Рождение Героя

8 Падение клана Перламутровой бороды

В небольшую деревеньку на границе кланов приехал сборщик податей. Он с гвардейцами въехал на главную площадь и остановился перед домом старейшины.

— Приветствую тебя БенСур. — Обратился к нему старейшина. — Что привело тебя в мою деревню?

— Я прибыл сюда по делам клана белой бороды старейшина. — Ответил сборщик. — Твоя деревня давно не платила подати. Верховный миссир очень расстроен этим.

— Но я служу клану Араны-Ксай. Мы испокон веков платили подати в Аквамориус.

— Тогда это был город нашего клана. Теперь там правят раскольники. Светлейший Гондор-Ксай приказывает тебе поднять герб клана белой бороды и оплатить свой долг перед казной.

— Ты меня, наверное, не услышал БенСур. — Возразил старейшина. — Моя борода, как и всех гномов в этой деревни перламутровая, а наш верховный миссир Арана-Ксай. Я служу ей, и платить подати буду ей.

Сборщик махнул рукой, и его гвардейцы тут же набросились на старейшину и надсмотрщиков. Те попытались сопротивляться, но деревенским гномам не под силу тягаться с обученными гвардейцами. Гвардейцы исколотили бедолаг своими молотами и бросили к копытам коня своего командира.

— Еще раз спрашиваю тебя старейшина. Кто твой господин?

— У меня нет господина. — Сплевывая кровь, прошипел старейшина. — Моя госпожа Арана-Ксай.

Сборщик посмотрел на гвардейцев и те продолжили колотить бедных гномов. Но в это время по пыльной дороге к деревне уже подъезжал дозорный разъезд воинов Араны-Ксай.

— Что здесь происходит?! — Взревел командир разъезда. — Вы что творите белобородые?

Он махнул рукой и дозорные, спешившись, напали на гвардейцев. Завязалась драка, но теперь перевес был на стороне перламутровых. Они быстро победили гвардейцев и скинули с коня сборщика.

— На первый раз я отпускаю тебя БенСур. — Грозно прохрипел командир разъезда. — Твой обоз я оставляю себе в качестве извинений. А теперь бегом из нашей деревни. А еще раз увижу во владениях светлейшей Араны-Ксай не сносить тебе головы.

Белобородые под улюлюканье дозорных спешно покинули деревню. Такие пограничные споры были не редки в приграничных деревнях после того как Аквамориус объявил о своей независимости от белобородых. Так как дележа деревень не было то и те и другие претендовали на одни и те же. Иногда старейшины признавали своим миссиром Арану другие же ни в какую не хотели менять клан. Так как Арана не скупилась и одаривала старейшин дорогими подарками, они все охотней переходили на ее сторону. Гондор не хотел участвовать в этих торгах и просто посылал карательные отряды, которые магией и молотом возвращали жадных старейшин в лоно клана. В конце концов, Аране это надоело, и она решила пожаловаться императору.

— Я приветствую вас император. — Преклонив колено, поприветствовала Ахтамара Арана. Она дерзила всем и всегда рубила правду матку в глаза, но поддержка императора была ей нужна как воздух. Поэтому с ним она вела себя как белая овечка. — Я прошу вашей защиты и покровительства.

— Что опять у тебя случилась гномья? — Ответил угрюмый Ахтамар-Ксай.

— Воины белой бороды разоряют приграничные деревни в нарушение всех законов.

— Опять ты запела свою песню Арана-Ксай. — Всем видом показывая, что этот разговор ему не интересен, пробормотал Ахтамар. — Что вы там с Гондор-Ксаем никак долину поделить не можете?

— Я не претендую на его земли, но и свои отдавать не хочу. Смиренно прошу вас вмешаться.

— Ты думаешь, у императора других дел нет, как заниматься клановыми склоками?

— Но повелитель…

— Ладно, я поговорю с Гондор-Ксаем. Но обещать ничего не буду.

Арана поклонилась и зеркало погасло. Она знала, что император до сих пор помнит обиду, нанесенную ему Гондором, а значит, он встанет на ее сторону.

Ахтамар-Ксай махнул рукой дежурному Менди и приказал вызвать Гондора.

— Опять ты нарушаешь покой империи мой заклятый друг? — Сразу же обрушился на Гондор-Ксая Ахтамар. — Ты нарушаешь законы империи. Я этого не потерплю.

— О каких законах ты говоришь? — Спокойно выслушав Ахтамара, ответил миссир. — Я никаких законов не нарушаю.

— Ты нападаешь на деревни соседнего клана.

— О каком клане ты говоришь?

— Не претворяйся Гондор-Ксай. Ты понял, о ком я говорю

— У клана перламутровой бороды нет деревень. Они все принадлежат мне и моему клану.

— Как так? — Удивился Ахтамар.

— Своим повелением ты забрал у меня Аквамориус и отдал его раскольникам. Про деревни не было ни слова.

— Но это подразумевалось само собой.

— Не знаю, что ты там подразумевал, но сказано было только про Аквамориус.

— Вот упрямый! — Закричал Ахтамар. — Тогда слушай мое новое повеление. Все деревни, над которыми сегодня возвышаются флаги с гербом перламутрового клана, принадлежат Аране-Ксай. Остальные твои. Ей я тоже свою волю передам. И не надоедайте мне больше по пустякам. Конечно, спокойствие империи святейшая обязанность императора, но заниматься такими мелочами я больше не буду.

Не дождавшись ответа Гондора Ахтамар отключился.

— Как они меня уже достали Зар-Ксай. Если бы ты только знал.

— Прикажите истопить баньку повелитель?

— Да банька сейчас будет к месту мой друг.

Зар-Ксай поклонился и через час император уже парился в царской парной.

Адонай безмятежно парил над зеленой травой в березовой роще и придавался медитации. Бора прыгнув, уронила его на траву.

— Очнись. Война началась. Ну же голубоглазенький. — Бора уселась на груди Адоная и хлестала его по щекам. — Бросай ты героев еще пообщаешься.

— Ну, все. Все. Отстань. — Адонай скинул с себя Бору. — Я пришел в себя. О какой войне ты говоришь?

— О войне кланов дурашка. — Не унималась Бора. — А ты, о какой подумал?

— Белобородые начали войну с перламутровыми?

— Ну, еще не начали, но постоянные стычки стали уже привычными.

— Стычки, это еще не война.

— Ну, так мы им поможем. — Уткнувши руки в боки, произнесла Бора. — У Ману гениальный план. Вставай же.

— Вы что с Ману совсем сбрендили. — Кряхтя попытался подняться Адонай. — Аркин вам не позволит. Ставлю свои браслеты.

— Можешь снимать их уже сейчас. — Улыбнулась Бора и протянула руку Адонаю, помогая ему подняться. — Все уже собрались на совет только тебя ждем. Побежали.

Бора подняв Адоная, тут же побежала в убежище. Адонай поспешил за ней. Через несколько минут запыхавшиеся, и усталые они забежали в пещеру. Аркин и остальные уже сидели за столом в ожидании Адоная.

— Наконец-то. — Произнес Аркин. — Долго же вы.

— Ну что? Адонай сразу согласился? — Воодушевленно спросил Гор.

— Нет, братик. — Зацокала языком Бора.

— Ни на что я не согласился. И вообще это глупая затея.

Гор уткнулся головой в стол и протянул руки Боре.

— Какая я сегодня удачливая. — Гордо задрав свой курносый носик, пролепетала Бора. — На первый раз я вас всех прощаю. Но в следующий раз ни-ни.

— Как ты на такое согласился дедушка? — Адонай посмотрел на Аркина. — Ладно эти. Но ты?

— Это отличный шанс мой мальчик. Если кланы начнут войну они станут слабее. Нам это и нужно. — Аркин наклонился к Адонаю. Его голос был непривычно воодушевлен. — Подумай, сколько наших врагов погибнет в этой междоусобице?

