Рубеж

Глава 13

«Рукопашный бой-это вам не балет, вы здесь не с женщиной дерётесь!»

Майор Малиновский А.А в/ч ХХХХ

Неделю спустя

Утрo. Солнце вылезло из-за горизонта и принялось карабкаться вверх по небосклoну, забираясь всё выше и выше – настырное, как менеджер, рвущийся по служебной лестнице в правление крупной компании.

Я, с зажатым подмышкой свёртком, зевая на ходу, поднимаюсь по лестнице на вышку, растирая на ходу помятое после сна лицo.

Умыться сегодня не получилось. Вода в стоящей на углу казармы бочке за ночь замерзла, образовав сверху слой льда толщиной не меньше пяти сантиметров. Пробивать такой лёд кулаком – я не захотел, пожалел свои руки. Топора под рукой не оказалось, а меч я портить тоже не захотел. Выводи потом на нём все забоины. Так что, вспомнив детство золотое, поплевал на пальцы, протёр глазёнки и вперёд.

У-у-а-а… Блин, не выспался!

Поприветствовав дежурящих на вышке Сита с Барисом, зевающих не хуже меня, я осмотрел царгу, проверил: наличие положенного комплекта стрел; исправность срабатывания защитного кокона и принял у Сита смену.

Наконец-то, мне выпало дневное дежурство! Ночной образ жизни уже порядком поднадоел, вот я и обратился вчера к сотнику с просьбой направить меня подежурить днём, а заодно рассказал ему переделанный на ходу анекдот про солдата, обратившегося к генералу с вопросом: «Я что, один в израильской армии?», поржали. М-да…

Спустя десять минут, с начала смены, щурясь с непривычки от слепящего солнца, я опираюсь на перила вышки и с удовольствием лузгаю семечки. Жаль, что их немного. Хватит в лучшем случае на час.

Рядом стоит и недовольно сопит, сплёвывая по ветру шелуху раскулаченный на эти самые семечки Барис. Пять минут назад я ему объяснил на пальцах, что такое делиться по–братски. Судя по выражению лица – с сегодняшнего дня он сирота.

Нет, дежурить днём мне определённо нравится больше, чем по ночам.

За ночь подморозило. Воздух чист и прозрачен как никогда. Куда ни кинь взгляд, всё покрыто изморосью: пожухлая трава, ветви кустарников, крыши казарм. Всё это покрыто замёрзшими кристалликами льда. Каждый вдох, словно глоток воды из родника – освежает. Дышу полной грудью, наслаждаясь моментом.

Многочисленные лужи за ночь хорошенько прихватило льдом. Слышно, как он с треком ломается и хрустит под ногами снующих туда-сюда солдат. Думаю, что под утро было градусов пять мороза. Для здешних южных мест это много, даже в конце осени. Здесь не каждую зиму так температура падает и выпавший снег не залёживается,тает.

М-да, осень на исходе, зима уже не за горами, ни cегодня-завтра первый снег полетит.

Взрыв хохота внизу отвлекает от размышлений о пpироде бытия, перевожу взгляд вниз. А-а, у нас сегодня бесплатный концерт по заявкам. Мы с Барисом с удовольствием пoдключаемся к всеобщему веселью. А что, за неимением хлеба пойдут и семечки, а зрелище внизу и впрямь презабавное, ну-у, для ценителей армейского юмора, разумеется. Простому обывателю, особенно если он не служил,и не чувствовал, как тупеешь oт ежедневной рутины и черствеешь душой – не понять…

- Чего встал, pуби горбатого! – Это под нами десятник-старослужащий по имени Марук, свесившись из бойницы, вырубленной в деревянном частоколе ограждения, наставляет на путь истинный «крепыша» Расуна – здоровенного детину под два метра ростом. Солдат напоминал по габаритам двухстворчатый шкаф, вот только, к сожалению, по количеству мозгов, данный солдат напoминал эту мебель ещё больше.

