Шаг к удаче

Глава 9

Школа встретила их как всегда в раннеосенние дни — распахнутыми дверями общежития, бегающими туда-сюда работниками, которым, конечно же, не хватило буквально пары последних дней, чтоб всё подготовить к приёму школяров, разъяренным завхозом и хмурым комендантом. Бегая туда-сюда, они каждый раз натыкались на заросли вечноцветущего плюща, и их осыпало бледно-розовыми продолговатыми бутонами. Поток этот почему-то никак не иссякал, хотя, казалось бы, сколько ж можно трясти плющ, пусть и чародейский?

Дворник, злясь, уже в седьмой раз выметал дорожку перед общежитием. Занятие это казалось бесполезным, ведь разумно было бы немного подождать и вымести всё сразу одним махом. Но такого он не мог позволить себе как из самоуважения, так и по премиальным соображениям (мало вдруг директор увидит непорядок!) и потому усердствовал, сердито цыкая на пробегающих мимо кухарей и работников прачечной. Те отцыкивались в ответ.

Часть школьников ещё не приехала, те, кто успел добраться до школы, не знали теперь, за что браться в первую очередь и как бы не попасться под ноги работникам общежития. Кто-то сразу, не дав себе труда разобрать вещи и подготовиться к урокам, которые предстояли на следующий день, направился в бассейн или в конюшню, остальные просто спешили наобщаться — ведь это был последний день каникул.

Илья обнаружил, что кухня, обычно предлагавшая неплохой выбор вкуснейших блюд, в этот день, должно быть, занятая своими недоделками, предложила более чем скудный ужин и — что особенно бросалось в глаза — данный факт был воспринят всеми его одноклассниками как должный. Юноша сделал вывод, что, опаздывая к началу школьных занятий оба предыдущих года, он что-то упустил, о, видимо, это и к лучшему. Кофе или чай с бутербродами его совершенно не привлекали, тем более после отменного меню в Энглейе и потрясающей кухни замка Даро.

— Вы как хотите, — объявил Санджиф, — а я сделаю заказ в каком-нибудь из ресторанов Уинхалла На вас тоже, разумеется. Предлагаю «Рыцарский подвальчик» — они готовят отличное мясо… Нет уж, давайте тему денег отложим на потом. Считайте, что вы всё ещё у меня в гостях.

— Кто ж от таких угощений отказывается, — ухмыльнулся Илья.

— Эх, кто бы меня так погостеприимил… — сострит Фёдор.

— Не проблема, закажу и на тебя.

— Федь, а ты чего, не стал заканчивать школу в прошлом году? Я решил, что ты уже всё…

— Да ну, зачем жилы-то рвать? Я никуда не спешу, пока платит община.

— А правильный подход, ребята! — вклинился Амдал, тоже из одноклассников Санджифа и Ильи. — Давайте вместе закажем! И на меня порцию берите, я заплачу, конечно. Вместе же будет дешевле…

— Значительно, — подтвердил Беджар, тоже отпрыск знатного семейства из их класса. — Пусть примут и мой заказ. Сразу всё и доставят. Это будет быстрее и проще.

— И я хочу!

— И я!

— Скинемся?

— А как, если деньги на карте? — с недоумением спросил один из новичков.

— Это уж пусть курьеры разбираются.

Далеко не все примкнули к компании, решившей отметить последний день каникул, но желающих набралось немало. В одном из холлов общежития сдвинули столы, притащили столько стульев, сколько смогли, остальные уселись прямо на пол. Курьеры с заказом приехали на удивление быстро, с невозмутимым видом расставили пластиковые коробочки и тарелки — чувствовалось, что им приходилось привозить заказы и не в такие необычные места. Сняли с каждой из протянутых им карточек какие-то сравнительно скромные суммы и укатили.

А в общежитии начался пир. Комендант, прибежав через несколько минут, лишь грозно посмотрел и пожевал губами — даже он не мог не согласиться, что школьникам следует ужинать плотнее, чем могла предложить в этот вечер замученная кухня. Недоверчиво пошнырял глазами, засунул нос в каждый из чайников, потряс бутылки с лимонадом, убедился, что нигде нет и следов алкоголя, и ушёл, грозно потрясая пальцем.

— Только чтоб всё за собой прибрали, поняли? Я сейчас скажу Эшту, чтобы принес вам большой контейнер. Смотрите мне, давайте! — и наконец ушел.

— Хм… — произнес Федор в воцарившейся на несколько мгновений полнейшей тишине. — Я вот уверен, что если он и скажет что-нибудь Эшту, тот ни за что не вспомнит, что должен нам принести контейнер. А спросят всё равно с нас. Блин…

— По-моему, это не такая уж и проблема. Найдём нами мусорный пакет, — важно ответила Искра. — Главное — не забыть об этом. Равно как и о том, что к завтрашнему дню обязательно надо собрать учебники и тетради. Все приготовили вещи?

— Слушай, ну не дети, разберёмся как-нибудь, — лениво отозвался Илья. — Лучше вот попробуй это мясо.

— Да, в случае подобной активности рот лучше обязательно чем-нибудь занимать! — весело согласился Фёдор.

— Злые вы, — впервые надулась уроженка Болгарии. — Я ведь о вас же и беспокоюсь. Вы же завтра с раннего утра будете бегать как ошпаренные, искать, куда засунули учебники да где тетради! Не удобнее ли, как все приличные люди, сначала делать дела, а потом уже отдыхать?

— Слушай, ты уже просто за…

— Э-э! Покорректнее! — одернул Санджиф, и тон его был таков, что разъяренный парень мигом успокоился.

— Слушай, тебе реально больше нечем заняться, кроме как учить нас всех жить? — полюбопытствовал Фёдор, с удовольствием кусая завёрнутое в лепешку мясо с лапшой и соусом. — Прямо-таки никаких других хобби?

— Как это — нечем?! — У девушки брызнули слезы. — Да мне из-за вас даже учиться некогда! Я в прошлом году чуть итоговый экзамен не завалила, потому что половину времени потратила не на подготовку, а на то, чтоб вас всех заставить заниматься! А вы!.. Свиньи вы просто! Ей-богу, ну не стоите вы таких усилий! — и, вскочив, бросилась бежать, утирая рукавом глаза.

Её проводил не один десяток пар глаз — некоторые недоумённо, некоторые с усмешкой.

— Вот ведь реально некоторые любят сами себе проблемы придумывать, — пробормотала Маша, и Илья подивился тому, как лаконично и точно она определила ситуацию.

— У нас ещё пачка сока осталась. Разливаем?

— Давай, конечно.

— Музыку громко не включать! — взвыл на лестнице комендант. — Рабочие очень устали и хотят спокойно поспать! Поняли меня, охламоны?!

— Поняли, поняли, — проворчал Фёдор. — А ведь учебный год официально ещё не начался, могли бы оттянуться…

— Да ты что, старика от рока или металла сразу Кондратий хватит!

