Серебряная рука

ГЛАВА ВТОРАЯ
КРАСНЫЙ МЕЧ

Корум шел ре полю, то и дело переступая через веревки шатров. Он направлялся к Ильбрику. Наконец, Принц оказался перед огромным шатром небесно-голубого цвета, по шелковым бокам которого бежали волны.

- Ильбрик! Сын Мананнана! Ты здесь? В ответ раздался странный скрежещущий звук; прислушавшись повнимательнее, Корум узнал его и улыбнулся.

- Я смотрю, ты готовишься к войне. Ты пустишь меня к себе?

Скрежет прекратился, и раздался добродушный бас гиганта:

- Заходи, Корум! Добро пожаловать! Корум отодвинул шелковую полу и вошел внутрь. Свет проникал в шатер через тончайший шелк;

Коруму казалось, что он находится в голубой подводной пещере - пещере Ильбрика. Ильбрик сидел на огромном сундуке, на его коленях лежал гигантский меч Мститель. В руке великан держал точило. Золотистые волосы Ильбрика были завиты в косы, заплетена была и его борода. На сидхи была зеленая куртка и высокие башмаки со шнуровкою до колена. В углу лежали, доспехи: бронзовая кираса, на которой были изображены солнце, корабли и морские звери; щит, на котором было нарисовано солнце, и шлем с таким же изображением. На смуглых руках воина мерцали тяжелые золотые браслеты, на них были вырезаны те же картины, что и на кирасе. Ильбрик, сын величайшего из героев-сидхи, имел в высоту добрых шестнадцать футов и был великолепно сложен.

Улыбнувшись, Ильбрик взглянул на Корума и вновь занялся своим мечом.

- Что-то ты, мой друг, невесел. Корум подошел к шлему и погладил рукой его узорчатую, покрытую тончайшей резьбой поверхность.

- Наверное, предчувствую свою судьбу.

- Но разве ты не бессмертный, Принц Корум? Корум обернулся на юношеский голос. В шатер вошел юноша лет четырнадцати. Это был младший сын короля Файахэда, которого все звали не иначе, как Юный Фин. Юный Фин лицом походил на отца, но в отличие от него был строен и гибок. Он был так же рыж, как и Файахэд, и, похоже, так же весел нравом. Юный Фин улыбнулся Коруму, Несмотря на юный возраст, Фин был одним из умнейших и искуснейших воинов мабденского войска. Корум рассмеялся.

- Кто знает, - возможно ты и прав, Юный Фин. Но эта мысль меня вряд ли утешит.

Юный Фин сбросил с себя оранжевую парчовую мантию и снял свой стальной шлем. Одежды его были темными от пота. Похоже, недавно он упражнялся в воинском искусстве.

- Я тебя понимаю, Принц Корум. - Фин отвесил легкий поклон Ильбрику, смотревшему на него с радостью. - Приветствую тебя, о, Сидхи!

- Привет, Юный Фин. Чем я могу быть полезен? - Ильбрик продолжал точить свой меч; движения его были точны и плавны.

- Нет, спасибо, мне ничего не надо. Я зашел поболтать. - Юный Фин растерянно надел шлем на голову. - Боюсь, что я вам помешал.

- Ну что ты, Фин, - сказал Корум. - Скажи-ка мне лучше, что ты думаешь о нашем войске?

- Здесь собрались настоящие воины, - ответил Юный Фин. - Слабаков у нас нет. Одно плохо - уж слишком нас мало.

- Верно сказано, мой мальчик, - согласился Ильбрик. - Я об этом и сам частенько думаю.

- А я только что обсуждал эту проблему с Джерри, - сказал Корум. Установилось молчание.

- Но ведь нам больше негде брать солдат, - не выдержал Юный Фин. Говорил он так, словно надеялся на то, что Корум возразит ему.

- Негде, - подтвердил его слова Корум. Ильбрик нахмурился.

- Давным-давно, когда я был моложе тебя, Фин, я слышал историю об одном странном месте. Там сидхи могут обрести союзников. Но я слышал и о том, что место это опасно даже для нас, сидхи, да и союзники эти весьма переменчивы. Надо бы мне поговорить с Гоффаноном, может быть, он знает что-нибудь об этом.

- Союзники? - Юный Фин засмеялся. - Они что - сверхъестественные? Сейчас нам любые союзники подходят.

- Я поговорю об этом с Гоффаноном, - сказал Ильбрик и вернулся к заточке меча. Юный Фин собрался уходить.

- Ну что ж, тогда я пока помолчу. Надеюсь, мы увидимся на вечернем пиршестве.

Когда Юный Фин вышел, Корум вопросительно посмотрел на Ильбрика, но тот сделал вид, что он всецело занят мечом и не замечает его взгляда.

Корум почесал щеку.

- Помнится, было время, когда я не мог говорить о магических силах без улыбки.

Ильбрик рассеянно кивнул, словно не расслышав слов Корума.

- Теперь же мне приходится полагаться на них, - продолжил Корум с иронией в голосе, - и, тем самым, исходить из их реальности. Я больше не верю ни в логику, ни в разум. Ильбрик поднял глаза.

- А ты не допускаешь того, что логика твоя могла быть слишком узкой, а разум - слишком ограниченным? - сказал он.

- Все может быть. - Корум вздохнул и направился к выходу из шатра. Но внезапно он остановился, склонил голову набок и стал прислушиваться. - Ты слышишь эти звуки?

Ильбрик прислушался.

- Тут много звуков.

- Мне кажется, что я слышу арфу. Ильбрик покачал головой.

- Я слышу только свирель. - Он прислушался внимательнее. - Впрочем, похоже, ты прав. Далеко далеко. - И тут он засмеялся: - Нет, Корум, тебе кажется.

