Репликант

Глава 9

Мегаполис «Россия». Окраина древнего космопорта…

На границе Цоколя, там, где при образовании червоточины произошел обвал, работала тяжелая техника.

Машины-террафо́рмеры, дробили и растаскивали глыбы стеклобетона, формируя обширную площадку. Неподалеку стояли армейские платформы с установленными на них секциями гиперпривода, демонтированными со старого штурмового носителя. Три серв-машины класса «Фалангер» без вооружений, но с исправными реакторами, ждали своей очереди на парковку. Им предназначалась роль силовых установок. Дробный стук, скрежет и грохот разносились далеко окрест.

На фоне исполинских механизмов два человека и андроид выглядели букашками. Они о чем-то спорили.

Игнат и Ида подошли ближе. Клио, не заметив Захара на импровизированной строительной площадке, свернула к ангарам, где был установлен жилой купол.

За время их отсутствия Арчибальд развил бурную деятельность. Древняя техника, заимствованная из консервационных хранилищ, явно работала по его заданию.

Двое людей были незнакомы Игнату.

— Это Савва, командир «Стальных», и Айрон — его заместитель, — сказала Ида, непроизвольно морщась от громоподобных звуков.

Впрочем, через несколько шагов они переступили незримую границу, и грохот, издаваемый машинами, мгновенно стих, словно кто-то выключил громкость, зато голоса людей зазвучали отчетливо:

— Арч, сворачивай лавочку! — похоже, Савва был взбешен.

— И не подумаю, — спокойно ответил андроид.

— Ты подвергаешь моих людей неоправданному риску!

— Нет никакого риска, — не повышая тона, ответил ИскИн. — Во-первых, поселение достаточно далеко отсюда. Во-вторых, эксперимент хорошо подготовлен и математически просчитан.

— Ты собираешься открыть окно гиперкосмоса прямо на поверхности планеты! Напомнить, чем это обычно заканчивается?! Нет, ты, похоже, не слушаешь! Мне что застрелить тебя?!

— Ну, попробуй. Знаешь ведь, оболочка не имеет особого значения.

— Клянусь, я заглушу сеть и тогда…

— Савва, прекрати! — Арчибальд все же повысил голос, не собираясь уступать. — Ага, а вот и виновники происходящего, — он обернулся. — Игнат, знакомься, — Савва, командир «Стальных» и Айрон, его заместитель.

Игнат пожал им руки. Жест был непривычным, заимствованным из обычаев человеческого общения этого мира.

— Всем привет, — щеки Иды тронул легкий румянец.

— Стоп, стоп, стоп!.. — на лице командира «Стальных» появилось удивленное выражение. Видимо он обладал привычкой к машинальному сканированию, и сразу заметил перемену. — Ида ты…

— Обрела новое тело, — улыбнулась девушка.

— Так, — Арчибальд сделал вид, что недоволен. — Мне почему не сказали? Я, конечно, заметил сигнатуру неожиданно заработавшего молекулярного репликатора, но…

— Ой, Арч, прекрати. Все ты прекрасно знал. Но, как обычно, наблюдал со стороны, — ответила Ида. — О чем спор? — она обернулась.

— Ну, хоть ты вразуми Арчибальда! — попросил Савва. — Запускать гипердвигатель на поверхности планеты — плохая идея. Сколько катастроф так произошло?

— Никого я не стану вразумлять. Наоборот. Поддержу Арча, — ответила Ида и уверенно добавила: — Все пройдет хорошо. Но даже если вдруг случится сбой, то радиус вероятных разрушений и возможного «переноса» вещества не затронет базу «Стальных». А выгода от эксперимента очевидна.

— Ну, и какой же нам от него толк? — скептически спросил Айрон.

— Связь между Вселенными существует вне зависимости от чьего-то желания или мнения, — для ясности уточнила Ида. — Вопрос: кто первым станет использовать гипертоннель? Если его снова попытаются открыть «с той стороны», тогда да, согласна, могут произойти новые разрушения цоколя и даже тектонические сдвиги. А если червоточину откроем мы, то возникновение аномалий более вероятно в другом мире. И подумай, насколько ценны результаты такого эксперимента?

Савва нахмурился:

— Мы достаточно воевали. Хочется мирной жизни. Без пристального внимания со стороны Элианской империи и Корпорации Окраины.

— Ты сам-то веришь в сказанное? — спросил Арчибальд. — Когда под боком Везувий, захваченный чужой техносферой, о какой «мирной жизни» может идти речь? Грядет война, и остаться в стороне у нас точно не выйдет. Ты ведь сам слышал, что цель Иных — Земля. Но, если наладим гипертоннель, то у нас хотя бы появится путь отступления, на крайний случай.

— Арч, не драматизируй ситуацию в угоду своему любопытству, — буркнул Савва.

— Хочешь сказать техносфера иной цивилизации, столь стремительно развившаяся на Везувии, нам не угрожает? — уточнил ИскИн.

— Мы сообщим о происходящем, как только наладим связь с Центральными Мирами! Элианская империя и флоты Корпоративной окраины зачистят Везувий! — запальчиво возразил Айрон.

— Ты так уверен? — мимические приводы Арчибальда изобразили усмешку. — Я бы не уповал на помощь извне. Особенно со стороны корпораций. Они умеют соизмерять объективный риск и вероятную выгоду. Понаблюдать со стороны, выслать разведывательные корабли, попытаться урвать частичку чужих технологий, — это они обязательно сделают. А вот формировать единый флот при существующих разногласиях и неясных перспективах боевой операции, точно не станут. Где Окраина и где Везувий? Подумаешь, иная цивилизация. Мало мы их встречали на своем пути?

— Ну, а Элианская империя? — не унимался Айрон.

— А в чем их сила? — спросил Арчибальд. — Века Изоляции минули. У мнемоников Элианской империи больше нет монополии на гиперсферную навигацию, а состав флота не обновлялся уже несколько столетий. Станут они вступать в смертельную схватку ради горстки людей, подавших сигнал бедствия и сообщивших о мнимой угрозе?

