Радужный венец. Время потерь

Глава 21. Охотницы

Анела проснулась от лучей Солнечного ока. Недовольно заворочалась и на чуть-чуть приоткрыла глаза. Тут же от восхищения распахнула их и приподнялась на локте.

Злат сидел на краю скального травяного выступа. Он уже оделся, на половину по крайне мере. Его рубахой укрывалась Анела. Лучи восходящего у генерала за спиной солнца обнимали обнажённую смуглую фигуру, придавая бронзовый оттенок. В чёрных волосах сверкали тёмно-синие проблески. А глаза…

В них столько было нежности, решимости и чего-то такого, отчего по телу потек жар и щёки запылали огнём. Анела невольно потупилась и заметила синенький крохотный цветок, лежащий рядом с ней. Фиалка. Скальная.

Завернувшись от внезапно появившейся стыдливости в рубаху, Анела села и огляделась, но на затянутом коротким покрывалом травы выступе не было ни единого цветка. Лишь на нависающей над ними скале высоко зеленели листочки фиалки. Скала казалась неприступной. С неё ничего не стоило сорваться.

Анела недоверчиво посмотрела на Злата. Не предполагала, что он будет зря рисковать, даже ради неё. Злат едва заметно пожал плечами, на лице мелькнула кривая улыбка. Вдруг посерьезнел и произнёс:

— В первом же храме солнечников мы получим благословение Богини!

Непреклонно и не сомневаясь. Её ответа не требовалось, её ставили перед фактом. Это… это…

Взгляд снова остановился на цветке, и всё возмущение схлынуло, будто и не было. Она осторожно взяла фиалку и, поднеся к лицу, вдохнула лёгкий аромат гор.

Генерал такой, какой есть. Привык распоряжаться своими солдатами. Со временем смягчится. Да и быть с ним, с единственным и любимым, одной семьей, одним целым — это и не её желание тоже?

Улыбнулась Злату. Ей показалось? Или и правда в глазах мелькнуло облегчение? Неужто сомневался, что она согласится на… предложение? Или ожидал, что начнёт спорить?

— Злат, а правда, что ты был женат? — спросила она, смущённо принимая от него рубаху и брюки.

На миг он замер, а затем с пониманием кивнул:

— Китан… Ему меньше нужно верить слухам.

— Значит, нет?

Что-то правильное и приятное было в том, что она одевалась под взглядом Злата. Словно так и должно быть. И будет.

— Значит, да!

— Расскажешь? — неуверенно покосилась на него, перестав застёгивать рубаху. Налетевший ветер распахнул полы.

Злат незаметно быстро поднялся, поправил на ней рубаху и стал сам застёгивать пуговицы. Анела замерла, на миг перестав дышать. От тёплых прикосновений совершенно забыла, о чём говорила.

Злат отступил и качнул головой:

— Моя леди, не смотрите на меня таким взглядом. Нас скоро потеряют в Храме.

А в глазах потемневший океан. Кажется, Злат и сам не так спокоен, как хочет казаться. От этого было приятно, а также приятно, что он не закрывается от неё за своей холодной, непроницаемой маской.

— Так расскажешь? — напомнила она, бережно прижимая фиалку к груди.

— Лилия была дочерью вождя Медведей, — негромко начал он, словно вспоминая и снова переживая прошлое. Он шагал чуть впереди по крутой тропе и крепко, но бережно, не отпускал её ладонь. — Одного из союзнических племён. Красивая, стройная, как тростинка, с ясными тёмными глазами и чёрными шелковыми косами. Я сразу был очарован прекрасной дочерью кочевников, — в голосе звучала такая грусть, что Анела невольно сжала его ладонь. Всё бы отдала, чтобы избавить его от боли, помочь. Он переплёл свои пальцы с её: — Казалось, и я ей небезразличен. Вождь препятствовать не стал. Мы тем же летом провели обряд. Сначала в племени её отцом, а потом и в храме солнечников в Амбрине. А через год… почти сразу после рождения сына… во время одной из наших ссор она призналась, что только по требованию отца вышла за меня и, если бы не я, сейчас бы была с другим, с любимым. Я решил, что она просто хочет, чтобы я ревновал и чаще приезжал домой, а не проводил всё время вдали, на войне…

— Что случилось?

