Серебряные крылья для Мышки

XI. Единое целое

Дамиан встретил меня насмешливым взглядом. Так, словно хотел сказать: «Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?» Как будто было бы лучше, окажись я в клетке с самого начала. Так меня хоть не стали связывать.

— Нас сожгут, — сообщила я вслух, — чтобы вернуть многолетний баланс.

— Заманчивая перспектива, — усмехнулся Дамиан.

Я смотрела на него сверху-вниз и не верила, что у него нет в кармане какого-нибудь плана. Впрочем, сейчас у него и карманов не было. На Дамиане по-прежнему оставалась лишь набедренная повязка, и я могла вволю налюбоваться его крепким торсом. Хоть что-то приятное перед смертью.

Дикари за моей спиной зашумели. Я обернулась и увидела, как к клетке несли горящие факелы. Несколько тагосов принялись играть на барабанах, и кажется, в деревне снова начался праздник. И когда эти люди работают? Все для них карнавал.

Я снова посмотрела на Дамиана.

— Мышка, прости, что втянул тебя в это, — проникновенно сказал он.

В его зеленых глазах мне снова почудилось пламя, совсем как тогда в замке барона, когда он схватил меня.

И тут меня осенило. Дракон из моего сна говорил, что камень должен стать единым целым. Обе его части сейчас были в нас. И кажется, оставался только один способ их соединить.

Вообще, еще со школы я была стеснительной. В пятом классе мне нравился мальчик, с которым я хотела сидеть за одной партой, но стеснялась предложить. И в итоге он сел с моей более бойкой подружкой. А в седьмом классе мне понравился другой мальчик, красавчик и главный спортсмен. Нам вместе выпало рисовать стенгазету, и однажды он даже предложил вместе пойти домой, но я так застеснялась, что всю дорогу молчала. И больше он не предлагал.

В старших классах и в институте мне тоже много кто нравился, но это никогда не было взаимно. А если вдруг молодой человек и проявлял какой-то минимальный интерес, я закрывалась быстрее, чем двери в метро. Свободно почему-то чувствовала себя только с теми, кто мне самой был не особо. Чаще мы просто оставались приятелями, но иногда это заканчивалась тягучими и утомительными отношениями, которые потом никуда не вели.

А мечтала я о том, чтобы влюбиться взаимно. Вот чтобы он был весь такой классный, что глаз не оторвать, и при этом ты для него — единственная.

Забавно, что Дамиан вполне мог быть таким мужчиной. Он красивый и смелый, а от его прикосновений голова кругом. Только вряд ли он в меня влюблен. С чего бы…

Впрочем, сейчас это неважно.

Я глубоко вдохнула. Так, стеснительность в баню, это наш единственный шанс!

Стремительно, чтобы не потерять драгоценное время, а заодно не успеть струсить, я присела возле Дамиана и принялась задирать его набедренную повязку.

— Мышка, ты чего? — не понял он, дернув связанными руками.

— Мы должны стать одним целым, — заявила я и торопливо освободилась от туники.

Дамиан окинул меня таким взглядом, что все во мне вспыхнуло. И одновременно было так стыдно, словно где-то сверху за мной наблюдала моя бабушка и неодобрительно качала седой головой.

— Вот тебе и дворянская девочка, — наемник усмехнулся.

Но я видела, как быстро и в нем пробудилось желание. От волнения мое тело задрожало, а пальцы перестали слушаться. Я не то что никогда не начинала первой, так еще за моей спиной не было сотен глаз.

Безумие. Но отступать некуда.

Дикари подожгли хворост, и вокруг клетки образовался огненный круг. В мгновение стало жарко.

Не теряя драгоценного времени, я оседлала связанного Дамиана.

В первую минуту было больно. Я уже и забыла, что Мышка была девственницей. Но вся эта пикантная ситуация странным образом возбуждала. Вот уж никогда не замечала за собой таких склонностей. А вот оно как оказалось…

За спиной послышались крики, пламя разгоралось все сильнее, заставляя наши тела покрываться испариной. Было страшно, что все закончится так же стремительно, как началось. Нас разлучат, или мы сгорим навсегда.

Я посмотрела в зеленые, теперь казавшиеся бездонными глаза. Тревога отступила, и я позволила себе потеряться в ритме движений.

Дамиан сумел-таки разорвать веревки, но вместо того, чтобы бежать, подхватил меня под бедра и лишь ускорил темп.

