Реинкарнация

Глава 7 Автопром и Громосека

…Что ещё мне, на первое время в прошлом — кроме одежды и денег, надо? Средство передвижения, конечно! Блин, на лошадях ездить я категорически отказываюсь! Был у меня в жизни один единственный отрицательный опыт, связанный с гужевым транспортом: поехал, как-то на своей «Волге» на рыбалку и застрял — причём глухо. До ближайшего села километров пятьдесят! Ну, думаю, минимум заночевать придётся…

Проезжающий мимо на телеге мужик наотрез отказался лошадью вытаскивать «Волгу», но предложил подкинуть меня до деревни — за трактором. Пока ехали, я проклял всё на свете! Хотя, телега была на резиновом ходу, но так — мне с непривычки показалось, медленно ехала, что я весь испсиховался… Даже, обратная езда — уже на тракторе «Беларусь», показалась мне, ну прямо таки — гонками «Формулы-1»!

Нет, надо что-то такое механическое — чтобы, хотя бы километров шестьдесят в час выдавала… В, конце концов, автомобиль уже сравнительно давно изобрели — многие его, если и, не видели — то, хотя бы про него слышали. Так, что я чё? Не могу уже «из Америки» автомобиль себе «привезти»?

А, какой автомобиль? Я б, конечно, свою «Волку» на части разобрал, «отксерил», «там» собрал и ездил себе на здоровье… Но! Боюсь, она будет выглядеть в девяностых годах девятнадцатого века, как летающая тарелка марсиан. Сразу спросят: «Где взял? …Из Америки привёз, говоришь?! Не пи…ди!!!» Нет, не пойдёт! Тем более, кузов «Волги» не разбирается, а целиком… А, целиком он в портал не влезет!

Так, что из современного мне ничего не подойдёт — разве, что какой-нибудь скутер или квадрацикл, а это не солидно — с моим то ростом! Надо, что-нибудь такое — более примитивное, что ли… Хотя бы, типа советской «инвалидки»… Главное — чтоб разбиралась — чтобы через портал по частям пронести. Где взять?

А, не пора ли посетить Автопрома Петровича? Итак, в город моей студенческой молодости — в Тверь!

На самом деле, Петровича звали Виталий. Я работал у него на СТО после окончания ВУЗа. Ну, во-первых: устроиться куда-то ещё, было довольно сложно — начало девяностых, «пАнимаеш»… Во-вторых: я сам был полон идей, энергии и прочей подобной хрени — молодость, однако! А Автопром был личностью — таких молодых и лопоухих энтузиастов — как я тогда, притягивающих.

Я про него и про его ныне покойного папаню — тоже имеющего, точно такой же сдвиг по фазе, ещё в юности знал! В журналах «Техника-Молодёжи», «Моделист-конструктор», «Юный техник» и «За рулём» про них читал — которые, мне мой отец выписывал — стремясь пробудить во мне страсть к прекрасному… К технике, то есть — чтоб я не шалопаем вырос, а стал — как дед мой и он — мой отец, инженером! …Эх! Не всё так однозначно, по ходу — и, среди инженеров встречаются шалопаи…

Ныне упокоившийся, батяня Автопрома — заслуженный изобретатель и рационализатор СССР, всю свою жизнь проработал на военном заводе производящем бронетранспортёры — знаменитые «БТР-60» и «-70». И, всю свою жизнь — на досуге, мастерил самодельные автомобили. Когда подрос сам Виталий Петрович, он к своему папане присоединился — наследственное заболевание, по ходу! Передающееся генетически от отца к сыну… А, вот к внуку не передалось! Петрович был давно уже — ещё при «старой власти», разведён и всё сетовал при каждом удобном случае, что подросшим детям его изобретательские головняки были до одного места:

— Ни в деда, ни в отца… А в кого? — недоумевал он, перебрав коньячка, — в залётного молодца, что ли?!

В ответ я всячески утешал его и приводил примеры из монаха Менделя с его дрозофилами: типа, наследственный признак в третьем поколении «засыпает», но проявится — обязательно проявится, в последующих! Мол, были случаи, когда у совершенно белой пары, вдруг рождается абсолютно чёрный ребёнок… Это, типа, не оттого, что один из этой пары переспал с негром — хотя такое тоже случается, просто кто-то, когда-то — из их предков, был чистокровным негром. И, вообще — всё человечество родом из Африки, так что…

Прикалывался конечно, издевался я над ним — втихушку, даже… Но, странное дело! Автопрома, вроде дураком назвать трудно — но, в данном случае он мне верил! Как говорил мне неоднократно Мозгаклюй: «Легче всего убедить в чём-нибудь того — кто сам, хотя бы втайне от самого себя — подсознательно, хотел быть убеждённым в этом…».

Не имея возможности сушить мозги прямому потомству, Автопром с лихвой наверстал, суша мозги мне. В принципе, я не в обиде на него — в «железяках» я стал «кое-что» соображать! Так соображать, что из старенькой «двадцать первой» Волги, сотворил настоящее чудо автопрома! Это не я сказал — это многие сведущие люди так мне говорили и предлагали за неё сумму, равнозначную стоимости нового представительского «Мерина». Жаль вот только, что этим дело и кончилось и, в дальнейшей жизни мне это не пригодилось…

Хотя, конечно, я несколько несправедлив к Виталию Петровичу и его батяньке, с позиции сегодняшнего послезнания подтрунивая над ними. Это сейчас они выглядят эдакими тихопомешанными идиотиками — а, тогда таких чудаков полным-полно было! Пробеги своих самопальных авто устраивали, в телепередачах участвовали — «Это Вы можете», помню одну…

Как, же, блин, давно это было! В детстве, я тоже — начитавшись этих журналов, хотел стать одним из них — из этих «чудиков», изобретателем то есть — как Виталий Петрович. Были у меня кой-какие идейки — ребяческий наивняк, конечно… Поэтому, когда я его в Твери — после окончания Технологического, совершенно случайно встретил и познакомился, понятное дело — сам напросился к нему на работу. В Тверь Петрович переехал чтоб — ни мало, не много, в духе новых времён и веяний, построить собственный автозавод!

