Сердце Греет Холодная Сталь

Глава 13 Танец во тьме

В храме на скале не было дверей. Проход шириной в пять, а высотой все девять метров чернел провалом.

Альбрехт поднял хороший мощный фонарь. Яркий луч ударил в мрачный проход и…

— Что за чертовщина… — икнув, произнес Лестер.

— Магия… — ответил Марк. — Такое мы уже видели при штурме столицы Моргота.

Свет упёрся в темноту словно она была неким плотным туманом. Луч фонаря едва проникал на полметра вперёд.

— Этот мрак обычному свету не по зубам… — произнёс Ньяль. — Но у нас есть чем на него ответить.

Жрец извлёк хрупкую на вид склянку.

Склянка начала испускать тусклое, но вполне заметное сияние. Ньяль шагнул вперёд и мрак, который не взял мощнейший фонарь, расступился перед мерцанием в руке колдуна.

«Все чудесатей, и чудесатей». — усмехнулся КПВ. — «А где фаерболлы? Где „Вероятность резиста крайне мала“? Так и будем магичить стишками и музыкой?»

— Идемте. — решительно произнёс колдун. — Наша цель ждёт в древнем мраке оплота зла.

КПВ обернулся на Лестера. Парень нервно озирался, не горя желанием лететь вперёд.

— Что, паладин? Божественный щит не кастуется? Чего ждем? Пошли. Пора тебе гига-хер отрабатывать перед богами.

— Ты у нас когда-то обещал, что будешь первым на раздачу пиздюлей. — припомнил Лестер. — Вот и иди первым.

— А я и пойду.

И, выполняя заявленное, КПВ переступил порог храма.

Пол под ногами целиком покрывал глубокий слой серой пыли, напоминавшей прах. Стены пустые. Ни окон, ни узоров, ничего.

— Дизайн так себе. — усмехнулся Марк, заходя следом.

— Это место смердит как могила… — загробным голосом произнес Грани. — И дорожи я своей жизнью, то не ступил бы и на порог.

Внутри было довольно прохладно. Однако за отсутствием ветра и сухостью воздуха замёрзнуть было сложно.

— Я дал клятву! — сам себя приободрил Лестер, шагая за прог. Он был последним.

Пыль гасила шаги, так что даже полностью зашедший отряд не сильно нарушил мрачную тишину древних сводов.

— Ньяль, а можешь выкрутить яркость на максимум? — спросил КПВ, закашлявшись. Пыль лезла в нос.

— Пока не хочу тратить силы.

— Ну как знаешь… — с сомнением ответил КПВ. Так и представлялось как из темноты что-то прыгает на них.

И стало совсем не по себе, когда мрак сомкнулся за ними, скрыв внешний мир. Затем все стало ещё неприятнее. Из коридора они вышли на открытое пространство. Стены, последний нормальный ориентир, остались за спиной. Лишь непроглядная тьма вокруг и серая пыль под ногами.

— А мы знаем куда идти? — поинтересовался Лестер.

— Это не имеет значения. — ответил колдун. — Мы никуда не придём, пока живо то, что наводит этот морок.

КПВ вспомнил как они разделали фуррей, замороченных Эолом. Вот совсем не хотелось бы оказаться на их месте. Бегать по кругу без шанса спастись.

Со всех сторон раздался лёгкий воздушный, ни с каким звуком не сравнимый, шелест. Разве что можно представить, как множество птичьих перьев одновременно потерлись о натянутую бумагу.

— А вот наш враг… — прошептал Ньяль.

КПВ обратился в слух, силясь понять откуда доносились шорохи. Бесполезно. Отовсюду.

— Как же много времени прошло…

Вздох. Тихий и шепчущий. Но в нем читался смысл, обращавшийся мозгом в речь. Колдовской дар голоса.

— Я уже не помню, когда последний раз ко мне кто-то приходил. Хоть бы и враги. Ваш запах совсем нездешний.

«Оно разумное. Хуево».

Пусть на Земле разум использовали чаще для работы и развлечений, но прежде всего он был оружием. Понять слабые и сильные места врага. Правильно использовать свои преимущества. Бог-креветка едва ли был разумнее животного. А здесь…

— Скажите мне как поживает чародей Мелькор? Почему же он не возвращается в свой оплот, что охраняют мои сети?

— Моргот уже сюда не вернётся. — отвечал Ньяль. — Он мертв и изгнан до конца времен. Не препятствуй нам, создание тьмы. Дай уничтожить скрытое здесь и мы уйдем.

