Седьмой прыжок с кульбитом

Глава 18

Глава восемнадцатая, в которой в дох глубокий, руки шире. Не спешите, три-четыре

Громкий дребезг заставил вздрогнуть. Тревога на корабле? Или пора вставать на работу? Хм… Давно прошли времена, когда я заводил будильник со словами «посмотрим, что из этого выйдет». Да, времена прошли, а неприятный осадок остался. И если жестяной звон будильника обозначает начало трудового дня, то сейчас данный дребезжащий сигнал возвещал, наоборот, совершенно иное — конец занятий.

И пока я мысленно потягивался, Антон подорвался с лавки лекционной аудитории. Бежать в столовку нацелились многие умники, ведь промедление в этом деле смерти подобно. Ковыряться в носу нельзя, вечно голодные институтки вмиг разметают самое вкусное и горячее. Что-что, а рубленые бифштексы на раздаче ждать не станут, не говоря уже о медовых коржиках. Тут уж воистину, «ищи-свищи, как корова языком слизала».

Наблюдая за Антоном, на ходу запихивающим тетради в рюкзачок, мне оставалось лишь усмехаться — в нашей столовке наблюдалась явное единство и борьба противоположностей. Студенты, с одной стороны, бедный и тощий народ. С другой стороны, вкусно пожрать не дураки. Да, в отличие от говяжьей котлеты за 15 копеек, бифштекс с яйцом выглядел значительно дороже — аж 34 копейки. Сюда следует добавить картофельное пюре весом в 8 копеек, капустный салат за 5 копеек, соленый огурец за 2 копейки и компот за 5 копеек. С роскошными излишествами вроде коржика, стакана сметаны или кусочка масла, обеденный перекус выйдет под 80 копеек, а это большие деньги при стипендии в 35 рублей.

Однако давиться серым комком слипшихся макарон не хотелось, такое уже бывало. Как говорится, first come, first served, что в переводе означает «кто не успел, тот гложет кость». И хотя педагоги утверждают, будто звонок звучит для преподавателя, не все правила надо понимать буквально. Иногда надо лететь словно козюлей укушенный, дабы успеть перехватить дозу так необходимых калорий перед репетицией. Ничего не поделаешь, у Антона организм молодой, растущий. Сам такой когда-то был — хочешь не хочешь, а хочешь.

Однако заправиться холестерином не удалось, его самого перехватили на финише дистанции. Сделали это рослые старшекурсницы крепкого телосложения, что для музпеда редкость. В смысле, не девицы редкость, а стройные спортивные ноги, радующие глаз. А что, весной расцветают не только цветы — едва дохнуло теплом, как мини-юбки нацепили все студентки. Словно по команде, хотя далеко не каждой девушке идет такая форма одежды. Мода слепа, она заставляет всех красоток шагать ровным строем. При этом отвергается очевидная вещь: мини для того и существует, чтобы демонстрировать ноги. Девичьи ноги, а не их недостатки! К сожалению, стадное чувство выше разума, реальность осознают не все.

Хотя чего это я разнылся? В Ростове живут самые красивые девушки, это общеизвестно, и грех ругать их смелые юбки. И ради справедливости следует отметить, что именно этим девицам было что обозначить, причем с любого ракурса. Да и вряд ли это старшекурсницы, судя по лицам. Вон дылды какие здоровые, годков по двадцать два уже. Скорее всего, аспирантки кафедры физкультуры.

Ладно о красоте, бог с ней — ведь личное счастье было так близко! До стопки пластиковых подносов оставалась всего пара шагов, они манили своей чистотой, притягивая взгляд. А верхний поднос прямо-таки умолял: «возьми меня скорей». И именно в тот момент, когда началось активное выделение слюны, дорогу к пищевому оргазму перекрыли две пары классных ног. Они одновременно улыбнулись:

— Антон, тебя вызывают на кафедру физры.

Точно я угадал, это спортсменки… Легко выдернув парня из очереди, девицы без лишних разговоров подхватили его под руки, и отконвоировали куда надо. Общий эмоциональный фон, наполненный одним лишь предвкушением жратвы, остался позади. Но захваченный в плен особенно не упирался. Тугие спортивные груди, прижимаясь с обеих сторон, указывали верный путь, а мягкие толчки крепких бедер исключали вариант побега. Впрочем, о насилии над личностью речь не пошла, даже мыслей таких не было.

Конвоиры с прекрасными ногами казались незнакомыми. Но Антона явно знали в лицо — вот она, отрыжка славы. С недавних пор идешь по коридору, и только успевай отвечать на приветствия. Скоро начнем беззвучно кивать, как Папа Римский из окна папамобиля, или махать рукой, как Леонид Ильич с трибуны Мавзолея.

На кафедре физкультуры пахло физкультурой — мужским потом, выделанной кожей и трубочным табаком «Золотое руно». Ничего удивительного, не скрипками же здесь должно пахнуть? Антон с интересом огляделся. Никогда здесь не бывал, до этого все встречи с физрой проходили исключительно в спортзале.

