Семь лет одиночества. Принцесса Малейн (СИ)

Глава 11

Конюшни они покинули на следующее утро, сразу после того, как Джим заверил Малейн, что ни принца, ни его свиты нигде не видно. Дженни продолжила молчать. И, несмотря на вчерашнюю вспышку гнева, желания ходить в ней не прибавилось.

Чем ближе они подбирались к Дэллинбургу, тем легче становился путь. Дома, мимо которых они шли, уже не были пустыми оболочками и находить еду становилось всё проще. Воздух день ото дня продолжал теплеть.

Через неделю и три дня они достигли столицы Эльбы. Они пришли бы быстрее, если бы Джим всё-таки не начал заставлять Дженни ходить самостоятельно. Хотя бы понемногу. Она стонала, охала, протестовала, но брат был настойчив и отказывался класть ее в телегу до тех пор, пока она не сделает два шага. Потом три. А там уже и десять.

Малейн большую часть дня проводила в тени деревьев и с улыбкой наблюдала за облаками и пререканиями Дженни и Джима. Джим всегда побеждал.

В тот день, когда Малейн поднялась на очередной холм и увидела Дэллинбург, ее сердце замерло. Это было потрясающе. Роб не преувеличивал, когда писал ей о здешних красотах.

Малейн ни разу не видела этот город. В тех редких случаях, когда дядя отваживался на поездки в Эльбу, он отказывался брать ее с собой — одна из многих причин, по которым Роб ненавидел герцога.

Чтобы компенсировать это, принц подробно рассказывал Малейн обо всех чудесах его столицы. Она была уверена, что он привирает, как приврал бы любой, кто описывал родину. Но это оказалось не так.

Город под за́мком на холме был так аккуратен, будто его рисовали кистью, а не возвели из дерева и камня. Стройные ряды домов дополняли друг друга, а не мешались в кучу, как в иных городах. Краски здесь были ярче, чем в любом из городов, мимо которых Малейн довелось пройти.

На фасадах зданий не было ни копоти от пожаров, ни повреждений от снарядов.

Так выглядел мир, в котором никогда не было войны.

Однако город был ничем по сравнению с замком. Четырехэтажный, не такой высокий, как дворец Малейн, он поражал воображение своей свирепой красотой. Толстые стены и фундамент выполнены по старинке из серого камня, но мозаики из цветного стекла, которые сверкали на башнях и шпилях, слепили глаза и захватывали воображение.

Когда из-за облаков выходило солнце, замок переливался желтым, зеленым, синим, красным, оранжевым, фиолетовым… Каких только цветов там не было!

В таких дворцах были бы рады жить и Боги из древних легенд, но там жил Роб.

Джим тихонько присвистнул, поравнявшись с Малейн.

— Мда-а-а, — протянул он. — Знаете, в Брионе некоторые называли тех, кто перебрался в Эльбу предателями, но ради такого можно и потерпеть обзывательства.

Он поджал губы в довольной ухмылке. Теперь здесь будет его новый дом, и он этому явно рад.

Они вошли в Дэллинбург вечером следующего дня. Вблизи город был таким же невероятным, каким казался издалека. Конечно, и тут не обошлось без резких запахов — ни один большой город не мог избавиться от них полностью. Но здесь улицы и площади настолько чистые, что по ним можно ступать, не боясь испачкать обувь.

— Видите колеи? — Джим указывал пальцем на узкие канавки по обеим сторонам улицы. — Кажется, они тут делают дороги выше, чтобы в дождь грязь не копилась, а стекала вниз. Умно!

И не только канавки помогали поддерживать чистоту. Малейн ахнула, когда увидела нескольких довольных жизнью мальчишек, которые бегали по городу с лопатами и собирали отходы животных, сбрасывая нечистоты в ведра.

Румянец пополз по шее и щекам Малейн. Ей вдруг стало до ужаса обидно за Брион. Мало того, что Эльба выиграла войну, так у них еще и остались деньги, чтобы чистить свои улицы. Причем, кажется, ежедневно.

Пытаясь унять зависть, она последовала за Джимом до пункта их назначения. Его семья жила в северной части города, довольно близко к замку. Слишком близко, чтобы Малейн чувствовала себя комфортно. Роб часто покидал замок, чтобы посетить город.

