Семена страха

Глава 12 Молот

— Это плохая идея, — качал головой Брокер. Посмотрел на Шелеста и сжал губы.

Группа вернулась на станцию «Маяковская» поздним вечером. Пришлось столкнуться с мертвецами, патроны на исходе, и тут Прыщ вспомнил о мази, которую ему дал Крюк. Воняло и правда, отвратительно, но стрик не врал. Ходячие и носом не повели. Мик шёл первым. Зомби то и дело натыкались на парня, но приняли за своего. Монета, чуть ли не зажмурившись, стиснула руку Прыща. Он не смеялся над её страхом. Девчонка она и в Африке девчонка, рассуждал про себя. Пройдя сквозь толпу смердящих трупов, выбрались на проторённый путь.

— Зато обошли стрелков Молота, — проговорил Прыщ. — И путь сократили.

До станции добрались быстро. Правда и отмывались долго от трупного запаха. Хотя хозяйственное мыло и горячая вода справились. Поели, рассказали обо всём главе «Маяковской» ощущая, что веки наливаются свинцом.

— Молот слушать не станет, — покачал головой Брокер. — Дела неважные. Но, у нас есть Монета. — Он посмотрел на девушку и улыбнулся. — Зачем тревожить отца, снова идти к Петровичу…

— Но, Брокер, — вмешался Прыщ, — я не хочу оставлять здесь бабушку. Питер уйдёт под воду такими темпами.

— Он прав, — вступил в разговор Шелест.

— Замкнутый круг, — вздохнул Брокер. — Молот и Сухой в первую очередь будут думать о себе. Только если поговорить с Мариванной, твоим папой, — он кивнул в сторону Монеты. Попытаться угнать поезд, забрав по пути тех, кто нам нужен. Хватит уже думать и об этих бандитах. Всех не спасти. У нас есть ключ. — Он глянул на девушку.

Монета кивнула.

— По рукам, — ответил Мик. Шелест молчал и кусал нижнюю губу. — А ты Шелест, что думаешь?

— Не верю, что всё пройдёт гладко. Ну, допустим, придём к Петровичу. Поговорите с родными. Захотят ли они уйти? Не раскроют ли кому из товарищей наш секрет. Стоит информации просочиться, пиши, пропало. — Брокер скрестил руки на груди и задумчиво смотрел в сторону. — Что молчишь? Они, думаешь, будут сидеть, сложа руки?

— Да нет, конечно, — ответил глава станции. — Все это понимают. Поэтому нам нужен план, а так же второй вариант, на случай, если что-то пойдёт не так.

— Всё продумать, точно не получится. — Шелест глянул на часы. — Сейчас спать, а завтра Монета и Прыщ снова пусть идут на «Пушкинскую». У них там родные, потому Петрович не должен ничего заподозрить.

На том и решили. Валились от усталости. Мик улёгся на спальнике, прямо на полу, бросив взгляд на палатки, где спали вернувшиеся жители станции. Все они нужные люди, как оставить их здесь. «Уйдём одни, значит, спасём свои шкуры, — размышлял он. — Как объяснить людям, что надо держаться вместе? Они снова сбегут, если будет хреново, но и оставлять их в Питере подло». С этими мыслями Микки заснул.

Каждый из группы думал о том же. Монета размышляла об отце, и ей казалось странным, что до сих пор Петрович не взял его в оборот «Что если глава «Пушкинской» что-то замышляет. Мы же не кричим на каждом углу о своих планах. Так и он. Но почему каждая станция обособилась и хочет лишь для своих людей помочь»?

На рассвете выдвинулись с «Маяковской». Прыщ и Монета отправились в сторону «Пушкинской», Шелест и Мик решили узнать ситуацию на станции «Сенная площадь» и попытаться договориться с Сухим. Если не договориться, то хотя бы понять какая там обстановка.

Брокер остался на станции. Вернувшиеся жители нуждались в нём, да и Пуговка не отходила ни на шаг. Поэтому он даже нашёл ей дело — изучать по часам школьные учебники младших классов. Девочке это занятие понравилось. Читала она хорошо, вслух нараспев, чем веселила колонистов. Вера и Катя вспоминали её родителей, тихо переговаривались между собой и жалели девочку.

— Ничего, она молодец, — кивнула Вера, глядя на Пуговку. — Выжила.

— Но не видишь, что она стала немного странной? — спросила Катя, понизив голос до шёпота.

