Рождение Зверя

Глава 22

На второй странице первой датой уже стояло 26 октября, то есть прошло более двух месяцев. Сергей разочарованно шмыгнул носом:

— Черт побери, сколько же я пропустил!

… 26 октября 1987 года. Дневничок, мой милый дневничок, больше мне некому довериться… Уже месяц я плохо сплю ночью! Мне страшно! Толечка совсем изменился… Он стал раздражаться по любым пустякам! Вчера, он страшно ругался, когда я случайно уронила тарелку… Я думала он меня стукнет! Что же мне делать?!

27 октября 1987 года. Сегодня… впервые…Мне снова страшно! Я хотела…дома. Толя разбил телевизор, когда стали показывать передачу о волках… Мне кажется он сильно чем-то болен! Но всякий раз, когда я с ним заговариваю о больнице, он как-то странно на меня смотрит…

… октября 1987 года… набросился на меня!.. как мертвый!

Сергей включил настольную лампу, через некоторое время достал фонарик, но все было бесполезно — текст местами стал совершенно нечитаемым.

— Да уж история…, - печально забормотал Сергей. — Похоже, тоже самое ожидает и меня.

… 3 ноября 1987 года. Кажется, ему становится лучше! На ночь он уже не просит завязывать ему руки и ноги. Сегодня, с самого утра Толя позвал меня к себе и сказал, что хочет стать священником… Говорит, только тогда Бог ему простит все его прегрешения. Мне кажется, я прекрасно его понимаю… Может быть так было бы и лучше!

— Значит, наш Толечка решил податься в священники?! — присвистнул Сергей. — Вот тебе и Толя!

Он несколько раз повторил его имя, пока следом не выскочило другое…

— Толя, Толечка, Толян, — словно смаковал это имя Сергей. — Толя — Толя — Анатоля!..

Вдруг, его взгляд будто окаменел… Губы что-то неуловимо шептали… Наконец, он вскочил и резко рубанул рукой по воздуху.

— Анатолий! — заорал Сергей. — Да это же святой отец! Это же отец Анатолий! Выходит, с ним происходило тоже самое, что и со мной!

До него стало доходить, что отец Анатолий смог каким-то образом вылечиться от этой напасти. Он же прекрасно помнил, что священник был спокойным и совершенно уравновешенным человеком.

— Значит, это где-то… — с надеждой заговорил он, начиная дальше просматривать страницу. «Живого» текста осталось всего ничего — строк двадцать-тридцать, и Сергей, не находя искомого, уже начал было немного паниковать.

— Где же это? Так…, так… — шептал он. — Еще чуток… Похоже вот оно!

… 4 декабря 1987 года. Моему братику вновь плохо… Приступы стали повторяться практически через день!!! Я снова начала запирать свой и его комнаты, а самого Толю привязывать к кровати… Хотя он и говорит, что эти веревки его не удержат, но так мне хоть чуть-чуть спокойнее… Соседи уже начинают волноваться; несколько раз они слышали вой… Наверное, придется съехать на новую квартиру!

6 декабря 1987 года. Дневничок, мне кажется у нас появилась надежда! Брат сегодня рассказал мне о том, что есть одна старообрядческая книга, в которое подробно описано, как ему помочь…

…6 января 1987 года. Прошел уже целый месяц поисков, но все бесполезно! Книгу найти мы так и не смогли! Я каждый день хожу на рынок, где торгуют редкими старыми книгами и спрашиваю у кого только возможно о ней…

Сергей затаил дыхания, до конца страницы осталось совсем крошечный кусочек текста, и похоже, развязка была близка… Последние два абзаца были выделены кранным карандашом.

7 января 1987 года. Ура мой милый дневничок! Сегодня какой-то хороший молодой человек показал мне именно книгу! Книга был а большой, но я все сразу же поняла… На самой её первой странице написано небольшое стихотворение — это, я уверена и есть ключик, который спасет Анатолия!!! Так говориться о страхе, о настоящем животном страхе, который может изгнать дьявола из человека!!!

Мой Толик боится лишь одного — боится за меня! Мне надо все лишь напугать его, и кажется, я знаю, как это сделать! Боже, помоги мне, пожалуйста!..

Дальнейший текст был безнадежно испорчен и как Сергей не старался, ничего разобрать было совершенно невозможно.

