Рейдер [Авторская версия]

Глава 13

Я заканчивал вираж в ближней зоне, не обращая внимания на предупреждения искина и откровенно наплевав на сопровождение моего движения глазками дул турелей ближней ПКО. Надо отдать должное, аратанский малый фрегат — кораблик очень шустрый. А после Скифа — так вообще… Это уже третий мой полет на нем. На данном этапе — заключительный перед планируемой большой реконструкцией-модернизацией. Все системы управления вскрыты, в шахте стоит мой искин. Абсолютное большинство параметров снято. Теперь дело за проектом, которым мне с Тоготом, вернее — в большей части ему, предстоит в ближайшее время заняться.

Бросил корабль влево, загнув крутую дугу в считанных метрах от древних, видавших многие тысячелетия бронеплит корпуса, резко сменил вектор тяги, почти под прямым углом уйдя в сторону, закрутил бочку со сменой направления движения, подав энергию на тормозные двигатели. Аккуратно стабилизировал полет и по пологой траектории, обогнув корпус, выровнял скорость до нулевой — относительно титана, замер напротив ворот малого ангара. Створки шлюза поехали в стороны, медленно двинул корабль вперед, где его подхватили посадочные захваты. Ворота сомкнулись, с тихим гулом пошла нагнетаться атмосфера, заполняя пространство, выравнивая давление. Процесс, в принципе, не долгий, но ждать я не собирался — пришел срочный вызов от Тогота. А он обычно по пустякам не беспокоит! Даже наоборот — беспокоит только по важным вопросам, решение которых даже его самолюбие не позволяет ему взять на себя.

Откинул крышку люка и выбрался из нижней шлюзовой камеры. Вокруг уже суетились дроиды, устанавливая полноценный ремонтный комплекс, подготавливая отсек к извлечению искина с последующей разборкой всего корабля…

В соседнем ангаре, полном близнеце этого, сейчас стоит полуразобранный Скиф. Повреждения оказались серьезнее, чем мы изначально предполагали, но все они касались в основном обшивки, а не несущей части корпуса. А этого добра здесь, на древнем корабле, более чем достаточно. Единственное, что неудобно, так это то, что для таких работ надо снимать ее почти всю. Но для этого здесь есть все условия и, что самое главное, время.

А дальше, если смотреть от себя, за ангаром Скифа расположена еще секция, состоящая из девяти производственно-технических помещений, размерами первым двум не уступающим. Три уже восстановлены, но пока пусты ввиду отсутствия подходящего подвижного состава. Вот так вот. Огромное хозяйство, ничуть не уступающее обычной орбитальной станции, однако гораздо более сложное по причине неработоспособности большей половины оборудования.

Размышляя, я покинул ангар, прошел несколько десятков метров вперед по коридору до грузового лифта, поднялся на обжитый уровень. Массивная переборка отъехала в сторону, я прошел вперед и встал по самому центру камеры обеззараживания. Мера вынужденная: корабль фонит, причем — не слабо. После захвата илийцами уровень радиации в некоторых секторах такой, что даже при здешнем уровне медицинских технологий становится немного жутковато.

Со всех сторон меня обдули струи холодного пара вперемешку с белым порошком реагента, затем резко изменилось давление, и дисперсная взвесь рассеянной в воздухе воды закрутилась вокруг в стремительном вихре! Поднял руку, наблюдая, как на матовой броне скафандра, повинуясь слабому гравитационному импульсу, то скапливаются, образуя забавные узоры, то мгновенно рассеиваются мельчайшие капли влаги. В который раз эту процедуру прохожу, а все равно именно этот момент меня завораживает!

С низким гулом нагнетателя в камере стремительно заменилась атмосфера, внутренняя дверь шлюза отъехала в сторону, пропуская меня во второе буферное помещение. За ним — дверь в сам жилой отсек.

Забрало шлема автоматически отъехало в сторону. Я зажмурился от непривычно яркого света, и с наслаждением вдохнул воздух большого помещения. Все-таки это настолько приятно… Насколько — это уже может оценить только долго лишенный такого счастья человек. Да, вот и еще одна местная привычка, появившаяся и у меня. Раскрыл глаза и двинулся вперед, стуча металлокерамическими подошвами по плитам пола.

