – Какие бы отношения у вас с матерью не …

Губернатор продолжал что-то говорить, но Кэтлин уже не слышала его слов. Выгнув бровь в изумлённом до нельзя возмущении, леди-рыцарь обернулась к полноватому чиновнику, который, казалось, только сейчас понял, что сказанная им обыденность явилась для гостьи поместья Руд абсолютной новостью.

– Чегой-та ты там ляпнул?! – в привычной для себя манере рявкнула Кэт, та самая, которой уже поднадоело прятаться за спиной своего цивильного образа, – Слышь, ты, жаба толстозобная, я тебе пять секунд даю, чтобы ты объяснил, что твой заплывший жиром мозг пытался выдавить через то место, куда ты обычно запихиваешь еду!

От души пройдясь по внешним данным губернатора, Кэтти, которую тот так опрометчиво пригласил к диалогу, не спешила откланиваться. Демонстративно выставив левую руку перед собой, белокурая леди принялась сгибать тонкие пальчики в кулак, отсчитывая время, что было дано Бриману на ответ.

– Кэтти! – нахмурив брови, возмутился Морелий, – Твой отец бы не одобрил твоего поведения …

– Пять! – воскликнул Кэт, сжав кулак, после чего принялась разгибать пальцы, отсчитывая последние несколько секунд.

– Господа! – взмолился Бриман, обернувшись к капитану Хейлу и стоявшему позади него пареньку по имени Генри.

Тем не менее, никто из присутствующих не спешил на помощь к губернатору, тем более, что ему, пока что, толком, ничего не угрожало. В свою очередь истинная леди Уортли уже успел досчитать до десяти, и лицо её исказила едва ли не торжественная гримаса.

Не мешкая ни секунды, наследница гордого рода выхватила из-за пояса его славный, символ, после чего, совершив изящный нырок, подскочила к Бриману. Образ Кэт оказался не только более бодр в речах, но также и разительно резвее в навыках и скорости. Не успел кто-либо что-то понять, а леди-рыцарь уже упёрла острие клинка в шею губернатора.

– Столько лет прошло! – усмехнулась Кэт, чуть сильнее кольнув замершего в оцепенении Морелия остриём меча, – А ты всё такой же жирный! – демонстративно хмыкнув, леди-рыцарь окинула взглядом присутствующих, что безмолвно наблюдали за происходящим, – Ну так чего, жирный?! Какое поведение не одобрит мой отец?! С какой матерью …

Еле заметно дрогнув в голосе, Кэтлин на мгновение стихла, после чего перевела взгляд на леди Марджери, что с лёгким прищуром, но без капли смущения наблюдала за её бунтом.

– Леди Марджери! – воскликнул Морелий, голосом полным волнительной тревоги, – Она же ваша мать! Вы не знали …

Последняя фраза из уст губернатора Бримана прозвучала не столько как вопрос, сколько походила на тревожное осознание собственной ошибки. Разумеется, Морелий уже понял, что Кэтлин едва ли впервые увидела Марджери, однако, всё же, не хотел признавать, что череда его собственных ошибок привела к столь разрушительным последствиям.

– Ах, вы ж поласкуды трескучие! – процедила сквозь зубы Кэтлин, томно прикрыв глаза и собираясь продолжать, но …

– Довольно, леди! – прохрипел капитан Хейл, прервав леди-рыцаря, – Ваши выражения неуместны и оскорбительны в …

– Я сама решу, с кем и как я буду разговаривать в своём доме! – подытожила истинная Уортли, оборвав коменданта.

Открыв глаза, Кэтлин ловким мулинетом обернула «Ариетту» вокруг руки, после чего отвела его в гвардейский стяг за спину. Устремив взгляд на стоявшую в полдесятка шагов от себя даму с русо-пшеничными волосами, леди-рыцарь преисполнилась в лице гримасой, олицетворяющей крайнюю степень отвращения ко всем собравшимся.

– Ну что, маменька … – нарочито передразнив прятавшегося за спиной матери Генри, Кэтлин резко выставила клинок перед собой, – … не желаешь ли обнять доченьку?!

Под трель щелчков взводимых мушкетов лучи закатистого солнца сверкнули в лезвии закалённой стали фамильного клинка дома Уортли, которым его владелица надменно указывала в грудь стоявшей в прежнем месте леди Марджери. Обе благородные дамы оказались на удивление стойкими в своих решениях, и отступаться явно не собирались.

– Я прикажу расстрелять вас, леди, если вы не опустите своё оружие! – хладнокровно произнёс комендант, – Вы умрё…

– А вот это вряд ли, Вонар! – прервав коменданта, взял слово Фелтон, что до сего момента хранил гордое безмолвие.

Томно моргнув, капитан Хейл перевёл взгляд на Фрата, что стоял чуть поодаль от зарвавшейся наследницы славного рода. Мужчина в сержантском кителе гвардейца был безоружен, тем не менее, Хейл не понаслышке знал о его боевых возможностях. Будучи офицером не под гнётом, но по зову, Вонар не был готов дать волю страху, однако всё же опасался.

– Матушка! – воскликнул детский, до боли знакомый голос, пробудивший в Кэтлин ещё большую ярость.

Молниеносно обернувшись, истинная Уортли увидела мелькнувший в тени силуэт паренька, забыть который даже после нескольких дней ей не позволяла уязвлённая гордость.

– Род! – рявкнула Кэтлин, высматривая среди карет мелкого проныру, что обманул её доверие в их последнюю встречу.

Озираясь по сторонам, не Кэтлин, но Кэт, казалось, позабыла о новоиспечённой матери и о Бримане, который, в отличие от Хейла, не обладал должной стойкостью духа. Улучив возможность, губернатор отступил, а спустя пару секунд, вовсе припустил к выходу, гневно растолкав столпившихся у ворот слуг.

– Матушка, вы в порядке?! – донёсся голос Рода совсем близко, и Кэтлин тотчас обернулась на звук.

Едва не врезав клинком по дверце оказавшейся на пути возмездия кареты, истинная Уортли, наконец, поймала взглядом чернобрового паренька. Испуганно разглядывая леди Марджери, маленький мерзавец, коего Кэтлин если не презирала, то ненавидела уж точно, не шевелился, словно выжидал.

В свою очередь ослеплённая яростью Кэт не была готова думать, а желала действовать, и действовать как можно решительнее. Бросившись на мальчишку, леди Уортли только и успела сделать пару широких шагов, как звонкий свист рассекающего воздух дротика пронзил пространства.

Подобно отрезвляющему дождю на голову истинной Уортли обрушилось осознание того, что коварный негодяй в очередной раз поймал её в свой капкан. Звонкий свист становился всё громче, а значит отравленный «пиллум» был всё ближе. Звук был резкий и громкий, отчего Кэтлин даже не могла толком распознать откуда летел дротик.

Надеясь переиграть ловчего, истинная наследница дома Уортли закрыла глаза, но сконцентрироваться не успела. Последнее, что сквозь тревогу собственных мыслей услышала Кэтлин стал оглушительный свист пары приближавшихся «пиллум». Ситуация оказалась патовой и Кэтлин в темноте своих мыслей оставалось лишь только признать свой конец.

– Что за?!!! – донёсся голос Рода совсем рядом, отчего леди-рыцарь машинально отпрянула в сторону, открыв глаза.

Не успела истинная Уортли толком осмотреться, как яркая вспышка цепных молний озарила пространство ослепительным светом. Инстинктивно прикрыв глаза рукой, Кэтлин вновь отпрянула в сторону, но в этот раз устоять не смогла и рухнула на выстланную камнем дорожку.

Тем временем, в ту же самую секунду перед лицом наследницы дома Уортли с гулким хрустом вспыхнула синеватая вспышка, а спустя мгновение из ослепительной неги магического огня к её ногам упала пара обугленных механических дротиков.

Не меньше четверти минуты спасительная цепная молния, подобно электрической плети нещадно крушила все посланные исподтишка дротики, коих, кстати, оказалось не меньше добрых двух десятков штук. Страшно представить, что за отряд пытался расправиться с гостями поместья Руд, но, так или иначе, их усилия оказались тщетными.

Стоя в центре кружащих в устрашающем танце магических молний, тучный чародей всем своим видом олицетворял абсолютное спокойствие. Казалось, «истинный первый» попросту забавлялся со смертными игрушками, перед тем, как обрушить на их головы истинную мощь своего могущества, но было ли так на самом деле, знал разве что только сам маг.

– Хватит! – сквозь оглушительные хлопки магического хлыста донёсся женский крик, – Довольно!

Одним движением Фратт свёл руки друг с другом, и пара беснующихся молний, тотчас врезалась друг в друга, взорвавшись последней ослепительной вспышкой их короткой, но, бесспорно, яркой жизни. Воспользовавшись моментом, Фелтон приблизился к Кэтлин и, не мешкая, бесцеремонно потянул её за предплечье, без лишних слов подняв на ноги.

– Родвард! – вновь заговорил всё тот же голос, принадлежавший не кому иному, как леди Марджери, – Остановись!

Ответом для новоиспечённой матери Кэтлин послужило лишь безмолвная тишина, под покровом которой потерпевший поражение Род был вынужден отступить.