Дочитав до конца, он вышел на балкон… Ему надо было серьезно подумать, а времени катастрофически не хватало. В любой момент могли нагрянуть его враги и спросить по полной, а он еще совсем не готов…

— Ладно, хватит думу думать, надо уходить! — наконец, решился Сергей. — Главное, теперь я, кажется, на верном пути…

Сборы заняли у него немного и, буквально через полчаса, он вышел на простор ночной Москвы. Поймав такси, Сергей попросил отвезти его на вокзал, где надеялся пересидеть до утра…

Ночной вокзал являл собой разительный контраст в сравнении со своим дневным состоянием… Места в зале ожидания были практически не заняты, и можно было садиться на любое понравившееся кресло, не задумываясь о возможном неприятном соседстве. Вместо бесконечной суеты дня царило неторопливая атмосфера ожидания: важно отдыхали банкоматы, уставшие выдавать и забирать деньги, чутко спали поезда, готовые по первому свистку вновь оправляться в путь, облегченно вздыхали таксисты, которым до смерти надоел бешеный ритм города… Пожалуй, не спала только иностранная армия техперсонала, десятки представителей которой красными муравьями шныряли по вокзалу.

… Сергей осторожно перешагнул через ноги какого-то гражданина, чересчур вольготно развалившегося на кресле, и приземлился на соседнем ряду. Рядом, действительно, практически никого не было и, вряд ли, кого-то из этих запоздалых пассажиров следовало бы опасаться. Однако, он все же слегка присмотрелся к ним…

На самом первом ряду, в пяти метрах от закрытого газетного киоска, с хмурым взглядом застыла толстая немолодая женщина. Рядом с ней примостился мальчуган лет двенадцати, с ожесточением жующий длинный батон. Еще меньшие опасения вызывал чуть захмелевший мужчина, сидевший на соседнем ряду и с каким-то странным удивлением рассматривавший свои ботинки. Ближе к Сергею сидели молодая девушка в коротком светлом топике; она то ли спала, то ли просто закрыла глаза, устав от суеты и остальных пассажиров. Пожалуй, из всех, кто был неподалеку, он счел бы потенциально самым опасным только высокого крепкого парня, выглядевшего очень серьезным и настороженным…

Осмотревшись по сторонам, Сергей заметил нескольким милиционеров, которые с видом бездельников прогуливались по залу, и решил, что он параноик и ничего с ним за эти пару часов не случиться… Откинувшись на спинку, он расслабился и стал размышлять…

«Выходит, лекарством от этого является только страх… Страх… И где же его взять? Неужто, ходить ночами по самым темным проулкам и ждать когда кто-то тебе намылит репу? Нет, это глупость какая-то! Какой, к черту, страх?!».

Промучившись до утра и так не найдя подходящего для себя выхода, Сергей встал и направился к выходу с вокзала. По дороге к остановке, он схватил первое попавшее объявление о сдаче в наем квартиры и на ходу стал набирать указанный там номер. Откликнувшийся на противоположном конце телефонной трубки, миловидный женский голос довольно быстро и обстоятельно познакомил его с имеющимися вариантами. Непритязательность Сергея и неограниченность денежных средств, находящихся в его распоряжении, привели к благополучному и скорому исходу разговора — нужная квартира была найдена, и через несколько минут он уже мчался по адресу.

Путь маршрутки пролегал через самый центр города, где всегда есть на что посмотреть… Из чуть занавешенных окон было видно, как мимо пролетали красивые здания старинных особняков, однотонные типовые многоэтажки, офисные небоскребы… К последним, он почему-то был всегда не равнодушен и мог часами любоваться ими. Громады взмывающих ввысь этажей всегда завораживали его и восхищали… В тоже время где-то в глубине души у него всякий раз оставался какой-то еле заметный неприятный осадок, словно взял красивое и ароматное яблоко, надкусил его и опасаешься, а не было ли там маленького и нахального червяка, каким-нибудь образом умудрившего туда забраться… Точно такое чувство как раз и охватывало его сейчас, заставляя смотреть на небоскребы со смешанным чувством восторга и страха…

«Страха… Восторга и страха… Страх… — что-то шевельнулось в нем, и он мучительно пытался это нащупать. — Страх, небоскребы… Небоскребы и страх… Черт! Как же я мог это забыть?! Я же боюсь высоты! Боюсь до умопомрачения!».