В зал технического контроля я вошел пятью минутами позже, коротко поприветствовав присутствующих, плюхнулся на единственное пригодное для сидения в броне место: на сваренную наспех дырчатую панель кожуха охлаждения. Коммодор и Тогот, одетые в скафандры, стояли напротив повисшей посреди зала голограммы и рассматривали приближенную схему какого-то отсека. Оба поприветствовали меня кивками, не прерывая беседы. Затем Тогот сцепил замком ладони, насколько это у него в экзоскелете получилось, пристально посмотрел вначале на своего собеседника, потом на меня, и сообщил:

— Ну что же, теперь можно выдвигаться.

Мы летели на небольшой транспортной платформе, передвигающейся по коридорам сообщения, рассматривая схемы, выведенные Тером на переносной голопроектор. И то, что я сейчас видел, мне не очень нравилось. Поэтому то я и был на все сто согласен с Тоготом — надо посмотреть своими глазами.

Платформа покинула пространство коммуникационного коридора и вынесла нас в обширный зал, частично занятый бесконечной паутиной подводов толстенных топливопроводов и кабелей энергопитания. В верхней части помещения несколько палуб и внешняя обшивка были разрушена давним попаданием, и сейчас через этот «разрыв» проглядывал борт межсистемника, отражающий в нашу сторону лучи звезды, вокруг которой вся эта система и вращалась. Получилось некое подобие естественного освещения. Если бы не резкий контраст с чернеющими непроглядной темнотой затененными участками, картина вполне бы могла пойти на экраны земных кинотеатров. И была она, эта картина, на мой вовсе не профессиональный взгляд, впечатляющая даже для этого, раздвинувшего свои технологические рамки далеко вперед, мира.

Транспортная платформа описала полукруг вдоль стен и начала плавно спускаться прямо на поверхность реактора. Тогот сделал приглашающий жест и первым спрыгнул на металлическую, отсвечивающую зеленым цветом, поверхность. Сделал шаг следом и я. Незаметно активировался гравигенератор скафандра, создавая вертикально направленное поле, имитируя гравитацию в пятую часть от нормы. Сейчас не боевая обстановка, и бояться обнаружения вражескими сенсорами нет никаких оснований, поэтому толика комфорта совсем не повредит. Мелочь, а приятно. Подошвы мягко коснулись поверхности, и я бодро зашагал за Тером. Попутно оглядываясь по сторонам и рассматривая творения древней конструкторской мысли.

Коммодор шел следом, вертя головой по сторонам, насколько это позволял скафандр, рассматривая открывающуюся картину. Может, на этом корабле он и находится больше меня, но вот посетить эти отсеки у него не было ни времени, ни допуска. Допуска — потому что улетая, я не озаботился его оставить. А времени у него не было потому, что все его пожрало обустройство более или менее приемлемых жилых помещений, а не того суррогата, что мы в прошлый раз на скорую руку наваяли.

Тер вел нас к неправильной формы шару реактора, диаметром, если верить показаниям сканера, двести метров, то есть размерами больше Скифа. Причем по объему разница вырастает вообще кратно. Не хилый такой дивайс древние искины отгрохали. Страшно даже подумать какую мощности он способен развивать, с учетом того, что примененные в нем технологии в некоторых моментах посовершеннее нынешних будут.

На подходе к месту проведения работ стали попадаться дроиды стандартного ремонтного комплекса, в пространстве повисли системы освещения, а прямо перед нами, из-за очередного изгиба поверхности, всплыли рваные края пролома. Сам пролом был закрыт заплаткой многослойного стационарного силового щита, под которым в десятке метров внизу бились ярко-оранжевые протуберанцы пульсирующей перегретой плазмы внешнего контура оболочки ядра реактора.

Тер стоял на самом краю, едва не касаясь щита носком тяжелого ботинка, и смотрел через поляризованное светофильтром забрало куда-то вглубь:

— Похоже на меленькое солнце…

Я невольно кивнул, пораженный открывшейся картиной.

— Даже не представляю, как такое можно сделать, — Тогот развел руки в стороны и повернулся к нам. — Вы понимаете, какой технологический разрыв между нами и… ими?

Ого, а я выходит с оценкой уровня все-таки ошибся.