Прозвище «Автопром», Петрович получил не от меня, честное слово! Просто он, так анус рвал себе и окружающим за отечественную автомобильную промышленность, так — чуть ли, не с пеной у рта, всем доказывал, что наши «Волги», «Жигули» и прочие «Запоры», лучше ихних «Мерсов», «Тойот» и прочих «Фордов» — что, окружающие его так и, прозвали: «Отечественный Автопром». Со временем приставка «Отечественный» за ненадобностью отпала — так как, в страну потоком хлынули иномарки и, Виталий Петрович спорить перестал… Но, прозвище «Автопром» осталась.

Сказать, что Автопром мне мало платил — значит, вообще ничего не сказать! Почти пять лет я с кваса на хрен — и, в обратном порядке, перебивался… Впрочем, тогда это было повсеместное явление: все так жили — кто не вписался в законы рынка и, сам Автопром в том числе.

Ничего у Автопрома с собственным автозаводом, конечно, не получилось… Но, надо отдать должное — кое чего, он добился! Проявилась у него всё же — из-за крайней нужды, деловая хватка. Виталий Петрович был нынче владельцем нескольких СТО — как в самой Твери, так и по всей области. Кроме того, у него было нескольких заправок — одна даже в Москве… Ещё, Автопром занимался реставрацией ретро-автомобилей — ему, даже из-за границы заказы были! Так я с Американкой и, познакомился — когда её папа Джон, ветеран Вьетнама, приехал к нам «Бьюик» девятьсот лохматого года подшаманить. У нас, оказывается, дешевле и качественней. Ну и, заодно любимой дочке страну поверженного врага показать…

У самого Автопрома, тоже — нехилый музей подобной старой рухляди, со временем образовался! Одна из самых больших в постсоветской России коллекций ретро-автомобилей. Киношники наши, кстати, частенько у него экспонаты на прокат берут — для съёмок своих говённых фильмов. Моя «Волга», тоже оттуда происхождение имеет — ею Автопром со мной вместо зарплаты за год расплатился… Жук, короче, ещё тот!

Автопром вдобавок крутился на тюнинге крутых тачек. И, не только тачек! Помню, трудился над БТРэром, купленным — за каким-то хером, одним «новым русским» с конкретно сдвинутой крышей. Что получилось — словами не описать, ну просто девятое чудо света на восьми колёсах! Гаишники во всей округе и далеко за её пределами, поди — до сих пор конкретно заикаются и реально писяются от любого шороха…

Ну и, наконец, мечта Виталия Петровича об собственном автозаводе частично сбылась: он штучно делал уникальные плавающие вездеходы на пневматиках низкого давления — как двух-, так и трехосные. У геологов, нефтяников, богатых охотников и рыбаков такие пользовались определенным спросом. Стоили они, конечно, хоть и, не столько — сколько яхта Абрамовича, но тоже немало… В лучшие годы — и, до мелкосерийного производства дело доходило! По три-четыре машины в месяц.

Вообще-то, в прошлом, мне одному чего-либо добиться сложно будет! Нужна команда — это бесспорно… Неплохо было бы, конечно — Автопрома «туда» затащить, но навряд ли получится. Он и, тут неплохо устроился — к тому же, ему уже за далеко шестьдесят…

Ладно, это всё потом — сначала надо бы самому «там» прочно заякориться. Но, вот умелым помощником обзавестись — не помешало бы… Вот, была у меня мысль — шуточная, конечно, захолопить тех мужиков. А, на хрена, спрашивается? Они умеют только копать да носить. А, мне бы какого рукастого — чтоб быстрее ремонт в Замке сделать! Да и, потом — найдётся, чем ему заниматься… Может, бомжа какого отсюда привезти?

…А, чё? Есть такой на примете, причём, там же — в Твери! Если, он ещё жив, конечно… Я прозвал его «Громосека», за его одну исключительную особенность: когда он трезвый, то у него обыкновенный голос — как и, у большинства. Но, стоит ему только чуть на грудь принять, как прорезывается мощнейший бас. Так я с ним и, познакомился. Помню, только недавно устроился к Автопрому… Сидим с мужиками, трещим о том, о сём… Короче, рабочий день в полном разгаре. И, вдруг такой мощный рык. Я, спрашиваю, в непонятке:

— А это, что за Громосека ещё, сюда пожаловал?

И, тут из-за угла выныривает эдакий шпендик — «полтора метра с кепкой, на коньках»… Голова, правда — большая и круглая и, лысая, вдобавок. Мужики, как-ак грохнули! Шпендик постоял, посмотрел на нас и опять, как рявкнет басом:

— Что, суки, ржёте? — последовал второй взрыв хохота, с потолка посыпалась штукатурка, из окон — осколки разбитого стекла…

Ну, это я спиз… Преувеличиваю, конечно! Но не сильно.

Это, оказывается, Борис Михалыч — так по-настоящему Громосеку звали, на работу — после недельного запоя, опохмелившись по дороге, пожаловал!

Громасека, был, не побоюсь этого слова, мастером на все руки! Он из тех редких умельцев, кто мог сверлом пилить, а пилой сверлить… От таких, как он часто — работа целого завода во времена Советского Союза зависела!

Самое интересное, что Громосека — в последнее время при Союзе, мастером производственного обучения в какой-то «фазанке» работал. Когда я не поверил ему на слово, Борис Михалыч мне несколько дипломов притащил. Оказывается, он и в конкурсах среди мастеров производственного обучения участвовал, первые места занимал!