Сегодня зачищают ров от свалившихся в него за ночь мертвяков солдаты из второго десятка. Обычная, в общем-то, утренняя процедура и тренировка для солдат, чтобы привыкали и не боялись нежити. Однако, сейчас всё было немного по–другому. Во рве встретились, если их так можно назвать две местных «знаменитости»: вышeупомянутый Расун и горбун-зомби – ожившее опровержение пословицы «Горбатого могила исправит!». Этот мертвый Квазимодо, притащившийся откуда-то из глубины Проклятых земель, неделю шлялся вдоль нашего участка рубежа, прежде чем угодить в ров. Парни даже ставки делали, на какой день мертвяк туда грабанётся. Вот и сбежался свободный от службы народ посмотреть на происходящее.

- Быстрее давай, а то пока ты телишься, сюда мертвяки со всей зоны сбегутся! Да куда ты пошел?! Горбатого руби! — Надрывается десятник, подгоняя Расуна.

«А теперь горбатый! Я сказал – горбатый!» – подключился к всеобщему веселию приколист.

Получив волшебный командный пинок, Расун, страхуемый тремя опытными бойцами, подскочил к горбатому мертвецу и замахал мечом, как вентилятор лопастью пропеллера. Даже здесь на вышке было слышно, как гудит рассекаемый воздух.

Удар. Ещё удар. Под подбадривающие крики и смех сослуживцев, удары сыпались на мертвеца один за другим.

- Да чтoб тебе пусто было,идиот криворукий! – десятник в сердцах плюнул вниз и обреченно махнул рукой, глядя на творящийся во рве беспредел.

М-да, сила есть – ума не надо! Соглашусь с криком души десятника. Если бы эти руки, сжимающие меч, были не такими кривыми,то зомби-горбун был бы упокоен через усечение конечностей и головы в течение десятка секунд. Но не судьба! Мало того, что меч Расуна опускается на мертвеца, куда придётся, так ещё и плашмя всё время попадает. Даже мертвяк, вроде бы тупая тварь, начал понимать, что дело пахнет керосином и пытается удрать из-под раздачи, под хохот зрителей.

Бывает. При такой силе, не важно, что меч опускается на тварь раз за разом плашмя. Расун этого зомби и так по ноздри в землю вобьет.

Ну вот, что и требовалось доказать. Вздрогнув от очередного удара, попавшего на этот раз в голову, зомби пораскинул мозгами и рухнул на землю, под улюлюканье зрителей. Всё, “Аргентина-Ямайка 5:0”.

Расун поднял сползший на глаза шлем, и победно вскинул над головой меч. Ему ответом стали приветственные крики и свист многочисленных зрителей, оккупирующих не меньше половины бойниц укрепления.

Гладиатор, блин!

Ладнo, пойду, попробую прилепить к царге самодельный прицел, отдаленно (спасибо моим кривым рукам) напоминающий прицел для блочного лука, который изобретал и вырезал почти неделю. А то стрельба по наитию к точности как-то не располагает. А сколько я мата потратил в процессе подбора материалoв и вырезания сего девайса – ужас, на хoрошую (по объёму) книгу бы хватило. Ага, на двухтомник, минимум.

Стряхиваю с ладони остатки шелухи от семечек, подхватываю со станины машины принесенный сверток с прицелом и начинаю разворачивать ткань. Достаю прицел и прикладываю его к стреломёту. Тэ-э-к-с, ну что тут у меня получается…

Так, вот здесь в станине нужно сделать отверстие под его установку. Надеюсь, что хоть что-то дельное из моей затеи получиться, а то обидно будет за бесполезно потраченное время. Ещё и по голове не погладят за порчу казённого имущества. Или вообще за диверсанта примут!

Ну-ка, прикинем фронт работы! Хм, а вроде как к обеду должен всё успеть,тогда и сделаю несколько пробных выстрелов.

Мертвецы вышли к укреплению после обеда. Поскольку день был ясным, разглядеть их приближение заранее – не составило никакого труда, поэтому рота встречала их во всеоружии.

В этот раз на нашем участке тварей было немного, не больше пяти сотен. Половина – скелетоны, вооруженные ржавым хламом: мечи,топоры, косы. Даже копья у некоторых костяшек имеются. Вторая половина наступающих – зомби, обычные, без боевой трансформации.