Командир «Стальных» помрачнел.

— Вот, о чем я и толкую, — веско подытожил Арчибальд. — Элианская империя в ее современном виде, — это лишь горстка вечно омолаживающих себя стариков, всеми силами цепляющихся за ускользающую власть. Они бросили на произвол судьбы Первый Мир и сотни планет Периферии. Не веришь мне — спроси у Захара. Он недавно с Окраины.

— То есть, по-твоему, помощи нам ждать бесполезно? — Айрону хотелось ясности. Он не был искушен в межпланетной политике, да и откуда взяться опыту такого рода, если он родился и вырос среди бесконечной войны машин, куда внезапно вплелась агрессия чуждой людям цивилизации?[7]

— Пока Иные не вторгнутся в пространство Окраины или Империи, никто не пошлет сюда флот. В лучшем случае они будут наблюдать за развитием ситуации. Так что мной движет не только любопытство. Если успешно откроем гипертоннель, то у нас появится шанс. Как когда-то он появился у тиберианцев, отступивших в другую Вселенную[8].

Савва глубоко задумался.

— Ладно, — махнул рукой командир «Стальных». — Сколько времени до открытия червоточины?

— А сколько нужно? — поинтересовался Арчибальд.

— Дай нам хотя бы сутки. На всякий случай я проведу эвакуацию.

— Хорошо, — легко согласился ИскИн.

— Значит, договорились. Игнат, — Савва обернулся. — Можно на пару слов? Хочу побольше узнать о твоем мире.

— Мы с Идой идем обедать. Устали и проголодались. Присоединяйся, — Игнат решил не комплексовать. — Заодно и поговорим.

В жилом модуле, развернутом под прикрытием ангаров древнего космопорта, было тихо. Захар Прилепин сидел в кресле за терминалом кибернетической системы. С десяток голографических мониторов формировали полусферу, в которой отображались объемные структуры гиперкосмоса, — Игнат за последние дни прочел и усвоил достаточно, чтобы понять: диспейсер сейчас работает с данными, полученными во время прыжка между Везувием и Землей.

Общая картина выглядела сложной. Линии гиперсферы искажало некое мощное воздействие непонятной природы.

Клио расположилась в соседнем кресле. Если Захар работал с операционной системой при помощи модуля технологической телепатии, то она использовала кабель.

— Чем они заняты? — спросил Игнат.

— Пытаются смоделировать события трехсотлетней давности, — ответил Айрон. — Как по мне, занятие бесполезное. Ты в курсе, что произошло на Везувии? — спросил он, усаживаясь за стол, и делая знак бытовому дройду, ожидающему команд.

— В общих чертах, — ответил Игнат, тоже сев в кресло. — Если честно, ваша история выглядит запутанной. Прочел-то я много, но четкого понимания не получил.

— Немудрено, — Савва коснулся сенсорной панели, делая заказ. Ида в отличие от него не торопилась, внимательно изучая строки меню пищевого синтезатора. После перерождения прошло совсем немного времени и даже обыкновенный обед был для нее событием. — У тебя информационный и семантический шок, — сказал командир «Стальных». — Неизбежное явление при внезапном погружении в чужую историю и культуру.

— Ты прав. Я о своей цивилизации сейчас знаю не в пример меньше, чем о вашей.

На самом деле причина, по которой он испытывал глубокое замешательство, крылась в самом факте общения с людьми. Еще несколько дней назад Игнат даже помыслить не мог, что встретит живого человека. Конечно, люди из этой Вселенной не были его создателями. Может поэтому они вели себя непринужденно, относясь к нему, как к равному, а не как к «носимой биологической оболочке»?

— Не комплексуй, — Айрон точно уловил его настроение. — Нам не в новинку искусственные люди.

— Значит, мы сможем установить контакт между цивилизациями? — невольно вырвалось у Игната.

— Вот это вряд ли, — ответил Савва.

— Почему?

— Ну ты ведь слышал Арчибальда? По большому счету он прав. Элианская империя и Корпоративная Окраина — это сотни населенных планет, — огромное, но раздробленное пространство Обитаемого Космоса. С кем ты пойдешь на контакт? Придется выбирать отдельный мир, либо корпорацию. И вообще, подумай, что принесет репликантам обнародование факта вашего существования?

— То есть, по-твоему, до нас никому не будет дела? — огорчился Игнат.

— Боюсь, что так. Не будь наивен. В нашей реальности известны четыре Человечества из четырех Вселенных. Да, пятое пространство оставалось загадкой, но ваше существование в лучшем случае примут к сведению. Ну а в худшем — какая-либо из корпораций попытается проникнуть в твой мир, чтобы посмотреть, а нельзя ли прибрать к рукам оставшиеся после войны технологии? Хотя и тут интерес весьма сомнительный. Насколько я понял, вы находитесь на более ранней ступени технологического развития.

Для Игната такая постановка вопроса оказалась полной неожиданностью. Для него контакт между Вселенными все еще был чем-то запредельным, хотя и свершившимся.

— Ну, а население Земли? Ведь мы при успешном завершении эксперимента будем потенциально связаны гипертоннелем, верно?

— Верно, — подтвердил Савва. — Но Земля опустела за века Изоляции. Здесь только мы. Сканирование сохранившихся сетей и частот связи пока результата не дали. Так что контакт цивилизаций — слишком громко сказано. Мы с тобой можем о чем-то договориться, в частности. И не более. Я не вправе представлять другие планеты.

— А если я откажусь от возвращения и отправлюсь, например, на Элио? Или на Эрлизу?

— Тебя примут и выслушают с интересом. Но не более. И на чем ты отправишься? Захар, конечно, нашел пригодный для ремонта корабль, но его восстановление займет немало времени. К тому же он собирается искать крейсер «Тень Земли», который угодил в аномалию времени, так что вряд ли вам по пути. Но ты не расстраивайся. По крайней мере между нами, — я говорю о репликантах и «Стальных», точно есть взаимный интерес и точки соприкосновения.

— Какие же? — спросил Игнат.

