Сердце Греет Холодная Сталь

Глава 20 Арабская ночь

— Кроме непосредственно бани, коих три помещения… — повествовал Алатар. — Здесь есть две тёплые купальни и одна холодная, где вода подаётся из колодца. Разумеется, есть открытый дворик с садом, множество комнат и спален для уединения. Дом уважаемого Лиазиза Ханифа аль-Йухасдик…

Седобородый хозяин в белой накидке слегка кивнул.

— Богатейший и виднейший дом Зу-Райдана. Я вынужден отлучиться по неотложным делам при дворе блистательного эмира. Однако, уверен, что вас здесь ждёт самый гостеприимный и тёплый приём из возможных.

Маг откланялся, оставляя гостей на попечении Лиазиза и его многочисленных домочадцев. Слуги, по большей части в коротких штанах и безрукавках уже приводили в готовность банный комплекс. Таскались дрова, разгорались печи, курились благовония. КПВ сидел на небольшом диванчике рядом с Акаирис, ощущая себя Жаном Рено из фильма Пришельцы. Была там сцена, когда рыцарь из прошлого оказывался в современной ванной.

«Здец мы, конечно, одичали…»

Его подруга в простом своем одеянии выглядела естественно и даже мило, а Кириллов за месяц скитаний и сражений принял на себя образ рыцаря-разбойника или боевого бомжа. Лицо заросло, одежда истрепалась, просолилась, доспехи все в вмятинах и царапинах, под ногтями слой грязи, часть из которой, наверное, кровь…

— Ну как пойдем? — спросил Лестер. — Дамы в одно помещение, господа в другое?

— Мне с моей ногой не стоит. — опираясь на одного из слуг проковылял Марк. — Как-нибудь обмоюсь и на массаж.

— Я не потожту… — заявил Морглен, даже не думая снимать доспехи. — А вам претлагаю так… У вас… — он указал на КПВ и Лестера. — Свои помещение и третье займут мои ребята.

— Справедливо. — согласился Кириллов.

Баня представляла собой нечто наподобие турецкой парилки. В небольшом помещении, украшенном мозаиками, располагались мраморные скамейки и лежаки. Все уже начало разогреваться.

— И что здесь надо делать? — настороженно спросила эльфка, рассматривая причудливые узоры на стенах. Видимо ей было решительно неясно, что столько величественное и красивое место — храм удовольствий, а не какого-нибудь божества.

— Расслабляться. Париться.

— Париться? — удивленно переспросила она. — Это значит «волноваться»? Как «беспокоиться»? Ты все время говоришь не париться.

— Блин, да… — усмехнулся Кириллов. — Кароче, не парься и давай париться.

— Не понимаю… — совсем растерянно и неловко ответила девушка, а от того показалась КПВ особенно милой.

— Ну для начала мы разденемся и омоемся. — произнес он, подходя к эльфийке и аккуратно задирая платье. — Хорошее начало?

— Хорошее… — прошептала она, поднимая руки, чтобы дать себя окончательно обнажить. При мягком свете масляных ламп ее кожа казалась бронзовой, а волосы золотыми.

— Разденемся, омоемся, а потом… — повторил КПВ, чувствуя как кровь от прочих органов приливает к паху. — Потом еще кое-что и можно париться.

— Что же?..

— Ну как что? Любовь.

Ночь приходила Зу-Райдан, неся прохладу вместе с морским ветром. Загорались звезды, в доме почтенного Лиазиза Ханифа аль-Йухасдик топились бани, где отдыхали после ратных подвигов пришельцы с Запада. Сам хозяин проводил время с двумя из двадцати шести своих жен и наложниц. Жители города, которым повезло меньше, ложились спать в лачугах и часто на голодный желудок. Собирались ко сну рабы: люди, островные эльфы, зверорассы. Но были в ту ночь семьи для кои сон стал непозволительной роскошью. Их жизнь рухнула после визита гостей с Запада.

— Прошу тебя, Юсуф… — женщина стояла перед ним на коленях, хватаясь за подол одежды. — Ты выбрасываешь свою семью в пустыню! Разоряешь нас!