– Нет нужды во вражде! – продолжила Марджери, сделав шаг вперёд и выйдя из окружения солдат капитана Хейла.

– Своевременная мысль! – еле слышно буркнула Кэт, чтобы только лишь стоявший рядом Фелтон оценил её колкость.

– Смысл тратить силы против друг друга … – благоговейно произнесла дама, – … когда вокруг полно врагов?

Не обращая внимания на все возражения коменданта,леди Марджери уверенно приближалась к стоявшим чуть поодаль Фелтону и Кэтлин. Капитан Хейл шёл следом, и хоть его глаза ещё не успели отойти от череды безумных вспышек, всё же, немолодой офицер, как мог, старался не отставать.

– Что толпиться у входа? – еле слышно произнесла белокурая дама, остановившись в паре шагов от гостей поместья, – Я уже давным-давно распорядилась подготовить обеденный зал для самого, что ни на есть, торжественного приёма. Как бы там ни было на само деле, но, думаю, нам есть что обсудить!

Улыбнувшись уголком рта, леди Марджери приглашающе выставила руку, указав на капитана Хейла, который в последний момент увернулся, отойдя чуть в сторону. Теперь путь в поместье Руд был открыт и Кэтлин, во что бы то ни стало, желала войти внутрь.

Посмотрев на Фелтона, что пристально разглядывал стоявшего чуть поодаль коменданта Хейла, Кэтлин понадеялась на его одобрение в её немой просьбе, но гвардейский сержант, казалось, позабыл вовсе о своей большойзапутанной миссии, которая своей запутанностью, в большей мере ему самому и обязана.

Не в силах противиться своему желанию коснуться ностальгических воспоминаний, Кэтлин кивнула. Былая ярость уже успела стихнуть ещё во время вспышек магических молний. Чувство полной беспомощности перед лицом истинного могущества отрезвило истинную Уортли, заставив и душой, и разумом отказаться от пустой и бессмысленной ярости.

– Где Этьен, Вонар? – как ни в чём не бывало поинтересовался Фратт.

– Госпожа генерал в скором времени будет! – охотно парировала Марджери, стараясь привлечь внимание обоих гостей.

– Генерал?! – воскликнула Кэтлин, изумлённо выгнув бровь.

Действительно, в последний раз, Женевьева Этьена представала в чине полковника. Сколько же времени прошло, раз её старая знакомая успела сделать стой стремительный рывок вверх. Поджав губы, Кэтлин чувствовала, как где-то в глубине души её подъедает зависть, которую та, во что бы то ни стало, не желала демонстрировать.

– Ваше предложение принято! – коротко буркнула Кэтлин, положив руку на плечо Фелтона.

Благоговейно растянувшись в добродушной улыбке, леди Марджери принялась сопровождать обоих гостей поместья Руд. Солдаты покорно расступились перед приглашённой процессией, которую замыкал не кто иной, как капитан Хейл. Не прошло и полной минуты, а вся высокородная компания уже скрылась из виду по ту сторону высоких резных ворот.

** *

Тяжёлым мглистым занавесом на побережье Ньюта опустилась благословенная ночь. Окутав пространство мглистым туманом, правительница мрачных просторов степенно вбирала власть над миром в свои руки. Прогуливаясь изящной поступью в сени небесного царства, покровительница ночного покоя упивалась своим бесконечным могуществом.

Расположенный в юго-западной части Срединного Королевства, портовая столица региона Граллфос простиралась вдоль двух побережий. Имея выход как в Тороговое море, так и залив Ритт, город Ньют долгие годы являлся незаменимым сподвижником любых начинаний столицы.

Однако, стоило смениться эпохе, карты мироустройства в Срединном Королевстве претерпели значительные изменения. Былое могущество региона Граллфосс было предано забвению, впрочем, как и канула в лету память о его благородном губернаторе. Так и угасла слава Ньюта, приблизив конец его славной эпохи.

Тем временем, столица уже успела избрать себе нового приспешника, что в полной мере был готов заменить погасшее в лучах заката детище Генри Джозефа Уортли. Столица региона Линдс, что расположилась по другую сторону залива Ритт, только и ждала своего часа, который настал тотчас, едва благословение опустилось на голову новой королевы.

С тех самых пор именно Ринвуд стал первым и единственным королевским портом, что мог выписываться грамоты на судоходство и принимать суда. Именно в бухту Ринвуда швартовалось любое дипломатическое судно, но, откровенно говоря, уже давно Срединное Королевство не посещали делегации других государств.

Однако, чего в Ринвудском порту было в достатке, так это военных кораблей. Не так давно распорядитель столицы Линдса уже успел выпустить целую флотилию, что сопровождала новоиспечённого генерала Этьен. И хоть у Женевьевы были все необходимые разрешительные грамоты, смотритель порта не стал рисковать, проверяя их.

Так, два линейных корабля «фиолетового ордена» на полных парусах покинули Ринвуд, не став дожидаться пары сторожевых корветов, что должны были составлять генеральский эскорт, но в действительности, только подходили к Ритт-волтарскому проливу на бути из бухты.

Тем временем, пара боевых кораблей на полных парусах шла к побережью Ньюта, чьи сигнальные огни уже виднелись на тонущей в ночной пучине линии горизонта. Стоя у бушприта линейного корабля «Верховный», леди Этьен пристально вглядывалась вдаль, словно пыталась что-то разглядеть, в её мрачной пустоте.

Увы, но ночная стихия надёжно спрятала столицу Граллфоса от посторонних взглядов, отчего «Верховному» и его эскорту приходилось, то и дело петлять, уворачиваясь от угроз мнимых, но таких живых, что весь экипаж охотно верил в их последствия.

Петляя широкими зигзагами, «Верховный», то и дело, разворачивался, что не могло сказаться на усталости команды, которая, казалось, не совершала маленький переход через залив, а противостояла шторму в открытом море. В свою очередь идущая следом флотилия уже нагоняла ведущий корабль и готовилась настигнуть его на подступах к Ньюту.

Тем временем в самой столице Граллфоса стоял абсолютнейший покой. Мирно дремлющая гвардия, уже давным-давно позабыла про порт, в который без малого декаду лет не входило живое судно, а изнывающий от одиночества, одинокий причальный служащий видел третий сон, небрежно рухнув среди початых бутылок спиртного.

Случись прямо сейчас нападение с моря, то первая линия обороны Ньюта была в считанные секунды сломлена, и недруг без какого-либо сопротивления со стороны гвардии вошёл бы в город, где ситуация обстояла ничуть не лучше. Праздно покачиваясь, подпитые солдаты хоть и плутали по улицам, однако едва ли они были готовы взять за оружие.

– Сброд! – небрежно буркнул капитан Хейл стоя на балконе второго этажа поместья Руд, – Бесполезный сброд!

Окинув взглядом издающих нелицеприятные звуки гвардейцев, комендант инстинктивно поморщился, но делать что-либо не стал. Небрежно хмыкнув в след удаляющейся парочке шумных солдат, высокородный офицер на мгновение задумался, и тревожная гримаса окрасила его лицо багровым оттенком.

– Господин Вонар! – донёсся мелодичный голос молодого длинноволосого парня, – Маменька просит вас вернуться!

– Да-да, Генри, я уже иду! – охотно отозвался Хейл, – Просто мне нездоровиться, я решил немного подышать!

– Конечно! – учтиво поклонив голову, юноша вышел с балкона, осторожно прикрыв дверь.

Оставшись в гордом одиночестве, Вонар сделал глубокий вдох, после чего, опустив руку на эфес своей сабли, последовал за сыном леди Марджери.

– … ага, как же … – в общем холле до коменданта тотчас домчали отголоски крика леди Кэт, что не стеснялась в выражениях, – ... чушь!

Чувствуя как градус напряжения растёт, капитан Хейл увеличил шаг и спустя пару секунд ворвался в обеденный зал, где развернулась на удивление понятная картина. Во главе стола, украшенного богатым убранством и яствами, восседала хозяйка поместья Руд, в то время, как её дочь упражнялась в сквернословии, пытаясь оспорить этот факт.

Разумеется, преданный леди Марджери офицер видел ситуацию именно так, отчего ни единой мыслью не дрогнул перед доводами белокурой гостьи поместья. В свою очередь, куда больший интерес капитана вызывал Фелтон Фратт, который не только не участвовал в споре, но, казалось, был куда больше вовлечён в трапезу, чем в разговор.

– Нравится вам или нет, но это факт! – размеренно констатировала Марджери, кивнув сыну, что поспешил встать за её спиной, – Твой отец, Генри, мой муж! Я, Мардж, твоя мать! К сожалению, мой дорогой супруг скончался, а значит, теперь я глава рода Уортли и владелица всех принадлежащих ему земель!

Сжимая кулаки в яростном приступе, Кэтлин оскалилась, отчего её крайне обезображенного вида лицо стало самым настоящим олицетворением угнетённого народа.

– Моя мать умерла при моём рождении, ты … – выругавшись самым нелицеприятным словом, которое только пришло ум, Кэтлин ткнула пальцем в сидевшую чуть поодаль даму, что именовала себя её матерью, – О тебе я никогда не слышал ничего и ни разу! Отец вообще хоть знал о твоём существовании или всё это просто плод твоей суетной фантазии?!

