Серебряное яблоко

Глава 2

Тьма сменилась яркой вспышкой. Джейн открыла глаза и увидела прямо над собой ослепляющий шар света. Она не понимала, что этот огненный монстр делает на потолке ее комнаты, и почему вокруг него нет привычных розовых обоев с мелкими звёздочками. Все тело ужасно ныло, будто она несколько часов занималась спортом или её побила уличная шпана. Джейн и не припоминала, чтобы хоть когда-нибудь ранее просыпалась в таком скверном состоянии. В её душе закралось беспокойство и полное непонимание происходящего.

Наконец, под целую какофонию собственных вздохов, она приподнялась на руках и села. Ее окружали вовсе не стены комнаты, а уличный пейзаж. Ослепляющий шар с потолка оказался попросту солнцем среди ясного неба, усыпанного небольшими облачками. Вокруг Джейн повсюду была только голая, черная земля. Правда не совсем голая: кое-где были то ли сожженные, то ли засохшие деревья и кустарники, а также коряги и пни. Сидела она тоже на земле, среди нескольких заморенных кустиков. Во всей округе не было видно ни одного живого деревца, ни одной травинки, вообще никакой зелени. Вдали виднелись горы. Даже отсюда было заметно, что они огромные и величественные, но совершенно не покрытые снегом на верхушках. Где-то вдали был слышен звук бьющихся о скалы морских волн.

Джейн поднялась на ноги, чтобы осмотреться еще лучше. Судя по всему, она находилась на вершине холма, и справа от нее, у его подножия, распологалось что-то похожее на небольшую деревню. В центре поселка возвышалось большое и невероятно красивое белое здание, окруженное маленькими разноцветными домами. Судя по всему, окна белого “дворца” были выполнены цветными стеклами, так как сверкали на солнце всеми возможными красками. Между домами виднелись какие-то водоемы, а также – множество деревьев и цветочных кустарников. В общем, вся деревня представляла собой невообразимо яркое пятно среди всей округи.

Где она? Она же вчера заснула дома. Злоупотреблением алкоголя Джейн никогда не отличалась. Так, нужно вспомнить, что было вчера... Она легла спать как обычно, а потом ...подождите, она уже просыпалась следующим утром... Заходила к Серхио, пошла на интернатуру... О, Боже миссис Кларк... Они пытались спасти миссис Кларк. У них ничего не вышло, от отчаяния она просто взяла ее за руку... Дефибриллятор... Её ударило током.

О, нет. Нет-нет-нет. Нет. Джейн в одно мгновение поняла, где она. Она так хотела придумать другое объяснение, но не могла его найти. В детстве ей порой снились сны, что кто-то из её близких людей умер, и первые секунды после пробуждения она еще пребывала в той жуткой реальности. Но потом ее наполняла такая волна счастья, когда она осознавала, что это был всего лишь сон. Такое облегчение растекалось по всей душе. И она снова испытает это облегчение уже вот-вот. Ведь она спит. Спит. Это и есть ответ. Люди во снах иногда могут управлять своими действиями. Ведь могут же, правда? Но неужели так реально? Нет, это не сон.

Её руки стали влажными, она чувствовала, как ее накрывает паника, словно надвигающаяся над головой черная туча. Неужели так быстро и все? Никакой тебе карьеры кардиолога, мужа, детей, путешествий по миру на пенсии. Сколько непрочитанных книг, непросмотренных фильмов, несказанных слов. Она вдруг вспомнила, что завтра по центральному телеканалу выходит последняя серия ее любимого сериала, и она так и не узнает, чем же там все закончится. Так глупо думать сейчас о сериале, но тем не менее... Она уже ничего не сможет доделать и таких простых и глупых вещей тоже. Она ведь так и не узнает, чем все могло закончиться у нее самой, если бы судьба дала ей возможность прожить до старости. Неужели это и есть ее исход? Ей всего двадцать три года. Она же вообще ничего в жизни еще не сделала. Ничего. Джейн тут же стало казаться, что годы, которые еще остались у ее ровесников, это вовсе и не годы, это целые столетия, вечность. Вечность, в которой они смогут все успеть. А она - нет.

Джейн снова легла на землю и подняла руки к лицу. Розовый лак на её ногтях выглядел таким настоящим. Она попробовала его соскоблить, непонятно зачем. Просто такое обычное... простое живое действие. Кусочки лака падали на землю. Джейн взяла один из них и начала его тщательно прощупывать. Такой нелепой картины мир, наверное, еще не видывал, но ей так нравилось, что лак осязаем. Как в жизни. Нравилось, что она имеет плоть или что-то на подобии и пока еще не стала прозрачным облаком. Она потеребила край своего костюма. Как хорошо, что у нее еще есть одежда, как у живого человека. Хотя какой в этом толк, совершенно не ясно.

