Ростки силы

Глава 13

Хаген налетел на меня и стиснул в крепких объятиях, энергично хлопая по плечу. Затем он отстранился, радостно уставился на меня.

— Ты получил мое послание?! — оживленно спросил он. — Не думал, что ты так быстро доберешься!

— Послание? — растерялся я. — Нет, я оставил кольцо Тай-Тай. Видимо, она не успела тебе ответить. Я здесь оказался… Да это сейчас неважно! Лучше скажи, как ты здесь?! Тебя наконец отпустили?!

— Да. Ворлиар закончил поход. На самом деле, как выяснилось, мы не варгов там искали. Но это — т-с-с.

Он приложил палец к губам, оглянулся, убедился, что нас никто не слышит, затем снова заулыбался и сказал:

— Я позже расскажу. Ты лучше расскажи, что здесь делаешь? У тебя такой конь замечательный, — он в недоумении окинул взглядом жеребца, а затем спросил: — А где Тайлария?

— Она в безопасности, она с отрядом Мари. Давай найдем место поукромнее, мне о многом нужно тебе рассказать.

— И мне! — воскликнул Хаген и радостно затряс меня за плечи, но резко остановился и уже тише добавил: — Я тут снял комнаты в доходном доме, идем.

Я направился за Хагеном. Он остановился в большом трехэтажном доме с внутренним двором, который располагался неподалёку от дворца герцогской семьи, а его внешние окна выходили на главную площадь Масскара с видом на статую Туртуса. К слову, дом был шикарен и комнаты здесь стоили наверняка немало, что уж совсем было не похоже на Хагена, который был приверженцем аскетизма и никогда не сорил деньгами, если в этом не было необходимости.

Стоило нам подойти, как из дома тут же появился молодой слуга и забрал моего жеребца в конюшню. При этом он не забыл несколько раз покланяться Хагену, пока тот не кинул ему медяк.

— Ничего себе? — присвистнул я, окинув взглядом дом.

— Да, — смущённо и одновременно недовольно сказал Хаген. — Это не моя идея, мама настояла.

— Твои родители тоже здесь?

— Угу. Мы вернулись вместе из Великого леса на ветробеге. Они решили отдохнуть здесь, прежде чем возвращаться в Ятершат. Я позже вас познакомлю.

Хаген ухватил меня за локоть и торопливо повел к одной из четырех дверей во внутреннем дворе. Видимо, спешка была в том, чтобы не попасться на глаза его родителям.

Как только он закрыл дверь, тут же спросил:

— Вестей от Элайны не было?

Я поджал губы и отрицательно покачал головой.

— Ты, как я понимаю, тоже ничего не знаешь, — предположил я.

Хаген печально взглянул и кивнул, а затем уселся в кресло и, отрешенно уставившись в окно, сказал:

— Уже перед отправлением меня допрашивали имперские ищейки прямо в Великом лесу, — Наверное, все серьезно, раз ее поисками занялся элитный отряд шай-гарий.

— Все прошло гладко? — напряженно уставился я на него, пододвинул стул и сел за круглый плетеный столик.

— Можно сказать и так, — поджал губы Хаген. — Но их интересовало только одно — знаю ли я, где она может скрываться. Этот вопрос мне задала проницательница. Я ответил честно. В общем-то, мне повезло, что я и действительно не знаю где она.

— Зачем проницательница? — нахмурился я. — Ты ведь вроде как под присягой. И по идее не мог солгать.

— Верно. Но она задала лишь один вопрос, не самая сильная из противообманных шай-гарий. Она и на этот вопрос потратила немало сил, думала, я не пойму и не замечу, что она вмешалась ментальной магией. А когда ведьмы убедились, что я не лгу, начали просто спрашивать и проверять мои эмоции. К счастью, технике сокрытия эмоций в Аргазе обучают на третьем курсе. А я, как можешь догадаться, сдал эту дисциплину на отлично.

— Странно, что они все это проверяли. Значит, они могут подозревать, что присягу ты обошел?

— Думаю, просто перестраховывались. Я же говорю, раз дело поручили этим ищейкам, значит, Ворлиар может подозревать, кто такая Элайна на самом деле.

— Но в таком случае должны были допросить и проверить нас. Особенно нас.