Распаляясь в колкостях и оскорблениях, истинная Уортли, то и дело, бросала взгляд на спрятавшегося за спину матери Генри. Готовя целую канонаду оглушительных реприз в его адрес, Кэтлин только и ждала момента, когда тот осмелится вступить в разговор, однако, великовозрастный мальчишка лишь безмолвно кивал в такт слов матери.

– С твоим рождением, Генри действительно изменился … – чуть понизив тон, отрешённо пробормотала Мардж, – Знать то, что твой «капитан пяти океанов», твоя дочь, твоя кровь «отвергнутая», ноша непосильно великая, а от того и до боли неподъёмная. Твой отец всегда был упёртым человеком, и, к сожалению, эта упёртость его и сгубила!

Самоназванная хозяйка поместья продолжала говорить, хоть того уже и не требовалось. Несколько метких выстрелов мало кому известными фактами, заставили Кэтлин опешить и стихнуть. Кем бы ни была эта Марджери, она однозначно знала слишком многое и о ней и о том, кого называла своим мужем.

– А ты знала, через что пришлось пройти Генри из-за тебя?! – нарочито громко выпалила Мардж, чувствуя, что её собеседница стала менее внимательно слушать, – Ты знала, что сам король Себастиан потерял к нему всякое уважением, узнав, что породили его чресла?! Ты знаешь, какого было мне?! Встать перед выбором, который навсегда поменял …

Резко вскочив на свои две, Мардж опрокинула стул и ударив по столу кулаком, заставила его вспыхнуть ярким пожаром. От неожиданности отпрянули все: и Генри, и капитан Хейл, даже Кэтлин посторонилась от языков магического пламени. И только лишь сидевший за трапезой Фратт, казалось, даже не заметил того, что стол вокруг него разгорался ярым огнём.

На удивление, магическая энергия леди Марджери не касалась сержанта, что продолжал вгрызаться в кусок прожаренного с кровью стейка. Казалось, словно пламя вовсе избегает встречаться с ним и даже когда Фелтон потянулся за кубком, чтобы промочить горло, магическая стихия отступила, словно преклоняясь перед его незримой аурой.

– Генри ушёл в отшельничество! – продолжила Мардж, краем глаза поглядывая на странного непоколебимого гостя, сидящего за столом, – Он делал всё то, что ему говорили, дабы остаться при дворе! В какой-то момент, твой отец даже подумал убраться прочь из Срединного, уединившись в Долтоне!

Выйдя из-за стола, леди Марджери более не боялась подходить ближе к своей новоиспечённой дочери, однако куда меньшее спокойствие царило в душе капитана Хейла. Опираясь на свою трость, старик поспешил за хозяйкой дома, при этом опустив руку на эфес своего клинка и, казалось, нечто подобного и ожидал Фратт.

Резко вскочив на свои две, «истинный первый» в сержантском кителе обернулся к столу спиной, и в тот же миг пламя на нём погасло. Казалось, будто породившаяся из ниоткуда вспышка ветра затушила пылающие языки мощными потоками, что разлетевшись в разные стороны, отправили остатки богатой трапезы.

– Из-за своей неоправданной упёртости … – продолжала Марджери, – … треклятый Тан завладел доверием Генри. Престор из Долтона отчаянно пытался сдружиться с твоим отцом, что искал новый дом не себе, а тебе! Кстати, где твой браслетик, которым ты скрывала свою неполноценную сущность обычной смертной?!

Вложив в последние слова всю свою обиду к своей гостье, хозяйка поместья Руд чувствовала, своё моральное превосходство над ней.

– Почему именно в Долтоне?! Почему грязный гиппос Лабазо? – не унималась Мардж, продолжая сыпать фактом за фактом, – Всё потому что тебя приходилось прятать, врать, врать, врать, врать и снова врать! Врать всем! Врать всегда! Ложь стала настолько обыденной, что бедный Генри уже и не знал, как отличать её от правды!

Взгляд леди Марджери буквально пожирал Кэтлин, которая, в свою очередь, лишь безмолвно стояла, потупив взгляд в пол. Слова той, что именовала себя как мать, заставили истинную Уортли задуматься о смысле собственной жизни, которая и так ей была не так уж мила.

Столько лет, Кэтлин жила только лишь мыслями о чести своего рода. Даже когда её предала корона, даже утеряв веру в своё предназначение, леди-рыцарь боролась до последнего, понимая, что является наследницей славного рода. Опорочить фамилию отца стало бы для истинной Уортли последней каплей её терпения, но, как оказалось, это уже свершилось.

– Замаравшись в громком скандале, Генри стал перед выбором! – словно готовясь нанести контрольный удар, Марджери торжественно выпрямилась, – Объявить о твоей неполноценности или придумать несуразицу, которая бы обосновала его тайный променад в Долтон! И как ты считаешь, что выбрал Генри?!

Прошептав последнюю фразу на ухо Кэтлин, Мардж презрительно хмыкнула в её сторону.

– И после этого … – вновь заговорила самопровозглашённая хозяйка поместья Руд, – … ты приходишь в мои земли, заявляешься в мой дом, нарушая все правила и порядки, которые здесь заведены! Своим оскорбительным поведением, ты лишний раз демонстрируешь, насколько ошибочен был путь твоего отца, который не нашёл в себе силы отпустить тебя!

Широко раскрыв глаза от удивления, истинная Уортли впервые подняла взгляд на даму, именовавшую себя её матерью.

– У каждого в этом мире своё предназначение! – отвечая на безмолвный вопрос, Мардж вновь впилась в лицо вопрошающей гостьи, – Рождённый ползать, не может летать! Вот и ты, не способна быть той, чью жизнь ты пыталась жить! Уверена, по сей день ты так и не смогла найти покой в своей душе, чувствуя, что ты не на своём месте! Что ты …

Кэтлин, как могла, пыталась подавить вспыхнувшую в груди щемящую боль, коварная мерзавка говорила правду, и леди-рыцарю с трудом удавалось сдерживать её напор. Тем не менее, крамольное семечко сомнений уже было посажено в сознание истинной Уортли, а обильные старания Мардж помогли ему не только прорасти, но и дать первые всходы.

– … ты можешь и дальше позорить род Уортли … – продолжала распаляться белокурая дама, – … но отнимать то, что …

– Довольно! – рявкнула не Кэт, но Кэтлин, что впервые позволила себе выйти за рамки собственного самообладания.

Томно прикрыв глаза, Кэтлин не заметила, как вставшие в них слёзы скатились по её обезображенным жуткими бубонами щекам. Сделав шаг назад, истинная Уортли ловким движением выхватила свой клинок, и холодная сталь богато украшенного оружия сверкнула в свете десятков канделябров, что освещали просторный зал.

В тот же миг за спиной Кэтлин раздался щелчок взводимого ударно-спускового механизма, но не успело эхо разнести звук по залу, как вдогонку отправился сдавленный крик немолодого мужчины. Насытившись и напившись, полный сил и энергии сержант Фратт ловким движением выхватил оружие капитана Хейла, после чего, уложил его владельца на пол.

Тем временем, самопровозглашённая хозяйка дома даже не дрогнула. Казалось, словно всё происходящее было тщательно срежиссированной постановкой, и она буквально знала всё, что могло и не могло произойти в этот самый момент.

Упреждающе подняв руку, леди Марджери велела, пытавшемуся выбраться из захвата Фратта коменданту, успокоиться, но тот даже не смог ей ответить, ведь рот его крепко прижимала рука тучного сержанта. Тем не менее, изумлённо выгнув бровь, Вонар всё же подчинился, перестав брыкаться и пытаться позвать на помощь.

– Прости меня! – прошептала Кэтлин, глядя на фамильный толедо, грустно поблескивал в её руке.

Прикрыв глаза, истинная Уортли не заметила, как тонкая еле различимая дымка изумрудных оттенков сверкнула в уголках её глаз. Крепко сжав рукоять своего клинка, Кэтлин зажмурилась так крепко, как только могла, после чего с силой опустила клинок вниз, выпустив при этом его эфес из рук.

Изумрудная дымка сверкнула чуть сильнее и «Ариетта» с бешеной скоростью вонзилась в мраморный пол главного зала поместья Руд, уйдя при этом на добрую половину клинка в него. Осколки дроблённого мрамора в тот же миг разлетелись в разные стороны, но, самопровозглашённую хозяйку здешних мест, казалось, совершенно не расстраивал этот факт.

Улыбнувшись уголком рта, леди Марджери облегчённо вздохнула. Предвкушая сей символичный, но бесспорно важный факт, белокурая дама даже не обратила внимания на изумрудную дымку, которая в считанные секунды рассеялась в воздухе, уйдя в то же небытие, откуда и пришла.

– Теперь ты свободна! – вновь прошептала Кэтлин, после чего развернулась и зашагала к выходу.

Едва ли хоть кто-то из присутствующих понял, кому были адресованы последние слова леди-рыцаря. Ни Марджери, ни её сын, ни капитан Хейл не были способны понять всей их глубины, ведь только что, истинная Уортли, впервые за свою жизнь отпустила себя, позволив отринуть последние обязательства, что сковывали её дух.

