Серебряные крылья для Мышки

XXII. Желание

Принцу оказалось всего четырнадцать лет. Это был бледный, болезненного вида подросток с черными волосами, из-за которых круги под глазами выделялись еще отчетливее. В Москве я видела таких ребят, их называли эмо или как-то так. Вроде это даже целая субкультура. Только тут было совсем другое дело.

Принц увлекался живописью. Он сидел в дворцовом саду перед мольбертом и рисовал белую ажурную беседку, обвитую красными розами. Перед ней раскинулся прудик с плавающими лотосами. От картины веяло редким умиротворением.

— Как красиво, — заметила я.

Король представил меня сыну, которого, как выяснилось, тоже звали Адриан.

— Я оставлю вас ненадолго, — сообщил король и направился обратно во дворец.

Краем глаза я заметила, как в саду появилось пару стражников. Они держались в стороне, но было понятно, что следят прежде всего за мной.

— Вам нравится? — спросил Адриан-младший, указывай на пейзаж.

— Очень, — честно сказала я. — Чувствуется душа.

— Отец переживает, что я так и не стану королем, — сразу перешел к делу парень. — А других наследников у него нет. Печально, не правда ли?

— Он переживает за твое здоровье, — возразила я.

Адриан посмотрела на меня с сомнением, словно хотел сказать: и вы туда же?

— Не знал, что бывают женщины-алхимики, — он вытащил из стакана с водой кисточку.

— Я не алхимик, — ответила я. — Но твой отец готов искать помощь где угодно.

— Он сказал, что вы вылечили детей с серебрянкой.

— Надеюсь, их болезнь больше не вернется.

— На мне чего только не пробовали, — Адриан принялся рисовать дерево. — И амулеты, и привороты, и отвратительные на вкус зелья. А я бы хотел просто дожить, сколько мне осталось. Без всего этого, понимаете?

Я посмотрела на его темный затылок. Он совсем не походил на четырнадцатилетнего.

— Но если бы ты выздоровел, — осторожно начала я, — что бы сделал?

— А что я могу? — парень невесело усмехнулся. — Пришлось бы править. Дела государственные, и все такое.

В его голосе звучала такая тоска, что сжималось сердце.

— Поэтому ты не хочешь выздороветь? — еле слышно произнесла я.

Адриан перестал рисовать и, повернув голову, посмотрел на меня.

— Я не верю, что это возможно.

— Но если бы было, — не сдавалась я.

— Я устал, — он снова повернулся к мольберту. — Что бы вы ни предложили, я уже это проходил.

Я опустилась на скамеечку позади него и задумалась. У меня оставалось последнее зернышко Рахенбаума. Мой единственный шанс попасть домой. И возможно, единственный шанс спасти принца. Выбор, если быть уж совсем честной, не такой уж простой.

Уйти нельзя остаться. Решай теперь, куда поставить запятую. О чьей жизни подумать в первую очередь: своей или чужой? Если я выберу дорогу в свой мир, то все вернется на круги своя. Я увижусь с семьей, родителями и друзьями. Я буду там, где мне место. Но этот печальный мальчик, возможно, не доживет до совершеннолетия. А если и доживет, то никогда не будет сильным королем. Какая-нибудь Фирция при нем точно завоюет Ангедолию.

Если я выберу остаться, то эта страна навсегда станет моим домом. Смогу вернуться в замок барона, заняться местным хозяйством и, наверное, неплохо зажить. Правда, без Дамиана…

Вероятно, кто-то со стороны, подслушав мои мысли, решил бы, что я бездушная сволочь. Думаю о себе, а не о жизни ребенка. И тут нечем было крыть.

— У вас такое лицо, — заметил Адриан, — словно вы решаете проблемы целого мира.

— Да нет, — я улыбнулась, — только свои. Я могу тебе помочь, Адриан. Без шуток.

— Но вам это будет дорого стоить, — догадался паренек. — Поэтому вы так маетесь.

— Ты очень проницателен.

— В книжках часто пишут, что жертвовать собой ради блага других — это самое благородное, что может быть. Но я не хочу, чтобы из-за меня кто-то становился несчастным. От чего вы отказываетесь, помогая мне? — Адриан посмотрел мне в глаза.

