Шанс для рода Шустовых. Том 4

Глава 3

Я лежу в поле, вокруг трава. Высоченная. Стебли уходят куда-то в темное небо и колышутся, колышутся, словно под водой. А вокруг меня сотни, тысячи, нет миллионы стрекочущих кузнечиков. И точки звезд в темном небе.

Звук сотен кузнечиков, стрекочущих в унисон, вернул меня в реальность.

То было мое самое первое воспоминание из детства. Раньше него я ничего не помню. Я допытывался у родителей. Они лишь переглядывались и крутили головами. Говорили, что я не могу такого помнить. Мне тогда не больше полугода было. Но я помню! Одно не понятно. Откуда кузнечики ночью?

Я оглянулся. На лицах моих товарищей застыло выражение страха.

— Дозорный никогда не покидал пределов леса, — едва слышно пробормотал Роман.

Сияние приближалось, а монстры за нашими спинами начали пятиться.

Я, как завороженный смотрел на сгусток не то тумана, не то дыма, от которого шло легкое свечение заметное только на энергетическом плане. Сам не понимаю, как я на него перешел. Может быть, как только свет померк?

Все происходило словно во сне. В кошмарном сне. Медленно, тягуче и страшно.

Точнее должно было быть страшно, но почему-то я не боялся.

Зато каким-то образом стал видеть одновременно два плана, как тогда со зрением Шанса. В тот момент, как он попытался посмотреть через меня на наш мир.

Я словно какая-то сомнамбула приблизился к стенке кокона и посмотрел на проплывающее мимо сияние.

Голубоватый сгусток остановился и словно бы потянулся ко мне. Мне почудился внутри него намек на движение. Потом туман вдруг отпрянул и рванул в сторону монстров. Те бросились от него врассыпную, словно знали что-то такое, чего не знаем мы.

Я не ожидал такой скорости ни от сияния, ни от тварей.

На поляне началось твориться что-то жуткое.

Из сияния словно пули стали выстреливать светящиеся точки, за которыми тянулись дымные следы щупальцев тумана. Будто крохотные пожиратели смерти разлетались во все стороны, достигали целей, входили внутрь тварей, а затем взрывались там, разбрасывая ошметки плоти и внутренностей по всему открытому пространству.

Кружащих по полю точек были десятки. Оставляя туманные следы за собой, они метались от одной твари к другой и разрывали их в лохмотья. В черные кровавые ошметки.

На кокон сверху пролился черный дождь, мелкие куски монстров падали, скатывались и образовывали на земле толстый слой отвратительной жижи.

Сияние застыло в центре. Там, где проходила незримая черта границы. Монстры с визгом ломились в лесную чащу на польской стороне. Щупальцы тумана выстреливали туда, вытаскивали визжащих тварей на поляну и разрывали их.

Я оглянулся на товарищей. Одного из них начало тошнить отчего в коконе нестерпимо завоняло кислятиной. Роман сдерживался, но я видел, что он весь бледный и едва стоит на ногах.

Сняв защитный пузырь, я бросился к Шансу.

Вокруг не было ни одного целого монстра, так что опасности для бойцов не было. Только риск получить обезвоживание.

Змей так и лежал на боку в сотне метрах от нас не шевелясь. Его огромная голова ткнулась носом в какой-то земляной бугор, да так и осталась лежать в неудобной позе.

— Шанс! — заорал я на него, словно он спал, а я хотел разбудить змея.

Тело осталось неподвижным.

Я видел, что сияние все еще было занято монстрами, которых вокруг почти не осталось. Либо они смогли укрыться в лесу, либо были разорваны в клочья и покрывали своими останками поляну. Что-то мне подсказывало, что укрыться от светящихся точек не удалось никому.

Теперь ясно почему твари не лезли на нашу территорию. Похоже они знали то, чего не знал ни я, ни змей. Границу от монстров надежно охранял кто-то, кого Роман назвал дозорным. Но кто или что это такое?

Я подбежал вплотную к морде Шанса. Глаза змея были приоткрыты. Узкие вертикальные зрачки смотрели на меня. Вначале мне показалось, что взгляд змея был мертвым, но зрачок едва заметно шевельнулся.

— Ты жив⁈ — крикнул я прямо в огромное ухо.

