Разлом: Корпорации добра [СИ]

Глава 22

Огонь хаоса.

Паук угрожающе поднял верхние лапки, вздыбившись как конь, что собирается обрушить копыта на врага, только вот я был в нескольких шагах от него, а учитывая, что паук этот не из прыгающих видов, то опасаться мне было нечего. Подхватив огненный шар телекинезом, я метнул его со скоростью метеорита, даже показалось, что позади возник огненный шлейф.

Огненный шар ударил прямо под брюхо. Вспыхнуло. Паук отпрыгнул назад, перевернулся, огонь побежал по шкуре, а я тем временем отвлекся на мелких, что напали с разных сторон. Используя доску, взлетел выше, сделал пируэт, метнув в ближайшего арахната огненное заклинание. Мимо пронеслись несколько длинных острых волосинок. Огонь не охватил полностью самца арахната, и потому у него еще осталось много волосинок, которыми он начал активно обстреливать меня, благо он слеповат и на таком расстоянии попасть не смог, даже использовав до десяти штук в одном «залпе».

Я, маневрируя между ветками и уклоняясь от очередных порций волосинок, зашел сверху, бросил огненный шар прямо в брюшко твари. Вспышка пламени, паук заметался из стороны в сторону, ударяясь о деревья.

Ласка тем временем кружит вокруг другого паука, топоры с хрустом прорубают хитин. Они летают с такой скоростью, что кажется, будто вокруг девушки образовался серебристый купол. На него натыкаются пауки, падающие сверху, атакующие с боков и спины, а также он нашинковывает лапки и туловище самца.

Я сделал вираж и запустил очередной огненный шар. Паук, ослепший от огня и боли, мечущийся из стороны в сторону, врезающийся в деревья не смог даже заметить очередной атаки. Вспыхнуло пламя, монстр замер, затем медленно осел, а мне пришло сообщение об убийстве самца арахната, а затем через несколько мгновений еще одно — Ласка расправилась со своим противником.

— Как-то все это напряжно. Интересно, сколько еще таких самцов мы встретим? — тяжело дыша, прохрипела девушка, стирая пот со лба.

— С одной стороны хотелось бы покончить с этим, а с другой — с них сыплется довольно много опыта, — произнес я.

— Я бы лучше поискала кого-то менее противного.

Девушка скорчила гримасу и стала счищать слизь с лезвий топоров.

— Вот сразу видно человека — не геймера. Он бы думал иначе: чем проще и быстрее убивать монстров и чем больше с них опыта — тем выше приоритет в их убийстве. За них дается почти как за Гидру, а убивать значительно легче.

— Уверена, что если бы сейчас мы убивали гидр, то было бы также просто.

— Ну, это только за счет моих заклинаний. Сколько бы ты ни рубила топорами и не отрубала голов — гидры бы все равно регенерировали.

— Это не так.

С этими словами она создала в руке зеленый огонь.

— А ну да… забыл, — признал я.

Девушка ухмыльнулась и, повесив топоры на бока, спросила:

— Ну что, идем дальше искать самку?

— Нет, сначала соберем яд.

Она молча наблюдала, как сцеживаю в баночки яд арахната, а я в это время задумался о природе огня хаоса. Кроме цвета, в чем еще его отличие от простого пламени? Знаю, что он более горючий. Но за счет чего? Вот есть у меня напалм, но если поджигаю его огнем хаоса, то горит он привычным пламенем, а зеленое горит либо в точке куда его бросил, либо вообще тухнет. Более того, хаос горит и в воде — а значит, использует для горения не воздух. Тогда что? И что вообще является его природой? Ведь я трачу для создания пламени ману, а Ласка выносливость.

Я поставил банку под стекающий по длинному клыку яд. А сам тем временем раскрыл ладонь, создал зеленый огонь и стал в него вглядываться. Вспомнил бой с демоном хаоса в подземной части тюрьмы.

Если подумать, то он почти не пользовался пламенем, и оно было не таким мощным, да и почти сразу затухало. Хотя раньше пламя продолжало гореть.

Я осмотрел округу. Огонь на пауках, которых атаковала Ласка своим пламенем хаоса, все еще горит, но почти затух.

В мою голову пришла странная мысль. Я оставил банку с ядом, подбежал к догорающему пауку, что размером с собаку, вытащил колбу и несколько простых ингредиентов.

— Что случилось, Тим? — раздался позади голос Ласки.

— Хочу кое-что проверить.