Неожиданное прозрение мгновенно поставило все на свои места. Страх высоты как раз и оказался искомым элементом, который можно было использовать для лечения его временных помешательств. Он сразу же вспомнил, как вплоть чуть ли не до восьмого класса совершенно не признавал лифты, а на пятый этаж поднимался буквально по стенке, всякий раз, безумно боясь какого-нибудь несчастья…

— Ну что ж, — прошептал Сергей, уже страиваясь в своей временной квартире. — Раз больше ничего не остается, надо обязательно попробовать… Так, а где бы нам взять небоскреб?

Последняя фраза была им озвучена, когда он подходил к окну. Сергей внимательно рассматривал открывающийся вид на десятки зданий самого разного размера и форм, прикидывая в какое из них можно попасть. «Понятно, что никого с улицы не пустят на самую крышу… — размышлял он. — А попасть, кажется, надо как раз именно на крышу. Там-то ощущений будет по более…». Вдруг, Сергей замолчал, пристально во что-то всматриваясь.

— Как же это я так проморгал? — удивился он, нацелив свой взгляд на Останкинской башне. — Там и высота подходящая и прекрасная смотровая площадка… Если не там, то тогда где же? Короче, нечего париться, надо идти туда.

На место парень добрался буквально за часа полтора, сначала замучавшись в маршрутке, а потом трясясь в не самом комфортабельном автобусе.

Башня поражала своими размерами еще до подхода к ней… Подойдешь, и медленно задирая голову посмотришь на ужасающую громадину… Здесь в самом низу она кажется безумно массивной, словно доисторический мамонт, упиравшийся в землю своим ногами-бревнами, перед муравьем. Однако, когда Сергей начал подниматься на набирающем скорость лифте, ощущение массивности и устойчивости башни стало очень быстро улетучиваться и при выходе из кабинке он был уже вообще почти уверен в глупости своего желания прийти сюда. С каждым шагом эта уверенность крепла и в конце концов Сергей просто замер столбом посреди смотровой площадки, так и не дойдя пять — шесть метров до оконных панелей… Вокруг него шумными стайками пробегала веселая ребетня… «Счастливые, — думал он с сильной завистью. — Они не боятся, для них это приключение, а тут как приклеенный…».

Наконец, странное поведение Сергея привлекло внимание охранника, и к нему направилась симпатичная сотрудница в строгом бело-зеленом костюме.

— Вам чем-нибудь помочь? — очаровательно улыбаясь, задала она вопрос.

В ответ он тоже сделал попытку улыбнуться, но улыбка получилась какая-то кривая и неполноценная, словно он только что надкусил горький экзотический плод.

— Да, не… — с трудом сохраняя нормальный тон, ответил Сергей. — Я тут немного высоты боюсь, поэтому и остановился…

Её брови чуть приподнялись, глаза округлились, словом, девушка была сильно удивлена… Она не понимала, как это можно бояться высоты. Разве всех, кто приходил сюда, не охватывало, так же как и её, божественное чувство полета и покоя… Именно здесь на высоте она чувствовала необыкновенный подъем сил и настроения. Ей даже казалось, что она с легкостью могла бы забраться на самый верх башни, на длинный шпиль, и там на продуваемой всеми ветрами высоте стала бы петь песни и читать стихи…

Все это Сергей прочитал в её глазах и откровенно позавидовал такой любви к высоте.

— Хотя, что я говорю…, - обратился он к ней. — Вы не могли бы проводить меня до лифта… Просто подержите меня за руку…

Наверное, вид у него был очень комичный и умоляющий, раз девушка, даже не размышляя, мгновенно взяла его под руку и что-то весело защебетала. Со стороны все выглядело настолько обыденно, что даже охраннику показалось, что они были знакомы и пошли посидеть в кафе.

Сергей опомнился только в кабинке лифта, куда его заботливо проводила девушка. На прощание она помахала рукой и, смеясь, сказала:

— Приходи ещё! Если что, я всегда приду на помощь! Ну, там как Чип и Дейл!

При выходе из башни, он чуть не упал на колени и не стал целовать землю…

— … Вот тебе и прогулялся… — пробормотал Сергей, ошеломленный такой своей реакцией на подъем. — Интересно помогло или нет? Как же проверить?

С каждым шагом от этого места его страх становился все меньше и меньше, а запоздалая смелость все больше и больше… В конце концов, от неуверенности в своих силах и слабости в коленях не осталось и следа, и его стали одолевать сомнения в действенности сегодняшней прогулки на высоту.