Тоос немного подался вперед, встал на одну линию со мной, и тоже посмотрел в беснующееся под силовым куполом перегретую плазму. Тер снова посмотрел на него, потом на меня, нехорошо усмехнулся в сторону:

— Я хочу сказать, что даже сотня реакторов содружества не сравнится с этим одним.

Повисла гробовая тишина, а Тогот через некоторое время продолжил:

— В отличие от первого, он еще функционирует… И если не перегружать, то из строя выйти не должен… Не в ближайшее время, если быть точным. Что касается остальных двух, — Тер пошаркал по покрытию под ногами. — Видимых повреждений на них нет. Больше ничего конкретного сказать не могу.

Я так и смотрел в пролом, завороженный бушевавшей там огненной бездной. Смотрел и не хотел отрываться… Ну что же, с этим понятно. Как и со многим другим. Однако, надо уточнить…

— Ты хочешь сказать, Тер, что нам так и придется плестись по фронтиру со скоростью три перехода за один прыжок?

— Нет, Фил, — лицо Тогота приобрело неожиданно жесткое выражение. — Три перехода в таком состоянии и для такого корабля — это слишком много. Максимум на что можешь рассчитывать, прокладывая маршрут — это два.

Я глухо выматерился, Тоос внешне виду не подал, но взгляд его стал сильно задумчивым.

— Так есть смысл устанавливать сюда еще реакторы, или нет?

Тогот пожал плечами:

— Я уже сказал. Но если тебе от этого станет легче, то установить можно все, что угодно. Но мне на сеть пришел график распределения пиковых нагрузок. Если посмотришь сам, то увидишь, что максимальные нагрузки в сотни раз превышают повседневные. Как тебе это?

Я не стал дальше слушать, уходя в размышления. Графики эти я и сам мельком смотрел, и то, что разница в потреблении энергии такая подавляющая, это было понятно и так. Кораблю, чтобы выйти в гипер, надо прежде всего учитывать две составляющие: скорость и массу. А у нас теперь первой явно недостаточно, а со второй — огромный переизбыток. Отсюда и получается, чтобы протолкнуть в варп этот корабль даже на два перехода, нужен такой поток энергии, что неподготовленному человеку станет плохо. А для всего остального, в том числе боевых действий с использованием всего что на нем осталось, энергии будет более, чем достаточно. Даже если будет функционировать только один рабочий реактор. Это все мне и так было понятно, кристально ясно даже без воочию рассматривания этой дыры… Я же надеялся на чудо. Чудо от Тогота, — чего, к сожалению, не случилось. Бывает… Не все же время может везти.

Ну и что, собственно, теперь делать? Вызвал искин корабля, скинул заданные параметры, и уже через пару секунд рассматривал спроецированные на забрало шлема варианты маршрутов. Внутренне усмехнулся.

— Хочу добавить, — резкий тон Тера вывел меня из задумчивости. — Считаю установку дополнительных реакторов простой тратой времени и ресурсов. Не вижу просто в этом никакого смысла.

Я кивнул, соглашаясь с ним и с собой. Бесперспективность попытки отбуксировать эту махину с помощью некоторого числа межсистемников, как это сделали с илийским супердредноутом, мне конечно же была очевидна сразу. Тут масса, объемы… Все наглядно и понятно. Но вот с реакторами могло и получиться… Опять же, не будь технологическая разница именно в этой сфере так велика. Опять же, я хотя бы попытался.

— Ну что, господа. Ситуация понятна, — они оба несколько удивленно посмотрели на меня. — Тер, твоей основной задачей в ближайшее время становится полное обследование и диагностика энергетической системы корабля. Чтобы во время движения нас никакой новый сюрприз не постиг. Хорошо?

Тогот задумчиво кивнул, медленно развернулся и направился в сторону развернутого ремонтного комплекса.

— Нам же с вами, коммодор, — я двинулся в сторону платформы, жестом показав Тоосу следовать за мной. — Предстоит задача сформировать и оборудовать группу прикрытия.

Коммодор остановился и внимательно посмотрел на меня:

— Группу прикрытия?

— Да, Тоос, простите за фамильярность. При данной схеме движения мы не сможем уйти дальше Сейги. И в любом случае наш маршрут пройдет через Бегаз, — при этих словах я скинул ему схемы возможных вариантов маршрута.