И что ей теперь делать? Её никто не будет встречать, и рассказывать, как здесь все устроено? Где человек с весами в руках, который взвесит все ее грехи и все совершенные ею добрые деяния? Джейн к собственному стыду, корыстно обрадовалась, что помогала в приюте для бездомных животных. Хорошо, что она сделала в жизни хотя бы одно благое дело, и может благодаря этому, ее отправят в лучшее место. Хотя, наверное, за одну эту мысль ее бескорыстная помощь превратилась в дело для собственной выгоды и учитываться уже не будет. И когда она только успела от тоски по потерянной жизни перейти к благоустройству своего существования на том свете? Такая уж Джейн. Всегда старается подстроиться под обстоятельства и найти что-то хорошее в любой ситуации.

Она поднялась на ноги и решила идти к большому белому зданию, окруженному зеленью и пестрыми домиками. Может, там ей что-то объяснят.

Её поражала собственная холодная сдержанность. Несмотря на весь ужас ситуации и внутреннюю печаль, она вела себя так, будто приехала на экскурсию в другой город. Это напомнило ей как в детстве, однажды летом, она поехала изучать английский язык в другую страну и в день прилета потерялась. Был вечер, темнело, и она абсолютно не знала, что ей делать. Но головой она трезво понимала, что самолет домой летает лишь раз в неделю, и ей в любом случае придется провести это время в чужой стране. Она гуляла по улицам с абсолютным спокойствием, как и сейчас. Разница лишь в том, что тогда все закончилось хорошо – ее нашли и она чудесно провела там время, а сейчас никто ее уже не найдет и не вернет домой.

Джейн пошла по склону вниз, ее медицинские тапки через несколько шагов покрылись толстым слоем пыли. Видно, о дожде эта земля слышала только из легенд. Почему здесь нигде нет растений? Джейн и подумать бы не могла, что на том свете такая проблема с природой. Точнее уже сказать, на этом свете. Через несколько минут ее пути, девушка услышала какой-то странный вой, который раздавался отовсюду. Кажется, он исходил даже из-под земли. Что-то вроде сирены, но с еще более угрожающими нотками. Джейн прибавила шаг. Её пугал этот вой и ей хотелось быстрее добраться до деревни с большим белым домом и деревьями. Звук начал усиливаться. Джейн побежала.

Во время ее побега невесть от чего, на нее неожиданно накатила волна печали и горя. Она начинала по-настоящему осознавать, что она никогда не вернется назад. Это ее конец. Она так любила их семейный загородный дом, там так много цветов, фруктовых деревьев. И она надеялась, что рай выглядит именно так. Но здесь лишь голая земля. Может возле растений живут только самые лучшие люди и ее сейчас туда даже не впустят?

Родители. Нет, она не могла о них думать. Просто не могла. Она вспомнила, как утром поцеловала маму в щеку. Неужели это был последний раз? Этого просто не может быть. Из её глаз начали падать слезы, так стремительно, словно сорвавшиеся со скалы альпинисты, навеки скрытые от окружающего мира. Нет, она не хочет об этом думать. Она не хочет думать вообще ни о чем. Она бежала со всех сил, она хотела, чтобы ноги сильно заболели, чтобы в мышцах пекло. Как у людей. Как у живых людей. И ноги действительно заболели. И в мышцах действительно запекло. Так странно, она все-таки чувствует боль. Джейн остановилась передохнуть. Тем временем вой достиг страшной силы, у нее разболелась голова и она продолжила идти очень медленно.

Интересно, что сейчас происходит там, у них? Врачи, наверное, вернулись с семинара, и застали веселенькую картину. Мертвый пациент, один интерн по халатности убил второго, а этот второй из-за паники забыл о технике безопасности, за что сам же и поплатился. А ведь подруги уже были без пяти минут самостоятельными врачами. И столько успели натворить.

Джейн тяжело вздохнула.

Сколько же мороки будет у доктора Перльса – их с Анной куратора. Сколько разбирательств и судов. Все эти бюрократические штучки. Джейн не могла спокойно думать об Анне – она была её одним из самых близких людей, но она убила ее! Пусть не преднамеренно, но все же. Как она могла дать разряд без предупреждения, да еще и, видя, что Джейн находится так близко к пациенту? Ох, ей незачем думать, что там будет происходить после, и как вообще все это могло случиться – это уже не имеет никакого значения. Но так трудно себя в этом убедить, ведь еще вчера для нее были важны даже мелочи вроде новой туши для ресниц.