Я быстро смешал ингредиенты, залил их в колбу и поставил над огнем. Как только зелье нагрелось, начался последний этап приготовления, возможный только в разломе, а именно — магическое насыщение. Я направил ладонь на колбу и, влив часть своей маны, стал стягивать витающую в воздухе магию. Она должна впитаться в зелье, после чего оно позеленеет и станет привычным простым зельем лечения.

Но этого не произошло.

— Тим? — позвала меня Ласка.

— Тут нет магии, — прошептал я.

— Что?

— Здесь, над этим догорающим пауком, где тлеет пламя хаоса, почти нет магии. Хаос выжег ее, а сейчас горит за счет остатков магии самого паука, что хранится в его хитине и внутренностях.

Я обернулся, Ласка смотрит на меня с удивлением, пытаясь понять, что пытаюсь ей сказать.

— Обычный огонь горит за счет кислорода. Пламя хаоса горит за счет маны. Мир разлома полон магии, поэтому зеленое пламя может тут гореть достаточно долго, пока не сожжет всю находящуюся в пространстве ману, либо пока вложенная в него не сгорит.

— Но постой, а как же тогда я зажигаю это пламя? — спросила Ласка.

Я задумчиво потер подбородок. Тут она права. Что-то не сходится. Или может, есть что-то еще?

— Возможно, я не прав или есть что-то еще. Послушай, ведь твои боевые навыки тоже как-то усиливают тебя, позволяя наносить атаки намного более мощные?

— Хм… да. Если я со всей силы просто ударю топором — то это будет один удар. А если использую навык «тяжелый удар», то и сила, и урон будут намного большими, — задумчиво произнесла она. — Я почему-то никогда об этом не задумывалась. Правда, выносливость будет тратиться сильнее, чем при обычном ударе.

— Видимо, у кого-то мана просто скапливается как огромная сила, а у кого-то она преобразуется в дополнительную условную «выносливость». Как ты знаешь, человеческое тело устает, но мана, выделяемая твоей душой, способна преобразовываться в энергию, что насыщает мышцы и позволяет быстрее регенерировать тканям и, в общем, повышает твою выносливость. Эту ману ты можешь использовать как резкое повышение силовых показателей. Возможно, так, — сказал я. — Либо есть что-то еще. Например, назовем их «духовные частицы», которые могут преобразовываться в ману, либо повышать выносливость и силу. И на самом деле хаос горит не на мане, а на этих самых духовных частицах, из которых и состоит мана или выносливость.

Девушка усмехнулась.

— Ну и теории у тебя.

— Сам порою удивляюсь.

— Получается, что для огня хаоса в нашем мире нет материала для горения, и как только иссякает вложенная в него сила — он гаснет? — спросила Ласка. — И значит, в нашем мире демоны хаоса слабее?

— Верно. Более того, помнишь кристаллы хаоса — порталы, через которые проходят как порабощенные хаосом существа из других миров, так и простые демоны хаоса?

— Угу.

— Они создаются незавершенными и помещаются в мир, поглощая магию, и, благодаря ей, эволюционируют, становятся сильнее, за счет чего сквозь них могут проходить более мощные существа, а также они начинают все интенсивней заражать местных хаосом. Вот почему, когда мы штурмовали базу с капсулами, позволяющими аватарам покидать определенную область вокруг нее, там были воины хаоса и даже кристалл, но местные вояки не подпали под его влияние — оно было слишком слабым. Так что в нашем мире эти кристаллы не могут эволюционировать.

— Значит, наша вселенная в относительной безопасности? — спросила Ласка.

— Не совсем. Все-таки к нам могут проникать демоны-лорды, которые не связаны этим условием. Хотя, о чем это мы? У нас же есть источник, который может подтвердить наши выводы.

Я отправил мысленный запрос. Через несколько мгновений перед нами открылся огненный портал и вышел Феистол — все такой же прекрасный. И если бы не рога и кожа, то его можно было бы принять даже за человека.

— Здравствуйте, господин. Вызывали?

— Да.

Я молча раскрыл ладонь, а затем на ней вспыхнул зеленый огонь. Глаза Феистола раскрылись в удивлении, он посмотрел на огонь, затем медленно перевел взгляд на меня.

— Да, я могу использовать огонь хаоса, — ответил я на его невысказанный вопрос. — И Ласка тоже.

Девушка тоже демонстративно зажгла огонь. Демон посерьезнел.

— Могу сказать по этому поводу только одно — огонь хаоса могут использовать только те, кто являются хаосом, — прокомментировал он.