— Все равно это очень опасно. Да и как вы собираетесь стравить их?

— Давай Ману жги. — Бора хлопала в ладоши от нетерпения.

— Значит так. — С важным видом начал Ману. Он зажег над столом астральную карту и наклонился над ней. — Сейчас долина поделена на две части.

Он махнул рукой, и по карте протянулась кроваво-красная линия. Она протянулась от побережья до подножия гор южных Иссури.

— Мы нападем на вот эти деревни. — Ману щелкнул пальцами и несколько деревень под флагом перламутровых засияли синим светом.

— Это же наша деревня. — Прошептал Адонай глядя на карту.

— Она самая. — Умилительно нежно произнесла Бора.

— Ну, гномов мы убьем. А что с людьми делать? — Голос Тора как всегда был мрачен. — Я не хочу убивать людей.

— Мы их не убьем, а перевезем на острова. — Ответил Ману. — А деревни сожжём.

— Ничего у вас не выйдет. — Отмахнулся Тор. — Гномы увидят, что рабов нет. Подумают, что это бунт и начнут их искать, а в итоге найдут нас.

— Об этом я не подумал. — Зачесал затылок Ману.

— Об этом подумал я. — С грустью выдохнул Аркин. — Пора вам дети мои узнать кое-что страшное. Я не хотел рассказывать вам об этом, но видно время пришло.

Аркин вышел из-за стола и отвернулся. Было понятно, что он не может сдержать слез и не хочет, что б дети это видели.

— Я никогда не рассказывал вам и запретил хранителям о том, как гномы хоронят нас. — Голос Аркина был печальным и прерывался от волнения. — Они не разрешают копать могилы или сжигать тела покойников.

— А что они с ними делают? — Из глаз Боры полились слезы в ожидании ответа старца.

— Они сбрасывают тела в помойную яму.

— В помойную яму?! — Бору накрыла истерика. — В нечистоты?!

— Да моя девочка именно так. — Аркин так и не нашел в себе силы повернуться. — Мы вызволим тела людей оттуда и сожжем вместе с деревнями. Так мы очистим их души, и гномам будет на что посмотреть.

— Но дедушка. Это ведь не сто человек. Там несколько тысяч. Где мы их разместим? — До сих пор сопротивлялся Адонай. — А кормить их, чем будем.

— Ну, рыбы в океане полно. Как-нибудь прокормим. Островов тоже много. — Только теперь вытерев слезы, Аркин вернулся за стол. — Мы живем здесь уже пятнадцать лет. И еще ни разу ни один гром не приходил сюда. Сейчас мы защитили острова каменными болванами и у нас есть много сокровищ. Мы создадим еще множество болванов и защитим другие острова. Мы построим на них деревни. Ты понимаешь? Это будут первые деревни свободных людей. Ты, наконец, увидишь свою мать и отца.

Адонай слушал Аркина, не сводя глаз со своей родной деревни на карте Ману. Он в отличие от своих советников никогда не видел своих родителей. Он знал их только по рассказам хранителей и все тех же советников. Он с нетерпением ждал встречи с ними. Больше сопротивляться он не мог.

— Ладно, я согласен. Что дальше.

Бора тут же заключила Адоная в крепких жарких объятьях, чем сильно смутила Ману. Увидев его обиженный взгляд Бора, тут же отпустила Адоная.

— На юге земли перламутровых граничат с территорией Литероса.

— Литерос? — Удивленно спросила Бора.

— Да Литерос. — Ответил ей Аркин. — Это шестой город в долине. Меньше него только Омниус. Он расположен на юго-востоке долины у подножия гор южных Иссури там, где они поворачивают на север. Литерос стоит на зеленой равнине. Если Аквамориус славится своими красками, а Гремлинос ярмаркой то Литерос это столица цветочного края. По всей равнине испещренной тысячами оросительных каналов гномы выращивают миллионы цветов. Из них делают всевозможные благовония, которые добавляют в знаменитые краски нашей долины. Так как цветы нужно опылять Литерос еще и медовая столица долины. Меды Литероса можно встретить на ярмарках всего Реального мира. Гномы те еще сластены. Даже Ману с ними не тягаться.

— Вот именно. — Перебил рассказ Аркина Ману. — У Литероса нет деревень. Все гномы живут в городе. По всей равнине расположены их оранжереи и клумбы с цветами. Мы сожжем их.

— Бедные цветочки. И тебе не жалко их? — Слезливо протянула Бора. — Посмотри, какие они красивые.

— Это сильно ударит по доходам клана. — Не поддавшись Боре, продолжил Ману. — Гондор не простит такое и точно начнет войну. Ну, как-то так.

— Если возражений нет, то собирайте людей. — Подытожил собрание Аркин. — В этой битве нам понадобятся все и воины и хранители.

Была золотая осень, ветер гонял листву по проулкам родной деревни Адоная. Люди стояли на коленях на площади и слушали указания приказчика. Надсмотрщики помахивали плетьми, а старейшина Брам-БенСур восседал в кресле на ступеньках своего дома. Приказчик зачитывал имена людей и назначал им работы. Внезапно боковым зрением он увидел фигуру человека в длинном кожаном плаще, идущем по главной дороге деревни. На его голове был большой капюшон, полностью скрывавший его лицо. Приказчик запнулся и посмотрел на Брам-БенСура. Тот, увидев его взгляд, повернулся к дороге. Человек шел степенно и расслабленно.

— Эй! Кто ты такой? — Крикнул приказчик, обращаясь к страннику.

Адонай вытянул руку вперед и гном тут же схватился за горло, пытаясь разжать невидимые пальцы, сковавшие его шею. Гном приподнялся над площадью. Его тело тряслось в предсмертных судорогах.

— Как смеешь ты гном обращаться ко мне!

Адонай одернул руку и гном полетел в фонтан. Его мертвое тело снесло статую легендарного БенСура. В левой руке человека засиял голубой шар. Он кинул его в сторону гномов и тот, разделившись на несколько частей, поразил всех гномов кроме старейшины. Адонай подошел к БенСуру и снял капюшон. Ветер тут же всколыхнул его светлые кудри. Люди непонимающе ахнули. Они ни разу не видели светловолосого человека. Конечно, они ничего не знали о пророчестве, и первый раз видели человека-мага. Первый раз такого видел и Брам-БенСур. Он трясся от страха. Его тело ослабло, и он выронил молот. Адонаю не пришлось убивать его. Его убил страх. Гном плюхнулся в свое кресло, а его глаза остались открытыми. Адонай повернулся к людям все еще стоящим на коленях.

— Сынок. — Рыдая от счастья, поднялась мать Адоная. — Мой сынок.

Она пошла к нему, но ее ноги подкосились и она начала падать, но Адонай подхватил ее на руки. Он крепко обнял ее и поцеловал. К нему подошел Хазар и присоединился к объятьям.

— Мамочка! — Закричала вбежавшая на площадь Бора и кинулась в объятия своих родителей.

Люди не понимали что происходит. А на площадь уже вбежали близнецы и Ману. Они так же бросились к своим родителям. Люди вставали с колен и непонимающе переглядывались. Казалось, их удивлению нет предела, но когда на площади появился, опираясь на посох Аркин. Они просто обомлели. Они видели своими собственными глазами, как старец сгорел в погребальном костре.

— Хватит обниматься, нацелуетесь еще. — Оборвал семейную идиллию Харуз. — У нас мало времени нужно спешить.

— Люди! Вы теперь свободны. Не берите ничего. Идите с хранителями к лодкам, они отвезут вас на острова. — Адонай отпустил мать и пошел к Аркину. — Отведи меня, я хочу это сделать сам.

— Как прикажешь мой мальчик. — Грустно выдохнул Аркин и повел Адоная к выгребной яме.

— Это здесь? — Тихонько спросил Адонай глядя на помойную яму.

