Самый длинный день в году

Глава 12

Глава двенадцатая

И вместо сердца пламенный мотор

Москва. Кремль. 11 мая 1941 года.

До очень важного совещания оставалось немного времени. Пока что в кабинете вождя были только я с Лаврентием Павловичем. Берия докладывал об успешной вербовке агента «Алмаз», так было решено обозначить Николаса фон Белова, а на мой вопрос: «Почему не бриллиант?» ответил, что его надо чуток огранить, тогда бриллиант и получится. Кажется, когда я стал привыкать к весьма специфическому чувству юмора товарища Сталина, появился вкус и к не менее изощренному ироничному юмору товарища Берия. Хозяин был доволен, это было видно по тому, как он доброжелательно слушает Лаврентия Павловича, а я учился: учился тому, как нарком внутренних дел умеет четко расставлять акценты, аргументы и показывать перспективы дела в сжатом и весьма лаконичном докладе. Мне до него еще расти и расти. Слишком я на его фоне многословен. Стараюсь свою мысль разжевать и разложить на мельчайшие составляющие, как перед детьми, честное слово…

— Лаврентий, все-таки рисковали вы очень многим. Есть уверенность, что Алмаз свою партию отыграет? А если все-таки решится сдать информацию, пересилит его страхи офицерская аристократическая честь?

— На этапе планирования операции мы рассматривали такой вариант. Он даже представлялся нам достаточно интересным: сообщение Алмаза о том, что план «Барбаросса» фактически раскрыт, заставило бы противника менять планы, а это невозможно сделать быстро. По нашим оценкам, раньше конца августа выступление было бы невозможно, а мы смогли бы заметить передвижения крупных соединений врага на новые места дислокации. Более вероятным выглядел бы перенос вторжения на 1942-й год, хотя Гитлер и торопится с ударом, уверенный, что к сорок второму году мы будем лучше подготовлены к войне. Но пока что у нас возникла уверенность, что Алмаз начнет работать на нас.

— Наши психологи проанализировали ход беседы по магнитной записи, доставленной ночью из Берлина. Есть убежденность, что нужные нам сведения Алмаз передаст, но после этого весьма вероятен психологический срыв и даже самоубийство агента. Мы считаем, что нужна психологическая помощь, отвлечение, которое выведет агента из кризиса и даст ему возможность сотрудничать с нами и далее. Для этого мы предлагаем привлечь агента «Госпожа О». Считаем, что это оправдывает контакт со спящим агентом глубокого залегания.

Сталин задумался, глядя на меня, но думал недолго.

— Лаврентий! Совместно с товарищем Виноградовым разработать план операции «Спасение ювелира», агента с дурацким псевдо «Госпожа О» привлечь разрешаю, можете подобрать ей какой-то другой псевдоним? А? Два дня вам на раздумья.

— Будет сделано. — ну тут Берия правильно предельно лаконичен. Сделаем.

Это совещание проходило в одном из небольших и уютных залов Кремля. Почему не в кабинете Вождя? Так число участников было таковым, что всех приглашенных в кабинет было не упаковать. Основную массу составляли почти полсотни директоров предприятий, выпускавших авиамоторы. Кроме них на совещании присутствовали Молотов (глава правительства), Алексей Иванович Шахурин (нарком авиационной промышленности СССР), Георгий Максимилианович Маленков, который, будучи членом Главного военного совета РККА курировал авиационное направление, Михаил Георгиевич Первухин (нарком химической промышленности СССР), заместитель Шахурина, отвечающий за моторное направление, Василий Петрович Баландин. Берию и Виноградова от посещения этого совещания Сталин освободил — у них своих дел выше крыши. Если что-то понадобятся, подъедут. Одними из главных действующих лиц совещания были конструкторы авиамоторов: Аркадий Дмитриевич Швецов, Евгений Васильевич Урмин, Сергей Константинович Туманский, Аркадий Сергеевич Назаров (был осужден, вытащен из шарашки, реабилитирован), Николай Романович Брилинг (ученый-теоретик, научный руководитель Пермского наукограда), Александр Александрович Микулин, Владимир Алексеевич Добрынин, Владимир Яковлевич Климов.

