Я ещё провожал взглядом Шамана, когда дверь приёмной снова открылась и в коридор выскочила секретарша. Увидев меня, она обрадовалась.
— Владимир Дмитриевич! — остановившись, крикнула она мне. — Данила Евграфович ждёт вас!
Я, игнорируя её, снова поглядел вслед котяре и тут же почувствовал, как Василь подталкивает меня к двери:
— Иди! — прошептал он. — Тебе надо!
Если бы кто другой сказал, я бы ещё подумал, но совет Василя игнорировать я не стал. И пусть с большой неохотой, но всё же направился к приёмной.
Секретарша ждала меня в дверях. На лице её, в отличие от первого раза, были радушие и приветливость.
Меня от такой смены настроения немного покоробило.
Секретарша распахнула передо мной двери, словно для дорогого гостя. Пропустила меня вперёд, закрыла входную дверь и тут же кинулась к кабинету ректора. Вся такая предупредительная и услужливая! Хотя вот только в упор меня видеть не хотела… Терпеть таких не могу!
Я вошёл в кабинет, и секретарша аккуратно закрыла за мной дверь.
Но я уже забыл про неё. Я смотрел на ректора, который встал из-за стола и направился ко мне навстречу.
— Володя! — радостно проговорил он, протягивая руку для рукопожатия. — Рад, что ты нашёл время и заглянул ко мне.
Я, если честно, насторожился. Этому типу явно от меня что-то было нужно.
Пожав протянутую руку, я спросил:
— Зачем звали, Данила Евграфович?
— Присаживайся, в ногах правды нет! — сказал ректор, выдвигая самый близкий к его столу стул.
Я присел. И ректор пошёл к своему креслу.
— Чай? Кофе? — предложил он мне.
— Спасибо, не хочу портить аппетит перед обедом, — ответил я.
Почему отказался? Да всё просто! Я пока не понимал, чего ректору от меня нужно. Вдруг придётся послать? А с кофе или чаем сделать это будет не очень удобно.
— Тогда не будем терять время, перейдём сразу к делу, — кивнул ректор.
Я тоже кивнул и приготовился слушать.
— Хочу сразу извиниться за то, что тебе пришлось ждать. У меня просто возникла… — ректор замялся. — …Непредвиденная ситуация.
Я вспомнил Шамана и тварь, которую он волок в зубах и кивнул. Пожалуй да, ситуация действительно непредвиденная.
— Та тварь у Шамана из вашего кабинета? — спросил я, кивнув в сторону входной двери.
— Как ты сказал? Шамана? — переспросил ректор.
— Ну, рыжего кота, который вот только вышел из приёмной с тварью в зубах, — ответил я.
— Ты назвал его Шаманом? — задумчиво спросил ректор.
И я понял, что проговорился. Пришлось выкручиваться:
— Мне показалось, что это имя ему подходит. Он такой же яркий и с большими бубенцами…
Ректор некоторое время смотрел на меня не понимая, а потом до него дошло и он заржал, несмотря на то что он ректор, а я студент.
Отсмеявшись, Данила Евграфович сказал:
— Самое смешное обоснование клички! Бубенцы, ха-ха! — и добавил: — А ведь кота действительно зовут Шаман! Так что ты угадал.
Я сделал удивлённое лицо.
На самом деле мне было интересно, откуда ректор знает настоящее имя рыжего разбойника. Хотя, у него, конечно, больше возможностей узнать, чем у меня. Он всё-таки ректор, у него в подчинении вон сколько народу. Знал же он про шкуру змеи…
— Ну, бывает, что кому-то подходит только одно имя и никак иначе назвать его не получается, — прокомментировал я слова ректора.
— Это да, — согласился он. — Но я не за этим позвал тебя.
Я сразу стал серьёзным и приготовился слушать.
— Я тут изучал твоё дело, — и ректор достал из стола толстую папку.