— В смысле?

— Какой ребёнок будет ходить босиком? Да я помню её прежней, что-то с ней не так.

— Брось, — отмахнулась Вера, фыркнув, — давай лучше обед готовить. Любой ребёнок изменится, когда такое переживёт.

Брокер заметил, как женщины смотрели на малышку и шептались между собой. Решил, что сделал правильно, не рассказывая, что девочку укусил мертвец, и она выжила. Поэтому и не боялась холода. Доктор тоже заметил, что с Пуговка не как обычные дети. Он дружил с её отцом и подумал, что её поведение обусловлено потерей родителей.

Зубило и Хомяк отправились к насосной станции. Механик говорил, что стоит показать парню, как работает система.

— Необходимо заменить фланец, — говорил Зубило, — для этого надо идти в супермаркет.

Говорил он это, казалось, нехотя, и Брокер понял, что именно в том большом торговом центре его парни впервые встретились с Королём.

— Идите, только будьте осторожны и да, — он протянул им банку с мазью. — Ребята оставили чуток, говорят, от зомби помогло, те даже и не заметили их. Да не открывай! — вскрикнул Брокер, видя, что Хомяк решил понюхать содержимое банки. — Воняет нещадно, но помогает.

Сегодня унизительно процедуры обыска не было. Неужели увещевания бабушки Прыща помогли, рассуждала Монета.

— Поговори с бабулей, а я с папой.

— Встретимся у выхода?

— Нет, Коль, давай я к вам, в оранжерею Мариванны приду.

— Оранжерея, — усмехнулся Прыщ. — Так, название только. Надеюсь мои семена дали всходы.

Девушка пожала плечами, а потом вдруг крепко стиснула товарища в объятиях.

— Ты чего? — он глянул по сторонам.

— Тихо. — Голос Монеты прозвучал глухо над ухом пацана. — Отойдём с видного места.

Прыщ не стал задавать вопросов. Накинул капюшон на голову и последовал за подругой. Какая-то пожилая женщина окликнула её и протянула пирожок:

— Ты к отцу пришла, барышня?

Монета молча закивала и, взяв угощение из рук знакомой, поблагодарила вполголоса.

— Вы как будто прячетесь?

— Прошу, — Монета внезапно схватила её за руку. Взгляд девчонки скользнул по лицу парня, который смотрел на неё в упор. — У каждого свои проблемы. Просто…

— Эй ты! — громко выкрикнул тот.

— Бежим. — Она стиснула руку друга. — Это он. Парень из туннеля…

Она понеслась вперёд, минуя палатки и столики с едой, один перевернула, а ничего не понимающий Прыщ мчался за ней. Оборачивался, понимая, что никто не преследует их. Влетев в узкий коридор. Монета остановилась, переводя дыхание.

— Надеюсь, твоя бабушка не заодно с ними?

— С кем, с ними? — непонимающе свёл брови Прыщ.

Девчонка показала в сторону, откуда они бежали:

— Потом. Надо в безопасном месте переждать. Он не стал расспрашивать её и, потянув за собой, быстро нашёл дверь комнаты, где работала и жила бабушка. Толкнул. Заперто. Парень и девушка переглянулись, и Прыщ забарабанил в дверь, надеясь, что бабуля просто закрылась внутри. Так и оказалось, потому что он услышал недовольный голос Мариванны. Щёлкнул замок, и парень буквально влетел внутрь, втаскивая Монету и закрывая металлическую дверь на засов.

— Ты в своём уме! — закричала бабушка. — Колька! Пьяный что ли?

— Не, бабуль, — немного отдышавшись, ответил парень. — Прости. Но у вас тут творятся странные вещи. И, — он задрал голову к потолку, потом осмотрелся в небольшом помещении, заставленном стеклянными аквариумами с растениями. — Запасного выхода у тебя, конечно же, нет.

— Вентиляция только, — немного растерянно ответила Мариванна.

— А ты кого увидела? — немного грубо проговорил Прыщ, глянув на Монету.

— Мы стояли и говорили, — ответил она, опустив глаза, — потом я увидела папу. Хотела подойти к нему, но с ним рядом появился тот парень, из туннеля!

— Парень? — непонимающе переспросил Прыщ, сведя брови.

— Да. Этот, как его. — Монета наморщила лоб, — Бритва. Тот, который был вместе с другим мужиком рядом с поездом.

— Что он тут делал?