— Да, — на одну сторону недовольно усмехнулся Хаген. — И будь уверен, что они это сделают. Но законных оснований допрашивать таким образом тебя у них нет. Они сделают это либо исподтишка, когда ты вообще не будешь этого ожидать, либо ждут твоего обряда присяги.

— Если все так, и они могут подозревать Эл, это значит, что они нисколько не подозревают, кто такой я. Иначе бы вряд ли узурпатора остановили законы.

Хаген усмехнулся:

— Это наверняка, но лучше быть осторожными. К тому же нам с тобой предстоит немало дел.

— О каких именно делах ты говоришь? Лично я собирался завтра утром отправиться в Кей-Диуар и закрыть долговые обязательства.

— Ты уже так быстро заработал денег? — удивился Хаген и вкрадчиво поинтересовался: — И скольких демонов ты уже успел прикончить?

— На самом деле не одного, — усмехнулся я.

На немой удивленный вопрос Хагена я кратко, не вдаваясь в подробности, пересказал все, что со мной произошло за последние несколько дней, в том числе и показал проклятый артефакт. Увидев его, Хаген тут же засунул мне его обратно за шиворот.

— Не делай так больше, — тихо и перепугано сказал он.

Я не стал возражать и убрал его, а затем сказал:

— Ты понимаешь, что если я пойму, как его создавать, у нас будет оружие против армии Неспящих.

Хаген нахмурившись, вымученно улыбнулся:

— Против небольшой группы — вероятно. Но никак не против армии, Тео. Я, кстати, сегодня дважды наткнулся на Неспящих. Странно их видеть в Масскаре. Обычно они редко покидают столицу и свои храмы.

— Наверное, это не к добру, — протянул я.

Хаген поджал губы и резко перешел на шепот:

— Знаешь, почему мы закончили поход в Великом лесу? Ведьмы кое-что нашли. Это был железный осколок, похожий на тот, который был в шкатулке Рауман. Я конечно могу ошибаться, но мне и вовсе показалось, что весь это поход затеяли только ради того, чтобы найти это кусок. У следопытов были странные маршруты, они вообще не искали следы вагров, а словно бы водили нас кругами, выискивая какие-то метки. И еще — как только ведьмы нашли осколок, они уехали, а поход через несколько дней свернули. Получается, что мы все нужны были только чтобы их охранять от демонов и нападения вагров.

Я задумался, потом сказал:

— Полагаю, ты прав. Ворлиар активно разыскивает эти осколки, и скажу по секрету, один из них я обнаружил среди артефактов Мари Дерей. Она не знает, зачем он нужен, но я, кажется, начинаю догадываться. Ворлиар собирается восстановить артефакт Шаргана, и по всей видимости, этот артефакт как-то связан с Неспящими. Я узнал кое-что о Неспящих из воспоминаний Ананда, и если смогу узнать больше, это может помочь. Кстати, ты не узнал о том, как нам безболезненно объединиться с моей прошлой жизнью? В последнее время он все чаще выходит наружу. Я опасаюсь, что он набирает силу и вскоре избавиться от меня.

Хаген усмехнулся:

— Разве можно избавиться от самого себя? Нет, Тео. И это не он набирает силу, а ты. Поэтому так происходит. Но, отвечу на твой вопрос — я ничего толкового по этому поводу не узнал. Это, понимаешь, большая редкость. Возвращение души происходит настолько нечасто, что практически никогда. Никаких записей не сохранилось. Были труды нескольких многогранников, которые описывали обряд и события, когда великий маг возвращался на Лоре-Адару. Но ничего о том, как этот маг справлялся со всем множеством своих прожитых жизней. Это, можно сказать, аномалия. Такого не должно происходить, чтобы человек помнил свои прошлые жизни. К сожалению, тебе придется самому с этим справляться.

Какое-то время мы молчали, со стороны улицы послышались голоса: мужской и женский, а затем в дверь неожиданно постучали.

— Это родители, — суетливо вставая, сказал Хаген и поспешил открыть дверь.

В апартаменты первой вошла женщина: стройная, подтянутая, с длинной, черной, заплетенной на макушке косой. У нее внимательные светлые глаза, острый нос — Хаген очень похож на мать.