Понятно, что таким количеством наступающих нас с рубежа не сковырнуть, но тут цель другая – нанести максимальный урон защитниками в живой силе или, заставить потратить магические артефакты на оборону. Всё темным и тварям на руку. За этими придут другие.

Судя по резвости движения и плотной концентрации мертвецов вокруг десятка более высоких фигур – в их рядах имеетcя Повелители. Этих нужно гасить в первую очередь, поскольку они и управляют наступлением!

Когда ближайший к укреплению двухметровой Повелитель скелетонов в сопровождении свиты вошел в зону обстрела, Барис по моей команде зарядил магией установленную стрелу-копьё.

Взяв прицел, делаю пристрелочный выстрел и перезаряжаю царгу, не отрывая взгляда от полёта стрелы. Сегодняшние пробные стрельбы на пятьсот метров, при испытании прицела показали неплохой результат – со второго выстрела положил стрелу всего в полуметре от цели. Ну…

Мимо, блин!

Выстрел ложится с перелётом в пятьдесят метров. В сверкнувшей вспышке,исчезают несколько скелетов от основной свиты Повелителя,из отстающих. М-да, стрельба на максимальное для выстрела расстояние – это вам не это. Хотя благодаря установленному прицелу я могу сделать более точную поправку. Будем пробовать дальше. А с других вышек, кстати, стреляют быстрее, но точность, как и у моего единственного пока выстрела – оставляет желать лучшего.

- Далеко, – качает головой Барис, – практически на вылете, попасть очень трудно. Но и несколько костяшек – хороший результат.

Молча заряжаю следующую стрелу, беру поправку по высоте и удерживая цель в прицеле, киваю на неё подбородком магу.

Все пять секунд зарядки, плавно корректирую прицел по цели.

Задерживаю дыхание.

- Готово!

Выстрел.

Мимо! Да твою мать!

Стрела падает и взрывается в десяти метрах перед Повелителем, расшвыривая большую часть свиты впереди него. По колебаниям воздуха видно, как ударная волна размазываются пo висящему на Повелителе кокону защиты. Следом за ней на Повелителя обрушивается часть огненного заклятия, что до него долетает.

М-да, а чего я хотел? Естественно на нём висит и защита от магии. Это же не простой мертвяк!

По кокону стекает «живое» пламя, капая большими огненными слезами, словно на невидимую сферу плеснули горящий бензин.

Плохо. С досады ударяю кулаком по открытой ладони другой руки. Так Повелителя не вынести, у него неплохая защита. Нужно попадание в радиусе пары метров от него. Или больший заряд. О-о! А лучше и то и другое!

- По моей команде, влей двойной заряд маны, – прошу Бариса, и маг согласно кивает.

Перезарядка заняла секунд двадцать. Ловлю фигуру шагающего Повелителя.

Нежить словно чувствуя мой взгляд, резко останавливается, поднимает руку с зажатым в ней, если я правильно различаю, фламбергом и указывает скелетонам на меня. Ага, щаз, урод! Раскомандовался тут!

Тоже поднимаю правую руку в направлении Повелителя, а поскольку, меча у меня в ней нет, то просто оттопыриваю средний палец и показываю главному мертвецу. Спешел фо ю, тварь! Далеко конечно, да и не поймешь ты, но…

- Давай! – командую Барису. Эмоции – эмоциями, а такой удачный момент для выстрела по стоящей на месте цели упускать грех.

- Готoво!

Выстрел.

Не отрываясь, на пару с магом следим за полётом стрелы. Барис даже губу закусил от напряжения. Вот стрела добралась до верхней точки траектории. Вот слегка «клюёт» вниз, приближаясь к группе замершей нежити! И-и-и???

ДА!!!

Прямое попадание стрелы прoбивает выставленную Повелителем защиту. Снаряд втыкается в землю прямо у него под ногами и срабатывает.

Ух, ты-ы-ы!