Провожая взглядом удалявшуюся гордой поступью Кэтлин, присутствующие не считали нужным что-либо говорить. Даже вернувший себе дарованное от рождения право, капитан Хейл молчал. С опаской поглядывая на стоявшего рядом сержанта Фратта, комендант мешкал, различив в его лице застывшую гримасу искреннего удивления.

Откровенно говоря, провожатый леди Уортли действительно пребывал в состояния крайне степени изумления. Едва завидев еле различимую дымку чистой энергии, Фелтон понимал, что сие событие является первым предвестником великих изменений в судьбе «отвергнутой» чародейки, о чём пренепременно хотел ей сообщить.

Тем временем, виновница тревожных переживаний Фратта уже покидала зал приёмов, и этот факт заставил сержанта очнуться от размышлений. Не удостоив чету новоиспечённых владельцев поместья Руд даже взглядом, провожатый леди Уортли бросился в погоню за её скрывшимся по ту сторону ворот силуэтом.

Ещё миг и «стремительный рывок» сержанта растворил его тучный образ в пространстве, оставив прочих высокородных господ лицезреть лишь пустоту, которая идеально отражала пустоту их собственных сердец. Ни Мардж, ни Вонар, ни тем более Генри даже не думали пойти за владелицей клинка, что прямо сейчас небрежно торчал из мраморного пола.

Откровенно говоря, в этот самый момент всё внимание достопочтенных господ было приковано к символу власти славного дома Уортли. Желание заполучить «Ариетту» буквально пожирало леди Марджери изнутри, но она всячески пыталась это скрыть, и лишь только когда Вонар приблизился к клинку, глаза Мардж заблестели ярым азартом.

– Хватит медлить! – рявкнула новоиспечённая хозяйка дома, – Принеси его мне!

Бросив короткий взгляд на белокурую даму, комендант кое-как перехватил трость в левую руку, после чего крепко обхватил эфес фамильного толедо дома Уортли. Потянув семейную реликвию на себя, Вонар к своему удивлению встретил серьёзное сопротивление клинка, который, казалось, отказывался покидать свою новую мраморную обитель.

– Чего ты там копаешься?! – с нетерпением выпалила Мардж, пытаясь подсмотреть, что там делает капитан.

– Я помогу ему, маменька! – отозвался Генри, после чего тут же бросился к коменданту.

Изо всех сил раскачивая и расшатывая намертво вошедший в пол клинок, двое мужчин смогли лишь только немного сдвинуть его с места. На мгновение отступившись, чтобы перевести силы, Вонар инстинктивно обернулся к створкам ворот, что так и остались открытыми после ухода леди Уортли.

На мгновение в сознание старика закралась, несомненно, крамольная, но, всё же, осознанная мысль о происхождении покинувшей торжественный зал леди. В этот раз зерно сомнения прорастало уже в сознании видавшего виды коменданта, что впервые засомневался в верности собственных решений.

– Ну что там у вас?! – надменно буркнула Марджери, всё же решившись подойти ближе к своим подручным, – Как там?!

Оставив вопрос без ответа, Вонар вновь схватился за эфес клинка, который всё это время Генри пытался вытянуть единолично. Пребывая мыслями с истинной наследницей дома Уортли, капитан Хейл не заметил, как фамильный клинок немного поддался и уже на добрую половину вылез из мраморного плена.

– Ну, вот и сл… – начала было Мардж, как вдруг створки ворот заскрипели.

Тотчас стихнув на полуслове, новоиспечённая хозяйка дома устремилась к воротам недобрым взглядом. Было очевидно, что Марджери ожидала увидеть в них Кэтлин, что всеми правдами и неправдами пожелает отобрать у неё всё до последнего медяка. Откровенно говоря, не только Мардж ожидала возвращения истинной Уортли в зал приёмов.

И Вонар, и Генри также настороженно впились взглядом в скрипучие ставни ворот, до конца не понимая, пугает ли их возвращение Кэтлин или же, напротив, радует. Томясь в двояких чувствах, мужчины не заметили, как в зал торжеств буквально влетел молоденький гвардеец «фиолетового ордена».

Сорвав свою маску с застывшей на ней гримасой агонии, паренёк, что было сил, пытался отдышаться. Казалось, что посыльный преодолел расстояние вдвое большее, чем он в принципе мог осилить, отчего теперь всем своим видом вселял реальное опасение за свою жизнь.

– Что стряслось?! – воскликнул Вонар, первым обратив внимание на мальца, – Надеюсь у тебя веские причины так вр…

– Корабли!!! – на выдохе выпалил паренёк, – Боевые корабли идут к порту! Они … они … они …

Не то от усталости, не то от волнения, но мальчишка в фиолетовом мундире начал задыхаться, буквально с силой вталкивая в себя воздух. Казалось, что гвардеец вот-вот задохнётся, но никто из присутствующих не посчитал нужны справиться о его самочувствии.

Переглянувшись друг с другом, Мардж и Вонар, словно обменялись собственными опасениями и, поняв друг друга без слов, приступили к действиям. Не мешкая, комендант бросился прочь из зала, и, оказавшись по ту сторону ворот, первым кого он встретил, стал его недавний пленитель.

– Что вы тут … – машинально бросил комендант, инстинктивно отскочив в сторону.

– У вас тут есть потайные ходы?! – оборвав капитана на полуфразе, Фелтон тревожно озирался по сторонам.

– Какие потайные ходы?! – переспросил Хейл, явно, не понимая о чём речь.

– Куда она могла деться?! – повысив тон, выпалил Фратт, – В доли секунды скрылась! Это невозможно! Где тайники?!

Казалось, что Фелтон был готов обвинить своего собеседника во всех смертных грехах и личных неудачах, после чего, очиститься, совершив над ним самосуд, однако дальше слов дело не зашло.

– Где они?! – прорычал Фратт, взявшись резво метаться взад-вперёд, – Она не могла сбежать так быстро как-то иначе!

Постукивая по стенам, потопывая на каменном полу, сержант безуспешно пытался отыскать потайной ход, в который так ловко скрылась его спутница. Не отступаясь и не сдаваясь, одержимый идеей разгадать загадку исчезновения Кэтлин, Фелтон продолжил свой променад вдоль стен, периодически простукивая каждую из них.

Тем временем, буквально под ногами «истинного первого», что уже был близок к тому, чтобы разворотить добрую половину поместья в руины, его белокурая пропажа кое-как выбралась через покосившийся проход. Не без усилий оттолкнув изрядно запылённую статую злобной горгульи, леди-рыцарь выбралась из лаза, оказавшись в затхлом подвале.

Нащупав правой рукой шершавую поверхность старого комода, Кэтлин в тот же миг ощутила волнительный прилив ностальгического дежавю. Почувствовав, как нижняя губа задрожала в чувственном порыве, Уортли тут же отпрянула в сторону, едва не напоровшись на поваленную кучу разбросанных книг.

– Больше никогда! – еле слышно прошептала Кэтлин, после чего уверенно перешагнула сокрытую во тьме преграду.

В мрачном подвале не было видно ни зги, но истинная наследница дома Уортли, казалось, без труда ориентировалась в пространстве. Не прошло и пяти минут, как белокурая леди на ощупь отыскала холодную ручку двери и уже в следующую секунду вышла на залитую лунным светом мостовую.

Где-то в глубине души Кэтлин продолжали терзать счастливые воспоминания из детства, которые она столько лет хранила в своём сердце. Всё это время она искренне верила, что была для отца чем-то столь же прекрасным и чудесным, как и тот мир, что он подарил ей. Увидеть обратную сторону медали оказалось для Уортли воистину тяжким испытанием.

Оглядевшись по сторонам, белокурая леди поспешила покинуть пустую мостовую, на которой её выдающийся силуэт крайне сильно выделялся. И хоть Кэтлин запомнила Ньют местом тёплым, полным нежных пастельных цветов, сейчас этот город казался ей холодным и безжизненным, но самое удручающее то, что сейчас он был для неё чужим.

Стараясь не вдаваться в размышления, не задавая вопросов ни себе, ни судьбе, Кэтлин всё же задумалась, отчего едва не пропустила единственный, ведущий в нижний квартал проулок. Пара взволнованных голосов гвардейцев привёл её в чувства, заставив в последний момент затормозить.

– Правду говорят?! – донёсся испуганный мужской голос из-за угла высокого дома из серого кирпича, – Корабли?!

– Да я не больше твоего знаю! – отозвался второй голос, – Но мне всё это совсем не нравится!

– Может у госпожи Уортли какие дела с этими … – предположил первый, стихнув подбирая нужные слова.

Тем временем, на минуту замешкавшая за углом Кэтлин инстинктивно вздрогнув, услышав упоминание собственного рода, которое в этот раз не было связано с ней. Голос Марджери в очередной раз вспыхнул в голове белокурой леди громкими отголосками до боли обидных, разбивающих вдребезги речей.