— Да мой мальчик. — Еще тише ответил Аркин. — Закрой глаза я не хочу, что бы ты это видел.

Адонай закрыл глаза, но даже из закрытых глаз по его юным щекам полились слезы. Вскоре из толщи помоев и нечистот начали всплывать тела покойников. Они воспаряли над ямой и зависали в воздухе.

— Не открывай глаза. Просто перенеси их на площадь.

Адонай кивнул, и тела медленно поплыли в сторону площади. Когда Адонай и Аркин вернулись, деревня была уже пуста.

— Теперь можешь выплеснуть всю свою злость мой мальчик.

Адонай зажмурился и заорал. Деревня тут же оказалась во власти огня. Загорелись и землянки людей и дома гномов. Огонь был повсюду. Он пожирал тела людей и гномов. От его жара лопались камни но он не опалял ни Адоная, ни Аркина. Они стояли в огненном аде и плакали.

— Все Адонай пойдем. — Аркин похлопал Адоная по плечу. — Надо уходить.

Они вышли из полыхающей деревни и направились к следующей деревни. В других деревнях происходило примерно тоже самое. Кто-то из советников убивал гномов. Затем хранители уводили людей, и деревня предавалась огню. За один день они сожгли более десяти деревен, ь привезя на острова почти две тысячи человек. Их распределили по разным островам, на которых уже подготовили хоть и временное, но жилье.

Этим же вечером в камышах небольшого озера на краю цветочной равнины приземлилась стая серых журавлей. Обернувшись людьми люди, аккуратно подошли к цветочным клумбам. Солнце уже село, но на небе была полная луна, и было достаточно светло.

— Какие они красивые. — Бора задергала Ману за рукав. — Может, не будем? А?

— Отстань. — Ману был непреклонен. — Распределитесь по всей равнине. Нужно поджечь всю ее одновременно.

Воины согласно кивнули и разбежались в разные стороны.

— Подожди. — Взмолилась Бора. — Пчелки. Пчелки же не причем.

Она показала Ману на ульи, которые повсеместно стояли возле клумб.

— Бора. У нас нет времени.

— Я быстро.

Бора начала что-то шептать себе под нос и вращать руки перед грудью. Через пару секунд в ее ладонях появилась маленькая пчелка. Магия Боры как всегда была изящна и прекрасна. Она завораживала Ману. Еще несколько мгновений и вокруг Боры закружился целый рой призрачных пчел. Она выкинула вперед руки и рой громко жужжа, понесся прямо на Литерос, чьи огни тускло горели вдали. Пролетая над цветочными клумбами, они разбудили пчел в ульях. Через несколько минут небо над равниной наполнилось клубами жужжащих пчел. Немного покружив над цветами как-бы прощаясь, они устремились в Литерос.

— Пора крикнул Ману и выпустил столбы огня из своих рук. Бора сделала тоже самое. Увидев зарево, воины начали закидывать клумбы огненными шарами. И вот уже вся равнина полыхала огнем. Ману воспарил и приставил руки ко рту. Он с силой выдохнул и на равнину обрушился сильный ветер. Он раздувал огонь и тот, поглощая одну клумбу за другой, понесся к Литеросу. Когда пожар было уже не остановить, люди вернулись к Ману и Боре. Они пристегнули янтарные подвески и обернувшись в журавлей взлетели. Зарево над цветочной равниной было таким сильным что его, наверное, видели даже в Дуртарасе. Небо окрасилось в оранжево-красный цвет, и на его фоне стая серых журавлей медленно летела на запад. План Ману, как и всегда блестящий был выполнен. Теперь им оставалось подождать решаться ли гномы начать войну или нет.

Ахтамар предавался сонной утренней неге, нежась в своей мягкой постели. Он уже проснулся, но вставать не хотел. Лениво потягиваясь и зевая, он не спешил открывать глаза. Но тут его наслаждение оборвал стук в дверь. В покои влетел взволнованный Зар-Ксай.

— Мой повелитель Гондор-Ксай требует аудиенции.

— Кто здесь император? Я или Гондор? — Зашипел, потягиваясь Ахтамар.

— Но повелитель он взбешен и не хочет ничего слышать. И еще…

— Только не говори что и Арана-Ксай там же. — Оборвал Зара император и, увидев немой положительный ответ продолжил. — Они меня в могилу сведут.

— Она проявилась почти сразу же после Гондора. Я пытался их успокоить, но они меня не слушали. — Докладывал Зар-Ксай. — Я повернул зеркала, и они начали оскорблять и обвинять друг друга.

— Как же меня достали эти миссиры. Ну почему они не могут жить спокойно. — Встав с кровати и накинув бархатный халат, пробурчал Ахтамар. — Ладно, пойдем.

Еще подходя к зеркальному залу Ахтамар-Ксай услышал громкие крики спорящих миссиров. Они осыпали друг друга оскорблениями. Даже когда император вошел в зал они не успокоились.

— Его величество император всех гномов светлейший Ахтамар-Ксай! — Громко прокричал Зар-Ксай, но миссиры не услышали его и продолжили свой спор.

Ахтамар некоторое время сидел на троне и слушал отборную брань миссиров. Затем устав от этого он щелкнул пальцами и звук исчез. Миссиры не сразу поняли, что их теперь не слышно но, осознав это, замолчали и преклонили колени пред императором.

— Когда же вы успокоитесь уже? — Щелкнув пальцами, прорычал сквозь зубы Ахтамар. — Ни один верховный миссир не доставляет мне столько хлопот как ваша парочка.

— Император. Белобородые напали на мои деревни. — Закричала Арана. — Они убили моих слуг и сожгли всех рабов.

— Да какие деревни? — Возразил ей Гондор. — Вы сожгли цветочные поля Литероса.

— Да не трогали мы твои цветочки. Ты убийца гномов и я требую право на месть.

— Право на месть? — Усмехнулся Гондор. — И это говорит раскольница?

— Успокойтесь светлейшие миссиры. — Попытался успокоить их Ахтамар, но его попытка провалилась.

Миссиры с удвоенной силой набросились на императора требуя встать именно на свою сторону.

— Я требую выдать мне убийц на суд. — Трясясь от гнева, ревела Арана.

— Я своих подданных убивать не позволю. — Парировал Гондор. — А вот твоих поджигателей найду и казню.

— Что?! — Возмутилась Арана. — Ты объявляешь мне войну. Ну, значит война.

Образ Араны растворился и ее зеркало потухло.

— Ну что смотришь на меня мой заклятый друг. — Ответил Император на немой вопрос Гондора. — Ты хотел войну ты ее получил. Больше я не хочу слушать ваши вопли. Разбирайтесь сами со своими склоками. А то я ведь могу и имперскую гвардию в долину ввести.

Ахтамар грозно посмотрел на Гондора и отключил его зеркало.

— Вы допустите войну кланов повелитель. — Голос Зар-Ксая заикался. — Но как же так?

— Достали они меня уже светлейший Зар-Ксай. — Ты же понимаешь, что пока один из них не погибнет, они не остановятся. Война между ними неизбежна. Так пусть она произойдет сейчас. Чего ждать-то.

Ахтамар встал с трона и направился к выходу.

— Сообщи всем кланам, что бы никто ни вмешивался. Это война долины Уссури и других она не касается.

Зар поклонился, и император покинул зеркальный зал.

— Война? — Краз-Ксай был серьезно напуган. — Но нам не выстоять против белобородых без поддержки императора.

— Император нас не поддержит. Не поддержит он и Гондора. Никто не вступит в эту войну. Только белобородые и мы. — Арана говорила спокойно и размеренно. Она уже отошла от перепалки с Гондор-Ксаем. — Мы обязаны отомстить за сожженные деревни. Иначе нас перестанут уважать.

— Я слышал про пожар в Литеросе. Гондор обвиняет в нем нас?