— Вопрос. Да и что у него за дела с папой?

Мариванна смотрела то на внука, то на Монету не совсем понимая, о чём разговор. Немного успокоившись, Прыщ рассказал ей о том, как они обнаружили поезд в тоннеле рядом со станцией «Гостиный двор».

— Так это вотчина Молота…

Её прервал громкий стук в дверь. Голос охранника Брагина узнали, прятаться поздно. Вентиляционная шахта под потолком и туда просто так не добраться, да и бабушку подставлять не хотелось.

— Что делать? — спросила Монета, глядя на Прыща. — Они нас просто так не отпустят.

— Отпустят, — ответила Мариванна и решительно направилась к двери. Лязгнул засов, в комнату ворвался Брагин вместе с троими парнями, среди которых был и Бритва, показавший в сторону гостей бабушки.

— Вон они.

— Что тут происходит? — как можно спокойнее спросила бабуля. — Что за шум?

— Вы скрываете преступников, — ответил Брагин.

— А кто сейчас не преступник, и по каким критериям вы судите о людях? — язвительно поинтересовалась Мариванна. — Мой внук ничего плохого не сделал.

— Это как посмотреть, Мариванна. — За спиной Брагина послышался голос Петровича. — Взять мятежников!

Прыщ сжал руку Монете. Бежать некуда, подставлять бабушку он не хотел. Понимал, что если удастся выбраться, придётся угонять поезд в одиночку.

Брагин первым вызвался скрутить руки Прыщу, больно вывернув за спину. Словно решил отыграться за выговор Петровича за прошлый раз. С Монетой обошлись куда мягче, если так можно назвать, то, как её повалили лицом вниз и стянули руки за спиной пластиковым хомутом. Один из охранников рывком поставил её на ноги и толкнул вперёд.

Дверь с грохотом захлопнулась. Пожилая женщина, закрыв рот руками, чуть не задохнулась от рвавшегося наружу крика. Прижалась спиной к стеллажу с аквариумами, теряя почву из-под ног. Звон разбившегося стекла вернул Марию Ивановну в реальность. Она не понимала, что же мог натворить её внук Коля. «За что же с ним так, неужели в это трудное время, люди никак не могут договориться. Сколько же можно убивать друг друга»?

Монету и Прыща вели по коридору вглубь тоннеля. За спиной комната Мариванны, Прыщ хотел оглянуться, но тут же получил удар между лопаток и, стиснув зубы, выругался. Перед глазами плясали зайчики от света фонарей. Петрович, лязгнув связкой ключей, открыл дверь, из темноты пахнуло сыростью. Пленников втолкнули внутрь. Вспыхнул свет.

За столом сидел Молот — глава станции «Гостиный двор». Прыщ давно не видел этого человека. Он сделался ещё более омерзительным. При высоком росте и абсолютно лысой голове мужчина походил на памятник. Широкие плечи, как у борца говорили о спортивном прошлом главы «Гостиного двора». Огромный живот, словно зажатый между столом и спинкой стула, как заметила Монета, того гляди лопнет. В подобной ситуации никто бы не засмеялся. Но девушка нервно хихикнула и получила удар по затылку.

— Оставьте нас. — Голос Молота прозвучал как из склепа. Тяжёлый и густой бас. Такой, наверное, как подумалось Прыщу, мог принадлежать какому-нибудь демону из ада.

— Но, я хотел, — послышался за спиной голос Бритвы.

— Я сказал, всем, пошли вон!

Петрович крякнув, велел своим людям следовать за ним. В его голосе можно прочитать недовольство. А как иначе — на своей территории глава «Пушкинской» ощущал себя словно провинившийся щенок.

Когда дверь захлопнулась, Молот взглядом показал на два стула:

— В ногах правды нет. — Голос его немного смягчился, но во взгляде холодных маленьких глазок на широком лице читалось недоверие и какая-то брезгливость к пленникам, словно тараканам из коллектора.

— Что происходит? — первой заговорила Монета, пытаясь сесть на стул у стены.

— Вопросы здесь буду задавать я, — холодным тоном отрезал Молот.

Когда они сели на приготовленные стулья, то не сразу поняли, какой для них приготовлен сюрприз. В век полураспада оказаться в тисках машины для пыток показалось не просто пугающим. Монету захватило отчаяние, когда на её ногах и руках защёлкнулись металлические скобы. Они словно змеиные кольца опутали щиколотки и запястья. Из спинки выдвинулась трубка, на которой раскрылся зонтик, напоминающий душ. Он прижался к темени, заставив испытать настоящий страх. Прыщ больше злился и понимал, что его сила мутанта не поможет вырваться из цепких лап адской машины.