Конечно, леди-рыцарь могла бы усомниться в словах новоявленной хозяйки поместья Руд, в очередной раз обмануть себя, выдав желаемое за действительное, но сил на это у неё попросту не было. Как бы то ни было, но Мардж знала о чём говорила, ведь никто и впрямь не знал ни о поездке в Долтон, ни о надписи, оставленной на её браслете.

Тёплые воспоминания томной волной прокатились по телу, едва в сознании Кэтлин всплыл образ взъерошенного паренька. Такая досадная промашка подмастерья, но такая красивая история, которую леди Уортли по сей день хранила в самых потаённых уголках своего сознания.

Не мешкая более ни секунды, Кэтлин широким шагом направилась вглубь мрачного переулка, ведущего в товарный квартал. Откровенно говоря, леди-рыцарь не имела ни малейшего представления, куда и зачем она идёт, однако ноги вели её вперёд, подальше от обители славного рода, который она посмела осквернить своим существованием.

Не думая, не переживая, не останавливаясь, Кэтлин просто шла, стараясь освободить свой разум настолько, что в нём осталась лишь пустая и холодная темнота. Минуты отрешённого променада очень быстро перетекали в часы, но белокурая леди, казалось, вовсе как позабыла о времени, так и усталости, что шла с ним бок о бок.

Лицо Кэтлин стало покалывать, а ноги всё сильнее противились идти дальше. Вероятно, Кэтлин стоило последовать примеру своего провожатого, что бесцеремонно накинулся на еду в том зале приёмов. Тем не менее, совершённого не вернёшь, а значит всё что оставалось измотанной голодом и жаждой леди, так это отрицать свои потребности.

Как оказалось, отрицать усталость было не так уж и сложно. Едва Кэтлин вспомнила заросшее бурной растительностью лицо Фелтона Фратта, как в тот же миг её опустевшее сознание наполнили его фантомные образы. Усмехнувшись, Уортли вспомнила, как скрылась от своего провожатого тем же путём, как сбегала из поместья в свои детские годы.

Очередная волна ностальгических воспоминаний поспешила заполнить мрачную пустоту в голове «отвергнутой», которая отнюдь не была рада их возвращению. Поспешив отвлечься от раздумий, Кэтлин вновь сосредоточилась на своём бесцельном, но крайне нужном походе.

Зайдя в глухой и мрачный квартал так далеко, как ещё никогда прежде ни одна благородная леди не заходила, вчерашняя графиня здешних мест должна была бы испугаться, но даже это чувство отступило под натиском её решительного протеста. Здесь и сейчас не имело цены ничего более, кроме умиротворяющей пустоты в сознании и душе.

– Больно … – прошептала Кэтлин, почувствовав, как щёки запылали жарким пожаром.

Не издав более ни звука, благородная леди осторожно коснулась лица кончиками пальцев, и в тот же миг на них проявились капли чёрной, как сама ночь, крови. Вязкая мокрая жижа стекала по горящим адским пламенем щекам, отчего Кэтлин хотелось кричать, но что-то внутри словно запрещало ей издать хоть звук.

Казалось, словно это нечто, долгое время пряталось в самых мрачных, самых потаённых уголках её души, казалось, словно оно ждало своего часа, который, наконец, настал. Восстав из мрака, коварное нечто обрушилось на Кэтлин всей мощью своего естества, пытаясь в агонии самоистязания испепелить её дух без остатка так же, как хворь сжигала её тело.

Сделав глубокий вдох, Кэтлин хотела было осторожно выдохнуть, подавив болевой позыв, как вдруг в груди запекло с такой силой, что она едва сдержалась, чтобы не закричать во всё горло. В какой-то момент, агоническое мучение стало попросту невыносимым, и леди-рыцарь всё же извергла из себя утробный хрипящий крик, но легче от него не стало.

Ноги леди задрожали, а во рту появился до жути мерзкий металлический вкус. Ещё миг и колени белокурой леди подкосились, отчего она обессиленно рухнула на, испачканную вылитыми помоями, землю. Машинально царапая грязь ногтями, Кэтлин закашлялась, выплёвывая чёрные сгустки крови, что извергало из себя её тело.

Из последних сил стараясь сохранять сознание, Уортли на ощупь пыталась ползти, хоть глаза её заволокла алая пелена. Ватные руки и ноги с трудом двигались, но Кэтлин продолжала ползти, повинуясь помутившемуся рассудку. Не прошло и полной минуты, как истекающая кровью леди оступилась и, соскользнув, рухнула в мусорную яму.

Десятки обезумевших от ужаса крыс в тот же миг разбежались в разные стороны. Отойдя на безопасное расстояние, коварные грызуны попрятались в щелях соседнего дома, хищно высматривая непрошеную гостью облюбованной ими обители.

Не прошло и минуты, а стая уже смекнула, что раненная Уортли им не угрожает, а значит и не опасна вовсе. Вскоре самые храбрые из крысиного царства покинули свои убежища и, опасливо разглядывая павшего рыцаря, начали медленно приближаться к ней, постепенно окружая с трёх сторон.

В свою очередь сама Кэтлин уже потеряла всякое стремление бороться за собственную жизнь. Сознание белокурой леди медленно, но верно ускользало, а вместе с ним стихала и мучившая её адская боль. В какой-то момент Уортли окончательно сдалась, отдав своё тело на откуп случая, и зыбкая пелена мира грёз в тот же миг окутала её разум во тьме.

Обмякнув в углу дурнопахнущего лаза, куда Кэтлин удалось добраться, истинная наследница рода Уортли даже не подозревала, что прямо сейчас, в её родных землях происходили воистину эпохальные события. И хоть графиня Граллфоса уже вышла за пределы собственного разума, всё же, в мире реальном время не остановилось.

– А ну, пшли вона отсюдава!!! – донёсся хриплый крик старика, что выскочив из ниоткуда принялся яро махать руками.

Реакция не заставила себя ждать, и толпа диких крыс тотчас разбежалась кто куда, оставив облюбованное ими местечко на откуп существу более сильному, хоть и не менее чистому, чем они сами.

– Вот же ж, свалатюги хвостатые! – прохрипел старик, грозя кулаком в след драпающим крысам, – Ух, берегитеся мне!

Покончив с приветственным ритуалам, старик уверенным шагом спустился в нишу, которая плавно перерастала в подвал заброшенной таверны. Заваленная мешками с отходами и прочим грязным мусором, подъездная трактира напоминала свалку, став прибежищем как для крыс, так и для шальной гостьи, что искала мрачный угол чтобы умереть.

– Ну, што за люди такие … – роптал старик, перебираясь через гору свежесваленных отходов, – Где живём, там и срё…

Осекшись на середине слова, возрастной мужчина резко стих. Расталкивая ногой дурнопахнущую кучу вчерашних объедков, старик не сразу обратил внимание на лежавшую в ней белокурую леди, чья голова разве что чудом осталась незасыпанной отходами.

– Чу-у-у … – воскликнул старик, случайно коснувшись носком «оголодавшего» ботинка плеча распластавшей графини Граллфоса, – … это ж как так? Это ж чёй такое творится-та?! Это ж вы чёй творите нелюди проклятые?! Вы чего ж совсем лицо своё-то стеряли ироды?!

Упав на колени в склизкое месиво растёкшегося мусора, незнакомец принялся разгребать мусор мозолистыми ладонями, донельзя испачкав единственные, хоть и рваные, но всё же перчатки. Тем временем, старику, казалось, было плевать на собственное благополучие, он всеми силами старался как можно быстрее очистить тело белокурой леди от грязи.

– Ты это … – прошептал старик, прильнув к груди Кэтлин ухом, – … живая, аль нет?! Отзовися штоль! Эй!

С трудом, но всё же, старик расслышал прерывистый стук бьющегося сердца, и в тот же миг, неподдельно искренняя радость растеклась по его телу тёплыми добрыми волнами. Не мешкая более ни секунды, немолодой, но крепкий мужчина резво завёл руку Кэтлин за спину, и в следующий миг взвалил её тело как мешок с солом на плечи.

– Держись, птитька! – пробормотал мужчина, пытаясь встать с не самой лёгкой поклажей на себе, – Пабло тебя спасёт!

Не подрасчитав своих сил, старик не сразу смог подняться с колен, что под гнётом веса немаленькой леди лишь слегка отрывались от земли. После нескольких попыток, Пабло всё же отказался от идеи тащить «птичку» на себе, предпочтя пылающему героизмом жесту, способ более практичный и простой.

Грубо выбив дверь в подвал ногой, старик принялся волоком тащить коренастую леди внутрь, вместе с ней затаскивая в собственную коморку и части мусора прочих горожан. Тяжело кряхтя, Пабло, со своим невысоким ростом, еле-еле справлялся, но отказываться от своей затеи не стал, и, спустя пять минут упорных стараний, удача ему всё же улыбнулась.

– Сейтяс-сейтяс! – шепеляво приговаривал старик, метаясь в темноте по своему жилищу, – Фсё будет осень хорошо!

Налетая на предметы мебели, Пабло вскрикивал от боли, ругаясь при этом то на шкаф, то на умывальник, а последним его обидчиком вовсе стал какой-то конь, о котором он вскользь упомянул в своих ругательствах. Бегая по углам, владелец подвала что-то упорно искал, но, несмотря на все свои старания, никак не мог отыскать.