— Черт побери, похоже, не подействовала! — огорченно разговаривал он сам с собой. — Придется повторить… Как там говаривал доктор Айболит, если не подействовала таблетка аспирина, то прими еще одну!

В этот самый момент его блуждающий взгляд остановился на двух мужиках в красно-синих спецовках, которые перекусывали прямо около тротуарной дорожки. Нехитрый обед — кефир и пара бутербродов — был аккуратно пристроен на небольшом сундучке из плотно пригнанных друг к другу досок. Позади них расположилась небольшая и хлипкая на вид корзина подъемника, в которой сваленной кучей лежали разнообразные инструменты.

— Мужики, окна, что ли моем? — без задней мысли поинтересовался Сергей.

Один из них, с хитрым и немного жуликоватым лицом, усмехнувшись, ответил:

— Вообще-то, сейчас мы едим, а так, действительно, моем. Хотим сегодня это здание закончить…

Сергей поднял голову и посмотрел на вверх. Прямо перед ним в самую ввысь устремлялась громадина офисного центра, сплошное стеклянное покрытие которого ярко блестело на солнце.

— Сегодня закончить?! — удивился он. — Да вам, похоже, еще пахать и пахать здесь!

В это время очнулся второй, отложив на бумагу немного не доеденный бутерброд. Он медленно встал и вытянулся во весь свой немаленький рост.

— А что, — вызывающе спросил мойщик. — помочь нам надумал?

Сергей пристально посмотрел на него, думая вступать или нет в перепалку, но тут, вдруг, его осенила идея.

— Слушайте мужики, — неожиданно тихим и доверительным тоном обратился он к ним обоим. — хочу помочь вам подзаработать… по сотке гринов на каждого…

На их лицах столь явственно отразилось недоумение, что он счел необходимым объяснить.

— Дело… тут… такое… — медленно, словно взвешивая каждое слово, начал Сергей. — С подъемника открывается прекрасный вид на этот район города… А я фотограф и мне вот так (он провел открытой ладонью по шее) нужны пару снимков с высоты птичьего полета…

Они переглянулись и потом как по команде одновременно посмотрели на него. Неожиданно, первый мойщик спросил Сергея:

— Фотограф, говоришь? Только что-то я камеры твоей не вижу… Да и сумки у тебя никакой нет! А может ты вообще псих?!

Сказав это, он громко захохотал, вскоре к нему присоединился и другой. Ржали они долго, с чувством, вытирая слезы, выступавшие из глаз… Наконец, Сергей не выдержал, и зло сказал:

— Будете скалится, деньги уплывут к другим! Думаете, вы здесь одни такие герои моете окна?! Туда дальше по улице еще пара человек висит, скребет стекла… Не договоримся с вами, пойду к ним! Надеюсь, я ясно объясняю. А то что нет фотоаппарата, то это, наблюдательные вы мои, не беда! Вначале нужно определиться с панорамой, а уже потом щелкать на камеру.

Мужики сразу же стали серьезными, видимо, перспектива остаться без денег, столь легко плывущих к ним, совершенно им не нравилась. Самый нахальный из них мгновенно стал более сговорчивым:

— Так это же я пошутил, — попытался улыбнуться он. — Мы с корешом согласны, только… это… накинул бы еще по сотне…

Пришел черед удивляться и Сергею.

— За четыре сотки, — медленно проговорил он. — спрыгнуть с парашютом и оттуда снять все что мне нужно и гораздо лучшего качества. Я и так предлагаю вам больше, чем должен… Короче, мужики, минута вам на размышление и я ухожу!

Через минуту или даже меньше ультиматум был принят и Сергей начал перелазить через невысокие перила. В это время один из них инструктировал другого:

— Давай Костян, лезь ты, ты поопытней меня! Если что подскажешь… Эй, парень, садись пока на ведро, а я вас подкину на вверх в лучшем виде…

Кураж у Сергея давно уже пропал, зато появилась дрожь в коленях какое-то неприятный и гадкий комок в горле. Все это сооружение сейчас у него уже не вызывало такого доверия, как на земле… Корзинка, медленно ползущая вверх, немилосердно скрипела и стонала, ввергая его в панику… Масла в огонь еще добавляли и комментарии его соседа:

— Расслабься, что ты так напрягся! Смотри, какой отсюда потрясающий вид открывается… Как раз этот именно то, что ты и хотел! Кстати, отсюда еще никто не падал пока!

