Рассказы. Том 3. Левша Фип

Левша Фип и робот-гонщик

Забегаловка Джека была почти пуста, и я тоже был пуст. Я заказал мясной пирог и начал разбираться в нем с ножом, вилкой и большим удовольствием. Где-то между четвертым и пятым пшеничными лепешками я вдруг заметил большой палец человека. Большой палец задвигался вверх-вниз, прижимая к тарелке пятую лепешку. Мои уши уловили звуки голоса.

- Не ешь это.

Я быстро поднял голову и уставился на обладателя голоса. У моего стола стоял Левша Фип. Высокий и угловатый, он широко улыбался.

- Левша Фип! - воскликнул я. - Ты зрелище для воспаленных глаз!

Так оно и было. Фип напялил нечто, созданное для того, чтобы у всех болели глаза. На нем красовались клетчатый пиджак, полосатые брюки и гетры в горошек. В руке он держал огромную сигару и, пока я смотрел, выпустил мне в лицо дым на целых пятьдесят центов.

- Не шути с пирожными, - настаивал Фип, отодвигая мою тарелку. Он подозвал официанта. - Мы с другом хотим несколько фунтов икры, - приказал он. У официанта отвисла челюсть. - А еще скажи повару, чтобы вышел и поймал за язык пару колибри. Самки колибри более нежные.

Официант усмехнулся.

- Икра и языки колибри, говорите? Я полагаю, вы также желаете шампанского с небольшим количеством китайского салата сбоку – вы, бездельник!

Левша Фип проигнорировал критику.

- Шампанское – хорошая идея, - кивнул он. - Но забудь про салат. У меня тут много салата.

Сунув руку в карман, он вытащил большую пачку банкнот. Официант удалился, а Фип сел рядом со мной.

- Ну и дела, - заметил я.

- Конечно, - сказал Фип. – Хорошо выглядит даже без масла.

Любопытство взяло надо мной верх.

- Где ты заработал столько денег? - спросил я.

Фип пожал плечами.

- На одной кляче.

- Как?

- Мое сено начинает приносить доход.

- Ты можешь объяснить по-человечески?

- Я выиграл скачки, - сказал он.

- Но я думал, ты обычно проигрываешь на скачках, - заметил я.

- Обычно да, - признался Левша Фип. - На самом деле до недавнего времени я считал, что единственный способ заработать на лошади - это стать дворником на конюшне.

- Но на этот раз тебе повезло?

- Умное слово, приятель, - засветился Фип. - Позволь мне рассказать, как все произошло. Все вышло удивительно и забавно.

Я поспешно встал, чуял, что грядет новая история.

- Как-нибудь в другой раз, - пробормотал я. - Теперь надо идти. У меня свидание вслепую.

- Должно быть, так оно и есть, если она встречается с тобой, - возразил Фип. Я попытался увернуться, но его вытянутая нога толкнула меня обратно на стул.

- Теперь тебе удобно, - сказал Левша Фип. - Так что будь добр выслушать мой замечательный рассказ.

И пока я хлопал ушами, Левша Фип щелкнул языком и начал говорить.

Все началось на прошлой неделе, когда я прогуливался по улице, наслаждаясь солнцем и свежим воздухом. С таким же успехом я мог бы наслаждаться солнцем и свежим воздухом, поскольку моя хозяйка выставила меня из комнаты. Кажется, в последнее время я не вносил арендную плату, но это не беспокоит меня и вполовину так, как прогулки. Видишь ли, я шел на четвереньках. Пытался выглядеть как собака, чтобы кредиторы меня не узнали. В данный момент я присел на корточки рядом с фонарным столбом, проклиная имя Болтуна Гориллы. Это не первый раз, когда я упоминаю имя Гориллы всуе, потому что он много раз обманывал меня. Но его последняя уловка оказалась хуже всего — вот причина, почему я попал в столь скверное положение.

Потому что Горилла недавно прикупил себе скаковую лошадь. Естественно, он рассказывает мне об этом, и я осмотрел покупку. По мне, так у клячи были все признаки фальшивого пони, и я так и говорю Габфейсу. Он сердится и предлагает мне сделать небольшую ставку против лошади, если мне это не нравится.

Что я и делаю, поставив на фаворита в гонке на следующий день. А лошадь Гориллы обогнала фаворита. Я не могу этого понять, потому что его лошади самое то таскать молочные фургоны. На следующий день я снова ставлю, и появляется лошадь Гориллы, выигрывая забег. То же самое повторяется и на следующий день. В результате я на мели. И только начинаю понимать, почему. Горилла хитрее японского дипломата, и теперь я понимаю, что он, должно быть, накачивает лошадь какими-то препаратами. Кроме того, он использует легкого жокея и взвешивает его со свинцом в ушах и рту. Это я понимаю. Но я также понимаю, что уже слишком поздно что-либо с этим делать. Горилла все еще выигрывает гонки, и все, что я могу сделать, это бегать от моих кредиторов.