– Ах вот они где!!! – воскликнул старик, на удивление, совершенно не шепелявя, – Спрятались, проказники!

Не прошло и полной минуты, а вспыхнувшая тусклым сиянием лампадка расставила все точки, дав понять о том, что именно искал хозяин дома. Прогнав мрак, Пабло не мешкал, напротив, казалось, ускорился в своих перебежках, при этом продолжая, то и дело, налетать на предметы мебелированной фурнитуры, расставленной кое-как.

– Вот, птитька, это поможет! – прокряхтел старик, упав на колени рядом с бездыханным телом Кэтлин, – Сейтясь!

Смочив кусок мягкой тряпицы в, отвратительнейшего вида, отваре, что не только уже давным-давно остыл, но и, казалось, загустел, старик принялся обмазывать им лицо своего найдёныша. Оставляя коричневые мазки на лице, Пабло орудовал влажным компрессом так же, как художник работает кистью, желая покрыть холст в единый тон.

На удивление старика не пугали ни жуткого вида бубоны, ни струйки чёрной крови, что стекали с уголков губ. Казалось, увиденное для мужчины было в порядке вещей, и если бы Кэтлин находилась в сознании, то пренепременно увидела бы на в лице Пабло искреннейшую заботу, с которой он утирал её лоб и щёки.

– Сейтяс Пабло тебе поможет, ты только не бойсь! – прошептал старик, веря, что новая знакомая слышит его.

Отложив ступку с вязкой жижей, мужчина небрежно сунул тряпку в карман, после чего, не без усилий, ухватил свою гостью за плечи, потащив во тьму собственного жилища. По пути, хозяин подвала успел врезаться спиной в стол, и даже, вдребезги что-то разбить, но в этот раз она не то что не ругался, но не издал даже звука, словно боясь разбудить Кэтлин.

Нащупав мягкую кровать, что, откровенно говоря, представляла собой композицию из лежащих друг с другом тюков с сеном, Пабло не без усилий затащил на них свою гостью, после чего, шумно и облегчённо выдохнул. Стянув тяжёлые сапоги с Кэтлин, старик поставил их рядом и, убедившись, что его гостья не упадёт с кровати, отошёл от неё прочь.

Вернувшись к входу, Пабло поспешил задуть тусклую свечу лампадки, после чего наощупь добрался до выхода, что, на его счастье, подсвечивался светом холодных звёзд. Обернувшись, старик бросил короткий взгляд во тьму, где пряталась неискушённая тревогой гостья и, не найдя поводов для волнения, спешно покинул свой подвал, крепко прикрыв дверь.

Выбравшись из превращённого в свалку входа в собственный дом, Пабло в очередной раз посетовал на мерзавцев, бросавших мусор ему под дверь. Толкнув ногой очередную кучу склизкой мерзости, старик ловко перепрыгнул её, после чего выбрался на мостовую и уверенно зашагал прочь, явно зная куда идти.

И пока графиня Граллфоса, покинув своё родовое гнездо, тихо и мирно отдыхала, найдя укромный кров на ночь, в порт отрёкшегося от неё города уже входила целая эскадра из трёх боевых кораблей. Разрезая волны, подобно плавникам гигантских акул, могучие галеоны не терпели промедления, рискованно сближаясь с причалом.

Возглавлял флотскую процессию, боевой трёхпалубный корабль величественно возвышавшийся над приближающейся пристанью. Мирно покачиваясь на волнах, словно затаившийся дикий зверь, судно выжидало своего часа, чтобы, как следует, взгреметь, развеяв повисшую сумрачную тишину.

Достойный собственного имени, галеон «Верховный» действительно выглядел угрожающе, отчего дух собравшихся вдоль пристани гвардейцев Ньюта пал как никогда прежде. Не зная чего ожидать, солдаты замерли в оцепенении, с каким обычно замирает добыча, осознав, что бежать ей больше некуда.

Когда же «Верховный» причалил, под пристальным взором боевых орудий сопровождавшей его процессии, стрелки городской стражи вовсе отступили, оставив порт и причалы в ведении прибывшей под флагом Срединного Королевства эскадры

Тем временем, к пристани упал трап, и на берег сошла персона не менее важная, и, откровенно говоря, ничуть не уступавшая в своём могуществе целой армаде боевых кораблей. Не обратив на столпившихся чуть поодаль гвардейцев и толики своего внимания, блиставшая в холодном свете звёзд фигура в золочёном доспехе уверенно зашагала к воротам.

– Это полковник Этьен?! – донёсся чей-то изумлённый возглас.

– Не может этого быть! – отозвался кто-то второй.

– Надо преду…предупредить губернатора! – вновь воскликнул первый голос.

– Стой, где стоишь! – прорычал кто-то третий, – Она, явно, тут неспроста! Ой, как неспроста!

Сближаясь с вратами, что вели к центру города, новоиспечённая госпожа генерал, что толком не слышала всего, о чём судачили за её спиной местные стражники. Однако, Женевьева чувствовала их страх, упивалась им и этого ей хватало с лихвой, чтобы пребывать в отличнейшем настроении.

Издалека казалось, что леди Этьен не шла, а, казалось, парила над землёй, следуя к возвышавшимся над городом сводам сторожевых ворот. Величественная аура громкого имени, о котором слышал едва ли не каждый местный житель, сослужила для своей владелицы добрую службу, став щитом отличным, ничуть не уступающим щиту магическому.

Оказавшись у ворот, Женевьеве не пришлось ни представляться, ни требовать прохода. Створки массивной дубовой преграды были раскрыты, а посты стражников пустые. Казалось, словно город разом опустел, но госпожа генерал знала, что в действительности, столица Граллфоса была живее всех живых. Не мешкая, леди Этьен продолжила свой путь.

Следом за новоиспечённой госпожой генералом, уверенным шагом двигался до зубов вооружённый отряд мушкетёров. Исподлобья поглядывая на своих ньютовских соратников, гвардейцы леди Этьен явно не питали к ним тёплых чувств, и, казалось, только и ждали повода продемонстрировать им всю силу своего оружия.

Не прошло и полной минуты, а высокородная процессия из Райтона под молчаливые взгляды ньютовской стражи покинула порт. Не встретив ни сопротивления, ни, даже, необходимого досмотра, как того велит портовый устав, подразделение мушкетёров вошло в город, оставшись при этом без своего командира в сверкающих золотом латах.

Решив не тратить время впустую, «истинная первая» совершила «стремительный рывок» и в считанные секунды оказалась на единственном балконе поместья, который как раз вёл в зал торжественных приёмов, покинуть который новоиспечённая хозяйка здешних мест ещё не успела.

Бросив короткий взгляд на отряд мушкетёров, что медленно, но верно пробирался по мрачным улицам Ньюта, Женевьева ухмыльнулась. Было совершенно очевидно, что в этом походе она сопровождала их, а не они её, но этот факт лишь забавлял госпожу генерала.

Не мешкая более ни секунды, облачённая в золотистые доспехи, со свеженанесёнными на них генеральскими отметинами, леди Этьен силой стихийной энергии едва не выбила витражные стёкла дверей, что, распахнувшись, с силой врезались об увешенные тяжёлыми шторами углы.

Ворвавшись вместе с прохладой бурных ветров, госпожа генерал оказалась в роскошном зале торжественных приёмов поместья Руд. Тут же собрав на себе изумлённые взгляды новоявленных Уортли, Женевьева, как ни в чём не бывало, прошла в центр зала, после чего обернулась, надменно окинув броскую обитель размеренным взглядом.

Не обойдя взглядом вонзённый в пол фамильный толедо дома Уортли, леди Этьен презрительно хмыкнула, подняв глаза на длинноволосого юношу. Единственный сын леди Марджери, явно, пытался достать его до того, как госпожа генерал почтила собравшихся своим присутствием, но, по всей видимости, безуспешно.

– К-к-кто ты?! – давя вспыхнувшее волнение, выпалила Мардж, впившись в непрошеную гостью пристальным взглядом.

Не удостоив самопровозглашённую хозяйку поместья ответом, Женевьева в очередной раз обернулась. В этот раз взор непрошеной гостьи упал на высокий стул главы рода Уортли, на спинке которого красовался отлитый в бронзе герб этого дома - замершей в роковом броске хищной птицы.

– Не фонтан, конечно … – усмехнулась госпожа генерал, после чего снисходительно добавила: – … но, сойдёт!

Не обратив на обомлевшую чету Уортли ни малейшего внимания, леди Этьен уверенным шагом приблизилась к родовому трону поместья Руд.

– КТО ТЫ ТАКАЯ?! – рявкнула Марджери, чьё сердце бешено колотилось от волнения, – ОТВЕЧАЙ!!!

Не сдвинувшись с места, самопровозглашённая хозяйка поместья явно признавала силу удивительной гостьи, которая вела себя не столько вызывающе, сколько всем своим видом источала угрозу. Каждое движение, каждый шаг дамы в золочёном доспехе был наполнен силой, которую едва ли можно было сыграть настолько хорошо, как это выглядело.

