Шанс для рода Шустовых. Том 4

Глава 9

— Что⁉ — удивился Шанс.

Я не видел змея, только слышал его голос, но понял, что он действительно озадачен.

— С чего ты взял, что такое вообще может произойти? — спросил Шанс.

— Мы уже перестали играть в игру? — невинно спросил я.

— Да какие уж тут игры? Вопрос серьезный. Ведь ты не просто так его задал?

— Нет, — ответил я.

— Тогда откуда такая мысль?

— Я видел свечение в груди у Настиной матери, когда был в Императорском дворце.

— Ну в том, что ты любишь пялиться на сиськи я даже не сомневался. Но с чего ты взял, что внутри нее осколок духа?

Я попытался объяснить с чего я это взял. Не было у меня полной уверенности, что в ней осколок. Поэтому и спросил об этом Шанса. Но что-то мне подсказывало, что я прав. Что там именно осколок. И что история его попадания туда окажется весьма жуткой.

— Значит, ты считаешь, что Шалок совместно со своим адептом свели эту даму с ума и каким-то образом запихали в нее осколок?

— Не обязательно они свели ее с ума. Корсаков утверждал, якобы она сама повредилась, а он ее отправил в какую-то лечебницу или куда-то еще, где за ней присмотрят. Но исходя из слов Императора, он поместил ее в монастырь, как раз в тот который финансировал Корсаков, тот, где была Настя. Кстати, что можно финансировать в монастыре?

— Мало ли что, — медленно произнес змей. — Воспитание элитных проституток для его борделей. Эксперименты над людьми по превращению их в живые артефакты. Много чего гнусного можно финансировать имея должное воображение.

— Эксперименты над людьми там ставил Император, как я понял. Он за спиной Корсакова строил свои планы и преследовал свои цели. Так что, Корсаков поместил туда жену, и уже там ее нашел император и она подошла под нужные ему параметры, а именно, была сумасшедшей. Затем он каким-то образом забрал её оттуда и привез в столицу. Где-то на этом этапе и произошла размолвка между Корсаковым и Императором.

— Все понятно, но это никак не объясняет попадание осколка в женщину. Как они его туда засунули. И я попрошу гусаров помолчать, — усмехнулся Шанс.

— Тебе смешно?

— Да мне всегда смешно, когда я не понимаю, что происходит. А сейчас, события разворачиваются с такой скоростью, что пора бы мне самому залезть в сферу Посивы.

Я невольно хмыкнул.

— Что⁈ — взвился Шанс.

— Поговаривают, что в Посиву ты таки залез.

— Во-первых, это не твое дело. Во-вторых, духи — не люди, и те тела, что ты видишь… а впрочем не важно, думай что хочешь. Главное не отвлекайся от разговора. А теперь продолжим?

— Конечно, но прошу заметить, ты сам это начал.

— Так, как осколок попал в тело? Хотя… — Шанс на миг замолчал. — С другой стороны, теперь понятно, что означали две прорехи над Императорским дворцом той ночью. Одна принадлежала Императору, вторая, та, что побольше была от матери Насти. Она то и питала Шалока на сходке. Во-первых, крови марионетки не жалко, и они создали максимально большой разрыв в материи. Во-вторых, он точно так же питался из вашего мира через осколок, как и я.

— Я все равно не пойму, как она выжила? — я постарался вернуться к сути вопроса. — Ведь мастер Вон потерял руку, когда коснулся осколка своего духа.

— Ну с Воном, не все так просто, — нехотя произнес Шанс.

— Что значит не просто? — не понял я.

— То и значит. Вон сам отсек себе руку, когда понял, что происходит.

— Почему? — снова не понял я. — Почему он это сделал? И что он понял.

Змей молчал.

— Черт! — воскликнул я мысленно. — Туман! Тот чертов серый туман! Он мне сразу показался каким-то странным. А сейчас я вспомнил, как подернулась серой поволокой тело Настиной матери. Рука Вона, стала превращаться в туман? Он побоялся, что весь станет таким и ампутировал ее себе самолично?

