Сага о Головастике. Долгая дорога домой

Пора домой! Шаг второй

— Хулиганишь? — спросил меня словно выросший из-под земли денди а-ля лорд Байрон с напомаженными кудрями бакенбард.

— Разве что помаленьку. Наконец, изволили явиться, мистер ворующий? Уже не чаял увидеть Варвациуса-Ревикситуса. Целый мир попросил катаклизм устроить с… Со спецэффектами, — прорвало меня на многословие от феерического появления Варвара прямо посреди кустов. — Ну, здравия желаю, ваше энергетическое величество. Как поживаете? С брательником свиделись, или не очень? Он же, вроде, теперь безработный из-за меня. Вахта его в оракуле кончилась. И лафа с эмоциями нимф и сатиров тоже приказала поститься.

Пока заплетал косички на бакенбардах любителя вкусных эмоций, мой визави усердно изображал недоумение и растерянность. Будто из всего мною сказанного он ничегошеньки не понял.

— Варвациуса-Ревикситуса? Я же никому своего прозвища не открывал… Или открывал, но не помню об этом? Может, крёстный сказал? Брательник – это брат по рождению получается? Нет, не встретился. Не нашёл ни признаков, ни свидетельств о нём. А на Исиде от нашего убежища и следа не осталось. Говоришь, он в оракуле? Нимф с сатирами пасёт?.. В смысле, кормится их задором? Как он? Что обо мне говорит? — впал в прострацию мой чем-то ошеломлённый собеседник и то ли начал усиленно экономить силы на эмоции, то ли, наоборот, всю энергию направил на анализ моих слов.

Только собрался продолжить беседу, как вдруг перед глазами нарисовался мой и Серёжкин крёстный – папа Гена с пластмассовым пистолетом в руках. Сообразив, что Тимуровцы имели ввиду крёстного Варвара – Криптида, быстро сориентировался и продолжил играть роль бездельника, коротавшего окончание каникул походами по знакомым.

— Говорит, что знать тебя не знает. Вообще впервые о брате слышит. Хроноволна устроила здесь всё по-своему. Поэтому… А Криптида, крёстного своего, нашёл? Этот точно здесь шляется. Следов, правда, может не оставлять, как и Гурман, — боле-менее сносно изобразил я заинтересованность и сочувствие, но не забыл о том, что беседую с мастером по считыванию эмоций.

— Хроноволна, значит. Теперь понятно, что не я дурак, а гроздь галактик наизнанку вывернулась. Нет, крёстного нашего тоже не видел и ничего о нём не слышал, хотя спрашивал у всех «наших». Даже его тайного гнезда не нашёл, а ведь был в нём пару раз. Вместе с Гурманом был. Как же теперь мне всё это пере…

Зависнув на полуслове, Варвар снова ушёл в себя, если так можно выразиться об энергетических творениях вселенной. А вот мне не дали уплыть в философскую казуистику, продемонстрировав мультяшного вора в чёрной маске на пол-лица с прорезями для глаз и напомаженными бакенбардами. Этот воришка залез не в дом или квартиру, а на дерево с вороньим гнездом и умыкнул из него что-то круглое и блестевшее.

Сообразив, что мультик показывают не для развлечения, я включился в игру и без всякой подготовки начал допрос с пристрастием:

— Прям таки не нашёл следов Криптида на Перекрёстке? А жемчужиной в гнезде, случайно, не разжился? Из Реки Времени как сувенир на память о былой, канувшей в лета, жизни?

— Нам перлы для смертных ни к чему. Мы по-другому… Если ты о гранитном шарике, то я сам его выстругал. Кстати, достал этот перл не из реки, а из монолита скалы, под которой и было тайное гнездо Криптида. Наткнулся на сувенир, если так можно назвать очень… Редчайшее во вселенной явление… Даже не представляю, как в толще гранита…

После слов о редчайшем явлении меня будто включили в розетку, но не простую, а в ту, которая в кабинете самого Провидения. И я оправдал ожидания Парней на сто процентов.