Тем временем, створки ведущих в общий холл ворот приоткрылись, и в проёме показалось обескураженное лицо последнего покинувшего зал офицера. Не мешкая, капитан Хейл ворвался с такой удалой прытью, что, казалось, его тело вовсе позабыло о старой ране в ноге.

– Леди Этьен?!!! – изумлённо воскликнул Вонар, после чего нарочито громко прокричал ту же фразу ещё раз.

Комендант явно не пытался скрыть своего удивления, напротив, казалось, хотел, чтобы его услышало как можно больше людей, в частности, один одержимый поиском пропажи «истинный первый». Разумеется, Вонар прекрасно понимал, кто прямо сейчас медленно взбирался по ступенькам родового трона дома Уортли, отчего едва ли хотел ей перечить.

– Какая честь для нас, приветствовать Женевьеву Этьен в поместье Руд! – медленно шагая, едва ли не кричал Вонар.

Поймав изумлённый взгляд Марджери, Вонар не спешил пояснять ей о происходящем. Не проронив больше ни одного лишнего слова, капитан Хейл, с присущей ему офицерской статью, встал между четой Уортли и занявшей её трон сребровласой леди Этьен.

– Могу узнать, что привело, госпожу полков… – осекшись на полуслове, комендант поймал взглядом пару генеральских отметин, выбитых прямо в нагруднике непрошеной гостьи, – Прошу простить! – изменившись в тоне, воскликнул Вонар, после чего добавил: – Госпожу генерала?!

Тон офицера звучал удивлённо, однако ставить под сомнения титул «истинной первой» для него было не с руки. Откровенно говоря, реши леди Этьен объявить себя хоть правительницей всего Срединного Королевства, едва ли он был бы в силах этому перечить.

– Капитан Хейл! – впервые отозвалась Женевьева, ясно дав понять, что уважает офицера куда больше, чем тех, кто по праву считал поместье Руд своим, – Корона желает знать, господин капитан, что за странности творятся в регионе Граллфос!

Откинувшись на спинку высокого стула, леди Этьен слегка поправила нагрудник, чтобы сидеть было удобнее. В тот же миг из-под воротника боевой кирасы наружу выскочили три скованных воедино осколка «кристалла абсолютной магии». Питая энергией и без того могущественную «первую», артефакты дарили ей доселе невиданное могущество.

– О каких странност… – поспешил уточнить Вонар, но был оборван на полуслове.

Откровенно говоря, леди Этьен не перебивала своего единственного собеседника, а всего лишь изумлённо выгнула бровь, услышав его ответ. Тем не менее, этого недоброго жеста для капитана Хейла оказалось достаточным, чтобы стихнуть, так и не закончив своей мысли.

– Где губернатор Бриман?! – требовательно бросила Женевьева, после чего надменно ухмыльнувшись, перевела взгляд на, столпившуюся вокруг вонзённого в пол меча, чету Уортли, – И кто эта девица с недорослем, что стоит здесь передо мной?!

Не в силах больше молчать, молодой недоросль, коим его обозвала странная гостья, вышел вперёд, поравнявшись в плечах с опирающимся на трость комендантом.

– Маменька, кто эта дрянь, и почему она смеет так говорить с вами, в вашем доме! – процедил сквозь зубы Генри.

– Отойди назад! – еле слышно прорычал Вонар, оттолкнув расхрабрившегося юнца плечом.

– Маменька! – уязвлённо воскликнул белокурый юноша, обернувшись на мать, что молчала, хоть и сгорала от ярости.

– Отойди! – вновь буркнул Хейл, в этот раз, говоря чуть громче прежнего.

Тем не менее, было уже поздно, госпожа генерал уже поднялась с победоносно занятого трона, начав медленно спускаться по каменным ступеням, ведущим к расстеленной по залу, синей ковровой дорожке. Впившись хищным взглядом в осмелившегося говорить паренька, Женевьева явно задумала недоброе, и сомневаться в этом не приходилось.

– Не приближайся к моему сыну! – прорычала Марджери, тотчас выйдя вперёд и закрыв своё чадо собственным телом.

– Марджери, прошу … – прошептал Вонар, коснувшись плеча рассвирепевшей матери, но та лишь скинула его руку.

Сделав шаг навстречу непрошеной гостье, Мардж согнула руку в локте, как ни в чём не бывало, материализовав в нём огненную сферу. Улыбнувшись уголком рта, самопровозглашённая хозяйка поместья Руд, явно осмелела. Посчитав свою противницу не более, чем возомнившей о себе невесть что фигляршей, разобраться с которой ей не составит труда.

– Мардж, нет!!! – во всё горло рявкнул комендант, но было уже поздно.

Сорвавшись с кончиков пальцев белокурой дамы, алая сфера стихийного разрушения с бешеной скоростью устремилась в самый центр сверкающего в тусклом свете канделябров нагрудника противницы. Будучи уверенной в силе своей магии, новоявленная глава дома Уортли была уверена, что наказать генерала не составит труда, однако …

Пылающая алыми языками сфера буквально влетела в тело леди Этьен, в тот же миг, развеяв в воздухе её полупрозрачный силуэт, и с силой разбившись о каменные ступени, ведущие к высокому трону. Не в силах понять случившегося, пославшая сферу чародейка, вглядывалась в языки вспыхнувшего на ступенях магического пламени.

Осмотревшись, Марджери взглядом пыталась отыскать место, куда её жертва могла отскочить, отпрыгнуть, в конце концов, отлететь, но след непрошеной гостьи, казалось, вовсе простыл. Откровенно говоря, в бегство чудной фиглярки Мардж охотно поверила бы, однако Женевьева не собиралась бежать.

Сдавленный крик сына за спиной заставил обезумевшую от тревоги мать обернуться, воочию увидев поистине ужасающую картину. Сбив Генри с ног, «истинная первая» незримой силой толкнула его в стену, и тело паренька с бешеной скоростью встретилось покрытой тяжёлыми шторами каменной преградой.

Всё произошло настолько быстро, что ни Вонар, ни Хейл попросту не успели среагировать. Даже когда леди Этьен, молниеносным рывком вырвала фамильный клинок дома Уортли и пустила его следом в летевшую к стене жертву, никто из стоявших рядом смертных попросту не имел ни малейшего шанса помешать ей.

Ещё миг и острие «Ариетты» пригвоздило Генри к стене, войдя в его плечо по самую рукоять. На свою беду последний муж из рода Уортли всё ещё был в сознании, и хоть он не до конца понимал, что произошло, ужасающая боль в пронзённом плече, что плотью и костями удерживало его вес, не давала тому думать ни о чём другом.

– СЕРЖА-А-АНТ ФРА-А-АТТ!!! – заорал Хейл, устремив взгляд в створки ворот, но в них никто не появился.

Тем временем, леди Этьен всё больше и больше напоминала кошку, что, поймав в свои цепкие лапки пару мышек, играла с ними в смертельную для них и весьма забавную для неё самой, игру. Обернувшись к Мардж, на чьём лице повисла гримаса, олицетворяющая гремящую смесь из дикого ужаса и ненависти, что та питала к незнакомке.

– Так значит это твой дом, так?! – томно произнесла Женевьева, подойдя ближе к белокурой даме.

– Отпусти его! – процедила сквозь зубы мать семейства, в очередной раз подняв руку, сжимая алую сферу в ней.

Прищурив взгляд, Этьен пробежала по напряжённому донельзя телу своей собеседницы, и не успела та толком размахнуться, молниеносно переместилась ей за спину. Ощутив прохладное дуновение лёгкого ветерка в лицо, Мардж испытала еле ощутимое, дурманящее облегчение, но уже в следующий миг сильная жгучая боль пронзила бедро.

Вскрикнув от боли, самопровозглашённая хозяйка здешних мест упала на колени, принявшись сдирать подол собственного пышного платья, который уже стал обугливаться в области поясного корсета. Не прошло и полной минуты, как Марджери обнажила раскрасневшееся от ожога бедро, к которому было прикреплено нечто, напоминавшее кошель.

– Так и знала! – буркнула генерал, поймав взглядом плавящуюся сумку, из которой проглядывал алый камешек.

Глаза сребровласой леди, что нависла над обезумевшей от страха матерью, пылали алым пламенем, которое, казалось, вот-вот хлынет наружу. Не было ни единого сомнения, что безудержная энергия «истинной первой» без труда испепелит всё сущее на своём пути, однако, вопреки худшим опасениям, госпожа генерал была милостива к миру, но не к Мардж.

Надменно разглядывая обнажённую плоть распластавшейся у ног дамы, что без тени сомнения именовала себя Уортли, леди Этьен не сводила глаз с пылающего на её бедре кошеля, который хоть и прикрывал магический камень, но служил отнюдь не только его чехлом.

Слегка прищурив взгляд, госпожа генерал с интересом приметила буглившиеся уголки небольшой книжицы. Небольшой фолиантик в чёрном переплёте идеально вмещался в набедренную сумочку, которая в этот самый момент уже целиком и полностью занялась огнём. Ещё чуть-чуть и таинственное творение сгинет в пылу магического пламени, как вдруг …

Резко разведя руки в сторону, «истинная первая» отправила настолько мощную ударную волну, что все стёкла в зале разом разлетелись вдребезги, а стоявший на своих двух капитан Хейл отлетел на почтительное расстояние, нелепо рухнув на устеленный синими коврами пол.