— Не кричи так, — едва слышно раздалось в голове. — Не ушел я пока к прародителям. Просто чуть не сдох. А так все нормально.

У змея не осталось сил на обычный разговор, только на тихий шёпот в моей голове. Его нужно было срочно как-то подпитать силой и отправить в его мир. В мире духов он наверняка сможет восстановиться.

Я стоял рядом с Шансом и лихорадочно соображал, как мне забросить его в разрыв пространства.

Неудобно примотанный ко мне нож, все еще обеспечивал связь между нами. Если мне удастся отправить змея в мир духов, я смогу дать ему еще и свою энергию. Тогда он точно поправится.

Сияние в центре поля закончило свою грязную работу, и все огоньки втянулись внутрь тумана, который снова стал едва заметно светиться.

Сгусток дрогнул, чуть выгнулся и направился в мою сторону.

Черт! Что мне делать? Эта штука помогла избавиться от монстров, но где гарантии, что она не решит и нас порвать на мелкие кусочки? Или же она уничтожает только того, кто пришел из другого мира?

Я встал между ней и Шансом.

— Стой! — крикнул я. — Его не дам!

Сияние, словно не обращая на меня внимание прошло насквозь, и я снова услышал стрекот кузнечиков. Когда туман коснулся меня, я вопреки ожиданиям ощутил какое-то тепло, идущее от него.

Я резко обернулся, свечение было уже позади меня и вплотную подобралось к Шансу. Миг, и я создал защитный кокон вокруг змея. Если эта штука магическая, то она не сможет причинить вреда Шансу.

Туман едва соприкоснулся с коконом, и щит исчез.

В одно мгновение туман вырос до десятка метров, окутал тело змея и поднял его в вертикальное положение. Шанс дернул хвостом, будто его взяли за горло и приподняли над землей.

— Отпусти его! — крикнул я, не представляя, чем могу помешать.

Стрекот кузнечиков изменил тональность, словно включили модулятор.

А потом в моей голове зазвучал тихий голос, будто призрак вещал с того света.

— Я помню, змей, что ты сделал тогда и знаю, что ты сделал сейчас. Его смерть станет и твоей тоже.

— Не верю, — голос Шанса в голове был едва слышен. — Ты не могла выжить. Ты не могла быть здесь столько лет.

Тихий смешок был ему ответом.

Затем дрожь пробежала по телу Шанса. Его словно встряхнули легким разрядом тока. Туман, только что казавшийся чем-то монолитным, в миг утратил структуру и расползся тонким слоем по земле, заполнив собой практически все свободное пространство просеки.

Шанс остался висеть в воздухе, а через несколько секунд извернулся и принял горизонтальное положения, паря в нескольких метрах над землей.

Под тонким слоем тумана прямо на глазах стали исчезать ошметки тварей. Они будто иссыхали, сжимаясь в точку и исчезали. Всё кровавое месиво, растекшееся за время боя по округе, исчезало, оставляя чистую поверхность земли, зеленые стебли травы и даже желтую палую листву, занесённою сюда ветром.

А потом туман вновь собрался в сгусток, и медленно поплыл в сторону леса на нашей территории.

Свет и звуки обрушились на меня, ослепив и оглушив на одно мгновение. А когда я вновь смог видеть, от светящегося тумана не осталось и следа.

— Что это было⁉ — спросил я парящего рядом со мной змея.

— Кто бы знал, — задумчиво ответил Шанс.

— Эта хрень тебя знает! — не унимался я. — Оно убило всех монстров за несколько минут и прибрало за собой. Оно тебя оживило. И даже сказало, что-то про твои поступки и смерть.

— Ты слышал? — удивился Шанс.

Я поднял руку с ножом, примотанным к ней святящимися лентами.

— Ага понял, — произнес змей.

— Ну так что?

— А ничего. Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Да твою ж мать! Сколько можно⁈ — не выдержал я.

— И незачем так орать, — осадил меня Шанс. — Если что-то тебе знать не положено, то и не суйся туда. Не дорос еще.

— А когда дорасту?

— Тогда и скажу.

— Ты знаешь кто это был? Можешь ответить просто да или нет.

— Нет, — произнес Шанс, — но догадываюсь.

— Это хорошая догадка?

— Не уверен в этом.