Он кивнул, соглашаясь. Мы продолжили движение. Уже когда платформа поднялась и заканчивала разворот, ложась на обратный курс, я, смотря в сторону, произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Тот межсистемник, который мы пригнали, уже пригоден к длительному перелету, рубка его вполне нормально функционирует. На нем груз беженцев с Бегаза, перехваченный у работорговцев. Сейчас он пока временно перемещен на этот корабль, но когда я закончу, мы его поместим обратно. Так вот, его надо перегнать в более или менее безопасное место… Скажем, на Сейгу-1.

Повернулся к Тоосу и увидел, что он внимательно смотрит на меня.

— Коммодор, есть очень высокий шанс что эта операция… Или авантюра, если угодно, ничем хорошим не кончится. И нужно донести это до личного состава.

Я немного ромолчав, добавил.

— Другого шанса выбраться может и не представиться.

Тоос встал рядом со мной, опустил руки на поручень ограждения, крепко его сжал.

— С чего такая забота?

Я только хмыкнул:

— Лишние люди мне здесь не нужны!

А заодно и Лиис передаст кодированный сигнал на Тилей, а там уж пусть сами разбираются… Но об этом я промолчал.

— Вы натуральный авантюрист, Никол. Удивительно, что вы пошли не на флот… А выбрали местом службы контору с весьма сомнительной репутацией…

Я глухо усмехнулся:

— Вы будете смеяться, Диом, но флот меня забраковал.

Вытянутый шар корабля нашел там, где и планировал. В точном соответствии с координатами, которые мне дал Претор. Этот, как я его в тот раз обозвал, «беспилотник», мирно дрейфовал по орбите крупного планетоида, ничем не выдавая своего присутствия в системе. Собственно, если бы точно не знал, я его бы и не нашел, так как мертвый корабль, заполненный отключенным, не функционирующим оборудованием, засечь обычными средствами довольно проблематично, почти невозможно.

С трудом, частично уместив его в грузовой трюм (створки так и остались развернутыми), погрузочные манипуляторы вцепились в корпус мертвой хваткой, а дроиды ремонтного комплекса доваривали последние метры шва крепления «корпус-корпус». Я развернул корабль на новый курс. Раскрытые створки не помеха, космос не атмосфера не оторвет. Все остальное тоже не смертельно, если не делать резких маневров, чтобы возникшие силы инерции не разорвали всю конструкцию к чертовой бабушке. И через пять суток был на месте, двое из них провел в гипере, а одни — в удаленной системе, заново перепрятывая древнего шахтера, чтобы на этот раз его местоположение знал только я.

Пристроив межсистемник параллельно древнему гиганту на минимальном отдалении, запустил процедуру стыковки. Больше моего участие не требуется… Искин внесет все корректировки и плавно опустит на потертые космической пылью плиты корпуса Титана. С глухим лязгом, передающимся по переборкам, состыкуются узлы крепления, снова раскроются в стороны створки грузового трюма — начнется погрузка. Но это все уже без меня: для таких мероприятий человек на борту не нужен.

Я отключился от системы, встал, похлопал по спинке пилотского кресла. Неплохие корабли делают нивэйцы. Очень даже. Скоростной, в меру экономичный, довольно хорошо вооруженный, но главное — вместительный. При достаточной модернизации его вполне можно превратить в подвижную базу. Где, в отличие от боевых кораблей, можно создать не только полноценные ремонтные цеха, но и полноценный жилой комплекс для полусотни человек. А если сделать это на имперских верфях, да еще их же новейшее оборудование установить… С учетом того, что конвертер удастся подремонтировать и запустить, а может и второй у полковника выторговать, то автономность такого корабля может быть почти что неограниченной! Вооружение, конечно, будет заметно уступать тем же Кисадийцам, но это ведь будет и не рейдер, а так, транспорт-носитель.