— Не очень-то и жалко…

Доедая лакомства, ребята ещё долго подшучивали над комендантом и друг над другом, и кое над кем из учителей — над кем решались. Большинство не тянуло в сон — ещё бы, сразу после каникул, — однако засидеться допоздна им не дали. Снова появился комендант, потом мастер, под внимательным взглядом которого сразу вспомнилось о режиме, и, собрав пластиковую посуду в два больших мусорных мешка, школьники потянулись к своим комнатам. Большинству ещё предстояло искать среди вещей учебники и складывать сумки.

Илья, для которого все учебные принадлежности покупал кто-то из людей лорда Даро, впервые заинтересовался, а что же, собственно, такое ему предстоит собирать. В комнате на столе лежали неизвестно кем принесённые туда расписания уроков. Убедившись, что ему предстоит учиться в одной группе с другом, юноша вздохнул с облегчением.

— И опять энергогимнастика с самого утра, — пробормотал он, проглядев оба расписания. — А у тебя ещё и фехтование.

— Если без гимнастики, не так-то просто будет выдержать целый день учёбы. Всё правильно. — Санджиф выпотрошил фирменный пакет из магазина магической литературы и быстро разбросал учебники по трём кучкам. — Во-от… Как я понимаю, завтра сразу после моего фехтования и твоего бассейна вводный урок по системной магии. Интересно…

— Могу себе представить, как нас будут нагружать заданиями.

— Ничего, справимся. Ты — точно справишься У тебя, по сути, двойная подготовка по энергоразвитию. А у меня с этим до сих пор проблемы, увы.

— Ладно, при чём тут энергоразвитие…

— Как раз оно-то — самое главное! На выпуске главное не теория, а практика. И на вступительных экзаменах в университет — тоже. Так что у тебя намного больше шансов.

— Что — серьёзно?

— А вот так… Магия — очень специфический предмет.

— Слушай, Саф, ты отличный ученик, много занимаешься, зачем сразу думать, что срежешься? Всё будет хорошо! — Илья зевнул. — Ладно, давай упадём, что ли, спать осталось всего ничего. Надеюсь, нынешней ночью меня видения посещать не будут, дадут спокойно выспаться!

Но, зарывшись лицом в подушку, словно назло, задумался о том, что он хотел бы подглядеть теперь. Загадка лорда Ингена висела в воздухе и нервировала, словно облако мух, которых ни перебить, ни выгнать за окно. Он и в самом деле замышляет что-то ещё, кроме похищения его, Ильи? И что об этом знает лорд Даро? А куратор что знает? Наверняка же знает… Как бы подслушать хоть мысли этого… роялиста… хоть его разговор с кем-нибудь, но чтоб по делу.

Стараясь уснуть, юноша всё пытался настроиться на нужную мысль, попытался почувствовать своего недруга где-то там, далеко, и сам не заметил, как уснул. Под утро он уже не помнил, получилось ли хоть что-нибудь и видел ли он во сне хоть что-то имеющее отношение к лорду Ингену… Впрочем, какая разница, даже если видел, коль скоро не запомнил ничего!

На энергогимнастике он был рассеян, и госпожа Оринет пару раз даже окликнула его, сердито хмурясь, хотя обычно сама изо всех сил старалась не нарушать вдумчивого сосредоточения на этих занятиях. Из состояния глубокой задумчивости и мыслей о своих приключениях Илью вывела та новость, завтрак для школьников накрыт в саду, под огромным тентом. Правда, как выяснилось, для других это не было особенной новостью. Ученики завтракали и обедали в саду всю первую неделю учебы.

— Странно, что весной нам не позволяли есть тут, — сказал Илья Мирним, занимая столик с краю. — Тоже ж было тепло…

— В прошлом году были дожди, помнишь? А в этом как раз комендант поссорился с мастером и заявил ему, что у кухонных работников и так много работы, мол, они не будут ещё таскать еду в сад.

— А работники что по этому поводу говорили?

— Интересно, кто ж это рабочих демонов будет спрашивать?

Посмеялись вместе. На завтрак была каша с орешками и тосты с вареньем. Маша подсела к ним раньше, чем Санджиф, должно быть, задержавшийся на тренировке, и сразу развернула учебник. Она была озабочена своими учебными делами не меньше, чем Илья — раздумьями о планах Ингена, поэтому, к удовольствию Мирним, он лишь кивнул девушке друга и продолжил сумрачно ворочать ложкой в каше.

— Здорово! — радостно и даже с каким-то облегчением приветствовал его Ферранайр. Можно было подумать, что только появления Ильи он и ждал, и теперь его тосты стыли, парил кофе, бежало драгоценное время, отведённое на завтрак, но это его почему-то не беспокоило. — Как провёл лето?

— Редкостно.

— Как твой виверн поживает? Тренируешь его?

— Ага, изо всех сил. — Юноша-аурис был нелюбезен и неразговорчив. Однако настойчивый собеседник не обращал на это никакого внимания.

— Слушай, к тренеру-то поедем?

— А зачем? Я ж уже обо всём договорился.

— Слушай, я нашёл для твоего виверна другого мастера. Тренер просто супер, тебе придётся по вкусу! Между прочим, он твой соотечественник, так что вы быстрее найдёте общий язык.

— Да меня и этот вполне устраивает.

— Слушай, ну зачем иметь дело с человеком, который так сильно загружен? У него же на твоего питомца совсем мало времени. А у того тренера, о котором я говорю, времени полно. Он работает с немногими клиентами, и у него как раз освободилось время ещё на одного. Потому что мой отец отказался от его услуг. Так что есть возможность…

Илья перехватил внимательный взгляд Санджифа. Тот, казалось, занимавшийся только своими делами, в действительности бдительно следил за происходящим и в этот момент многозначительно посмотрел на друга, как бы предлагая ему быть как можно осторожнее.

— Я думаю, лучше, если Тема будет продолжать заниматься с тренером, который ему хорошо знаком. И к которому он привык.

— Виверны быстро привыкают к новым мастерам, это же не хозяева. Чем больше с ним будут заниматься, тем быстрее он по-настоящему встанет на крыло.

Предложение было настолько соблазнительно, что Илья задумался. Однако осторожность подсказывала ему, что соглашаться сразу не стоит, можно сказать, что подумаешь. Так он и сказал, и заметил лазах своего недавнего недруга искорку облегчения. Это насторожило ещё больше.

— Ну давай, думай. Только недолго, потому что иначе место живо забьёт кто-нибудь другой, — и, взмахнув рукой, вернулся к своему стынущему кофе.

— Однако какое внимание, — проговорила удивленная Мирним. — У меня вообще возникло впечатление, что он перед тобой заискивает.

— Обрати внимание. — Санджиф подался к Илье и понизил голос.

— Да уж…. — юноша с сомнением оглянулся на столик, за которым сидели Ферранайр, Ирбал и ещё двое их приятелей. — Пойдём?