И вот я сижу на корточках у фонарного столба и думаю, не найти ли где-нибудь кость. Потом я случайно поднимаю глаза и вижу знак «ИНСТИТУТ ЛОШАДИНЫХ КРЕКЕРОВ». И вдруг я вспоминаю, что именно здесь устроили свою лабораторию Сильвестр Скитч и Мордехай Митч. Это пара ученых - два профессора на вольных хлебах. Они всегда выдумывают какую-нибудь дурацкую идею или теорию, и я случайно вспоминаю, что однажды получил от них пятьдесят баксов, когда помогал в эксперименте. Эксперимент не удался, но и я тоже — и все равно я получил свои пятьдесят.

Это наводит меня на мысль. Почему бы не заглянуть в Институ и посмотреть, чем они сегодня занимаются? Я встаю с колен, спустя пару минут поднимаюсь по лестнице и вхожу в лабораторию. Внешняя комната пуста. Поэтому я толкаю другую, внутреннюю и заглядываю туда.

Сильвестр Скитч и Мордехай Митч склонились над большим белым столом. На них темные очки и ночные рубашки, которые зовутся халатами. На стол падает яркий свет, в их руках ножи и пилы. Скитч что-то зашивает и бормочет себе под нос. Я подкрадываюсь на цыпочках и заглядываю им за плечи. Потом делаю глоток. У них на столе лежит тело и они его зашивают! Совершенно точно - на столе лежит парень, и ему зашивают шею крестиком!

- Великий Гиппократ! - бормочу я.

Скитч и Митч оборачиваются. Их очки сверкают. Потом они узнают меня. Митч улыбается.

- Да это старина Фип! – говорит он. - Рад снова тебя видеть.

Я могу только смотреть на тело на столе.

- Что за шведский стол в морге вы тут устроили? – задыхаюсь я.

- Ничего, - отвечает Митч. - Как наш пациент, Скитч?

- Отлично.

- Пациент? - говорю.

- Ну, ты можешь назвать его и так. - Митч оборачивается. - Готов встать?

Я вижу, что парень на столе улыбается. Он кивает, когда Митч говорит с ним. Я стою и жду, когда его зашитая голова отвалится, но этого не происходит. Вместо этого парень садится, потом встает. Как и мои волосы.

- Фип, - говорит Скитч, - пожми руку Роберту.

Я смотрю на Роберта. Он стоит неподвижно с очень деревянной улыбкой на лице. Но он протягивает руку, которую я хватаю и очень осторожно встряхиваю. Он перестает пожимать руки. Затем я смотрю на свою руку, чтобы увидеть, что я держу. Да это его рука! Она оторвалась на плече!

- Черт побери! - кричит Митч. - Ты недостаточно крепко закрепил ее!

Он хватает Роберта за руку и снова швыряет на стол. Скитч подбегает с большой банкой клея и другой иглой. Я не могу смотреть на это и закрываю глаза.

Через некоторое время Скитч похлопывает меня по плечу.

- Ку-ку, - говорит он. - Теперь можешь выходить. Все хорошо.

- Все в порядке? - говорю. – А отрывать людям руки - это нормально? Наверное, я и не подозревал о своей силе.

Скитч смеется.

- Посмотри, - указывает он. Я смотрю. Роберт снова на ногах и его рука снова на месте.

- Улп! - замечаю я.

Митч хихикает.

- Удивлены, - усмехается он. - Думаете, что Роберт - человек, а?

- А кто же еще?

- Ну, это не так. Он - наше новейшее изобретение, вот и все.

- Изобретение?

- Конечно. Фип, познакомьтесь с роботом Робертом.

- Робот, это один из тех механических людей?

Митч кивает.

- Но разве их делают не из олова или стали? И разве вам не нужно нажимать много кнопок, чтобы заставить его работать?

- Больше нет, - говорит мне Скитч. - Робот Роберт сделан из одних проводов, электрических батарей, синтетической мозговой и нервной ткани, переработанной резины и пластикового дерева.

- Пластиковое дерево?

- Пощупайте его лицо и руки. Поразительное сходство, не правда ли? Очень художественное исполнение, совсем как настоящая плоть.

- Но он жив - он может говорить и двигаться…

- Конечно. Синтетический мозг и нервная ткань заботятся об этом. Должны быть учтены определенные эмболические трудности, и синаптический дифференциал должен быть устранен или компенсирован, но...

- Не обращай внимания, - говорит Скитч.

- Скитч хочет сказать — что мы добились успеха. Мы создали синтетического человека, робота. Робот Роберт – последнее научное достижение, венец триумфа этого института!

Робот Роберт улыбается и кланяется. Я пожимаю плечами.

- Очень интересно, - признаю я. - Но что теперь? Что вы собираетесь делать с этим пластиковым типом?

Скитч почесывает затылок.

- Есть один важный момент. Я понятия не имею, что делать с роботом Робертом.

- Я тоже, - вмешивается Митч. - Конечно, мы должны изучить его возможности. Посмотрите, какие у него мозги. Сейчас он невинен, как новорожденный младенец.

Робот Роберт стоит с глупой ухмылкой на деревянном лице.

- Но он ходит и говорит, - возражаю я. - Это не просто.

- Часть процесса уже под контролем, - говорит Скитч. - Он может говорить и понимать, но не может думать. Или может? Это то, что нас интересует больше всего. Что может сделать такой робот? На что он способен? Каковы пределы его возможностей?

- Не знаю, - отвечает робот Роберт, ощупывая одежду, которую на него надели.

