Ребекка

Глава 26

Впервые за долгое время день начинался не с головокружения и слабости. Наоборот, я чувствовала себя легкой, сильной и радостной. Словно сбросила тяжелую ношу, которую тащила на себе долгое время.

От недавней бури не осталось и следа. Ярко-голубое небо лишь кое-где, словно мазками едва макнутой в белую краску кисти, украшали облака. В распахнутое окно несмело влетали слабые порывы по-весеннему свежего ветра, воруя витающие в комнате ароматы – мороза и хвои, а еще страсти.

Сердце отстукивало неровный ритм, а кожа вспыхивала, напоминая о недавних прикосновениях, поцелуях, испепеляющих ощущениях. И губы сами, против моей воли растягивались в мечтательной улыбке.

Нейт уже покинул мою комнату. Что и неудивительно при его привычке просыпаться на заре. Увы, я таким качеством похвастаться не могла. Да и одинаково хотелось и не хотелось просыпаться в его объятьях. Немного стыдно встретиться с ним взглядом, но… так хочется снова прикоснуться к нему, вдохнуть его головокружительный аромат.

- О! Миледи, прошу прощения, – юркнув обратно в гостиную, пролепетала смущенная Рози. – Думала, что вы еще отдыхаете.

Проклятье. Как не вовремя. Мне бы следовало спрятать некоторые следы этой ночи даже от Рози. В частности то, что это была первая настоящая брачная ночь.

- Выйди, я хочу переодеться и обмыться, – слишком резко выпроводила я служанку.

И сразу же вскочила с кровати, быстро отыскала ночную рубашку, сменила простыню с едва заметными кровавыми отметинами, тут же затолкав ее на дно сундука к книге. Потом придумаю, как от нее избавиться. И только после принялась приводить себя в порядок. Благо таз и вода всегда были у меня в комнате. Или Рози уже успела принести свежую воду? Неважно!

- Милорд велел дать вам выспаться, – из гостиной принялась оправдываться Рози, оставившая дверь приоткрытой. – Еще бы. Только утром от вас вышел… Ой, простите, миледи. Лишнее сболтнула. Никак не избавлюсь от этой привычки.

Но я уже не слушала ее. Слуги. Конечно, слуги знают все. В том числе, что мы с лордом и постель все это время не делили. Разумеется, от их внимания такое бы не укрылось. Понятно теперь, почему они так на меня смотрели. И намеки Кречета тоже понятны. Он точно знал, что лорд не уделяет мне должного внимания, так необходимого для зачатия ребенка. Вот только чьи же уши слушают для этих лиров? Да и королю бы несомненно доложили об этой странности.

- Да уж, придержать язык тебе бы не помешало научиться, – согласилась я, незлобно пожурив служанку. Этак она кому угодно и что угодно разболтать может, причём совершенно случайно. Но сейчас мне не было дела до слабостей служанки, нужно было поговорить обо всем с Нейтом. – Где лорд Амора?

Рози заглянула в комнату. Она изо всех сил старалась смотреть только на меня или себе под ноги, но взгляд нет-нет, а соскальзывал на кровать. Интересно, что нового она там ожидала увидеть?

- Лир Альберт вернулся в замок на рассвете, – принялась она вводить меня в курс дела, укладывая мне волосы в прическу и поправляя сарафан. Пояс я защелкнула самостоятельно, прицепив к нему ключи от кладовых, сундуков с деньгами и закрытых комнат. – Они сейчас в общем зале. Завтракают. И, кажется… ссорятся.

Свои догадки Рози озвучила встревоженным упавшим шепотом, словно сами стены подслушивали наш с ней разговор. На что я лишь сдержанно кивнула, уже на ходу дав указания по работе на сегодняшний день.

- И передай Тире, что с ней я хочу встретиться после завтрака, – быстро сбегая по ступенькам, вспомнила я.

Чтобы сократить дорогу, я свернула в коридор для слуг. Сегодня необязательно было показывать свой статус десяткам подвыпивших недолюбливающих меня лиров и лир. Супруг встретит меня одинаково, откуда бы я ни пришла. И ожидание скорой встречи запело игристым вином в крови, чуть опьяняя, но бесконечно радуя. Казалось, я не бежала, а летела, не чувствуя земли под ногами, едва сдерживая рвущееся из груди сердце.

У самой двери остановилась, выравнивая сбившееся дыхание, поправляя волосы, одежду и между делом прислушиваясь к довольно громким голосам в зале.

Они спорили – Амора и Альберт. Притом Берт – слуга, или кем он там приходился моему мужу, позволял себе говорить довольно резко, громко, отчитывая своего лорда, как мальчишку.