— Ты разве не сообразил, кого украл? Это же помощница Криптида. Не знаю, как её по-настоящему зовут, мне она представилась Барбарией… Во, вспомнил. Воллемия-Актинидия. Но она оборотень, а не дерево. Просто, имя такое, как у древнейших деревьев названия. Кем она коротала вечность на этот раз? Кого ты высверлил из скалы? Жабу? Лягушку? Ну, же. Признавайся, — чересчур красноречиво и эмоционально накинулся я на олуха из рода протуберанцев.

— Но это же простая окаменелость. Да, лягушка. Давным-давно издохла. Энергии в ней нет от слова совсем, — не согласился со мной горе-энергетик и сделал вид, что обиделся.

Пришлось объяснить ему разницу между настоящей окаменелостью и замершим во времени существом:

— Чудак-вурдалак! Она только кажется окаменевшей. Если твой шарик расколоть, охранительная капсула с замершим временем сломается, и она оживёт. А ожив, трансформируется в кого-нибудь хищного и огромного, и задаст тебе трёпку. Как можно не знать о помощнице Криптида? Это же её обычная стадия… Состояние для ожидания твоего крёстного, пока он чем-нибудь мается в тридевятом галактическом царстве. Или плавает по хроноволнам, как сейчас. То есть, как в нашем с тобой случае.

После моей пламенной речи Варвар потух и скукожился. Стал похож на бедного родственника в костюме с чужого, на три размера большего, плеча. Он что-то прошамкал на неведомом языке, с которого Эсхатос мне ничего не индоктринировали, а я и не настаивал. Вместо этого они «прислали» видение… Даже теле-видение кремлёвского дворца съездов с толпой аплодировавших делегатов.

«Ко мне приближается невидимый плазмоид. Ведёт себя как все орбы. Наверное… Кто-то из ворующих. Даю добро на пенетрацию», — чуть не сболтнул лишнего мистер Эдинис, но вовремя спохватился, вспомнив или наш уговор, или с кем имеет дело.

Самое странное, что я его понял, хотя никогда не слышал ни об орбах – энергетических сгустках редко когда видимых, ни о пенетрации – проникновении или проницании. Сообразив, что вот-вот к нам верхом на Прото-экспрессе прибудет Криптид, я продолжил то ли воспитание Варвара, то ли симуляцию прозорливости:

— Слышал, о чём говорит Эдинис? Что твой крёстный спешит лично выразить благодарность своему питомцу-клептоману. Готовься. Сейчас всё случится. Получишь энерго-подзатыльник за самоуправство с Воллемией.

А дальше случилось что-то такое, чего объяснить не могу до сих пор. Я всё видел, всё понимал, даже кое в чём принимал деятельное участие, но в то же время чувствовал себя не в своей тарелке. Будто видел всё со стороны, но как-то чересчур карикатурно и неправдоподобно. Словно в десятый раз смотрел один и тот же яркий цветной фильм и знал, что будет через минуту, что через другую, третью и так до момента, когда всё придёт в норму. А это случилось… Должно было случиться после расставания со всей компанией. С Варваром, с Криптидом, с разбуженной от «вечного» сна Воллемией… И, конечно, с Эдинисом.

Как мне казалось в тот стигми кронос… В тот момент времени, Протос незаметно для разума и души «склеили» из двух моих тел одно. Причём, без «удочки», которой то ли не было под рукой, то ли у них отсутствовал практический опыт её применения.

Впоследствии парни оправдывались, говорили… Внушали, что никакой «склейки» не было. Никто, мол, не пытался иннервировать…

Тьфу ты! Ещё один термин в подарок от того приключения. К тому же наполовину религиозный. Означает в том числе и демоническую потерю контроля за своими действиями. Но расскажу обо всём по порядку.

После моего шуточного предупреждения о прибытии Криптида, Варвар моментально пришёл в себя и восстановил свой внешний вид. Снова стал денди с напомаженными баками. Потом он что-то учуял и начал всматриваться куда-то мимо меня и немного вверх. К тому моменту я уже знал, что оттуда появится Криптид. И появится постепенно.

