Рапсодия: Дитя крови

48

ШЛО ВРЕМЯ, и они уверенно продвигались вперед. Болги прибыли на следующий день. Представители почти семисот кланов. Более четырех тысяч воинов-охотников и дети, дрожащие от страха и возбуждения. Вместе с ними явились и многие другие, движимые любопытством и желанием оказаться поближе к новому полководцу.

Глядя, как заполняются огромные улицы внутреннего города, Акмед повернулся к Рапсодии:

— Запомни их хорошенько. С их помощью мы восстановим Илорк. Дело их рук даст результаты, которые войдут в историю.

Рапсодия посмотрела на море возбужденных болгов.

— Осторожно, Акмед, — предупредила она. — Ты становишься похож на Гвиллиама.

Акмед задумался на мгновение.

— На самом деле мы с ним являемся диаметральными противоположностями. Мы оба исполняем роль мастера, который затачивает меч об оселок. Разница в том, что он использовал клинок, чтобы отполировать камень, а я хочу при помощи камня заточить оружие.

— Извини, Акмед, но мне твои образы не слишком понятны.

Глаза Акмед разгорелись.

— Для Гвиллиама целью жизни стало строительство Канрифа и подчинение себе враждебной горы. Люди представляли собой инструмент для достижения его цели. Меня же гора не интересует, я хочу помочь болгам развиться. Они похожи на тупой инструмент, который требуется привести в порядок. Постепенно они научатся выступать как единое целое, как один народ, приобретут разрушительные умения могучих воинов и созидательные навыки строителей. Мне требуется острое орудие, а не гладкий камень. В глазах Рапсодии сомнения уступили место восхищению.

— Интересная аналогия. А самое главное, что в процессе не только орудие станет острее, но и камень приобретет нужную тебе форму.

— Конечно.

— Им повезло, что ты тут объявился, — сказала она. — Возможно, история ошиблась, когда назвала Гвиллиама великим Лордом горы.

Акмед рассмеялся:

— Посмотрим. Идем, пора заняться делом.

Дети и их матери поступили в распоряжение Рапсодии. Воинов отвели в старые бараки стражи. Через несколько месяцев обучения под руководством Грунтора они превратятся в могучую силу.

Великан явно скучал по роли командира военного подразделения и с головой ушел в свои новые обязанности. Время от времени Рапсодия слышала боевые песни марширующих солдат, которые могли бы показаться устрашающими, если бы не звучали так забавно.

А еще одна песня страшно нравилась Джо:

Громоподобный бас Грунтора сопровождался нестройным хором солдатских голосов. Происходящее казалось каким-то нереальным.

По просьбе Рапсодии Акмед закрыл коридоры, ведущие в Большой Зал и прилежащие к нему помещения, где Гвиллиам собирал своих советников.

Рапсодия и Джо устроились в комнатах друг напротив друга в одном из этих коридоров, неподалеку от апартаментов нового короля фирболгов. Их охраняли самые сообразительные и надежные, по мнению Грунтора, воины. Несмотря на то что у великана имелась собственная комната рядом с друзьями, он решил поселиться в бараках. К явному удовольствию Акмеда, события развивались с головокружительной скоростью.

Он переименовал крепость, присвоив ей новое название — Котелок — главным образом из-за тепла, которое давали кузницы, приведенные в порядок и работавшие на полную мощь. Он отправил туда тысячу болгов, в чьи обязанности входило добывать уголь и поддерживать огонь в громадных печах до такого уровня, чтобы в них можно было ковать оружие.

Они дружно согласились с тем, что производство оружия необходимо наладить первым делом, поскольку оно обеспечит болгов защитой, даст возможность как следует подготовить армию и станет источником дохода, как только они наладят торговлю. Акмед обладал поразительными способностями в создании нового оружия — недаром свой квеллан он изобрел сам.