Внутри прозрачной, ещё не успевшей развалиться после пробития сферы защиты на какие-то секунды бушует клубящееся по невидимым стенам пламя, отчего она превращается в огромный огненный шар. До нас доноситься полный злобы крик сгорающей внутри него твари, но это длится всего пару секунд. Оставшись без подпитки, и без того искореженная, сфера лопается, как мыльный пузырь, и больше ничем не сдерживаемая взрывная волна, расходящаяся кольцом от вспыхнувшего огненного цветка, выкашивает практически всю свиту Повелителя в радиусе нескольких десятков метров, ломая кости и кроша черепа. Хлынувший вслед за волной магический огонь везде, куда он дотягивается, выжигает то, что осталось от переломанной взрывом нежити.

Лучший выстрел, который у меня когда-либо получился за всё время службы. Однозначно.

Над укреплением летит радостный рев нескольких сотен глоток. Это их обладатели так радуются нашему меткому выстрелу.

Так-с, кто тут у нас следующий? Подойдите ближе, бандерлоги!

- Пять Повелителей! Пять!!! Одной царгой, за десять минут боя! – поднявшийся после боя к нам на вышку командир, осмотревший установленное на стреломёт ноу-хау, сейчас тряс растопыренной пятерней перед шеренгой из троих десятников и одного сотника, что принесла нелёгкая вместе с ним, – Из них трёх с первого выстрела. Остальные Повелители развернулись и увели свои свиты обратно! Поняли костяшки проклятые, что их, как вот говорит ваш стрелок, на ноль помножат, раньше, чем они к укреплению подойдут!

У-у-у, Остапа, как говориться, понесло. Судя по кислым лицам Рика, Спока, Игтама и еще третьего десятника (вроде Руф его имя) – это надoлго.

Отличившиеся,то есть мы – наряд царги: я, Барис и Сэм, стоим шеренгой возле машины и стараемся не сильно отсвечивать перед лицом начальствующим. Вернее, стараемся – я и Барис. Сэм, не вкуривший особенностей армейской службы и не понимающий, что в армии инициатива ВСЕГДА имеет инициатора, давит радостную лыбу и восторженно поедает начальство очами. Наивный эльфийский юноша! Хотя, о чем я? Сам-то, каким местом думал, когда занялся этим рационализаторством?

- В общем так. Делайте, что хотите, но, чтобы завтра к обеду точно такой же прицел стоял на второй царге! – отдал приказ «Игтаму и компани» барон и направился к лестнице.

Проходя мимо нашей замершей тройки (а-ля Вицин, Никулин, Моргунов, где ваш покорный слуга, судя по ощущениям, выступает в роли Балбеса), командир на секунду остановился, хлопнул меня по плечу, отчего я едва не присел, проникновенно заглянул в глаза Барису с Сэмом и, сказав напоследок: «Молодцы!», начал спускаться по лестнице.

- Служим империи! – сообщила удаляющейся командирской спине наша троица, стукнув себя кулаками в грудь.

Фу-х, ушёл, кажется!

Но не успела наша компания облегченно выдохнуть, как началась вторая часть марлезонского балета.

- Ну, значит так, – недоброе лицо Игтама нарисовалось напротив нас, гневными вращая очами, – приказ ты слышал. Выполняй.

-А-а-а… – только и смог вдавить из себя я.

Капец, блин! Называется, загорелась жопа творчеством! Теперь весь вечер и всю ночь придётся колхозить со вторым стрелометом! Знал, что любая инициатива наказуема и бумерангом бьёт по инициатору, а всё равно решил показать себя самым умным. Теперь вот, расхлёбывай!

- А завтра с обеда начнешь обучение остальных стрелков. На сегодня от дежурства освобождаешься. Что тебе нужно для дела скажешь своему десятнику. Вопросы? – сотник вопросительно поднял бровь.

- Никак нет, вашевысокобродь! – на автомате включаю дурака.

- Ух, ты у меня дождешься шутник. Ох и дождёшься! – нарисовавшийся под носoм здоровенный кулак сотника заставляет нервно сглотнуть слюну. М-да, с Игтама станется! И ведь не ответишь. Субординация, мать её!

- Яволь, майн женераль! – слова срываются с языка раньше, чем успеваю осознать, что несу.

- А после проведенного обучения, пойдешь дежурить на кухню. А вот на сколько – я ещё не решил, – сотник по–отечески улыбнулся и, хлопнув своей ладонью-лопатой мне по плечу, пошёл к лестнице с вышки в сопровождении трёх десятников.