Заметив, как отреагировал на это напарник, он чуть не умер от смеха… В это время Сергею было совершенно не до смеха. Люлька медленно и неуклонно поднималась вверх, пересекая границу третьего этажа. Здесь было совсем не так, как на Останкинской башне: не было позади тебя глухих стен, за которые можно было спрятаться от безбрежного голубооко океана пустоты, не было скоростного лифта, который за несколько минут мог доставить тебя на поверхность, к твердой земле, наконец, здесь не было хорошенькой и уверенной в себе девушки, которая могла бы поддержать тебя…

Люльку раскачивало от ветра, и весь хлам, который годами копился на полу, начинал медленно ползать с одной стороны на другую. Вот шустро прокатился уже потемневший шарик от пинг-понга, за ним, не торопясь, стала проползать какая-то картонная коробка…

Они уже почти дотянулись до пятого этажа… Сергей уже давно старался не смотреть по сторонам, вылупив свой взгляд на вытянутые вперед руки. Он смотрел только на них… Но высота все же хитро, исподволь, напоминала о себе: то ярким солнцем, резвыми бликами игравшим на стеклах, то скрипучей симфонией крутящихся блоков, то резкими порывами ветра, время от времени толкавшим его в спину… Но пожалуй, самым страшным было непрерывно испытываемое им ощущение хлипкого и совершенно непрочного деревянного пола, который отделял его от страшной бездны. Как бы он не сосредотачивался на руках или не закрывал глаза, все равно эти еле живые доски настойчиво преследовали его…

Наконец, корзинка остановилась, и Сергей, не поднимая головы и не отрывая глаз от рук, спросил:

— Что, мы уже на месте?

Соседа, похоже, его страх сильно забавлял.

— А тебе, что мало? — усмехаясь, переспросил он. — Самый потолок, шестнадцатый этаж! Сорвешься отсюда — не только костей не соберешь, но и всего остального!

Увидев, что Сергей так и не поднял головы, он заулыбался еще сильнее.

— Так давай, осматривайся, выбирай эту, как там её панораму!

Сам в это время начал тихонечко раскачивать люльку. Делал он это ровно настолько, насколько это сделал бы сам ветер… Люлька, находясь на самом краю шестнадцатиэтажного здания, стала мотаться из стороны в сторону…

Сергей понял, что именно сейчас для него настал час «Х» — время проверки самого себя, сражение с самим собой, со своим звериным «Я». Он словно раздвоился на две личности: звериную, которая вобрала в себя все первобытные и низшие человеческие и животные инстинкты, и героическую, для которой превыше всего была схватка со стихией, испытание самой себя… Зверь в нем метался, словно его загнали в угол; он пытался спастись от опасности любой ценой… Сергей чувствовал, как в нем нарастает желание скорчиться, распластаться на самом полу и закрыть глаза и уши, чтобы ничего не видеть и не слышать вокруг! Любой ценой переждать опасность, скрыться и спастись — вот главное, что обуревало его!

Но в тоже время, он ясно понимал, что если сделает это, то зверь навсегда победит его, сделает до конца его дней своим пленником, рабом инстинктов и эмоций. Уступить сейчас, значило для него катастрофическое поражение, которое определит всю его дальнейшую жизнь!

… Он стал медленно выпрямляться, так и не отрывая глаз от своих рук… Еще чуть-чуть и его позвоночник стал прямым как копье… Тогда он поднял голову и посмотрел прямо перед собой… Во все стороны, куда дотягивался его взор, простиралась синева безоблачного неба… На секунды он стал капитаном воздушного корабля, который бесстрашно борясь с ветрами, плывет над поверхностью земли к далеким и неведомым островам… Это в первый момент ошеломило его и показалось божественно прекрасным, безгранично широким и поразительно волнующим зрелищем! Но как только Сергей чуть скосил глаза и задел взглядом верхушки видневшихся домов, его мгновенно перекосило от ужаса. Земля словно бешенная бросалась на него, то приближаясь то отдаляясь… Казалось, он находился на странном батуте, который с неимоверной скоростью взметался вверх и точно также падал на самое дно…