За золотые руки Автопром и, терпел его всё увеличивающиеся по длительности запои. Несколько раз он его лично отвозил Громосеку на лечение, но ничего не помогало. Держался, в лучшем случае — полгода. Потом срывался, вообще, с катушек… Чем дольше не пил, тем продолжительнее были его запои. Было дело и, в дурке белочку лечил! Жена с детьми от него, ещё при мне сбежала… Или, наоборот, его выгнала… Не помню точно. Последний раз, когда в последний раз звонил Автопрому — в прошлом году, я что-то вдруг вспомнил и спросил у того про Громосеку.

— …Как свою однокомнатную пропил, вообще — до мусорных бачков дошёл! Иногда, зимой у нас появляется, погреться, да на спиртяшку насшибать. Не так давно — года два или три назад, его кто-то чехлам в рабство продал… Сбежал через три месяца, говорит. Но, я думаю — при спецоперации, какой, освободили. Тоже мне, беглец из Алькатраса, нашёлся! Недавно начал не один — а, с кодлой таких же бичуганов заявляться… Приказал гнать взашей всех их, на хер!

Автопром встретил меня, как родного. А, мою машину — ну, как очень родную! Долго ходил вокруг «Волги», похлопывая и гладя её по разным местам:

— Ничего себе! Бодрячком, бодрячком… Бегает, ещё старушка…, — типа, не верил, что впаренная им мне лохматина ещё на ходу!

Потом, разумеется, была пьянка, с последующей традиционной банькой с девочками… Автопром, то оказывается, ещё ого-го! Как, говорится в народе: седина в голову — бес в мошонку… Рано я его в старики записал!

Наконец, через два дня, отойдя от возлияний, я закинул удочку:

— А, я к тебе по делу, Автопром!

— А я то, старый дурень, думал ты просто соскучился…

«Старый козёл ты, а не дурень!», — вспомнил я, что Виталий Петрович вытворял с девками в сауне.

— Ну и, соскучился тоже… По делу!

— Ну, слушаю… Что, там у тебя?

— Хочу заказать тебе машину… Самоделки делать ещё не завязал?

Автопром изогнул дугой бровь и, потёр азартно ладони:

— О! После дождя клиент повалил! Тебе, то зачем? Ах, да! Ты же у нас рыбак… Неужели, разбогател до такой степени?

— Так, будешь делать мне машинёшку на заказ или времени у тебя нет?

— Времени то, как раз — хоть …опой ешь… Кризис, мать его — клиент не идёт! Хоть увольняй своих, а жаль… Такой коллектив подобрался! — Автопром, аж причмокнул, — Ну, что там тебе? Любой каприз за ваши деньги!

— Так: бери ручку, лист бумаги и записывай…

— Не надо ручку и бумагу — у меня компьютер есть! Сейчас, подожди, загрузится… Эх, Вова! Нам бы такой в то время — когда начинали, помнишь?

— Как, не помнить…

— Раньше то, всё на бумаге чертили, на калькуляторе считали, да головой додумывали. А, сейчас такие программы! Сама рассчитает, сама начертит, только говори ей, что хочешь. Была б, такая тогда у нас — может, всё бы и получилось…

— Ты, что…? Всё это? Всё это усвоил?!

— Да, нет…, — Автопром смутился, — чтобы это усвоить, надо мозги с детства по-другому сушить, чем у меня засушены! Есть у меня пара толковых ребят — вот они с теми программами и, занимаются. А, я просто задания им пишу, что проектировать. Я ж, говорю — жаль терять такой коллектив! …Ну, диктуй! Чего тебе надобно, старче…

Я собрался с духом и начал диктовать:

— Диктую, держись покрепче за клаву: мне нужна такая машина, чтобы — как детский конструктор, разбиралась-собиралась и, размеры самой крупной детали или узла, не превышали длиной два метра…

У Автопрома очки — прямо на глазах, полезли на лоб. А, сами глаза размером стали похожи на фары моей «Волги»:

— …Ё!!! …Ёкарнный бабай! Тебе, это на что?

— Ха-ха-ха!!! Ты бы видел свои глаза, Виталий Петрович!

— Вова! Ты что, прикалываешься?

— Какие приколы? Пиши дальше: вес каждого узла должен допускать переноску его одним человеком…

— Ты, хоть понимаешь, во что это тебе встанет?

— Дойдём и, до этого… Пиши дальше, не отвлекайся! На вид автомобиль не должен напоминать современный. Скорее, он должен напоминать самые первые автомобили — конца девятнадцатого века. Естественно, никаких пластмасс и прочих современных материалов — особенно на видных местах…

— Надо в Инете новости посмотреть! Может, сегодня в дурдомах день открытых дверей…

— …Конструкция должна быть простой и надёжной. Ремонтнопригодной, чтобы можно было починить без специального оборудования. Максимальная простота — даже примитивизм! Число мест, кроме водительского — три. Ну и, плюс возможность перевозки небольшого груза. Скорость… Ну, если средняя около шестидесяти будет, а максимальная около восьмидесяти — то это очень хорошо будет. Подвеска должна допускать езду по грунтовым дорогам с предельно максимальной скоростью… Вообще, езда по асфальту для этой машины будет очень большой редкостью. Подумай над этим…

Автопром смотрел на меня… Ну, как, обычно смотрят на дурака, перед тем, как тот в лес убежит?

— Может сам, что ещё придумаешь. Но, повторяю, главные требования, это: возможность разборки-сборки, ничего современного — хотя бы снаружи и неубиваемость. Скорость там, и тем более комфорт, не так важны… Ну, что? Сделаешь?

— Сделаю, но скажи мне: на хрена тебе?

— Скидку дашь, скажу!

— Даю скидку!

— Кто, такие реконструкторы, знаешь? Вот и, я такой!

— Не п…зди, Вова. Если бы ты мне меч заказал, кольчугу там… Или, даже — танк, я бы может и, поверил! Бывали у меня и, такие клиенты…

— Реконструкторы, Автопром — они ведь, тоже разные бывают… Так будешь делать или нет?