И мне стало стыдно за свое малодушие. Этот мальчик находился в куда худшем положении, чем я. Он был узником в золотой клетке без надежды когда-нибудь вырваться. У него никогда не будет возлюбленной, разве что брак по договоренности, а дети рискуют родиться с той же болезнью.

Я же могу быть свободна, как ветер. Пусть в моей жизни больше нет Дамиана, у меня все равно останутся о нем воспоминания. Пусть я не вернусь к семье, но я буду знать, что в моей жизни есть смысл. Я смогу помогать всем, больным серебрянкой. Это уже что-то. И этот мальчик тоже получит шанс на счастливую жизнь.

Я сунула руку за пазуху и достала крошечный мешочек.

— Съешь, и ты выздоровеешь, — я положила зернышко на ладонь и протянула Адриану.

— Невероятно, — пробормотал доктор, заканчивая осмотр принца.

Прошло три дня с тех пор, как Адриан принял лекарство. Все это время я жила во дворце без права покидать выделенные мне покои. Ко мне приставили служанку, которая приносила еду и все необходимое. Она оказалась куда приветливее и разговорчивее Глории. Да и по приказу короля кормили, как в лучшей гостинице. В моем доступе были книги, бумага и краски.

Не знаю, почему, но я начала рисовать. Еще в школе на уроках ИЗО у меня вечно получалась какая-то мазня. Особенно с акварелью, которая постоянно растекалась. Но в этот раз все было по-другому. В руках чувствовалась уверенность, карандашные линии получались ровными и четкими, а краски ложились как будто сами.

Я наслаждалась процессом и не замечала, как пролетает время. Большей частью рисовала цветы, но разок захотелось изобразить дракона. Таким, каким я помнила Дамиана. Он смотрел с холста зелеными глазищами, и мне хотелось перенестись в картину, забраться к нему на спину и улететь на край света. Все равно куда.

На осмотр выздоравливающего Адриана собралась небольшая делегация. Помимо короля, Жюльбера и доктора, пришла и королева, которую я видела впервые.

— Это настоящее чудо! — воскликнула она, когда доктор огласил диагноз.

Адриан был совершенно здоров!

— Дорогая моя, — женщина повернулась ко мне, — чем я могу наградить вас?

Я замялась, и в наш разговор встрял король.

— Леди д’Осси будет более чем щедро вознаграждена.

— Но я хотела бы дать ей что-нибудь от меня лично, — не сдавалась его супруга. — Погоди, не оставляй дворец, пока я тебя снова не увижу.

Она торопливо покинула комнату.

— Благодарю вас, Ваше Величество, — я неуклюже присела, глядя ей в след.

— Хотел бы я знать ваш секрет, — заметил доктор, вставая рядом со мной.

— На то он и секрет, — улыбка явно вышла натянутой.

— Пойдем ко мне в кабинет, — Адриан-старший махнул мне. — Жюльбер, ты тоже.

Чувствовала я себя странно. Как будто меня награждали за чужие заслуги. Я лично ничего не сделала, это лишь волшебный цветок. А получалось, что все лавры мне. Ни за что.

— Так-с, — проговорил король, усаживаясь за стол.

Я и советник остались стоять.

— Первое, — он посмотрел на Жюльбера, — убедись, что имя д’Осси нигде не всплыло. Анриетта все это время гостила во дворце. И если кто-то будет утверждать, что видел ее в порту или возле Мирта, то пусть его немедленно заткнут.

Советник чуть склонил голову и спросил:

— Ваше Величество, что прикажете делать с капитаном Бафордом?

Король глянул на меня с легкой лукавостью в глазах:

— А как бы ты с ним поступила, Анриетта?

Надо сказать, что при всем моем презрении к Бафорду, я не привыкла выносить людям приговор.

— Он торгует людьми, — рассуждала я вслух, чтобы не молчать. — Это надо прекратить.

Ничего конкретного я предложить не успела, как Адриан подхватил мою мысль.

— Продадим его в южные колонии. Пусть собирает тростник под палящим солнцем.

— Будет исполнено, Ваше Величество, — тут же взял под козырек Жюльберн.

— Ну и второе, — король выдержал любимую театральную паузу. — Анриетта, проси, что хочешь? Исполню любое желание.

— А… — от удивления я приоткрыла рот. Король поднял раскрытую ладонь:

— Только сначала хорошенько подумай. Другой возможности не будет.

Я улыбнулась. В ту минуту для меня вдруг все стало просто. И я ответила:

— Ваше Величество, желание у меня только одно.