Уже положив руку на створку, я передумала. Можно ведь послушать, о чем так спорят мужчины. Что-то подсказывало, что при мне они не позволят себе таких вольностей.

- Это не твое дело, Берт, – твердый, но спокойный голос Аморы звучал четко, ровно. – Ты вообще не должен вмешиваться в дела, которые тебя не касаются.

- Правда? Но я не буду смотреть, как ты снова страдаешь, мой лорд, – сказал Берт. – Ты же собирался избавиться от нее. Едва выйдет необходимый срок – отправить ее восвояси с откупными на свободную жизнь. Что изменилось? Почему ты передумал, Нейт?

У меня пересохло во рту, и воздух, превратившись в густой кисель, не желал наполнять грудь. Все же это правда. Нейт хотел выставить меня бесплодной и развестись. В животе затянулась огненными жгутами боль. Но я продолжала стоять и слушать, стараясь не пропустить ни единого слова.

- Я не могу ее отпустить, – спокойный, чуть хриплый и капельку обреченный тон моего супруга играл на моих нервах дивную мелодию. В ней был страх, неверие, надежда. – Понял это в тот момент, когда впервые увидел ее в Ньеркеле. Уже тогда знал, что не смогу сделать то, что собирался. Но не жалею, что не спешил, дал ей самой принять решение. Берт, если она решит покинуть Северный предел – это будет только ее решение. Глупо пытаться отрицать очевидное: она не отпустит меня, даже если прогнать ее из замка. Да хоть из королевства.

А вот эти слова разливались по телу живительным теплом. Все же я ему дорога, важна. А все его планы, которые Амора строил до нашей свадьбы, до этой безумной ночи – лишь туман, рассеивающийся под солнечными лучами. Значит, я еще могу сражаться за право на счастье. Свое и его.

- И ты готов так рисковать ее жизнью? – понизив голос, вкрадчиво заговорил Берт. – Она заслужила такую участь? Ты этого для нее желаешь? В таком случае – ты жестокий эгоист, Нейт. И уж этого я точно от тебя не ожидал. Она вообще знает о том, что ждет ее в роли твоей супруги? Что рано или поздно проклятье, брошенное тебе в спину в одном из селений диких племен, – убьет ее?

Я снова затаилась, вслушиваясь в слова Альберта. Его забота была одинаково приятна и неуместна. Хотелось оборвать его. Выставить прочь, напомнив, что не стоит лезть не в свои дела. И освободить его от слова долга. Но еще одного случая узнать так много мне может и не представиться. Потому потерплю немного. Путь еще меня пообсуждают.

- Я не позволю этому случиться, – твердо сказал, словно поклялся, Амора.

- Как не позволил случиться этому с Сиреной? Ты так уверен сейчас, что Ребекку не постигнет та же участь. Не веришь в проклятье. А почему тогда так легко согласился отправить Линди из Северного предела? Не сражался за нее. Почему, не раздумывая ни мгновения, вычеркнул ее из всех родовых книг? Отказался от нее…

- Я никогда не отказывался от дочери! – рявкнул, теряя терпение, Нейт.

- И Ребекку теперь ждет та же участь, что и твои первую жену, – не унимался Альберт. – Она уже кричит по ночам, как Сирена?

Ну хватит! Этого более чем достаточно, чтобы сделать выводы.

- Я не Сирена! – не выдержав, я толкнула дверь, вошла в зал с черного хода и, ни мгновения не замешкавшись, решительно направилась к мужчинам. – И никогда ею не буду.

- Миледи, – вскочил со стула Альберт. – Рад видеть вас в добром здравии.

Он не знал, куда спрятать взгляд, понимая, что я слышала куда больше, чем предназначалось для моих ушей. Но смотрела я только на супруга.

- Взаимно, Альберт, – холодно улыбнулась я. – Видимо, мне стоит просить прощения – я опустилась до подслушивания. Но раскаянья от меня вряд ли кто-то в этом зале дождется. Сами боги хотели, чтобы все сказанное дошло до моих ушей.

Амора молчал, глядя на полупустую тарелку. И только напряженно перекатывающиеся желваки на щеках выказывали не то злость, не то досаду, не то просто недовольство.

- Лир Альберт, мне необходимо поговорить с супругом наедине, – только теперь взглянув на подручного мужа, попросила я.

Берт замешкался, переводя взгляд с Нейта на меня и обратно, но понял, что ему сейчас не рады, понимающе кивнул и покинул зал. А я позволила себе быстрый взгляд ему вслед. Он тоже не заслуживал доверия – помнится, как он уговаривал меня подождать, дать время Черному волку. Привыкнет, полюбит. А сам уговаривал лорда вышвырнуть супругу, чтобы сохранить ей жизнь. Что-то в этом было неладно.