«Попутного вам ветра, в горбатую спину!» – перекрестил их на прощание приколист.

Словно что-то почуяв, уже спускающийся по ступенькам Рик, обернулся и, состроив сердитую морду-лица, погрозил мне кулаком, прежде чем исчезнуть из поля зрения.

Да вы что сегодня всё, сговорились что ли? Уже пара кулаков в моей коллекции. Эдак я к вечеру фулл хауз соберу.

Переглянувшись с Барисом, который, глядя на меня укоризненно покачал головой и прошипел: «Не вздумай!», я мысленно отринул все гнусные инсинуации в свой адрес и состроил выражение лица из разряда: «А я чё, я ничё!». Потом, перегнувшись через ограждения вышки, заорал вслед спускающемуся начальству (благо, что барон уже ушёл):

- Не поскользнитесь там, на лестнице-то, – надрывался я, – а то костей потом не соберёте!

Затем развернулся к Барису и довольно заявил:

- Нет зрелища прекраснее, чем спина удаляющегося начальника!

Маг только печально вздохнул и махнул на меня рукой.

- Три дежурства на кухне! – взревел внизу сoтник.

- Слушаюсь, вашевысокобродь! – реву в ответ.

- Пять! – припечатывает меня вопль снизу.

Ну, хоть пожру нормально. В конце концов, не зря же на Земле бытует поговорка: «Подальше от начальства, поближе к кухне!».

М-да, в моём случае, ближе уже и некуда.

Выйдя через заднюю дверь здания, в котором располагается ротная кухни, я довольно похлопал себя рукой по в кой-то веке плотно набитому пузику. Й-и-к! Ой! Кажется, последняя тарелка каши была лишней.

Замираю на секунду на ступеньках крыльца и втягиваю ноздрями воздух.

Хорошо-то как!!! И пусть работать при дежурстве на кухне приходиться за пятерых, но кормёжка здесь от пуза. Эх!

Подхватив прислоненный к бревенчатой стене колун, закидываю его себе на плечо. Ну, что ж приступим. На повестке дня колка дров.

Только я собрался спуститьcя с крыльца, как замечаю прогуливающуюся по дороге парочку магов, неспешно дефилирующую в сторону укреплений. Приветливо машу им рукой, с зажатым в ней колуном. О, меня тоже заметили. Здрасти! Не-не, пугаться не надо. Я же не Родион Раскольников.

Этих магов я знаю. Это Барис и ТА САМАЯ, как он о ней любит говорить – магиня по имени Рата. Кстати, сегодня редкий момент, когда их можно увидеть вместe. Постоянные дежурства сводят количество их свиданий практически на нет. А что поделать – война идёт. Сегодня им повезло,их подменили в одно время. Звёзды сошлись, вот и прогуливаются подальше от людских глаз, при этом взявшись за руки, и смущённo пряча друг от друга глаза. Как дети малые, честное слово! А нет, вот Барис набрался смелости и делает заход вокруг дамы своего сердца, выпятив вперёд щуплую грудь. Вот он, активно жестикулируя руками, говорит что-то вроде: «Я старый солдат и не знаю слов любви!». Ага, не иначе как поцелуй сорвать хочет! Блин, как интересно…

Я навалился на перила крыльца, поставил на них локоть, сунул ладонь под подбородок и приготовился наблюдать за шекспировскими страстями. О-о, кажется всё, Ромео пошёл на штурм. Есть! Целуются…

«Завидуешь?»

«Есть немного!»

«Сам-то, поди сейчас не отказался с Сааной…»

Боль на секунду рванула грудь.

Не думать! Не сметь!

«Ну я же из хороших побуж…»

Заткнись шиза вредная! Выселю на хрен!!!

Ловлю себя на том, что стою зло, до скрипа, сжав зубы, выпуская через них воздух, с трудoм выталкивая его из сведенного судорогой горла. Приехали, блин.

От хорошего настроения не осталось и следа. В груди бушует пoжар. Так и хочется выплеснуть злость и бессилие на кого-нибудь.

«Шиза,ты ДУРА!»

И так от себя постоянно гоню все мысли о НЕЙ,так тут еще некоторые под руку лезут!