— Эти стулья я откопал в «Большом доме», на Литейном, — осклабился Молот. — Сам удивлён их эффективностью. Да, — он отодвинул жирное тело от стола и откинулся на спинку стула. — Далеко мог бы зайти прогресс, если бы не этот чёртов вирус и война. А что вы так напряглись? — Он усмехнулся и, выйдя из-за стола, пол под ногами, казалось, вздрогнул. «Да в нём почти двести килограмм, — подумал Прыщ. — Как сожмёт голову своими ручищами и прости, прощай».

Молот остановил взгляд на Монете и, цокая языком, покачал головой:

— Так это ты внучка Никиты Сергеевича? — Монета непонимающе вскинула брови, но не проронила ни слова. — И отец твой здесь, — усмехнулся глава «Гостиного двора». — Только его ДНК не подходит к замку. — А может, и ты не внучка машиниста? — В мыслях девушки начался настоящий кавардак. «О чём говорит этот мерзкий жирдяй».

Она глянула с неприязнью в глаза Молота, п он потряс перед носом Монеты указательным пальцем со словами: «меня не проведёшь на мякине».

Вернулся к столу и открыл небольшой чемоданчик похожий на аптечку. Прыщ увидел в руках Молота шприц, пробирку и выкрикнул:

— Что ты задумал, урод?!

— Не надо… — Монета не договорила, видя, как из колпака над головой товарища раздалось гудение, и парня пронзило током. — Зачем? — она вопросительно смотрела на Молота. — Что вам надо от нас.

Главарь станции, осклабившись сгрёб со стола резиновый жгут и, держа в другой руке шприц и пробирку, двинулся в сторону Монеты.

— Можешь сопротивляться, — усмехнулся он, — только машина тут же отреагирует.

Монета сжав зубы замерла, а взгляд сам того не желая застыл на металлическом колпаке над головой. Она скосила глаза в сторону Прыща. Он пришёл в себя и сделался бледным, как смерть. По вискам тёк пот. Девушка вздрогнул от прикосновения грубых пальцев Молота, резиновый жгут впился в плечо, а затем и холодное жало иглы вошло под кожу.

— Больно не будет, — проворковал громила. — Если ты подойдёшь, тебе повезло, поедешь с нами на юг. Если нет, то посчитаю байку о внучке машиниста просто лживой сказкой. Убивать не станем. Толку с вас. — Он шумно шмыгнул носом и, откашлявшись, выплюнул жёлтый сгусток слюны на пол. — Но не думаю, что твой отец врал.

— О чём вы?

Молот вздохнул, как будто ему предстояло снова и снова объяснять очевидные истины. А этого так не хотелось, потому что делал он это вроде бы и в последний раз, но не удавалось поставить точку.

— Тебе уже многое известно о том самом поезде? Не криви душой и давай на чистоту. Никите Сергеевичу не повезло. Умер слишком рано. А вот отец твой считал себя всегда его сыном. Ваша семья настоящая мыльная опера. Наверняка папаше некогда было посвящать тебя в тайны мадридского двора. Как же ты могла стать подходящей кандидатурой на роль машиниста, если дед мёртв? Если узы родства не связывают твоего отца и деда. Папа твой долго не хотел говорить, а я догадывался, что не просто так он прятал тебя и старался никому не говорить, что ты ключ к поезду. Не он, а именно ты. Эти стулья, — Молот ласково погладил поручни адской машины, — и не таким людям, как твой отец развязывали языки. Мои люди узнали кое-что, а тут ещё ваше вторжение на заброшенную станцию. Я понял, что мы не ошиблись. Можно отрезать тебе руку или собрать кровь, но в этом поезде не всё так просто работает. Обладатель ДНК должен вести локомотив.

— Так что меня могло связывать дедушкой? — глаза Монеты наполнились слезами. Она чувствовала, что имя ей досталось не зря «монета», она ещё много лет назад стала разменным медяком между взрослыми.

