Сердце дракона

Глава 10

Скальг печально кивнул и нежно погладил ее встрепанную голову.

— Я так и знал, что ты признаешь кольцо. Тьодмар подарил его Дирстиггу в знак своей дружбы. Дирстигг сказал мне, что это кольцо подкрепит правоту моих слов. Хочешь оставить его у себя? Возьми, если так, ведь оно принадлежало твоему отцу.

Ингвольд кивнула и поблагодарила его. Долгое время она сидела молча, погруженная в свои мысли, и безостановочно вертела в пальцах кольцо.

Скальг снял с шеи сумку и принялся выкладывать весьма помятые куски провизии.

— Я знал, что без припасов нам не обойтись. Путь к

Дистирггову подворью неблизкий, и раз уж мы вышли так налегке, придется нам жить своим умом.

— Значит, мы помрем с голоду, — мрачно заметил Пер, — твой-то ум и наперстка не наполнит. — Он отрезал толстый ломоть холодной жирной баранины и принялся яростно жевать упругое мясо.

Бран тоже отрезал себе мяса и присел, жуя и наблюдая за старым магом. Скальг хитро поглядывал на него и то и дело предлагал фляжку с элем, точно они были старыми приятелями.

Наконец Ингвольд спрятала кольцо в карман и поднялась.

— Нам нельзя так долго задерживаться в опасной близости от Ведьмина Кургана только для того, чтобы решить, как быть со Скальгом. Послушай, Скальг, я не знаю, как, правыми или не правыми средствами получил ты это кольцо, разве что его и впрямь дал тебе Дирстигг. Разбойники — слуги Миркъяртана и Хьердис уж конечно не пропустили бы такую ценность. Как бы ты ни завладел кольцом, ты имеешь еще одну возможность помочь нам… или же нас предать. Мы пойдем с тобой, считая, что ты говоришь если не правду, то ее подобие.

Скальг ухмыльнулся, обхватив свои узловатые колени.

— Дорогая моя, я в восторге. Я так и знал, что ты сумеешь распознать истину. Клянусь вам, уж на сей раз вы не пожалеете. Я буду верен, неизменен и честен до последней вошки в моей бороденке…

— Не трудись раздавать обещания, — осадила его Ингвольд.

— Куда мы теперь двинемся?

Скальг задумчиво сплел свои тощие длинные пальцы.

— На север, конечно, к Дистриггову подворью; только прежде в ближайшем горном форту нам придется выпросить, занять или украсть… нет-нет, конечно же, не украсть, но нам не обойтись без провизии. Насколько мне известно, за три дня мы могли бы добраться до Ландборга. У меня здесь, в сумке есть отличная карта этих мест. — Он зарылся в потертую суму, что висела у него на шее, и поочередно извлек оттуда две большие палки колбасы, несколько черствых ломтей хлеба, мешочек с крупой — а уж потом карту. Скальг развернул карту на колене, и Бран перегнулся через его плечо, чтобы получше разглядеть ее. Карта представляла собой мешанину Путевых Линий, крестиков и пятен — судя по всему, Скальг не столько с ней сверялся, сколько заворачивал в нее рыбу. Чьи-то острые зубы обглодали все острова у восточного побережья и изрядно вгрызлись в сушу.

Пер с голодным видом принюхался.

— Давайте-ка съедим карту. Пахнет точь-в-точь маринованной селедочкой.

— Эй ты, обжора, это ценная и достоверная карта! — обиделся Скальг. — Или у тебя есть что-то получше?

— А по-моему, крысы не ошиблись, — с невинным видом вставила ингвольд. — Суп из этой карты вышел бы неплохой. Впрочем, я едала и похуже.

Скальг разворчался не на шутку, а Пер не мог удержаться, чтобы не отпустить на его счет еще несколько колкостей. Бран попытался было унять спорщиков, но безуспешно. Все еще переругиваясь, они наконец тронулись в путь, но прежде еще смастерили для коней уздечки и договорились, кто поедет верхом, а кто пойдет на своих двоих.

Скальг довольно рано предложил место для ночлега, хотя Пер и был этим недоволен. Это был большой холм, как две капли воды, похожий на тот, где они провели предыдущую ночь. Ингвольд безмолвно согласилась со Скальгом и пристроилась у подножья стоячего камня в центре круга, настороженно поглядывая по сторонам, пока не зашло солнце. Бран был так взволнован, что у него пропал аппетит. Когда начался восход луны, у него едва хватило сил оставаться на месте. Он глядел на бледную безмолвную Ингвольд, которая стояла у камня и смотрела на луну, поднимавшуюся нарочито неспешно.