Корум действительно слышал арфу Дагдага, и оттого на сердце его вновь легла тяжесть. Так и не попрощавшись с Ильбриком, он вышел из шатра и зашагал по полю. Откуда-то сзади послышался крик:

- Корум! Корум!

Принц обернулся. Позади сидела группа горцев, одетых в свои клетчатые юбки. Воины пили вино. За ними Корум увидел бегущую ему навстречу Медбх.

Миновав группу воинов, она остановилась прямо перед ним и нерешительно коснулась рукою его плеча.

- Я искала тебя в наших палатах, но ты уже ушел. Нам нельзя ссориться, Корум.

Вмиг дурное настроение покинуло Корума. Засмеявшись, он обнял Медбх, не обращая никакого внимания на сидевших рядом горцев.

- Больше мы ссориться и не будем, Медбх. Во всем виноват только я.

- Не надо никого винить. Никто ни в чем не виноват.

Она поцеловала его. Губы ее были теплыми и мягкими. Все страхи тут же улетучились.

- Женщины владеют великою силой, - сказал Корум. - Только что я говорил с Ильбриком о магии ж чудесах. Величайшее же из чудес - женский поцелуй.

Она изобразила на лице удивление:

- Ты становишься сентиментальным, о, Сидхи.

Медбх выскользнула из его объятий, но тут же засмеялась и вновь поцеловала его.

Держась за руки, они пошли по лагерю, то и дело приветствуя знакомых и отвечая на приветствия тех, кто узнавал их.

На краю лагеря было оборудовано несколько кузниц. В топках ревел раздуваемый мехами огонь. По наковальням мерно ударяли молоты. Огромные, обливающиеся потом кузнецы добела раскаляли куски металла. Все они были одеты в длинные кожаные фартуки. Здесь же был и Гоффанон. В одной руке он держал огромный молот, в другой - клещи. Карлик был увлечен беседой с чернобородым мабденом, в котором Корум узнал Хайсака, кузнеца по прозванию Нагрей-Солнце (считалось, что Хайсак стащил кусочек Солнца, что и позволило ему стать превосходным кузнецом).

В ближней топке калилась длинная полоса металла. Гоффанон и Хайсак время от времени посматривали на нее, о чем-то горячо споря.

Корум и Медбх не стали мешать им, они молча наблюдали за происходящим.

- Еще шесть ударов сердца, и он будет готов, - сказал Хайсак.

Гоффанон улыбнулся.

- Ты ошибаешься, Хайсак, - не шесть, а шесть с половиной.

- Я тебе верю, Сидхи. Ты уже показал свое умение.

Гоффанон просунул клещи в топку, ухватил имя раскаленную полосу и быстро выдернул ее из огня. Хорошенько рассмотрев ее, он довольно заметил:

- Все в порядке.

Хайсак так же внимательно осмотрел раскаленную добела полосу и согласно кивнул:

- Что хорошо, то хорошо.

Гоффанон радостно улыбнулся и, обернувшись, заметил Корума. - А-а, Принц Корум! Ты пришел вовремя. Смотри. - Он поднял раскаленную полосу, что, поостыв, стала кроваво-красной. - Как ты думаешь, Корум, что это такое.

- Я полагаю, это меч.

- Это лучший меч из всех мечей, что когда-либо ковались в мабденских землях! Вот уже неделю мы бьемся над ним. Между прочим, мы делали его вместе я и Хайсак. Это символ древнего союза мабденов и сидхи. Разве он не хорош?

- Он прекрасен, Гоффанон. Гоффанон принялся размахивать красным мечом. Металл загудел.

- Его еще нужно закаливать, но это уже пустяки. И еще - ты должен дать ему имя.

- Я?

- Разумеется ты! - Гоффанон радостно засмеялся. - Это же твой меч, Корум! С этим мечом в руках ты и поведешь мабденов на бой.

- Мой меч? - Корум никак не ожидал этого.

- Это наш подарок тебе. После пира мы вернемся сюда и закончим работу. Он будет тебе верным товарищем, Корум, но он станет по-настоящему сильным только после того, как ты дашь ему имя.

- Для меня это большая честь, Гоффанон, - сказал Корум. - Я и не думал…

Его слова утонули в шипении воды, - карлик сунул меч в бочку.

- Его ковали сидхи и мабдены. Именно такой меч тебе и нужен.

- Ты прав, - согласился Корум. Слова Гоффанона необыкновенно тронули его. - Ты действительно прав, Гоффанон. - Он повернулся к улыбавшемуся во весь рот Хайсаку. - Спасибо тебе, Хайсак. Спасибо вам обоим.

И тут Гоффанон заговорил едва ли не шепотом:

- Хайсаку не зря дали имя Нагрей-Солнце. И еще - надо будет спеть песнь меча и пометить его знаком.

Уважая ритуалы, Корум кивнул, хотя сам и не верил в их значимость. Он понимал, что тем самым ему оказывается особая честь, честь ему совершенно непонятная.

- Еще раз - спасибо вам. Нет в языке таких слов, которыми я мог бы выразить свои чувства.

- Вот и не стоит зря утруждать себя. Лучше подумай о том, как его назвать, - заговорил Хайсак. Его хриплый голос был исполнен мудрости.

- Гоффанон, я пришел к тебе не за этим, - сказал Корум. - Только что Ильбрик сказал мне, что у нас могут появиться неожиданные союзники. Не знаешь ли ты, что он имел в виду?

Гоффанон пожал плечами.

- Понятия не имею.

- Я думаю, Ильбрик сам расскажет тебе об этом, - вмешалась Медбх, тронув Корума за рукав. - До вечера, друзья. Нам надо немного отдохнуть.

И она повела впавшего в задумчивость Корума к стенам Кэр-Малода.