Они встали (девушки торопливо собрали посуду, чтоб демонам-рабочим удобнее было её уносить, и поспешили за молодыми людьми) и как-то незаметно для самих себя свернули не в сторону учебного корпуса, а дальше в сад, где сейчас не было никого из учеников и учителей и где их вряд ли кто-то мог подслушать.

— Ты думаешь, он что-то затевает? — спросил Илья, сам нисколько в этом не сомневающийся.

— Определённо. — Санджиф был как всегда невозмутим, будто персидское изваяние. — Как понимаю, ему нужно выманить тебя из школы. В школе сейчас такая охрана, что пробиться, может, и можно, но потихоньку — ни за что.

— Мальчики, вы о чём? — озабоченно спросила Маша.

— Да видишь, в какую я историю попал со своим Даром, — поморщился Илья. — Теперь приходится постоянно быть настороже.

— Ты думаешь, в городе так просто похитить человека?

— Мой жизненный опыт, вскормленный средствами массовой информации, говорит о том, что в городе не так уж трудно совершить похищение. Если уж есть такая необходимость.

— И ты считаешь, что такая необходимость есть?

— Я же тебе всё объяснила, — с легким раздражением проговорила Мирним. — Неужели ты ничего не поняла?!

— Я поняла, что на твой Дар кое-кто точит зубок. Но если теперь в руках того лорда артефакт, приносящий удачу (по крайней мере, он в это верит), может, он и без твоего Дара обойдётся? Тем более что, как понимаю, обряд должен совершаться по согласию, а это в твоём случае не так просто…

— Идиотизм! Если есть возможность увеличить свои шансы, да ещё так значительно, ни один толковый политик не будет ею пренебрегать и уповать только на артефакт! А господин Инген — политик из политиков!

— С одной стороны, ты права. Маша, — согласился Санджиф. — Обряд провести не так легко, и если бы он мог без него обойтись, обошёлся бы. Но ты просто не представляешь, какое огромное значение для уроженцев нашего мира имеет эта способность мага и Видящего, объединённая в одно. Даже простое упоминание о том, что у моего друга есть такой Дар, сразу заинтересовало всех знакомых моего отца. Они все захотели на него посмотреть. Даже притом что каждого из них ставили в известность о его чисто «дневном» происхождении. Так что Мирним тоже отчасти права.

— Тогда, конечно, стоит быть осторожнее, — согласилась архангельчанка. — Но и параноить не стоит. Спроси у мастера, Илья, и если он разрешит, значит, скорее всего, не видит никакой опасности в поездке в Уинхалл. Это же не поездка в дереликт.

— Он не может знать о том, что задумал Ферранайр.

— Но и ты об этом не знаешь.

— Я догадываюсь.

— О своих догадках ты можешь сообщить мастеру и посоветоваться с ним…

— Прикинь, каким идиотом я буду выглядеть, если скажу: понимаете, я тут уверен, что Ферранайр выполняет задания лорда Ингена, что мне делать? Поспорю, он меня отправит к психиатру.

— Откуда ты знаешь, ты разве пробовал?

— Тут и так всё понятно.

— Мне, например, не совсем понятно. Если есть подозрения, почему бы ими не поделиться?

— Да потому что это для меня — доказательства! А для них — недостаточно доказательств!

— Эй, следите за временем — мы на урок-то не опоздаем? — с озабоченностью спросила Мирним.

— Кстати, да. Давайте-ка возвращаться… В общем, бесполезняк это всё, я уверен. «Помоги себе сам» — универсальнейший метод всех времён и народов!

— Тоже вариант, — невозмутимо отозвалась Маша. В этот момент она была вполне под стать Санджифу — такая же сдержанная и неколебимая в своем спокойствии. — Но тогда можно просто не общаться с ним, не принимать никаких предложений о помощи и не подпускать его к себе даже на расстояние вытянутой руки.

— Можно себе представить! — помолчав в удивлении, выпалил Илья. — Все решат, что я совсем свихнулся. Что ж мне теперь — от Ферранайра шарахаться?

— Тебе шашечки — или ехать? — Тон девушки был сух, будто в её тело ненадолго вселилась сама госпожа Оринет. — И рассказать о подозрениях ты не хочешь, и гарантировать себе самому безопасность — тоже… Что тебе тогда нужно-то вообще?

— Я потому и советуюсь с вами! Что тут можно предпринять-то? Помимо того, чтобы запереться в комнате и никуда не уходить.

— Никто и не говорил о «запереться». На территории школы ты в безопасности. А без посещения Уинхалла можно временно обойтись — разве нет?

— Есть ещё один нюанс, — сказал Санджиф, понижая голос, потому что из сада они уже выбрались и шли по внутреннему двору школы, где народу хватало. — Например, прогулки на виверне. Илье предстоит время от времени прогуливать Тему, теперь без этого уже никак.

— Ёлки, я об этом не подумал… И как же быть?

— Придётся тебе брать меня с собой. Будем вместе его прогуливать, а остальное — дело моей охраны.

— У тебя здесь есть охрана? — изумился Илья.

— Увы. — Сын лорда с извиняющейся усмешкой развёл руками.

— Вот вам и ответ на вопрос, — успокоила Маша. — А в остальном и так понятно, что делать. Прикидывай, каков может быть план Ферранайра, и действуй наоборот. Вот и всё.

— Вот и всё! — передразнила ее Мирним. — Можно подумать, ты нашла панацею от всех бед.

— Панацей не существует, но самое верное средство от беды: осторожность, внимательность и соображалка. Да Ильюха и сам это отлично знает!

— Кто?! — ахнула дочка учительницы, ошеломленная той фамильярностью, которую архангельчанка позволила себе в адрес её парня, но та уже убежала, торопясь на свой урок, и Мирним осталось только возмущенно посмотреть на своего спутника. — Какая ж она наглая!

— Да брось, она не наглая. Она довольно милая и просто свободно общается. У меня на родине так принято среди молодежи.

— У вас, по-моему, и чужих парней принято уводить! — прошипела девушка. Сейчас она была похожа на очень красивую, но вместе с тем очень сердитую и оттого взъерошенную птицу.

— Слушай, утихомирься, а? — устало предложил Илья, готовясь к грандиозному скандалу, которого, однако, к его удивлению, не последовало. Мирним как-то вся притихла и отвернулась.

Им предстояло первое в этом году занятие по системной магии. Фредел впервые за три года первым делом взялся за ведомость и проверил, нет ли в классе лишних учеников — тех, кто не попал в группу «системщиков» при распределении. После чего раздал всем большие альбомы.

— Мы с вами начинаем изучать сложный раздел системной магии, — объявил он. — Те из вас, кто освоит необходимый специальный минимум за один год, смогут покинуть школу уже в этом учебном году. Более того — для такого ученика будет открыт путь в Академию, вернее всего, что его возьмут туда помимо всех экзаменов.