- Вот и ответ! - вздыхает Митч.

- Он не знает! Скитч, это будет потрясающая проблема - изучать и воспитывать наше творение! Научная проверка потребует месяцев наблюдений.

- Да, - со стоном соглашается Скитч.

- И вот мы здесь, по шею завязшие в этих планах ракетных кораблей! Как мы собираемся обучить наше творение за нужное время?

Вот тут-то у меня и появляется идея.

- Почему бы мне не показать роботу Роберту мир? – предлагаю я.

- Тебе?

- Почему бы и нет? Я могу многому его научить. Я могу показать ему связи. За небольшую плату, конечно.

Митч смотрит на Скича. Скитч смотрит на Митча. Ни один из них не получит никакой выгоды от этого обмена взглядами. Но Скитч говорит.

- Ты можешь это сделать. Но ты позаботишься о Роберте? Будешь ли ты регулярно проверять его реакцию?

- Не только реакцию, но и масло, - обещаю я.

- В этом нет необходимости. Робот Роберт работает самостоятельно. Ни шестеренок, ни пружинок, ничего заводить и спускать не нужно. Ему не нужно ни еды, ни воды, ни масла, ничего, что можно было бы подключить.

- Заворачивайте, - приказываю я. - Это для меня.

- Хорошо, - говорит Митч. - Вот пятьдесят долларов. Возьми робота Роберта на неделю и посмотри, сможешь ли ты его чему-нибудь научить.

- От меня он научится многому, - уверяю я его. – Узнает все углы и множество изгибов.

- Мы ожидаем полного отчета, - предупреждает меня Скитч.

- Вы его получите.

Они протягивают мне пятьдесят кусков, и я вальсирую вниз по лестнице, а робот Роберт следует за мной по пятам. Когда мы подходим к двери, я поворачиваюсь и снова смотрю на Роберта. Он неплохо выглядит. В своем синем костюме и белой рубашке он напоминает манекен - но высокого класса. Пластиковые деревянные лицо и руки выглядят как настоящая плоть. У него красивые глаза и веселая улыбка. Не совсем кинозвезда, но в толпе вполне сойдет за человека. Вокруг шеи видно немного клея, но недостаточно, чтобы привлечь внимание. Очень замечательная личность – этот робот Роберт. Но внешность это еще не все, и я не хочу рисковать. Если он собирается быть моим другом в течение недели, я тоже должен немного подучиться. Я не хочу, чтобы он узнал что-нибудь дурное в обществе, и моя работа - следить за тем, чтобы все прошло как надо.

- Ну, Роберт, - говорю я ему. - Мы отправляемся в большой город.

- Что такое город? - спрашивает он с серьезным лицом.

- Что такое город? Город – это множество зданий, взятых в ипотеку. Место, где живут люди.

- Люди?

- Ну, люди. Человеческие существа. Вроде меня.

- Ты человек?

- Не говори это таким противным тоном. Ну конечно. И ты будешь притворяться, что ты тоже один из них.

- Чем занимаются люди?

- Ну, я ем и сплю.

- Что это такое?

- Питание - это то, что делаешь с пищей после приготовления.

- Какого приготовления?

Ему нужна информация! Поэтому я рассказываю о пище и еде, а затем объясняю что такое сон. Он качает головой.

- Я ничего в этом не понимаю, - говорит он мне. - Я не буду ни есть, ни спать. Что еще делают люди?

- Они работают. - Поэтому я рассказываю ему о работе.

- Но почему они работают?

- Чтобы получить деньги, которые нужны чтобы поесть и поспать.

Робот Роберт ухмыляется.

- Значит, люди глупы, - решает он. - Я не хочу быть людьми.

- Человеком, - поправляю я его. - Следи за грамматикой. Люди - это целая куча чуваков. Человек - это всего лишь один тип.

- Чуваки и типы, - бормочет робот.

- Пойдем, прогуляемся немного, - предлагаю я.

И мы отправляемся на экскурсию. Это первый раз, когда я показываю роботу достопримечательности большого города, но он весьма неплох для ходячего манекена. Мне очень нравится указывать на местоположение, и Роберт приходит в восторг. Что действительно ему нравится, так это механизмы. Автомобили, автобусы и поезда вызывают у него довольно острые ощущения. Будучи роботом, он, естественно, интересуется всякой техникой. Мы смотрим неоновые вывески и арифмометры, и я веду его посмотреть печатный станок и пару фабрик. На самом деле, только после наступления темноты мне удается оторвать его от швейной фабрики. Мы стоим на улице и ждем машину возле аптеки. Робот Роберт случайно замечает весы.

- Что это? – спрашивает он.

Поэтому, конечно, я должен объяснить, что такое весы. И просто ради забавы я опускаю пенни в щель и позволяю ему взвеситься. Выходит карточка с его весом. Робот Роберт весит 85 фунтов. Это любопытно. Вот робот, похожий на взрослого человека, а весит он всего 85 килограммов. Пластиковое дерево, конечно.

- Ты довольно легкий, - замечаю я. - Забавно.

Только с другой стороны, это не забавно. Это замечательно!

- Восемьдесят пять фунтов! - кричу я. - Пошли, Роберт — мы куда-то поедем!

- Домой? – спрашивает он.