— О что я слышу… — усмехнулось существо во мраке и голос его доносился отовсюду. — В твоих словах звучит Владыка Глубин. Но ты предлагаешь пощаду? Мне? Странные настали времена, если Валар выбирают себе такие голоса. Не слишком ли ты милосерден для своей роли?

— Я говорю так, потому считаю это разумным.

— Жаль, но Мелькор связался мое сердце с тем, что я охраняю. Чары эти нам уже не разорвать. Потому не могу принять твое милосердие. Но на твое милосердие, я отвечу своим. Погаси звездный светильник и заберу жизни лишь твоих спутников. Опустить тебя я, разумеется, не могу, но и зачем тебе уходить? Останься со мной во тьме.

— Твое милосердие я вынужден отклонить.

— Жаль, как жаль. — вздохнул голос из темноты. — Постараюсь не убивать всех сразу. На этом острове совсем не с кем поговорить…

Шорохи со всех сторон стали громче. КПВ постоянно вертел головой, пытаясь встретить опасность. Бесполезно.

— По секторам разбейтесь! — заорал Кириллов, пытаясь перекричать нарастающий шелест, который распадался на хор голосов.

— Оставайтесь.

— Здесь нет боли.

— Здесь нет печали.

КПВ встряхнулся, чувствуя странную сонливость.

— Ньяль, сделай лампочку поярче! — заорал Марк. — Иначе мы все здесь поляжем!

Тьма вокруг сжимала кольцо. Свет мерк, но хуже всего было другое.

«Так бля…»

КПВ понял, что на пару мгновений будто выпал из реальности. Словно в шестеренки и механизмы мозга сыпанули песку.

«Сука… да чё ж такое…»

— Нет боли.

— Нет страха.

— Только сон.

— Глубокий, вечный сон в шелковых сетях.

КПВ несколько раз моргнул. В темноте мерещились силуэты зверолюдов и эльфов. Одни сидели, привалившись к камням или стенам, другие лежали, третьи висели на нитях паутины. Все они спали с блаженными лицами.

Вдруг наваждение рассеялось.

— И зачем ты это сделал? — спросил шепчущий голос из темноты. — Ты надеешься, что такая жертва тебе поможет?

КПВ обернулся. Ньяль стоял в центре их круга. В одной руке он сжимал постепенно гаснущий звёздный светильник, а в другой.

— Я больше не вижу твоей тьмы, старая паучиха. — усмехнулся жрец и в речи его слышалось фанатичное безумие.

Шепчущие голоса утихли и было отчётливо слышно, как с хлюпающим звуком Ньяль раздавил свой правый глаз, мгновение назад им же вырванный из глазницы.

— Я больше не вижу твоей тьмы и морок теперь мне не страшен. — гордо заявил человек. — И мне не нужны глаза, чтобы видеть истинный свет. — а затем он поднял светильник над головой и произнёс нараспев:

Светильник в его руках засиял выхватывая из темноты десяток метров. Фигуры спящих, что видел КПВ обратились иссохшими телами, закутанным в саваны паутины. Бодрость и рассудок вернулись к людям.

— Блядь, Лестера нет. — сплюнул Марк. — И двоих ваших не хватает.

— Пилять… — вздохнул Морглен.

— Станьте кругом! — Заорал Кириллов.

Нечто двигалось в темноте. Уже не призрачные голоса и шорохи, а вполне материальное и огромное.

— Зря вы это сделали… — зловеще предупредил голос паучихи. Уже не такой воздушный и ласковый. — Только будете страдать напрасно. Хотите так? Ваша воля. Этой игре я за семь тысяч лет научилась.

— Внимание… — прошипел Марк. — Она кружит рядом.

КПВ едва успел дернуться, когда из темноты выстрелила черная тень. Один из ньялевцев пошатнулся, его потянуло вперёд. Огромная паучья лапа схватила его и потащила в темноту.

КПВ и Эол успели ударить по конечности, но хитиновая броня выдержала удар. Тварь отпустила жертву, однако полукровка упал слишком близко к границе тьмы. Тут же вынырнула другая конечность, утаскивая несчастного во мрак. Короткий крик и тишина.

«Четырнадцать минус четыре. Хуевая арифметика. А мы её даже не задели».

Огромная, сильная, умная тварь, защищённая бронёй и покровом тьмы.