— Если Арчибальд действительно сможет открыть гипертоннель, то он свяжет наши миры. Ида идет с тобой и на месте оценит, насколько опасны генетические модификаторы. В крайнем случае мы поможем с их нейтрализацией, благо технологии колониальной программы позволяют справиться с любыми экзовирусами и их производными. При наихудшем развитии событий мы ведь действительно сможем отступить в твой мир?

— Думаю, да.

— Ну, а мы, если что, готовы принять репликантов. Такой контакт цивилизаций тебя устроит?

— Вполне, — ответил Игнат.

Они обсуждали возможные варианты развития событий почти до самой полуночи, а на следующий день утром Игната разбудил вызов:

— Все готово. Собирайтесь, — скупо сообщил Арчибальд.

Судя по иконке, притаившейся на периферии зрения, Ида уже не спала.

«Доброе утро», — Игнат послал ей мысленное сообщение.

«И тебе», — мгновенно пришел ответ. — «Волнуешься»?

«Не сильно».

Он быстро умылся. Завтракать не стал.

На улице светило солнце. Небо было безоблачным. Там, где недавно громоздился оползень стеклобетонных глыб, теперь располагалась ровная площадка. Секции гиперпривода и питающие их от своих реакторов серв-машины образовывали технологический периметр.

Захар, Клио, Савва и Айрон уже были тут.

— Мы доработали ваши скафандры, — сказал командир «Стальных». — Блоки питания настроены так, что включатся автоматически сразу после перехода. Задержка механическая, между контактами мы расположили вставки из диэлектрика, который разрушится благодаря химической добавке.

Клио обняла подругу.

— Зря не рискуй. Не забывай, ты теперь не андроид.

Захар передал Игнату «АРГ-12».

— Доработано для условий Первого Мира, — пояснил он. — Гибридный стрелковый комплекс. Работает как на обычных боеприпасах, так и в импульсном режиме. Сможешь использовать при любых обстоятельствах. Боезапас в грузовом кофре.

Они обменялись крепким рукопожатием.

— Так, — подключился к разговору Арчибальд. — Пару слов о способах связи. В бронескафандры встроены передатчики, работающие на гиперсферных частотах. Я повторно включу установку ровно через сутки. Постарайтесь запомнить и отметить на карте место своего появления. Для передачи сигнала достаточно находиться поблизости, хотя бы в радиусе полукилометра. Если по какой-то причине не сможете вернуться к точке своего появления, тогда используйте для передачи данных любую червоточину. Если я прав относительно узла аномальных линий напряженности, мы примем сигнал в любом случае.

— Понятно, — скупо ответил Игнат. Он чувствовал нарастающее напряжение момента. — Куда вставать?

— Не торопись. Прыткий какой. А риск совмещения? — Арчибальд указал на три капсулы, уложенные в ряд в центре площадки.

— Что это?

— Плазменные заряды небольшой мощности. Они отправятся первыми. Если на той стороне есть физическое препятствие, его выжжет.

— Думаешь, нас переместит в какую-то произвольную точку на поверхности? — спросил Игнат.

— Не могу сказать, поэтому лучше подстраховаться.

— А если выход червоточины будет в той сферической камере, откуда инки отправили киллхантера?

— Значит, внутри все выжжет. Но лучше так, чем случайное «совмещение».

Игнат и Ида переглянулись. Во взгляде девушки читалось растущее беспокойство, и Игнат ободряюще подмигнул, отправив короткое мысленное сообщение: «Все будет хорошо».

Она кивнула, отвела взгляд.

— Ну, готовы? Герметизируйте шлемы. Запускаю комплекс.

Через минуту заработали генераторы высокой частоты. Воздух над площадкой внезапно закрутило смерчем, между устройствами промелькнули уже знакомые антрацитовые молнии, а затем всколыхнулся мрак. На этот раз червоточина выглядела странно. Она как будто стремилась свернуться в кокон, похожий на исполинское веретено.

— Заряды отправлены. Ждем. Разрыв метрики стабильный. Они уже на той стороне, — Арч следил за флуктуациями аномального пространства. Под ногами ощущались мелкие вибрации. С потрескавшихся наклонных стен цоколя, куда была врезана «площадка отправления», начали срываться мелкие камушки.

— Готовы? Пошли!

Игнат и Ида шагнули во тьму.

Неизвестная точка пространства…

Оранжевой вспышкой брызнули скалы. Вытягиваясь по́ ветру всклубился черный дым.

Рокот обвала стих, клубы взметнувшейся пыли выжгло, а спустя несколько секунд в глубокой раскаленной полусферической выемке появилась человеческая фигура в бронескафандре.

Игнат быстро осмотрелся. Камни под ногами дымились. Автоматика экипировки еще не включилась и первые шаги он сделал, преодолевая глухое механическое сопротивление обесточенных сервомоторов.

— Ида?

Тишина в ответ. Нейроинтерфейс работал, но аватар девушки не подсвечивался, словно она находилась вне зоны действия имплантов. Арчибальд предупреждал., что их может материализовать в разных точках. Он что-то объяснял про «ветвление» линий гиперкосмоса[9], однако Игнат не вдавался в подробности. Просто принял к информацию к сведению, надеясь, что ИскИн заблуждается.

— Ида? — в душе росла тревога.

Тем временем включились системы бронескафандра. Появилась электронная карта местности и на ней, в нескольких километрах юго-западнее его текущей позиции, вдруг вспыхнул изумрудный маркер.

Далеко же нас разбросало…

— Игнат? — голос девушки прозвучал слабо и был сильно зашумлен помехами.

Он понял, что используется обычный передатчик, подстроил частоту связи, ответил:

— Я в трех с половиной километрах. Ты в порядке?

— Частичное совмещение, — ответила она. — Угодила во двор какого-то здания. Плазменный заряд не отработал. Со мной все нормально, но скафандр пока не включился. Сервомускулатуру частично расплавило и заклинило. Особо даже пошевелиться не могу. Выпустила ремонтные наноботы, пытаюсь провести диагностику.