— Буду, но фиг тебе, а не скидка!

— Да я, если честно и не надеялся… Ты же, известный жлоб! Надеюсь, дорого не запросишь, всё же — это, не твои чудо-внедорожники…

— Сколько запрошу, не знаю — такой ерундой не приходилось ещё заниматься… Но, с тебя предоплата — десять косарей зеленью. Вдруг, ты и вправду с дурдома сбежал — не работать же моим парням задаром.

— Да, не вопрос. Через сколько сделаешь?

— Ну, я думаю, максимум… Три месяца! Позвоню, короче…

Один вопрос, вроде, решил. Пора приниматься за второй:

— Автопром, а ты давно Громосеку видел? Живой, хоть ещё?

— Да, с зимы не видел… Живой наверное — если, уже не умер. А, на что он тебе? Не советую связываться.

— Помнишь, я тебе рассказывал, что живу сейчас в Солнечной Пустоши, а там климат, способствующий завязыванию с бухлом? Хочу его к себе туда забрать, годика на два. А, вдруг поможет? Ну и, сделать там мне, кое-чего надо… Пускай поработает — труд на моё благо, он всё излечивает!

— Не советую. Сбежит рано или поздно! Да и, ещё объявит — что ты его похитил и в рабстве держал. Сдвиг у него такой… Хрен разгребёшь с ментами потом!

— У всех у нас сдвиг, так что ж теперь? Надо дать ещё один шанс человеку. А, сбежать от меня там, ох, как нелегко ему будет…

— Ты, главное — убалтай его при свидетелях к тебе поехать. Чтоб, потом вопросов лишних к тебе не возникало ни у кого.

— Убалтаю. Ещё, не таких убалтывал… Так, где его найти?

— А, я знаю? Покатайся по местным свалкам, поспрашивай у тамошней «братвы»…

…«Братва» притащила мне Громосеку, как только увидела у меня в руках тысячу «деревянных», помогла затолкать его в багажник — на заботливо заранее подстеленную полиэтиленовую плёнку и спросила: не надо ли мне ещё кого — на мой выбор… Ответил, что надо, но два мужика зараз в багажнике не поместятся — не класть, же их в салон! Машину, потом не продашь — по причине вони. Сам то я, ничего — привыкну… Так, что давайте — пакуйте, а я следующей ходкой заберу.

А, вот вытаскивать Громосеку из багажника — чтоб затащить в баню, мне пришлось самому.

Принюхался… Заметно сам попахивать стал! Дааа… Надо будет потом постираться… Или, проще одежду выкинуть да купить новую? В бане заранее договорился — за немаленькие деньги, конечно, с тётей Валей — которую ещё со студенческих времён знал, чтобы помыли, постигли, побрили, продезинфицировали и переодели клиента в купленное мною нижнее бельё и спортивный костюм «Адидас». Китайский, конечно… На ноги ему купил дешёвенькие кроссовки, на голову — бейсболку.

Во! Стал походить на человека — а-ля, колхозный рэкетир конца восьмидесятых! Хм… Бейсболочка маловата будет.

Во время «процедур» Громосека начал приходить в себя — но, ничего не говорил, не буянил слава Богу — а, только тупо таращился вокруг и, мычал что-то своё. Из бани до машины, он уже шёл почти самостоятельно — я и две женщины из бани, только его придерживали с боков — чтоб с направления не сбился. Посадил на переднее сиденье, ехал потише: вдруг — чего доброго, отстегнётся ещё да, на ходу выпрыгнет.

Не выпрыгнул… Может, потому, что снова вырубился… До квартиры, что я снял, приехали — в общем то, без особых приключений. Приключения, вернее мои мучения, начались позже — вечером, когда Громосека начал приходить в себя.

Первым делом, Громосека, как встал, решил нассать в угол комнаты… Чуть не прокараулил! Пришлось взять его за шкварник и, тащить в туалет, а там — чуть ли, ему не направлять. После этого, он посмотрел на меня нехорошим, мутным взглядом и, как забасит:

— Нет, ну а ты, кто такой? Ты, что тут делаешь? Иди нах!!!

— Тихо, Громосека, соседей перепугаешь. Ты, что, меня не узнаёшь? Мы же, с тобой работали у Автопрома! Владимир Стерлихов — я.

— Владимир…? …Нет, не помню. Вован, есть что накатить?

Ну, понеслась пи….да по кочкам!

— На вот, тебе таблетку! Выпей — полегчает…

Купил я, на этот случай в аптеке противопохмельное лекарство. Хотя, в их сильнодействие я не верю — явно, не тот случай…

— Таблетку??! Иди, ты нах! Я спрашиваю, есть, чё вмазать?!! Ты, чё? Тупой?

— На, вот, воды попей…

В воде я тоже таблетку растворил… На, как раз — вот этот случай. Выпил он воды:

— …Где, это я?

— У меня дома, не на своей же помойке.

— А, ты кто такой? Иди нах!

Адресованная другу, ходит песенка по кругу… Очень быстро мне это начало надоедать:

— Кто, кто… Дед Пихто!

— Слышь, Пихто, дай чё накатить! Будь человеком, а…

Захотелось «дать» ему в ухо, да так — чтоб, сразу с копыт, но я вежливо предложил:

— Вот, водичка свежая — только что из-под крана…

А, что если сдохнет, не опохмелившись? До фуя таких случаев… Блин, не продумал я это дело! Будем надеяться, таблетки помогут: недаром у них цена — мама не горюй! Дороже, чем у «Виагры», наверное…

Опять послал, но воду, с растворённой таблеткой, всё же выпил… Блин, ну когда же его отпустит! Не дай Бог, соседи ментов вызовут, если поднадоест слушать в ночи его шаляпинский басок.

— Ты, что, меня похитил? В рабство?