— Да. Я думаю, он сам сжег поля цветов, что бы отвести подозрения и получить поддержку императора. — Ответила Арана. — Там вроде миллионы пчел искусали до смерти множество гномов. Но почему-то не тронули ни одного человека.

— У вас уже есть план госпожа?

— Да светлейший Краз. — Арана села на золотой трон и продолжила. — На рассвете армада торговых кораблей под командованием Гром-Ксая отплыла на юг. Когда он вернется, то привезет с собой армию наемников.

— Наемники? Но император запретил кланам вступать в войну.

— Кланам да. Но есть один свободный город. Его название Дезерос. Он единственный город и столица клана красной бороды. Правит там светлейший Уран-Ксай. Некогда клан красной бороды был многочислен. Но однажды на него напала чума. Погиб почти весь клан. Из всех Ксаев выжил только один. Как его звали, я не помню, да и неважно уже. Встал вопрос о ликвидации клана. Но тот Ксай запросил для Дезероса статуса свободного города и император согласился. Тысячи гномов со всего Реального мира направились в Дезерос. Младшие сыновья бедных АкХанов, БенСуры мечтающие возвыситься и прочие. В Дезеросе можно встретить гномов всех мастей. Есть там только одно незыблемое правило. Править городом может только краснобородый. Если умирает последний Ксай, то возвышается краснобородый АкХан и возглавляет город.

— Откуда вы все это знаете госпожа?

— Дезерос наш старый и верный торговый партнер. Они производят стекло. Видишь эти прекрасные витражи. Они из Дезероса. С нашими красками они захватили весь рынок цветного стекла в империи. Гром-Ксай близкий друг Урана он договорится с ним. Но, так или иначе, он вернется только через месяц.

— Месяц? Но белобородые захватят нас уже через две недели.

— Поэтому Ров-АкХан ты отправишься с гвардией на броненосцах в Омниус. Захвати его и как только он падет, изгони из него всех жителей и рабов.

— Но госпожа. — Запротестовал Ров. — Нам не хватит сил удержать Аквамориус, а вы еще хотите отослать часть гвардии в Омниус?

— Разве я хоть раз подводила вас? — Грозно осмотрев совет, произнесла Арана-Ксай. — Вы до сих пор верны мне?

— Да госпожа мы верны вам. — Ответил за всех Краз-Ксай. — Но нам не понятны ваши замыслы.

— Тут нет ничего сложного светлейшие. — Арана наклонилась над картой и продолжила. — Гондор отправит к нам свою гвардию, возможно уже отправил. Нам нужно отвлечь их от столицы. Нападение на Омниус самое то. Когда Гондор-Ксай узнает о его падение, он отошлет часть армии на его освобождение. Это ослабит основные силы, и он не станет штурмовать Аквамориус.

— Это разумно. — Согласился Краз.

— Как долго мне удерживать его?

— Около месяца. Пока не вернется Гром-Ксай. — Арана посмотрела на Ров-АкХана. — Разори все деревни в округе и сожги их. Но старайся убивать как можно меньше деревенщин. Ты должен согнать их с их земель.

— Но зачем госпожа?

— Караваны беженцев задержат продвижение армии Гондор-Ксая к Омниусу. У тебя будет больше времени подготовиться к его уничтожению.

— Вы хотите уничтожить его?

— Да мой друг. Удержать мы его не удержим, а отдавать врагу целым и невредимым не хочется. Поэтому за тобой я отправлю галеры с огненной смесью Менди. Заминируешь в нем все здания. Гондор не сразу начнет штурмовать, а проведет несколько атак, чтобы узнать какой гарнизон удерживает город. Эти атаки отбивайте с особым рвением. Когда начнется генеральный штурм, отступайте в порт. Будучи там взорвите город и похороните в нем армию Гондора. Затем возвращайтесь в столицу. К этому времени уже вернется Гром, и мы выступим навстречу белобородой армии.

— На этом все госпожа?

— Нет. — Арана отошла от карты и подошла к выходу на балкон. Глубоко вдохнув морской бриз продолжила. — Отправьте разъезды во все наши деревни. Пусть все гномы и рабы идут в столицу. Я не хочу, что бы повторилась трагедия прибрежных деревень.

— Будет исполнено госпожа.

— На этом все.

Ксаи и АкХаны военного совета поклонились и удалились из зала приемов.

В это же время военный совет шел и в Дуртарасе.

— Император сказал, что ты хотел эту войну отец? — Спросил Икар. — Но зачем она нам?

— Не то что бы хотел ее сынок, но понимал ее неизбежность. Прощать раскольников было нельзя. Наш клан был унижен решением императора. — Ответил Гондор, взяв Икара за плечи. — Но теперь у нас развязаны руки. Это будет легкая война.

— У вас уже есть план повелитель? — Открыв двери в зал совета клана спросил Раз-АкХан.

— Да мой друг есть.

Гондор-Ксай два его сына Икар-Ксай и Урюк-Ксай, а так же военные вельможи вошли в зал и окружили большой круглый стол в его центре. На нем была карта долины Уссури. Города были вырезаны из моржовой кости дороги покрыты серебром. Каждая деревня была отмечена малахитом. Река Уссури переливалась голубыми сапфирами. Горы Ассури и Иссури были высечены из горного хрусталя.

— Мы разделим гарнизон на две части. — Начал излагать свой план миссир. — Ты Икар пойдешь по северному берегу Уссури и выйдешь к ее дельте. Я с остальным войском пойду по южному берегу и выйду к Аквамориусу. Ударим по ним одновременно. Это будет война одной битвы.

— Не слишком ли все просто отец?

— У перламутровых мало воинов. Они не осмелятся выйти из города. Даже половина нашей гвардии справится с ними.

— А Дуртарас? — спросил Урюк-Ксай. — Ты оставишь его без охраны?

— Нет. Раз-АкХан отправь вестника в Гремлинос. Он в глубоком тылу ему ничего не угрожает. Пусть выступают в Дуртарас. Они помогут тебе Урюк-Ксай. Но опасаться не стоит. Идя по обоим берегам Уссури, мы будем контролировать все дороги.

— Все равно мне как-то тревожно отец.

— Не переживай. Победа будет легкой и скорой. — Громогласно прокричал Гондор-Ксай. — Поднимите боевые знамена над дворцом. Мы начинаем войну.

Ксаи зааплодировали и поддержали призыв своего миссира троекратным ура.

В казармах и на всех площадях Дуртараса кипела работа. Воины получали оружие и доспехи. Всадники надевали на скакунов попоны. Рабы готовили обозы. Весь город жил войной. Когда все приготовления к походу закончились из дворца Ксаев вышел миссир и Икар-Ксай. Они были облачены в золотые доспехи. За их спинами развивались белоснежные плащи с золотыми гербами клана. Их шлемы были украшены рубинами. Толпа ликующими криками встретила своего повелителя. Взлетев на скакунов, они медленно и торжественно под звуки парадного марша и в сопровождении элитных стражей проследовали по улицам города. Толпа забрасывала их цветами и желала быстрой и легкой победе. Доехав до Уссури, отец и сын разделились. Они крепко обнялись, и Икар-Ксай поскакал к северным воротам города, а Гондор пересек транзитный остров и направился к южным воротам. Там за стенами города их уже ожидали их армии. Ни Гондор, ни Икар не спешили. Они не желали, что бы их воины устали в долгом пути и проходили за день небольшие расстояния. Когда Икар-Ксай был на полпути, ему встретился вестник из Омниуса.

— Мой господин. Светлейший принц Икар-Ксай. — Обратился к нему вестник. — Я спешу в столицу с печальной вестью. Омниус пал мой господин.

— Как пал? — Икар приказал войску остановиться. — Когда пал?

Три дня назад ночью порт был атакован каравеллами Араны-Ксай. Они подожгли склады и все корабли в заливе. Затем они высадили десант. Мы не были готовы к нападению и не смогли оказать им сопротивление.

— Что с жителями?

