Сердце пламени

Глава 12

— Нет! Нет! Нет…

Вой раненого зверя, полный отчаяния, боли ярости. Ивонет не могла и не желала верить в происходящее. Буквально секунда обрекла её друзей на погибель. Она упала от бессилия на колени, спрятала лицо в ладони и горько заплакала.

— Ивонет, — Янар легонько сжал её плечо, — прости, я сделал всё, что мог. Если тебя это утешит, то знай: Хаоль сможет открыть ещё один портал.

Ивонет обернулась и подняла заплаканные глаза на мужчину:

— Они смогут убежать?

— Да.

— И найти нас?

Рука мужчины опала. Лицо стало жёстче, губы сжались, превратившись в тонкую линию. Помедлив, он всё-таки ответил:

— Здесь всё немного сложнее…

Ивонет поднялась, размазывая по щекам слёзы.

— Что сложного? Тельман знает, что мы направимся в Таврию, мы говорили об этом.

— Я просто не уверен, что это именно Таврия. Чувствую по погоде, что мы на континенте. Но где именно — сказать сложно.

— Что? Это может быть не Таврия?! — болезненно выдохнула Ивонет, не понимая, что её переполняет больше: обида или гнев.

— Прости, принцесса, но с крохами колдовской силы в сломленном теле творить магию сложно. Меня хватило только на то, чтобы напитать камень. А чтобы задать точное направление, нужно больше энергии. Только после того, как моя искра вернётся, я смогу управлять потоками как мне будет угодно, а пока только так, — мужчина с сожалением развёл руки в стороны.

Ивонет не верила своим ушам. Да, она понимала, о чём говорит Янар, но мириться с его правдой не желала. Она так устала от горя, обид и переживаний, что не выдержала и стукнула мужчину в грудь.

— Ты вновь меня обманул! — Ещё один удар. — Ты вновь предал моё доверие! — Слёзы начали печь глаза. — Ты лгун, каких только поискать! Обманщик! Ненавижу! — Она хотела ещё раз как можно больнее ударить бесчувственного истукана, но мужчина перехватил её руки, притянул к себе и сжал трясущееся тело в объятиях. Замер, терпеливо ожидая, когда гнев сменят опустошение и разбитость.

— Ненавижу… ненавижу тебя…

— Тсс… Всё будет хорошо.

— Не будет!

— Они выберутся, вот увидишь.

— Неправда!

— Вы ещё встретитесь и посмеётесь над всем этим.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Ивонет притихла и тоже замерла. Уткнулась носом в чужое плечо и прикрыла глаза, ощущая запах хвои, пыли от полушубка и тонкий аромат дыма от чужой кожи, как от печного огня. Уютного, мирного, приветливого.

Она нырнула руками под мужской полушубок и обняла Янара в ответ, отмечая уголком сознания, что ей непривычно слышать мерный, но мощный стук чужого сердца. Ощущать щекочущее дыхание над головой. И чувствовать себя в безопасности в кольце сильных рук, что держат крепко и в то же время бережно.

А что самое невероятное и волнительное, это ощущать чужую всеобъемлющую энергию, окутывающую как кокон, в котором не только тепло и уютно, но и спокойно. Настолько, что не хочется её лишаться. Ивонет сама не поняла, в какой момент её руки обвили сильнее, а тело прильнуло плотнее.

— Спасибо…

Она поймала себя на мысли, что могла бы стоять так вечно. Но мужчина вдруг напрягся, резко разомкнул объятия и поспешно шагнул назад. И, несмотря на жару, плотнее закутался в полушубок, став похожим на сыча, хмурого и недовольного. Через мгновение он поменялся в лице и прислушался.

— Слышишь? — осипшим и каким-то больным голосом отчуждённо поинтересовался он.

— Что? — растерянно спросила Ивонет, ощущая неловкость и пустоту. И радуясь, что мужчина слеп и не видит её лицо.

— Что-то не так.

И в этот момент неподалеку раздались детские крики.

Ивонет сорвалась с места и поспешила на поляну, где оставались ферры.

Все до единого они катались по земле, а их тела скручивали спазмы. Крутило так, что невозможно было дышать. Дети плакали, кричали и выли, взрывая землю когтями.

— Лима, что здесь произошло?!

«Не знаю, мы играли с ребятами, когда вдруг всем стало плохо. В один миг они попадали на землю, как шишки в ураган, и началось вот это».

Ивонет увидела в стороне женщин и поспешила к ним, но и они выглядели не лучше: метались по поляне, словно в бреду, и хватались за лица, сдирая куски кожи вместе с шерстью, как обезумевшие.