— Ты сумасшедшая, — прошептал он, прикусив мочку моего уха.

От его голоса меня накрыло волной страсти, а в груди вдруг стало так жарко, словно пламя добралось и до моего сердца.

Я посмотрела вниз и увидела, как между мной и Дамианом зажегся свет. Сначала это был маленький белый шарик, похожий на звезду, но он стремительно рос, пока не поглотил наши сплетенные тела.

Все вокруг стало белым. А возможно, это я ослепла. Лишь продолжала чувствовать Дамиана, его сильные руки, поцелуи и уверенные движения. Через мгновение меня охватил экстаз, и весь мир словно исчез.

Не знаю, как много времени прошло, но пришла я в себя уже лежа на полу клетки. Точнее того, что от нее осталось. Толстенные деревянные прутья местами обуглились, но большая часть была просто выломана.

Приподнявшись, я подняла валявшуюся тут же тунику и торопливо прикрылась. Впрочем, никто на меня не смотрел. Дикари попрятались или разбежались.

Встав на ноги, я шагнула из разрушенной клетки на теплый пепел. Сверху раздался рык. Я задрала голову и увидела его.

Серебряный дракон из моего сна кружил над деревней, поджигая травяные крыши и распугивая остатки дикарей, еще не скрывшихся в джунглях.

Заметив, что я очнулась, он приземлился на центральной площади, окатив меня волной теплого воздуха.

— Ты мне снишься? — на всякий случай спросила я, и подойдя ближе, коснулась его морды.

Дракон мотнул головой.

— Значит, у нас получилось! — я хлопнула в ладоши. — Но где Дамиан?

— Много лет мой дух дремал у него внутри, — ответил мой серебряный друг. — Теперь мы одно целое. Благодаря тебе.

Я погладила его мощное плечо. Серебрянка, которой был болен Дамиан, очень напоминала драконью чешую. Теперь понятно, откуда она взялась. В нем все это время текла кровь драконов.

— Что теперь? — спросила я.

— Вопрос времени, когда они перегруппируются и вернутся с оружием, — интонация, с которой дракон это сказал, была точь-в-точь как у Дамиана, развевая последние сомнения. — Нам нужно убираться с острова.

— Но как? У нас нет корабля.

Мне тут же вспомнилось, как Рэдленд построил лодку, в которой же и умер. Не хотелось повторять его судьбу.

Дамиан наклонился вперед, почти прижимаясь к земле. Я забралась на его переднюю лапу, а оттуда на спину.

— Держись за что-нибудь, — посоветовал дракон.

Да, уздечки и мягкого седла бы не помешало. Но раз уж выбора нет, сгодятся и торчавшие у основания шеи шипы.

Дамиан расправил крылья и начал медленно подниматься вверх. Мои ладони в миг покрылись испариной, я сжала бедра, как будто это могло помочь мне удержаться, и прижалась животом к теплой драконьей спине.

«Я сплю, — подумалось мне. — Это куда вероятнее».

Земля под нами становилась все дальше и меньше. Свет луны озарял волны, лизавшие берег острова. Ветер заиграл в моих серо-пепельных волосах. Стало прохладно, но я лишь крепче обняла своего волшебного спутника.

После того, что мы только что пережили, во мне пробудилась бесконечная нежность. Возможно, я просто устала. Но сейчас не было ничего лучше, чем прижиматься к теплой спине дракона и довериться его мощным крыльям, рассекавшим ночной воздух.

— Не спи там, — проговорил Дамиан. — Не хочу тебя потом вылавливать из океанских глубин.

Я несколько раз моргнула. Действительно, расслабляться преждевременно. Насколько я помню карту, висевшую в каюте пирата, между островами и Ангедолией приличное расстояние. А значит, лететь нам предстоит долго. Без еды и, что страшнее, без пресной воды. Да и насколько у Дамиана хватит сил?

Ничего этого вслух я спрашивать не стала. А то бывают любители поучать водителей с пассажирского сиденья. К добру не приводит, это я по своим родителям знаю. Лучше наоборот — не мешать.

Только чем дольше мы летели, тем сложнее было бороться со сном. Да и во рту пересохло, и захотелось пить.