Шанс засмеялся. Мне показалось, что он сейчас опровергнет все мои догадки, но все было наоборот.

— А ты догадливый, малый! — похвалил меня Шанс. — Все примерно так, как ты говоришь. Наша плоть, будем это так называть, в какой-то мере «ядовита» для живого организма. Она стремится превратить все в тот самый серый туман, который тебя так поразил. Именно поэтому, я не понимаю, как могло случиться то, о чем ты мне говоришь. Как она могла остаться человеком, если внутри нее действительно осколок.

— Так может она не человек?

— Тогда кто?

— Дух?

Шанс заржал. Он смеялся так долго, что, кажется, даже начал похрюкивать.

— Не вижу ничего смешного в моем предположении, — обиженным тоном произнес я.

— Она точно не дух, — произнес змей отсмеявшись. — Если, конечно, ты имеешь ввиду то, что она одна из духов нашего мира и просто приняла облик человека, как делают это внуки Стрибога. Если бы она была духом, то не смогла бы быть второй частью проводника, чтобы перекачивать энергию из мира в мир. Так что нет. Тут что-то другое.

— Так может тогда надо это выяснить? Я отправлюсь в монастырь на Урале, разыщу тех, кто провернул все это с ней и выясню, что именно они сделали.

— А вот это здравая мысль! — на полном серьезе заявил Шанс. — Думаю, что это верное решение. Отправляйся.

— Хорошо, вот только дождусь Анфису Петровну со свитой, раздам указания и отправлюсь.

Перед глазами вдруг встала картинка, как Шанс сжимает Шалока в кольцах своего змеиного тела, а тот превращается в серый туман и рвется сразу во все стороны, дергается, пытаясь высвободиться. Черт! А я ведь про это почти забыл. Еще тогда я подумал, что над этим нужно поразмыслить, но как-то забылось. И вот теперь я вспомнил это. И кое-что понял.

— А знаешь… — признание, как-то само собой вырвалось у меня изо рта. — Я знаю кто вы такие!

— И кто же мы⁉ — удивленно воскликнул Шанс.

— Вы дети тумана! Вы сами его порождение. Поэтому ваша плоть превращает все в серый туман. А точнее, она делает все живое подобным себе. И это, черт возьми, рождает много вопросов. А заодно и кое-какие догадки.

— И какие-же догадки? — заинтересованно спросил Шанс, но было в его голосе какое-то недоверие, словно он родитель, а его маленький ребенок заявил, что осознал принцип неопределенности Гейзенберга.

Спросил змей это так, будто у меня и догадок быть не может и никогда их не было.

— А вот этого я пока тебе не скажу. Мне нужно над этим немного подумать.

— Ого! А ты растешь! — усмехнулся змей. — Свою игру затеял?

— Посмотрим, но пока помучайся. Погадай, что я знаю и до чего додумался, раз уж ты так любишь все от меня скрывать, — произнес я и оборвал связь.

Не то, что я действительно хотел заставить Шанса мучиться, тем более что он наверняка, знает все, о чем я только догадываюсь, но мне нужна была информация, которую змей мне не хотел давать, а так была вероятность, что он запутается и о чем-нибудь проболтается. Мне такое только на руку. Не все же ему быть загадочным. Пусть и у меня будут свои тайны.

Почти весь следующий день я провел в своей комнате. Вышел только один раз, попросить, чтобы нам подавали еду в комнату. Прислуга выслушала просьбу и без лишних вопросов сделала, как я просил. Управляющего я не встретил, но думаю, ему и так было чем заняться. Ему предстояло переправить кучу ящиков с бутылками под коньяк на завод, да еще выполнить множество подготовительной работы перед тем, как наш новый продукт пойдет на рынок.

Настя шла на поправку. Ее психическое состояние улучшалось с каждым часом, но порой её вдруг начинало потряхивать и тогда я обнимал её, прижимал к себе и принимался шептать всякие глупости и нежности. Это успокаивало девушку, и она засыпала на некоторое время.

Я же все свободное время посвятил размышлениям. Тем самым, о которых говорил Шансу. Мне хотелось выстроить логически верную картину происходящего. А именно того, что было связано с духами в ключе моих последних открытий.