Сначала в небе возникнет небольшое мутное облачко, похожее на шар. Скорее всего тот самый орб, или на латыни – орбис. Облачко постепенно вытянется по вертикали и сформируется в ярко-белую фигуру старого знакомого. Потом фигура замедлится, спустится к нам, словно на парашюте, и за мгновение до мягкой посадкой станет привычным ворующим. То есть, а-ля англичанином из середины девятнадцатого века. Разумеется, с печальным, почти трагичным лицом маклера, расстроенного биржевой неудачей.

— Зисе поли, — поздоровался Криптид скорее всего с крестником, потому что в мою сторону даже на взглянул.

— Зисе поли. Живите долго, — ответил ему Варвар, почему-то продублировав греческое приветствие на русском.

На что я в десятый раз намекнул, что в курсе «первородства» гостя и пошутил:

— Приятного аппетита, Пещерыч ибн Протуберанец.

Когда Криптид снова проигнорировал меня, я ещё сильнее уверился в ошибочной гипотезе своего раздвоения, но не стал зацикливаться на ней чтобы птенцы Куома не раскрыли наши «прото-секреты».

— Ну и где она? Как ты её вынул из монолита? — казалось, без всяких эмоций и в открытую для присутствовавших спросил старший вурдалак младшего.

«Спектакль. Так не встречаются те, кто никогда не виделся», — подумал я, забывшись, и увидел с полсотни трагических масок бронзового цвета на фоне бордового сценического занавеса. Это была реплика от Эсхатос. А вот что она означала – я так и не узнал.

Дальше Варвар объяснил, что использовал навыки построения гнезда на Исиде. Что именно Криптид научил его и Гурмана, как можно через «тень» между соседними галактиками перемещать некоторое количество материи, и так далее. Кстати, эти «энергетики» запросто чеканят копии всего физического, всего живого и неживого. Как и всемогущие миры. Так они копируют то, во что обращаются их Природы, а потом решают жизнеспособная получилась тварь или нужно что-то исправлять.

— Ты же понимаешь, что я ничего подобного не помню. Головастик утверждает, что это из-за хроноволны. Но я вижу у тебя пару родных мне искр и понимаю… И не понимаю, как и когда мог наделить тебя тем, что потерял в одной недавней передряге, — продолжил представление старший трагик.

— Я получил их в час своего спасения. Иначе бы околел. Ты наделил меня парой «зелёных» и «ароматом» жизни. А Гурман получил пару «ультрамарина» и столько же «аромата». Помимо прочего мы с ним усвоили остальные клочки и фрагменты от… От того сгустка… Флоккулы-спикулы которые повитухи приговорили к безмолвию. Если бы не табу, думаю, они сами могли нас… Такие дела.

— Гурмана я точно ничем не наделял. Нет в нём моего «ультрамарина». Только «аромат», — не согласился сам с собой Криптид, а потом добавил. — «Ультрамарин» я тоже недавно потерял. Вероятно, Лекс… Закон Вселенной сработал, а вовсе не моя оплошность. Вот, значит, что это было… Вот, значит.

Пока старший ворующий справлялся с умопомрачительными новостями, Варвар незаметно для меня удалился за украденной гарпией-сиреной в одном окаменело-жабьем лице. Да-да, в греко-римской мифологии гарпиями и сиренами, а ещё ламиями называли женщин-оборотней.

— А как вы зовёте свою помощницу, которая нашлась не в тейянских недрах, а у Варвара в… логове? Мне подсказали, что в семье её назвали Воллемия-Актинидия, — спросил я не потому что интересовался, а потому что так было по сценарию, который воплощался, казалось, в десятый раз.

Разумеется, воплощался по моим ощущениям, а не на самом деле. Хотя… Занавес от прото-парней с оскалами беззубых и безглазых масок наводил не только на такие грустные мысли.