— Как — в Академии тоже есть экзамены?! — воскликнул Ферранайр, который, как оказалось, при распределении попал в эту же группу.

— Конечно, а вы полагали, что туда берут всех, у кого левая пятка зачешется?

— Ну тех, кто способен оплатить обучение и обладает должным начальным образованием…

— Именно должный уровень образования и нужно определить на экзамене. Если ученик не обладает основными знаниями и навыками, никакие деньги не помогут ему учиться в Академии. За деньги знания сами в голову не полезут.

Кто-то едва слышно захихикал на задней парте, и Ферранайр, красный от смущения, свирепо огляделся. Судя по всему, это была Искра, своевременно спрятавшаяся за вертикально развернутым учебным пособием.

— Итак, господа!.. Хочу напомнить вам, что системная магия — это основа основ. Всё в нашем мире держится именно на ней. Системная магия — это источники и ориоры, магические производства, общественные порталы, боевые защитные и атакующие структуры, транспорт, медицина, строительство… Вся наша с вами жизнь. Магическая система призвана облегчить магу задачу, ведь, если бы их не существовало, по одному чародею пришлось бы поставить возле каждого портала, возле каждого магического станка, возле каждой техномагической установки. А на средних размеров завод не хватило бы и десятка магов высшей категории…

— Господин Фредел!.. — окликнул Илья.

— Я, к сожалению, пока не принадлежу к высшему обществу нашего мира, — добродушно напомнил учитель. — Поэтому просто Фредел.

— Извините…

— Не за что извиняться, мне было лестно. Так о чём вы хотели спросить?

— Вы упомянули источники и ориоры… Разве это не одно и то же?

— Не совсем. Ориор — это стабильная магическая структура, обеспечивающая чародея или чародеев энергией. Именно к ним подключаются магические инструменты, в том числе и ваши. Ориор существует независимо от усилии по его поддержанию, хотя, конечно, его можно уничтожить, и со временем (правда, время требуется весьма продолжительное) он слабеет и даже угасает. К тому же для их создания необходимы усилия Видящего, системным магом тут не обойдёшься. Источник может быть создан без участия Видящего. Его структуру организовывают на месте пересечения магических каналов, она требует непрерывного контроля со стороны чародея, однако какое-то время вполне успешно заменяет собой средних размеров ориор. «Непрерывный контроль» не означает, что маг вынужден постоянно стоять рядом и «держать руку на пульсе». Здесь всё как с компьютером.

— Тогда зачем вообще нужны Видящие? — полюбопытствовал Ферранайр.

— Затем же, зачем нужны капитальные жилые корпуса вместо деревянных бараков, — проворчал Илья.

— Очень точное определение, — согласился Фредел. — Молодец, Илья… Итак, давайте займёмся темой нашего урока. Сегодня мы с вами будем изучать стандартные связки, при помощи которых можно скреплять между собой заклинания, образуя из них систему. Полученная таким образом система не может считаться стационарной, это скорее комплекс чар, годный для того, чтоб использовать их на месте, но с большей пользой, чем отдельные заклятия по очереди. В схеме на модуляторе эта связка обозначается вот этим кристаллом. — Учитель поднял над головой красный камушек.

Все они были уже хорошо знакомы с модулятором (набором металлических штырьков, кристаллов, шариков, кубиков, пирамидок и других геометрических форм из цветного стекла и полудрагоценных камней), но раньше использовали его для построения самых простых систем — обычных заклинаний, которые нет необходимости выражать в структурной форме — их нормальный маг и так без проблем может пустить в ход. Теперь же им предстояло осваивать те структуры, без которых нужное действие не совершишь.

Илья чувствовал себя просвещённым, получившим наконец доступ в сферы высшей магии, но очень скоро стало ясно, что и нудятины здесь будет немало. Схемы предстояло учить, зазубривать связки и случаи, для которых каждая из них применяется. Простого понимания основных принципов, как в прошлом году, когда Фредел легко прощал фактические ошибки, если становилось понятно, что ученик уловил самую суть, здесь уже было недостаточно. Теперь уже требовалось хорошо знать.

— Слава богу, что хоть алхимия становится факультативной, — вздохнул Илья, когда они вышли из класса. — Если б ещё её заставили зубрить в том же режиме…

— Но системщику алхимия нужна, — возразила Мирним, до сих пор не отошедшая от восторга по поводу того, что её взяли в группу по изучению системной магии, и потому рвущаяся продемонстрировать самый серьёзный, самый ответственный подход к учёбе. — Она у нас обязательно будет в Академии.

— До Академии ещё надо дожить. А так хоть поживём спокойно годик-другой.

— Слушай, я тогда вообще не понимаю — зачем ты пришел сюда учиться? Халявил бы у себя на родине…

— Из того, что я, желая стать магом, готов занижаться, не следует, что я обязан любить до ужаса все предметы.

— Ты просто не понимаешь её, алхимия — это очень интересно.

— Ага, для зануд, — ляпнул Илья. Мирним надулась. Но высказать претензию не успела, потому что к Илье подошел Ферранайр.

— Ну так что ты решил насчет тренера?

— Да думаю, не стоит. К тому же с Тёмкой уже отзанимались почти год, и скоро занятия закончатся. Так что нет смысла.

— А когда собираешься ставить на крыло?

— Не знаю, видимо, в ближайшие дни. А что?

— Просто интересно. Позволишь взглянуть на твоего красавца? Никогда не видел подросших гоночных виверн вблизи.

— Ну посмотрим, — насторожился юноша. — Вообще Тёмка не очень любит чужих.

— Само собой, но приучать-то надо. Ты же не в полном одиночестве будешь на нём гонять. Прикинь — взлетаешь на виверне, а он начинает у тебя ото всех шарахаться. К тому же самцы хуже контролируются, чем самки, так что их как раз надо начинать приучать пораньше.

— Ну да… — промямлил Илья, совершенно потерявшись, — он понимал, что не стоит давать понять, будто он подозревает что-то, однако и соглашаться сразу — не стоит. Лучше перед этим посоветоваться с друзьями. Проблема заключалась ещё и в том, что юноша не знал — правду ли ему говорит Ферранайр или же просто придумывает.

— Так что?

— Ну давай об этом позже поговорим.

— А ты что — сам не можешь решить? Санджиф до сих пор предъявляет свои права на этого виверна?

— Да вовсе нет!

— Так что тебе мешает?

— Ладно, покажу, но не сегодня. Сегодня много занятий.

— Ладно. Увидимся! — и, взмахнув рукой, ушел. Рядом с Ильей тут же выросла Мирним.

— О чём вы говорили? — Тот пересказал. — Странный он какой-то… Зачем ему твоя виверна?

— Ну мало ли… Интересно.