Я даже присвистнул:
— Ничего себе! Сколько про меня материалов уже накопили! А ведь я учусь в академии всего ничего!
Ректор кивнул и ответил:
— Это в основном благодаря судебному разбирательству по поводу той драки.
Я вспомнил, как Волковы в очередной раз пытались убить меня, и как я выжил, благодаря Мо Сяню. И по моей спине пробежал холодок.
— И что с судебным делом? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал уверенно и безразлично.
— Дело закрыли, — успокоил меня ректор. — Благодаря вашей дуэли. Точнее трём дуэлям. Там ты доказал, что вполне способен без применения магии противостоять сильному противнику.
— Спасибо за хорошую новость, — сказал я.
А ректор продолжил:
— Дело закрыли, а материалы следствия передали мне…
Я снова оценил взглядом толщину папки и спросил:
— А я могу ознакомиться, что тут на меня накопали?
Ректор молча двинул папку в мою сторону.
— Только выносить из кабинета нельзя, — серьёзно произнёс он. — Читай тут!
С некоторым недоверием я пододвинул папку к себе и открыл её.
Я-то хотел проверить, что именно узнали обо мне ищейки. А оказалось узнал кое-что про настоящего Володю Корнева и его семью.
Вспомнились похороны Володиных родителей и брата с сестрой. И духи в образе волков… те самые, которые в момент прощания появились над телами и вознеслись к небу.
Так вот! Волки были не случайно! Потому что Корневы — это одна из боковых ветвей рода Волковых! Получалось, мы с Сеней дальние родственники! И те, кто пытались убить меня тоже были моими родственниками! Ну либо наняты родственниками…
Я не сомневался в точности информации. Тем более, что духи волков были лучшим подтверждением. Но, блин, как же это было неожиданно!
А я ещё думал, чего это личный адвокат великой княгини тут делает? А он оказывается внутриродовые дела утрясал! Вроде бы как беспокоился о моём участии в большом турнире, а сам следил, чтобы роду не был нанесён ущерб!
Почему я решил, что Аристарх Петрович Вяземский — личный адвокат её светлости великой княгини Екатерины Петровны Волковой — приложил руку к тому, что моё дело было закрыто? Да всё просто! Для объяснения этого есть два слова: интересы рода!
И пусть я ещё не так давно стал аристократом, я прекрасно понимаю, как всё это делается.
Причём я уверен, что, если сейчас начну спрашивать Данилу Евграфовича про адвоката, он сделает удивлённое лицо и скажет, что знать такого не знает, ведать не ведает. Ну либо будет отрицать причастность.
Более того, я уверен, что дело смогли замять только потому, что все участники конфликта принадлежали к одному роду. Потому что если бы рода были разными, то каждый захотел бы отомстить, и договориться было бы намного труднее.
Переварив первую страницу дела, я глянул на ректора. Он с интересом наблюдал за моей реакцией. Интересно, о чём он подумал, когда увидел, что я завис над своими анкетными данными? Тут ведь информация, которую я должен был знать.
Дальше я старался надолго не зависать ни над какими листочками. Просто листал, смотрел что там, снова листал. Хотя в некоторых местах мне очень хотелось прям вчитаться в информацию. Но только не при ректоре!
Потому как не случайно он позволил мне заглянуть в папку, ох, не случайно!
И действительно, когда я перевернул последнюю страницу, ректор произнёс:
— В том, что касается вас, Володя, слишком много белых пятен. Слишком много.
Предупреждая его следующий вопрос, я сказал, отодвигая от себя папку:
— Хорошо поработали! Всю подноготную обо мне выяснили! Ничего не укрылось от взгляда следователей!
Ректор кивнул и тут же сказал:
— А я только что хотел спросить, есть ли что-то, чего они о тебе не узнали.
— Узнали даже больше, чем мне хотелось бы, — усмехнулся я.
Ректор усмехнулся в ответ и медленно проговорил, внимательно наблюдая за мной:
— Если дело есть у меня, то вполне возможно, точно такое же дело есть и у твоих недругов.