Звук пощечины и женские рыдания отразились стенами внутреннего двора богатого дома Зу-Райдана.

— Молчи безумная! — повысил голос хозяин дома, Юсуф аль-Асар. — Не глупой женщине судить меня! Собирай свои вещи и не дай Аллах ты замешкаешься. Вы уходите из города сегодня ночью.

— Разве нельзя нам остаться? — спросил юноша лет тринадцати, испуганно смотрящий как его мать в слезах убегает в дом.

— Нельзя. — отрезал Юсуф. — Крепись, сын мой. Ты отныны старший в моё отсутствие.

— Но отец… Вы достойный и храбрый человек. Едва ли другой такой сыщется среди воинов эмира Зу-Райдана. Но нельзя ли нарушить слово, если оно ведет к погибели и вас, и нашу семью.

— Мальчик мой… — вздохнул Юсуф, подходя к юноше и положив руки ему на плечи. — Есть клятвы, которые нельзя нарушать. То что я скажу тебе… — мужчина перешёл на шёпот. — …никому не стоит знать. Ты родился полумертвым. Твои глаза не видели, твой живот болел и вздувался даже от молока матери. Я знал, что жизнь покидает тебя с каждым вздохом. Ни один лекарь, ни один священник не мог помочь. Но потом я узнал про красные камни. Глаза далекого бога Запада. И я обратился к нему. Клятва службы в обмен на твою жизнь. Но мы получили даже больше. Власть, силу, богатства. Этот дом, оружие, одежды и украшения твоей матери — все было куплено моей судьбой. Не эмиру Зу-Райдана я служил, но тому, кто говорил со мной через красный камень. И настало время платить по счетам…

— А зачем?.. — в голосе Акаирис звучало удивление и даже разочарование, когда Кириллов вынул в решающий момент.

— Ну тип ты же забеременеть можешь…

— Да. Так и надо же. — уверенно заявила девушка.

«Знает, чего хочет, однако».

— А чё бы и нет. — почесав затылок, ответил КПВ. — Давай передохнем, таки помоемся и тогда я буду стрелять в цель.

Раздался лёгкий стук в дверь. КПВ аккуратно прикрыл собой девушку, взял в руку охапку одежды, скрывающую кинжал.

— Войдите. Это вы к нам?

— В банное помещение впорхнули трое смуглых девушек, одетых в лёгкие халаты на голое тело. Все улыбались, слегка поклонившись.

— Ага. Типа акт гостеприимства? — усмехнулся КПВ, откладывая одежду и оружие. — Но это, мы со своим. Со своей точнее. — сказал он приобняв Акаирис. — И следующий раз уже зарезервирован.

Однако из девушек, улыбаясь ещё шире, подошла к мраморному теплому ложу и, чуть наклонившись так что полные груди чуть показались в вырезе халата, приглашающей положила обе руки на ложе. Другая продемонстрировала несколько склянок, которые почтительно держала за спиной. Раскупорила одну из них. В комнате разлился запах цветочного масла.

Полногрудая снова, приглашающе указала руками на ложе.

— А типа массаж. Это можно…

— Мас-саж?

— Сейчас узнаешь. Мне его особо не делали, но вроде бы приятно.

Кириллов лег на теплый и гладкий мрамор, чувствуя первые прикосновения ладоней массажистки. Его обмыли, обтерли теплым влажным полотенцем и начали массировать с добавлением каких-то мудреных масел. Действо было приятное и усыпляющее. Тело как будто таяло на твердом теплом ложе. Словно вспомнилась ему вся та экстремальная нагрузка, что обрушилась на Кириллова в последний месяц. Таскать доспехи, ломать черепа, падать от тычек очередного босса, вставать и снова драться. Все время кто-то хочет прибить и не просто хочет. Доброжелателей везде хватает. Он ещё активно пытается воплотить желаемое! Стресс, сплошной стресс… И хочется иногда расслабиться. А так ведь приятно спокойно лежать в тепле, когда тебя разминают умелые руки и касается мягкая женская грудь.

«Хм…» — подумал КПВ, но глаза открывать не стал. — «А халат она, похоже, сняла. Ну сняла халат и что? Подумаешь. В бане голая девушка. Экая невидаль. Наверное запачкать его не хочет вот и сняла».

