Ресторанный бизнес по-Драконьи-2 или Из герцогини в служанки

Глава 25

Громила приподнялся на локте, его глаза блеснули в полумраке палаты. Он явно был настроен скептически, но любопытство взяло верх.

– Ну и что там у тебя за гениальная идея такая, до которой никто из нас не додумался?

Дин осмотрелся, дабы убедиться, что никто другой их не подслушивает.

Свет в палате на ночь чуть приглушали, но при этом оставляли достаточно ярким, чтобы сквозь окошко в двери было хорошо видно, что происходит внутри.

– У вас тут хорошие актеры есть? – спросил шепотом Дин.

Его собеседник недоуменно нахмурился.

– Актеры?

– Ну такие, чтобы чуть их заденешь, впадали в дичайшую истерику?

Громила кивнул.

– Да. Есть парочка таких. Они когда чересчур расходятся, их сразу же лошадиной дозой снотворного потчуют.

– Отлично! Как раз то, что нужно! – усмехнулся Дин. – Не подскажешь, как завести прямо сейчас хотя бы одного?

Громила снова нахмурился, теперь уже озадаченно:

– Что ты задумал? – сощурив глаза, одновременно напряженно и встревоженно спросил он.

Направленный при этом взгляд был столь проницателен, что Дин даже на мгновение забеспокоился, а не подсадная ли этот Громила утка? Но затем подумал, что он сказал уже достаточно, чтобы любая подсадная утка догадалась, что спать он этой ночью не собирается и удвоила бдительность, а потому особого выбора у него не было: либо надеяться на лучшее и довериться Громиле, либо забыть о побеге и лечь спать.

– Всё то же. Свалить отсюда, – ответил он.

За что был «удостоен» снисходительно-жалостливого взгляда.

– Перводневок, – тяжело вздохнул он. – И потому всё ещё веришь в чудеса. Забудь, салабон! Отсюда выход лишь один. Вперед ногами!

– Поверь, я это понимаю, – прошептал Дин. – И именно поэтому не могу здесь задерживаться.

Громила криво усмехнулся.

– И решил, помирать так в компании?

– Я дракон, – выложил на стол Дин, как он думал, свою козырную карту.

– Был когда-то, – поправил его собеседник и повернулся к нему спиной. – Как и я.

– Я алмазный дракон, – прошептал Дин, выложив на стол ещё одну свою козырную карту.

Громила повернул голову.

– Продолжай.

– А у вас тут мыши и крысы, – понизив голос до ультразвука, многозначительно «объяснил» Дин.

– Да ты что?! – явно иронизируя, удивился собеседник.

– Которыми я всё еще могу управлять, – проигнорировав насмешку, продолжил Дин.

Громила хмыкнул и повернулся к нему всем телом.

– Уверен? – уточнил он.

Дин кивнул.

– Я их слышу.

– Так их все слышат! – фыркнул его собеседник.

Дин улыбнулся и посмотрел под соседнюю койку.

Громила проследил за его взглядом и встретился взглядом со стоящим на задних лапках мышонком, который ему кивнул.

Громила впечатлился. Но не настолько, чтобы это сподвигло его на подвиги.

– Только один?

Дин отрицательно покачал головой и показал руками сначала десять, затем еще пять пальцев и один. И прошептал.

– Пока.

Его собеседник почесал затылок и задумался.

– Ладно, – наконец изрек он, кивнув. – Можно попробовать.

Громила медленно, очень медленно поднимался с постели, как если бы он прежде, чем сделать очередное движение, снова и снова принимал решение. И, вероятней всего, именно так это и было.

Наконец, он всё же поднялся и снова медленно шаг за шагом отправился вглубь палаты. Его размеренные, неспешные шаги отдавались от пустых стен гулким эхом и били по натянутым до предела нервам опасавшегося подвоха Дина.

К счастью, его опасения не подтвердились. Громила таки дошел до нужной ему койки и, наклонившись над ней, что-то сказал её обитателю.