Вторым вошел мужчина: широкоплечий, громадный, комплекцией напоминающий Борова, только старше лет на пятнадцать. Седая короткая борода, суровое выражение лица, тяжелый лоб и глубокий шрам через бровь.

Эти двое сейчас не выглядели как демоноборцы. Скорее, как аристократы: на них одежда из дорогих редких тканей и драгоценности. И выдавало в них то, что они не простые богачи, а убийцы демонов — лишь ножны с кинжалом на поясе матери Хагена, и длинный меч на поясе отца.

— У тебя гости? — вопросительно вскинула брови его мать — насколько я помню, зовут ее Ирма.

— Да, — как-то разнервничавшись, кивнул Хаген. — Это Теодор, вы уже с ним заочно знакомы. Мой бывший ученик и пасынок.

— Пасынок, — это слово почему-то развеселило отца Хагена. — Да он одного роста с тобой!

Хаген растерянно покосился на меня, словно бы проверял, не обманул ли его отец, и действительно ли я так вымахал.

Мать, выпрямившись по струнке, в ожидании уставилась на Хагена.

— Ах, да, — опомнился он. — А это мои родители — Ирма и Вольф Боуль.

— Рад познакомиться с легендарной четой демоноборцев, многое о вас слышал, — я протянул ладонь и пожал крепкую руку Вольфа Боуля, а затем и протянутую руку Ирмы.

Она не спешила пожимать, окинула меня оценивающим взглядом, затем с какой-то осторожностью одними пальцами все же пожала ладонь и спросила:

— Слышали, вы вступили в отряд Мари Дерей?

— Да, это так.

— Рада, что вы выбрали эту работу. Может быть, хотя бы вам, Теодор, удастся убедить нашего Хагена, что это занятие куда лучше и интересней, чем обучать детей, — она осуждающе покосилась на Хагена, а тот недовольно фыркнул:

— Мама, давай не будем. Я сам знаю, что мне делать.

— Конечно-конечно, — наигранно согласилась она, и когда она продолжила говорить, в ее голосе сквозил едкий сарказм: — Знаешь, какую бесперспективную профессию выбрать, знаешь, на какой сомнительной и проблемной женщине жениться. Ничего личного, Теодор, — она резко повернулась ко мне. — Но наш сын мог найти кого-нибудь и помоложе, и без довеска в виде двух детей, а еще без проблем с законом.

Ух ты, а мать-то у Хагена еще та стерва. Теперь ясно, почему у него с ними такие натянутые отношения.

— Прекрати! — разозлившись, повысил голос Хаген.

— Вообще-то у моей матери нет проблем с законом, — решил я заступиться за Эл. — То, что произошло — чистой воды недоразумение.

— Мы охотно в это верим, — вступил в беседу Вольф. — Но — она пропала.

— Да, и это вызывает подозрения, — влезла Ирма, недовольным тоном перебив мужа, но он, придержав ее за локоть, как бы намекнул, чтобы она ни лезла и помолчала.

— Так вот, — продолжил спокойно Вольф, — Элайна пропала и неизвестно вернется ли она вообще. А годы идут, Хагену нужна семья, а мы с Ирмой уже давно мечтаем о внуках. Понимаешь?

Я кивнул, по-человечески я его, конечно же, понимал, но совсем непонятно к чему он вообще мне это говорил. Нет, я знал, что обычным людям нельзя иметь больше одной жены. Но, честно говоря, и аристократы нечасто заводят больше одной супруги. Насколько мне известно, даже Ворлиар, будучи императорам, мог бы использовать те же права, что и адаманты и заводить целые гаремы, помимо трех законных жен. Но он был женат лишь на одной — на Камилле Ворлиар в девичестве Камилле Кройц.

— Хватит, — сквозь зубы с угрозой произнес Хаген. — Они этого не станут делать, как и я.

— Что делать? — я в непонимании уставился на Вольфа, но вместо него ответила Ирма.

— Вы должны официально признать Элайну мертвой.

— Ты хотела сказать — отречься от нее, — сердито произнес Хаген.

— Так, погодите, — влез я в разговор, — объясните наконец. Я не понимаю, зачем это делать.

— Хаген не аристократ, а значит, ему не положено иметь вторую жену. А пока твоя мать считается живой, второй раз он жениться не сможет.