Перед совещанием Сталин несколько минут ждал, когда приглашенные займут свои места, а в зале установится тишина. Это было время, когда можно было обдумать какие-то мысли, оценить принятые решения, обдумать вносимые предложения. Надо сказать, что у Иосифа Виссарионовича была привычка возвращаться к уже принятым решениям, обсуждая их в узком или расширенном кругу доверенных людей. Казалось, что таким образом вождь демонстрирует определенную неуверенность, но это было не так, тут превалировало желание посмотреть даже на принятое решение с разных сторон, оценить его объемность, что ли, наметить логичные пути реализации, да и вообще, собрались умные люди, может быть, что-то ценное подскажут!

Сейчас вождь думал о том, правильно ли он сделал, не включая Маленкова в группу посвященных в тайны Писателя. Георгий Максимилианович пользовался практически безграничным доверием вождя, вот только характеристика Писателя была убийственной: после смерти вождя не смог противостоять Хрущеву, прошляпил приход последнего к власти, провалил переворот и не смог отстранить (устранить) Кукурузника. Вообще, было такое впечатление, что после ухода Сталина из жизни из Маленкова выдернули стальной стержень, на котором держался весь его характер.

Захотел стать мягким, добрым, вот все и просрал. — сделал вывод вождь. И все-таки он был важен и нужен. Сталин прекрасно понимал, что как авиацию, так потом атомную и ракетную тему без старого соратника поднять будет сложно. А, может быть, и не было у товарища Маленкова этого самого стержня? Может быть, это был его, Сталина стержень? А вся его свита и держалась так жестко и стойко потому, что держалась за него, проводила его линию, копировала его поведение, его внутренний стержень был их опорой? А ведь Писатель, по большому счету прав. Страну передавать некому. Ни Георгий, ни Лаврентий не справятся. Жданов болен, я его переживу. Врачи подтвердили заключение Писателя, вот только прогнозы дают оптимистичные: еще десять — пятнадцать лет протянет, как минимум. Может быть и протянул бы, если бы не война. Военные? Кто? Вот именно… они и так: как только получили толику власти, таких дров наломали! Ворошилов? — вообще не вариант. Тимошенко? Жуков! Твою ж … да! Пусть и командует фронтами, а к политике и власти этого олуха не подпускать! Ни за какие коврижки! Рокоссовский? Присмотреться надо, но все-таки нужен политик, аппаратчик или техническая косточка. Нам ведь в будущем не столько воевать придется, сколько экономические сражения выигрывать. Да, тут нужен мозг Ильича, только не этого, молдаванина с Малой земли, тут нужен тот Ильич, которого я знал еще до покушения Свердлова.

Всё. Время. Сталин всегда очень чутко улавливал тот момент, когда надо было появиться: и чтобы народ успокоился и расселся по местам, и чтобы ожидание не было слишком долгим и тягучим. Для любого публичного человека очень важен миг его появления на публике. Вышел. Переждал достаточно громкие аплодисменты, жестом руки не дал перейти в овации, прошел к микрофону, открывая совещание.

— Товарищи. Мы уделяем авиапрому огромное значение. Хотя бы потому, что успех в войне будет зависеть от господства в воздухе. Это четко показали события на европейских театрах боевых действий. Мы последние годы ведем серьезную борьбу за скорость, которая определяет преимущество авиации. Партия и правительство сделали все, чтобы авиационная промышленность получила ряд самых современных заводов. Закупается оборудование за рубежом, наши техники проходят обучение у лучших специалистов мира, расширяются производственные мощности. Закуплены лицензии на самые перспективные авиационные моторы, на самых современных разработках основано производство авиационных винтов, в котором важно наше сотрудничество с американскими коллегами. Создан Пермский наукоград, который занимается вопросами проектирования и налаживания производства самых различных моторов. Партия и правительство поставили перед предприятиями авиапрома амбициозную задачу выпуска порядка 60–70 тысяч моторов в год без потери качества производства. Пока что высокий процент брака на предприятиях авиапрома и заводов по производству моторов в частности, вызывает нашу особую озабоченность. Надеюсь, это совещание пройдет в конструктивном ключе и поможет точно уяснить проблемные вопросы в выпуске моторов на середину сорок первого года.