— Хьердис зовет меня, — сказала вдруг Ингвольд, и Бран подскочил.

— Что нам делать? — взволнованно спросил он. Пробуждать магию круга? Время у нас еще есть, правда?

— Есть, и притом сколько угодно! Проклятие разрушено, и Хьердис утратила власть надо мной, — с торжеством отвечала Ингвольд. Пер глубоко вздохнул и облегченно привалился к камню.

— Мои ноги очень рады этому, — заметил он. — А ты уверена, что не ошибаешься?

Ингвольд пропустила его слова мимо ушей. Бран похлопал по спине Скальга и торжественно пожал ему руку.

— А ведь все благодаря тебе, Скальг. Я уже почти готов поверить, что в плен у Ведьмина Кургана вы попали случайно. Может, мы и впрямь чересчур подозрительно к тебе относились.

Скальг расправил плечи и просиял.

— Э, пустяки. Я ведь стар и толстокож, как ящерица.

Служить вам для меня сплошное удовольствие. Как я уже говорил, мир этот суров и неблагодарен… — Он явно настроился произнести длинную речь, но тут Пер одной рукой бесцеремонно зажал ему рот, а другой указал в окружавшую их темноту.

— Скарнхравн! — прохрипел он, все еще не выпуская Скальга. — Вон он там, на соседней вершине, и следит за нами!

Бран и Ингвольд нырнули под прикрытие центрального камня и осторожно выглянули из-за него. Черный силуэт всадника в плаще недвижно высился на соседнем холме, затем медленно двинулся к ним. Он доехал лишь до рва и земляного вала, окружавших подножье холма, несколько раз объехал вокруг холма, что-то ворча и подвывая себе под нос. Трижды он пытался обжечь их своим огненным взглядом, но луч пламени, долетев до каменного круга, тотчас же гаснул.

— Ему нужна я, — прошептала Ингвольд. — Он не отстанет, пока не схватит меня и не отвезет к Миркъяртану. — Она помолчала. — Что ж, эта отсрочка была бы только кстати. Вы трое с драконьим сердцем поспешили бы в Дирстиггово подворье. Миркъяртан уже, наверно, вывел бы своих драугов в поход на Микльборг. Если б только мне удалось остановить его иди хотя бы задержать на время…

— Нет, — сказал Бран. — Мы будем держаться вместе.

— А почему бы не призвать на подмогу этих замечательных Рибху? — осведомился Пер. — Пусть себе разнесут на куски старину Скарнхравна, испепелят драугов Миркъяртана и загонят Хьердис так глубоко под землю, чтобы она уже никогда не попалась нам на глаза? Какой смысл владеть драконьим сердцем, если мы им не пользуемся? Зачем сохранять его для Дирстигга, если в беде-то мы? Где бы он ни был, сейчас он наверняка в безопасности — сидит себе где-нибудь в уютной пещере и греет ноги у огня, а мы тут мерзнем, и вдобавок Скарнхравн строит нам глазки! По-моему, это просто нечестно. Нам надо…

— Такой помощи от Рибху требовать невозможно, — перебила его Ингвольд. — Если нам случится попасть в безвыходное положение, мы попросим помощи у Рибху, и они помогут, если только сочтут это необходимым.

Однако Пер не угомонился и весь остаток ночи спорил и кипятился, а Скарнхравн между тем бродил вокруг холма, издавая жуткие смешки.

Наконец Ингвольд надоел бесполезный спор.

— Сердца у меня больше нет, — сказала она. — Я давно уже отдала его Брану, вот его ты пили и изводи.

— Ну что же, — Пер пожал плечами, — Бран всего лишь мой раб, и он отдаст тебе сердце по первому твоему требованию.

— А вот и нет, — ликующе объявил Скальг. — Сердце теперь принадлежит ему, и Бран не отдаст его по чьему-либо приказу, даже если в вашем мире он и был простым рабом. Здесь, у нас все по-другому, особенно для того, кто владеет драконьим сердцем.

Пер сердито глянул на Брана, который ответил своему хозяину вызывающей ухмылкой.

— Ну ладно, Бран, почему бы тебе и в самом деле не воспользоваться сердцем?