Что тут разглядывать, не знаю — обычный советский офис с канцелярскими столиками в ряд. Вдали, у окна, стол побольше, что указывало на место главного кафедрального начальника. Знак обязательный — кто сразу не понял, тот увидит. На полках красовались спортивные кубки, стены украшали красные вымпелы с золотым ленинским барельефом, и почетные грамоты в рамочках. А по углам, упакованные в сетки, лежали мячики разного достоинства, от теннисных до баскетбольных.

За столом для совещаний восседала троица богатырей, то есть боевая группа профессоров физической культуры. И среди них затесался один знакомый витязь, наш курсовой преподаватель по физре. Все педагоги, как на подбор, выглядели однотипно. То есть щеголяли в синих спортивных костюмах производства ГДР, что считалось крутизной неимоверной — не всякий смертный мог такое достать. Видимо, униформа педагогов представляла собой негласный кафедральный дресс-код. И обязательным элементом декора являлся судейский свисток на веревочке, спортивным орденом украшающий грудь.

— Ага, — загадочно воскликнул румяный бородач. — А вот и Бережной! Знаешь меня, сударь мой любезный?

— Нет, — вежливо ответил Антон. И без излишней робости уточнил: — А вы кто, простите?

Мысленно я хмыкнул — с вопроса «кто ты такой» начинается разговор по-пацански. Следующий вопрос, часто задаваемый в подворотне, происходит из серии «а ты с какого раёна?». Далее оппоненты могли обратиться с коварной просьбой типа «одолжи по-братски десять копеек». И уже затем, в случае отказа, грозно вопросить: «пацан, а ты Васю Хмурого знаешь?».

Однако наезда не случилось. Вместо этого веселый бородач представился:

— Черныш Руслан Ильич, заведующий кафедрой физической культуры и спорта.

Именно таким тоном в знаменитом кинофильме звучала фраза Лёвы Задова, с которым шутить не надо. А что, вон какой добрый молодец. Когда он наденет шлем на голову, а в руку возьмет щит — выйдет чистый дядька Черномор. Правда, этот образ уже из другого кинофильма.

— Руслан Ильич — заслуженный мастер спорта по вольной борьбе, — со значением в голосе добавил наш препод.

И показал пальцем за спину, где на полке красовались кубки различной высоты и богатства. Такую красоту худосочные студенты музпеда, конечно же, завоевать не могли. Очевидно, что все эти трофеи — личная заслуга мастера. Восхищенным взглядом Антон выказал уважение, педагоги заулыбались.

Чего-то такого завкафедрой ожидал. Оценив реакцию, он продолжил:

— Присаживайся, Бережной, в ногах правды нет.

Рассказывать, что правды нет и выше, Антон не стал. Его позвали слушать, о чем завкафедрой с доброй улыбкой сам начал информировать. И зашел с козыря:

— Разговор у нас будет серьезный.

Такое вступление заставило напрячься. Все семейные скандалы начинаются с этих слов: «милый, нам надо серьезно поговорить».

До этого момента я ни на что особенно не отвлекался, разве что кроме классных спортивных ног. Сидел тихо, занимаясь самолечением. Смотрел одним глазом и слушал вполуха — в смысле, лечил нос Антона, а значит и свой. Хрящи вроде срослись, гайморовы пазухи чистые, откуда тогда кровавые сопли по утрам?

Однако спич докладчика заставил бросить правку и чистку энергетических каналов.

— Мы тут как раз обсуждали производственную гимнастику на репетиции оркестра. Хорошее дело делаете, хвалю, — заливался соловьем профессор. — Главное, не из-под палки. Считай, зачет у вашего музыкального коллектива в кармане.

Мягко стелет, черт речистый! От ласковой прелюдии Антон напрягся еще больше, и был совершенно прав. Зачет по физкультуре нас не пугал, а вот игра словами прямо напоминала: за пряником всегда идет кнут.

Завкафедрой оглядел собрание, те согласно закивали головами.

— Через неделю на стадионе «Трудовые резервы» состоятся межвузовские соревнования по легкой атлетике. Наш институт постоянно плетется в хвосте спортивных событий, так вот: настало время изменить печальную традицию. Иначе говоря, восстановить порушенную честь.

В контексте девичьей чести эта фраза прозвучала несколько двусмысленно, и мы с Антоном мысленно переглянулись. Что за странные намеки? И не сами ли педагоги виноваты в досадной дефлорации нашего института?

Тем временем профессор завершил начатую мысль неожиданным пассажем.

— Мы тут посовещались и решили: ваш оркестр бежит.

— Куда бежит? — опешил Антон.

— За наш музыкально-педагогический институт. Мне по душе ваш молодецкий задор и физкультурный энтузиазм. Уверен, вы справитесь.

Мысленно мы снова переглянулись. Я предпочел промолчать, а Антон ляпнул пару ругательств и албанский возглас «аффтар жжот». Вслух он выразился более прилично:

— Однако!