Первым выступал нарком авиапрома Шахурин:

— 14 мая 1940 года в Комитет Обороны при Совнаркоме СССР был направлен доклад о состоянии ВВС РККА, в котором указывалось на наше отставание по скоростям от основных самолетов капиталистических стран: истребителей на 50–70 км/час, а бомбардировщиков на 30–60 км/час. Причем основной причиной отставания называлось плохое качество поступающих моторов, а также, при нормально отлаженном моторе — отсутствие хорошего винта. В основном, это верные выводы, товарищи! За год ситуация изменилась. Во-первых, нам удалось при помощи специалистов компании «Пратт и Уитни» практически решить проблему с проектированием и изготовлением винтов для различных самолетов. Фактически, в Пермском наукограде решены теоретические вопросы геометрии винта, а на трех новых предприятиях, переданных нашему наркомату, начался процесс изготовления винтов по технологии ПНПУ (Пермский Наукоград — Пратт и Уитни). В целом план по моторам первого квартала 1941 года выполнен на 72,7 %, но при этом мы отмечаем резкое снижение показателей брака. Если раньше брак по моторам составлял от 50 до 60 %, то есть из 10 тысяч выпущенных моторов только 4–5 тысяч можно было использовать в авиастроении, то сейчас при плане 10 тысяч моторов мы сделали 7,27 тысяч моторов, из которых для создания самолетов пригодны почти 6 тысяч. Считаю это важным шагом к поставленной цели, уменьшения брака до 6–8%.

— Товарищ Шахурин, кажите, за счет чего вы постараетесь закрыть отставание в выпуске моторов от плановых показателей? Не будет ли это результатом штурмовщины и приведет к падению показателей качества. — Сталин задавал вопрос, почти не глядя на докладчика. Невысокий, коренастый, полноватый нарком, с курчавой непокорной шевелюрой был внешне человеком мягким, добродушным, но умел быть требовательным, настойчивым, целеустремленным и выжимал из починенных все силы. Вопрос вождя его не смутил. Сталин доверял Шахурину в той степени, какой доверял достаточно компетентному работнику, который был еще и на своем месте.

— Товарищ Сталин, мы разработали плавающий график, при котором часть рабочих будет привлечена на сверхурочные работы, которые будут соответственным образом оплачены. Хочу заметить, что при переходе на двухсменную работу мы можем получить прирост производства моторов примерно на 70 %, при росте брака примерно в полтора-два раза, до 15–20 % в оптимальном варианте. Это будет результатом того, что привлеченный на вторую смену персонал имеет квалификацию ниже, чем основные смены наших моторостроительных заводов.

Следующим выступал Баландин, который уточнял основные позиции по новым моторам.

— По планам мы должны были в конце сорок первого года испытать и довести до ума, начать производства ряда моделей авиационных моторов. Из подготовленного списка в серию пошли и производятся моторы:

1. Модификации М-11 с усиленной мощностью мотора М-11Д 120 л.с. и М11-ФН 160 л.с., последнюю модификацию разрабатывали специально под новый транспортный самолет Ще-2.

2. Двигатель Пратт и Уитни R-2000 мощностью 1300, 1350 и 1450 л.с. в зависимости от вида топлива, которое на нем применяется. Первоочередность запуска этого двигателя в том, что он разрабатывался практически под наш условия, может использовать авиационный бензин с октановым числом 87, более прост в производстве.

— Товарищ Первухин, а что у нас с производством высокооктанового бензина? Намечается его дефицит или он все-таки в прошлом?