— Время еще не пришло, — отвечал Бран.

Пер с гневом отвернулся:

— И ты с ними заодно!..

После трех дней пути, с еженощными появлениями Скарнхравна, споры сменились унылым и усталым молчанием. Запас еды у них пришел к концу, остался лишь мешочек грубой муки, из которой стряпали густую кашу на ужин и кашицу пожиже — на завтрак. Путники глотали эту пищу с неохотой, только для того, чтобы поддержать силы. На четвертый день Бран удачным броском камня прикончил зайца, и в полдень все они славно пообедали.

Дело близилось к вечеру, и Скальг все чаще поглядывал на карту.

Он усердно искал дорогу маятником, но без особого успеха. Путь, которым они шли, становился все круче и каменистей, то спускаясь в забитые снегом долины, то прихотливыми извивами поднимаясь на крутые откосы, где коням едва было где поставить ногу.

— По-моему, мы заблудились, — объявила на закате Ингвольд, сердито глядя на Скальга, возившегося с маятником.

— А я уверен, что в Ландборг ведет один только путь — этот, — отвечал Скальг. — Все, что нам нужно — перебраться на восточную сторону гор. Займет это скорее пять дней, нежели три, но муки для подкрепления сил у нас достаточно…

— Если только Скарнхравн первым нас не отыщет, — вставил Пер, трясясь на пронизывающем ледяном ветру.

Точно в ответ на его слова порыв ветра донес до них отдаленный звук — ужасающий вой, который эхом отдавался в долинах и меж обледенелых утесов. Путники брели на онемевших ногах до темноты и так замерзли, что не испытывали ни голода, ни желания разговаривать. Дорога, которой они шли, сворачивала вниз, суля надежду, — скоро они должны попасть в теплую долину, где можно будет изловить птицу или зайца. Эта надежда вела путников вперед, пока не стемнело, и тогда они вдруг оказались у конца пути, который сулил им такие надежды. Перед ними высилась каменная стена, настолько гладкая и крутая, что даже снег не мог на ней удержаться. Ветер яростно хлестал по застывшим от холода лицам, леденил руки, вцепившиеся в поводья коней. В молчании путники обозревали отвесный утес.

— Если оставаться здесь, — слова едва слетали с застывших губ Скальга, — то уж наверняка замерзнем насмерть. Рискнем — ка двинуться к югу, может быть, удастся обойти эту скалу. Попробую сотворить немного света.

Он подул на пальцы и вытянул перед собой посох. Впившись в него неподвижным горящим взглядом, Скальг начал бормотать заклятия, умоляя свою Силу проявить себя. Прошло довольно много времени, и вот слабое свечение разогнало тусклый полумрак, померцало — и угасло.

— Весь огонь Скальга — в бочонке с элем, — язвительно прохрипел Пер.

— Капелька эля мне бы не помешала, — вздохнул Скальг и снова затянул свои заклинания.

На сей раз прозрачное свечение усилилось и налилось светом. Скоро свет набрал силу, и навершие посоха засияло, как огонь маяка, хотя и не слишком яркий. Скальг выпрямился, держа посох в дрожащей руке, точно сотворение света было венцом его магических способностей.

— Иди первым, Бран. Веди коней осторожнее, как бы им не поскользнуться и не ухнуть в пропасть. А я пойду вслед за тобой с этим, так сказать, светом.

— Замечательный свет, старый ты ворюга, — засмеялась Ингвольд. — Вот не думала, что в тебе еще осталась хоть малая толика Силы.

— Я и сам не думал, — торжественно заверил ее Скальг.

Они пробирались вокруг скалистого утеса, спотыкаясь и оскальзываясь, а позади, по незримым скатам и желобам грохотали, катясь, обломки скал, рассыпаясь щебнем далеко внизу. Кони творили чудеса, карабкаясь и пробираясь по таким местам, где и в ясный день никто не рискнул бы провести лошадь.

— Недолго ждать, пока они достанутся троллям на закуску, — озабоченно проворчал Скальг.

— Только не Факси, — упрямо отозвался Бран. — Он пройдет везде, где пройду я.

И в этот самый миг Факси резко остановился, едва не усевшись на хвост. Задрав морду, он нюхал воздух, и глаза его от испуга блестели все ярче. В горле у коня что-то заклокотало, и он начал трястись.

Бран огляделся, пристально всматриваясь в темноту, но ему мешал свет Скальгова посоха.