Опять недоговорки, полуправда, какие-то тайны и загадки. Как же я устал от них! Драться всегда проще и честнее. Но если уж быть откровенным, я рад, что эта туманная хрень выползла из леса и уничтожила монстров. Подозреваю, без нее мы были бы уже трупами. Все, включая самого змея.

И еще, Шанс сказал, что это «она» и что-то про «много лет». Это зацепка, если хочу узнать, что тут происходит. Вот только надо ли мне это знать? Надо! Если хочу понять, что за чертовщина тут твориться, то я должен знать и понимать происходящее. И если Шанс не хочет мне ничего говорить, то возможно, найдется кто-то другой, кто захочет и сумеет удовлетворить мое любопытство.

— Мне пора, — произнес Шанс, прервав мои размышления. — Меня взбодрили, но сил очень мало. Можешь убрать нож с осколком в ножны, мне будет достаточно силы на восстановление, как только я попаду в мир духов.

— А что делать с монстрами? Ведь туча появлялась до этого и наверняка появится после.

— Думаю, тут есть кому постеречь границу этого мира, — ответил змей. — Отправляйся обратно. У тебя в деревне еще дела есть, да и в столице, ты не закончил. А в эти дела не лезь. Тут пока тебе делать нечего.

Опять он со мной, как с малым ребенком. Не ходи на дорогу, играй в песочнице. Надоело! Когда сунешься в такие дебри, вылезать уже не хочется. Вся возня в песке кажется мелкой и ничтожной. И реагировать на высказывания типа: «каждый сверчок знай свой шесток» можно по-разному. Сделать вид, что послушал, а самому вести свою игру. А дорос ли я до этой игры или нет, покажет время!

Шанс поднялся вверх, кивнул мне оттуда из своих недостижимых простым смертным высот и полез в разрыв пространства, соединяющий два наших мира.

Я хотел было закрыть прореху поскорее, глядишь, может еще осколок духа удастся заполучить. Мне очень хотелось прищемить змею хвост. Что уж тут говорить, я был на него зол.

Но, я не успел. Шанс, словно почуяв неладное, скользнул в щель юрким ужиком и скрылся в сером клубящемся тумане.

Мы остались одни на поле боя, которое сейчас выглядело до невозможности мирно.

Утренние солнечные лучи распугали туман, загнали его ползучую сущность обратно в подлесок, откуда она наблюдала за пришествием нового дня. Может быть, из этого тумана кто-то ещё следил за нами, вот только после того, что тут произошло несколько минут назад я бы не удивился, узнав, что следящие боятся. Сейчас те, кто были хищниками, стали жертвами. Новый день всегда всё меняет. До поры до времени. Пока ночь вновь не вступит в свои права. Но нас к этому времени тут уже не будет. Так что, пусть сами потом разбираются.

Роман пришел в себя быстрее всех. Парень подходил к оставшимся в живых товарищам и что-то им тихо говорил, хлопал по спине, пожимал руки. Бойцы отходили от жесткого ночного побоища. Вот только нас осталось всего четверо из десяти. Ужасные потери для отряда, который должен был всего лишь проводить меня до границы и обратно. Не повезло? Или тому была какая-то причина?

Я подошел к подполковнику.

— Как они? — спросил я Романа, кивнув на двух ребят, стоящих чуть в стороне.

— Живы, — ответил Роман. — А значит в порядке. Нам не привыкать. Раньше тоже были стычки, но не с чудовищами, конечно.

— А с кем?

— Поляки иногда озорничали, иногда литовцы подкатывали. Так по мелочи. Но… — он вдруг замолчал, — но я никогда не видел такой магии. Я даже не подозревал, что такое возможно.

— Да, этот туман жестко орудовал, — подтвердил я.

— Туман? — Роман уставился на меня.

— Голубое свечение, — попытался разъяснить я.

И только сейчас понял, что ни он, ни парни никакого тумана не видели. Для них, наверное, вообще все выглядело странно. Летающие по воздуху и взрывающиеся монстры.

— Дозорный? Ты его видел? — спросил Роман.

— В какой-то степени, — ответил я. — Для меня он выглядел, как едва святящийся туман.

— Понятно, — протянул подполковник, — но я не о том. Я о твоей маги. Эта штука с лезвием, наковальня огромная. Это было… — Роман пытался подобрать слова, — это было так необычно!

— Ты видел до этого применение магических способностей?