— Похитил, похитил… В рабство, в рабство… Попей, вот водички и на фазенду.

Да… Если соседи ментов вызовут, то у последних ко мне будет очень много вопросов!

Я смотрел на него и думал: «Это же надо, так умудрился довести себя до нижней точки! Они же с Автопромом, практически, ровесники. Тот то, ещё по девкам скачет — как козёл, а этот — кусок …овна, никак больше не назовёшь». На вид, даже — лет семьдесят дашь, если не больше. На левой руке двух пальцев не хватает — мизинца и двух фаланг безымянного, на ногах, тоже — половины пальцев нет. Отморозил, не иначе, зимой по-пьяни.

«Отпустило» Громосеку только утром. Намаялся я с ним, нет слов… Почти упаковку чудо-пилюль на него извёл! Слава Богу, хоть соседи ментов не вызвали. То, ли звукоизоляция такая хорошая, то ли соседи с дефектами слуха попались…

— Есть, что-нибудь пожрать, Вова?

Ура! Заработало!!!

— Конечно, Громосека, есть! Для тебя у меня есть «Ролтон». Счас, я тебе его запарю…

Не чёрной икрой, же, его в самом деле, кормить! Не привыкшие они к чёрной икре. Ещё, в машине обделается. А, вот бичпакет ему — в самый раз будет.

Слопав, тарелку горячего супа быстрого приготовления, Громосека сильно вспотел и, вырубился. Я, даже, немного испугался, не умер, ли? Нет, просто спит. Я тоже перекусил слегка — тем же «Ролтоном», и — одним глазиком, вздремнул…

Продрых, алкаш чёртов, до обеда! Проснувшись, мы с ним пообедали, чем Бог послал, то есть — теми же «опарышами» и, у нас состоялся конструктивный разговор. Громосека, был вполне вменяем, хотя, его не по-детски колбасило — руки так и, ходили ходуном. А, не зря ли, я с ним мучаюсь — будет ли с него толк? Надежда только на чудодействующие свойства Солнечной Пустоши…

— Ты давно на себя в зеркало глядел тревёзлыми глазами, Борис Михалыч?

— ???

— Глянь, вон на себя в зеркало!

Погляделся на свой облик в хозяйском старомодном трюмо и чуть ли не расплакался, а я добавил:

— Знавал я нескольких покойников — недельно давности, так у них видон получше твоего был! По ходу, тебе уже недолго осталось это небо коптить…

— …Вова, закурить не найдётся?

Зная, что Громосека ещё и курит, я купил блок самых дешёвых сигарет, что нашёл в первом же магазине:

— Найдётся… Вот тебе «Донской табак» — покопти напоследок.

— …Борис Михайлович, я тебе делаю предложение, а решать тебе: или ты работаешь у меня два года в месте, где климат способствует излечению алкоголизма. Или, если мы с тобой не договариваемся, возвращаешься на свою помойку и, скорее всего — скоро подыхаешь. …Ну, чё? Думай быстрее, Михалыч!

Во взгляде Громосеки мелькнул лучик надежды:

— Что, вправду, есть такое место?

— Есть! Я что, врать тебе буду? Солнечная Пустошь называется. Район такой, в Нижегородской области, районный центр — Солнечногорск.

— Да, что-то такое слышал…

Клюёт!

— Там, даже наркоманов, лечить начинают! Тебе, тем более попробовать стоит… Да и, что тебе терять, сам подумай?! На крайняк там останешься бичевать — там климат помягше…

— Предлагаешь у тебя работать? В рабство, что ли загоняешь? Так, я уже был в рабстве — у чеченов. Сбежал! И, от тебя я сбегу!

Тьфу, на тебя! Громосека был неподдельно горд. Действие таблеток прекращается, что ли?

— Какое, на хрен, «рабство»? Давай, я тебе чаю налью — за чаем разговор всегда продуктивнее получается, чем насухую…

— …Какое, Громосека, на хрен, рабство?! Ты работаешь у меня два года по договору, который ты читаешь и подписываешь у нотариуса… У тебя есть документы? Нет? Дело осложняется… Ну, ничего! Подписываем при свидетелях, которым ты доверяешь. Ты Автопрому доверяешь?

— Виталию Петровичу доверяю, как родному!

— Как, замечательно, то! Так, вот… Работаешь у меня два года, всё по закону — восьмичасовой рабочий день, пятичасовая рабочая неделя — то, да сё… Отпусков давать не буду, ты уж извини — компенсирую при окончательном расчёте деньгами.

— Что за работа? Шлакоблоки лить? …Не, не потяну — силы у меня уже не те.

Как будто, были у него когда-то «те» силы, Квазимодо семимесячное!

— Не… Работа — как раз по твоей квалификации! Пока, мне по ремонту особнячка помогаешь, а там — дальше, посмотрим. Полностью на моём обеспечении будешь! Денег я тебе на руки давать не буду, ты уж извини — сбежишь и снова забухаешь. Но, через два года — день в день, восстанавливаю за свой счёт твои документы и покупаю тебе квартиру в Солнечногорске. Будешь жить себе, поживать и пенсию получать! Может, бабку себе, какую заведёшь… Бабки там у нас — ну, просто огонь! Кровь с молоком. Ну, очень сексапильные бабушки, короче. Сам иногда к ним заруливаю… Такое вытворяют! Ну и, как тебе?

Квартиры в Солнечногорске, совсем ничего стоят — не обеднею, если что…

Громосека задумался.

— Ну и, чё ты завис? На помойке тебе лучше будет, что ли? Вот тебе договор, читай… Что тебе в нём не нравится?

— Да, я без очков не вижу…

— Ладно, поехали к Автопрому, он тебе прочитает. По дороге очки купим… Опять, что-то не так?

Громосека очень жалобно посмотрел на меня:

— Нет, не получится… Не смогу я жить, Вова, без неё — без водки то… Будь она проклята!