— Скальг, — сказал он, — загаси свет.

Тотчас навершие посоха погасло.

— Бьюсь об заклад, что этого фокуса ему уже не повторить, — проворчал Пер.

Второй конь зафыркал, нервно перебирая ногами. Глаза Брана быстро привыкли к темноте, и все же Ингвольд опередила его. Она подняла голову в тот самый миг, когда огромная черная тень скользнула у них над головами и приземлилась на вершину утеса.

— Скарнхравн! — воскликнула девушка.

Ответом ей был стонущий вой, и вниз посыпались, едва ли не им в лицо, мелкие камушки. Из тьмы над утесом воззрился на них Скарнхравн — огненное сияние, проникавшее через швы и прорези забрала, превратило его лицо в ухмыляющуюся светящуюся маску.

— Бежать бесполезно, — пророкотал он. — Мне было велено доставить девчонку к Миркъяртану. Драуг никогда не забывает приказа.

Он наполовину приподнял забрало и краем огненного взгляда, точно языком обжигающего пламени, мазнул над самыми головами Брана и Факси. Конь прянул прочь, увлекая за собой Брана, и кубарем покатился вниз по желобу, точно по лестнице с недостающими ступенями. Асгрим ринулся за Факси. Бран бросил вожжи и ухватился за хвост Факси, прилагая все усилия, чтобы его не размазали по скале или не затоптали до смерти копытами.

Несколько секунд спустя крутой скат закончился не обрывом, а, на счастье, мягким песком, и прежде чем Бран успел выпутаться из поводьев и конских хвостов, вниз по желобу кубарем скатились его спутники.

— Где это мы? — простонала Ингвольд. — Здесь совсем темно. Пещера, что ли? Песок под ногами.

— Скальг, — позвал Бран. — можешь ты опять засветить эту штуку?

— А где Скарнхравн? — спросил Пер.

— Восседает себе на скале и гадает, куда это мы подевались, — отвечал Скальг, осыпая свой посох лестью пополам с угрозами. — От души надеюсь, что он потерял нас из виду. Сидит, небось, наверху и ждет, когда мы появимся. — Посох наконец засветился, и Скальг, подняв его повыше, огляделся. —

Никто будучи в здравом уме не полезет за своей добычей в тролличий туннель, а если эту пещеру не вырубили тролли, то я — троллев дядюшка.

Бран отшвырнул ногой какие-то кости и понял, что среди прочего хлама валяются человеческие черепа, закопченные, разбитые и обглоданные дочиста.

— Здесь полно свежих следов, — сообщила Ингвольд, быстро обшарив пещеру. — И недавно обгрызенных костей. А вон туда ведет туннель, и если мы рискнем пойти по нему, быть может, выберемся вниз, в долины — если только не наткнемся на троллей. А еще можно переночевать здесь, в пещере, утром снова карабкаться по скалам и ледникам — и ночью повстречать Скарнхравна.

Путники глубоко задумались, прислушиваясь к мертвой тишине пещеры.

— А что, драуги боятся троллей? — спросил Пер.

— Будь у меня такой шлем, я бы не боялся, — отвечал Бран, нервно сжимая в кулаке медальон, висевший у него на шее.

— Но ведь у нас — драконье сердце, — заметил Пер. —

Если тролли нас обнаружат, можно будет позвать на подмогу Рибху, ведь так? И потом, если тролли хоть в чем-то похожи на барсуков, у них в норах обязательно не один, а несколько выходов. Может быть, этот туннель ведет вниз, и тогда мы выйдем куда ближе к Ландборгу, чем рассчитывали. Так или иначе, а возвращаться назад мне совершенно не хочется.

— И мне, — поддержал его Скальг.

В тусклом свечении посоха все трое воззрились на Брана, явно ожидая его решения. Он хотел было возразить, что, в конце концов, он — всего лишь раб и не привык решать даже за себя, не говоря уже о других…

— Ну что, идем? — выдавил он наконец.

Скальг хлопком по спине подтолкнул его.

— Веди нас, Бран, владелец драконьего сердца. У тебя неплохо получается возглавлять наш отряд, продолжай и дальше в том же духе.