Хотя, он делал так семь лет назад, а что теперь? Она пока не знала. К тому же… Принц успешно доказал ей еще в Котэм-Лютейн, что она стала для него неузнаваемой.

— А что мы будем делать, если не найдем их до наступления темноты? — спросила Малейн у Джима.

Он огляделся и нахмурился. Семья была где-то рядом, но как точно выглядит их дом, он не знал. Он открыл рот, чтобы ответить принцессе, но поблизости раздался пронзительный женский крик:

— Джим! Дженни!

Они повернулись к источнику звука и увидели спешащую к ним высокую худую женщину. Вокруг ее волос повязана тряпка, так что Малейн не могла увидеть их цвет, но глаза и лицо женщины были безошибочно указывали на родство с ее друзьями. На вид ей было лет пятьдесят или, может, чуть меньше. И она уже раскрыла Джиму свои объятия.

— Тетя Кэт! — рассмеялся он, обнимая женщину.

— Мы уже почти отчаялись вас обоих увидеть! — воскликнула она. — Особенно после того, как…

Ее глаза остановились на лице Малейн, и она замерла. Потом зажала рот рукой и отступила на шаг. Затем, будто не веря в то, что перед ней не призрак, подошла ближе.

— Принцесса, — прошептала она.

Ее голос затерялся в звуках улицы.

Малейн стояла неподвижно, давая тете Джима себя рассмотреть. Ее щеки вспыхнули, а в глазах предательски защипало, но нет. Плакать она будет. Ей пора привыкнуть к тому, кем и чем она стала, и лучше сделать это как можно раньше. Красота… ее красота, если она и была когда-то, сейчас далеко не на первом месте.

Женщина несколько раз моргнула и, казалось, очнулась ото сна.

— Быстрее, нам туда, — сказала она, указывая им на другую сторону улицы.

Они последовали за ней и, пройдя примерно два квартала, вышли к небольшому двухэтажному зданию, на первом этаже которого работала пекарня. Малейн чуть не взвыла от запаха корицы. Впервые за семь лет у нее потекли слюнки.

Однако вместо того, чтобы остаться в пекарне, битком набитой женщинами и детьми, тетя Джима провела их к одной из деревянных лестниц. Джим подхватил сестру, и они с Малейн помогли Дженни подняться наверх.

Комната, в которую они вошли, была простой, но чистой. Одно окно и два сундука под ним. По полу разбросаны рулоны постельного белья. Небольшой очаг с кастрюлькой. Рядом с очагом стояла высокая женщина.

— Нэн, посмотри, кого я нашла на улице! — радостно воскликнула тетя Джима.

Женщина по имени Нэн подняла глаза и вскрикнула. Половник, который она мешала ужин, с грохотом упал пол. Она замерла примерно на две секунды, а потом, рыдая, бросилась к Джиму и Дженни. Обняла их и опустилась вместе с ними на пол, бормоча, как счастлива она, что ее дети вернулись домой.

Хотя бы двое.

Малейн никогда еще не чувствовала себя настолько неуместной.

— А что она здесь делает? — прогремела Нэн, когда первые эмоции отхлынули.

Она поднялась на ноги, и принцесса опустила глаза в пол, не выдержав ее свирепый взгляд.

— Убирайся! Из-за тебя я чуть не…

— Нэн, посмотри на нее, — мягко прервала ее сестра.

— Мама, она помогла нам! — воскликнул Джим, выпутываясь из материнских рук. — Без нее бы не добрались сюда. И ей некуда идти, как мы можем ее выгнать?

Щеки Малейн пылали. Мать Джима и Дженни долго молчала, но в итоге смягчилась и глубоко вздохнула.

— Ладно. Посмотрим, что мы можем с ней сделать.

*

Малейн наблюдала за семейным ужином со странной смесью радости и зависти. Дженни всё еще больше молчала, чем говорила, общаясь с матерью кивками и мычанием. Джим же болтал без умолку, рассказывая про своё дежурство у башни и про путешествие до Дэллинбурга.

Про убитых им солдат он молчал, и не то чтобы принцесса его в этом винила.

— А что у вас? — спросил Джим, намазывая маслом третью булочку подряд. — Вы нашли работу?

— Я устроилась на кухни во дворец, — ответила его мать. — Оплата неплохая, гораздо лучше, чем… — она взглянула на Малейн и откашлялась. — В общем, нам хватает на комнаты и еду с избытком.