— Я и не собираюсь жениться второй раз! — гневно воскликнул Хаген. — Я буду искать Эл до тех пор, пока не найду. Это понятно?!

— Но, Хаген, что если все твои поиски напрасны? — вкрадчиво произнесла Ирма, заглядывая ему в глаза. — Что, если она и впрямь уже мертва?

— Все, с меня довольно! — в край разозлился Хаген. — Достаточно семейных встреч и этих бесед. Я сегодня же уезжаю из Масскара! Уходите!

— И куда же ты подашься? — с невероятной невозмутимостью спросил Вольф, а Ирма тут же саркастично добавила:

— Наверняка Вернешься в Аргаз, да? Продолжишь обучать избалованных и заносчивых детишек? — она обдала его колкой улыбкой, резко развернулась и, широко распахнув дверь, яростно зашагала прочь.

Вольф какое-то время сверлил Хагена осуждающим взглядом, затем резко переключился на меня:

— Подумай о моих словах, Теодор. Этим ты не только поможешь Хагену, но и себе с сестрой. Вас больше не будут ни в чем подозревать, перед законом вы будете чисты. И если твоя мать действительно вляпалась во что-то… — Он недоговорил, коротко кивнул на прощание и покинул комнату, прикрыв за собой дверь.

Хаген в этот же миг сердито выдохнул и устало плюхнулся на кровать.

— Хаг, — позвал я, — что именно они имели в виду? Объясни-ка, сам знаешь, я в брачных законах не силён.

— Это не брачный закон. Это предательство и отречение от Эл, — сердито ответил он. — Если вся семья признает пропавшего без вести человека мертвым, он становится таковым на самом деле, даже если он жив. Он теряет все права: ничего не может наследовать, не может в дальнейшем жениться или восстановить брак. Даже его дети теперь таковыми не считаются. И это такой процесс — по сути необратимый, понимаешь?

— Это бред какой-то, — скривился я. — Глупее закона я не слыхал. В Виреборне разве есть какой-то учет граждан? Никто ведь не записывает, кто умер, а кто родился — если ты не аристократ. Или, например, с женитьбой — можно разъезжать по городам и в каждом заводить жену. И вряд ли об этом кто-либо когда-нибудь узнает.

— Ну, ты не совсем прав. Во-первых, все же есть риск, что кто-то узнает — и за такие дела полагается смертная казнь через сожжение. Во-вторых, монахини делают записи о брачующихся на алтаре Манушермы и молодожены прикладывают к нему свои ладони. А в храме Йолим есть золотая стена, где пишут имена усопших. После восстания Теней жрицам смерти пришлось потратить не один год, чтобы записать всех погибших виреборнийцев.

— Погоди, — перебил я, — тот алтарный камень, который вы трогали во время свадебного обряда?

Теперь я вспомнил. В первый год моей жизни, когда мы жили в храме Манушермы, туда ежедневно по несколько раз приезжал народ с младенцами, а монахини проводили обряды, что-то вроде местного крещения. Ребенка приносили показать божественной матери, а еще монахини чертили водой на алтаре имя ребенка и прикладывали его руку. Еще были другие обряды — свадьбы, там тоже прикладывали руки и писали имена. Но надпись, написанная водой, мгновенно высыхала. Из-за этого прочесть ее разумеется невозможно, если только это не артефакт. Но почему тогда я не увидел магический фон?

— Да, тот самый камень, — ответил Хаген, — и если ты уже женат, монахини не позволят тебе снова жениться.

— Получается, этот камень — артефакт, раз он распознает такое.

— Ну я не уверен. Я честно говоря вообще не знаю, как по этому алтарю можно что-то определить, да и жрицы и монахини не раскрывают священных таинств. Но одно я знаю точно — если один из пары умирает, это тоже пишут на камне, и брак считается расторгнутым.

— Так, ладно, с этим разобрались. Но не все понятно. А если допустить, что человек был ложно объявлен умершим? Жена, например, решила избавиться от мужа. А он, например, моряк и уплыл в дальнее плавание. Приезжает — а он уже мертв. Что делать этому человеку?