Я подумала о Поле. Мальчишка так и остался у дикарей. Хотелось надеяться, что они не сделают ему ничего плохого. Но гарантий, конечно, не было, и меня начала мучить совесть. Я ведь вспомнила о нем только сейчас. А могла бы раньше. Могла бы попросить Дамиана взять и его на борт. Правда, неизвестно, согласился бы он. Все-таки есть разница один пассажир у тебя на спине или два. И все равно…

— Держись крепче, — предупредил Дамиан и начал снижаться.

Я попыталась посмотреть вниз, но ничего толком не увидела, но спорить, конечно, не стала.

Дамиан приземлился на торчавшие из воды скалы и осторожно лег, едва помещаясь на самой крупной.

— Передохнем немного, а потом снова полетим, — сообщил он.

Распрямившись, осторожно сползла с его широкой спины. Мои ноги почему-то гудели, и сама я дрожала от влажности и холода.

— Держись ко мне ближе, — посоветовал Дамиан.

Я свернулась рядом с ним калачиком и почувствовала себя немного лучше. По-прежнему хотелось пить и уже начинало хотеться есть, но по крайней мере мы были живы.

На следующее утро начался дождь. Мое мучимое жаждой тело восприняло его, как подарок. Я открыла рот и, как в детстве, ловила каждую каплю. Но вот лететь в плохую погоду оказалось не из приятных. Мы словно попали под холодный душ, и я даже начала хлюпать носом.

И все же удача была на нашей стороне. Вдалеке показались еще скалы, а за ними берег. Мне так и захотелось закричать: земля! Но простуженное горло отказывалось.

Дамиан ускорился.

— Что это за остров? — спросила я, когда его лапы коснулись мокрого песка. — Не помню такого на карте.

— Потому что он не обозначен, — ответил Дамиан. — Я видел с высоты, что тут недалеко есть пещера. В ней переждем бурю.

Он понесся вперед, и я только и успела, что снова ухватиться за шипы на его плечах.

Пещера была в скале у самой воды. Наверняка ее частично затапливало во время прилива. Но зато внутри она оказалась довольно просторной. С высоким потолком, с которым не случится приступа клаустрофобии. И довольно длинная, уходящая вверх.

— Сиди здесь, — скомандовал Дамиан, высадив меня у порога. — Я найду дрова, и разведем костер.

— Да, капитан! — я игриво улыбнулась.

Когда мой дракон исчез из вида, я принялась осматриваться. Вход в пещеру был довольно большой, раза в полтора выше моего роста, так что света у входа было много. Но вот в глубине становилось все темнее. На камнях и выступах местами были черные точки — следы жизни летучих мышей. И я быстро решила, что лучше далеко не заходить.

Дамиан вернулся, держа в когтистых лапах палки, хворост и сухие листья. Все это добро он сложил у входа и выдохнув, поджег самую увесистую палку. Ну хоть с огнем у нас проблем не будет.

Пока он улетел за следующей партией, я собрала костер чуть дальше от входа, чтобы его не потушило неожиданным приливом. Потом нашла крупный камень с полостью в центре и выставила его под дождь, чтобы собрать питьевой воды.

Дальше Дамиан притащил здоровенное бревно, на котором можно было сидеть, и еще ворох широких пальмовых листьев, из которых я обустроила что-то вроде ложа.

— Думаю, наше убежище готово, — сообщила я.

— Теперь за едой, попробую что-нибудь поймать.

Хотелось бы мне посмотреть, как он будет охотиться на дичь. Но без пассажира ему, конечно, будет легче.

Теперь, когда в пещере было достаточно света от костра, а мне было нечего делать, я принялась рассматривать стены. Коричневый, пористый камень, местами напоминавший застывшее мороженое.

А это что?

На ровной поверхности был выцарапан небольшой рисунок: цветок с пятью острыми лепестками, какие обычно рисуют дети. В центре у него была закрученная спираль.

— Как интересно, — сказала я вслух.

Мне всегда думалось, что пещерные люди в первую очередь рисуют животных и сцены охоты. А тут внезапно — цветок. Не знаю, какой у него символизм, но самое главное значение у него одно — здесь когда-то были люди. А может, и сейчас есть, и остров обитаем.

Я принялась дотошно осматривать все стены, но ничего больше так и не нашла. Скорее всего, люди здесь когда-то были, но очень давно. Иначе тут были бы еще какие-то остатки, что-то из бытовых принадлежностей, может, посуда или хотя бы спальные места, и нам бы не пришлось обживаться с нуля.