Она нежно улыбнулась сыну. Тетя Джима, как оказалось, жила в комнате этажом ниже, рядом с пекарней, в которой трудились ее старшие дети.

— Через пару лет купим ферму, надеюсь, — поделилась она планами с племянником. — Кстати, твой дядя устроился в замок на конюшни и будет счастлив заполучить пару умелых рук.

Джим кивнул.

— Звучит прекрасно, — сказал он с набитым ртом.

Нэн повернулась к Дженни и грустно улыбнулась, глядя на дочь.

— А с тобой мы как поступим, милая?

Малейн привыкла к молчанию Дженни, но предполагала, что ее мать будет расстроена им сильнее. Однако вместо этого Нэн… Она будто этого и ждала? По крайней мере, она не выглядела взволнованной.

— И что насчет вас, Ваше Высочество?

Малейн вздрогнула, когда поняла, что к ней обратилась тетя Джима.

— В каком смысле?

— Что вы собираетесь делать теперь, когда вы здесь?

Малейн замерла. Ей намекали, что нужно как можно скорее отсюда уйти? Принцесса открыла рот и искала хоть какой-нибудь ответ, но тетя Джима покачала головой.

— Я не имею в виду, что вам тут не рады. Просто хочу понять, есть ли у вас план.

Малейн вздохнула с облегчением.

— Я… моя надежда в том, чтобы искать аудиенции у принца Роберта.

За столом стало тихо. Нэн уронила ложку. Тетя Джима уставилась на Малейн так, словно принцесса окончательно тронулась умом. Даже Джим стал жевать тише, с интересом наблюдая, чем закончится этот разговор.

— Вот так… просто? — спросила Нэн, бросив взгляд на сестру.

Принцесса нервно втянула в себя воздух и расправила плечи, пытаясь казаться выше.

— Принц задолжал мне. Бросил меня в башне, воевал с моим народом… Полагаю, я заслуживаю хотя бы минимальных объяснений.

Сестры обменялись еще одним многозначительным взглядом, и Малейн захотелось рявкнуть, чтобы они прекратили.

— Вообще вы, конечно, правы… — протянула Нэн. — Но… Ваше Высочество… — Она глубоко вздохнула. — Не в обиду, но вы… вы теперь выглядите прямо как мы. Ваша одежда, я имею в виду. И всё такое. Вряд ли вам разрешат провальсировать в замок и требовать разговора с принцем.

— А еще говорят, у него тяжелый характер, — добавила ее сестра.

У Роба? Малейн чуть было не рассмеялась и не сказала, что это невозможно, но вспомнила ледяные глаза, которые видела на площади, и решила не протестовать.

— Это правда, — кивнула Нэн. — Я видела его один раз, когда он спустился на кухни, чтобы что-то проверить и это было… — она поморщилась. — Ужасно. Хотелось прикинуться веником, лишь бы он на тебя не смотрел.

— Но я должна попытаться, — прошептала Малейн.

Она действительно не видела другого выхода.

Нэн вздохнула и кивнула.

— Ну да. Попытаться, наверное, стоит. Вам только надо помыться, причесаться. Воду возьмете в колодце, я утром выделю вам ведро. Может вы тогда, ну… почувствуете себя собой.

Малейн была уверена, что Нэн хотела сказать: «Станете похожей на себя».

— Я вам дам одно из своих платьев, — сказала тетя Джима. — Не то, к чему вы привыкли, конечно, но намного лучше, чем ваша дорожная одежда. Надо только слегка подправить длину.

Малейн сделала все возможное, чтобы выглядеть благодарной. Ей оказывали гораздо больше доброты, чем она заслуживала после всего, что эта семья натерпелась из-за нее.

*

Спала Малейн плохо, и ей снились тревожные, путанные сны. Что-то про башню и огонь, который ее охватывает. Проснуться ранним утром вместе со всеми оказалось не трудной задачей. Труднее стало позже, когда она стояла с ведром в руке перед колодцем и понятия не имела, что ей делать. И с ведром, и с колодцем.

Это дело выглядело довольно простым, когда женщины перед ней набирали воду. Закрепить ведро на цель и просто опустить его вниз. Но когда подошла ее очередь, она растерялась. А как именно крепить ведро? И как именно его опускать? И когда она поймет, что воды уже достаточно, чтобы можно было поднимать?