Мы с Лаской переглянулись.

— Вообще-то мы не об этом хотели тебя спросить. Но все же ты дал новую пищу для размышлений.

— А о чем?

— Горит ли это пламя за счет того, что сжигает магию в воздухе?

— Хм… ну да. Насколько знаю, это так.

— Хорошо, еще другой вопрос. Зачем вам выставлять кристаллы хаоса и призывать существ? Почему не захватываете миры просто своей силой? — задал я очередной вопрос.

— Потому что мы не бесконечны. В начале войны, когда хаос пошел в великий поход по захвату всего сущего, мы так и делали. Но встретили жесткое сопротивление. Раньше мы были ослеплены собственной силой, но в захватываемых мирах смертные оказались не такими беспомощными. Пошли потери, большие потери, демоны-лорды гибли в боях в сотнях миров. Поэтому мы создали кристаллы, позволившие призвать армию обычных демонов и усилить нас. После чего захваченные миры не разрушались, а подчинялись.

— Но почему? — спросила Ласка.

— Потому что мы хоть и вечно живущие, но наше число ограничено. Гибель каждого демона — невосполнима. А тем более, если гибнет демон-лорд. Причем чем более сильный демон — тем меньше их число. Гибель демона-лорда пятого круга — уже огромный урон. А гибель первого — катастрофа. Ведь только демоны-лорды могут создавать порталы, да и то в пределе мира. В иные миры первым маятником выступают Боги хаоса, они помогают нам создавать порталы, чтобы перейти из одного мира в другой и уже там ставить кристаллы хаоса и вызывать порабощенных существ из других миров. Даже если Бог хаоса достаточно силен, для того чтобы попытаться в одиночку захватить мир, то как он будет его удерживать? Стоит уйти, как через несколько десятилетий может подняться восстание и мир от хаоса придет к порядку — случаи уже были. Да и не во всех мирах Бог хаоса может победить в одиночку. Более того, уничтоженный мир со временем может прийти к порядку. Да, на это потребуются десятки миллионов лет. Да и нет такой цели — уничтожать все на своем пути. Я не знаю цели, но знаю, что у владык она есть.

— Ясно. Что ж, спасибо за ответы.

— Рад служить и готов прийти в любой момент.

Демон покинул нас. И пусть он ответил на важные для нас вопросы, но появилось множество других.

— Все-таки пусть и не наш мир, но наша вселенная в относительной безопасности, — наконец произнесла Ласка.

Я взял банку с ядом, убрал ее в инвентарь, подошел к самцу, которого убила Ласка, поставил новую банку и нажал на железу. Тут же по клыку медленно, словно это кисель или клей, потекла мутная жидкость. Срываясь с него тонкой струей, она стала наполнять банку.

— Это верно. Надо будет потом рассказать Шестерне обо всем, что узнали. Если прямой серьезной угрозы захвата Хаосом нашего мира нет, то значит, и готовящуюся войну с корпоратами можно приостановить. Или вести ее дольше и другими методами. Не спешить все решить одним кровавым ударом. Ведь после такого удара и правда воцарится хаос временного безвластия — мэры не сразу смогут перехватить всю власть в супергородах в свои руки. Ведь у корпоратов есть и другие руководители, есть нижние чины, что попытаются взять власть, либо во всей суперкорпорации своего города, либо в ее части, и в инфопространстве будет хаос. А если у нас есть время на подготовку, то так даже лучше.

Девушка кивнула, а я тем временем подставил другую банку.

— Выходит, хаос — это то, что уничтожает магию, сжигает ее всю? — внезапно спросила Ласка.

— Да, — ответил я уже слегка растерянно, пытаясь понять, к чему она клонит.

— Так получается, что в нашем мире нет маны.

— Верно, иначе она бы горела, были бы маги и магия, а также можно было бы выращивать кристаллы хаоса и прочее.

— Да уж, — усмехнулась Ласка, а затем, хихикнув, пошутила. — Может, наш мир хаосу и не нужно покорять, потому что он и так похож на мир, покоренный хаосом давным-давно, что в итоге выжег всю магию.

Я хмыкнул. Мы посмотрели друг на друга. Мы оба понимали, что это шутка, что вроде бы смешно, но почему-то наши улыбки стали какими-то вымученными, на душе стало тяжело и холодно, будто придавили ледяным булыжником.

И все потому, что эта шутка, совсем может быть вовсе и не шуткой. Не зря же Феистол уточнил — что пламя хаоса может использовать только хаос.