Не обошла стороной ярая вспышка чистой энергии и чету Уортли. В очередной раз, впечатав младшего Генри в стену, ударная волна буквально вышибла из него дух, лишив необходимости продолжать терпеть мучительную агонию. Куда меньше повезло матери семейства, что хоть и избавилась от магического пламени, но, всё же, до сих пор не могла встать.

Алый камешек, закреплённый на её бедре, треснул, перестав источать былое сияние, а вместе с ним потух и плясавший багровыми языками магический огонь. Тяжело дыша, Марджери с силой сорвала с бедра сумку, едва не оторвав от себя добрый кусок собственной плоти, что слилась воедино с дублёной воловьей кожей аксессуара.

Глядя на возвышавшуюся над собой Женевьеву, Мардж попыталась ухмыльнуться, но прежде чем её лицо смогло изобразить задуманную гримасу, сознание окончательно покинуло тело, лишив ту возможности уязвить свою обидчицу. Распластавшись на полу, полуобнажённая хозяйка поместья выронила сорванную с бедра сумку.

– Подай сюда, Хейл! – приказала госпожа генерал, ткнув пальцем на книжицу в полуобгоревшей сумочке.

Не мешкая, комендант вскочил на свои две, и хоть ноги его ходили с трудом, старик поспешил исполнить поручение старшего офицера, не тратя драгоценных секунд на поиск собственной трости. Не без труда Вонар подоспел к бездыханному телу Мардж и, схватив её набедренную сумку, поспешил к Женевьеве.

Ноги капитана подрагивали, не то от боли, не то от страха перед величием бесспорно могущественной чародейкой. Не оглядываясь по сторонам, Хейл учтиво поклонился, передавая требуемый аксессуар в руки леди Этьен. Тяжело дыша, старик старался не смотреть ни на Мардж, ни на её сына, что безжизненно свисал с клинка и, казалось, вот-вот сорвётся.

– Какая непотребность! – усмехнулась Женевьева, презрительно отшвырнув в сторону треснувший артефакт, – А вот …

Стихнув на полуслове, леди Этьен вынула из сумочки туго вложенную в неё книжицу. Повертев находку в чёрном переплёте, госпожа генерал неспешно развернула её на середине, приметив убористый почерк, коим были плотно исписан каждый лист личного дневника некоего …

– Генри Джозеф Уортли! – еле слышно прошептала Женевьева, открыв титульный разворот, где значилось имя автора.

Изумлённо выгнув бровь, леди Этьен надменно осмотрела бездыханное тело лежавшей у её ног белокурой дамы.

– Как любопытно! – усмехнулась госпожа генерал, после чего подняла взгляд на старика в капитанском мундире, что, покорно потупив глаза в пол, стоял рядом, – Разыщи мне Бримана, Хейл! Город Ньют с этого дня становится плацдармом моего контингента войск! От ныне и до победы, я беру власть в свои руки! Я рассчитываю на твою поддержку?!

Исподлобья глядя на старика, Женевьева ясно давала понять, что у него, однозначно, выбор был, но вот лишь только один ответ позволял ему сохранить себе жизнь.

– Как прикажет Ваше высокопревосходительство! – склонив голову, пролепетал Вонар, – А что прикажете …

Не успел старик договорить, как с отвратительным хрустом с клинка сорвалось тело младшего Уортли, что, рухнув на пол первым, смягчил падение упавшего следом клинка.

– Ну-ка, принеси-ка мне эту безделицу! – буркнула леди Этьен, махнув рукой в сторону «Ариетты».

Казалось, словно госпожу генерала совершенно не заботило два бездыханных тела в зале приёмов. Куда больше сребровласую леди интересовал клинок, показавшейся ей до боли знакомым. Старик Вонар уже ковылял за мечом, когда Женевьева вновь раскрыла дневник губернатора Уортли, на второй странице которого он как раз и был изображён.

Чернёный силуэт изображённого грифелем толедо, казалось, блистал даже с потрёпанных временем страниц старой рукописи. Глядя на качественный контур изящного клинка, Женевьева была уверена, что уже видела этот меч раньше, уж что-что, а спутать фамильный клинок дома Уортли с чем-то прочим, было по меньшей мере сложно.

– Хм … – ухмыльнулась госпожа генерал, – … так значит твоё имя «Ариетта»!

Познакомившись с клинком на странице дневника, леди Этьен подняла глаза на старика, что уже тащил к ней окровавленный толедо. Вонар спешил как мог, но всё же, был не так уж чтобы быстр, отчего госпожа генерал вновь опустила глаза на исписанные убористым почерком страницы дневника.

Я благодарен Самой Вечности за лучший из даров, который я только мог получить. Я благодарен моей дорогой Элизе, ведь лишь её любовь могла воплотить в жизнь все мои мечты, подарив мне величайшую радость из всех, что существуют в этом мире. Будь счастлива моя любовь отныне и во веки веков. И, пусть мы больше не встретимся в мире этом, я верю, что когда-нибудь, наша энергия сольётся воедино, и мы будем вместе вечность, во что бы то ни стало. Я верю в это! Так и будет! Услышь меня, молю! Я так скучаю по нашим разговорам по вечерам, мне так не хватает тебя! Слышать твой голос, ощущать твоё тепло рядом было лучшим из блаженств моей жизни. Не было ни дня, когда бы я не благодарил небеса за то, что они подарили мне тебя и как же я тоскую за то, что они посмели у меня тебя отнять! Но помни, милая, я задержусь в этом бренном мире лишь только для одного – я силой, наполненной твоей любовью, взращу плод нашей любви, свет нашей жизни Кэтлин, что отныне будет носить гордое имя рода Уортли. Я нареку нашу дочь наследницей своего дома и дарую ей символ его стойкости, наш благородный клинок «Ариетту», что передал мне мой отец в день своей кончины. Уверен, Кэтлин с честью пронесёт имя моего рода, запечатлев его в века. Да укрепят небеса её волю, и силы мне по сей день дарует твоя любовь! Дождись меня, моя любовь! В любом из миров я найду тебя, и мы будем вместе навсегда!

Поморщив носик, сребровласая леди перевернула страницу. Написанное явно пришлось ей не по душе, но узнать продолжение однозначно хотелось. Опустив взгляд на новые строки, леди Этьен даже не заметила, что старик Хейл уже поднёс ей меч, и теперь безмолвно стоял, подобно оружейному пьедесталу.

Без тебя, я думал, что смогу, но я не могу …

Без тебя эта жизнь ничтожна и сера!

Без тебя она лишена всякого смысла!

Без тебя моё существование - мучение, и я не понимаю, за какие прегрешения я получил их.

Без тебя вся жизнь моя не в радость, но у неё твои глаза, они даруют мне покой в самые тяжёлые дни, а строки эти хоть немного напоминают мне о наших разговорах. Я безумно тоскую по тебе! Я люблю тебя всем сердцем, всей своей бессмертной душой! Совсем скоро мы будем вместе!

Томно вздохнув, Женевьева захлопнула книжку, словно разочаровалась в прочитанном. Отведя взгляд от дневника губернатора Граллфоса, госпожа генерал, наконец, увидела стоявшего перед ней коменданта, в чьих руках красовался изящного вида меч.

– Уортли! – еле слышно произнесла леди Этьен, чьё лицо исказила недоумевающая гримаса, – Любопытно!

В тот же миг госпожа генерал вспомнила облик той, чьи артефакты прямо сейчас питали энергией её ауру, свисая с шеи. Протеже генерала Риджеса, белокурая леди в чине майора, что повстречалась ей в Ритт-волтарской долине. Та самая, что уже давно должна была принять командования в Норстоне.

– Какого пекла твоя «Ариетта» делает тут?! – вновь произнесла Женевьева, взяв фамильный клинок дома Уортли в руку.

– Сержант Фратт привёл леди Уортли в Бирн! – тут же отреагировал Хейл, посчитав, что вопрос адресован именно ему.

– Фратт?! – тотчас воскликнула Этьен, в чьём голосе впервые сверкнули яркие и чувственные нотки, – Фелтон Фратт?!

– Да, Ваше высокопревосходительство! – с лёгким поклоном отозвался комендант, потупив взгляд в пол.

– И где он сейчас?! – воодушевилась госпожа генерал, опустив меч вниз, – Где Фратт?!

Обернувшись на раскрытые створки ворот, Вонар искренне хотел бы, чтобы сержант королевской гвардии прямо сейчас стоял в дверях, но к его огромному разочарованию, того там не оказалось. Тем не менее, старший офицер требовала ответа, и капитан не мог заставлять её ждать.

– Леди Уортли скрылась от сержанта Фратта! – не поворачивая головы, поспешил ответить комендант, – Он ищет её!

Ткнув рукой в сторону выхода, Вонар обернулся к леди Этьен, но в тот же миг порыв терпкого ветерка ударил ему в лицо, и силуэт госпожи генерала растворился в воздухе. Не дожидаясь пояснений капитана, Женевьева совершила «стремительный рывок», оставив мрачный, залитый кровью зал приёмов поместья Руд на его единоличное управление.