- Нет, не домой, - отвечаю я. - Мы едем в парк развлечений! Именно туда мы и направляемся.

Я беру робота Роберта на карнавал. Никто, конечно, не замечает его и не думает, что он не человек. Они не понимают, что он робот. Они также не понимают, что он - золотая жила, но зато это понимаю я. Я тащу его на карнавал и сразу же бросаю на карусель. Сажаю его прямо на деревянных коней.

- Здесь хорошо, - говорит он мне, скользя вверх и вниз и держась за медный шест.

- Отпусти шест и посмотри, сможешь ли ты ездить верхом, - предлагаю я.

Так он и делает. Он умеет ездить верхом. Мы идем на новый круг.

- Зачем мы это делаем? - спрашивает робот Роберт.

- Узнаешь, - отвечаю я. Потому что я знаю, что делаю. Я учу робота Роберта ездить верхом. Вот робот, который выглядит как человек. Он весит всего 85 фунтов. Если он умеет ездить верхом - каким жокеем он станет! Я могу надеть на него гири, когда он будет взвешиваться, это сделает его очень тяжелым. Затем я сниму их, и он сядет со своими 85 фунтами на лошадь. А Болтун Горилла, несмотря на всю свою изворотливость, не сможет заполучить жокея весом в 85 фунтов, а я поучаствую в скачках, разрешу роботу ездить на лошади, на которую поставлю деньги. Я даю Роберту еще несколько уроков верховой езды, и мы уходим с карнавала. Мы идем по улице, и я объясняю ему свой план.

Рассказываю ему, что такое скачки, что такое живые лошади и как с ними обращаться.

- Завтра ты будешь ездить верхом, - заканчиваю я. - Выиграешь много денег. Это означает много продуктов и хорошее место для сна. Робот Роберт качает деревянной головой.

- Но я не люблю продукты и никогда не сплю, - жалуется он. - Кроме того, я не уверен, что одна из этих лошадей, как вы их называете, безопасна для меня. Мои руки могут снова отвалиться.

- Тебе понравится, - возражаю я.

- Нет. Я лучше посмотрю на другие машины, - говорит робот Роберт. – На красивые колеса и поршни.

- Прекрасная чушь! – усмехаюсь я.

- Да, - шепчет робот Роберт. – Красиво.

- Что? - я поворачиваю голову.

- Вы называете это красивой чепухой? - говорит робот Роберт. Он смотрит в пространство. Я прищуриваюсь и следую за его взглядом. Робот Роберт смотрит в витрину универмага. Он таращится на манекен у окна. Светловолосый манекен женщины с длинными накладными ресницами, выставленный в неглиже.

- Прекрасная чушь, - шепчет он.

- Ты ошибаешься, Роберт, - поправляю я его. - Женщины не такие. Они, как правило, упоминается в светских кругах, как помидорки. Или девушки. Или дамочки. Это просто манекен…

Тогда я вовремя спохватываюсь. Потому что меня осенила другая идея.

- Роберт, - шепчу я.

Он не слышит меня, поскольку занят тем, что неотрывно смотрит в это окно.

- Роберт, она тебе нравится?

- О да, - вздыхает он. - Она мне нравится.

Да, я прав. Он не знает ничего лучшего — он влюбляется в этот манекен. Поэтому я продолжаю развивать свою идею.

- Роберт, ты хотел, чтобы она стала твоей подругой?

- Подругой?

Я начинаю объяснять, что такое подруга, но мне это не нужно. Он улавливает суть. Он качает головой так быстро, что швы на шее чуть не лопаются. И чуть не хрустит пластиковыми губами от улыбки.

- Я позабочусь об этом, - обещаю я. - Если завтра ты поскачешь.

- Ну…

- Подумай об этом, Роберт! Она будет сидеть на трибуне смотреть. Смотреть, как ты выигрываешь! Ты будешь героем!

- Думаешь, я ей понравлюсь? - спрашивает Роберт. - Я не могу заставить ее улыбнуться мне.

Затем я соображаю. Он думает, что манекен жив, как и он сам!

- Она великолепна, - выдыхает он. - Удивительно, как ей удается все это время стоять неподвижно, не шевелясь.

- Конечно, - соглашаюсь я. - Большинство женщин не стоят на месте ни минуты.

- Почему она молчит? – спрашивает он.

- Послушай, - говорю я ему. - Вот пообщаешься с дамочками с мое, и будешь благодарен, что найдешь ту, которая не разговаривает.

- Может быть, - говорит робот Роберт.

- Ну, тогда, как насчет этого? - спрашиваю я. - Если она приедет, ты будешь участвовать в завтрашних скачках?

- Да, - отвечает он.

Я похлопываю его по деревянной спине и бегу в универмаг. Он, конечно, закрыт, но я нахожу сторожа и главного конструктора. Я говорю главному дизайнеру, что хочу купить его манекен.

- Тебе нужен этот болванчик? Спроси этого придурка дизайнера.

- Ну, - смущенно говорю я. - На самом деле не мне это нужно. Это для друга. Подарок - как кукла.

- Этот манекен ужасно большой для куклы, - говорит придурок-дизайнер.

- У меня ужасно большой друг, - объясняю я.