Паника только усиливала ее ступор.

Сзади послышалось ворчание и недовольное цоканье.

— Давай уже!

— Ты головой ударилась?

— Что за идиотка…

Малейн хотелось прыгнуть в этот несчастный колодец самой, чтобы разом закончить все свои мучения.

К ней подошла тетя Джима.

— Вот так.

Она указала на маленький крючок на одном из звеньев цепи. Прикрепила ведро, быстро его опустила и так же быстро подняла обратно. Принцесса жалела, что не могла раствориться в воздухе. Всю обратную дорогу она просто прожигала взглядом собственные сапоги

— Простите, — пробормотала она, поднимаясь по лестнице. — Я просто… Я никогда этого раньше не делала.

— Конечно нет, — улыбнулась тетя Джима. — Позор той стране, которой нужно посылать за водой собственную принцессу. — Улыбка быстро исчезла с ее лица. — Прямо как сейчас.

Она смахнула с себя мрачные мысли и аккуратно потрепала Малейн по голове.

— Вы встали раньше, чем я ожидала.

— Не могла уснуть.

— Ну, раз так, вот тряпка. Искупайтесь, как сможете.

Пока Малейн ставила ведро в комнате, тетя Джима сбегала к себе и принесла ей темно-зеленое платье из тонкой шерсти.

— Лучшее из того, что нашла, — сказала она.

Малейн смиренно поблагодарила ее и принялась мыться. Вода была ледяной, и принцесса вся продрогла, но всё же испытала прилив несказанного счастья. Как хорошо смыть грязь! А чистые волосы — это же настоящая награда за лишения! Вот бы только перевязать их разноцветными шелковыми лентами, как это делала леди Редмэйн.

Принцесса оттолкнула воспоминания о дворце. Сейчас волосы не жирные и не спутанные, и этого достаточно.

А вот как их собрать во что-то стоящее — другой вопрос. И новая проблема. Зеркала в комнате нет, но вряд ли оно бы сильно помогло. Малейн крутила влажные волосы и так, и эдак, пока от раздражения не ударила кулаком в стену. Вот же черт! Как она собирается выжить, если не может даже набрать воды и сделать самой себе прическу?

Сильные руки оттянули ее волосы назад и начали разделять чистые пряди. Они были настолько грубы в рывках, что Малейн чуть не вскрикнула от боли, но вовремя себя остановила.

Нэн заплетала ей косу.

— Спасибо, — прошептала Малейн.

— Я злилась на вас, — сказала мать Джима. — Долго злилась.

Ее голос был низкий и тихим.

Малейн кивнула, не зная, что ответить. Эта женщина была в своем праве.

— Но видеть вас сейчас… — Нэн закончила заплетать косу и подвязала ее простым куском бечевки. — Думаю, ваша мать хотела бы, чтобы кто-то позаботился о ее ребенке.

Слова Нэн все еще эхом звучали в голове Малейн, пока они молча шли к роскошному замку Роба. Она часто задавалась вопросом, что сказали бы ее родители, если бы увидели, что случилось с их королевством и с их дочерью. Никогда в жизни ей так сильно не хотелось снова обнять мать. И отца. И леди Редмэйн.

Но эти мысли пришлось отбросить, когда они с Нэн приблизились к воротам замка и слились с толпой, которая медленно двигалась к арочному проему. Сердце Малейн чуть не пробило грудную клетку.

Что она скажет, когда его увидит? Она запоздало подумала, что нужно было порепетировать.

А что, если Роб откажется ее принять? Вдруг на площади он ее узнал, но решил не признаваться? Испугался, что она заговорит про их помолвку? Какой же принц захочет позориться рядом с такой невестой.

— Имя?

Малейн подпрыгнула. Охранник замка смотрел на нее. Ей захотелось развернуться и убежать.

— Э-эм… — она сделала паузу, а затем гордо вздернула подбородок. Нужно звучать увереннее. — Меня зовут Малейн Хелена Сильвия, наследная принцесса Бриона.

Толпа позади нее загудела, как пчелиный рой. Удивленные вздохи перемешались со смешками. Кто-то из людей старался встать поближе и поглазеть на нее, но она не позволяла себе встретиться с ними взглядом. Вместо этого она не сводила глаз с охранника. Он хмурился, пока изучал ее сверху до низу.