Наконец она добралась до главных ворот деревни. Они были массивными и очень высокими, как показалось Джейн - метра под три. На воротах сидели необычайно красивые статуи птиц, разукрашенные разноцветными красками, а вся решетка была заплетена маленькими бронзовыми листочками. По центру ворот листочки сходились в ажурную табличку, на которой было выведено - "Великие Сады". Эта надпись окончательно развеяла последние надежды Джейн. "Великие Сады". Такое очевидное название.

Девушка осмотрелась вокруг, но так никого и не заметила. Ей ничего не оставалось, как самой зайти в ворота на территорию деревни. К её большому изумлению, Великие Сады оказались совершенно безлюдны. Джейн охватил еще больший страх, чем прежде. Возле некоторых домов на веревках сушилось белье, лежала, словно только что брошенная кухонная утварь, а вдали из какого-то здания валил дым. Все выглядело так, будто еще минуту назад здесь кипела жизнь, если в данном случае уместно это так называть. Но всех тех, кому это принадлежало, нигде не было видно. Джейн шла по узким мощеным улочкам и через несколько домов вышла к парку невообразимой красоты, с крохотными декоративными озерцами и прекрасными цветами вокруг них. В воде плавали разноцветные рыбки, кое-где встречались утки, чистящие перышки. Повсюду были скульптуры, изображающие в основном фруктовые деревья или овощные грядки. Вот Джейн прошла мимо маленьких статуй, имитирующих шесть белокочанных капусток, а возле одного из озер расположилась потрясающая своей совершенной формой – мраморная ива. Кое-где даже были розы, как ей показалось, сделанные из драгоценных камней. Они так ярко сверкали, что на них невозможно было смотреть.

Она уже не могла любоваться всей этой красотой, так как вой, который не прекращался все это время, перерос в дикий гул.

Джейн как раз подошла к входу в огромное белое здание в центре сада, которое она видела с холма, как ей начало казаться, что от шума все ее тело вот-вот расколется, словно грецкий орех. На разноцветных окнах дворца играло солнце, ослепляя глаза. Она схватилась за голову, пытаясь, что есть мочи, закрыть уши руками. Это не помогало. Казалось, этот пронзительный звук исходит уже даже из нее самой. Она упала на колени и зажала голову между ног. Последнее, на что она успела обратить внимание, было дерево, с которого свисало всего два серебристых яблока размером с человеческую голову. Внезапно вой прекратился, и наступила долгожданная тишина.

***

Король Айронвуда сидел в кресле у окна и смотрел на свои руки. Он не раз в своей жизни недоумевал, почему линия жизни на его ладонях имеет протяженность. Логичнее было бы, если бы она представляла собой кольцо. Такой себе круг без начала и конца, без углов и дыр. Хотя одна дыра в его жизни все-таки присутствовала – центр этого самого круга, заполняющий всю его жизнь. Да, кольцо было бы идеальной формой для его линии жизни. Такое однообразие одинаковых дней, идущих друг за другом и давно уже слившихся в один сплошной долгий день.

Он любил смотреть на свои руки. Это, да еще его пронзительные глаза, было единственным, что внешне отличало его от этой безликой толпы, которой он был вынужден править. О внутренних различиях нечего и говорить, это вообще несравнимые вещи.

Он мечтал о Канзанополисе – мире, из которого однажды прибыл его отец, мире, которому пренадлежал он сам. Канзанополис – место, где все были великими и сильными. Возможно, именно там его жизнь была бы не простым существованием, а чем-то более ярким и существенным. Но мечта навсегда осталась несбыточной. К несчастью, он родился здесь, в Айронвуде, где вынужден быть королем людей, напоминающих бестолково разбросанные по полу тряпичные куклы. И все, чем занимаются эти куклы – это потребляют продукты его силы и энергии. Иногда ему казалось, что они постепенно выпивают его изнутри. И совсем скоро будет видно пустое дно. Он не ненавидел всех этих людей. Нет. Они ведь его народ. Он кормил их, одевал, защищал, когда появлялись твари из других миров, но он был совершенно безразличен к ним, впрочем, как и они к нему, несмотря на все его благие деяния. А некоторые из них даже откровенно недолюбливали короля, впрочем, ему и не было никакого дела до их чувств. Просто они не могли выжить без него, а он без них не мог бы быть королем. Без своего народа, он был бы всего-навсего одинокий великий мужчина. Конечно, по сути, он и так являлся абсолютно одиноким человеком, но легче переживать одиночество среди поклонов и уважения этих людей, чем среди пустоты своих комнат.