А, ведь и, правда, не сможет! Не держать же, его до конца жизни на этих пилюлях — разорюсь, на хер… Не продумал я этот момент!

— Ну и, сколько тебе водки в сутки надо, для полноты счастья? Но так, что бы ты и, трудоспособность не потерял?

— Ну, литр…

— Сколько? Литр?! Да, спорю на барбариску — тебя уже со стакана вырубает! В, общем, так: на пробу, первое время — стакан утром и стакан вечером. Потом, будем пробовать снижать дозу… Идёт?

— Маловато, конечно…

— Иди, на своей помойке поторгуйся. Так, идёт или нет? Не слышу!

— Да идёт, идёт. Но, чтоб стакан был двухсотграммовый, без обману…

Так, второе дело сделано! Ну, почти…

— И, это… Две пачки сигарет — вот таких, в день! — спохватился Громосека.

— Какой разговор, Михалыч! Забирай вот, весь этот блок. Посиди, пока… Чай попей. Он полезный для тебя — в нём много витаминов, а я пока договор перепишу.

Конечно, без нотариуса договор — филькина грамота. Но, всё же — пусть лучше, хоть такой будет…

Дальше всё пошло, как по маслу. В присутствии Автопрома Виталия Петровича и, ещё трех — обалдевших от вида практически трезвого Громосеки свидетелей, был зачитан и, потом подписан мною и Громосекой Борисом Михалычем, означенный договор в количестве трёх экземпляров. Присутствующие в предшоковом состоянии свидетели, тоже расписались. Один экземпляр был оставлен у Автопрома и, по одному досталось мне и Громосеке.

Попрощавшись с Автопромом и другими работниками отечественного автосервиса, мы с Громосекой, выехали в Солнечногорск. Уже за Тверью, я вспомнил:

— Автопром Петрович, — звоню, — самое главное то, я забыл сказать!

— Что там опять у тебя, баламут-реконструктор?

— Мой любимый цвет — чёрный!

— Ааа! …овно вопрос. Сделаем!

Теперь осталось придумать, как Громосеку в прошлое переправить, причём, так — чтоб, ни он этого не заметил, ни мой «персонал». Ну, первое решается довольно просто! Когда мы уже ехали по степям Солнечной Пустоши и, до Замка оставалось всего ничего, я остановил «Волгу»:

— Что, Громосека, «по-маленькому» или «по-большому», не хочешь?

— Да, давно уже, Вова терплю…

— Ну так, давай выходи и, налево… Или там, направо — без разницы.

Когда, он свои «дела» сделал — как бы между делом, сочувствующе спросил:

— Что, Михалыч? До сих пор, поди, колотит?

— И, не спрашивай, блин! — поклацал тот зубами, — конкретно колбасит!

— Вот же, беда… Что ж, делать то? Надо, что-то ж делать… Может, налить тебе — в счёт вечернего стакана? Или же дотерпишь и, как положено — после ужина накатишь?

Громосека заметно оживился:

— А, во сколько ужин?

— В восемь вечера.

Громосека мельком глянул на цифровой циферблат на панели:

— Не, давай сейчас накачу!

— Ну, как хочешь. Вечером только, предупреждаю — не проси! — наливаю ему полный гранённый стакан, — держи, Борис Михалыч! Вот, только закуси, извини, нет… Минералкой вот запей.

От сильногазированной минералки его вернее с копыт сшибёт.

— Ну, вздрогнем!

Громосека проглотил стакан водки со скорость унитаза, крякнул и поморщился:

— Крепка ещё Советская власть! Крепкая водка, блин…

— Ты запивай, запивай! — ещё бы, не крепкая! Сам, специально для этого случая, покрепче выбирал…

Ага, всё готов! Я же, говорил — со стакана его вырубает. Перетащил бедолагу на заднее сиденье «Волги». Надеюсь, не успеет за час обоссаться…

Теперь осталось решить вопрос с «персоналом». Мне крайне неудобно будет, если кто-нибудь увидит, как я мужика в подвал тащу. Нехорошие слухи могут пойти… П, чем объяснить?!

Так… Сейчас идёт пятый час… Адамсы по времени, скорее всего по «ящику» свой сериал смотрят. Котёнок после обеда в Интернете зависает — за уши не оттащишь… Да и, не попрётся она в гараж. Спец, в последнее время, после четырёх в тренажёрном зале пропадает — мышцу бранную качает. Но, всё же подстраховаться надо…

Звоню ему:

— Саша, я скоро приеду, скажи нашим, пускай приготовят всё… Ну, как обычно — ужин, банька, они знают. …А, ты не мог бы для меня кое-чего сделать?

— Сделаю, Владимир Фёдорович, что надо?

— Где-то я визитку важную потерял, по-моему — в том посёлке, когда в последний раз «воевали»… Не в службу, съезди в ту деревню, поищи пожалуйста!

— Да, конечно — прямо сейчас и слетаю, Шеф!

— Сильно не напрягайся, Саша. Найдёшь — хорошо, не найдёшь… Тоже, не смертельно. Ладно?

— Понял, Владимир Фёдорович.

Ну вот, теперь его часа два в Замке не будет…

Звоню Кате:

— Привет, Котёнок! Что делаешь? В Инете, всё пропадаешь?

— Так учусь, же. Сами ж, говорили: «Учиться, учиться и ещё раз учиться!»…

— А, это точно я говорил? Ну да, ладно. Точно учишься, а не в «Симс» играешь? Смотри, вечером приеду — строго проэкзаменую!

— Поиграем в строгого учителя и шаловливую ученицу?! Ура!!!

В принципе, идея то, хорошая…

— Кгхм… Нет! Просто проэкзаменую — без всяких шалостей! Хорошо ответишь — возьму с собой в баньку, плохо ответишь — отшлёпаю…

— Владимир Фёдорович, а нельзя ли всё вместе: в баньку с собой возьмёте — там проэкзаменуете и, отшлёпаете — там же?