— Понял. Жди. Сама, особенно без защиты никуда не ходи, даже если выберешься из скафандра. Нас выбросило в районе побережья, а тут повсюду аномалии. Продержишься?

— Конечно. Скафандр мне пока мне не снять, но жизнеобеспечение есть.

— Оставайся на связи. Я уже в пути, — Игнат проверил оружие и припустил бегом, благо его экипировка работала исправно.

Преодолев скалистый гребень, он увидел океан.

Обрывистый берег, сложенный складчатыми породами, сбегал навстречу прибою причудливыми уступами выветривания.

Высокие волны бились о скалы, вздымая фонтаны брызг.

Игнат сверился с картой местности. Западнее располагалась бухта, обрамленная руинами небольшого городка. Пеленг источника радиосообщения проецировался во двор одного из зданий.

Он настороженно внимал обостренному восприятию.

Океан не просто так ярился волнами. То тут, то там поверхность воды вскипала огромными пузырями, словно в глубинах шли вулканические процессы.

«Рыхлое пространство» — мгновенно вспомнился термин, однажды услышанный от Упыря.

Он невольно остановился. Блуждающие червоточины проявляли себя повсеместно. Не такие мощные, и явные, как на равнине, непригодные к мгновенным перемещениям, нестабильные и коварные, — многие из микроскопических разрывов метрики отмечало лишь слабое марево струящегося воздуха, да противоестественное поведение различных мелких предметов: клочки пожухлой травы, опавшие листья, сломанные веточки и даже небольшие камушки тащило к ним, собирая в определенном радиусе, но не втягивало внутрь, — энергия очередной «пульсации» вдруг иссякала, оставляя на земле концентрические круги из природного мусора.

Попасть в границы нестабильного участка метрики — равнозначно смертному приговору. Упырь говорил, что подобные явления на побережье не редкость. Техника в аномальной зоне мгновенно отказывает, а живые организмы получают жесточайшие травмы. Даже репликанты не могли избежать последствий, вызванных расслоением времени. Их микромашины начинали действовать асинхронно, что приводило к критическим сбоям: раны не заживали, да и рассудок подводил, — появлялась забывчивость, спутанность сознания, а иногда наступало безумие.

«Рыхлое пространство» могло исчезнуть через пару минут, а могло скачкообразно расшириться, захватывая новые участки побережья.

Что же делать? Если идти в обход — это крюк в десятки километров пути. Как назло, связь с Идой окончательно пропала.

Выручил общевойсковой имплант. Получая данные от датчиков бронескафандра, вживленное устройство транслировало в рассудок достаточно четкую карту распределения энергий. Сигнатуры червоточин пульсировали, возникали хаотично, кое-где перекрывали друг друга, но в мнемоническом восприятии он видел и широкие бреши между аномалиями.

«Рискну», — мысленно решил Игнат.

Далеко не все микроразрывы метрики обозначали себя визуальными признаками. Некоторые появлялись на приличной высоте от земли. Иногда из спорадически возникающих червоточин вдруг вываливались центнеры различного хлама.

Почва из другого мира, смешанная с обломками предметов, возвышалась оплывшими под дождями взгорками.

Примерно с километр Игнат двигался, будто по минному полю, петляя между опаснейшими явлениями, пока очередной рывок не вывел его к древней дороге.

Искаженные сигнатуры остались позади. На электронной карте местности вновь взморгнул зеленый маркер.

— Ида, я уже близко. Ты как?

— Нормально, — пришел ответ. — Подала питание на кинематику. Меняю поврежденные приводы на запасные, из ремкомплекта. Справлюсь, нужно лишь время, — вопреки словам, ее голос звучал напряженно и неуверенно. — Будь осторожнее, Игнат.

Он остановился, осматриваясь и восстанавливая сбившееся дыхание.

Дорога к бухте сохранилась на удивление неплохо. До войны тут располагалась сугубо туристическая инфраструктура. Даже сейчас среди руин отелей виднелись очертания бассейнов, покосившиеся опоры аквапарков и других сооружений для отдыха. Но в глаза бросалось другое: среди признаков былого бродило множество андроидов различных гражданских моделей, — очевидно в прошлом они обслуживали курорт.

Такого большого скопления бытовых человекоподобных машин Игнату встречать еще не доводилось.

«Что-то здесь не так…», — он затаился. Безоружные, не способные постоять за себя андроиды — легкая добыча для орды, инков и киллхантеров. Как же они уцелели на протяжении стольких лет?

На первый взгляд механизмы занимались попытками восстановления. По крайней мере так казалось издалека, но стоило подобраться ближе (Игнат двигался под прикрытием покосившихся секций акведука), как ему открылась истинная картина происходящего, отдающая откровенной «дичью».

Он уже не удивлялся внезапно вплетающимся в мысли словечкам. Все же искусственные нейросети сохранили многое от прототипа.

По поведению андроиды делились на три категории. Небольшая группа машин откапывала из-под песка, гравия и обломков зданий останки давно погибших людей, стаскивая их в небрежную груду. Вторые что-то делали с их черепами, а затем брели к покосившемуся, оплавленному, изрядно проржавевшему колесу обозрения, ну, а третьи устроили совершенно дикую постановку, — расставили по краю засыпанного песком бассейна поломанные пластиковые шезлонги, уложили на нах несколько скелетов и теперь подносили «туристам» щербатые бокалы, наполненные мутной водой из ближайшей лужи.

«Психушка, какая-то» — он некоторое время с оторопью наблюдал за поведением бытовых механизмов. Панораму разрушений они игнорировали. Некоторые андроиды бродили среди руин. Присмотревшись, Игнат понял: они выискивают необходимые предметы, без которых их дикая театральная постановка не имела бы должной детализации.

Версию о сохранившемся с довоенных времен анклаве машин он отмел сразу, как несостоятельную. Андроиды выглядели ничуть не лучше «отдыхающих». Обгорелая униформа отелей походила на грязные лохмотья, пеноплоть местами выкрошилась, многие механизмы двигались с трудом, а их кожухи пестрели вмятинами, подпалинами и пробоинами.