— Сомкнуться! — призвал Марк. Он хотел сказать ещё что-то, но получил из темноты в бок. Крючок на конце паучей лапы уже захватил его, однако Грани сработал отлично.

Своей ручищей гном схватил Крысобоя за пояс, не дав упасть, а ловким маневром древка топора отцепил крючок. КПВ огрел лапу секирой полэкса, но конечность просто дернуло вниз и она ушла обратно в темноту.

— Жаль, как жаль… — произнес голос существа. — Я бы хотела подольше с вами поговорить, но теперь придется довольно быстро убить вас всех.

«Умная и осторожная, гадина. Так и будет нас раздергивать, пока не посыпимся».

Надо было срочно что-то изобретать.

«Попытаться ухватиться за ее лапу… Надо зафиксировать и ебануть. Иначе брони не пробить».

Однако неожиданно свет в руках Ньяля стал ещё ярче. Жрец замер с безумной улыбкой, залитый собственной кровью. Благоговейным и вдохновенным голосом он пропел ещё куплет. Слова его звучали так, что никакой иной шум не мог их заглушить.

Сфера магического сияния расширилась на ещё пару десятков метров, уже доставая потолок храма. Люди наконец увидели своего врага.

«Бля…»

Тушка была размером с чёртов автобус. Высотой паучиха достигала метров трех-четырех. Рост менялся так как она могла прижиматься к полу или подниматься на восьми лапах. Каждая конечность длинной метра три с хреном и заканчивалась парой крючков. Паучиха держалась на четырех из них, а остальные были подняты, готовые к ударам. Для своих размеров она двигалась ловко и очень резко. Тьму вокруг твари свет не рассеял целиком. Мрак клубился около паучихи словно туман, закручиваясь и рисуя странные узоры. На несколько секунд из тьмы сложился силуэт высокой женщины, сидящей на спине чудовища.

— Уже не помню как давно кто-нибудь видел мой танец. — произнесла фигура и тысячи шепотов вторили ей со всех сторон. — Я, право, немного смущена. Впрочем, вы никому и ничего уже не расскажете.

Паучиха засеменила лапами так, что сложно было уследить за этим мельканием. В такт конечностям двигались жвала под россыпью восьми блестящих черных глазок. Тварь надвигалась.

«Бля…»

За несколько следующих секунд стало ясно, что понятия финтов и всяческих ложных выпадов паучихе совсем не чужды. Кревед тупо ломился, не щадя живота своего. Паучиха же старалась действовать осторожно. КПВ в последний момент пригнул голову, иначе получил бы крючками по лицу. От силы удара по шлему человека шатнуло. Рыцарь устоял лишь благодаря полэксу, а паучиха успела захватить его за край кирасы, пытаясь уронить вперед. КПВ не стал вырываться. Наоборот, левой рукой он схватился за крючок.

— Рубите! — что есть силы закричал он.

Грани успел один раз ударить топором, но остальных паучиха остановила тычками других конечностей. Лапу из руки КПВ она вырвала, свалив его таки вперёд. Долбанула напоследок по затылку шлема так, что в ушах зазвенело, и отступила.

Паучиха откатилась назад метров на семь, резкими движениями разминая конечность, по которой бил Грани.

— Цела… — усмехнулось существо.

Паучиха снова принялась вытанцовывать вокруг формации людей, но уже не пыталась кого-либо выдергивать. Лишь наносила короткие быстрые тычки, сбивая с ног и оглушая. Новая атака пришлась на другую от КПВ часть отряда.

— Жжется… — пожаловалось существо.

Оно попыталось добраться до Ньяля и его светильника, но похоже он пока был неуязвим.

— Но любой свет прогорает рано или поздно. — утешила себя тварь, идя в очередное наступление. Крючком она захватила труп полукровки и швырнула его в КПВ.

«Блядь!»

Рыцаря снова тряхнуло. Казалось устоял, но тут же последовал тычок в голень, сбивающий с ног. Кириллов лицом нырнул в серую пыль на полу. Точнее в прах. О происхождении этого субстрата гадать не приходилось. Мелкие остатки высохшей паутины и перетертые временем тела жертв древней паучихи. Сколько сотен лет она пировала здесь в темноте? Знал это только Мелькор, но был он мертв.

— Надо атаковать… — произнес Кириллов, откашлявшись после вдыхания праха. — Иначе нам пиздец.

Эту тварь не вышло бы подловить или спровоцировать. Слишком умна, осторожна и быстра. Ее реакции любой шпажист обзавидуется.