Ну вот и, поговори с ней! …Но, сама идея то — однозначно хорошая!

Переброс Громосеки в прошлое произошёл, как нельзя лучше. Он сравнительно лёгкий, поэтому, я даже не устал — практически, когда его на плечах нёс. Об одном только мечтал, что б Громосека не обоссался в тот момент… Но, он молодец! Только пукнул пару раз — да и, то не очень громко. Положив Громосеку на туристический коврик на кухне, я вернулся в своё время.

А, в «своём» времени, мне нравилось всё больше и больше! Наконец-то, я дожил и до баньки с «девочками»… Девочка, правда, была всего одна — но, что она вытворяла после «экзаменов»! Часа два мы с Котёнком — как дельфин с русалкой, друг друга в бассейне вылавливали…

Неожиданно напомнил о себе младший племянник — Данила. Сначала, в тот же вечер, он позвонил и напросился в гости, потом его самого, на следующий день — после обеда, привезли на мамашиной машине. Несколько не ко времени… Ну, да ладно. Чем бы занять молодого человека — чтоб не шарахался без дела и, не искал приключения на свою неокрепшую задницу?

— На лошадях кататься умеешь? — спросил наобум.

— Умею! Года два конноспортивную секцию посещал… Мать заставляла. Ну и, потом сам иногда… Манеж посещал.

Я и забыл, что племянник у меня из «аристократов», а лошади у них — один из непременных атрибутов!

— Ну, поедем тогда — на моих лошадей посмотрим.

…Смотрел то он, в основном, не на лошадей, а на Лизу — дочь Бату, которая их пасла в отсутствие отца. Что-то, я про этот момент не подумал… Та, тоже хороша: то так, проедется, то этак… Лошадь, то на дыбы поставит, то кланяться заставит. Вот Данила, варежку до земли и раскрыл. По ходу, пропал племянник… Я бы на его месте, тоже, пропал: девка, хотя и лет, ей только четырнадцать — чертовски хороша! Смешение русской и калмыцкой крови породило ну, просто чудо природы! Таких естественно-тонко очерченных чёрных бровей, например, я в жизни никогда не видывал…

Нашлась и, для Данилы оседланная лошадь… Подъехал Бату, только я на него отвлёкся разговором, как смотрю — они, уже куда-то вдвоём ускакали. Ждал, ждал возвращения Данилы, да так и не дождался… Позвонил ему по сотовому:

— Данила, ты домой собираешься?

— Езжайте без меня, дядя Вова, я позже сам доберусь…

С тех пор он там — на конеферме, целыми днями зависал. Иногда, я поднимался на крышу Замка и наблюдал в телескоп: они, то спокойно рядом ехали, о чём-то мирно беседуя, то мчались куда-то сломя голову…

После того, как они перешли от бесед к поцелуям я, поймав Данилу, сунул ему под нос кулак:

— Смотри, Данила, не обидь девушку! Во-первых: ей лет всего — четырнадцать…

— Она ж, сказала — шестнадцать! — ахнул племянник.

— Четырнадцать! А, во-вторых: Лиза не какая-нибудь там, московская растаманка — к которым ты привык…

— В том-то и дело, дядя Вова, что Лиза для меня — это, не какая-нибудь там, московская… Растаманка! — твердо ответил Даниил.

А, в парне то, есть стержень! Как сказал бы папа Карлеоне…

По вечерам на конеферме, вообще — куча местной молодёжи собиралась на лошадях покататься и, вроде — Лиза с Данилой у них, что-то — типа тренеров были… Под чутким руководством Бату, разумеется. Раз, в тот же телескоп видел, как Данила с каким-то местным парнем дрался за конюшней и победил. Из-за Лизы, однозначно! Хм… В далёкой моей юности, дедушка неоднократно говорил мне: «Парень — он, до тех пор не парень — пока из-за девки не подерётся». А, он ничего… Жилистый, не дородный — как его отец, Герман.

Спрашиваю:

— Ты где так драться научился?

— Бабушка и дедушка… По матери. На каратэ ходить заставляли.

Собираясь, в очередной раз со Спецом поиграть в «войнушку», я пригласил Данилу.

— А, это где? — спросил он.

Я ему, как можно подробней объяснил.

— Ну, вы езжайте, а мы с Лизой попозже верхами доберёмся…

Ну, надо же! Будёновец хренов…

Не успели мы по магазину расстрелять, как они на звуки выстрелов прискакали и, к нам присоединились… К моему немалому удивлению и, некоторой даже досаде, Данила стрелял из «Сайги» очень даже ничего. Даже, гораздо лучше меня!

— Отец заставлял на стрельбу ходить. Правда, на пулевую…, — объяснил он, — У Вас нет винтовки?

— А, чего это тебя все — кому не лень, чем-то заставляют заниматься? — как уже говорил, я был слегка раздосадован его успехами в стрельбе. Поэтому немного злился…, — своего ума не хватает, что ли?

— Молодым был, глупым… Упирался. Сейчас то, понимаю — добра мне желали…

Надо же! Он молодым… Был. Взрослый, блин!

Лизе «Сайга» оказалась тяжеловата и, она стреляла из помповика Спеца. Посредственно, однако, стреляла… Данила её беззлобно подначивал. Та психанула:

— У папы меньшего калибра, двадцать восьмого! А вот, на скаку, кто может!?