Туннель опускался все ниже, наискось врезаясь расселиной в сердце горы. Кое-где сверху попадали камни, но по ним прошло столько ног, что время отшлифовало их. Бран опасался, как бы не наткнуться на большой камень, через который не смогут перебраться кони. Туннель уже так сузился, что невозможно было бы развернуть коней и двинуться назад. Бран обливался потом, лишь сейчас осознав, до чего пугливы кони и как прав был Скальг в своем недовольном ворчании.

Факси носом все время подталкивал его в спину, и потому Бран шагал быстрее, чем хотелось бы. Светящийся посох Скальга почти не освещал дорогу впереди. Хуже того, Брану чудилось, что к сырому воздуху туннеля то и дело примешивается запах дыма, да и Факси время от времени держал себя так, словно чуял что-то впереди в туннеле. Стоило Брану задержаться, чтобы прислушаться как следует — Факси нетерпеливо подталкивал его вперед, Асгрим налетал на Факси, и все разом ворчали. Особенно выходил из себя Пер, поскольку именно его все время зажимало между лошадьми.

Туннель сужался все сильнее, и округлые бока Факси уже то и дело задевали стены. Один-два раза пришлось ему с сопением протискиваться вперед. Во время одной такой задержки путники услыхали позади отдаленный шум, заглушавшийся неподвижным воздухом туннеля. Похоже было на то, что кто-то крадется по туннелю вслед за ними.

— Скарнхравн, — мрачно сказала Ингвольд. — Надеюсь только, что этот туннель когда-нибудь да кончится. Не хотела бы я столкнуться с ним нос к носу в такой темноте.

Бран благоразумно промолчал о том, что спереди смутно доносятся вопли и неразборчивое пение. У них не было иного выбора, только как идти вперед и надеяться, что туннель не станет уже.

Внезапно Факси дернулся, фыркнул — и замер, окончательно застряв в узком ходе. Он рвался, рыл копытами песок, затем понял, что это бесполезно, и умиротворенно стих — этакая лошадка-затычка в горлышке бутыли-туннеля. Безнадежно было подталкивать его сзади, льстить и уговаривать — Факси застрял намертво и знал об этом. Он прижал уши, и вид у него был упрямый. Речи не могло быть о том, чтобы проползти у него по спине или между ног. Факси, хотя и двинуться не мог, лягаться умел отменно.

— Ну, и что теперь? — всхлипнула Ингвольд.

Скальг шумно поскреб свою шишковатую лысину.

— Не можем же мы ждать, пока эта кляча похудеет от голода, тем более что Скарнхравн неподалеку.

— Прикончить проклятую тварь и прорубить через него дорогу! — сквозь зубы яростно процедил Пер.

Факси тотчас лягнул его и еще плотнее застрял в туннеле. Бран похлопал коня по носу, чтобы хоть как-то успокоить его, и уселся в небольшой скальной нише — размышлять. Скальг и Пер тотчас заспорили, и Бран решился ненамного пройти вперед по туннелю — насколько хватало света от Скальгова посоха. Он осторожно, ощупью передвигался, отмечая, что туннель явно расширяется. Пробираясь по стене, он вдруг наткнулся рукой на жесткую шерсть. Существо отскочило с испуганным рыком, а Бран, пораженный, на миг замер, затем развернулся и бросился назад, громко крича. Почти сразу его нагнали, сбили с ног, и на него обрушились всей тяжестью волосатые, с когтистыми лапами твари. Тролли тащили Брана то в одну, то в другую сторону, омерзительно вопя при этом. Наконец несколько троллей, усевшись верхом на Бране, долбили его когтями, а другие тем временем с шумом и воплями ринулись к другим путникам.

Факси приветствовал троллей воинственным ржанием, и твари с радостным воплем бросились к нему. Бран услышал яростный топот подкованных копыт по камню, а миг спустя злобные вопли прервались громким буханьем и визгами боли. Тролли кубарем посыпались назад под торжествующее ржание Факси и крики Пера, Скальга и Ингвольд. Тролли, схватившие Брана, бросили свою добычу и присоединились к удирающим сородичам.

Бран бочком вернулся к Факси, по пути споткнувшись о троих мертвых троллей с расколотыми черепами. Сам Факси погрузил зубы в шкуру четвертого тролля и мотал несчастной тварью, точно ветошью. Разбросанные здесь и там ножи свидетельствовали, что их владельцам так и не доведется полакомиться кониной.

Оставшийся тролль наконец дернулся как следует, вырвался на свободу и, жалобно лопоча, пустился наутек по туннелю.

Бран прислонился к стене, тяжело дыша.