Наконец, я ухожу с манекеном за двадцать баксов. Это приличная сумма, но я думаю, что затраты окупятся сполна завтра на ипподроме. Через несколько минут я снова оказываюсь на улице, волоча манекен за спиной.

- Роберт, познакомься со своей новой подружкой, - говорю я. - Вот она.

- Как ее зовут? - спрашивает он очень доверчиво.

- О, ее зовут Роберта, - говорю я ему.

Он протягивает руку для рукопожатия. Я машу рукой манекена.

- Она не может ходить? – спрашивает он.

- Имей сердце, - объясняю я. - Бедная девочка целый день стоит на ногах. Она устала.

- Я не устал.

- Ты не женщина, - огрызаюсь я. - Нет, я отнесу ее домой. Она должна быть готова к завтрашним гонкам.

Я несу ее домой. Я отдаю квартирной хозяйке прошлую плату, она отвечает мне тем же, а потом я сажаю робота Роберта в одной комнате и запираю манекен Роберты в другой.

- Надо держать себя в руках, - говорю я Роберту. - Теперь я должен выйти и сделать последние приготовления.

Что я и делаю. Я направляюсь в конюшню, ищу парня по имени Гомер. Это мой старый приятель. У него есть собственная лошадь — кляча, если она вообще когда-либо была, - и я думаю, что сегодня вечером он будет очень спешить. Я вхожу в конюшню, и первый, кого я узнаю, - это сам Гомер, я еле различаю его в темноте.

- Гомер! - кричу я. - Это я, Левша Фип!

Он включает фонарь, и я вижу, что он лежал на соломе и спал. Рядом с ним его тощий конь.

- Кто твой друг? - Спрашиваю я. Гомер улыбается.

- Лучшая кляча, какая у меня есть, - говорит он мне. – Ее имя Фабрика Клея.

- Ты серьезно?

- Отличная лошадь, - настаивает он. - Смотри, она победит завтра.

- Есть хороший жокей?

- Пока ищу.

- Ну что ж, я собрал все твои проблемы, - говорю я ему. - Я просто подберу для тебя жокея.

- Никаких юнцов.

- Он взрослый мужчина, - отвечаю я. - И отличный наездник. Ты не можешь проиграть. Он весит всего 85 фунтов?

- 85 фунтов?

- Удивительно. И чтобы показать, насколько я ему доверяю, я поставлю все твои деньги на победу.

- Все мои деньги, да? Против кого?

- Горилла, - отвечаю я. - Он выставил своего коня против тебя, не так ли?

- Верно, - хмурится Гомер, обладающий лошадиным чутьем. - Ты знаешь, я немного боюсь. Его лошадь – довольно быстрая кобылка.

- Не валяй дурака, - усмехаюсь я.

- Но лошадь Гориллы всегда побеждает.

- Теперь нет. Не с моим 85-фунтовым жокеем.

- Ну, Левша, погоди минутку…

- Нет времени ждать. Нужно сделать ставку.

Я хватаю его бумажник и убегаю. Он смотрит мне вслед, качая головой.

Я заявляюсь в бильярдную Болтуна Гориллы. Сам жирный неряха сидит там, ухмыляясь от уха до уха. Когда я вхожу, он смеется.

- Да это ж Левша Фип, - хрипит он. - И какой-то вялый. В чем дело, Левша, - ты потерял спортивную форму?

Я хитро смотрю на него.

- Думаю, мой конь преподаст тебе урок на треке, - хихикает он. - Может быть, теперь ты научишься не валять дурака.

- Послушай, Болтун. Правда ли, что ты собираетесь участвовать в завтрашних скачках?

- А тебе какое дело? Хочешь сделать ставку на мою победу?

- Нет, - отвечаю я. - Но я заключу с тобой небольшое пари, что ты получишь свою долю. Твою лошадь побьет другой конь.

- Какой именно?

- Я ставлю на Фабрику Клея, - говорю я ему.

- Фабрика? - Горилла снова смеется, и выпадают несколько окон. - Почему эта овсянка не выигрывает гонки с тех пор, как Поль Ревир продал ее в 1776 году?

- Завтра она победит, - заявляю я. – Ты готов рискнуть или нет?

- Ставлю против тебя, Фип, - ухмыляется Горилла. - На какую сумму хочешь поставить? Десять центов? Или кто-то вручил тебе четвертак?

- Ставлю пятьсот долларов, - говорю я.

Горилла садится.

- Где ты взял 500 баксов и куда спрятал тело? – усмехается он.

- Вот деньги. - Я машу перед ним бумажником.

Он улыбается.

- Это пари. Увидимся завтра на треке. Я прихвачу тачку, она понадобится, чтобы увезти выигрыш.

Он резко дергает головой.

- Кто твой жокей? – спрашивает он. - Обычный мальчик Гомера?

- У меня есть новый жокей для этой гонки, - говорю я Горилле. - Парень по имени Роберт.

- Никогда о нем не слышал.

- Услышишь, - предсказываю я.

И ухожу.