«Их кто-то реактивировал, причем недавно», — придя к такому выводу Игнат насторожился еще больше.

Неподалеку шевельнулась земля. Еще один человекоподобный механизм выбрался из-под завалов строительного мусора и поковылял к берегу.

Значит сетевые команды транслируются постоянно?

«Игнат? Ты где? Почему погасил маркер?»

«В двухстах метрах от тебя. Ниже по склону. Пришлось включить маскировку. Тут происходит нечто… необъяснимое», — он транслировал ей мысленный образ.

«Просканируй частоты беспроводных сетей. Ищи активное соединение. Обрати внимание на вторую группу андроидов, тех, что ходят к колесу обозрения. Я все еще не могу двигаться».

«Понял. Вызову, как что-то обнаружу».

Жизненный опыт Иды был наследием «Одиночки». Она игнорировала тех андроидов, чье поведение так сильно возмутило Игната и невольно приковало его внимание.

«Обнаружена передача данных по локальной беспроводной сети», — отчитался нейроинтерфейс.

Дополненная реальность пополнилась алым маркером. Сигнал исходил с верхней точки покосившегося колеса обозрения. Игнат быстро нашел подходящую позицию и приник к оптическому прицелу «АРГ-12».

Инк!..

Инопланетная тварь манипулировала каким-то самодельным устройством. При максимальном увеличении удалось рассмотреть его детали. На основе нескольких энергоблоков и грубо смонтированного «ядра системы» работало с десяток имплантов, в прошлом принадлежавших людям.

Зачем инку понадобилось контролировать древних андроидов, Игната волновало в последнюю очередь. Откровенно взбесил сам факт циничных манипуляций. Им мало уничтожения нашей цивилизации? Обязательно надо тревожить останки? Стало любопытно, какой была жизнь на земле до ее уничтожения?!

Человеческий метаболизм и образ мышления уже не в первый раз подводили Игната к опасной черте. Ярость вскипела моментально, засти́ла рассудок. Лишь усилием воли он сдержался от спонтанных поступков.

Впрочем, ситуация не оставила выбора. Держа под постоянным мысленным контролем полусферы сканирования, он заметил, как два андроида в истлевшей униформе какого-то отеля, осматривая руины, почти вплотную подошли к дворику, где материализовало Иду. Еще немного и они увидят ее. Сами механизмы не опасны, стрелять по ним бессмысленно, но информация будет тут же передана по сети.

Сгорбленная фигура инка едва виднелась над ржавой подвесной площадкой колеса обозрения. Внешне он выглядел не опасным, но Игнат не понаслышке знал на что способны эти твари. Видел своими глазами в технопарке «Южный».

Сбросив Иде тактические данные, он вновь приник к оптическому прицелу и выжал спуск.

Очередь ударила сухо и точно. Инк дернулся, но удержался рукой за ветхие перила, тут же безошибочно определил вектор стрельбы и ударил в ответ: изрядный фрагмент бетонной конструкции, секунду назад служивший надежным укрытием, превратился в едкую белесую пыль, которая в свою очередь вспыхнула, словно по Игнату применили боеприпас объемного взрыва.

Дополненная реальность на мгновенье подернулась дымкой. Броня выдержала, но большинство датчиков на какое-то время ушли в сбой.

Полагаясь лишь на обычное зрение, он перебежкой сменил позицию, стремясь затеряться среди массивных, нагретых солнцем металлоконструкций, оставшихся от водных горок и других аттракционов аквапарка, но инк его «вел». Цепко и внимательно. Воздух внезапно пронзил тонкий нитевидный разряд, перерубивший стальные балки, как нож режет масло.

Игнат успел уйти из-под удара, но ситуация складывалась не в его пользу. Свалить инка первыми выстрелами не удалось. Фактор внезапности был утрачен, и сейчас он прилагал все усилия, чтобы остаться в живых и отвлечь внимание от Иды, пока она заканчивает ремонт бронескафандра.

Инк продолжал активно прессинговать при помощи совершенно невероятных дистанционных способностей. Вспыхнула пожухлая трава, стальные опоры, между которыми петлял Игнат, внезапно брызнули расплавом, теряя очертания, словно на них воздействовало мощное сверхвысокочастотное излучение.

Через минуту стало понятно: на колесе обозрения засел сущий монстр. Пули его не брали. Они отклонялись в стороны, перерубали ветхий металл, высекали искры, но без толку. Какой-то неизвестный тип защиты искажал траектории выстрелов.

Игнат переключился на интегрированные боевые системы скафандра. Две ракеты стартовали с направляющих ОРК[10], прочертили короткие шлейфы и разорвались ослепительными сгустками плазмы… вновь не причинив инку никакого вреда, — его фигура окуталась своего рода дымкой, — несмотря на кажущуюся эфемерность защита эффективно отразила удары.

Зато конструкция древнего колеса обозрения начала опасно крениться. От плазменных вспышек металл раскалился и утратил прочность, проседая под собственным весом.

Раздался скрежет. Воздух пылал слоистыми переливами ионизированного газа. Сухая гроза разразилась над пляжем. На андроидах тлели лохмотья одежды.

Верхняя часть колеса обозрения обрушилась, рдея фрагментами расплавленных балок, но инк остался на месте. Он спокойно «левитировал» над событиями. Рядом с ним словно бы в пузыре невесомости плавало несколько устройств, в том числе энергоблоки и самодельное ядро системы с подключенным к нему имплантами давно погибших людей.

Игнат с трудом уклонился от очередной атаки. Нить из раскаленных частиц рассекла бетонную стену. Его экипировка покрылась глубокими выщерблинами и дымилась.

Рывком меняя позицию, он на бегу сбросил сигнатурные ловушки, надеясь хотя бы ненадолго отвлечь внимание инка, но противник, потеряв его из виду, мгновенно использовал новую тактику, манипулируя «хакнутой» сетью андроидов, которую все еще контролировал.