Все вокруг стало каким-то нереальным и ненастоящим… Воздух превратился в вязкое желе, которое надо было не вдыхать, а всасывать, прилагая к этому усилия. Звуки до него долетали с некоторым опозданием и неприятно исковерканными… Голос напарника по путешествию казался каким-то трубным, будто доносился из огромного помещения… Он что-то говорил и смеясь размахивал руками…

Сергей совершенно не мог пошевелиться… Руки и ноги наполнились ватой, и он весь превратился в большого плюшевого медвежонка… Сознание медленно заполнял ужас… Он искал взглядом опору, за которую можно было бы закрепиться и быть уверенным в её незыблемости и прочности. Но все вокруг — тонкие досочки ограждений, паутинки веревок, тянущиеся вниз, воздушные и кажущиеся нереальными многоэтажки — было таким зыбким и ненадежным, что он боялся даже шевельнуть пальцем… Он понял, что проиграл эту схватку со страхом и сейчас ему хотелось лишь одного, чтобы эту люльку поскорее опустили вниз…

В этот момент, словно услышав его мысли, заговорил его излишне веселый сосед:

— Ну, как фотограф, не насмотрелся еще на свои руки? Руки, чей можно и на земле увидеть, ты бы лучше полюбовался…

Сергей уже был готов согласиться на спуск, как вспомнил одно очень эффективное упражнение по борьбе со страхом, о котором ему однажды рассказывал отец Анатолий…

…Если ты попал в ситуацию, когда страх начал поглощать тебя подобно вселенской тьме и не способен пошевелить ни рукой, ни ногой, то оставь напрасные попытки успокоиться и побороть его… Преврати страх из своего соперника, в своего союзника! Усиль его до неимоверных высот, пусть страх превратиться в панику и поглотит тебя всего без остатка! Накручивая себя без остановки, шаг за шагом, слово за словом, словно подбрасываешь новые дрова в разгорающийся костер… Вскоре наступит момент, когда предел будет достигнут и страх перестанет быть просто обычным страхом, а вырастет до сверхъестественных размеров… К этому времени ты десятки и сотни раз переживешь падение и свою гибель, а твое сознание будет просто не в состоянии больше воспринимать и реагировать на мощный эмоциональную волну… В этот самый момент прекрати накрутку и отпусти свой страх, предоставь его самому себе! Ты увидишь, как он, лишившись поддержки, станет медленно затухать сам собой… Сознание физически будет не способно подпитать его, находясь в эмоциональном насыщении…

Он отрицательно закивал головой и резко вскинул голову вверх. Потом стал медленно смотреть по сторонам, стараясь внимательно впитывать все, что видит вокруг… В мозг, словно в открытые ворота, вливалась масса эмоционально окрашенной информации… Огромная высота, с которое Сергей стремительно падает в самый низ… Острые шпили домов, антенн, словно ждущие летящую сверху жертву… Блестящая, идеально гладкая поверхность стекла, до которой можно дотронуться рукой, но совершенно невозможно зацепиться, чтобы удержаться от стремительно падения…

Сергей, пытаясь усилить свой страх, даже попытался слегка привстать, но ноги его совершенно не слушались. Тогда он наклонился через перила и стал смотреть вниз… Голова крутанулась так сильно, что он чуть не потерял ориентацию и не вывалился из корзины. Испугавшийся напарник, еле успели придержать его за толстовку.

— Паря, ты, что окончательно спятил? — бешено крутя глазами, заорал он. — Сиди, как сидел и не высовывайся! Сейчас вниз пойдем!

Ничего это Сергей уже не слышал… В его сознании неслась такая круговерть, что ей бы позавидовали лучшие карусели мира… Он давно уже не чувствовал своего тела, превратившись в своеобразный мешок, который бросало то в пот, то в жар. Наконец, наступило некое странное состояние, когда страх застыл, как в самой высокой точке своего полета замирает брошенный вверх камень… Сознание на мгновение прояснилось, словно страх дал им всем небольшую передышку, прежде, чем снова броситься в безумие… И тогда Сергей резко зажмурил глаза, стиснул зубы и до судорог напряг свое тело, из волнообразного желе превратившись в сгусток энергии, снаряженную пружину, готовую с убийственной силой выпрямиться… Он держался, сколько мог, насколько хватило сил в его уставшем сознании и теле… Когда сил просто не осталось, он с напряжением выдохнул скопившийся и разрывающий легкие воздух. При этом ему почувствовалось или показалось, как вместе с воздухом из тела стал уходить и страх, сковывавший его тело крепкими путами…