Так что сделка заключена. Я поставил деньги, дело сделано, и все, что я делаю сейчас, это улаживаю всякие мелочи. На следующее утро я спускаюсь вниз, покупаю роботу Роберту спортивный костюм и взвешиваю его. Я положил несколько гирь ему в живот и зашил их, и он взвесился на 125 фунтов. Пока мы взвешиваемся, входит Горилла со своим жокеем. Он также склоняет чашу весов на 125, но у него полный рот пенни или чего-то еще, и он ничего не говорит. Я считаю, что он действительно тянет на 118 фунтов. Горилла подходит и оглядывает Роберта, хотя смотреть там особенно не на что. Деревянное лицо и нарисованная улыбка Роберта плохо различимы, и он двигается очень неуклюже и угловато, как и полагается кукле.

- Так это твой новый жокей? - ухмыляется Горилла, осматривая Роберта с ног до головы. Потом пристально смотрит на меня, и мгновение меня терзает страх, что он поймет, что Роберт, несмотря на пластиковое дерево, всего лишь механический человек. Но он только фыркает и говорит:

- Прекрасный экземпляр. Судя по выражению его лица, прошлой ночью он был в запое. Сегодня он не должен ездить верхом. Розовый слон и тот лучше.

Я не комментирую это, но в спешке забираю оттуда робота Роберта.

- Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я его.

- Чувствую? Что чувствую? – не понимает он.

- Неважно. Ты готов к гонке?

- Роберта будет следить за мной?

- Прямо с трибуны, - обещаю я.

Это поднимает ему настроение. Мы идем в конюшню, я знакомлю его с Фабрикой Клея и даю несколько советов по верховой езде. Это не особо нужно, потому что лошадь будет мчаться сама по себе, и все, что ее беспокоит, - это вес. Единственный, кто сейчас беспокоится, - это Гомер. Он подходит поздороваться, пока мы с Робертом стоим там.

- Ты тот самый чудесный жокей, о котором мне рассказывал Фип? - говорит он, хлопая Роберта по спине.

- Ооооо! - говорит робот Роберт и падает.

Одна из его ног подогнулась и оторвалась в колене.

- Боже мой! - кричит Гомер. - Я искалечил его на всю жизнь! Нужно вызвать скорую помощь и полицию…

- Принеси клея, - говорю я ему очень спокойно.

- Клей? Но его нога…

- Я приклею ногу.

- Приклеишь человеческую ногу?

- Он просто кукла, - объясняю я. - Робот. Механический человек. Здесь не о чем беспокоиться.

Гомер выслушивает все это, и его лицо приобретает нежный оттенок синего.

- Не о чем беспокоиться? – задыхается он. - Хочешь сказать, что поставил мои пятьсот долларов на то, что скачки выиграет манекен вместо жокея?

- Но он очень умен для куклы, - уверяю я Гомера. - Смотри, - говорю я, снова надевая его ногу, - он сделан из пластика. - И сгибаю ногу назад. - Мягкий, как глина.

- Не делай этого, - кричит Гомер. – Это очень грязный ход, Фип! Этим сумасшедшим трюком ты вложил 500 моих долларов в лапы Болтуна Гориллы.

- Не поджигай мосты, пока не дойдешь до них, - подбадриваю я его. - Просто понаблюдай за роботом Робертом.

- Я закрою глаза и лягу, - вздыхает Гомер.

Потом в первый раз трубит горн. Я надеваю на Роберта спортивный костюм и даю ему последние указания. Но он выглядит обеспокоенным.

- А как же Роберта? – говорит он. - А как же она?

- Она ждет тебя на трибунах, - игриво говорю я, - вот, она посылает тебе это.

И я вытаскиваю часть парика манекена, который срезал.

- Прядь ее волос! - шепчет робот Роберт. - Вот это да!

- А теперь иди и побеждай, - наставляю я. - Приближается пятая гонка.

И я передаю его на попечение Гомеру. Потом возвращаюсь на трибуны. Здесь я сижу вместе с Робертой, манекеном из окна магазина. Я откопал для нее красивое платье и несу к свободному месту. Ее приходится нести на себе, но никто особо не обращает внимания — все вскакивают на ноги и кричат, наблюдая за скачками. Наступает пятая гонка. Лошади подходят к барьеру. Приходит Фабрика Клея и Вилка – лошадь Гориллы. Гремит сигнал старта. Скачки начались!

Робот Роберт плывет в седле. Жокей Вилки понукает ее. Но Фабрика Клея вырывается вперед. Не испытывая на себе почти никакой тяжести, она скачет очень легко. Я вижу, как Роберт подпрыгивает в седле, как лошадь скачет галопом по внутренней стороне трека. Толпа ревет. Фабрика Клея вырывается вперед и заканчивает на финише.

- Яяяаахууу! - кричит громкий голос мне в ухо.

Оказывается, это мой собственный голос.

- Меня ограбили! - кричит другой голос позади меня. Я оборачиваюсь и вижу Болтуна Гориллу, танцующего польку на одной ноге.

- Дай мне деньги, - зову я его очень сладким голосом.

- Почему ты... - начинает Габфейс.

Но он никогда не идет дальше в своем описании, потому что внезапно замечает Роберту, манекен, сидящий рядом со мной.

- Здесь дамы, - бормочет он. - Это твоя последняя пассия, да, Левша?

Я держу Роберту спиной.

- Нет, - объясняю я. — Она... Подруга моего жокея.