— Ничего, — нахмурился Хаген, потом вздохнул и добавил: — и это не так просто работает, как ты думаешь. Для начала должно пройти не менее трех месяцев со дня пропажи, затем, когда родственники согласны подтвердить смерть, а это, к слову, все родственники: родители, родные сестры и братья тоже в счет. А еще стражники ближайшего вассала опрашивают всех соседей, узнают, не собирался ли человек куда-то и как он жил. А теперь сам подумай: это ж каким мерзким нужно быть человеком, чтобы тебя ненавидели абсолютно все, включая соседей? В общем, такое маловероятно. И если даже допустить — возвращается этот моряк, а его жена такое натворила. Да он ее просто убьет! И его, кстати, за такое никто не осудит.

— Но, получается, это ведь отличный способ скрыться от закона. Родственники объявляют тебя умершим, ты берешь себе новое имя и все — снова свободен, делай что вздумается. И так получается и поступила Эл. Она ведь тоже была замужем до тебя и касалась этого божественного камня, но, когда умер ее муж, монахини Йолим это записали и расторгли тот союз. Наверное, она и умершей числилась, как и я, и потому спокойно взяла имя Элайны Фел.

Хаген нахмурился, он уже понял, куда я веду.

— Ну сам подумай, — продолжал я, — так ведь мы убьём одним махом сразу двух зайцев. Эл будет мертва, а значит, Ворлиар и его ищейки перестанут ее искать, а также отстанут от нас. И когда она найдется, ей будет достаточно сменить имя и снова стать твоей женой. Ее не так уж и много людей знало, переедем в другой город и все. Заодно и родителей своих порадуешь, они ведь тоже ее не видели.

— Нет, — мрачно и категорично ответил Хаген. — Это предательство. Я так не поступлю. Мы дали обеты перед Манушермой, и я не могу нарушить эту клятву.

Я мрачно вздохнул. Тяжело, все-таки быть таким религиозным на всю голову. Но, впрочем, здесь все люди очень верят в богов. А как ни верить, если есть столько доказательств их пребывания на Адаре: небесный щит, божественные столпы, демоны в конце концов. Правда, куда подевались эти боги совсем неясно. Наверное, вымерли, как и прошлая цивилизация, изрядно здесь наследившая.

— Ладно, — вздохнул я, поняв, что переубедить Хагена мне удастся. — Какие у тебя планы?

— Я собираюсь искать Элайну, — буркнул Хаген, кажется его обидело мое предложение.

— И где и как ты собираешься ее искать? — осторожно поинтересовался я, живо представив, что Хаген вознамерился колесить по всей империи, разыскивая ее и заглядывая под каждый куст.

— Есть один способ, — Хаг как-то оживился. — На севере недалеко от графства Ульйик есть старый шаман из древнего племени Рэй-ро, говорят, это племя когда-то давным-давно отделилось от вагрийского, что, мол, это один народ, но один осел, а второй выбрал кочевой образ жизни. Так вот, этот шаман владеет редчайшим знанием призыва. Умеет проводить обряд призыва души.

Я удивленно вскинул брови:

— И как это работает?

— Он призывает душу человека в каком бы мире она ни находилась и этой душе можно задать вопросы. Если Эл жива — мы сразу поймем, что она еще на Адаре, а если мертва — мы поймем, что она переродилась, потому что в других мирах Лоре она будет младенцем.

Я восхищенно усмехнулся:

— А это любопытно, должно сработать, если все так, как ты говоришь. Что нам для этого нужно?

Хаген слегка смутился и начал мяться, но потом все же ответил:

— Нам понадобится Тай-Тай, потому что обряд проводят на живой крови родственника. А еще деньгами он не берет, но и все же это не бесплатно. Он берет дарами: овощами, кашами, мукой, маслом, вяленым мясом и рыбой, а также мехами и шерстью. Такая традиция у этих шаманов.

— Ну и в чем проблема? Купим ему все это и делов-то?

— А проблема в том, что это другой конец большой земли и ни одна пространственная ведьма не пропустит тебя с таким грузом. И то, что он просит, там поблизости этого не купить — до ближайшего графства больше двух недель пути. На ветробеге там не пролететь — сильные снега и метели, единственный способ: сани, магия и ездовые псы. Но когда такая погода, в пути может случиться что угодно, не каждая собака выдержит, да и у нас будет груз. А еще там никто не закрывает дыры в небесном щите, и никто не истребляет демонов. Это очень отдаленная глухая деревня почти у Ледяного моря и столпа Крайге, и эта деревня уже не Виреборн, эти земли вообще не принадлежать никакому государству. Никому не нужна эта ледяная пустыня. И по сути, эта деревня выживает исключительно благодаря шаману и подношениям за его обряды.