— Она не может быть принцессой, — прервал его замешательство человек, одетый как рыцарь.

— Почему? — спросил охранник.

— Принцесса Малейн мертва, ее башня недавно рухнула.

Рыцарь фыркнул и отмахнулся от Малейн.

— Распространяй свою ложь в другом месте, девочка.

Охранник пожал плечами и утратил к ней интерес, жестом позвав человека, стоящего за ней в очереди.

— Нет! — Малейн шагнула вперед.

Стражник положил руку на рукоять меча.

— Пустите меня к принцу, он подтвердит мою личность! — быстро сказала Малейн. — Позвольте его увидеть и поймете, что я говорю правда. А если я лгу, сможете меня наказать.

Охранник удивленно уставился на нее.

— Если ты врешь, то отправишься в тюрьму.

— Я согласна!

Он продолжил внимательно смотреть на нее, буквально впиваясь глазами в ее изможденное лицо. Наконец он вздохнул и покачал головой.

— Я видел принцессу Малейн однажды, — сказал он грустно и без злобы. — Допустим, ты даже на нее похожа. Сильно. Но сэр Ричард сказал, что она мертва, и у меня нет причин верить тебе, а не ему.

Он снова обратился к мужчине, который стоял сзади и так жаждал войти во дворец, что оттолкнул Малейн плечом. Ей пришлось отойти.

Стыд и негодование мешали ей нормально дышать, пока она шла обратно вдоль смеющейся очереди. Теперь она в полной мере осознала, о чем говорили Нэн и ее сестра. Как нелепо! Мало того, что она провалилась как принцесса, так еще и простолюдинка из нее вышла не лучше.

— Принцесса! — к ней подбежала чуть запыхавшаяся Нэн.

— Меня не пустили, — угрюмо сказала Малейн.

— Хорошие новости, повар ищет новую посудомойку.

Нэн вовсе не была удивлена, что миссия Малейн сорвалась. Принцесса уставилась на нее непонимающим взглядом. При чем тут поиски посудомойки?

— Работа во дворце, — улыбнулась ей Нэн. — Если устроитесь, сможете найти принца и поговорить с ним оттуда.

Надежда снова расцвела в сердце Малейн, и она пошла за матерью Джима вдоль замковой стены. Потом во двор, пока они не пришли к небольшой деревянной двери. За ней оказались кухни — жаркие и переполненные. Нэн подвела ее к большому мужчине с густыми черными усами и красным лицом.

— Вот, — сказала Нэн, подталкивая Малейн вперед. — Девушка, про которую я говорила.

Мужчина оглядел ее с ног до головы и скривился.

— Худющая, — покачал он головой. — Как она будет работать? Кожа да кости!

— Ой, Бран, поглядела бы я на тебя, если бы ты сюда пешком из Бриона шагал, — ответила Нэн. — Накорми ее, и будет тебе нормальная посудомойка.

— Еще одна из Бриона? Вы там когда-нибудь закончитесь?

Повару явно всё меньше нравилась кандидатура Малейн, но Нэн не собиралась сдаваться.

— Законом не запрещено, — сощурилась она. — Граница открыта. Или ты хочешь сказать, что без меня тут будет лучше? А, Бран? Может, мне уйти?

— Ладно, ладно, не начинай, — Бран поднял ладони к верху. — Если ручаешься за эту тщедушную, пусть попробует. В любом случае новые руки нужны срочно, Софи вот-вот родит.

Нэн торжествующе ухмыльнулась, а Бран махнул рукой и удалился, попутно кого-то обругивая. Малейн трепетала. Прежде всего от восторга, но к нему был примешан и страх.

Она абсолютно точно знала, что не была дурой. Дядя, как бы он к ней не относился, всегда нанимал ей лучших учителей по истории, арифметике, географии и даже по астрономии. Но искусству посудомойки ее не учили, конечно же. Посуду она держала только когда в ней была еда. Ну, и еще она видела, как слуги уносили пустые тарелки.

Оставалось только надеется, что Бран ценит Нэн достаточно сильно, чтобы из-за нее терпеть неловкость Малейн. И что скоро она найдет Роба, и всё это закончится.