— Да, конечно. Господин Терехов приезжал несколько раз разрешать конфликты. С той стороны тоже пару раз маги были. Это все… — парень снова задумался, — мне знакомо. Огненные стрелы, ледяные стрелы, темные стрелы, иногда смертельный дождь с неба. Но вот такое! Такого я никогда не видел.

— Возможно, ты просто не видел всех возможностей магии. У Терехова была своя магия, у меня своя.

— Угу, — нехотя согласился Роман, но я видел, что мне не удалось переубедить парня. — Возможно, ты прав. Каждому магу по магии.

Теперь и я немного засомневался. Я, конечно, знал от Шанса, что особенный, но не думал, что и магия у меня какая-то не такая. Мои фантомы были чем-то необычным? Надо будет расспросить коллег магов, как только вернусь в столицу. Но не напрямую, а как-нибудь в обход. Не хочу вызывать ненужных мне сейчас подозрений. Хватит мне и того, что все ведут какую-то свою игру.

Сиврок хочет объединиться с Европой и отхватить при этом чьи-то территории. Или это желание Корсакова? А Сиврок решает какие-то свои задачи? Например, не все поддерживают его идею объединения и централизации силы. Не все духи хотят садиться на голодный паек, работая в команде с одним родом. Если у одного рода будет четыре покровителя, то и энергии, считай жертвенной крови, будет приходиться меньше на каждого. А значит, для продвижения своих интересов этих несогласных нужно устранить.

Мне сразу показалось, что Посива немного странная. Сейчас я вдруг понял, что она разделяет идеи Шалока о несправедливости договора между духами и людьми. Именно поэтому она так наслаждалась моей жертвой крови. И похоже, по этой же причине Шанс каким-то своим образом ублажал ее, чтобы она была послушной, работая со мной. И именно по причине своего сочувствия идеям Шалока, она стояла в списке Корсакова на первом месте.

Шалок. Этот дух вообще хочет уйти из своего мира и поселиться в мире, где раньше жил я.

Вопрос. Чего ему в мире духов не сидится? Плохо там? Ради чего он хочет уничтожить этот мир? Неужели в мире с серым туманом так плохо живется, что он пытается спастись оттуда? Или же он просто хочет заполучить больше не из-за необходимости, а от жадности? Тут тоже есть над чем подумать.

Дальше, Шанс. Чего добивается он? Тут вообще даже предположить не берусь. Все его заигрывания со старыми богами. Следование букве закона с договором. Хотя мне кажется, что он тоже темнит и знает гораздо больше, чем остальные. Да еще его непонятные отношения с дозорным, который разорвал сотни монстров, чуть не разорвавших нас. Причем сделал он это так просто… Шансу было далеко до такого. Змей чуть сам не помер, а тут… бац-бац и твари полопались, как воздушные шарики. Этот дозорный тоже большой вопрос. И если уж думать о нем, точнее о ней, то не помешало бы получить больше информации. Вот только от кого? Может Посива знает?

В целом было не важно, где и когда вызывать серую даму на разговор. В сфере время текло только для меня. Все что было снаружи замирало. Так что почему бы не поговорить сейчас, пока воспоминания еще свежи и не стерлись из памяти.

Я достал часы и проделал все необходимое. Деревья, поляна, люди враз выцвели, приобретя цвета сепии.

Посива появилась не сразу. А когда высунула голову из разреза, я заметил недовольство в выражении её лица.

— Привет, — поздоровался я. — Можем поговорить откровенно?

— Чего тебе? — раздраженно произнесла Посива.

— Мне нужна информация. Много информации о, скажем так, том времени, когда ШаньШи только появился среди вас.

— Это было триста лет назад.

— Да хоть тысяча. Ты ведь многое знаешь. Расскажи мне, что тогда тут было. Как получилось так, что Шанс оказался в роли полицейского над внуками Стрибога?

— Спроси у Шанса, чего до меня докопался, — все еще раздраженно ответила Посива и собралась было уйти.

— Шанс не хочет об этом говорить. Честно говоря, он о многом не хочет говорить.

— Так чего ты тогда от меня хочешь? Не говорит он, я тем более не собираюсь!

— А что, если я дам тебе то, что тебе очень нравится?

Я достал из кармана небольшой ножик, тот, что дал мне Роман, задрал рукав рубахи и коснулся лезвием кожи.