Пауки валятся один за другим, мы с Лаской выглядим как некие ангелы отмщения, правда крупных пауков, начиная с уровня собаки — больше не видели, максимум только размером с голубей или ворон. Конечно, для нашего мира и такой паучище считается гигантским, но в реалиях разлома — это что-то мелкое, типа муравья. А для нас с Лаской так и вообще он не представляет проблем. Благодаря высокоуровневой броне — мы просто не получим урона от укуса, даже если он будет произведен в незащищенную часть. Броня в мире разлома действует не так как в нашем. И если нагрудник дает 40 брони, то даже если удар придется в голову или ногу, а урон будет в районе этих 40, то получивший удар — урона не получит.

Два раза нам попались норы с паутиной вокруг — места проживания самцов арахнатов. Как раз те, в которых жили прибежавшие к нам. Вообще, я так понял, что арахнат живет в своей паутине и старается не покидать ее пределов, но при этом сами арахнаты, в отличие от пауков нашего мира, очень социальны и соседние паутины для арахната тоже считаются своими. Так что взрыв снаряда базуки и привлек столько арахнатов потому, что они посчитали это нападением не столько на соседей, сколько на себя лично. Поэтому вся паутина в лесу воспринимается каждой особью — как своя. Более того, они плотно взаимодействуют друг с другом, хотя, наверное, это в силу того, что биологически являются семьей, будь тут другой арахнат — неизвестно, как себя повели бы местные.

Я проверил каждую нору и убедился, что они пусты, но на всякий случай все же бросил в них по огненному шару, чтобы прибить, если туда кто-то заполз.

Благодаря карте и чипу, отмечающему, где мы были, а также убитых врагов, мы не только не заблудились, но и эффективно зачищаем округу — нельзя оставить в живых ни одного паука, иначе через какое-то время они тут вновь расплодятся.

— Там еще одна нора с самцом, — внезапно произнесла Ласка.

Я выглянул из-за ее плеча. Впереди паутина, что оплела деревья, создав такую своеобразную ограду, в центре которой нити паутины сходятся в нору.

— Ладно, я тогда разберусь с ним.

Вместо зажигательного заряда, я решил использовать обычный — его хватит на самца, а вот для самки лучше приберечь зажигательные. У меня их осталось четыре, а у Ласки пять.

Сначала, осторожно подлетев, убедился, что паук там, после чего выстрелил. Ядро влетело внутрь, раздался тяжелый грохот, комья вместе с дымом земли взлетели в воздух. Земля затряслась, задрожали деревья, нервно шелестя листьями, часть из которых опала.

Самец арахната убит.

Получено: 77 625 000 опыта, 100 000 зен.

Внимание, вы получили новый уровень.

+2 очка характеристик.

Всего 6 свободных очков характеристик.

— Я получила уровень, — произнесла Ласка, оглядываясь и вслушиваясь, не бегут ли к нам еще пауки.

— Я тоже.

Подумав, я все же распределил по два в ловкость и телосложения. Теперь базовая ловкость и базовое телосложение у меня по 15, плюс еще 5 от предметов. Два очка оставил нераспределенными. Апну 60, тогда и подумаю, что и как делать.

Теперь из-за увеличения ловкости мой шанс критического урона составляет 40%, как и модификатор уклонения. Возможно, это неправильно записано, так как шанс критического урона на самом деле не 40% — это тоже модификатор. У всех персонажей изначальный шанс крита и уклонения — 5%. А вот эти 5% уже и увеличиваются на процент модификатора. Учитывая, что у меня он 40%, то получается, что шанс уклониться или нанести критический урон равен 7%. Понятно, что у Ласки ловкости на порядок выше, но даже так, если ее модификатор равен 400%, то реальный шанс критического урона или уклонения будет равен 20%. Но и это не все. Если покопаться в мануалах, то можно найти определение, что такое шанс критического урона — это шанс нанести в ближнем и дальнем бою физический урон. Проще говоря, магия критовать не может. И еще есть приписка, что критический урон удваивает базовый урон, который зависит от телосложения. Скиллы или по-народному — боевые умения тоже наносят урон, который зависит от физического урона, что в свою очередь складывается из базового урона оружия + телосложения.

Но есть такая нефантастическая возможность довести шанс критического урона до 100% и даже выше. Что тогда? — спросит пытливый геймер.

А тогда будет 100% шанс нанести двукратный урон и… 5% шанс нанести трехкратный.