— Эгей, Пер! — окликнул он. — Как вы там, живы?

— Разумеется, — отвечала Ингвольд. — Нас хранит с полтонны конского мяса. Просто не верится, что ты уцелел.

— Они еще вернутся, — слабым голосом отозвался Бран. — Может, заберешь сердце, Ингвольд? Девушка топнула ногой.

— Ни за что! Скарнхравн идет за нами по пятам.

— Слушайте! — взвизгнул вдруг Скальг. — Позади нас еще тролли!

Путники вслушались, затаив дыхание. Звуки, доносившиеся издалека, ни с чем нельзя было спутать — это был быстрый топот множества ног, сопровождаемый лопотаньем и пронзительными воплями. Затем прозвучал знакомый рев Скарнхравна, и из глоток троллей вырвался охотничий вопль. Галдеж их становился все громче — они приближались к путникам и лошадям. Наконец из бокового ответвления хлынули тролли с коптящими факелами в лапах. Даже не глянув на путников, тролли развернулись и умчались по туннелю в поисках Скарнхравна.

Скальг довольно захихикал.

— Это займет и троллей, и Скарнхравна — по крайней мере, на какое-то время.

— Бран, — сказала Ингвольд, — пора призвать Рибху.

Бран отшатнулся в ужасе.

— Нет, только не я! Я простой раб. Я просто недостоин говорить с вашими Рибху.

— Идиот! — взревел Пер. — Да ведь кроме тебя это сделать все равно некому! Я, твой хозяин, приказываю тебе призвать Рибху, слышишь?

— Слышу, — неохотно отвечал Бран, извлекая из-под рубахи медальон и с трепетом его открывая. — Что я должен с этим делать?

Он сжимал медальон, разглядывая его в колеблющемся свете Скальгова посоха. Внутри медальона лежал кусок сухого черного мяса величиной с небольшое яйцо. Приятный мясной запах наполнил слюной рот Брана.

— Оторви зубами маленький кусочек и прожуй, — сказала Ингвольд. — Поспеши, Бран. Неизвестно, насколько тролли смогут задержать Скарнхравна.

Бран мгновение прислушивался к яростным воплям троллей и воинственному громыханью Скарнхравна. До его носа явственно донесся запах паленой шерсти. Решившись, он откусил кусочек драконьего сердца и начал его жевать.

— Ну как? — окликнул Пер. — На что это похоже?

Бран выпустил из пальцев медальон и побрел по туннелю в поисках местечка поуютнее. Присев у стены, он сглатывал слюну. Чем больше он жевал, тем более упругим становилось мясо, и жар обжигал изнутри рот Брана. Едкая слюна опаляла и горло. Наконец жар достиг желудка, и тот выразил явное неудовольствие вкусом сушеного драконьего сердца, отчего его владельцу стало совсем нехорошо. Бран чувствовал, как обильный пот заливает лоб и руки. В полутьме и так было плохо видно, а теперь ему чудилось, что иссеченные трещинами камни превращаются в носатые гримасничающие лица, которые упорно глазеют на него.

Черно-красные кошмарные видения плясали под сомкнутыми веками, и Бран все пытался открыть глаза, но безуспешно. Он точно соскальзывал в бесформенную груду кошмаров, неистово метавшихся в его бессильном мозгу. Перед ним проплыли лица Миркъяртана и Хьердис — они как будто снова ссорились. Он видел Ингвольд посреди бушующего пламени и самого себя — ничтожного карлика, который пытался пробиться к ней через огонь, а Хьердис глядела на него и хохотала. Брану казалось, что нечто пожирает его тело, но не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Он пытался позвать на помощь, но сумел выдавить только слабый шепот, одно-единственное слово, которое тут же умерло во мраке туннеля.

Отчаявшись, Бран отдал себя на поживу мучительных кошмаров, и видел, как Миркъяртан впивается в него хмурым взглядом, и как безжалостно преследуют его жгучие, смертоносные глаза Скарнхравна. Огромная фигура в черном плаще, показавшаяся Брану Миркъяртаном, склонилась над ним. Бран попытался мотнуть головой, вырваться, но Миркъяртан держал его и не давал уйти. Кошмарные видения истаяли, но руки, сжимавшие его, оставались все так же реальны. Охваченный безумным ужасом, Бран воззрился на совершенно незнакомое ему лицо.

— Отпусти меня, — прохрипел он.