Ветхие кибермеханизмы бродили повсюду. Некоторые дымились, кое-кто лишился конечностей, но инка не заботило их убогое техническое состояние. Бытовые машины не только исправно поставляли данные, но и могли послужить своего рода оружием. Несколько заметивших Игната андроидов тут же бросились к нему, со всей поспешностью, какую позволяли поврежденные приводы. Одновременно их встроенные энергоблоки вошли в режим перегрузки.

Двоих он срубил короткими очередями, от остальных уклонился, лавируя среди покореженных конструкций аквапарка, но стрельба вновь выдала его позицию, позволив инку игнорировать ложные сигнатуры, фокусируясь на жертве.

Комбинированные удары следовали один за другим. Лишь обилие укрытий, да чисто человеческое упрямство, помноженное на вскипевшую ярость, помогло Игнату выжить и сохранить темп, на доли секунд опережая убийственные атаки.

Он работал на пределе сил, но и противник не обладал бесконечными ресурсами, по крайней мере в плане энергии. В какой-то момент его атаки начали заметно слабеть.

Это был шанс. Возможно один из тысячи. Игнат вновь сбросил сигнатурные ловушки, вжался в какой-то простенок, успев защелкнуть ракеты в пусковых направляющих, затем маятником качнулся из-за из укрытия, мгновенно прицелился, ориентируясь на показания датчиков, и произвел сдвоенный запуск.

Ослепительные плазменные вспышки выжгли мглу. Враг задергался, явно не успевая восстанавливать защиту, — одно из кружащих подле него устройств вдруг обильно заискрило.

Игнат не дал ему опомниться. Вскинув «АРГ-12» и постоянно смещаясь, он бил короткими прицельными очередями. Первые пули все же отклонило, но остальные легли в цель — инк конвульсивно дернулся, а в следующий миг отказал его модуль антигравитации.

Падение с большой высоты на торчащие в разные стороны раскаленные обломки металлических балок здоровья ему не прибавило. Раздался болезненный вскрик, за ним — приглушенный взрыв.

Игнат обессилено привалился к огрызку стены.

Над изуродованным пляжем по-прежнему бушевала сухая гроза, — таков остаточный побочный эффект от применения плазмы. Покрытый воронками берег усеивали обломки андроидов. Некоторые сгорели, другие взорвались, третьи еще пытались двигаться, — медленно и бесцельно.

«Игнат, ты цел»? — тревожась, спросила Ида.

«Да. Иду к тебе».

Быстро преодолев короткий участок подъема, он оказался во дворе, окруженном п-образными руинами.

Ида полулежала на скате небольшой воронки. С ее скафандра были сняты оплавленные при неудачной материализации сегменты брони. Рядом валялось несколько покореженных приводов, темнела лужица гидравлической жидкости.

— Видишь, как нелепо получилось, — ее подбородок дрогнул.

Игнат присел рядом, переводя дыхание.

— Нормально… Вовремя подсказала про сеть. Я мог и не заметить инка, — увидев, что в глазах девушки стоят слезы, он добавил: — Ида, ты уже не «Одиночка». Ты не обязана быть впереди. Не обязана быть лучшей. Не обязана делать все сама, за других. Понятно? — он снял гермоперчатку, вытер ей слезы. — Давай помогу. Выбирайся из скафандра, его придется основательно ремонтировать. Но чуть позже. Сейчас мне надо осмотреть инка. Только ты со мной не ходи.

— Почему?

— Он — нечто непонятное. Издали сканировалась и кибернетика, и органика. При осмотре может произойти что угодно. Лучше не рисковать. Я в скафандре, под надежной защитой. А твоему метаболическому корректору и так нагрузки на ближайшие часы хватит с избытком.

— Ладно, — с помощью Игната Ида наконец смогла выбраться из заклинившей бронированной оболочки. — Иди. Я пока распакую технического серва.

Инк оказался конструктом. Биокибернетическим организмом. Он не использовал человеческие технологии, в плане создания собственного тела, — вероятно это была его истинная, изначальная форма.

Игнат склонился над пришельцем. Если издали он выглядел почти как человек, то вблизи оказался чуждым, даже немного пугающим. Строение черепа отличалось: лицо было вытянутым, с грубыми чертами. Глаза большие, как у крупного животного. Нос массивный, а рот маленький, безгубый, похожий на присоску. Вряд ли он олицетворял облик своих создателей. Скорее сочетал в себе анатомические решения, наиболее отвечающие задаче выживания. Или иным, неведомым Игнату критериям.

Экипировка инка лишь подтверждала его искусственное происхождение. Она была выращена, являясь частью кожных покровов. Где-то эластичная, а где-то ороговевшая, пронизанная вставками кибернетических элементов.

Собственно, кроме лохмотьев рваной одежды (зачем он вообще ее использовал, непонятно), обыскивать оказалось нечего. Ни оружия, ни носимых элементов Игнат не нашел, но переворачивая тело, внезапно ощутил холод и покалывание в кончиках пальцев. Нейроинтерфейс мгновенно полыхнул багрянцем, затем одна за другой в поле мысленного зрения начали появляться строки сообщений.

Обнаружен неизвестный тип нанитов.

Функции неизвестны. Для анализа совместимости требуется абсорбция. Осуществить?

Игнат непроизвольно отдернул руку. Покалывание пальцев не прекратилось, лишь медленно таяло ощущение холода.

Чужие наниты. Рискованно. По степени воздействия на организм они могут оказаться куда более опасными, чем генетические модификаторы.

Но и бросать на берегу неизвестные образцы нанотехнологии — глупо.

Пока он соображал, что может послужить безопасным контейнером для сбора и хранения биокибернетических образцов, интерфейс снова полыхнул тревожными сообщениями:

Нарушение герметичности скафандра.

Проникновение на молекулярном уровне.

Игната охватила непроизвольная дрожь. Его мгновенно начало лихорадить, но не от испуга, — озноб был вызван экстренной необходимостью в энергии. Его собственные наниты, — пятая модификация, предназначенная для борьбы с опасностями такого рода, стремительно реплицировались. Судя по поступающим отчетам, они запечатали инородные микромашины в своего рода капсулы.