И тот вдруг пронзительно заорал. Да так, что у Дина от этого крика холодок пробежал по спине и сердце сжалось. Столько в нем было боли, страха и безысходности. Это был не просто крик или вопль, это был безудержный, неистовый плач обречённой на вечные муки души.

Пронзительный – до ломоты в костях, громкий – до звона ушах, он заставлял дрожать не только голые, покрытые известковым раствором кирпичные стены больничной палаты, но и воздух в ней.

Первыми отреагировали, разумеется, самые нервные: их реакция не могла бы быть более молниеносной, если бы они не спали, а только и ждали сигнала для экстренного старта.

Часть из них с перепугу подскочила вверх с такой прытью и амплитудой, словно они спали не на больничной койке, а на батуте, из-за чего, собственно, почти все они в следующую секунду очутились уже не на кровати, а на полу. Справедливости ради, надо отметить, что среди них были и такие, которые именно этого и хотели: оказаться под кроватью, в смысле. А что? Чай не всем охота героями быть! Некоторых более чем устраивает пока суть да дело «залечь на дно». Парочка адептов данной «военной стратегии» даже ухитрились захватить с собой на «дно окопа» подушку. А что? Разве кто-то сказал, что нельзя?

Те же, для кого приземление на жесткий пол вместо мягкой постели оказалось полной неожиданностью, в зависимости от обстоятельств и характера повели себя по-разному: пытаясь сообразить, что же произошло и как они оказались в таком положении, часть из них, словно выброшенные на берег рыбы, принялась молча барахтаться в одеялах, часть – поскуливая и поохивая, а часть, само собой, большая – вопя. Кто-то, следуя примеру первого крикуна – душераздирающе и пронзительно:

«Уааааааааааа!!!» – кричал одни из них.

«ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ!!!» – рыдал другой.

«ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЙЙЙЙЙЙЙ!!!» – вторил им третий.

Кто-то – просто недовольно:

«Кому, мать твою, не спится?» – возмущались одни.

«Кто там орёт, как резаный?!» – вторили им другие.

«Уроды, дайте поспать!» – требовали третьи.

Кто-то – просто грубо:

«Кто-то в рыло хочет? Так я сейчас!» – грозились четвертые. А пятые и не просто грозились, а…

Самые мирные из них вооружались подушками и с ультиматумом: «Заткнись или тебе конец!» замахивались на крикунов. И некоторые из них даже пугались и затыкались. А некоторые, наоборот, начинали кричать ещё пронзительней и громче, жалуясь на то, что их убивают и умоляю о помощи.

Особенно громко, горестно и отчаянно молили о помощи те, на кого нападали не с подушками, а с кулаками…

Ну а кто бы на их месте не умолял? То-то и оно!

Наш Дин, разумеется, как человек, пардон дракон благородный не мог позволить, чтобы по его вине обижали невинных и потому поспешил на помощь тем, кого атаковали кулаками… А за ним поспешил на эту же помощь и громила…

Само собой, оскорбленные в лучших чувствах вершители возмездия «мало того, что поспать не дали, так теперь ещё и морду не дают набить тем, кто не дал поспать!» встретили их, отнюдь, ни с распростертыми объятиями, а распростертыми кулаками.

И не только они.

Те, кого Дин и Громила примчались спасать, не поняв, кто кого защищает, начали беспорядочно размахивать кулаками, попадая по любому, кто оказался поблизости.

И началась настоящая «куча мала». Кого-то толкали, кого-то держали за воротник, кого-то сбивали с ног. Простыни и одеяла путались под ногами, превращая поле боя в игру «ванька-встанька и по морде дай-ка». Кто-то кого-то пытался ударить табуреткой, но в итоге сам же под её тяжестью и рухнул.

В воздухе слышались вопли, ругань, глухие удары и визги. Громила разбрасывал противников, как кегли, а Дин, всё это время, не спуская глаз с двери, изо всех сил старался избежать лишних жертв.