С уклонением тоже не все так просто. Ловкость сама по себе дает возможность быстро двигаться и избегать атак, но есть случаи, когда избежать атаки невозможно чисто физически. И вот тогда срабатывает уклонение. В базовой конфигурации оно дает 5% шанс того, что атака нанесет 0,75 от реального урона. То есть вместо 100 урона, будет всего лишь 75. И это до действия всех остальных вещей типа защиты от доспехов, защиты от определенных видов атак и прочего. Естественно, что на 100% это тоже не заканчивается, и если у тебя реальное уклонение 105%, то при получении урона есть 100% шанс, что он будет 0,75 от реального, и еще 5% шанс, что и этот урон еще уменьшиться в 0,75 раза. Проще говоря, при атаке в 100, сначала сработает 100% шанс и урон станет 75, а потом будет еще 5% шанс, что урон может составить 56,25 и так далее.

— Похоже, никто не бежит.

— Наверное, мы уже большую часть перебили, — предположил я.

— Это хорошая новость.

— Плохая в том, что нам осталось найти самую крупную и старую особь.

Пока зачищали лес, продолжая поиски основательницы сего места, то обнаружили маленьких самок. Они отличаются от самцов. Если мелкие и средние самцы по размерам соответствовали птицам типа голубей и собакам уровня овчарки, то самки, которые в отличие от самцов остались на месте, и не спешили атаковать тех, кто ворвался в пределы этого царства паутины, были больше. Маленькие самки были размером с крупную птицу типа орла, а средние были уже размером с льва. Еще отличие молодых самок в том, что они более мохнаты, количество волосиков таково, что издалека они кажутся покрытыми мехом, и только подойдя ближе, понимаешь, что это не так.

Именно эти особенности и то, что они не побежали на взрыв в отличие от других, дали подсказку — что это самки. Система же помечала их как просто арахнатов. Видимо, приписка, что тот или иной арахнат самка или самец появляется, только когда они полностью вырастают и становятся способны к спариванию и откладыванию яиц.

Самок заметно меньше, примерно одна на несколько десятков самцов. По крайней мере, мы находим их очень редко. Убивать их было так же просто, как и маленьких самцов. Те, что были размером с птицу, умирали от простого огненного удара или разрубания топором, те, что размером с льва — от гравитационного разрыва. Но опыта с последних шло вдвое больше, чем давалось за самцов.

Самки не то что не пытались атаковать, но даже наоборот старались получше спрятаться.

За час поисков мы убили пять мелких — за которых опыта не дали — и двух более крупных размером с волка.

Внезапно из инвентаря пришло сообщение о срабатывании предмета. Я остановился, открыл инвентарь. Один из предметов — круглый камень в металлической оправе чуть вибрирует.

— Постой, — произнес я, но девушка и так, заметив, что я замер, остановилась.

Достав камень, я увидел на гладкой поверхности надпись: «через 2 дня на месте встречи».

— Что там?

— У повстанцев для нас задание. Через два дня должны быть в месте встречи.

— Пойдем?

— Да. Так что выполним это задание, и новое пока брать не будем. Сошлемся на то, что после такого нужен отдых.

— Отдых нам может только сниться, — прошептала Ласка.

Внезапно впереди открылся обычный лес, а паутина осталась позади.

— А оно не такое уж и большое — это паучье царство, — сказала девушка.

Я осмотрел карту.

— Но главную самку мы так и не нашли, — пробубнил я. — Только крупных самцов. Учитывая их размеры и соотнося с тем, насколько маленькие самочки были больше маленьких самцов, главная паучиха, создавшая это паучье царство, действительно должна быть размером с небольшой дом.

— Как мы ее вообще не увидели? Мы прошли насквозь через все это царство и так и не обнаружили ее.

— У меня другой вопрос — как ее увидели и как убежали крестьяне? И еще, если они видели ее, почему не рассказали про паучье царство?

— Может, тогда этого царства не было? — предположила Ласка.

— Не исключено. Тогда почему бойцов не послали раньше, а дождались, пока она расплодится? Вопросов много, ответов нет. Так. Благодаря отметкам на карте, у нас есть уже примерные границы паутины, так что пойдем к центру.