Каскад сонных мыслей несся сквозь расслабленное сознание, но вместе с тем другой орган начал потихоньку напрягаться. Вот массажистка опять касается его спины и можно ощутить кожей затвердевшие соски. Затем она прям на него чуть ли не ложиться. Нет, не наваливаться, а скорее трётся своим телом о его.

— Кэ-Пэ-Вэ… — голос Акаирис одновременно расслабленный и немного настороженный.

— Да… — сонно отвечает Кириллов.

— Они меня трогают… Прямо везде.

— Ага.

— Это нормально?

— Тебе приятно?..

— Думаю, да.

— Вот и пусть трогают. — Рассудил Кириллов, которого тоже начинали трогать прямо везде.

«Да, цивилизация однако». — рассудил Кириллов, когда массажиста немножечко присела на его ногу. Кожа у нее была гладкой, как шелк во всех местах. Явно не обошлось без депиляции зоны бикини. Никаких тебе жутких образов из Трудно Быть Богом. Девушки чистые и очень дружелюбные. Устроившись над ним она массировала плечи, одновременно расположившись грудью на его спине и целуя шею. Странное сочетание расслабления с возбуждением. Впрочем последнее постепенно брало верх.

«Последнее время я трачу много белка. Надо подналечь на курицу».

Сложно сказать как долго длился массаж, но он явно перешел в решающую фазу. Движениями рук девушка предложила КПВ перевернуться на спину. Теперь он, наконец, мог рассмотреть ее. Невысокая, с широкими бедрами, полной грудью и мягким животом. Приятно округлая, можно сказать, но лишнего веса не имелось. Темные волосы, восточный тип лица с выразительными бровями. Она сидела на нем будто в позе наездницы, продолжая массировать плечи, а её грудь покачивалась в такт движений рук. Поняв, что на нее смотрят, девушка улыбнулась и приглашающе положила правую руку Кириллова себе на бедро. Мол трогать можно. КПВ повернул голову. Акаирис смотрела на него, чуть прикрыв веки. Он уже хорошо знал это выражение её лица. Судя по нему происходящее эльфийку не напрягало, а скорее было приятно. У нее все зашло уже сильно дальше. Одна из массажисток, молодая и тонкая, сидела сверху, обрабатывая плечи и грудь. Касаниями как ладоней, так и губ. А вторая просто и без затей делала ей куни. Хотя почему просто и без затей? Очень даже затейливо. Активно двигала головой, помогала себе пальцами, язычок порхал по самым нежным местам. Чувствовался уровень сервиса.

Массажистка КПВ тем временем покрыла руку маслом и начала активно заботиться о достоинстве дорогого гостя. КПВ положил одну из ладоней ей на грудь, но сам не отрывал глаз от происходящего на среднем столе.

«Интересный опыт, блин».

Смотреть как твою девушку удовлетворяют две другие, пока тебя удовлетворяет третья. Акаирис там уже совсем поплыла. Тихо стонала, извиваясь в руках массажисток. Тем временем девушка верхом на Кириллове потрогала его за плечо, привлекая внимание. Она мило улыбнулась показывая пальчиком дальнейшие варианты развития их отношений. Сначала себе между ножек спереди, затем сзади и наконец прикоснулась к губам. Перевод не требовался.

— Хм…

КПВ решил, что если трахнуть незнакомку во время массажа при Акаирис, то у неё может создаться неверное впечатление. Того гляди в следующий раз попросит себе массажиста. Придется объяснять, а то и голову какому-то местному сломать. Зачем? Поэтому КПВ указал на губы кудесницы. Тоже массаж, пусть и оральный. Она кивнула и перешла в позицию 69, демонстрируя все качество местных депиляций зоны бикини. Качество внушало.

«Хорошо всё-таки, что я здесь оказался…»

Самоконтроль постепенно улетал, вытесняемый приближающейся кульминацией. Удовольствие тёплой волной захлёстывало разум. И когда все закончилось КПВ ни о чем не думал. Просто лежал с закрытыми глазами. Просто медленно дышал, приходя в себя и забыв обо всем. Однако миг спокойно блаженства продлился недолго.