Когда я вышла из кабинета короля, меня тут же перехватила молоденькая фрейлина королевы.

— Леди д’Осси, Её Величество желает видеть вас. Пойдемте.

Она отвела меня в ту комнату, где я жила последние три дня. Королева стояла возле мольберта и изучала рисунок дракона.

— Поразительная картина, — она качнула головой. — Как живая.

— Благодарю вас, — я присела с поклоном.

— Хочу, чтобы ты подарила мне ее.

— Конечно, Ваше Величество.

— А еще я хочу, — продолжила королева, — чтобы ты нарисовала мой портрет. В таком же стиле.

— Но это всего лишь акварель, — я смутилась.

Мои рисунки не шли ни в какое сравнение с портретами, развешанными в коридорах и комнатах. Там серьезное масло на холсте, а не детские картинки.

Королева чуть приподняла изогнутые брови. Я тут же одумалась.

— Да, Ваше Величество, — и склонила голову.

— Вот и славно, — она благодушно улыбнулась. — Полагаю, тебе надо сначала вернуться домой и разобраться с делами. Так что пока я тебя отпущу, но это ненадолго. Жди приглашения.

— Да, Ваше Величество, — только и повторила я.

— Мой муж ведь наградил тебя? — поинтересовалась королева.

— Более чем.

— Что-то я в этом сомневаюсь, — она чуть качнула головой. — Ну да мы с тобой не последний раз видимся, — она махнула своей фрейлине. — Убедись, что для леди д’Осси подготовили карету.

Из дворца я ехала с ветерком, но большую часть дороги думала о Дамиане. О нем было приятно думать, и даже когда я задремала, мне приснился мой рисунок. Дракон повернул голову и долго смотрел на меня зелеными глазами. Мы не разговаривали, но я чувствовала, что он рядом.

В замке меня встретила Катарина. Она сообщила, что Люсия окончательно переехала к Фалконам, а всего за час до моего возвращения к воротам прискакал посыльный от самого короля. Он-то и передал бумаги, согласно которым, я являюсь основной владелицей и самого замка, и всех прилегающих земель.

— Хорошо, что мы успели заключить сделку с Франсуа, — проговорила сестра, показывая мне свиток. — Знай он, что шахта теперь принадлежит тебе, точно бы что-то заподозрил.

Признаться, я и забыла обо всей это возне с драконием. Слишком глубоко ушла в свои мысли.

— Катарина, я тебе доверяю вести все дела с Питером и Фалконами, — сказала я с легкой улыбкой. — Уверена, ты все организуешь, как надо.

— О, даже не сомневайся, — она хлопнула кулаком по раскрытой ладони.

Это оказалось правдой. Питер вместе с Катариной занялись бизнесом на полную катушку. Франсуа угодил в ловушку, как наивный теленок. Активно скупал все рудники и шахты в округе и первое время даже получал определённую прибыль.

— Вот заглотит наживку еще глубже, — говорила Катарина со злым блеском в глазах, — и пустим слух, что в округе видели дракона. Хорошо бы, конечно, настоящего показать. Но пока и так сгодится.

Настоящего я ей обещать не могла, хотя и очень хотелось.

Постепенно я привыкла к жизни в замке. Засучив рукава, окунулась в местные заботы. Назначила в помощники Мориса и потихоньку разобралась, как что работает. Через пару недель мне пришло приглашение во дворец. И я, как и договаривались, нарисовала портрет королевы.

Он ей настолько понравился, что она объявила меня новой придворной художницей и даже приказала организовать выставку работ в картинной галерее. Ко мне быстро потянулась очередь из желающих запечатлеть себя, но многие покупали и пейзажи.

Это было здорово. Непередаваемое ощущение, когда люди ценят то, что ты делаешь сама, своими руками. Когда твое творчество находит отклик и за него благодарны.

Это вдохновляло так, что хотелось много и с удовольствием работать. Вот только энергии у меня было не так уж много, и частенько хотелось подремать. Послеполуденный сон стал почти привычкой. И не потому что я вдруг превратилась в изнеженную баронессу. Просто теперь под моим сердцем билось второе.

— Вы не жалеете, что отдали ради меня нечто важное? — спросил меня как-то принц Адриан.

Он обрел здоровый цвет лица и больше не походил на эмо-подростка.