Но Криптид снова не торопился встречаться со мной взглядом, не то чтобы разговаривать. Только когда Варвар обозначил своё возвращение шелестом веток бирючины, как и положено было по сюжету нашей трагедии, старший ворующий удостоил меня и взором потухших глаз, и грустным ответом:

— Я называю её Ликой. От древнего Ликаон. Была… В древних легендах была прекрасная молодая Лика… Воллемия тоже была прекрасной и юной девочкой-оборотнем. Сейчас всё больше старушкой всем показывается.

— А вот и она. Сам её разбудишь? — прервал нашу беседу Варвар и протянул Криптиду каменный шар размером со среднее яблоко.

— Вон, землянину отдай. Он знает, как обращаться с охранительной капсулой и с замершим временем, — ни с того, ни с сего заявил Криптид своему крестнику, а у меня от его слов всё похолодело и внутри, и снаружи.

«Проболтались?» — не заботясь о конспирации спросил я по сути всех присутствовавших, потому что разговор о замершем времени был до прибытия Криптида на Эдинис.

«Дихотомия скоро пройдёт. Не спеши», — шепнули мне сразу и сам Криптид, и Варвар, и мир Эдинис.

Такое открытое заявление могло означать только одно: раздвоения не было. Иначе зачем же ставить в известность «подопытного» меня. Знать бы в тот момент, что вот-вот случится нечто куда сногсшибательней, чем рядовое раздвоение или расстройство ОО на три и более…

Как там говорил Варвар? Флоккулы-спикулы?.. Точно, они. Так называемые, гранулы и волокна энергии, из которых состоят и сами протуберанцы, и их отпрыски.

— Почём мне знать, как разбивают… Как запускают замершее время? Сломать шарик – дело плёвое. Но с шариком можно сломать и Воллемию, — кое-как вернулся я в реальность, хотя хотелось в тот момент поиграть в истерический невроз.

— Как думаете, коллега, которая из дихатом общается с нами? — продолжили издёвки Криптид и Варвар. — Положительная половина или скверная?

И ко мне, вдруг, пришло знание о теории дихатом и самой дихотомии. Эфир подсказал, как пить дать. Видно ему в это время совершенно нечего было делать, и он каким-то образом следил за нами – чудаками и шутниками. Особенно за мной, но об этом чуть позже.

Я решил не обижаться на больших «энергичных» дядей и включился в пьесу, которая совсем недавно была трагедией.

— Так Варвар с Гурманом тоже две дихатомы от одного целого. Я их обоих знаю. Только не разберусь, кто из них Партия, а кто Ленин? Кто более матери-истории ценен? Как говорил наш Маяковский, — заявил я Крафтам и старательно скорчил глупую рожицу.

Но Эдинис решил прервать нашу дуэль интеллектов и попросил доверить побудку прекрасной дамы ему.

«Можно мне вскрыть капсулу с Воллемией? А вы продолжайте токовать. У вас хорошо получается. Точь-в-точь как глухари по весне», — подыграл он честной компании, и никто не был против, особенно я, потому что понятия не имел, как разбивают каменные шары с сюрпризной начинкой.

Во время торжественной передачи от зримого Варвара незримому Эдинису сферы с Воллемией внутри снова что-то случилось, потому что Криптид и его крестник забеспокоились и устремили взгляды в сторону, противоположную серой скале.

«Что там опять?» — для порядка послал я в эфир, хотя догадывался, кто замаячил на горизонте, и точно знал имя очередного визитёра. Разумеется, по подсказке. Но не от Парней, а от хозяина этого самого эфира.

— К нам что, едет новый ревизор? — уже голосом спросил у окружавших и услышал звонкую индоктринацию.

«Приближается ещё один плазмоид-невидимка. Ведёт себя как все орбы. Наверное… Вот-вот станет видимым. Дал добро на пенетрацию», — пробубнил планетарный авиадиспетчер и продолжил возиться с капсулой, то подбрасывая её, то вращая в могучих невидимых руках.

Именно в этот момент на Эдинис в гости к Криптиду и Варвару прибыл Гурман, а ко мне… А ко мне старая знакомая тётя по имени Шизофрения.