— Ага! Прямо очень любопытно! Уверена, нет тут ничего случайного. Я бы на твоем месте посоветовалась с Санджифом, может, он что-нибудь подскажет…

— Что подсказать? — осведомился сын лорда, вклиниваясь между ними. Илья пересказал разговор с Ферранайром еще и ему. — Ну-у… Не знаю…

— Как думаешь, зачем ему посмотреть мою виверну?

— Не представляю. Наверное, действительно всего лишь любопытство… Идёмте, у нас сейчас алгебра, нельзя опаздывать.

— Это точно, — пробормотал Илья, вспоминая, не было ли какого-нибудь задания по алгебре на лето и не получит ли он сейчас промеж ушей.

Как оказалось, задание было, однако математик отнёсся к нерадивому ученику более чем снисходительно, видимо потому, что знал, как именно тот проводит свои каникулы. Зато двум другим лентяям досталось по полной программе. Теперь и по общеобразовательным предметам у разных групп была разная программа, поэтому «системщики» учились вместе с теми, кто избрал своей специализацией алхимию, артефактную и рунную магию. И поэтому пол-урока учитель рассказывал, как важен его предмет именно для тех, кому предстоит рассчитывать магические системы или состав раскладки веществ, необходимых для алхимической перегонки, или соотношения рунных схем. В этом не было ничего увлекательного, но всё же лучше, чем получать втык за несделанное задание. Как бы там ни было, год начался не так уж плохо.

Через несколько дней он всё-таки решил в первый раз опробовать своего вивернёнка, которого, впрочем, вивернёнком можно было теперь назвать с изрядной натяжкой. Он здорово вытянулся, подрос, окреп, лишь на полметра отставал от матери по длине и уже полгода как научился летать. Однако ещё ни разу не поднимался в небо под седлом. Хотя тренер заверил Илью, что его питомец готов, юноша всё равно волновался.

Тема не сразу позволил подойти к себе с седлом — чувствовалось, что эта штука вызывает у него не самые приятные чувства. Однако обучение сказалось — он позволил хозяину затянуть на себе ремни, хоть и дернул пару раз хвостом, словно раздумывал, нервничать ли в полную силу или погодить. Санджиф напряжённо следил за каждым его движением, а в сторонке ещё дежурил тренер, и поэтому Илья чувствовал себя словно на экзамене. Он два раза проверил, достаточно ли хорошо он затянул ремни, надел на виверна уздечку, взял в руку гибкий белый стек и вопросительно посмотрел на друга, который уже ждал его верхом на Аддиг.

— Садись и пристёгивайся, — подсказал сын лорда, перехватывая свой стек так, чтоб тот не мешался. — А теперь дай ему понять, что он может лететь. Можешь слегка хлопнуть его стеком, можешь вожжами тряхнуть, но главное — выбери такой вариант, который для тебя наиболее удобен, чтоб привыкнуть к нему и в будущем действовать автоматически. Давай пробуй.

Все рекомендации и инструкции, которыми тренер начинил юношу накануне перед полетом, мигом выветрились у того из головы, стоило ему взяться за дело. Несколько мгновений, показавшихся ему позорно-долгими, он смотрел на оголовок седла и болотно-серую чешую виверна, а потом, устыдившись, решительно дернул за повод. Тема повернул голову и посмотрел на хозяина с глубоким укором. Спохватившись, Илья тряхнул уздой, и только тогда виверн с облегчением устремился к арке — выходу из башни.

Следом за ним шуршала Аддиг, впрочем, юноша-аурис был настолько испуган и напряжён, что не слышал ничего и никого вокруг себя. Ему казалось, что он сидит в седле тряского мотоцикла, разгоняющегося по асфальту средней паршивости, но потом пол ухнул вниз, и появилось другое ощущение — скольжения, такого же плавного, как вниз с горы на ледянке. Ветер отбросил со лба волосы, вцепился в одежду, глаза ослепило клонящееся к закату солнце.

Потом Илья снова начал видеть. Санджиф на Аддиг летел совсем рядом, чуть выше и впереди, чтоб взмах крыльев матери не мешал Теме маневрировать, и, чуть обернувшись, ждал, когда можно начать показывать. Хотя в теории Илья всё отлично усвоил, на деле это совсем другое, и друг был готов на примере продемонстрировать все свои навыки. А там уж можно просто повторять и заучивать по ходу дела, какое действие к каким последствиям приводит.

Сын лорда оглянулся, приподнял руку и осторожно потянул за левый повод. Аддиг заложила плавную дугу. Повторяя каждое движение друга, Илья нервничал, боясь сделать что-то не так, и, словно бы чувствуя это, Тема иной раз медлил повиноваться натяжению повода. Юноша быстро это понял и, сделав над собой усилие, встрепенулся, плотно намотал ремни на ладони — это придало ему уверенности.

Он опасался не заметить чего-нибудь важного в движениях друга, поэтому не отрывал от него глаз. Да и сам Санджиф был напряжён — он впервые брался обучать кого бы то ни было управляться с виверной, потому что в его окружении раньше были только те, кто владел этим искусством намного лучше. Аддиг, кажется, осознавала значимость события, хотя материнских чувств к Теме, как любая другая виверна, не испытывала и потому летела горделиво.

— Стек возьми в другую руку! — окликнул сын лорда, и Илья торопливо расслабил на гладком древке сведённые судорогой пальцы. — Чтоб удобнее было.

— А зачем он вообще нужен?

— Пока незачем, но надо привыкать. Ты же не всегда будешь просто скользить по воздуху. Стеком виверной управляют при прохождении, как их у вас называют, фигур высшего пилотажа… Ты нормально слышишь?

— Ага…

— Давай выше. Набирай высоту. Помнишь, как? — И Санджиф растопырил руки с поводьями. Илья повторил его движение.

Небо неслось ему в лицо. Редкие облака успело оторочить оранжевым с западной стороны — приближалось время местного заката. Горизонт только-только наливался оттенком старого червонного золота с прожилкой бледного пламени, но воздух уже дышал вечерним холодком, и костяшки пальцев начинало покусывать. Ветер уже не казался приятным (да и первый испуг отступил; дело оказалось не таким уж сложным, и теперь Илью уже не пробивал жарок, зато начинала тревожить прохлада), и когда друг дал знак возвращаться в башню, юноша-аурис испытал даже некоторое облегчение.

Одно только смущало его — издалека и с высоты башня казалась крохотной. Как не промазать мимо нее? Правда, как оказалось, Тема и сам отлично знал, куда лететь. Он плавно спикировал прямо в арку и приземлился на каменный пол, недовольно скрипнул по нему когтями. Нельзя было понять, устал ли виверн или просто был раздражён непривычной для него ношей и новой ролью средства передвижения, однако когда тренер попытался взять магическое существо под уздцы, Илья впервые услышал, как виверны шипят.

— Не хочет, — рассмеялся мужчина. — Давайте, Илья, снимите узду сами. После полёта их полагается хорошо кормить. Всё-таки пока ещё для вашего питомца это труд, и в чём-то довольно тяжёлый.