- О, этот грязный... - начинает Габфейс. И снова останавливается. Он качает головой. - Я все еще не понимаю, как ты победил, - стонет он. - Лошадь выглядит так, будто не чувствовала никакого веса.

- Плати, - говорю я очень терпеливо.

- Ладно, Фип. На этот раз тебе повезло. Но это больше не повторится.

- Правда? - Я вижу шанс поквитаться с этим мошенником. – И что ты собираешься делать? Дать твоей кляче кусок динамита с овсом, чтобы она с треском стартовала?

- Хочешь сказать, что я жульничаю? – хрюкает Горилла.

- Какая разница? – ухмыляюсь я. - Что бы ты ни делал, я выиграю все скачки.

- Ну и что? Возможно, ты хочешь сделать еще одну ставку? В субботу я снова поставлю на свою лошадь, - рычит Горилла. Это как раз то, что я хотел услышать.

- Конечно, я готов. Поставим по-крупному? – предлагаю я.

- Это очень рискованно.

- Боишься?

- Слушай, - говорит Горилла, выпятив подбородок. - Я не боюсь ни людей, ни зверей — и одна из этих категорий охватывает тебя. Ставлю тысячу. Моя лошадь против этой твоей пробки.

Снова заключено пари.

Горилла уходит, а я бегу навстречу роботу Роберту и Гомеру, который очень возбужден. Он не может поверить, что гонка выиграна. Когда я говорю ему о новом пари, он счастлив как никогда. Робот Роберт тоже счастлив. Я приношу ему целую пригоршню волос из парика манекена и говорю, что она выдернула их от волнения. Ему не терпится снова участвовать в гонках.

- Это веселее, чем карусель, - признается он.

Так что дело решено. Робот Роберт и манекен Роберта едут со мной домой на такси. Я держу их отдельно друг от друга и выступаю в качестве компаньона, когда мы добираемся до моей берлоги. Начиная с раннего утра следующего дня я веду Роберта в конюшню на тренировку. Остается только два дня и я не хочу рисковать. Я знаю, что Болтун Горилла переживает проигрыш, а когда это происходит, он становится злым, и когда он становится злым, он опасен, и когда он опасен, жди неприятностей. Он сделает все, чтобы выиграть гонку в субботу, я знаю. Поэтому следующие два дня я тренирую Роберта и тщательно охраняю его. Гомер также охраняет свою лошадь. Думаю, у Гориллы не получится провернуть какое-нибудь сомнительное дело. В пятницу все готово к большому завтрашнему дню.

Я обнаруживаю свою ошибку, пока мы не возвращаемся домой. Все это время я охраняю робота Роберта и лошадь. А Роберта осталась дома одна. И когда мы возвращаемся в дом, ее уже нет! Она исчезла!

- Где Роберта? - пищит Роберт, прыгая по комнате от возбуждения.

- Наверное, она ушла в салон красоты, чтобы привести в порядок волосы, - говорю я. - Она много выдернет завтра, когда ты выиграешь.

Но я в панике. Когда раздается звонок в дверь, я подпрыгиваю на два фута.

Потом подхожу к двери, открываю ее и выглядываю. Там никого нет. Но в холле стоит Роберта. Она выглядит нормально. Тот, кто забрал ее, не причинил манекену вреда. Я затаскиваю ее внутрь и показываю Роберту. Он приободряется и остается веселым весь вечер. Но я беспокоюсь.

Субботнее утро, день больших скачек, застает меня на трассе довольно рано. Гомер взял Фабрику Клея на разминку и сказал, что лошадь очень в хорошей форме. Робот Роберт идет в конюшню отдохнуть. Ну а я направляюсь к Горилле Габфейсу. Конечно же, вот он. И когда он видит меня, то не может сдержать мерзкую ухмылку.

- Итак, - обвиняю я его. - Это ты похитил подружку моего жокея.

- Кто кого похитил? – говорит он. - Никто ее не похищал. Она вернулась, не так ли?

- Да, - признаю я. - Но ты схватил ее при первой возможности.

Горилла искоса смотрит на меня.

- Возможно. Может, я рассчитываю испортить гонку, заставив твоего жокея расстроиться из-за его подружки, - намекает он. - Но я не понимаю, зачем ему эта девушка-манекен.

- Ну и что? У всех есть свои увлечения.

- Оконные манекены - это не увлечения, - продолжает Горилла. - Знаешь, Фип, когда я об этом узнал, то начинал думать. Размышлять о том, что за человек может увлекаться манекенами. Возможно, решил я, он и сам кукла.

- Ты видимо немного не в себе, - предполагаю я.

- Возможно. А может и нет, - ухмыляется Горилла в подбородок. - Все сходится, не так ли? Скорость твоей лошади, будто она не ощущает большого веса.

- Но живой манекен - это смешно, - настаиваю я.

Горилла кивает.

- Я согласен с тобой, Фип, - говорит он мне. - И в сегодняшней гонке такой ерунды не будет.

- Что ты имеешь в виду?

- Я послал ребят осмотреть твоего жокея, - сообщает он мне.

- Эй, о чем это ты? - кричу я.

- Не могу рисковать, - отвечает он. - Увидимся после скачек.

Я больше не теряю времени и бегу обратно в конюшню, где оставил робота Роберта. Врываюсь туда и кричу:

- Роберт, ты где?