— Погоди, ты так рассказываешь, словно туда вообще нереально добраться. Но как-то же люди все-таки к нему обращаются, раз целая деревня живет на дары шамана.

— Добираются, но не вдвоем. Там нужен целый отряд крепких, выносливых людей и как минимум три-четыре сильных мага разных граней. И деньги, на это нужно немало денег.

— Погоди, и ты это все собирался провернуть сам?

— Ну вообще рассчитывал на твою помощь, но могу и сам, — буркнул Хаген.

Я снисходительно усмехнулся и покачал головой. Какое-то время мы молчали, затем Хаген вдруг резко вскочил и начал собирать свою сумку.

— Ты приблизительно считал, в какую сумму нам выйдет поход к шаману?

— Угу, не меньше тысячи диксов.

Я достал мешок с золотом из кармана и плюхнул на стол. Он прекрасно знал, что я забрал деньги пиратов, так как я ему об этом рассказал буквально полчаса назад.

— У меня ведь есть такая сумма, — сказал я, — а еще есть отряд демоноборцев, которые вряд ли откажутся подзаработать.

Хаген покосился на мешок:

— А вдруг не хватит? Тебе ведь нужно еще и выплатить долг.

— Хватит, а если не хватит — будем должны демоноборцам. Не думаю, что они откажут. Но прежде чем собираться на север, давай все же съездим в Кей-Диуар.

— Да хорошо, — согласился Хаген, — только выезжаем прямо сейчас. Не хочу ни на миг оставаться под одной крышей с родителями.

Я с грустью взглянул на кровать: так и не удалось мне ни поесть, ни поспать. Что ж, значит, посплю как-нибудь в другой раз.

Хаген быстро собрался, и на двух лошадях мы выдвинулись в Кей-Диуар. Заночевали в небольшой деревне у старейшины. Да, такова доля старейшин и глав городов — принимать всех знатных и высокопоставленных господ и многогранников. Зато там я наконец поел и смог выспаться, а утром мы снова выдвинулись в путь.

На подъезде к главному городу герцогства, мы решили с Хагеном, что заявится к графу с запрещённым артефактом и кучей денег не слишком умно — нас могут в любой момент решить обыскать. Поэтому пришлось остановиться и подыскать место для временного тайника.

Впереди был небольшой холм и поляна перед ним с редкими деревьями, под холмом мы и сделали ямку, куда спрятали большую часть денег и артефакт, а затем сверху прикрыли все тяжелым камнем.

В Кей-Диуар мы прибыли в разгар дня. У ворот нас привычно встретили стражники, попросили представиться, чтобы записать наши имена. Первым представился Хаген, а после назвал мое имя. Но что-то странное произошло. Услышав мое имя, стражники как-то напряженно переглянулись, и один из них перепросил:

— Некро-мастер Теодор Фел?

— Да, какие-то проблемы? — поинтересовался я.

— Нет, никаких, — как-то угрожающе вытянулся стражник и посуровел, официально отчеканив: — Вас ждет его сиятельство граф Иган Скаргард. Велел вас привести к нему в тот же час, как вы явитесь.

Мы с Хагеном переглянулись.

— И зачем он так велел? — спросил я.

— Не могу знать, ваша мудрость. Но приказ есть приказ, прошу проследовать за мной.

Оба стражника передали бдеть на воротах другим сослуживцам и повели нас по городу. Один шел впереди, другой сзади. Нет, нас вели не как конвоированных преступников, но и любезным приемом это тоже нельзя было назвать.

Хаген, слегка наклонившись ко мне, едва слышно, шепотом произнес:

— Наверное, у нас проблемы.

— Может быть, но мы все равно должны это выяснить, — а затем усмехнувшись и видя, что Хаг слишком напряжен, весело добавил: — Тебе разве не интересно? Мне вот, например, о-о-о-чень.

Хаг испуганно покосился на меня и, нахмурившись, уставился себе под ноги.