Не совсем, конечно, она, но распад процессов мышления и эрозия эмоциональных реакций настигли меня точно. Позже мне объяснили, что именно в этот момент случилось моё… Не знаю, как правильно перевести на русский термин «metegkatastasi». Что-то вроде переселения syneidisi, которое сознание. Может, разум с памятью. Разберусь, когда появится свободное от приключений время.

На чём я остановился? Ах, да. Прибытие Гурмана.

Вытянутое по вертикали облачко сперва превратилось в яркую фигуру крафта. Потом летевший энергетик не спеша спустится к нам и стал близнецом-ворующим всё того же английского розлива середины девятнадцатого века.

— Зисе поли, — поздоровался Гурман с честной компанией и уже привычно проигнорировал своего недавнего… Меня.

Кем я для него стал?.. Или был? Но обо всём по порядку.

— Зисе поли, — поздоровались с родственником Криптид и Варвар, по традиции не выказав внешних эмоций.

— И ты живи долго, — приветствовал я очередного зазнайку и уже хотел предъявить претензии за невоспитанность, но, слава Богу, не успел.

По всей видимости этот Ахарисгий, что означает неблагодарный, спросил обо мне или у брата, или крёстного, но те не стали отвечать «родным» для них способом, а заявили во всеуслышание:

— Это же Головастик. Ты разве не в курсе?

Как, собственно, общаются ворующие с их сородичами, я до сих пор не знаю. Всегда удивляло их показное равнодушие и отсутствие хоть каких-то минимальных пароксизмов… Э-э, снова по-гречески начал думать. В общем, не по-людски эти вурдалаки живут и ходят в гости к своим. То есть, к другим энергетическим крафтам.

— Нет, конечно, — заявил о чём-то Гурман, а я окончательно потерял фабулу нашего якобы общего разговора.

Да и «сменившаяся» команда Тимуровцев давно не давали о себе знать ни репликами, ни шутовскими колпаками, ни прочими мудрёными картинками.

— А куда делся Эдинис с каменным цветком? Освободил Воллемию, или по нечаянности раздавил? — спросил я у честного собрания и поймал на себе удивлённые взгляды трио бандуристов, но не стушевался и продолжил трепаться: — Старушка Лика куда подевалась? Жива-здорова или на ремонт сдали? Когда только успели…

— Как думаете, это ещё одна хроноволна, или не выдержала детская психика? — открытым текстом спросил Криптид кого-то из пасынков, а я, наконец, сообразил, что они нисколько не шутят.

— Значит, амулет Протаса заканчивает своё действие, — глубокомысленно провещал Гурман, и от его интонации на моей спине забегали пещерные мурашки.

— Извините, что вмешиваюсь, но у парня нет никакой хроно-амнезии. Наоборот. Он помнит то, чего в нашей реальности не было. Как по-вашему в его голове произошли метаморфозы? — вклинилась в разговор какая-то невидимая тётка, то ли астра, то ли сама недоразбуженная Лика.

— Откуда он узнал о Воллемии? Я даже вам о ней не рассказывал. А ты, Эдинис, не слышала, о чём мы говорили до… Приземления Гурмана?.. Ничего страшного. Всё забудет. В каком смысле, не умеет забывать?.. Это точно не темпоральный парадокс. Сам Протас на прямой связи? Никогда о таком не слышал! — трепался Криптид с крестниками и миром, неожиданно сменившим мужской пол на женский, а я тем временем никак не мог сосредоточиться на творящимся со мною здесь и сейчас.

Ещё какие-то несвоевременные телеграммы посыпались на мою головушку. То отрывок из недавно помянутого мной Маяковского: «Еще горой коронованные главы, и буржуи чернеют как вороны в зиме, но уже горение рабочей лавы по кратеру партии рвется из-под земель».