Стоимость, конечно, будет для меня лично запредельной, но не такой уж это и много, если сравнивать с себестоимостью титана, который я к ним намереваюсь перегнать. Собственно, теперь я понял, чего хочу от СБ империи Аратан за оказанную услугу. Если они, конечно, решат со мной расплатиться. Что совсем не факт. И вот тут есть варианты…

По первому после этой операции меня попробуют списать. Не в запас уволить, нет… Списать так, как это принято в наших, а скорее всего во всех существующих спецслужбах. Разумеется, не официально и с самыми, как это водится, благими намерениями. Слишком много я знаю, видел и участвовал. И очень большой кусок мне, по идее, полагается, вполне могут подумать, что устранить такого контрагента будет гораздо дешевле, чем использовать дальше. И даже если инициатива эта будет исходить не от Нолона, то мне от этого легче не станет. Совсем не обязательно, что так оно и будет, но… Лучше подстраховаться.

А вот по второму меня не только поощрят выбранным мною способом, но и вручат какую-нибудь награду, мелкую но приятную, греющую сердце и душу. Со средствами, конечно, вопрос остается открытым… Но думается вариантов, при желании, найти можно массу. Вот.

Ситуация надо сказать бесит своим подвешенным состоянием все последнее время. Жаль, что нельзя все так просто бросить и свалить куда подальше: тогда найдут обязательно… И точно — без вариантов! — предадут мучительному воздаянию. Придется гнать корабль до Бегаза — это уж точно. А дальше? Дальше постараемся по-тихому «уйти в туман» и об оплате разговор вести, если он вообще будет, издалека. Пока так. Дальше — по ситуации! А так, посмотрим ещё, что да как.

Глубоко вздохнув, я покинул переходной тамбур стыковочного отсека. И осмотрев ход погрузки непосредственно из ангара, встал на транспортную платформу и указал второй ангар в качестве пункта назначения. Так как именно второй ангар, где сейчас заканчивают собирать Скиф, Тогот облюбовал в качестве своей резиденции. Установил там себе жилой модуль, снятый с какого-то из кораблей, а заодно и модуль системы проектирования — со всеми искинами в придачу. Это, конечно же, потребовало подвести дополнительное энергопитание, но Тера это никогда не смущало, и уж тем более — не останавливало.

Пришел отчет состояния погрузочно-разгрузочных работ и расчетное время их окончания — почти десять с половиной часов. Довольно долго! Но это связано с локализацией и герметизацией транспортировочных отсеков, после того как их нехило раскурочило в процессе загрузки-разгрузки «беспилотника». Тер, например, в этих двух последних мероприятиях смысла не видел, но я настоял. Все-таки люди там, пусть и в заморозке. Потом еще часа полтора на окончание заправки. Топливо нам теперь экономить смысла нет. Нам его и так, даже если до Сейги вдруг долетим, выше головы. А дальше… Дальше уже как повезет — со своей стороны, я сделал все, что мог.

Платформа плавно прошла шлюз, вплыла в освещенное слепящим белым светом помещение. Достаточно любопытное сочетание — белый свет и грязно-коричнево-болотные стены: раньше мне такого видеть не приходилось. Затем мой взгляд наткнулся на полуразобранный Скиф с торчащими наружу балками внутреннего силового каркаса. Снятые бронеплиты корпуса лежали аккуратными стопами здесь же, а толстые связки разноцветных кабелей, от энергетических до оптоволокна и нейропроводки системы управления, торчали во все стороны, иногда обрываясь пучками разъемов, а иногда упирались в вытащенный или подвешенный модуль.

Вздохнул со смешанными чувствами. С одной стороны, корабль от такой переборки, даже частичной перестройки, станет только лучше. С другой… Тяжело видеть его вот так, во вскрытом, как во время операции, состоянии. Тяжело это уживается в сознании с образом грозного боевого корабля, боевого товарища и — чего уж там! — дома.

Помахал Теру. Он помахал в ответ, отвлекшись на секунду от проекции комплекса автоматизированного проектирования, аппаратура которого, как и много чего еще, притаилась в углу ангара, покрытая силовым полем от случайного попадания окалины, искр от сварки… Да и мало ли чего может произойти в ремонтном цехе? Бывало даже орудийные установки огонь открывали…

Быстро пересек зал и прошел сквозь временно снятый участок под защиту силового щита.

— До Сейги капитаном корабля будет считаться Лиис.

Тер, не отрываясь от висящей перед ним проекции разобранного корабля, кивнул мне. Затем установил на места объемные модели внутреннего оборудования. Провернул всю конструкцию вокруг своей оси. Затем махнул и повернулся ко мне, качаясь в антигравитационном кресле, предоставив искину возможности закончить проект самостоятельно.