Надо признаться, меня слова ректора огорошили. И прошло некоторое время, пока я понял, какой подарок мне сейчас сделал ректор! Он мне показал, какой информацией обо мне могут владеть мои враги!
— Папку вам оставил Аристарх Петрович? — спросил я, в свою очередь глядя в глаза ректору.
Он некоторое время молчал, а потом вдруг улыбнулся и ответил:
— Он предупреждал, что ты всё поймёшь.
— Аристарх Петрович? — уточнил я.
— Аристарх Петрович, — подтвердил ректор.
Мы некоторое время помолчали. Потом ректор с деловым видом притянул папку к себе и сказал:
— Не буду больше отнимать твоё время. А то друзья там поди тоже обедать без тебя не идут…
Я встал и направился к двери. Уже у двери обернулся и спросил:
— Данила Евграфович, почему вы мне помогаете?
— Помогаю? — удивлённо спросил ректор. — Вовсе нет. Для меня все студенты одинаковы! Я за всех несу ответственность.
Его слова настолько не соответствовали тому, что произошло только что, что я даже немного растерялся. Но потом слегка поклонился и сказал:
— Спасибо большое!
— Пустое! — отмахнулся ректор. — Я просто выполнил просьбу моего старого товарища.
Я кивнул, понимая о ком идёт речь, и вышел из кабинета.
Секретарша сидела за бумагами. Но увидев меня, приветливо улыбнулась и сказала:
— Всего доброго!
— И вам тоже! — пожелал я в ответ и покинул приёмную.
Ребята действительно ждали меня. Они без меня не только в столовую не пошли, они вообще стояли там же, где я их и оставил.
В этот раз ко мне никто не кинулся с расспросами.
Оно и понятно — раз я так долго отсутствовал, то разговор состоялся. Но вот к чему готовиться? Так что, не мудрено, что ребята не спешили с проявлением эмоций. И я их понимал — кто его знает, радоваться теперь за меня или переживать.
Я подошёл и предложил:
— В столовую?
— Ага! — за всех ответил Глеб.
Ребята, по-прежнему не задавая вопросов, окружили меня, и мы пошли.
И только когда вышли на улицу, Полина, которая старалась держаться рядом со мной, спросила негромко:
— Всё нормально?
Мне стало тепло от её заботы и от заботы моих друзей. И я, кивнув, ответил:
— У меня всё хорошо. Ничего страшного не произошло. Мы с ректором просто поговорили за жизнь, и всё.
— И только ради этого он приглашал тебя? — не поверила Анастасия. — И даже послал секретаршу, чтобы она тебя догнала?
— Ну… Ректор сообщил, что судебное дело по поводу той драки закрыто.
Сразу напряжение спало, ребята расслабились, заулыбались.
— И чего ты молчал! — воскликнул Глеб и хлопнул меня по плечу так, что я аж потёр место удара.
— Да как-то не знаю… — пожал я плечами.
— Не знает он… — засмеялся Данила.
Парни были искренне рады. Да и девчонки тоже. И вообще все ребята.
И тут я встретился глазами с Василем.
— Кстати, спасибо! — сказал я ему.
Он кивнул в ответ, мол, всё хорошо.
На пересеченье алей по дороге в столовую нас ждали Марта и Степан. А рядом с ними стояла Анна Тараканова. Увидев её, я даже немного замедлил шаг. Но всё равно мы подошли довольно быстро.
— Вы чего так долго? — спросила Марта.
— Ректор задержал, — ответил я, глядя на Анну.
Она смутилась и опустила глаза.
И тут же Полина взяла меня под руку.
Отстав от неё лишь на миг, с другой стороны меня под руку взяла Анастасия.
И тут же мой взгляд упал на Сеню. Он покраснел и опустил голову.
— Сеня, брат! — обратился я к нему. — Ты ведь мне брат?
Парнишка вздохнул и кивнул:
— Брат.