— Их всех изгнали из города вместе с рабами. — Чуть отдышавшись, продолжил вестник. — Они опустошили город. Сейчас они разграбляют его и готовятся к обороне. Также перламутровые разоряют все деревни в округе.

— Я предполагал, что эта война не будет столь быстрой. — Прорычал Икар. — Отправляйся к отцу на южный берег. Сообщи ему, что я отправился освобождать Омниус.

Вестник поклонился и помчал на юг. Икар хотел было ускорить движение армии, но дороги были заполнены беженцами и он увяз в их обозах. Все шло точно по плану Араны. Икар с грустью взирал на вереницы гномов и рабов, которые шли, понурив головы. Их город и дома были захвачены. У них не осталось ничего. Гномьи с малыми детишками тряслись в обычных телегах. С собой у них не было ничего даже еды и воды. Икар распорядился раздавать им провизию из обоза и отправил вестника в столицу к брату Урюк-Ксаю. Он приказал ему подготовить лагеря для беженцев и выслать ему дополнительный обоз с продовольствием. Икар-Ксай часто бывал в этих местах. Они были прекрасны. Зеленые холмы, уходящие к подножию гор Ассури. Небольшие деревни скотоводов. Но теперь все это было в прошлом. Разруха поселилась в этом крае. Вскоре ветер начал доносить гарь сгоревших деревень и Икар понял, что Омниус уже рядом.

Пока Гондор пировал на южном берегу Уссури, ожидая донесений от Икара. А тот двигался к Омниусу караван Гром-Ксая шел по границе зеленых равнин и бескрайней пустыни. Он оставил корабли в небольшой лагуне на побережье и пересел на верблюдов. Он так поступал всегда. На берегу лагуны была небольшая деревушка, в которой жили погонщики верблюдов. Гром нанимал их в каждом своем путешествии в Дезерос. Не изменил он своей привычки и теперь. Оставив небольшую команду охранять суда, он перегрузил драгоценности и дары на верблюдов и отправился в путь. Дорога от побережья до Дезероса занимала семь дней. Гром-Ксай спешил, зная, что от него во многом зависит исход войны. Дезерос не был похож на города долины. Если дворцы Аквамориуса были легки и воздушны. Их украшали цветные витражи, и ажурные барельефы, то замки Дезероса были мрачны. Вместо окон небольшие бойницы. Вместо черепицы бетонные своды. Здания располагались как можно ближе друг к другу, от этого Дезерос казался единым и монолитным. Его окружала огромная стена. Особенно высока она была в южной части. Нет, на этот город никто никогда не нападал. Стены защищали его от другого. Он находился на самой границе песчаных пустынь. Так было удобней плавить песок в стекло. Но из-за такого близкого соседства с пустыней город часто накрывали песчаные бури. Иногда они висели над городом неделями. Тогда гномы уходили под землю. Все здания города были связаны тоннелями. По ним ходили, и рабы и гномы когда на улицу нельзя было выйти. Что бы плавить песок, гномы жгли много угля, из-за него над городом всегда был черный густой смог. Грому повезло, он прибыл в город сразу по окончании очередной бури. Рабы расчищали от песка улицы, но они не вывозили его за пределы города, а сваливали к печам. Для них это был ценный ресурс, а не мусор. Дозорные увидев флаги Гром-Ксая тут же доложили миссиру о прибытии важного гостя. Уран-Ксай лично встретил Грома на ступеньках своего замка.

— Рад приветствовать тебя старинный друг. — Широко улыбаясь, прокричал Уран. — Не думал, что ты прибудешь ко мне в разгар войны. Отсылать такого умного Ксая было глупо со стороны Араны.

— И я приветствую тебя Уран-Ксай. — Гром спрыгнул с верблюда и друзья крепко обнялись. — Война войной, а дела делами.

— И то верно. — Приглашая войти в замок пробормотал Уран. — Пир в твою честь уже ожидает тебя.

— Ты как всегда учтив. — Рассмеялся Гром. — После походной еды пир будет в самый раз.

— Твой караван больше чем обычно Гром. Торговля будет знатная.

— Это не на продажу мой друг. Это дары.

— Дары? — Почесывая бороду, прошептал Уран. — Кому? Мне?

— Да мой друг. Моя госпожа, светлейшая Арана-Ксай, верховный миссир клана перламутровой бороды, дарит тебе эти богатства в знак своей дружбы и глубокого уважения.

— Ну что ж передай Аране-Ксай, что я принимаю ее дары. Но это ведь не просто приступ щедрости да?

Так за разговором Гром и не заметил, как они дошли до зала приемов. В нем столы уже ломились от закусок, а кубки были наполнены сидором.

— Вот это пир так пир. — Рассмеялся Гром. — Хватки ты не теряешь.

Свита Гром-Ксая расселась за столы и начала пировать. Гром сел за один стол с Ураном.

— Да просто так Арана ничего не дарит ты прав.

— Так зачем же тогда? Император приказал не вмешиваться в вашу войну.

— Я здесь не за этим. Мне нужны наемники. А найти их можно только в твоем городе.

— Но с ними ты должен договариваться сам. Я тут не помощник.

— Я знаю мой друг. Но знаю еще, что без твоего чиха ни один из них с места не сдвинется. — Хитро улыбнулся Гром-Ксай. — Вот эти дары и должны помочь тебе чихнуть в правильную сторону.

— Секретарь. — Позвал Уран БенСура. — Что там с дарами?

— Краски. Очень много красок. Яркие и очень хорошего качества. — Начал доклад БенСур. — Благовония. Рыба вяленная сушеная и копченая. Фрукты и ягоды. Сидор. Золото и самоцветы. Много золота мой господин.

— Ну что ж передай светлейшей Аране-Ксай, что я чихнул в нужную сторону. — Уран кивну БенСуру и тот, поклонившись, ушел. — За это стоит выпить Гром-Ксай.

Гром поднял бокал и залпом осушил его. Затем он кивнул своим АкХанам и те отправились на поиски наемников. Они обошли все бани и питейные. Все доходные дома и бордели. Они платили золотом, и мало кто мог устоять перед их предложением. Наутро более двух тысяч вооруженных головорезов готовились выступить в поход.

— Жаль что ты так скоро. Мне нравится твоя компания. — Грустно прошептал Уран.

— Война ждать не будет мой друг. Аране нужны эти воины. Без них она потерпит поражение.

— Я понимаю. Желаю вам победы и с нетерпением жду в гости.

Друзья крепко обнялись, и Гром дал приказ выступать. Добравшись до побережья, он загрузил свою разномастную армию на корабли и отплыл в Аквамориус.

Только спустя две недели Икар-Ксай смог добраться до Омниуса. Он разбил лагерь на холмах неподалеку. Все деревни в округе были сожжены. Город и окрестности выглядели брошенными. Омниус не был обнесен крепостной стеной. В долине Уссури только Теранос и Дуртарас имели стены. Остальные города, включая Аквамориус, были лишены защиты. Икар-Ксай собрал совет командиров.

— Что будем делать господин? — Обратился к Икару один из АкХанов. — Возьмем его в осаду.

— Нет. Я уже отправил разведку. Они скоро вернуться тогда и решим. — Икар внимательно всматривался в карту. — Брать его в осаду не имеет никакого смысла. Они владеют морем и смогут снабжать город оружием и провизией. Осада не удастся. К тому же мы не можем попусту тратить время. Нас ожидает отец.

АкХаны согласно закивали. Вскоре вернулись разведчики.

— Господин. — Начал доклад их старшина. — Город хорошо креплен. Все входы забаррикадированы. Везде стоит стража.

— Как я и предполагал. — Продолжил размышлять Икар. — Завтра утром нападем несколькими отрядами. Проверим их оборону. Как только увязните тут же отступайте. Если получится пробиться в город, попытайтесь закрепиться. Я вышлю вам подмогу.