У короля конечно же были родственники: двоюродная тетка, дядя и несколько безмозглых кузин и кузенов. Все они – уцелевшие после крушения корабля родственники по линии матери, так как Отцу не удалось захватить никого из могучего Канзанополиса. Мать короля была чудесной женщиной, насколько он мог помнить, но практически вся её родня была, наверное, еще более серой массой, чем простые люди живущие в деревнях за Великими Садами. И их общения он старался избегать. Все, кого он любил давно погибли, одномоментно и сразу. Он, наверное, и сам тогда погиб, поэтому вообще старался избегать всех окружающих его людей.

Порой, он общался со своими ровесниками вельможами и, конечно же, с дамами, ведь все званые вечера и банкеты король непременно должен был посещать. Общался он и с ремесленниками Великих Садов, но, в общем, все эти разговоры были абсолютно пусты. Впрочем, у него и не было мыслей и переживаний, которыми хотелось бы с кем-то делится. Он просто работал, выполняя свою миссию правителя. Во всем Айронвуде был лишь один человек, которому он мог доверить хоть какие-то свои замыслы - это его правая рука Эпс Фендерсон. Когда-то он был лучшим другом отца. Эпс отлично помогал королю в делах и действительно относился к нему как к сыну. И для короля Эпс был одним из немногих значимых людей. Но как бы велика не была эта значимость, Фендерсон не смог бы заменить королю всех родных, которых он потерял, как бы тот ни старался.

Взгляд короля бегло скользнул в окно, на проходящих по парку местных жителей. Он поселил в Великих Садах ту малую горстку людей, которые были хоть на что-то способны. В основном они занимались каким-нибудь ремеслом: обрабатывали металлы и драгоценные камни, древесину и мрамор, шили, создавали предметы быта. Остальная большая часть его народа вообще невесть, чем занималась. Король давно уже убедился, что все они абсолютно ни на что не годны.

Кто-то мог бы сказать, что ему легко считать свой народ никчемным, ведь сам он может создать все что угодно, лишь силой своих мыслей и едва заметным взмахом руки. Будто так просто быть великим, когда это вовсе не твоя заслуга, а дар природы, с которым ты родился. Но он не всегда пользовался своими силами. Король многое делал собственными руками в прямом смысле этих слов: охотился на диких животных с помощью копья, превосходно метал топор, создавал витражи, писал картины. Он научился всему этому, стремился делать все как можно лучше. Ему нравилось делать что-либо без применения своих сил. Как лишнее доказательство того, что каждый из его людей мог бы чего-то добиться и без даров природы, приложи они хоть толику усилий и стараний.

Все его мысли всегда были об одном и том же. Почему он здесь? И когда появиться хоть что-то, что бы заинтересовало его или вдохновило? Или вся его жизнь так и пройдет в создании картошки и хлеба для этих вечно отдыхающих обладателей голодных ртов? Ему даже не о чем было рисовать эскизы для витражей, которые он любил делать больше всего. Все, что ему нравилось и все, что его волновало, красовалось уже на всех окнах дворца. И поэтому порой он просто перебирал в руках разноцветные стекла, размышляя о том, как все его люди подобны им. Какие они хрупкие и слабые – стеклянные люди...

Громогласный рев прервал привычные мысли короля. Сирена. Неужели опять? Не мир, а проходной двор! В этом году это уже третий раз. Что они все лезут со всех миров, чтобы убивать жителей Айронвуда? Король встал с кресла и вышел на терассу. Отсюда открывался прекрасный вид на всю деревню. Он видел, как местные жители, уже в привычной для них манере, разбегались по домам, закрывая на засовы двери и окна, бросая на ходу все свои дела. Какая скукотища. Он облокотился на резной поручень балкона и всмотрелся вдаль. Кто же будет на этот раз? Снова ничего интересного, какое-нибудь очередное тупое и нелепое существо. Хотя, иногда они все-таки успевают принести вред. Однажды в их мир попало существо, вдали напоминающее человека. Вокруг его рук горел синий свет. Король знал, что Канзанополис разрушен и его попросту больше не существует, но в душе все равно обрел надежду. Может кто-то выжил, и король больше не будет единственным обладателем сверхсил в Айронвуде. Но приблизившись, оказалось, что это все равно существо с интеллектом животного, хотя вдали внешнее сходство с человеком было очень сильным.