Угроза нейтрализована.

Внимание, вы получили три типа нанитов нераспознанной модификации и назначения. Предположительная совместимость от восьмидесяти до девяноста процентов. Для детального изучения требуется специальная аппаратура и хирургическое извлечение образованных капсул, либо добровольная абсорбция с последующим наблюдением.

Ставить опыты на себе Игнат не собирался. По крайней мере сейчас, без жизненной на то необходимости.

«Доберёмся с Идой до острова, тогда и решу, как поступить. Упырь наверняка сможет безопасно извлечь сформированные капсулы и изучить их содержимое».

Сферическое устройство, сконструированное инком из человеческих имплантов, он поместил в экранированный отсек бронескафандра. Пока Игнат разбирался с находкой, извлекая источник энергии, которым оказалась обыкновенная микроядерная батарея, неожиданно пришло сообщение об обновлении карты местности.

Он взглянул на полученные данные. Линия побережья пополнилась новыми топографическими деталями, поверх которых появилась непонятная отметка. Что она обозначает, Игнат понятия не имел.

Сеть, сформированная инком, отключилась. Уцелевшие во время схватки андроиды перестали получать указания и замерли, словно в нерешительности. Не у всех сохранились автономные программы поведения. Еще в самом начале войны техносфера побережья подверглась разрушительному воздействию средств контркибернетической борьбы, — вот почему человекоподобные машины многие годы провели в своего рода «стазисе», постепенно ветшая под наносами песка и гравия.

Сейчас многие из них пытались перезагрузиться с резервных копий. Что из этого выйдет пока оставалось неясным, да и мало волновало Игната.

Пока он осматривал чуждый биокибернетический организм, Ида окончательно освободила свой скафандр, сняв все вплавленные в камень бронепластины, сменила пару приводов и вывела механический экзоскелет из руин, поставив ему задачу на самостоятельное сканирование и контроль окрестностей. Локальная карта местности предельно детализировалась в радиусе двух километров. Никакой опасности автоматика не обнаружила.

Поблизости скрипнул гравий. Игнат, закончив осмотр, и убедившись, что чуждые колонии нанитов по-прежнему нейтрализованы, обернулся.

Девушка, не обращая внимания на уцелевших андроидов шла краем заполненного песком бассейна.

Ее манил шум прибоя. Погода стояла тихая и безветренная, но у океана своя жизнь. Он — стихия. Ветра́, дующие в сотнях километров отсюда, поднимали волны, и даже в полный штиль они, ослабевая, все же докатывались до линии побережья.

Заброшенный пляж бугрился утонувшими в песке угловатыми обломками бетона, кое-где темнели принесенные океаном древесные стволы и почерневшие корневища, линию прибоя обрамляли выброшенные на берег, остро пахнущие йодовые водоросли, но оставались и относительно чистые участки. Огромные глыбы песчаника, нехарактерные для скалистой местности, были явно завезены издалека и сложены на берегу, образуя несколько сообщающихся между собой гротов. Из их прохладных глубин, отдаваясь звонким эхом, доносился звук родника или небольшого водопада.

— Ида, ты куда?

— Игнат, смотри, море! — донесся по связи ее восторженный, полный сокровенного предчувствия голос.

За несколько метров от кромки прибоя она на миг остановилась, а затем шагнула навстречу пологим волнам.

Игнат не понимал и не разделял ее восторга. Его обескуражила неожиданная беспечность Иды, ведь, несмотря на произведенное сканирование, поблизости вполне могли таиться различные опасности.

Она зашла по колено в воду, наклонилась, взяла нечто аморфное.

В руках девушки вяло шевелилась огромная медуза. От тепла человеческих ладоней внутри упруго-студенистого тела внезапно проявились тонкие прожилки света, похожего на неоновый. Они пульсировали, разбегаясь от центра к периферии.

— Ида, ну-ка брось ее сейчас же! — Игнат, чувствуя, как сковывает его движения массивная бронированная оболочка, тоже вышел из бронескафандра, и поняв, что девушка его не слушает, повторил, уже громче:

— Ида, брось ее! Она же опасна! Может обжечь руки!

Ближайшие андроиды оборачивались, словно искали взглядом, где же эта маленькая непослушная девочка? Им было невдомек, какое безграничное, неописуемое счастье, испытывает она. Слова Игната воспринимались в фоне, отдаленно, блекло, словно относились не к ней. Ида действительно ощущала легкое жжение в ладонях, но метаболический имплант справлялся.

— Игнат, посмотри какая красота!..

Она обернулась, и ему расхотелось делать досужие замечания.

Взгляд Иды лучился незамутненным детским восторгом. Ей было неважно, что происходит вокруг.

Игнат тоже вошел в воду. Ида осторожно отпустила медузу. По ее губам скользила мечтательная улыбка, и ему вдруг подумалось: а может в этом и заключен смысл бытия, который мы все так отчаянно ищем? В искренней улыбке, в ощущении восторга и счастья, которые стерли с ее лица усталость, напряжение и тревогу, сделав их мягкими, женственными?

Он знал совершенно другую Иду, но сейчас шероховатую сталь ее души, выкованную в боях, как будто окутала дымка нежности к окружающему миру.

Уже вечерело. Солнце клонилось к закату, поднялся легкий ветерок, поверхность воды в бухте подернулась темной рябью.

Последствия гиперпространственного перехода и схватки с инком внезапно навалились чувством усталости и голода. Срочно ремонтировать экипировку, затем вновь облачаться в бронескафандры и шагать за сотню километров, к окраине технопарка, не выглядело здравым решением.

Ида прислушалась. Ее внимание привлекло журчание воды, доносящееся из искусственно созданного грота, сложенного на берегу из огромных не обработанных глыб песчаника.

— Есть хочется, — сказала она.

Он кивнул, заметив:

— У нас полно припасов.

— Сублиматы и концентраты? Не хочу. Не сегодня.