А картина вырисовывалась совсем не радужная. Во-первых, я понял, что мир духов полностью затянут серым туманом неспроста. Когда я видел окружающее глазами Шанса, то старался найти хоть что-то, разглядеть хоть малейший намек на то, как выглядит их мир. И ничего не увидел. Но скорее всего, я как раз и увидел все, что там есть — серый туман.

Если при попадании во что-то живое плоть духов, а считай, что туман, превращает это в самого себя, то не удивительно, что рано или поздно в мире не останется ничего кроме разве что камней и металлов, раз уж они не становятся туманом при поглощении осколков. Значит в мире духов не осталось ничего живого, кроме самих духов, которых и породил серый туман. Причем, судя по всему, он это делал не за один раз. Духи прошлой волны, ставшие равными богам, новые духи, а возможно, и более ранние волны. Ведь «ставшие равными богам» означает наличие самих этих богов. Или нет? Или боги существа вне мира духов? Да не важно! Главное, что духи появлялись волнами. Значит у них есть какое-то старшинство, может быть даже свой табель о рангах.

Теперь, во-вторых, почему духи хотят сбежать из своего мира? Шанс говорит, что все дело в истощении энергетических запасов мира. А что, если это в прямом смысле так? Что если в том мире закончилось все живое? Не даром же они так падки на кровь. Может быть, они и питаются самой жизнью. А как только живое заканчивается, перебирается в новый мир и начинают все с начала. Правда тогда не понятно, почему они не переселились в этот мир и не сожрали его целиком. Наверняка ведь могли. Или нет? Может быть тут есть какие-то причины?

И в-третьих, Шалок говорил, что хочет попасть в мой прежний мир. Чтобы купаться в море энергии. Вот теперь я могу точно сказать, что хрен ему! И пусть я теперь не там, и место мое в новом мире, но я не позволю кому бы то ни было превратить тот мир в пустыню, заполненную серой ватой. Нет!

Мои размышления перетекали из одного в другое, но так или иначе возвращались к тому, что нужно не дать духам попасть в наш мир.

И вот еще один момент. А как насчет Шанса? Он ведь тоже дух. Чего хочет он? Как я могу доверять ему, если он только и мечтает о том, как попасть в мой прежний мир и превратить его в подобие того, где он сейчас обитает? Не помогаю ли я сейчас не той стороне? Может быть мне надо сделать все, чтобы духи не попали в мой старый мир. А для этого нельзя дать им усилиться. Нельзя дать ни Шалоку, ни Сивроку, ни Шансу идти по пути Силы. А еще нужно как-то предотвратить приход Разрушителя в этот мир, ведь тогда, следующим его шагом будет мир духов, а дальше мой старый мир.

Вот теперь моя мотивация была понятна мне самому. Но, как всегда, был и еще один вопрос. Шанс, вроде как против прихода Разрушителя. Почему? Если он дух, а духи хотят больше энергии, то почему он противится этому? Или эта комедия разыгрывается только для меня? Но кто я такой, чтобы лицедействовать ради меня? У меня голова от вопросов пошла кругом. Я чувствовал, что еще немного и она станет не просто кружиться и болеть, она просто лопнет, расколовшись пополам.

Может быть в мире духов не все так просто? Прогнило что-то в датском королевстве. Пока у меня не было понимания, как выяснить все, что я хочу. Ни понимания, ни сил взять духа за его духовный яйца и вытрясти правду. Вот разве что пока подыграть духам и пойти по пути Силы? А там, главное улучить момент. Есть конечно опасность, что меня переиграют, но кто сказал, что эту мою игру раскусят? В общем, я решил не говорить пока Шансу, о чем я догадался и что понял. Проще прикинуться доверчивым дурачком и следовать тому, куда меня будут вести. Главное самому не запутаться.