В помещении за Большим Залом, где они собирались, чтобы спланировать свои дальнейшие шаги, он установил подставки, на которые прикрепил пергаменты с надписями: «Оружие», «Неприсоединившиеся кланы», «Инфраструктура» и «Общество».

— Еще несколько кланов из Пустоши и пограничных районов присоединились к нам, — сообщил он, вычеркивая названия из своего списка.

— Ой не думает, что с другими будет трудно. Мои ребятишки с ними потолкуют — и все, — сказал Грунтор.

Рапсодия поежилась — армия болгов росла с каждым днем.

— Иными словами, нам удастся объединить семьдесят процентов населения, — проговорил Акмед. — Как только «Весенняя чистка» останется позади, займемся остальными.

— А когда я попаду на виноградники? — поинтересовалась Рапсодия, изучая мероприятия, перечисленные под заголовком «Инфрастуктура». — Мне необходимо составить план их возрождения. И чем скорее, тем лучше.

— Грунтор очистит эту территорию… точнее, убедит племена к нам присоединиться перед тем, как ты отправишься со своей дипломатической миссией в Бетани.

— Ою не нравится, что ты туда собираешься, — помрачнев, заявил Грунтор, — в особенности одна.

— Знаю, Грунтор, — улыбнулась Рапсодия. — Но мы должны попытаться положить конец «Весенним чисткам». Значит, необходимы переговоры.

— Почему?

— Потому что так принято у людей, — ответила она. — Мы хотим, чтобы фирболгов считали людьми или пусть они для всех остаются чудовищами?

— По правде говоря, — вмешался новый король, — и то и другое.

Джо демонстративно вздохнула и заявила, что ей надоело слушать всякие политические глупости. Лучше уж она потренируется бросать ножи.

Грунтор установил для нее небольшую мишень у противоположной стены комнаты, и нередко горячие дискуссии сопровождались звоном ножа, поражающего цель.

Акмед обратился к списку необходимого оружия.

— Болгов нужно обеспечить луками и мечами, которые они скоро научатся ковать. На продажу будем делать изогнутые клинки и еще вот это.

Он взял со стола лист пергамента и показал его Грунтору и Рапсодии. На нем был изображен метательный нож с тремя согнутыми, точно рука в локте, стальными лезвиями и обернутой кожей рукоятью.

— Эти метательные ножи можно использовать на улице и в туннелях, — объяснил Акмед. — Они достаточно остры и станут очень опасным оружием в рукопашной схватке. Во время полета они поворачиваются вокруг своей оси и могут поразить практически любую цель.

— Они будут выкованы тем же методом, что ты показывал мне раньше? — спросила Рапсодия, которая еще не окончательно пришла в себя после утреннего посещения кузницы.

Акмед терпеливо объяснил ей назначение массивного оборудования, которое Гвиллиам продолжал строить даже после того, как Канриф пал. Увиденное произвело на нее такое сильное впечатление, что она никак не могла заставить себя принять участие в обсуждении.

— Нет, это потом, — отмахнулся Акмед. — Третий этап. После того, как мы создадим объединенное королевство. Ты должна понимать, Рапсодия, что речь идет о далеко идущих планах. Работы тут хватит на целую жизнь. У намерьенов были искусные оружейники, достигшие невероятных высот в своем деле, — все равно как мастера, создававшие музыкальные инструменты, о которых ты нам рассказывала. Все, что выходило из-под их рук, являлось произведением искусства. Фирболги смогут подняться до их уровня только через несколько поколений.

— Звучит так, будто ты планируешь прожить очень долго, — заметила она.

— Вечно, — совершенно серьезно заявил Акмед. — А как твои успехи на поприще целительницы?

— Я смогла бы добиться большего, будь у меня все необходимое. Ты планируешь этим заняться?

Акмед отыскал другой пергамент и передал его Рапсодии. Своим аккуратным почерком он подробно описал внутреннее устройство горы, кузницы, вентиляционную систему и новый город, который должен был заменить Канриф. Рапсодия сразу обратила внимание на абзац под заголовком «Целительство».