— В те годы, когда твои дедушка и бабушка были молодыми и полными сил, они усыновили мальчика, потому что жена Никиты Сергеевича не могла иметь детей. Твоего отца вырастили, как собственного сына и случилось так, что он начал встречаться с девушкой, не зная, что она была любовницей его отца. Твоя мать забеременела от того человека, которого ты считала дедом. На самом деле машинист — твой отец. Не стану вдаваться в подробности вашей семейной драмы. Все выяснилось не сразу, но Никита Сергеевич был против встреч твоих так называемых будущих родителей. Уже перед смертью, он сделал последнюю запись в дневнике, где рассказал обо всём. Никогда не храните тайные мысли и не посвящайте бумаге то, что скрываете от людей. Бумага стерпит, но когда-то всё, что хотелось скрыть, выползет наружу. Так твой отец и узнал о том, что происходило в его семье, спустя почти, что пятнадцать лет. Винить уже некого. Однако появилась ты. — Молот освободил тонкое запястье Монеты от своей лапы. Девушка слушала главу станции «Гостиный двор» и понимала, что за ошибки взрослых придётся расплачиваться ей.

Прыщ, стиснув зубы, осознавал, что ей не повезло, да и всем им, потому что Молот будет делать то, что ему хочется.

— А ты волчонок, — усмехнувшись, проговорил глава «Гостиного двора», — что уставился? С подружкой придётся расстаться. Местов в рай, как говорится, нет.

Парень понимал, что если и выберется отсюда живым, вряд ли увидит снова Таню. Внутри боролись противоречивые чувства. Он ощущал в пальцах покалывание, как будто адский стул чувствовал его гнев и напряжение и словно предупреждал лёгкими уколами тока.

Молот видя, что парень на взводе, качнул головой, давая понять, что глупости — дело обычно опасное и даже смертельное. Вызвал Брагина, велев выдворить пацана со станции.

— И передай Петровичу, если он хочет иметь со мной дело, нечего держать у себя прихвостней Брокера.

— Понял, — кивнул охранник.

Стул «отпустил» Прыща, но предварительно будто впрыснул снотворное, потом что мысли парня спутались. Только что он хотел накинуться на Брагина и освободить Монету, да не тут-то было. Ноги стали ватными, перед глазами плыло. Он с трудом вышел из камеры, хотел оглянуться, но потерял сознание.

По щекам Монеты катились слёзы. Как же ей не хотелось плакать, но предательский страх сжал душу. Она знала, что если окажется в руках Молота и ему подобных, ей конец. Глава станции «Гостиный двор» больше не проронил ни слова. Приказал Бритве отвезти её в свою колонию.

— Когда будет готов анализ ДНК? — поинтересовался у парня.

— Говорят, сегодня к вечеру.

— Ну, пусть поторопятся.

Холодный воздух и промокшая куртка. Прыщ открыл глаза, поёжился, понимая, что лежит в мокром снегу. Над головой чернело ночное небо. В голове туман, а ещё и слабость жуткая. Парень осторожно повернулся набок и встал на четвереньки, осмотрелся, не понимая, где находится.

«Что это за место»? — стучало в голове, — «сколько я был в отключке»?

За спиной шорох. Прыщ вскочил на ноги, чуть не упал, понимая, что твёрдости ни нет. Колени дрожали, а туман в голове снова напомнил о себе. Зомби за спиной, их несколько. Ещё вчера пацан прикончил бы их, но сегодня оставалось только одно — бежать. Люди Петровича обезоружили его и накачали какой-то дрянью. «Нет только не так сдохнуть от зубов мертвецов». Иммунитет от укусов есть, а вот второй шанс выжить уже исчерпан. Позади звук выстрела из арбалета — тихий щелчок и свист стрелы, разрывающий тишину. Прыщ упал лицом в мокрый снег и закрыл голову руками. Мертвецы рухнули рядом, корчились, умирая во второй раз с простреленными головами. Щёлкали зубами и тянули скрюченные пальцы к Прыщу, а он полз вперёд, пока его не окликнул знакомый голос.

— Ну и потрепало тебя, внучок.

Парень с трудом повернулся, видя фигуру. Лицо замотано шарфом и не разобрать кто этот человек. Кожаная куртка потрёпана временем и встречами с зомби. На ногах подобие лат, обмотанных скотчем или изолентой, как и руки. Защита ничего себе так, подумал Прыщ, всё ещё не узнавая человека спасшего ему жизнь.

Мужчина склонился к нему, шарф сполз с лица, и пацан узнал Крюка. Тот протянул ему руку и помог подняться.