АкХаны согласно кивнули и поспешили готовить отряды к завтрашней битве. Все шло в точности с планом Араны. Воистину она была мудрейшей гномьей в империи. Но даже ее светлый ум не мог предусмотреть всего. Она просчиталось в одном. Она не учла такую малую, но очень важную деталь как то, что у белобородых были темники-Менди. Утром несколько отрядов Икар-Ксая ринулись на город. Они встретили ожесточенное сопротивление обороняющихся и к обеду уже все отступили. Никто не смог закрепиться на окраинах города. Но в суматохе битвы темники легко проникли в город. Вечером Икар собрал новый совет.

— Оборона хорошо организованна, но мы можем прорвать ее. — Начал доклад один из АкХанов. — Гарнизон не велик. Если бы сегодня мы ударили всеми силами, то город уже был бы наш.

— Вас бы уже не было в живых светлейший. — Менди появился, как и подобает темнику из ни откуда. — Это ловушка. Город заминирован огненным зельем. Все здания забиты бочками с ним.

— Говоришь огненное зелье? — Задумался Икар-Ксай. — Значит, они ждут главного удара. Отступят и взорвут город.

— Совершенно верно принц. — Меди подлетел к карте. — В порту их ожидают галеры. Они скрыты и невидны отсюда.

— Есть шанс спасти город?

— Нет, повелитель. Город обречен.

Менди поклонился и исчез. Икар редко впадал в ярость. На редкость он был очень спокойным гномом и весьма рассудительным.

— Так что будем делать светлейший?

— Город нам не спасти. Темники никогда не ошибаются. Значит, будем штурмовать его.

— Но это же самоубийство!

— Отнюдь. — Икар выпрямился и улыбнулся. — Кто из вас помнит детскую забаву в военной академии?

— Там было много шалостей. Какую именно вы имеете в виду.

— Иллюзорные привидения. — Икар светился от радости. Он обыграл Арану. — Мы создадим свои иллюзорные копии и ими атакуем город.

— Но копии бесполезны в бою ваше высочество. — Усомнился АкХан.

— Так боя-то не будет любезный. Они, увидев нас, отступят в порт. Мы ворвемся в город, и они его взорвут. Раскольники посчитают, что мы погибли. А мы вот они целехонькие.

— Вы гениальный стратег ваше высочество. — АкХаны зааплодировали, предвкушая легкую победу.

Ранним утром призывный рог вывел на холмы всю армию Икар-Ксая. С громкими криками и воплями они рванулись к городу. Ров-АкХан только этого и ждал. Беспорядочно отстреливаясь огненными шарами и молниями, его гарнизон дружно отступил в порт. Ловко перелетая баррикады, гвардейцы Икар-Ксая заполонили весь город. Они гнали перламутровых раскольников в порт. Когда все воины погрузились в галеры, а на берегу остались лишь телохранители Араны облаченные в коралловые наплечники Ров дал приказ взорвать город. АкХаны подожгли фитиля и нырнули в воды залива. Через мгновение гул взрывов наполнил всю округу. Дома и дворцы взлетали на воздух, распадаясь на сотни осколков. Арана не пощадила даже храмы Менди. Все здания города были уничтожены в одночасье, похоронив под собой всю армию Икар-Ксая. Над городом поднялись клубы черного дыма. Сквозь него невозможно было рассмотреть, как несколько галер покинули залив и взяли курс на юг. Икар-Ксая раздирали противоречивые чувства. С одной стороны он переиграл Арану-Ксай. Теперь она думает, что его воинство погибло. С другой стороны его клан потерял очень важный город. Теперь потребуется много времени сил и средств, чтобы восстановить его. Отправив пехоту вдоль побережья к дельте Уссури, сам Икар-Ксай с кавалерией поспешил на помощь отцу.

Армада Гром-Ксая прибыла в Аквамориус на следующий день после уничтожения Омниуса.

— Моя госпожа я рад представить вам вашу армию. — Смиренно поклонившись, произнес Гром-Ксай и припал поцелуем к руке Араны. — Более двух тысяч воинов готовы умереть за вас.

Арана с интересом наблюдала, как сходят с кораблей наемник. Кого здесь только не было. Бороды пестрили всеми возможными цветами. Здесь были гномы со всех кланов империи, и все они были готовы служить ей. Все они были вооружены, кто-то даже сходил с корабля верхом на коне. Это зрелище очень понравилось Аране.

— Как старина Уран-Ксай?

— Это хитрый песчаный варан здравствует и вам того же желает. — Дары сделали свое дело. Он был счастлив получить их.

— Отлично. Передай воинам, что после победы я удвою им жалование. Это должно ободрить их.

— Они будут драться как львы. — Рассмеялся Гром. — Кстати как продвигается война?

— Все идет по плану. — Арана взяла Гром-Ксая под руку, и они пошли во дворец. — Икар-Ксай опочил под руинами Омниуса. Гондор стоит лагерем у наших границ. С наемниками мы одолеем его. Выступаем завтра.

— Значит, вскоре будем пировать в Дуртарасе. — расхохотался Гром.

На следующий день под звуки фанфар армия Араны выдвинулась навстречу Гондору. Наемники ополчение из деревенских гномов гвардия личная охрана Араны. Она взяла на битву всех, в столице остался лишь небольшой гарнизон и тот состоял преимущественно из кадетов и курсантов военно-морского училища. Сошли с каравелл даже моряки Ров-АкХана. Воинство Араны действительно было огромно. Оно не уступало армии Гондор-Ксая, так что исход битвы должно было решить умелое управление армией. Арана верила в свой гений и предчувствовала скорую победу. Дозорные доложили Гондор-Ксаю о приближении армии раскольников, и тот вывел войска в поле. Две армии расположились на противоположных краях дикого поля в ожидании начала битвы. Арана разделила свои полки. По центру главными силами командовал сам Гром-Ксай. Полки справа и слева возглавили начальник академии и кадетского корпуса соответственно. С рассветом полки Араны стройными рядами пошли в атаку. Гондор ответил, отправив в бой пехоту. Дикое поле наполнилось звуками битвы. Его то и дело озаряли огненные метеоры или вспышки молний. Армии были равны и бились насмерть. Арана приказала Грому сдать назад, и тот выполнил приказ, немного отступив. Обрадованные отступлением врага белобородые усилили натиск, но это была ловушка. В образовавшуюся брешь устремился Ров-АкХан со своей морской пехотой. Инициатива перешла к раскольникам. Это заставило Гондора занервничать. Он видел, как гибнут его воины, и отправил в бой резерв. Арана только этого и ждала. Она уже была готова бросить в бой свою элитную стражу во главе с Краз-Ксаем, но тут из леса на левом фланге выскочила тяжелая кавалерия Икар-Ксая. Он уже давно выжидал удобный момент для атаки. Оставив легкую конницу в запасе, он навалился на раскольников. Тяжелая кавалерия клана была закована в панцири. В руках у гномов были длинные копья. Они смяли весь левый фланг Араны, но завязли в центре. Тут подоспел резерв высланный Гондором. Белобородые начали теснить раскольников, хотя правый фланг еще держался. Арана была в растерянности. Ее обуяла дикая ярость, и она потеряла контроль над битвой. Она не понимала, какие приказы ей отдавать и что делать дальше. От этого она сходила с ума. Краз не дождавшись приказа, устремился в самое пекло боя. Но этого и ждал Икар. Он выбросил над полем грозди салюта, и его легкая конница отрезала путь Кразу. Центр поддался и начал отступать. Армия пришла в замешательство, а Арана все не отдавала приказ отступать. Наоборот она гнала своих воинов вперед. Ее гнев затуманил ей разум. Но тут Аране-Ксай на глаза попалась одиноко парящая орлица в небе над полем боя. Арана решила сорвать на ней свой гнев и бросила в нее шаровую молнию. Но орлица увернулась и ответила огненными стрелами. Они воткнулись в щит Араны которым она успела закрыть голову. Сказать, что Арана была удивлена, не сказать ничего. Гномы не могли оборачиваться в зверей. Орлица полностью поглотила внимание Араны. Она забыла о бое, о войне обо всем. Она могла думать только об этой орлице, которая стремительно удалялась. Бросив свою армию на произвол судьбы, она вскочила на своего вороного жеребца и помчалась за ней. Орлица уже скрылась за холмом и Арана помчала во весь апорт. Обогнув холм, она увидела девочку-рабыню. Та смиренно преклонила голову, когда Арана промчалась мимо нее. И тут Арану осенило. Она, не сбавляя ходу, спрыгнула со своего скакуна и, сделав несколько оборотов в воздухе, приземлилась перед рабыней. Но теперь перед ней стояла не рабыня, а грозная воительница, закованная в доспехи.