Ивонет похолодела от ужаса. Она нашла взглядом Ирвина и кинулась к нему, подхватила мальчишку на руки. Его кожа с шерстью, как и у всех, стала опадать кусками, а лицевые кости под кожей начали изменяться, словно там орудовали огромные жуки-короеды, причиняя невообразимую боль. Ирвин ещё раз болезненно взвыл и упал без чувств.

— Янар! Что происходит?! Это мор, отрава, болезнь?

— Ничего страшного.

— Ничего страшного?! Но они умирают!

— От перевоплощения ещё никто не умирал.

— Перевоплощения?!

Ивонет подхватила бесчувственное тело маленького ферра, присмотрелась внимательнее. Действительно, то, что происходило, напоминало перевоплощение из ферра в человека. Вытянутая волчья пасть чудесным образом уменьшилась, превратилась в маленький аккуратный носик и линию пухлых детских губ. Клыки втянулись, образовав ряд мелких зубов без одного переднего. Шерсть опала, и теперь Ивонет могла прикоснуться к румяным щёчкам и к коже с мелкими задорными веснушками. Удлиненные конечности тоже изменились, став нормальными с крохотными пальчиками. Теперь ферр ничем не отличался от обычного пятилетнего ребенка, мирно спящего на её руках.

— Посланница Вирры, почему ты плачешь? — Ирвин открыл глаза, осоловело поморгал и уставился на Ивонет ясными голубыми глазами. Потом поморщился и почесал щёку. Замер, словно испугавшийся заяц. Спрыгнул с её рук и начал себя осматривать, трогать лицо.

Его любопытство перетекло в новый испуг, а после — в неудержимый восторг. И вот он уже мчится к друзьям, оглушая округу новостью, что он похож на богиню.

Хотя, как оказалось, не только он, но и остальные ферры на поляне стали людьми.

— Я так понимаю, представление завершилось и мы можем идти?

— Стой, куда?.. Нет, подожди, — Ивонет тряхнула головой, путаясь в мыслях. — Я не понимаю…

— Ферры обрели утерянную способность, что тут непонятного? — пожал плечами мужчина, к чему-то принюхиваясь.

— И тебя это не удивляет? Хотя… — Ивонет прищурилась. — Ты знал, что так будет. Ведь ты совсем не удивлён.

— Ну, знать у нас может только вездесущий Альхард. Я мог только догадываться.

Янар выбрал направление, но Ивонет преградила ему путь.

— Чего еще ты от меня хочешь, принцесса? — вымученно обронил мужчина. — Мы выбрались из ловушки, ферры обрели способность к перевоплощению. Разве не об этом ты мечтала?

Ивонет нахмурилась:

— Все мои мечты слишком дорого стоят. Какова цена у перевоплощения?

— Как и было предсказано: кровь. Только кровь смоет проклятие, на которое они сами себя обрекли. Ну и, конечно, условие договора, хоть и через несколько столетий, но было выполнено.

Ивонет топнула ножкой, упёрла руки в бока:

— Ты можешь объяснить нормально, чтобы я не вытягивала из тебя каждое слово?!

Стихийник развернулся, волосы упали ему на лицо, создавая острые тени на впалых щеках и скулах. Навис над девушкой каменной глыбой. Опасной, злой, которая ещё мгновение — и раздавит:

— Хочешь знать правду? Тогда смотри.

Он резко притянул её к себе за шею и поцеловал.

Изморось, холодный промозглый ветер. Она сидела в карете, выглядывала в окно, и печаль омрачала красивые черты. Руки нежно прижимали к груди сверток со спящим младенцем.

— Янар, ты уверен, что дорога безопасна? Отец велел добираться через Шепчущий лес.

— Не бойтесь, принцесса, с нами волки, они в обиду вас не дадут. Как и я, — мужчина стукнул себя кулаком по кожаному доспеху.

— Да, но сейчас день, ферры не могут перевоплощаться.

— Чтобы быть отважным, не обязательна звериная ипостась. Вы же знаете, волки умрут за вас, если понадобится. Они присягнули вашему отцу и дали клятву крови.

— Всё так, но меня не отпускает тревога. Будущее окутано туманом, это плохой знак. Я его не вижу.

— Вы просто устали, — усмехнулся мужчина, осаживая серого жеребца, который от бездействия начал топтаться на месте. — Если не доверяете им, доверьтесь мне. — Он склонился ниже: — Я обещал вашей сестре, что вы и ваш малыш не пострадаете и доберетесь до Штормового предела в безопасности. Значит, так и будет. — Он по-мальчишески подмигнул, выпрямился и стукнул по крыше кареты: — Дрейк, трогай!