Наконец, через полчаса монотонного ожидания и скучнейших воспоминаний о тварях, прибывавших ранее, он увидел идущую по опустевшим садам девушку. Король устало вздохнул. Он создал сигнализацию тринадцать лет назад, все знают правила, но периодически находится одна бестолочь, которая не успевает спрятаться. Обычно, именно они и становятся единственными жертвами пришельцев. Его взгляд скользнул по её одежде – странный мужской костюм яркого голубого цвета. Их дворцовая швея частенько предлагает новые идеи покроя одежды для жителей деревни, но все они обычно отвергаются. Неудивительно, что именно эта девушка, решившаяся на такие эксперименты во внешнем облике, продолжает и сейчас вести себя неразумно.

Тем временем девушка уже подошла ко входу во дворец, при этом удивленно оглядываясь и пытаясь заткнуть уши руками. Король не сводил с нее глаз, ведь ее появление хоть как-то разбавляло монотонный пейзаж. Он уже развернулся, чтобы спуститься вниз и дождаться существо на улице, когда его озарила догадка. "Это она. Она из другого мира. Человек".

Король вернулся в комнату и оглушительным криком позвал своего помощника:

— Эпс!

Пожилой мужчина вбежал с криками:

— Это опять случилось. Все уже в безопасности. Но я пока нигде не вижу эту тварь, - он вспотел и испуганно теребил свои руки.

— Это не тварь, по крайней мере, на первый взгляд, – король излучал хладнокровное спокойствие, что ввело Эпса в замешательство, – судя по всему – это человек.

— Человек? Как и ваш отец?

Этот вопрос привел короля в бешенство, и он рявкнул:

— Она не мой отец! Я не знаю, чего она хочет, попала она сюда случайно или намеренно, но любые ее планы я остановлю.

— Любые? А если у нее тоже есть сверхчеловеческие силы и она изменит наш мир к лучшему?

Король, всегда мечтавший о встрече с себе подобным, неожиданно для себя самого вдруг осознал, что с прибытием еще одного сверхчеловека он может потерять единственное, что у него есть - власть. И он тут же, как будто бы ожил, у него словно из ниоткуда возникла настоящая цель - борьба за эту власть с кем-то другим.

— Я король Айронвуда и к лучшему его меняю я и только я. Вы сейчас выйдете и встретите ее как благородную даму, если, конечно, она вообще умеет разговаривать.

— Я.. Я?

Судя по всему, для Эпса этот приказ был самым ужасным в его жизни. Королю даже стало его немного жаль, но он больше никому не мог доверить подобное дело. Он не спускал глаз с девушки.

— Именно Вы. Дадите ей комнату, нашу одежду, служанок. Минимум информации о нашем мире и обо мне... Пока что.

— А вдруг она опасна? Ведь это не животное, она не будет на нас нападать и грызть клыками, но она может быть опасна в хитроумном замысле нашего уничтожения.

— Да, – кивнул король, – я выясню это сам.

— Но может, сразу отправим ее в темницу, а потом уже выясним ее планы?

Фендерсон всегда давал хорошие советы. Проблема лишь в том, что поступить так, как он говорил, было бы слишком скучным занятием. В этой стране скука витала повсюду вместо воздуха. Вполне вероятно, что в темнице она бы могла все рассказать и сама. Но это слишком просто и неинтересно. Раз в их мире наконец-то случилось хоть что-то новое, нужно выжать из этого максимум веселья. Но если он поймет, что она хочет отобрать у него корону – она окажется в темнице в два счета.

— Делай то, что я приказал. Отправить ее в темницу мы всегда успеем. Потом доложишь мне подробно, кто она такая.

— Да, Ваше Величество, - и Эпс с поклоном удалился.

Король выключил сигнальную сирену и снова вышел на терассу. Девушка стояла на коленях возле "серебряной яблони", все еще не убрав руки от ушей, но вокруг нее уже начали собираться люди. С опаской, держа дистанцию, но, тем не менее, увидев, что это человек они все же повыходили. Болваны. Думают, она будет словно Отец. Эти люди только и живут в ожидании благ свалившимся им на головы. Может она собирается их всех уничтожить, а они уже повылазили из своих норок. Откуда у них такое поразительное доверие?

Девушка стала ему в мгновение ока омерзительна. Он - король Айронвуда и так будет всегда. Он знал, что остановит ее, что бы она ни принесла, но в душе он словно чуял, что её появление в Айронвуде станет роковым для всех.