— Товарищ Сталин, основная масса высокооктанового бензина, полученного на новых установках каталитического крекинга, была направлена в учебные части, где проводилось обучение летчиков управлением новых самолетов. С февраля этого года началось планомерное снабжение авиационных частей, на вооружении которых состоят новые самолеты, по нормативам военного времени, они тоже получали бензин из расчета на продолжение обучение летчиков на местах. Дефицит возможен при больших перерасходах топлива. Но у нас есть, в принципе, договоренности по возможности поставок такого бензина из США при возникновении дефицита.

— Хорошо. Продолжайте, товарищ Баландин.

Василий Петрович, вынужденно прервавшийся, пару секунд молчал, но потом быстро собрался и продолжил:

3. Двигатель Пратт и Уитни R-1830 мощностью 1200 л.с.

4. Дивгатель Пратт и Уитни R-2800, мощностью от 2000 до 2500 л.с.

По всем двигателям Пратт и Уитни важно заметить: они производятся по лицензии с использованием оригинальных станков и материалов, которые пока что незаменимы в наших условиях. В тоже время, поставлена задача максимально упростить их производство и сделать независимым от импорта. Эта проблема решается в Пермском наукограде, есть уверенность, что модификации этих моторов будут испытаны к концу сорок первого года, а в середине сорок второго могут пойти в серию.

5. По Микулинским АМ-35 и АМ-38 мы вышли на требуемые показатели.

6. Отставание по АШ-82 уже преодолено. 7 мая закончилось успешное испытание этого мотора с исправлением выявленных недостатков.

7. М-105 вошел в график производства. По новым моторам, как вы видите, наркомат выполняет взятые обязательства.

— Товарищ Баландин, вы доложили про внедрение новых моделей авиамоторов, скажите, производство моторов и запчастей для самолетов пусть и устаревших моделей, но которые состоят на вооружении наших доблестных ВВС, эти показатели не пострадают?

— Никак нет, товарищ Сталин. Мы создали определенный запас по моторам старых модификаций, а количество запчастей к ним даже превосходит нормативы примерно на 35 % от расчетного. Более того, мы планируем наращивать производство запчастей, а также работаем над совершенствованием логистических схем поставок этих запчастей в части и ремзаводы.

Обсуждение затянулось. Казалось, всем было что сказать. Надо сказать, что Сталин, который обладал данными Писателя не без удовольствия наблюдал над тем, как конструкторы и производственники бились в тупиковых проблемах, которых можно было избежать, но что сделать? Не останавливать, разве что, если слишком разойдутся. Они-то не понимают, что на их экспериментаторский зуд времени нет. Совершенно нет. То, на что можно потратить время и ресурсы в мирное время, совершенно недопустимо в предвоенное и военное время. А все-таки, сколько проблем удалось избежать, прибрав к рукам часть акций «Пратт и Уитни»! Это получилось по информации Писателя о проблемах компании, которую сильно прижали Райты с их супер-Циклоном, но «Двойная оса» ничем не хуже. Финансовые вливания, приобретение существенного пакета акций, пусть и не контрольного, а еще заказы — американские моторы и винты уже стоят на наших самолетах, а теперь начнут выпускаться еще и на новых заводах! Очень важно, что американские специалисты и рабочие занимались обучением советских рабочих, и делали это на совесть! И как теперь быть при мобилизации! Эти же специалисты на вес золота! И каждый второй из них способен сам обучить новых специалистов, чем они и занимаются. Хорошо, что удалось к этому делу приобщить комсомол! Энтузиазм молодежи может свернуть горы!

Надо сказать, что на совещании совершенно не затрагивалась реактивная тема и дизельные авиационные двигатели, которые уже разрабатывались в СССР, на случай, если будут проблемы с производством высокооктанового авиационного бензина. Дело в том, что все разработки по дизельным двигателям стали танковой и автомобильной тематикой, поэтому не было на совещании и Алексея Дмитриевича Чаромского, уже работающего в Пермском наукограде.

Сталин вытащил блокнот, которым пользовался на таких совещаниях и черкнул там: «Уточнить состояние по моторам к артиллерийским тягачам. Срочно!». Это совещание пора было заканчивать. Впереди было еще огромная груда самых важных и неотложных дел.