Не успели мы опомниться, как она свистнула и её лошадь мигом оказалась перед нею. Практически, на ходу запрыгнув, Лиза — опять свистнув, куда-то умчалась… Пока мы втроём ушами хлопали, через пару минут Лиза — на полном скаку вылетела из-за поворота и, привстав на стременах, открыла огонь… Чем угодно клянусь, но я видел, как Спец присел!!! Лиза дала три выстрела, когда скакала к мишеням, один раз попав и два раза выстрелила из-за спины, когда отдалялась от мишеней… И, тоже — один раз попала! На любой киностудии, её, когда подрастёт — ну, просто с руками оторвут! Если, я конечно, правильно выразился. Хотя нет — сейчас в кино всё больше и больше компьютерная графика…

Снова, через какое-то время, вылетев из-за поворота — видимо, перезарядившись, Лиза, вдруг неожиданно остановила лошадь, не доезжая до мишеней. По её неуловимому знаку, лошадь упала на бок — Лиза, ловко с неё соскочив, залегла и, из-за лошади открыла огонь. От мишеней только брызги полетели! Отстрелявшись, Лиза подняла лошадь и протянула ружьё Спецу.

— Девочка, — сказал ей Спец, забирая у неё ружьё, — ты так больше не делай! Тут же живые люди стоят… Пока, ещё живые! Надо же, хоть элементарные правила безопасности соблюдать!

Но, всё это — ещё, не всё!

Лиза отвязала от седла какой-то продолговатый предмет, завёрнутый в тряпку. Освободила его и,… Это оказалась кавалерийская шашка!

— А, как насчёт холодняка? — звонко, с задорным вызовом, спросила она нас.

— С подобным холодняком, дело ещё не имел…, — ответил, по ходу — вконец обалдевший Спец.

Мы с племянником молчали. Он, по причине — что уже, что-то про это знал, я — по причине отвисшей нижней челюсти…

Расставили, по новой, мишени… В качестве мишеней, мы в последнее время использовали недавно поспевшие тыквы — которые местные жители в изобилии, недорого продавали. Обычно, их по несколько мешков на «войнушку» брали.

Нанизали новые тыквы на вбитые в землю деревянные колья и представление началось! Четыре раза Лиза выскакивала — как чёртик из табакерки, из-за поворота, как угорелая подлетала к мишеням и, падая вниз из седла, азартно — с пронзительным визгом рубила тыквы шашкой. Как вертикально рубила — так и, наискось, или горизонтально…

— Как она так может? — вконец охренев, спросил я у Спеца, — Сама то, чуть больше этой шашки… Да и, вес у той немалый…

— Все мастера подобных дел не одной лишь физической силой берут… Или, даже вернее — совсем не силой! Девочка — прирождённый гимнаст или акробат… Просто изумительно может группировать мышцы. И, момент инерции — как свой, так и лошади использует очень грамотно.

Мы со Спецом не стали позорится, а Данила попробовал…

— Смотри, не отруби лошади уши! С твоей мамаши потом высчитаю…, — добрым словом напутствовал я его.

Данила, впрочем, опозорился не очень: видимо, «рубка» у них не в первый раз проходила… Но, всё равно: сравнивать Данилу и Лизу — это всё равно, что сравнивать мужика, рубящего колуном дрова и королевского мушкетёра, фехтующего шпагой…

— Ты где такому, Лиза, научилась? — спрашиваю.

— Отец научил! Мы очень долго в степи, бывает, находимся. Надо же, чем-то там заниматься, когда делать нечего? Компьютера и телевизора в степи же, нет…

По ходу, Батый очень хотел сына, но что-то не срослось…

Позже, я узнал, что Бату — за взятие отцовской шашки без спроса, выписал Елизавете хорошего ремня. Неделю верхом ездить не могла! Но, это было потом — когда Данила уже уехал… Очень мудрый человек, этот Бату.

Один раз съездили вчетвером на рыбалку, на Волгу. С ночёвкой. Чегой-то мне захотелось… В этот раз никаких лошадей — на двух машинах добрались. Ну, клевало, конечно, не очень… Точнее, вообще не клевало! Кое-как на уху наловили всякой «разнокалиберной» мелочи… Нет в наши дни в Волге рыбы! Но, зато шашлыка вдоволь поели, отдохнули, покупались и позагорали. Лиза ночевала в одноместной палатке, мы втроём в отдельной, четырёхместной…

Всю ночь караулил молодёжь, чтоб чего не натворили — слово я Лизиной матери дал. Эти двое, по ходу, тоже не спали… Чесалось, видать, у них в одном месте после лёгкого винца! Лиза призывно ворочалась в своей палатке и тяжело вздыхала. Данила несколько раз порывался пойти к ней, но я каждый раз ловил его за ногу. Один раз, закемарил и, чуть было не упустил…

Всё закончилось дня за два перед первым сентября — им обоим надо было в школу. За Данилой приехала сама Чёрная Вдова, мать его… В смысле, мамаша. Я не знаю, уехал бы Данила без неё…

Конечно, угостил Чёрную Вдову обедом, куда деваться — родственники, блин! После обеда она по-хозяйски обошла весь Замок. Хмыкнула:

— А, на какие деньги, Вова, интересно, ты это всё содержишь?

Любопытство, млять, не порок. Но, я бы убивал некоторых любопытных:

— Герман заплатил за всё на год вперёд. Да и, содержание всего этого «добра» в этой дыре обходится сравнительно дёшево… Это же, не Москва!

Ничего не сказала и уехала, не попрощавшись. Лиза долго скакала за шикарнейшим «Мерседесом», потом умчалась куда-то в степь…

Ну, все эти события были потом — в промежутках между моими посещениями прошлого… А пока, я перетащил Громосеку в прошлое, уложил его в своей комнате на туристический коврик, и — после баньки и ужина в «своём времени», задумался: спать здесь или в прошлом? Если, в своём времени я сейчас высплюсь — то, в прошлом опять в ночь попаду… Лучше я сейчас пойду в прошлое, там высплюсь и, с утра за работу. Так и сделал…

В прошлом сейчас спать — одно удовольствие! Кровать есть, постельное бельё есть, ещё бы Громосека поменьше б, храпел… Нет, надо его отселять. Пока, что пойду — «отселюсь» в другую комнату сам!