— Согласен… — тяжело дыша ответил Марк. — Иначе она нас сейчас измотает и все.

— Няль, слышишь!? — обратился к жрецу КПВ. — Сейчас мы попрем на нее. Иди за нами, если можешь.

— Я пойду…

— Вперед! — рявкнул Марк.

И оборонительный круг разомкнулся в цепь. КПВ шел примерно по центру. Слева Марк и Грани, справа Эол и Альбрехт. По флангам полукровки.

— Так вы решили покончить со всем быстро? — произнесли шепоты из темноты.

— Там стена! — воскликнул Марк. — Зажмите её!

Тварь отступила назад к стене, беря разгон.

«Прорываться будет. И если сметет нас, то все».

КПВ замер, ожидая атаки. Тьма вокруг паучихи стала гуще. Существо хотело скрыть колдовским мраком свои движения. Она раскачивалась из стороны в сторону, пока тонкая линия бойцов пыталась зажать ее в углу. Ближе, ещё ближе…

Мысли замерли, сознание обратилось в точку. Тело уже порядком вымоталась. Бесконечные падения, удары, в том числе и по голове. Привкус крови на языке. Наверное, прикусил во время падения.

А черная громадина неумолимо приближается, окутанная мраком, в котором лишь изредка проглядывают очертания тела паучихи.

«Все забыть. Боевой транс, блядь. Я хищное растение. Враг сунется и я захлопнусь».

КПВ ловил момент. Однако это было немного сложнее, чем в поединке с Лестером. Скорость твари превосходила человеческие возможности. И тогда КПВ снова услышал музыку.

Каким-то шестым или вообще десятым чувством КПВ понял, что это счетчик. Подсказка на тему того, когда ударит чудище и когда надо бить самому. Все произошло за доли секунды. Грянула Сабатоновская:

«Primo victoria!»

В тот же момент чёрная тень прижалась к полу и метнулась, стремясь прорвать строй. Дальше КПВ не очень понимал, что произошло. Он нанес удар. В этом только был уверен рыцарь. И это был чертовски хороший удар клювом полэкса туда, где могла быть шея существа. Затем он отказался на полу, придавленный, сбитый с ног. Руки инстинктивно не отпускали древко. Раздался визг, молотом ударивший по ушам. КПВ тряхнуло наверх. Его тянуло вслед за древком полэкса. Наконец руки дали слабину и человека швырнуло. Кириллов пролетел, такое ощущение что, метров пять. Серый прах поднялся столбом. Он не давал нормально вдохнуть. Лез в нос и горло. Невероятно сухой, мелкий и отвратный. Только из-за этого чертового праха у КПВ хватило силы не потеряться, а сразу же попытаться встать.

Бой кипел вовсю, превратившись из паучьего дальномерного фехтования, в жестокую свалку.

«Победа».

Паучиха ещё сопротивлялась, но она лишилась главных преимуществ: скорости и маневра. Вот зашёл сбоку Эол, подрубая одну из опорных ног. Альбрехт танковал, закрыв собой обзор чудищу и пытаясь бить ей по глазам. Полэкс КПВ до сих пор торчал из стыка между головой и туловищем. Грани рубил примерно туда же по шее. Гном работал топором на заглядение. За четыре удара голова паучихи оказалась на полу, прямо в прахе её бывших жертв. Тело монстра ещё несколько раз дернулось, но тьма вокруг него рассеивалась.

— Никогда бы не подумала, что люди могут так сражаться… — вздохнул затихающий шёпот. — Видимо и мне наступил черед спать… А ведь могли бы и поболтать чуть больше. Жаль, как жаль…

Звездный светильник также постепенно угасалас. Ньяль ещё стоял на ногах, но едва ли был в сознании. Марк включил фонарь. Свет разрезал теперь уже самую обычную темноту.

— Эол, ты можешь что-нибудь… — голос Марка звучал без особой радости по поводу одержанной победы.

— Уже поздно. — отвечал эльф. — Против этого яда у меня нет средства.

КПВ побрел сквозь тьму к остальным. Альбрехт лежал на спине, пустыми глазами смотря куда-то в потолок. Левая часть лица опухла и посинела. След укола ядовитого клыка был размером с рублевую монету. От него во все стороны расползались черные разводы.

Человек дышал медленно и с большим трудом. Он сделался ещё вдох, другой и замер.

Вздохнув, КПВ медленно побрел прочь из храма.