Всё случилось невероятно быстро. Вскоре они попали в засаду: воины Альхарда перегородили дорогу поваленным деревом, а потом кинулись в бой. Они самоотверженно и храбро сражались с сидами, словно от этого зависела их жизнь. Хотя, возможно, так и было, ведь Альхард не прощал промахов. Но что может сделать горстка людей против магических существ? С ними легко разделались бы, но люди-волки, которые поклялись защищать род Изначальных и быть преданными им до конца своих дней, обернулись против своих и начинают рвать тех, с кем ещё недавно стояли плечом к плечу и кого называли братьями. Они перешли на сторону врага. На сторону Альхарда.

Янар пытался их вразумить, но тщетно. Волки словно обезумели. Их когти и челюсти рвали без жалости, а топоры рубили наотмашь.

Кровь и мёртвые тела втоптаны в грязь, и больше некому защищать принцессу, кроме Янара. В одной руке у него меч, другой он зажимает рану в боку, из которой течет кровь.

— Не подходите, иначе…

— Иначе что, сын?

На дороге появляется Альхард. В черных доспехах, на черном коне — он похож на всадника смерти. Хотя так и есть. Там, где появляется он, царят смерть и хаос.

— А я ведь предупреждал, что ты выбрал не ту сторону. Да ещё и других моих детей повёл за собой. Но ничего, и на них у меня найдётся управа. Взять его!

Янар пытался отбить нападение, сопротивляться, но тщетно: рана была слишком серьезна. Ему скрутили руки, ударили по голове и повалили на землю, в грязь. И всё, что ему оставалось, это смотреть, как из кареты выводят Илуэль, младшую дочь короля Рассветов и родную сестру его возлюбленной Авели. Не уберег он её. Не сдержал обещание, и от этого на душе только ненависть, а глаза застилает красная пелена.

Между тем девушка с золотыми волосами холодна и надменна. Только глаза, в которых пылает пламя, и слегка дрожащие пальцы выдают бурю чувств.

— Ну что, провидица, расскажешь моё будущее? — усмехается Альхард, спешиваясь и подходя ближе.

— Твоя смерть будет мучительной и долгой. Могущество, которое вскоре придёт, предаст и обернётся тленом. Твоя гнилая душа станет заложником вечных страданий. Твое наследие угаснет быстрее, чем ты можешь вообразить. Ты станешь прахом, воспоминанием, которое…

— Хватит! — Болезненный удар по щеке — и девушка замолкает. Лишь крепче прижимает к груди ребенка, который начинает плакать. — Если не можешь предсказать то, что я желаю услышать, значит, придётся вырастить себе нового прорицателя.

Он резко выдергивает ребенка из рук матери и передает одному из воинов. Но закричать или кинуться на обидчика она не успевает: Альхард выхватывает из ножен меч и пронзает девушку с золотыми волосами насквозь. Тут же подхватывает её сломленное тело и злорадно шепчет:

— Не переживай, если и из твоего выродка ничего не получится, твоё сердце и душа навсегда останутся со мной. И будут прекрасным дополнением в коллекции анимусов…

Дышать тяжело. Тело, что придавливает сверху, практически не даёт вдохнуть. Рана в боку горит огнем. Душа разрывается от боли и ярости… Янар отстранился, но Ивонет всё ещё не хватает воздуха. Она была там. Она чувствовала всё вместе с Янаром. Слишком живо и ярко. Слишком болезненно. Кажется, она кричала и привлекла лишнее внимание. Женщины опасливо косились на нее, дети не решались подойти. Да и как подойдёшь, когда Янар скалится, явно давая понять, что не время для праздного любопытства. Он присел на корточки рядом с ней, стоящей на четвереньках:

— Ты как?

— Кажется, умираю.

— Не кажется: я тогда почти умер. Но мой отец так просто меня на тот свет не отпустил. Я ещё не владел магией Изначальных, поэтому воскрешать меня пришлось долго.

— Как ты это перенёс?

— Валялся в бреду не один день.

— Как ты перенес то, что её убили?

— Мне помогла жажда мести, я дышал ею, я был ею окутан. Когда на кого-то сильно злишься, это даёт определенные силы.

— Что стало с ребенком?

— Сложно сказать. Я перестал следить за чужими судьбами, как только был отравлен проклятием и пленён.

— Но догадка у тебя есть?

Не вопрос, утверждение. Ивонет наконец обрела способность дышать, разорвав путы видения, и села, устало опираясь на ствол дерева.

Стихийник протянул ей бутыль с водой. Терпеливо ждал, пока Ивонет напьется, и только потом задумчиво ответил:

— Думаю, ты каким-то образом с ними связана. Возможно, ты прямой потомок ребенка Илуэль. Хотя теперь я в этом не сомневаюсь, ведь ты помогла феррам снять проклятие.

— Как?

— Они замкнули круг. Исполнили клятву верности до конца. Как их предки должны были защитить Илуэль, так они защитили тебя, потомка с королевской кровью Изначальных. Ты в безопасности, а они положили за это свои головы. Следуя чести, зову и совести.