Визг, грохот и какофония каких-то ещё звуков, говорящих об одном. Где-то рядом началась потасовка, а может быть и самый настоящий смертельный бой.

«Суки…». — с досадой подумал КПВ, разгоняя нахлынувшую негу всплеском адреналиновой ярости.

— Будь здесь! — адресовал он Акаирис, поднимаясь на ноги.

Рядом с грудой одежды лежал полутор. Именно его Кириллов взял, превратившись в Фантазию на тему обнажённого ведьмака. С таким снаряжением он выскочил в коридор, готовый выместить всю свою досаду на врага.

— Кто на новенького!

Но кровавый бой не закипел. Очень быстро КПВ осознал суть происходящего. И даже злиться расхотелось. Слишком уж пробивало на смех.

В предбаннике, меж перевёрнутых скамеек стояла, упираясь головой в потолок, Гунлед. Облик её был страшен. Обычно её фигура имела вполне себе нормальный женские пропорции, с учётом размера конечно. Ну сейчас тоже… Однако то были пропорции женщины, лет этак десять тягавшей железо на профи уровне. За отсутствием одежды было видно как мускулы двигаются и бугрятся под кожей. Лицо великанши источало свирепость, достойную её отца. Вокруг бегал, причитая и хватаясь за голову Лестер. В углу съежилась, дрожащая от страха, смуглая массажистка.

— Ещё раз тронешь моего любимого. — пророкотала великанша, возвышаясь над испуганной девушкой. — Сломаю тебя пополам. Ясно?

Несчастная закивала, стелясь к ногам разъяренной великанши, кланяясь и вымаливая прощение.

— Милая, она же ничего такого не хотела! — протестовал Лестер. — Это просто местные традиции. Для них это нормально. Это ведь…

— Нормально?! — перебила она. — Нет. Или такого не будет, или мы уходим отсюда!

Последнее было сказано так, что споров и возражений не предполагало. Великанша взяла любовника за руку и потащила обратно в баню.

«Ха. Ты так и не понял во что вляпался, ебырь-террорист?»

Усмехнулся про себя КПВ.

Это Акаирис была доверчивой, милой девушкой, выросшей на райском острове. Гунлед воспитывал маньяк-убийца, помешанный на контроле, обладании и белых стихах. При Ларе она, конечно, была несчастная девочка, но теперь то Лара рядом нет. Теперь именно Гунлед стала самым большим и сильным великаном в округе. А как себя должен вести такой доминатор? Лар ей наглядно показал модель поведения.

«А ты ей небось про вечную любовь наплел. А она, прикинь, и поверить могла! Вот и соответствуй, Казанова карманный».

Однако раз Гунлед сначала предупредила соперницу, а не сразу сломала хребет. То это был хороший признак.

«Все же она добрее Лара. Пока добрее… И будет лучше, если так оно и останется».

Уважаемый Юсуф аль-Асар, гвардеец эмира Зу-Райдана и группа не менее почтенных господ собралась в опустевшем доме. Все дети, слуги, жены и наложницы были отосланы. Все мосты сожжены или прямо сейчас занимались синим пламенем.

— Юсуф… — с некоторым удивлением произнёс пожилой мужчина, щеголяющий тремя шрамами на лбу. — Значит и вы с нами. Никогда бы не подумал…

— Я тоже не мог подозревать вас, почтенный Ибрахим. Но все мы здесь… И путь наш определен.

— Да, и ты здесь молодой Йасир.

Юноша кивнул. На лице его не было ни кровинки, а руки слегка дрожали.

Всего в полутьме пустого дома собралось около двадцати пяти мужчин самого разного возраста и рода занятий. Их объединили красные камни и воля далёкого бога. Услуга за услугу, служение за дар, кровь за кровь.

— Слышал остановились они у Лиазиза Ханифа. — произнёс Ибрахим. — И чародей эмира поставил там своих людей в охрану. Ты их знаешь, Юсуф?