— Классный! Просто классный! — воскликнул Ферранайр, и юноша-аурис с удивлением обнаружил, что прежний недруг, теперь активно набивающийся в друзья, тоже тут, стоит в паре метров от морды Терминатора и разглядывает его, будто так и надо. — Позволь, я поглажу?

— Видел же, как Тёмка реагирует, — проворчал Илья, сворачивая узду. — Без руки хочешь остаться?

— Но теперь, когда ты разнуздал, это же другое дело. Позволишь?

— Ну ладно. — Не было ни сил, ни желания спорить. Да и что такого странного, если одноклассник потрогает виверна?

Аргет осторожно потянулся к Теме; тот слегка напрягся, покосился на хозяина, недовольно встопорщил мелкие чешуйки на щеках, но всё-таки позволил к себе прикоснуться. Прикосновение явно было ему малоприятно, и даже движимый нахальством Ферранайр это очень хорошо почувствовал. Он почти сразу отдёрнул руку, пытаясь сохранить на своём лице любезно-восторженное выражение. Получалось плохо.

— Просто отменный виверн! — похвалил он.

— Разумеется. — Голос Санджифа, который тоже успел спустился со своей Аддиг и разнуздать её, был полон надменного холода. — Отменная порода и хорошая подготовка. — Вроде бы сказано было совсем Немного, однако прозвучало так, что Ферранайр мигом сник, пробормотал что-то неразборчивое и поспешил уйти.

— Эк ты его, — отметил Илья, когда дверь закрылась не только за одноклассником, но и за тренером. — Крепко приложил.

— Разве я сказал что-нибудь особенное? — усмехнулся сын лорда, протягивая Аддиг несколько Стеблей сладкой травы.

— В том-то и дело… Честно говоря, он мне уже здорово поднадоел своими приставаниями. Понять бы ещё, чего он от меня хочет.

— Вряд ли чего-то такого, что ты с радостью отдашь ему сам. Поэтому смотри в оба.

— Слышал уже, слышал. И обещал, что буду. Отстаньте все от меня. — Но сказано это было не столько с досадой, сколько в шутку. Санджиф шутку понял без труда.

Следующие несколько дней Ферранайр несколько раз подлавливал Илью в коридоре, когда тот шёл куда-нибудь один, без друзей, и предлагал ему то одно, то другое мероприятие. Первым было предложено посещение клуба, куда несовершеннолетние вообще-то не допускались, но никто не будет их там искать. В ближайшие выходные была обещана великолепная программа, в том числе и со стриптизом, и намек, чтоб одноклассник шёл туда без спутницы, казался вполне логичным. Как, впрочем, и предложение посетить одно очень милое местечко, где можно познакомиться с весьма даже хорошенькими девушками. Также как-то само собой обозначилось, что и Санджифа не стоит туда звать — ещё оскорбится. Ведь лорды, они такие — слишком уж заботятся о своей репутации и многие вполне приличные места почему-то считают недостойными. К чему его напрягать?

Если бы это всё предложил не Ферранайр, Илья, наверное, с жаром согласился бы — уж слишком ему захотелось глянуть, как развлекается местная молодёжь. Ведь до сих пор у него не нашлось времени или возможности посетить хоть один молодёжный клуб, всё только светские балы или же наоборот, кафешки попроще, и всего один раз — бойцовый клуб, где он слишком нервничал, что их с Мирним увидят или что ей не понравится, чтоб просто наслаждаться обстановкой.

Но слишком уж велики были сомнения.

— Но меня ведь сейчас никуда не отпускают из школы, — промямлил он в ответ.

— Дай учителям волю, они бы никого из школы не выпускали. До самого выпуска. Оно и понятно — за учениками намного проще следить, когда они все вместе, согнаны в одно место и заперты в четырёх стенах. Но это же неправильно. Чему нас тут могут обучить? Только магии. А надо ведь ещё и жизнь увидеть. До того, как столкнёшься с ней по полной.

— Тоже верно…

— Я знаю способ, как можно улизнуть из школы так, чтоб никто не узнал. Днём в воскресенье всё равно никто не следит, где мы. Я могу попросить ребят, чтоб они, если что, сказали, что видели, как мы в парке гуляем. Парк большой, не будут же его прочесывать. А к вечерним занятиям вернёмся, гарантирую.

— Это ж нарушение правил, могут исключить…

— Эй, слушай, так ведь почти о любом деле можно сказать! Что ж теперь из-за этого — не развлекаться? Никто тебя не исключит, тем более, после первого проступка. Нужно совершить что-то действительно серьёзное, чтоб вылететь. А серьёзное — то уж никак не один-единственный побег, и даже не с уроков, а во время отдыха.

— Да, но…

— Тебе директриса говорила, что выгонит из школы, если ты отлучишься ненадолго? А мастер?

— Нет, не говорили, конечно…

— Так чего ты боишься?

— Ну так неправильно…. — отозвался Илья, борясь с желанием послать настырного одноклассника по известному русскому адресу. Но ссориться с ним не следовало, иначе как вызнать, что он задумал?

На лице Ферранайра мелькнуло презрительное выражение.

— Я и не думал, что ты такой ботаник. Какой нормальный парень откажется от такой возможности? Наверное, зря я трачу время. Ты просто трус, — и, оглядев побагровевшего собеседника, с ходу не сообразившего, что тут можно сказать и не поссориться, ушёл.

Илья смотрел ему вслед озадаченно — этого он совсем не ожидал. Если исходить из того, что Ферранайру от него что-то нужно, ожидать ссоры не следовало. Вот и получается, что… Что? Чего же на самом деле добивается этот парень? Может, он и не связан с лордом Ингеном?

Правда, думая об этом, юноша не верил собственному предположению. Иначе ситуация теряла какую-либо логичность. «Я же знаю, что я не трус», — сказал себе Илья, но помогло мало. В эту минуту он сам себе казался параноиком. По сути, ничего страшного или опасного (кроме того, во что он ввязался сам) с ним пока не произошло. Да, он встретился два раза с лордом Ингеном, но ничего ведь особенного между ними не произошло. И если что-то такое и было, так это он хамил главе роялистской партии, а не наоборот, тот же даже и ухом не повел.

Так, может, у него просто мания преследования? Не самое приятное — ощущать себя явным психом, который к тому же ведет себя, как последнее трусливое нечто. Осторожность, конечно, осторожностью, но так ведь тоже нельзя.

Он думал об этом весь вечер, невпопад отвечал Мирним (та, решив, что он волнуется из-за первой предстоящей им контрольной, отнеслась к этому снисходительно), почти не разговаривал с Санджифом. Сыну лорда хотелось поговорить о вивернах, но его друга к этому тянуло мало. Слушая рассказ о том, как детей в знатных семьях учат обращаться с вивернами и ноггами, Илья впервые не мог увлечься этой темой по-настоящему — он всё размышлял о своём.