Нет ответа. Я никого не вижу. Но, пробежав чуть дальше я натыкаюсь на Роберта… или то, что от него осталось.

Робот Роберт лежит на полу конюшни. Он больше не похож на человека, а напоминает небольшую кучу хлама. Парни Гориллы действительно взяли у него интервью. На самом деле они его разорвали на куски! Конечно же, на полу нет ничего, кроме порванной одежды, скрученных проводов и веревок, и обрезков пластикового дерева. Я наклоняюсь и беру пригоршню. Та рассыпается между пальцами.

- Бедный Роберт, - шепчу я, думая о роботе.

- Бедный я! – шепчу я снова, думая о тысяче кусков.

- Все готово? – тяжело дыша, прибегает Гомер. - У меня просто новое предчувствие, что мы победим, - объявляет он. - Поэтому я поставил еще тысячу, чтобы выиграть. Шансы три к одному!

- Убери этот беспорядок, - предлагаю я.

- Что это еще? – не понимает Гомер.

- Это наш жокей. Вот что это такое, - объясняю я.

- Но тогда мы не сможем участвовать в гонках с Фабрикой Клея. Мы потеряем все наши деньги! И подумать только, я поставил все что имел!

- Подожди минутку! - я смотрю вниз и ощущаю прилив вдохновения. Возникает одна безумная идея. - Нам ведь нужен жокей?

- Конечно, - причитает Гомер.

- У тебя есть. Это я.

- Ты?

- Почему бы и нет? Я вешу около 130 фунтов.

- Это слишком тяжело. Лошадь Гориллы побьет нас.

- Мы что-нибудь найдем, - обещаю я ему. - Робот Роберт еще победит.

- Но он уничтожен, а верхом едешь ты.

- Предоставь это мне, - обещаю я. – Поторопись — где кляча?

Я подхватываю то, что осталось от робота Роберта, и бросаясь к входу в конюшню. Гомер пожимает плечами, но следует за мной. Через пятнадцать минут я уже в спортивном костюме бегу к Фабрике Клея. Горилла стоит рядом со своим пони и, когда видит, что мы подходим к стартовой стойке, чуть не падает.

- Ты... участвуешь в этих скачках? – задыхается он.

Шприц, который он пытается подсунуть коню, выпадает у него из рук.

- Я выиграю гонку, - ухмыляюсь я.

- Ты спятил! - кричит он.

- Увидишь, - отвечаю я. - Ты не можешь остановить робота Роберта. Мы победим носом.

- Я зажму нос, - говорит Габфейс. - Но если буду держать его, пока ты не прихрамываешь к финишу, я задохнусь.

- Это обещание?

- До свидания, Фип. И попрощайся со своими деньгами, - кричит он мне вслед.

Я наклоняюсь и похлопываю Фабрику Клея по шее, когда мы готовимся стартовать. Лошадь в хорошей форме, но я тяжелый. И я полагаюсь только на одну вещь, чтобы выиграть. Но мои тревоги растворяются в облаке пыли. Мы стартуем. Так! Я продолжаю наблюдать за лошадью Гориллы по кличке Вилка. Она очень быстрая. Я снова понукаю свою клячу. Мы скачем шея к шее. Мы отрываемся от остальных, выходим на поворот. Толпа надрывает глотки в этот момент. Мы завершаем круг. Я наклоняюсь в седле и вижу впереди финишную черту. Мы по-прежнему скачем шея к шее. А потом я делаю то что задумал. Клеевая Фабрика дергает головой. Мы пересекаем финишную черту. Мы выигрываем с помощью носа, и я, конечно, получаю все свои деньги.

Левша Фип откинулся на спинку стула и зажег сигару долларовой бумажкой.

- Вот такая история, - прокомментировал он.

- Чушь собачья, - сказал я.

- Что собачье?

- Ты, - ответил я. - Начнем с того, что сказали те ученые, когда ты сообщил им, что их робот разрушен?

- Ничего. Они все равно соберут еще одного. Прямо сейчас они заняты строительством ракетного корабля и даже не обратили внимания, когда я им сказал о роботе. Так что никаких проблем.

- Ладно, - вздохнул я. - Но в твоей истории есть еще одна ошибка. Как тебе удалось выиграть эту гонку? Ты тяжелее среднего жокея. Даже если бы твоя лошадь была в хорошей форме, я не понимаю, как ты мог бы выиграть носом, как ты выразился.

- Ну, - признался Фип, - на самом деле я не выиграл.

- Ага, так я и думал!

- Как я и сказал Горилле, ту гонку выиграл робот Роберт.

- Но ведь он был разорван на куски.

- Понимаю. Но он все равно победил носом.

- Как?

- Вот как, - сказал Левша Фип.- Моя лошадь почти такая же быстрая, как у Гориллы. На самом деле, без допинга его кляча ничем не лучше моей. Так что я смог проехать в качестве жокей с ней шея в шею.

- Но ты победил каким-то носом.

- Вот тут-то робот Роберт и выиграл, - ухмыльнулся Фип. - Видишь ли, когда его сломали, я просто взял немного пластика из тела робота Роберта и...

- И что?

- И сделал лошади длинный нос!

(Lefty Feep and the Racing Robot, 1943)

Перевод К. Луковкина