Воин отрицательно покачал головой и добавил:

— Люди чародея служат и живут отдельно. Маг лично набирает их из кочевников, из жителей сухих песков. Они верят ему как богу. Дикие, темные люди. Договориться с ними никак не выйдет.

— Все будет сложнее, чем мы думали… — задумался Ибрахим. — Одно дело лодыри Лиазиза. Они верны лишь золоту и своей шкуре. Но кочевники… Народ Иврим всегда стоят насмерть. Безумные люди.

— И все же мы победим. — уверил Юсуф. — Возьмите камни.

И представили четырёх семей вынули из тщательно оберегаемых тайных кошелей четыре красных камня не больше перепелиного яйца. Каждый из них ярко алел в полутьме. Огранка поражала искусством. Мужчины по очереди надрезали мизинцы и натерли драгоценности кровью. Несколько секунд ничего не происходило, а затем…

— Невероятно… — выдохнул Йасир. — Теперь я верю, что это магия.

Внутри каждого из камней возник затейливые золотой рисунок из сотен крошечных символов.

— Что это за письмена? — поинтересовался Ибрахим.

— Язык зеленокожих шайтанов из Мортхора. Чёрное наречие. — ответил Юсуф.

Символы внутри камней проявились окончательно. Стало ясно, что узор их изображает око с вытянутым зрачком.

— Ты чувствуешь… — испуганно пролепетал Йасир, озираясь по сторонам и почти все мужчины повторяли за ним. У каждого возникло стойкое ощущение, что некто или нечто прямо сейчас наблюдает за ними. Будто встал за спиной неведомый гость, но стоит обернуться… Никого. Тени стали длиннее. Странные шорохи заполнили пустой дом.

— Чего же вы страшитесь? — спросил Юсуф. — Тот, кого мы звали, ответил на нам. Совершим обряд по нашему обыкновению.

И мужчины вгляделись прямо в ало-золотое нутро камней, ища ответы. И каждый из них ощутил, что страхи отступают. Чуждая, но такая притягательная воля далекого бога коснулась их.

— Писец… — недовольно пробурчал Лестер, после того как Гунлед вернулась в баню. — Главное самой ей такой массаж понравился. И там сейчас ее будут… ну. Массажировать. А я сиди здесь и не пялься на чужие сиськи.

— А ты как думал? — усмехнулся КПВ. — Вскружил ей голову, а теперь ещё и гарем соберёшь? Не, брат. Не чувствуешь ты базовых вещей.

— Это каких ещё?

— Что и какая женщина будет от тебя терпеть. Где черта. Как далеко за нее можно шагнуть и не провалиться.

— И как этому научиться?

— Научиться? Блин… Сейчас люди думают, что для всего есть онлайн-курсы, статья на Вики и книжка для чайников. И любой еблан при должном упорстве научиться чему угодно. Да не работает оно так. Иногда надо просто понять, что тебе не дано и жить, учитывая слабое место.

— А тебе все дано? Никаких проблем?

— Да ты че! Я? Никаких проблем? Не будь их, сидел бы сейчас в Новгороде за высокой стеной и считал деньги, пока мне поочередно насасывают любовницы. Вся эта затея одно большое проявление нашей ненормальности.

— И что с этим думаешь делать?

— Развлекаться. Иди вон сейчас к своей большой девочке, разгони массажисток и сам все сделай. Завтра можешь не успеть. Развлекайся братан. Развлекайся пока жив.

На запястье каждого из мужчин горело клеймо в виде ока. Оно возникло само после ритуала с камнями. И это была приятная боль. Каждый преисполнился силой, ощутил решимостью. На столах перед ними, когда-то полных яств и домашней суеты, ныне лежало оружие: длинные ножи, сабли, топорики, луки со стрелами, склянки с ядом.

— Дядя Юсуф, мы берем копья?

— Нет, Йасир. Это будет быстрая резня в закрытом помещении. Но можно взять круглые щиты.

— И все же есть повод для опасений. Они сильные воины. Носят необычное оружие и доспехи, достойные эмиров. Они прошли много битв. Это видно сразу.

— Не спорю. — хладнокровно ответил Юсуф. — Тем лучше, что нам не нужно одолеть их на бранном поле. Мы должны их просто убить.