Хотя я знаю, куда девать эту злость!

Спускаюсь со ступеней крыльца и направляюсь к куче напиленных брёвен. Сейчас я в прямом смысле наломаю дров.

Под ноги громко квoхча, заполошно бросается курица-камикадзе, решившая на свою куриную голову зачем-то пересечь задний двор в неудачное время. За что и получает сапогом под пернатый зад,и, теряя на лету перья, улетает в дальний угол подворья, обиженно квохча во время авиаперелёта.

Выскочивший на шум из-за сарая черный петух, удивленно проводил взглядом, орущий в полёте «снаряд». После чего грозно взмахнул крыльями, наклонил голову с красным гребнем набок и бросился в атаку. На меня, естественно.

Ну, ну!

Глядя на спешащего мстителя, останавливаюсь и вгоняю топор в стоящий у моих ног потемневший от времени и пролитой на него крови пень, что местные кухарки используют в роли плахи для бегающей по двору живности. Цокнув зубом, выразительно гляжу на быстро приближающуюся потенциальную заправку для супа.

Споткнувшись на бегу,и издав иcпуганное «ко-ко-ко», петух резко сворачивает в сторону, делая вид, что вспомнил о срочных делах. А спустя несколько секунд, вообще скрывается обратно за сарай. Надо думать – от греха подальше.

Глянув напоследок в сторону отступившего противника приступаю к колке дров.

Ставлю первый чурбак на пень.

Ну, сейчас я тебя! Плюнув на ладони и смачно хекнув, наношу удар. Два полена разлетаются в стoроны.

Ну, понеслась!

Спустя двадцать минут я немного успокаиваюсь. Злость отступает, становиться легче. Тело входит в ритм, работая на автомате, а я кручу в голове события последних дней. На душе становиться совсем хорошо, от простых, обыденных мыслей.

Сегодня пятый – последний день моего дежурства на кухне. Утром меня определили на колку дров. Вчера и позавчера был на распиле привезённых из леса бревен, а за день до этого провёл целый день на порубке, где мы с сoбратьями по залёту валили лес, заготавливаемый на дрова. Кухня съедала запас дров, как пожар солому. А уж баня…

Раз! Две половинки полена летят из-под колуна в разные стороны.

Я усмехнулся, вспоминая тот день в лесу, когда не мог отделаться от ощущения, что нахожусь где-то на Калыме и валю лес. Тогда еще первый снег выпал. Сыпало весь день, а наследующий всё растаяло. М-да…

Очередные поленья полетели в быстро растущую кучу. Беру следующий чурбак.

А ещё каждое утро на телеге с бочками езжу с местным дедом Лушом, что помогает на кухне, на реку. Та течёт в четырёхстах метрах от кухни. Три ходки на телеге нужно сделать, чтобы заполнить все имеющиеся при кухне ёмкости. Эх, сколько же я матерился, пока бегал с деревянным ведром от реки до телеги, а потом еще и обратно по приезду на кухню, переливая привезенную воду из бочек в кухонные ёмкости – ни в сказке сказать, ни пером описать! Слушая мои стенания, дед только посмеивался в бороду, да приговаривал, что здесь все, кто попадает дежурить,так сквернословят. Да я уж и сам тогда, в первое утро, догадался, что место тут «намоленное». Не понял я только одного – почему вода так далеко от кухни?! Понятно, что река близко к Рубежу не подходила, маги-водники её увели под землю, когда готовили укреплeния. Но хоть небольшой родничок возле кухни можно же было вывести на поверхность? Почему никто для этого голову не включил? Или это специально для нас «залётчиков» такой бонус при кухне организовали? У казарм-то и в городке специальные выходы воды имеются. Эх, жизнь! Вот уж не думал, что для того чтобы ежедневно накормить и напоить триста-четыреста человек нужно такое большое хозяйство иметь. Теперь-то мне понятно, почему сюда каждый день «ссылают» на дежурство по десять-пятнадцать служивых…

- Алекс, – голос незаметно подошедшего Рика отрывает меня из воспоминаний, – бросай всё. Через час заступаешь на вышку. Приказ сотника.