— Тогда синтетическое мясо?

Она улыбнулась, украдкой взглянув на него.

— Давай так, — сказал Игнат, — я сейчас установлю охранный периметр. Сегодня отдохнем, а завтра в путь.

Ида обрадовалась. У нее кружилась голова, но не от усталости, а от обилия впечатлений. Солнце уже коснулось горизонта, окрасив окрестности в багрянец. Вода казалась темной, почти свинцовой.

— Забери управление моим скафандром, — попросил он. — Установи режим автоматической охраны.

— Хорошо, — Ида дистанционно подключилась к сервоприводной оболочке, ставя задачу встроенной кибернетической системе. Раздался шелест приводов, и бронированная фигура отправилась на указанную позицию, откуда легко контролировать пляж и подступы к нему. Второй бронескафандр застыл недалеко от грота. Технический серв тестировал его приводы и менял бронепластины.

Силуэт Игната растворился в быстро сгущающихся сумерках. На самом деле после вживления армейского импланта он стал неплохо видеть в темноте. По желанию мог обострить обоняние и слух. Устанавливая датчики, он то и дело поглядывал вокруг, но следов микроскопических червоточин или других аномалий не заметил.

Ида тем временем вошла в сумеречное пространство, сложенное из глыб песчаника. Они плотно примыкали к известковым скалам. «Наверняка гроты созданы искусственно, как часть парка развлечений», — подумала она, заметив некие «первобытные» детали интерьера. Из дальней стены бил родник. Чистая, холодная вода собиралась в каменной чаше. У входа был выложен круг из камней. По-видимому, в нем разжигали огонь. Зачем? Она не смогла ответить на заданный себе мысленный вопрос. Сознание «Одиночки», сформировавшееся на вулканической планете, среди избыточного жара недр, не находило смысла в разжигании и поддержании огня.

Подле импровизированного «очага» располагались вырезанные из того же песчаника элементы массивной «меблировки». Стол в виде каменной плиты и грубые подобия сидений. Она откровенно не понимала, зачем все это? Реконструкция быта первобытных людей? Некая диорама, где сейчас отсутствовали персонажи из каменного века?

С точки зрения привычной для «Одиночки» логики, гроты не имели никакого практического смысла. Здесь было сыро, холодно, некомфортно… но взгляд невольно зацепился за трухлявую поленницу, сохранившуюся с давних времен, и мысль вдруг скользнула по нитям ассоциативного мышления, от скептического анализа к острым, недоступным ранее эмоциям.

Ида растерялась, внезапно осознав: получить человеческое тело, но продолжать мыслить, как кибернетическая система, — это нонсенс. В окружающем наверняка скрыт некий потаенный смысл, раскрывающий одну из тайн человеческого восприятия.

Еще раз обратив внимание на след золы и углей, она последовала наитию, вышла наружу, окинула пристальным взглядом линию прибоя, и принялась собирать выброшенные волнами обломки дерева.

Игнат невольно обернулся, заметив на берегу термальный всплеск. Рука рванулась к оружию, но ничего опасного не происходило. Просто появился какой-то источник горения. Он установил последний из датчиков периметра и быстро пошел назад.

На входе в грот, плененный кругом каменного очага, полыхал огонь. Языки пламени полностью изменили восприятие холодного каменного убежища. Их отсветы причудливо метались по стенам. Искры рвались вверх и гасли во тьме.

Иды нигде не было видно. Он прошел мимо костра, ощутив жар, который через пару шагов трансформировался в приятное тепло, создающее некий уют. Журчал родник. Скрывая угловатые очертания камней, недалеко от очага выделялся участок вспененного покрытия, — мягкого и удобного, созданного при помощи аэрозоля. Рядом притаился полевой молекулярный синтезатор, а над огнем шипели нанизанные на металлические прутья ломтики синтетического мяса, источающие аромат, от которого у него вдруг закружилась голова.

Уже окончательно стемнело. Вне освещенного костром пространства в небе ярко сияли звезды.

…

Ида разделась и вошла в воду.

Бездонная ночь кружила над головой бархатистым теплом, но океан оказался прохладен. Ощущение острое, как бритва. Кожу невольно стянуло мурашками. Босые ступни чувствовали прикосновение водорослей, неровности дна, каждую песчинку и камушек.

Она нырнула, едва не взвизгнув. Морская вода поначалу обожгла, а потом стала даже приятной: она омывала разгоряченное тело, даруя ошеломляющие ощущения.

— Игнат! — она вынырнула. — Игнат, иди купаться!

Он показался на границе света и тьмы, замер, глядя на Иду, а затем, не сказав ни слова, преодолев глубочайшее замешательство, по эмоциональному напряжению граничащее с шоком, снял одежду, какую обычно носят под скафандром, и пошел навстречу волнам.

Ида невольно затаила дыхание, глядя, на его мускулистую фигуру, облитую лунным светом.

…

Через некоторое время, еще не до конца преодолев обоюдный шок, они вышли из воды. Неприятный холод тут же охватил ознобом, но тем резче ощущалось тепло костра. С каждым шагом редела тьма. Капли воды щекотливо сбегали по коже. Холодный лунный свет сменился теплыми, мятущимися отсветами пламени, они вошли в грот, уже не воспринимая его обстановку как нечто чуждое и примитивное.

Благодаря ярко пылающему костру здесь было тепло. Дым относило наружу, ведь огонь горел при входе, отсекая ночь, оставляя лишь уютное, озаренное мягкими сполохами замкнутое пространство.

Обнаженные, но свободные от условностей, они не испытывали ложного стыда, лишь крайнее замешательство момента читалось во взглядах. Нечто, не поддающееся осмыслению и контролю, одновременно окатывающее жаром и дрожью, сминало их рассудки, заставляя сердца биться глухо, неровно.

Потрескивало пламя. В ночной тишине слышалось пение птиц и отдаленный рык какого-то зверя.

Технический серв бряцал металлом.

Ида коснулась ладонями груди Игната, потянулась к его губам, и в следующий миг их поглотила безумная страсть.