— Разве так можно было?

— Линней — не просто мир, это живой организм, тонкий и чувствительный. Стремящийся к гармонии и равновесию. Он жестоко карает тех, кто это равновесие нарушает, и поощряет тех, кто восполняет баланс. И время над этим не властно. Не было никакой богини, что прокляла род волков… Нет, богиня была, — Янар тепло улыбнулся, словно поймал в ладони солнечный лучик. — Но она никогда не смогла бы кого-либо проклясть, в ней было столько любви, тепла и жажды жизни, что рядом с ней чёрствые сердца смягчались и обретали надежду на лучшее. Волкам нужно было оправдание своих поступков, вот они и приплели богиню. Хотя в чём-то они не соврали: королевская кровь сида всё же была важна. Твоя кровь, Ивонет. Как я уже сказал, ты прямой потомок короля Рассветов, поэтому и смогла помочь снять проклятие с ферров.

— Ты догадывался об этом с самого начала? Поэтому и призвал Минфрида?

— И поэтому тоже, — улыбнулся мужчина. — Убежать в суматохе нам было проще.

— Но что, если бы ты ошибся?

— Тогда бы ферры погибли зря. Предвосхищая твою злость, могу сказать, что я был уверен, что ты именно та, кто нужен. Ведь твой дар видеть, не применяя анимус, настолько уникален, насколько уникальна душа каждого из живущих на Линнее. Он был присущ девушкам из рода короля Рассветов.

— Значит, я потомок Изначальных?

— Да, и это удивительно: несколько поколений хранить такой дар в секрете. Возможно, по твоим предкам можно отследить королевскую ветвь Изначальных. Ведь дар передавался только женщинам, а значит, можно найти тех, кто вёл скрытный или затворнический образ жизни.

— Вряд ли. Я внимательно изучила наше родовое древо, мучаясь вопросом, кто мог передать мне дар, и прочитала историю нашей семьи не один десяток раз, но там не было ни сумасшедших, ни тех, кто боялся показываться на люди. Но, даже если всё так, как ты говоришь, ты не имел права решать в одиночку, ты был обязан рассказать мне о своих догадках. Ведь ферры… они все умерли!

— Как видишь, не все, — стихийник махнул рукой в сторону детского смеха.

— Но…

— Кэти, однажды нам всем предстоит сделать выбор в сторону смерти, нравится нам это или нет. Вопрос даже не в этом, а в том, куда приведёт этот выбор. Ты однажды сказала, что кого-то убила. Но если бы ты приняла другое решение, твоя душа была бы спокойна? Это бы не мучило тебя днями, месяцами, годами?

Тогда, в прошлом, я тоже там был и считаю, что виноват в том, что не прислушался к себе и к своим инстинктам, был невнимателен. Считал, что все сиды — братья и что их невозможно склонить на сторону врага. Но, как оказалось, зря: алчные желания и пороки присущи всем. Жадную душу несложно соблазнить, главное знать, чем. Из-за этого многие погибли в великой войне, ведь именно после этого происшествия она стала такой, какой вы её знаете. Убийство Илуэль, можно сказать, святого существа, хранившего мир и равновесие на планете, стало спусковым механизмом, и я к этому причастен.

Я призвал Минфрида не просто так. И был бы рад любому исходу. Если бы ты не оказалась тем, кем оказалась, ферров бы просто вырезали и часть моей души, жаждущая мести, успокоилась бы, ведь смерть Илуэль на их руках.

Но всё вышло по-другому: те, кто должен был погибнуть, погибли, искупив грехи предательства, а те, кто должен жить, останутся жить, скинув бремя своих предков. Дети, — Янар кивнул в сторону поляны, — научатся жить заново и будут помнить не только о проклятии, но и о дне его разрушения. И если вдруг пожар вспыхнет вновь, они точно будут знать, на чьей стороне сражаться. Больше ошибок они не совершат.

Янар поднялся, вдохнул полной грудью, скинул с себя жаркий полушубок и протянул руку Ивонет:

— Думаю, нам пора отправляться в путь.

Ивонет взяла его за руку там, где ткань прикрывала оголенную кожу, и тоже встала. Мужчина усмехнулся:

— Не бойся касаний, бойся людей. Твой дар — не проклятие, просто нужно научиться его контролировать.

Ивонет смутилась и не сразу, но всё-таки задала ещё один мучающий её вопрос:

— Почему ты поцеловал меня?

— Только так можно было показать то, что я хотел. — Его голова задумчиво склонилась набок, а на губах появилась лукавая улыбка: — А что, тебе не понравилось?

Ивонет вспыхнула, надулась и поспешила сбежать, грозно кинув на прощание:

— Больше никогда так не делай! Это отвратительно!