А потом его осенила простая казалось бы мысль — если уж так его волнует, как оно всё на самом деле, то можно ведь попытаться прибегнуть к видению. Примчавшись в комнату после фехтования, юноша попытался помедитировать, мысленно протянув воображаемую линию от себя к господину Кернаху, незнамо где находящемуся и чем занимающемуся. Однако то ли он был слишком смятен, то ли чересчур рассеян, но медитация не получилась. И даже когда удалось войти в нужное состояние (недаром е его учили этому искусству три года без перерыва), почти сразу стало понятно, что результата не достичь.

«Интересно, почему»? Выйдя из медитации «на оттенки» — так её называли между собой Видящие, — Илья несколько минут тупо смотрел на Санджифа, не осознавая этого. Настраиваться на определенного человека, так или иначе чувствовать направление на него юноша умел, в этом после события полуторалетней давности он был уверен, как в собственном имени. Может, конечно, не удалось это сделать именно сейчас, а что, если дело в чём-то другом? Мог ли лорд Инген закрыться от него?

«Возможно ли такое вообще»? — задумался Илья. Поднялся, не отрывая вдумчивого взгляда от друга, шагнул к книжной полке, где, в числе прочего, стола копия одного из трактатов о Видящих, скопированного для Ильи в библиотеке замка Даро.

— Ты меня срисовать, что ли, решил? — усмехнулся Санджиф.

— А?.. Что?

— Чего взглядом-то прилип?

— А, извини… Задумался.

— О чём?

— Да, понимаешь, пытался отыскать Ингена, где он там и чем занимается, и как-то глухо…

— Зачем тебе это? — встревожился сын лорда.

— Хочу попробовать узнать, на что он нацелился. Из первоисточника, так сказать…

— Слушай, это может быть опасно?

— Чем? — Юноша-аурис обернулся от книжной полки. — Ага, значит, поиск можно ощутить? И от него защититься?

— Подожди, ты пытаешься определить местонахождение лорда? Или что?

— Послушать его мысли или какой-нибудь разговор.

— А это возможно?

— У меня получалось.

— И что же ты услышал?

— Его разговор с этой, графиней Свеллет… Как её там по титулу… Да плевать. Короче, насчет Андисты. Уже после того, как мы её выручили и начался процесс.

— А о чем был разговор?

— Я уже точно не помню. Но кажется, и меня касался. Думаю, я поэтому его и смог воспринять.

— Ну ты даёшь! Что значит — не помню? Такие вещи, если не уверен в силе своей памяти, надо тогда записывать сразу после видения! Что именно о тебе говорилось?

— Я попробую это вспомнить. — Илья наморщил лоб. — Но сейчас-то я не могу его почувствовать и увидеть какой-нибудь его разговор — вот что меня волнует…

— Так, может, дело просто в том, что он говорит не о тебе, а о каких-нибудь других делах! Мало ли, о чём он может говорить…

— Но я даже не чувствую направления.

— Ты тогда работал с какой-то вещью искомой девушки, я правильно запомнил? — деловито осведомился Санджиф. — У тебя же нет сейчас на руках никакой вещи господина Ингена.

— Я ведь с ним общался, кое-что в восприятии могло остаться… Так ты не знаешь, можно ли защититься от Видящего?

— Понятия не имею. — Сын лорда не удержался, неаристократически зевнул. — Может, просто попробуешь с утра? От такого количества заданий, как на нас навалили, голова идет кругом. Ты просто устал.

— Может, и так, — проворчал Илья, укладываясь в постель.

Он долго ворочался, но не мог заснуть, хотя и понимал, что надо всё-таки сделать над собой усилие, потому что завтра занятия и быть сонной мухой на уроках магии — не дело. Так и до настоящих неприятностей недалеко. Однако поделать с собой ничего не мог. В голову лезла уйма мыслей, причём всё на одну и ту же тему, и избавиться от них никак не удавалось.

Наконец он сдался, встал и, подойдя к окну, распахнул его, высунулся наружу. Начинались холода, и прорвавшийся в комнату воздух обжигал кожу, словно лёд, хотя до настоящих морозов было ещё далеко. Обхватив себя руками, Илья стиснул плечи и покосился на друга — тот мерно сопел во сне, и его, судя по всему, мало беспокоила прохлада. Высоко над горизонтом висела луна, такая же круглая и бледная, как в Дневном мире. Казалось, она подернулась инеем — так она была холодна.

Решившись, юноша захлопнул окно, быстро оделся и, шагая потихоньку, следя, чтоб не попасться на глаза коменданту, который, казалось, вообще никогда не спал, выскочил из общежития. До башни он добрался бегом и, окунувшись в тепло и тишину обиталища летающих, бегающих и плавающих питомцев, совершенно успокоился. Уж куда комендант точно не явится, так это сюда — он боялся виверн.

Тема дремал, свернувшись в своём деннике, но проснулся, когда хозяин коснулся его, и потянулся к поилке. Илья подождал, пока тот напьется, после чего подволок к нему седло и узду. Виверн охотно дал на себя навьючить всё это, после чего подставил спину и деловито зашуршал лапами по направлению к арке. Юноша едва успел пристегнуться и перехватить стек поудобнее, хотя пользоваться им он так и не научился и даже не знал, когда эта штуковина может ему понадобиться.

И снова ветер ударил в лицо; на этот раз он был холоднее, запустил ледяные волосы под свитер, даже сквозь куртку, словно той и вовсе не было. Луна висела впереди, как мишень, как немеркнущий, бдительный глаз ночи. Терминатор плыл по воздуху, хозяин почти не управлял им, наслаждаясь уже тем, что летит на виверне, не контролируемый никем, вполне свободный справляться со своим питомцем как угодно или же не справиться вовсе — помочь тут было некому. Мысль, что он решился на это, едва только освоив полет, утешила Илью. В самом деле — о какой трусости можно говорить в такой ситуации?

Он тянул за поводья, и Тема повиновался, хотя иной раз неуверенно. Двигался он рвано, неуклюже, но юноша едва ли воспринимал это и, конечно, не мог видеть себя и виверну со стороны. Ему казалось, что всё просто идеально.

А потом он вспомнил, о чём шел разговор между лордом Ингеном и его двоюродной сестрой — сперва он слышал его нечётко, потом, напрягшись, почти до слова. С трудом Илья повернул виверна к сторону школы и попытался припомнить, как же положено направлять их к земле. Технику подъёма он освоил неплохо, а вот спуск… Смутно всплыло в памяти, что в прошлый раз Темка следовал за Аддиг и так снижался, сейчас Аддиг рядом не было. Паника длилась недолго — юноша взял себя в руки, заставил питомца заложить круг и попробовал потянуть вожжи. Несколько вариантов оказались неверными, но потом он всё-таки нащупал что-то действующее и, заставив виверна повернуть ещё раз, направил его к земле.