— И где же я прокололась? — Спросила Бора, вынув саблю из ножен.

— Здесь на дороге, или там в небе?

— Ну, давай начнем с неба.

— Орлы не летают над полем боя. Это удел воронов. Тем более что я истребила все орлиные гнезда в горах Иссури.

— Ладно. А здесь на дороге?

— Там за холмом идет битва двух воинств, а здесь беспечно гуляет рабыня. Глупо.

— Ну, мне простительно. — Ухмыльнулась Бора. — Вы гномы такие тупые. Мы уже пятнадцать лет крутимся у вас под носом, а вы ни слухом, ни духом. Вот мы и расслабились.

— Так ты значит человек. И ты маг. — Прорычала, закрывая забрало Арана. — Я не буду убивать тебя. Я сделаю из тебя свою собачонку. Шавку. Я буду бросать тебе кости, а ты их будешь обгладывать.

— Мечтать не вредно. — Рассмеялась Бора.

— Так это были вы? Вы напали на имперскую эскадру.

— Это ты про тех рыжебородых гномиков? Каюсь мы.

— Это вы сожгли мои деревни и цветочную равнину Литероса.

— Опять угадала. А ты не такая тупая, как другие.

Миссир поняла, что люди играли ими как марионетками. Стравили и наслаждаются тем, как гномы убивают друг друга. Арана громко закричав, бросилась на Бору. Ее молот со свистом рассекал воздух, но попасть по воительнице гномья не смогла.

— Теперь мой черед.

Бора ринулась в атаку. От каждого удара ее сабли доспехи и щит Араны светился ярким красным светом.

— Магическая защита доспехов. Умно.

— Твои доспехи тоже ковал не кузнец. — Парировала Арана. — Ты только что стояла в лохмотьях, а теперь сияешь в броне.

Бора лишь слегка улыбнулась на замечание верховного миссира клана Перламутровой бороды.

— Разница в том, что тебя твоя броня не спасет. — Проревела Арана и понеслась в атаку.

Девушки по очереди атаковали друг друга. Бой длился уже несколько минут, и они начали уставать. Атаки становились все медленнее, а паузы все длиннее. В это время на дорогу рядом с ними приземлились три орла. Обернувшись людьми и щелкнув браслетами, они бросились на помощь Боре.

— Стоять! Я сама! — Заорала Бора и махнула рукой. Вокруг девушек тут же возникла ярко-зеленая стена.

— О! Арена. На арене я вообще непобедима. — Прошептала запыхавшаяся Арана. — Из твоих мальчиков я сделаю чучела и заставлю смотреть тебя на них каждый день.

Бой продолжился. Опять то Арана, то Бора атаковали, то оружием, то боевой магией. Вход шло все, чем владели обе воительницы. Тор и Гор сидели на пригорке и играли в камень ножницы бумага. Они отвешивали друг другу подзатыльники и смеялись. Адонай же наоборот был напряжен. Он не сводил глаз с поединка. Нет он не переживал за Бору он изучал на что способны гномы в бою. Как потом он понял Бора делала тоже самое.

— Давай сестренка завязывай. Бой в долине уже закончился нам пора уходить.

Бора обиженно выдохнула и щелкнула браслетами. Броня исчезла и теперь она предстала перед Араной в белом сарафане в пол украшенном голубой вышивкой и жемчугом. На голове у нее был венок из цветов. Арана ничего не понимала, она попыталась пошевелиться, но не смогла. Она была в оцепенении. Не то, что пошевелиться, она не могла даже моргнуть. Глаза резало от пыли. Во рту пересохло, так что невозможно было сглотнуть. Бора выставила вперед правую руку. Молот Араны затрясся, и как она не пыталась его удержать не смогла. Молот подлетел к Боре. На нем начали проявляться вмятины, как будто его ковал незримый кузнец. Через пару минут молот был перекован в длинную стрелу с широким и острым наконечником. Стрела смотрела прямо в сердце Араны. Бора разжала кулак, и стрела тут же вонзилась в сердце гномьи. Она пробила ее насквозь и отбросила на несколько метров. Арана умирала. Оказывается, эта девочка играла с непобедимой гномьей, как кошка играет с пойманной мышью. Она наслаждалась своей добычей пока та не надоела ей. И как только это произошло, кошка убила мышь.

— Не плохо для шавки да?

Это было последнее, что услышала миссир. Голос Боры не доносился извне, он звучал в голове Араны. Последнее что она увидела это четырех орлов, стремительно исчезающих в небесах. Только одна мысль согревала холодную душу Араны-Ксай. Ее победил не гном, а значит, она так и умерла не побежденной.

Оставленная армия поддалась панике. Ставка на наемников не сыграла. Увидев бегство с поля боя Араны и под нажимом гвардейцев Гондора они бросились в рассыпную. Ни Гром, ни Краз, ни другие командиры не смогли совладать с армией, и та разбежалась кто куда. Арану нашел отряд гвардейцев отступающих в столицу. Они подобрали бездыханное тело своего миссира и забрали с собой в Аквамориус.

В столицу вернулась меньше половины тех, кто под фанфары шли побеждать, а потерпели сокрушительное поражение. Гром запросил у Гондора десятидневное перемирие для проведения обрядов погребения миссира. Гондор согласился. Его армия тоже сильно поредела. Многие были ранены. Нужно было время перестроить ряды и залечить раны. Он передвинул лагерь ближе к Аквамориусу и расположился на берегу Уссури. Икар вернулся к своей пехоте в дельту реки.

— Этого не достаточно. — Войдя в раж, требовал продолжения войны Адонай. — После перемирия они заключат мир. Раскольники сдадутся.

— И что ты предлагаешь? — Спросила измученная битвой с Араной Бора.

— Ману. — Позвал Адонай толстяка и когда тот зажег астральную карту, продолжил. — Вот смотрите. Икар стоит лагерем у переправы в дельте Уссури. Мы взорвем эти мосты. Перламутровые взорвали Омниус, на его глазах он поверит, что это они. Затем мы нападем на Гондора. Вот здесь.

Адонай передвинул карту на лагерь Гондор-Ксая.

— Вот здесь в арьергарде у него стоят обозы и разбит госпиталь. Гондор знает, что воины Араны умеют плавать. Он поверит, что они под прикрытием траура напали из воды. Тогда миссир откажется от мира и нападет на город.

— Ты хочешь перебить раненых?

— А тебе их, что стало жалко дедушка? — Голос Адоная не требовал возражений.

— Они же устроят в городе настоящий ад.

— Я на это надеюсь. — Это еще сильнее ослабит их и тогда все наши цели будут достигнуты.

— А я за. — Мрачный Тор даже немного улыбнулся. — Хороший план. Чур я взрывать мосты.

— Договорились. Близнецы и Бора займутся мостами, а я с Ману обозами.

Шла третья ночь перемирия. Город был наполнен траурными песнопениями. Его звуки доносились и до лагеря Гондора и до стана Икара. Внезапно громкий гул взрывов наполнил дельту Уссури. Икар выбежал из своего шатра и с замиранием в сердце наблюдал, как взрываются мосты переправы один за другим.