Оставив поиски, я присела на бревно и вытянула руки к огню. Со всеми событиями у меня так и не было минутки, чтобы осознать, что произошло. Конечно, я смотрела кино и много читала, поэтому наличие дракона в фэнтезийном мире меня не должно удивить. Тем более, о драконах говорил и алхимик, и дикари. Только чем дольше я здесь жила, тем меньше мне верилось, что другой мир вообще существовал. Может, я всегда была Мышкой, которой снилось, что она живет в Москве? Как тому китайскому императору, которому снилось, что он бабочка.

Нет, волновало меня куда больше не то, что Дамиан теперь дракон. Я больше думала о своей безумной выходке и наших отношениях. Признаюсь, мне было страшно. Что если я теперь влюблюсь в него без памяти, а он просто уйдет? Или в нашем случае, улетит. Он же сам говорил, что при его образе жизни рядом нет места спутнице.

Он наемник, глава Черных кинжалов и вряд ли откажется от прежнего образа жизни из-за одной меня. Наоборот, будет использовать все преимущества своей новой формы.

Да и вообще, имеет ли право женщина требовать, чтобы мужчина изменился? Вот он же до встречи со мной жил себе не тужил. С чего вдруг он должен отказываться от старых привычек? Это у меня тут нет никакой жизни.

Меня охватила такая тоска, что захотелось плакать. Все верно. Мама мне как-то говорила, что женщина цепляется за мужчину только тогда, когда у нее нет своей жизни, дела, увлечений. Когда весь ее мир сводится к нему одному. И подсознательно мужчине в таких отношениях становится душно. Логично же.

Значит, мне надо самой решить, что я буду делать по возвращению в Ангедолию. Так. Во-первых, надо вернуться в замок и посмотреть, что там можно восстановить. Во-вторых, надо будет вывести на чистую воду заказчиков убийства барона. В-третьих, наладить отношения с сестрами. Другой семьи тут у меня все равно нет. А Дамиан….

Дамиан принес в зубах тушу кабана и сложил ее у входа.

Я подскочила и кинулась к нему. Слышала я где-то, что убитых животных надо разделывать сразу же, а не то мясо испортится и будет несъедобным. У меня, правда, не было даже обычного ножа, но Дамиан помогал острыми когтями.

Провозившись, мы смогли очистить мясо от внутренностей и шкуры, после чего насадили его на острую палку и подвесили над костром.

— За наши желудки можно быть спокойными, — гордо сообщила я и отправилась к океану ополаскивать руки. — Ты наверное, ужасно устал и до нитки промок.

Дамиан так и застыл у входа. Его драконье тело было слишком большим, чтобы войти внутрь. И хотя он мог сунуть голову и передние лапы, его спина и хвост по-прежнему оставались под дождем.

— Ты не знаешь, как превратиться обратно? — сообразила я.

Дамиан фыркнул, выпустив из широких ноздрей пар.

— Лучше и не пробовать, — сказал он. — В этом теле мы по крайней мере можем улететь.

— И все же…

Я подошла ближе и вытянула руку. Дамиан склонил ко мне голову. Я погладила его сначала по морде, а потом почесала за одним из костяных шипов. Казалось, он вот-вот заурчит, как кот.

— Ты сможешь, — уверенно заявила я.

Дракон внимательно посмотрел на меня зелеными глазами и, похоже, на что-то решился. Его тело начало светиться, и я отступила. Мощный силуэт уменьшился на глазах, и через мгновение передо мной стоял уже знакомый мужчина. Как водится, совершенно голый.

Я хотела было на эту тему пошутить, но не успела. Дамиан шагнул ко мне и, заключив в крепкие объятья, принялся целовать. Жарко, настойчиво, так, что я сразу потеряла голову.

И очнулась, лишь когда мы лежали вдвоем на ложе из пальмовых листьев.

— Серебрянка исчезла, — заметила я, играя с волосками у него на груди.

— Не так я себе представлял исцеление, — Дамиан усмехнулся. — Но дареному дракону на крылья не смотрят.

Он провел ладонью мне по спине и, подхватив под попу, слегка прижал к себе.

— Я обязан тебе жизнью, Мышка, — прошептал он на ухо.

От его голоса мое тело словно окутало негой. Вместо ответа я потянулась к его губам, и наши разгоряченные тела снова сплелись.

Мы даже не заметили, как кончился дождь.