То о неведомом, но всемогущем дедушке Протасе: «Протас – мужское имя эллинского происхождения. Означает – стоящий в первом строю; передний; передовой». То совсем непонятная абракадабра: «СПОРТСМЕН ЗАЖДАЛСЯ ТЧК ПОРА БАЙ БУДКА ТЧК ТРИ НЕМ МАНТР ТЧК УГОНЩИК СПИНТИРАС».

Когда усердно кумекал над депешей… Точнее, над последней парой слов – понял, что получил известие от самого «Угонщика», который Эфир, который Провидение, который «похитил» главную искру моей души во время её ремонта в Небытии. Ведь спинтирас по-гречески означает «искра», и это был ключ к расшифровке. Скорее всего не первой в моей э-э… Биографии. А Маяковский с его «Партия – Ленин» каким-то образом был энзимом, закваской… Катализатором и включил… Меня. Или мой, гуляющий по Вселенной, разум.

Родную спинтирас впоследствии заменили на «командировочную», которая и довела меня до ручки. До приключений в местном… Скорее всего в местных десмэ с более чем тысячным составом полевых игроков и чудаков.

Чем занимались эти чудаки с протуберанской начинкой, я в то время понятия не имел, и мне было всё равно. Наступил момент моей межгалактической матрикуляции. Моего посвящения в официальные Птенцы Вселенной с правом прямого общения с Директором Ареопага. То есть, с Провидением.

Чтобы утихомирить плясавших по всему телу «мурашек благоговения» я углубился в расшифровку телеграммы и старался ни на что не отвлекаться, хотя параллельно с основным занятием в бестолковке продолжились яркие вспышки ценогенетических реминисценций. Другими словами, ускорилось моё «прозрение» с доселе неизвестными фактами из якобы «старой памяти».

«Первое. Спортсмен заждался. Кто у нас спортсмен? Из недавних упоминаний… Это курос. Статуя юноши-атлета. Значит, Курос, который адресатор Провидения, заждался рядового… И слегка обученного Головастика. Дальше.

Пора бай будка. Будка – это по-кубански конура. Получается, пора бай конура. Или пора на Байконур. Значит, пришло время старта. То есть, пора возвращаться домой. Но для этого… Для этой процедуры понадобится родная искра. А если она будет в наличии, тогда при касании… При сближении со Струями Времени они сами вспучатся и… Я окажусь…

Пока на этом приторможу. Дальше.

Три нем мантр. Тереть? Нет. Три немых мантры. Точно! Сразу вспомнил, что можно не кричать во всё горло А, У и М, а красноречиво, но молча их… Подумать. Так делают отшельники с божественной степенью и те, кто… Умеет общаться только телепатически.

Кстати, таких в галактике больше, чем умеющих “голосить”. Индоктринация – это тоже оттуда. Точнее, от тех».

— Извините, товарищи крафты и мир Эдинис, но в свете озвученной гипотезы о моей хроно-амнезии не могли бы вы рассказать, как я у вас появился? Может, откуда-то прибыл? Или до настоящего момента у вас был мой доисторический… Дохроноволновый близнец? — начал я отвлекать внимание могущественных филосов, которые от греческого филос – друзья, от своих умственных терзаний и озарений.

— Вообще-то ты у нас… Не так. Ты с помощью Протаса время от времени заглядываешь в наш… В этот ковчег без параллелей. Точнее, ты и все твои близнецы, которые разрушители континуумов. Нам объяснили, что это нужно затем, чтобы избежать хроно-амнезии. Тебе, землянин. Нам всё равно на них, на возможные изменения от чудо-хроноволн. Мы существуем в устоявшемся хронотопе. В стабильном и едином физическом пространстве-времени. То есть, он единственный из всех не подвержен никаким сколь-нибудь значительным изменениям. По крайней мере, теоретически. Был не подвержен, — доложили перебивая друг друга крафты и Эдинис.

Но что-то в их словах явно не соответствовало недавним эмоциям, да и знаниям на мой счёт. Криптид, например, удивлялся из-за раскрытия тайны о Воллемии и моим способностям помнить всё. Он же говорил, что слыхом не слыхивал о возможности прямой связи с Протасом. Ещё и антиномии приплетал, которые темпоральные и парадоксальные. Другими словами, противоречащие друг другу суждения об одном и том же, которые имеют логически равноправное обоснование. И их истинность или, наоборот, ложность никак нельзя обосновать в рамках принятой парадигмы.