Медленно, под звук собственных шагов я приблизилась к супругу, коснулась его плеча. И он вздрогнул.

- Альберт прав, – глухо заговорил он, так и не поднимая взгляда. – Мне следовало сделать так, как планировал сразу. Сохранить тебе жизнь, обезопасить. Лучше бы ты жила, ненавидя меня, но жила.

- Нет, – спокойно сказала я. – Меня не постигнет участь твоей первой жены. Уж поверь, с проклятьем мы справимся. Но… для этого мне нужно знать, что случилось с Сиреной. Все. Даже то, что ты посчитаешь неважным.

Нейт откинулся на спинку кресла, устало растирая глаза. Его глаза, полные тревоги, боли и вины, смотрели куда-то сквозь меня, а рука словно невзначай коснулась моего бедра, сжав, будто он пытался удержаться таким образом.

- Все ты вряд ли от меня узнаешь. Она не делилась своими кошмарами, предпочитала переживать все в одиночку. Боролась, не подпуская меня… поначалу. Ты уже слышала о диких племенах. Небольшие селения северней Волчьих гор. Люди там не такие, как мы: необузданные, чтящие старых богов, помнящие колдовство, – у меня от этих слов что-то в груди затрепетало. Они еще помнили наследие древних. Как бы дикие племена отнеслись к новой леди Северного предела, зная о ее даре? – Чаще мы спокойно сосуществуем с ними, даже торгуем время от времени. Но иногда случается, что они нападают на деревни королевства, и приходится наносить ответные удары. Так я и получил проклятье. Им наградила меня старуха, потерявшая единственного внука. Ее горе мне понятно, как и жажда мести. Она пожелала моему роду прерваться, лону моих женщин опустеть, а детям лечь в землю раньше, чем последний вздох сорвется с моих губ. Тогда я посчитал ее просто безумной. Но потом начались кошмары у Сирены. Она кричала во сне, после начала ходить по замку с закрытыми глазами. И я каждую ночь сторожил ее сон. Но…

- Долг перед королевством? Король призвал тебя.

- Да. Восстание Гремерглена. Мне пришлось уехать, а она не выдержала одиночества. Попыталась сбежать от кошмаров.

- И когда вышла за стены замка, ее схватили и доставили в Кренхольд.

Нейт кивнул. Рассказ давался ему тяжело, но он говорил, словно вышибая каждым словом дверь, за которой пряталась боль прошлого. Милый, эту дверь необходимо было сломать, чтобы избавиться от боли.

- Когда я ее нашел, она бежала от меня, упрямо поднимаясь на внешнюю стену Кренхольда. Если бы я знал, не стал бы ее преследовать. Дал уйти. Последнее, что она мне сказала… «Я не вернусь назад. Ни за что!» И прыгнула вниз. Ее не удержали ни любовь, ни ведьмина сила, ни маленькая дочь, ждавшая ее в Северном пределе.

В зале повисла тишина. Тяжелая, почти невыносимая. И я терпеливо ждала продолжения.

- Альберт меня предупреждал, что с тобой случится то же, – прервав паузу, безжизненно продолжил Амора. – Но я понадеялся…

- Не случится! – уверенно сказала я, поддев пальцем его подбородок и заставляя смотреть мне в глаза. – Если это действительно проклятье – мы его снимем. Если кто-то играет твоими страхами – мы найдем его. Но от меня ты так легко не избавишься, Нейт Амора. Хочешь ты того или нет, но я твоя жена, и я не собираюсь оставлять тебя. Пока верю в тебя. Мы преодолеем это. Вместе.

И закрепила свое обещание поцелуем – легким, скорее обещающим. Но Нейт в одно мгновение притянул меня, усаживая себе на колени и зарываясь носом в изгиб шеи, жадно втягивая воздух. Щекоча дыханием.

- Вместе, – пообещал он.

Спустя полчаса я выходила из общего зала, полная решимости бороться.

Моя новая служанка топталась у входа, ожидая указаний.

- Тира! – окликнула я задумавшуюся девушку.

- Миледи, Рози сказала, что вы хотели меня видеть.

- Да. Очень хотела. Скажи мне, Тира, ты знаешь, где находится дом колдуньи? Мне говорили, что она знает толк в снадобьях.

Тира подняла удивленный взгляд, явно не понимая, говорю ли я всерьез. И я решила подбодрить ее слабой улыбкой.