Глупо было рассчитывать, что он сможет попасть точно в арку башни, но хотя бы просто рядом с ней приземлиться, и не слишком жёстко. Илья чувствовал себя пилотом, которого в лётной школе по какой-то фантастической причине позабыли научить сажать самолет. Теперь, когда ты в воздухе, уже поздно навёрстывать упущенное ранее — надо либо вспоминать, либо угадывать. Либо рассчитывать на здравый смысл волшебного животного, которое тоже хочет жить.

Уже подлетая к школе, юноша заметил какую-то суматоху у башни, но отвлекаться было некогда, и он крепче сжал поводья, надеясь, что всё обойдётся. Словно чувствуя растерянность ездока, виверн сам приземлился на лужайку у башни, более или менее подходящую для себя по размерам, и нервно свернул полукольцом хвост.

От входа башни к ним обоим уже бежал Санджиф, за ним — заспанный и злой, будто оса, башенный смотритель.

— Ты что — с ума сошёл? — выкрикнул сын лорда. — Ты же мог разбиться! Вполне реально, у тебя практическая подготовка пока ни к чёрту! — и решительно схватил Тему под уздцы. Тот попытался было вывернуться, но потом смирился в крепкой хватке и поник, будто в чём-то виноватый.

— Но я же не разбился. — Только этот аргумент и пришёл Илье в голову. А что тут ещё скажешь?

— Зачем ты это затеял, да к тому же ночью?

— Ну захотелось полетать. Слушай, думаешь, мне от мастера достанется?

— Может, и не достанется, но где же твой здравый смысл? Мы же договаривались, что ты будешь осторожен!

— Слушай, я ведь справился, так?

— Тебе просто повезло.

— Повезло мне там или не повезло — не важно. Но я справился.

— Ночью-то зачем? — проворчал Санджиф, уже остывая. — Ты и при свете дня, откровенно-то говоря, управляешь виверной очень так себе.

— Чтоб поспокойнее, чтоб без чужих глаз и в полном одиночестве. Чтоб себя проверить. Только для этого.

— Ты просто не понимаешь, насколько опасны такие затеи. С виверной же опаснее, чем даже на автомобиле, потому что у неё есть характер. Твой Терминатор мог растеряться, он ведь тоже ночью ни разу не летал. Хорошо, что луна.

— Да уж. — Илья обернулся. Тема без особой охоты позволил Санджифу сесть на себя верхом.

— Обещай, что больше так не поступишь.

— Обещаю. Понял, осознал. Только и ты пообещай мне, пожалуйста, что больше не будешь опекать меня, как младенца какого-то.

Сын лорда замер, опустив поводья, глядя на друга безотрывно. Потом вздохнул, но так легко, что почти и незаметно.

— Извини. Да, конечно, ты прав. Я сейчас подниму его на их этаж и приду — подожди меня здесь. Хорошо?

Илья прислонился спиной к дереву. Ему было немного не по себе из-за того, что он, по сути, вынудил друга выскочить ночью на улицу, бежал ему помогать, вместо того чтоб спокойно отдыхать. В действительности появление Санджифа было для него таким облегчением, что всё на свете разом показалось простым. Действительно, он же справился, посадил магическую зверюгу без всяких травм (то, что виверн приземлился сам, и так, как счёл нужным, потому что не будет же нормальное живое существо в здравом уме биться об землю, если этого можно избежать, юноша уже забыл), так что всё неплохо, стальные проблемы тоже можно решить.

— Я, кстати, вспомнил, о чём говорили этот Инген и его сестра, — сказал он, когда друг вышел из башни. Уже один, без смотрителя — видимо, как-то сумел его успокоить.

— О чём же?

— Понимаешь, в числе прочего они говорили о том, что наилучший возраст для объекта в церемонии… В обряде… Ну, в общем, мне и другие тоже говорили, что наилучшее время для отдачи дара — пятнадцать-шестнадцать лет. Инген говорил о том, что ему не нужна моя молодость, а только Дар.

— Что и требовалось доказать!

— Подожди. Мне семнадцать весной исполняется. В самом начале марта. То есть у него времени остаётся всего ничего. Он со мной два раза встречался, у него дважды была возможность меня захватить. Почему он ограничивался трепотнёй?

Юноши переглянулись и несколько мгновений задумчиво молчали.

— К тому же он болтал мне, что в любом случае пойдёт на этот обряд только в том случае, если я буду на него согласен.

— Во-первых, говорить он мог что угодно. Говорить — не делать, тем более в ситуации, когда ему нужно было с тобой подружиться. И ещё — я слышал, что подобный обряд действительно можно осуществить только в том случае, если жертва согласна. То, почему она согласна, значения не имеет.

— Так ты думаешь, он надеялся произвести на меня впечатление, чтоб я согласился ему отдать и жизнь, и Дар?

— Уверен. Уверен, что он мог на это всерьёз рассчитывать. Во-первых, он отличный оратор, так что убеждать умеет ого-го как, а во-вторых, вполне себе самоуверенный тип. Отец говорит, без самоуверенности он бы и половины своего влияния не добился.

— А влияние у него большое?

— Очень. Такое у меня чёткое впечатление, что чем отвратительнее по сути, но при этом выразительнее и ярче идея, тем более количество народу её поддержит. Прямо зубами хватаются.

— Ага, такая же мысль… И что мне делать?

— Прости, но я повторюсь — быть осторожным. Именно сейчас, пока тебе ещё шестнадцать, на тебя будет открыта настоящая охота. Я думаю, сейчас лорд Инген уже понял, что добром тебя не взять (хотя помнишь, на тебя произвели изрядное впечатления и его слова, и он сам, так что идея была не такая уж тупая), значит, будет пытаться взять злом. Кстати, и Миру надо будет пасти. Известно же, что она твоя девушка.

— И как, по-твоему, он может попытаться до меня добраться? Через Ферранайра?

— Вот именно. Слушай, а ты уверен, что он таким способом не пытается выманить тебя из школы?

— Каким?

— Ну, ты говорил про разные приглашения…

— Да, я и сам уже понял, зачем ему это нужно. — Илья смотрел в землю. — Ты полагаешь, в Уинхалле меня будут ждать люди Ингена?

— Возможно. По крайней мере, я б на твоём месте не стал бы сбрасывать со счетов такую возможность.

— Так что же, мне до самого марта засесть в школе и носа не высовывать?

— А ты думаешь, оно того не стоит? — В голосе Санджифа появились иронические нотки.

— Но тоска же…

— А ты сюда учиться приехал, а не развлекаться. К тому же куратор обещал тебе поездку на праздник. Вот и возможность повеселиться.

— Так это когда будет!..

— Ради дружбы с тобой согласен и сам никуда не выезжать. Чтоб тебе не было так обидно.

— Спасибо, друг, — проворчал Илья, обескураженный предстоящим ему «заключением».