Весь день и вся следующая ночь прошла в построении планов. Я пытался придумать, как мне быть. Как мне обхитрить духов. Но ближе к полуночи я вдруг понял, что, возможно, не стоит ни хитрить, ни выгадывать момент, когда взбрыкнуть, а может быть нужно просто искать другой путь? С этой здравой мыслью я и уснул. И то, что ни пути, ни даже направления у меня пока не было уже не играло роли. Когда мозг вымотан многочасовыми рассуждениями, он пытается хитростью выторговать себе отдых. Именно так и поступил мой. Подкинул бесполезную идею, а в момент расслабления просто вырубился.

Зато на утро я встал бодрым и готовым к свершениям.

Настя ходила по комнате, махала ногами, наклонялась, тянула руки вверх. Я испугался, что её состояние ухудшилось, и, вскочив с постели, кинулся к девушке. Та от неожиданности вскрикнула и попыталась отпрыгнуть в сторону. Как на зло ей под ноги попался стул, девушка запнулась и стараясь удержать равновесие, схватилась за портьеру. На миг повисла на ней, но штора не выдержала и с треском сорвалась с карниза. Настя упала на пол и ее завалило ворохом ткани.

Я подбежал и помог девушке выбраться из этой груды.

— Что ты на меня наскакиваешь, едва встав с постели⁈ — воскликнула она, поднимаясь на ноги.

Было видно, что девушка испугалась моего неожиданно резкого подъема.

— Думал, тебе плохо, хотел помочь.

— Ага, — усмехнулась она, — а в итоге я чуть не убилась.

Я внимательно осмотрел девушку. Она была такой, как обычно. Подвижной, разговорчивой, и ершистой.

— Чем ты занималась? — спросил я, сгребая портьеру в охапку и запихивая в свободный угол комнаты.

Надо будет не забыть сказать кому-нибудь из прислуги, что тут произошел небольшой инцидент.

— Мышцы разминала. Затекли от долгого лежания без движения.

Вот так-то. Решил ты сделать зарядку, а на тебя полуголый парень набрасывается ни с того ни с сего. Не удивительно, что она так отреагировала.

— Ты как? — запоздало спросил я.

— До недавнего момента была в отличном состоянии и бодрости духа, теперь немного хуже.

— Что такое?

— Плечо болит, ударилась.

Я еще раз извинился, и Настя, улыбнувшись, подошла ближе, обхватила руками мою шею и поцеловала меня. От запаха ее тела у меня закружилась голова. А от касаний сделалось тепло и приятно. Я приобнял девушку за талию и привлек к себе. Мы целовались какое-то время, потом Настя отпустила меня и сказала:

— Да не переживай, все пройдет. Теперь мне уже точно лучше. Пойдем искать завтрак. Я ужасно голодная. Ты даже не представляешь себе насколько.

Мы оделись и собрались было отправиться в столовую. Дом еще спал. Я только сейчас понял, что на улице даже не рассвело. Проходя мимо окна, с которого мы содрали портьеру, я глянул в него.

В пространстве между каменными строениями, окружающими дом управляющего, виднелся кусочек чернильного неба. Такое бывает только перед самым рассветом. Низкие деревья, растущие вокруг деревянного дома, не загораживали его, позволяя, при желании, разглядеть даже точки звезд. Засветки практически не было. Где-то далеко над городом, погруженным в сон, светились желтоватым светом три небольшие полоски.

«Видимо, тучи наползли на Луну», — эта мысль первой пришла мне в голову, и я уже почти прошел мимо окна, в которое даже не выглянул бы, не сорви Настя штору. Что-то в груди ёкнуло, и я остановился. Всмотрелся. Постарался определить направление, мысленно представив карту столицы. По всему выходило, что в той стороне находился дворец Императора.

Три прорехи в ткани мироздания, сияли над дворцом. Я удивился, как это я смог видеть сразу в двух диапазонах. Такое было только, когда Шанс усилил мое зрение своей энергией. Я вновь постарался всмотреться в увиденное. Попробовал смотреть только обычным зрением, затем наоборот, только энергетическим. В первом случае прорехи исчезли, во втором снова появились.

— Никита, идем, — позвала Настя от двери.

— Да, я уже, — произнес я и замер у окна.

Три! Черт возьми, там было три прорехи!