Пока зависал в данных теоретических дебрях или, что скорее, бреднях, кое-кто решил сменить декорации и ускорить процесс моего «просвещения» во всех смыслах этого термина.

— Уверена, в твоём кармане есть что-то и для нашего Вертекса. Поделишься сокровищем? Нет-нет, не об амулете спрашиваю, а о Theos Gignosko. По-русски Феогнозия Добра и Зла. Так, кажется, вы называете Древо Познания, — прицепилась ко мне Эдинис, ещё и кокетливость в интонации изобразила.

Хотя, скорее всего, сам такую манеру представил, когда её индоктринация зазвучала в моей бестолковке. Поразмыслив минуту и ничегошеньки не поняв даже после присланного Эфиром толкования библии с её Древом Познания Добра и Зла, я в который раз перешёл на тарабарский и попросил мир объяснить о чём таком она толкует:

— Ти еинай афта поу лес, агапите? О чём вы, уважаемая? Я владею тайной Мироздания, а сам о том дэн ксеро? Какое Добро? Какое Зло? Как можно его прикарманить и не заметить?

— Именно прикарманить. Что у тебя в боковом кармашке штанов? Разве не семена Плода от Древа Познания? Нас… Меня не проведёшь. Давно живу и кое-что знаю и понимаю. У тебя десяток семян. Похоже, от груши или яблока. Значит Древо росло в прохладном климате. Если бы семя посадили южнее, получили бы или смокву, или гранат. Виноград тоже случается, если выбранная для посадки почва молодая и очень скудная. Ты разве не знал? У вас в гимназии такое не преподают?

Пока тётка Эдинис осыпала меня головокружительными вестями, я успел не только провеять недавно спрятанные зёрна Древа от других запчастей огрызка, но и пересчитать их, а также в который раз новыми глазами посмотреть на произошедшее со мной в адресаторе Ревелии.

«Ватрушка – голова, два ушка. Ничего себе, садик у неё. Совсем не детский. Хорошо, что вовремя схарчил послание, иначе бы грянул апокалипсис с мумиями, а потом и щенки Ответы не заставили себя долго ждать», — запугал себя в тот момент и напрочь позабыл о телепомехах.

— По-моему, мальчик таки сошёл с ума. Начал бредить и рисовать в воображении эсхатологические страсти, — донеслось до меня категоричное мнение старшего вурдалака.

— Нет-нет. С ним всё в порядке. Я поняла, о чём он… Соображал. Потом вам растолкую. А сейчас ему пора в Курос. Вот-вот пештак с Дверью откроется, и тогда нам своего Древа не видать, — перешла на повышенный тон Эдинис, а я завис и отдавать бесценные семена Алого Аниса то ли не хотел, то ли сомневался, что имею право распоряжаться бесценными сокровищами.

Спасла очередная депеша от Самого: «ЗАЖДАЛСЯ ТЧК ДВА ДАЙ ТЧК ТРИ МАНТР ДУМАЙ ТЧК УГОНЩИК».

После такой телеграммной феогнозии, отсчитал пару универсальных зёрнышек и подбросил их на ладошке, а сам молча просигналил миру: «Лови два. Протас разрешил».

Когда семена исчезли, а вместе с ними и словоохотливая Эдинис, попрощался со всеми разом:

— Синхорей. То есть, йясас, товарищи энергетические крафты. Мне пора на аудиенцию к хозяину Куроса. Жаль, не свиделся с Воллемией. Не поминайте лихом. И зисе поли.

— Андыо, Головастик. Мы же не раз ещё увидимся с твоими отражениями. А ты с нашими. Извини, если что не так. И ты зисе поли, — простился со мной Криптид, а Варвар с Гурманом сделали вид, что им всё безразлично.