Мы двинулись к предполагаемому центру. Вскоре начали опять массово попадаться пауки, одни прятались в дуплах или иных пустотах, другие под корнями деревьев, выжидая момента для нападения. Мы стали замечать и самок, но из-за того что они хорошо прячутся и видны лишь части тел, определить по размеру самец это или самка — не получалось. Однако мы их отличали по значительно большему волосяному покрову. Раньше мы не знали разницы, да и в целом не вглядывались в нападавших на нас пауков, сейчас же, попривыкнув, а также хорошенько рассмотрев самок без наличия вокруг самцов, мы научились их различать.

Интересно то, что пауки стараются не селиться высоко, а обитают, в основном, внизу. Хотя это логично — какой прок селиться вверху? Ловить птиц? Если маленьким паукам размером с этих птиц может и хватит такого, то вот большим нужно зверье побольше — так что и селятся они ниже. Еще что мы заметили, так это то, что паутина покрывает округу не сплошным покровом, а ареалами, между которыми можно спокойно проходить. Они создают проходы, что пересекаются, создавая целый лабиринт. Изначально мы ломились как лоси сквозь кустарники, но блуждая тут несколько часов, стали замечать особенности и детали, что тут же упростило как зачистку, так и передвижение.

Кстати, такое расположение паутины тоже логично. Оно позволяет разным животным заходить вглубь этого царства. Если бы подобного не было, то те пауки, что в глубине — погибли бы, а питались бы только те, что ближе к краю. Но эти проходы, конечно же, не идеальны, да и сами ареалы то больше, то меньше и расположены хаотично. Так что где-то можно пройти, а где-то паутина смыкается, образуя тупик. Такой вот своеобразный тоннель из паутины.

Периодически мы видели коконы с животными и просто остатки от зайцев и мелких грызунов, до оленей и медведей.

Как уже сказал, благодаря тому, что мы обнаружили, что паутина есть не везде, а ареалами, то и зачищать стало проще. Подходишь к такому и жжешь, и убиваешь. После того как убедился, что никого не осталось — идешь к следующему, а на карте помечаешь выжженный. Чип в голове тоже быстро адаптировался, отмечая точками не только убитых пауков, но и помечая на карте ареалы — черным зачищенные, белым — нет.

— Послушай. А если тут три больших арахната, то наверняка есть и еще самки, что выросли до больших размеров, раз до подобного выросли и самцы, — внезапно произнесла Ласка.

— Хочешь сказать, что нам встретится не один, а несколько пауков размером с дом? — уточнил я.

— Этого стоит опасаться.

И все же странность того, что самка не убила видевших ее — не дает мне покоя. Что-то неправильное есть во всем этом.

Время потихоньку шло. Еще на полпути до предполагаемого центра обитания пауков мы развернулись. Ласка предложила обойти по кругу все место обитания, чтобы понять его масштабы, а также зачистить окраины. Затем углубиться и опять так же пройтись по кругу. И так — постепенно сужая область. Так и проще будет, и мы точно ничего не упустим. К тому же, если начнем сражаться с самкой сейчас, то к нам могут опять сбежаться пауки со всех сторон. Так что лучше сначала все зачистить, а за главную проблему взяться потом.

Часы шли за часами, и убийство пауков превратилось в рутину. Три раза попались места обитаний взрослых самцов арахнатов, но взрослой самки мы найти пока не смогли. С самцами расправились без базук — испытания уже провели, а тратиться на тех, кого можем убить быстро и так — не лучшее дело. Ядра делать долго, нужна куча ингредиентов и много времени, так что их лучше приберечь.

Поэтому с ними мы разбирались обычными средствами — огненные шары и топоры. Так что с учетом еще более тридцати среднего возраста самцов и самок я набрал почти половину нужного для 60 уровня опыта. А именно 279 757 025 опыта из 600 000 000 нужных.

Девушка разрубила очередного паука. Им оказалась маленькая, судя по густому покрову волосков, самочка размером с орла. Я тем временем дожег оставшегося маленького самца, еще раз внимательно оглядел ареал, но больше спрятавшихся пауков не заметил. Что интересно, так это то, что маленькие и средние пауки в силу размера предпочитают прятаться в кустах, корнях деревьев и под упавшими стволами, а вот взрослым самцам приходится рыть себе норы.

— Тим, смотри, — раздался голос Ласки.

Девушка носком ботинка перевернула самку.

— Что там? — спросил я.

— А ты приглядись к ее морде.

Я некоторое время всматривался в самочку, пытаясь понять, что хочет сказать девушка.

— Ты отрубила ей клыки? — наконец спросил я.

— В том то и дело, что нет. У нее нет ядовитых клыков, и непонятно, как тогда она вообще охотится.