Она внимательно изучила план и нахмурилась:

— А где больница? И приют? Мы же с тобой это уже обсуждали! Почему ты не включил их в план?

— Включил. — Акмед достал новый пергамент, свернутый вчетверо. — Первую помощь твои подопечные смогут оказывать прямо на поле боя. Мы создадим специальный отряд, который будет охранять лекарей, пока те занимаются самыми тяжелыми ранениями. Затем он присоединится к наступающим.

— И что будет с ранеными?

— Останутся. Мы их подберем на обратном пути.

— Не смеши меня! — рассердилась Рапсодия. — Ты не имеешь никакого права оставлять раненых без помощи. Они умрут.

— Возможно, не вредно тебе напомнить, что мы говорим о фирболгах. Они не привыкли, чтобы с ними нянчились, как это принято у людей или лиринов. Они такого обращения все равно не поймут.

— А я не говорю о том, что с ними кто-то собирается нянчиться. Если они ранены на поле боя, их необходимо доставить туда, где им окажут помощь.

— Они скорее согласятся умереть на поле боя, чем позволить такому случиться.

Рапсодия изо всех сил старалась сохранять спокойствие.

— Они ведь твои будущие подданные! Именно ты постоянно повторяешь, что они не чудовища, а человеческие существа, которые возродят славу Канрифа. Так нельзя, Акмед! Либо фирболги — чудовища, и если тебя устраивает такая постановка вопроса, будь по-твоему, но я тогда тебе ничем помочь не смогу. Я уже много раз говорила, что мне подобные рассуждения непонятны… Или они — человеческие существа. Примитивные, грубые — но все равно дети Единого Бога! И потому имеют те же права, что и все остальные люди. Раненым должна быть оказана помощь, умирающих нельзя бросать. Внутри горы необходимо оборудовать для этого помещения. Мы должны заботиться о них не только во время военных действий, а всегда. Даже в самых обычных обстоятельствах люди болеют и получают ранения, а старики нуждаются в уходе. Ну, выбирай: люди или чудовища?

Акмед фыркнул. В том, как Рапсодия защищала фирболгов, которых когда-то и сама считала чудовищами, было нечто трогательное и до определенной степени забавное.

— И сколько места мне придется выделить, если я приму определение «Люди»?

— Много. Два больших зала для больницы и один для приюта. И это до того, как ты покоришь Пустошь и Скрытое Королевство. — Она показала на плане два самых больших помещения, расположенных в районе бараков.

Акмед поморщился.

— Но есть и хорошие новости, — продолжала Рапсодия. — Как только королевство будет создано, сможешь забрать один из больничных залов под бараки, а приют будет принимать не только стариков, но и сирот.

— По-моему, ты переоцениваешь количество сирот.

— Нет, я все продумала. Если ты лично благословишь каждого из них, ребенок будет считаться особенным, и мы сможем предложить их кланам на усыновление. Те с удовольствием будут брать малышей, в особенности если мы пообещаем им за это долгосрочные привилегии.

Акмед кивнул, и Рапсодия улыбнулась:

— Вот видишь, я стараюсь быть практичной и разумной.

— Конечно. Хорошо. Прежде чем я решу, людьми или чудовищами являются болги, я хочу задать тебе один вопрос.

— Давай.

— Могу я рассчитывать на твой меч и искусство Певицы в вопросах подчинения болгов, если я соглашусь выполнить твои требования?

Рапсодия вздохнула. Они уже множество раз спорили на эту тему. Она не хотела иметь ничего общего с войной, и хотя была готова сражаться, чтобы защитить себя и друзей, все ее существо протестовало против кровопролития с целью захвата власти. Даже несмотря на то, что речь шла о диких болгах.

— Ладно, — неохотно согласилась она. — Можешь на меня рассчитывать. Итак, каково твое решение?

Тень улыбки промелькнула на лице нового полководца фирболгов.

— Люди, — сказал он. — С манерами и привычками чудовищ.