— Я обрела кое-что важнее, — ответила я, чуть коснувшись своего живота.

Лето в Ангедолии закончилось, и пришла пора золотой осени. В один из таких ярких и солнечных дней посыльный принес мне приглашение — аккуратный конвертик с печатью, на которой красовалась ажурная буква “А”.

— Алонсо? — удивилась Катарина, заглядывая мне через плечо. — Чего Рафаэлю понадобилось?

Я вскрыла конверт и, пробежав глазами по строчкам, ответила:

— Это приглашение на ужин.

— Поедешь?

— Обязательно.

Я нарядилась в свое лучшее платье и, напевая, еще долго расчесывала волосы.

— Поеду-ка я с тобой, — заявила, глядя на меня Катарина, — а то больно подозрительный у тебя настрой.

Так уж получилось, что в замке графа Алонсо я была всего дважды: когда Дамиан пытался продать меня Рафаэлю, и когда уже я пыталась расстроить свадьбу сестры. Оба раза, как видно, не самые приятные. Но сегодня, я была уверена, все будет по-другому.

— Чего ж ты так сияешь? — все гадала сестра.

А я лишь загадочно улыбалась.

У крыльца нас встретила небольшая делегация, возглавлял которую сам граф Алонсо, отец Дамиана и Рафаэля. Он больше не казался живой мумией и теперь выглядел как упитанный мужчина в самом расцвете сил. Его супруга сменила траурный наряд на белое платье и, казалось, даже помолодела.

— Анриетта, — она протянула руки, стоило мне ступить из кареты. — Я всю жизнь буду тебе благодарна!

— Правда? — удивилась за моей спиной Катарина.

— Анриетта спасла мне жизнь, — торжественно объявил граф и, поднеся мою руку к губам, поцеловал.

Следом шел черед здороваться с Рафаэлем. Он стоял чуть поодаль с таким выражением лица, словно мечтал исчезнуть. Талия Фалкон держала его под руку и чуть поглаживала его предплечье, как будто успокаивала.

— Анриетта, — сухо проговорил Рафаэль и слегка кивнул.

— Бывший жених, — не удержалась я и добавила: — Смотрите, Талия, а то и от вас убежит.

— Мы уже сыграли свадьбу, — сообщила девушка. — Решили обойтись без шума.

— Прекрасное решение, — неожиданно поддержала Катарина и подмигнула мне.

Она-то знала, что Фалконов интересовал не Рафаэль, а дракониевы шахты. И чем больше они инвестировали в руду, тем сильнее потом будет поражение. Катарина ждала этого момента, как иные дети ждут Нового года. Я же как-то это все отпустила. И теперь больше всего ждала другого.

— Есть еще кое-кто, кого ты, вероятно, хотела бы видеть, — с хитрой улыбкой сообщил граф Алонсо.

Мое сердце забилось чаще.

— Он ждет в саду, — добавила графиня и указала на усыпанную желто-оранжевыми листьями дорожку.

— Простите, — я чуть поклонилась и, подобрав юбку, засеменила вперед.

Через мгновение я уже бежала. И было плевать, что обо мне думали. В моей душе снова разлилось тепло, как тогда в приюте, когда я касалась детей. Магия словно захватывала мое тело.

Он ждал под сенью гигантского клена с золотыми, словно охваченными пламенем листьями. Стоило мне появиться из-за угла башни, как он кинулся навстречу. Я больше не чувствовала ног. Я летела к своему дракону. А он несся ко мне.

— Мышка! — Дамиан заключил меня в объятья и крепко поцеловал.

— Как же я соскучилась, — я потерлась щекой о его щеку.

— Больше никогда не хочу с тобой расставаться! — заявили он и сходу выпалил: — Ты выйдешь за меня замуж?

Когда король спросил, чего я желаю, я попросила его снять с Дамиана все обвинения. Я понимала, что желание мое было дерзким и противоречащим тому, что ранее приказал сам король. Но Адриан все же согласился. Только сказал, что на это потребуется время. Я приготовилась ждать бесконечно долго, но мой дракон вернулся еще до того, как мой животик начала выпирать. Так что будет папаше сюрприз.

— Конечно, выйду, — я обвила его шею.

Дамиан прильнул к моим губам, после чего долго не отпускал, продолжая осыпать поцелуями мое лицо, шею и, кажется, даже волосы. Те самые, за которые меня прозвали Мышкой.