— Измена! — Закричал Икар-Ксай. — Раскольники прервали перемирие! По коням!

Пехоту Икар послал грузиться в лодки, а сам с кавалерией рискуя жизнью начал переправляться вплавь. В это же время предсмертные крики наполнили госпиталь Гондора. Он стоял на небольшом холме и всматривался в дельту Уссури озаренную заревом взрывов.

— Мой повелитель. — Закричал подбежавший к нему Раз-АкХан. — Госпиталь уничтожен. Обозы горят. Гром-Ксай не сдержал слово.

— Вот сволочи. — Зашипел Гондор. — Я знал, что им нельзя доверять, но как всегда ошибся.

Через час его армия была уже построена, а он разъезжал перед ней на коне.

— Нас предали! Они напали на наш госпиталь и убили раненых! Нет большего бесчестия! — Кричал Гондор, и воины вторили ему боевыми кличами. — Отомстив за наших павших братьев! Отомстим за Омниус! Вперед на Аквамориус!

Гром-Ксай и остальные вельможи находились в главном храме Менди, где над телом покойной Араны-Ксай совершал погребальную мессу сам преподобный Равон-Менди. Весь город горевал. Краз даже дозорных не расставил. Горожане не придали значения взрывам в дельте, посчитав, что так радуются смерти их миссира белобородые. Когда воины Гондора ворвались в ночной город, сопротивления им никто не оказал. Белобородые врывались в дома и убивали всех, кто оказывал им сопротивление. Тех, кто сдавался, они жестоко избивали. Гвардейцы ворвались на арену. В ней был устроен госпиталь. Они добивали раненых и не способных защищаться гномов своими молотами. Армия обезумела. Они начали поджигать дома и дворцы. Не гнушались и банальным мародёрством. Врываясь во дворцы Ксаев и АкХанов, они убивали их владельцев. Уносили все, что могли распихать по карманам, остальное разбивали, а дворец поджигали. Гондор-Ксай видел, как погибает Аквамориус, но справиться с обезумившей армией он был не в силах.

— За Омниус! — Кричали белобородые поджигая очередной дворец. — За наших братьев! Смерть раскольникам!

Как и предполагал Адонай в городе воцарился настоящий ад. Гномы сами уничтожали самый красивый город долины Уссури. Икар тоже понял, что совершил ошибку, но поделать уже ничего не мог. Горящий Аквамориус напомнил ему дымящиеся руины Омниуса. Вот так они лишились сразу всех прибрежных городов. Половина земель его клана была опустошена. Это была победа, но с привкусов горечи. Погибло множество благородных гномов, разрушены города, сожжены деревни. Слезу невольно наворачивались на глаза молодого принца. Только к утру победители успокоились. Большая часть города была сожжена. Немногие выжившие этой ночью Ксаи и Акханы города стояли на коленях на дворцовой площади. Вся площадь была полна гвардейцев Гондор-Ксая. Простые горожане из-за их спин взирали на суд верховного миссира. Телохранители Араны стояли отдельно. Они в отличие от остальных были закованы в кандалы. Если вельможи, стоя на коленях, рыдали, пытаясь вымолить прощения, то АкХаны Араны стояли с гордо поднятой головой. Они не боялись смерти, они молили о ней. Их жизнь после смерти светлейшей Араны-Ксай потеряла всякий смысл. Они не защитили свою госпожу и покрыли себя вечным позором. Гондор-Ксай восседал на террасе золотого дворца Ксаев на троне миссира города. По правую руку от него стоял Икар-Ксай.

— Простые горожане если присягнут мне и вернутся в лоно родного клана, будут прощены. — Начал суд Гондор. — Все Ксаи и АкХаны будут низложены до простородных, если хотят сохранить себе жизнь.

После этих слов многие вельможи на коленях поползли лобызать ноги верховного миссира, но были остановлены стражей.

— Телохранители Араны-Ксай будут доставлены в столицу и там казнены. — Продолжил суд Гондор. — Правая рука Араны Гром-Ксай также будет…

Икар не дал договорить отцу и наклонился над ним.

— Гром-Ксай исчез. Его нет не среди живых ни среди мертвых. Так же пропал преподобный Равон-Менди. — Прошептал Икар. — Воины видели, как в суматохе ночного кошмара три броненосца Араны вышли из гавани.

Слова Икара огорчили Гондора. Ладно, преподобный Равон-Менди. Он был великим владыкой и все что мог с ним сделать Гондор, так это выслать из долины. А вот на Гром-Ксая у него была давняя обида. Да и потеря боевых каравелл не входила в планы миссира.

— Любой, кто расскажет, куда отбыла эскадра броненосцев и Гром-Ксай будет прощен и возвышен.

— Я знаю ваша милость. — Запричитал Вар-Ксай. Мой повелитель я все расскажу.

— Заткнись предатель! — Взревел Краз-Ксай и, вскочив с колен, кинулся на Вара. — Умри предатель!

Он успел сделать два шага к Вар-Ксаю, и был убит стражем, но за ним уже неслись остальные телохранители. Они погибали один за другим, но продолжали пытаться достать Вара. Стражи не успевали их отбрасывать. Но те вновь поднимались и бросались на обезумевшего от страха Ксая. В конце концов, одному из телохранителей удалось добраться до Вар-Ксая. Он обмотал цепь вокруг его шеи и задушил. В живых после этого осталось лишь три телохранителя.

— Потрясающая преданность. — Прошептал Гондор. — Потрясающая.

— Почему они убили его? — Удивился Икар.

— Значит, он знал что-то, чего не должны знать мы. — Задумчиво протянул Гондор. — Темники!

Тела оставшихся в живых телохранителей тут же поднялись в воздух, а пред ними возникли мрачные Менди с вуалью на лице. АкХаны долго тряслись, не желая выдавать свои тайны, но Менди оказались сильнее. Когда они закончили телохранители уже не дышали. Менди подлетели к Гондору и поклонились

— Так ради чего они погибали?

— Гром-Ксай в тайне обручился с Араной-Ксай. Их венчал преподобный Равон-Менди. У них родился сын. Они сохранили его рождение в тайне. Преподобный Равон-Менди родной дядя Араны. Эскадра броненосцев уплыла на юг. Скорее всего, в Дезерос. Это все повелитель.

— Так значит, у Араны есть сын? — прошептал ошеломленный Гондор. — За это стоило умереть.

— Это серьезная проблема отец.

— Нет, мой сын. Это не проблема. Он младенец, но все-таки отправь в Дезерос убийц, чтобы он не стал проблемой.

Суд был окончен и Гондор-Ксай покинул разрушенный город. Он ввел в Аквамориусе свое прямое правление. Наместником оставил Икар-Ксая. Тот тут же приступил к восстановлению города. И заложил боевой флот каравелл по чертежам Араны. Тайна возможности плавать так и осталась тайной. Но это не сильно тяготило Икар-Ксая. Клан начал потихоньку возвращаться к мирной жизни. Гражданская война закончилась. Раскольники были побеждены. Но цена за победу была огромной. И клан белой бороды еще не скоро оправится от этого бедствия.

— За нашу первую победу! — Громко крикнула Бора, подняв кубок со сладким медовым напитком, так как Аркин еще не разрешал им пить алкоголь. — Да здравствует Адонай! Ура!

Праздник наполнил острова. Теперь на них жило уже несколько тысяч свободных людей. Дети объединились со своими родителями. Они проводили долгое время, вместе рассказывая друг другу, как они жили все эти долгие годы. Опьянение от победы длилось долго. Разоренные и сожженные деревни на побережье гномы забросили. Все их силы были направлены на восстановление городов. Поэтому люди были в полной безопасности. Но главные сражения были впереди, и теперь Адонай готовил к ним уже целую армию. Еще немного и они поднимут восстание и сбросят иго империи гномов и освободят людей.