— А дальше?

— Дальше… А дальше в документах собственником указан ты. — Я посмотрел на него очень внимательно, прямо в глаза. — До Бегаза со мной лететь нет смысла.

Формально, согласно законодательству Содружества, найденный в космосе брошенный корабль принадлежит нашедшему. Если на него не заявит свои права кто-либо еще… Но есть один нюанс, на котором половина торговли во всем фронтире строится: корабль, захваченный при самообороне, защите от пиратских действий в результате проведения контрабордажной операции, возврату не подлежит, потому как является законной военной добычей. Так-то. Тут главное, чтобы свидетелей, могущих доказать обратное, не осталось. И все, как некоторые на Земле говорят, будет «пучком»!

— Решил в благородного поиграть? От Тооса нахватался…

— Перестань, Тер! — довольно резко его прервал. — Нет смысла всем лезть в…

Хотел сказать в «задницу» или «в осиное гнездо», но осекся: Тогот не поймет.

— С тобой кто остается?

Я снова просмотрел короткий список, полученный от коммодора еще во время маневра сближения.

— Сам Тоос и двое пилотов, Койн и Товг.

— Эти двое — имперские фанатики, с ними понятно… Но коммодор-то куда полез?!

Я пожал плечами.

— Он, видимо, тоже считает участие в этом перегоне свои долгом.

— Своим долгом! — ворчливо передразнил Тогот. — До сих пор не понимаю: зачем им эта груда металлолома понадобилась именно сейчас? Ни одна верфь в короткие сроки такой объем работ не потянет. А там уже и война закончится…

— Ты знаешь, когда? Может, поделишься, дружище? А то вдруг все это, — шутливо произнес я и обвел взглядом ангар, стоящий в нем корабль, голограмму проекта корабля поддержки: — Зря?

Тогот устало покачал головой.

— Шуточки тебе все, — снова проворчал он и развернулся к панели управления комплекса автоматического проектирования. — Иной раз, Фил, смотрю на тебя и удивляюсь, КАК? Как СБ повелось и связалось с тобой? Не понимаю…

— Да ладно, — я подошел поближе, встал за спинкой кресла, рассматривая проекцию корабля и просматривая предполагаемые ТТХ. — Тоос пойдет на Скифе, будет прикрывать зоны пробоин, там, где щиты не работают. А Койн будет его прикрывать на той машинке, что ты делаешь сейчас. Товг займется противоабордажными мероприятиями…. Да, хотел тебя попросить…

Я помедлил.

— Забери с собой мой искин… Мало ли что!

Транспорт ушел только через неделю: столько понадобилось для окончательной сборки кораблей. Тер довел дело до конца, лично проверив все узлы на обоих.

Я наблюдал за удаляющимся межсистемником, лежа в капсуле первого пилота и получая последние предстартовые отчеты от искина древнего корабля. Тоос с офицерами, разместившиеся в кают-компании, сейчас были заняты разработкой схемы взаимодействия, через несколько минут они тоже лягут в капсулы, только медицинские, где и проведут почти все время, пока я их не разбужу. В дальнем ангаре, поглощая излишки света новеньким матовым покрытием корпуса, стоял Скиф. За ним, в следующем, малый фрегат, переоборудованный и вооруженный до зубов, но лишившийся какого-либо намека на свободное пространство и много чего еще, для войны не предназначенного. Воспринимал все посредством сенсоров корабля. Второй раз уже веду его по курсу, а все никак не привыкну.

Все три рабочих реактора закончили разогрев. Искин в последний раз согласовал маршрут и доложил о готовности к полету. Я глубоко вздохнул и осмотрел изнутри забрало шлема. Два месяца, с небольшими перерывами на дрейф в системах, мне предстоит провести в этой капсуле, большую часть которого мое тело будет пребывать в полустазисном состоянии, бодрствовать будет только сознание, действующее в связке с искином… Иначе необратимые процессы, вероятность возникновения которых в третьем реакторе очень велика, можно и прозевать. А этого мне допустить никак нельзя! Поэтому буду бдить.

Не знаю зачем, но я пожал плечами, покрутил шеей. Затем закрыл глаза и мысленно отдал команду на старт.