— Я тогда находился в дне пути от племени Медведей. Мы только что разобрались с враждебным племенем. Зализывали раны, хоронили убитых. Прибежал посланник от Медведей. На племя напали. Рыси. Предполагалось, что они союзники… Мы не успели. Рыси сбежали, прихватив с собой нескольких из женщин, среди них и Лилию. Мы тут же бросились следом. Основной отряд напавших встретили неподалёку. Среди них не было Лилии и главаря напавших. Оставив Михася и остальных успокаивать девушек, я один направился на поиски жены. Нашёл их, у реки… Поздно. Лилия была мертва. Рысь стоял перед ней на коленях с окровавленным ножом. Убить его не успел. Пока мы бились, началась буря. Рысь сбежал. Как позже выяснилось, в нападение участвовали только молодые парни во главе с сыном вождя. Сам вождь ничего не знал. Племя отреклось от всех, кто участвовал в нападении. Женщины неприкосновенны…

Несколько шагов прошли молча. Анела лишь крепче сжала ладонь. Пыталась через прикосновение передать всё своё сочувствие и поддержку.

— А сын? — неуверенно спросила она.

Злат оглянулся, на лице мелькнула улыбка, разгоняя грусть в глазах.

— Мишаня растет под присмотром деда в племени Медведей. Ему скоро шесть. Озорник, каких поискать, — и вдруг улыбка исчезла. — Отец даже слушать не хотел о моей новой семье. А я и не настаивал. Мы с ним чужие. Давным-давно.

Хотелось его подбодрить, защитить. Смешно! Защитить сильного, властного генерала.

— Когда мы получим благословение Богини и закончится война, — решительно произнесла она, — мы обязательно заберём Мишаню. Он будет жить вместе с нами. Мы будем семьёй. Сплочённой, дружной семьёй. И когда у нас появится маленький… — почувствовала, как щёки заливает краска, но от мысли о ребёнке от Злата стало так хорошо и приятно. Правильно. — Он никогда не почувствует себя одиноким и покинутым.

Только тут вдруг поняла, что Злат не тянет её за руку, а стоит. Подняла взгляд и потонула в лазурном омуте глаз. Злат смотрел на неё с такой теплотой, удивлением, недоверием.

— Ведь так и будет? — шепнула она.

Лёгкая улыбка смягчила лицо Злата.

— Так и будет, моя леди, — словно эхо откликнулся он и нежно коснулся её лица кончиками пальцев. Он так в неё вглядывался. Словно хотел запомнить раз и навсегда такой, какая она сейчас.

Их прервал Малыш. Он бросился к Анеле, стоило только выйти на тропу. Громким гавканьем высказал своё возмущение и обиду, что не взяли с собой. И как только Злат уговорил его остаться на месте?

— Приказал сторожить, — усмехнулся Злат, видно, догадавшись, о чём она подумала.

Он снова стал прежним решительным и холодным генералом. Вот только теперь она знала, что за нежность и тепло прячется за ледяной маской.

На повороте к пещере стоял Китан. Чем ближе к нему подходили, тем тревожнее становилось на душе. Она была уверена, что он обрадуется за них, поздравит и во всем поддержит. Но сложенные на груди руки, прищуренный неожиданно холодный взгляд настораживали и не предвещали ничего хорошего.

Они остановились напротив. Анела поёжилась, но крепкая рука, сжимавшая её ладонь, дарили спокойствие и уверенность.

— Я от тебя такого не ожидал, — обратился Китан к Анеле после некоторого молчания. — Связаться с этим… — презрительно кивнул на генерала.

Злат не сводил с Китана невозмутимого взгляда. И ждал. Чего?

Злат чуть разжал руку, позволяя ей освободиться. Ну нет! Она сама крепко сжала его ладонь и тихо произнесла:

— Кит, не понимаю, что тебе не нравится?

— Я знаю, что, — вмешался Злат. — Но я позабочусь, чтобы тебя, леди, это не коснулось. Хотя, если желаешь передумать…

Да о чём он? Неужто о предательстве? Она о нём не забывала, как и о несправедливости обвинения.

— И не подумаю! Я уверена: был бы выбор, ты поступил бы иначе…

— Выбор всегда есть, леди.

Да на чей он стороне?!

— Именно, Анела. Я не верю человеку, оставившего своего короля на смерть. Преднамеренно оставившего! Генерал — клятвопреступник и бесчестный человек…

— Иногда долг важнее чести, — проговорила медленно Анела, вспомнив слова генерала.

— Ерунда! Отговорки! Честь важнее всего! И я не дам тебе испортить твою жизнь. Женой предателя ты не станешь! — Кит схватил её за свободную руку.

— Да кто ты такой, чтобы решать, кем я стану, а кем нет, — взъярилась Анела, вырывая руку из его. — Ты мне никто! И мнение твое для меня ничего не значит! Как и для всех других!

Китан отшатнулся. На лице мелькнула обида, тут же сменившаяся холодностью в глазах:

— Вот как ты считаешь. Значит никто… И всё, что было во время пути… Делай, что хочешь! Мне плевать! Я возвращаюсь в столицу! Сейчас же!

Резко развернулся на месте и, чеканя шаг, направился к пещере.

Ярость испарилась. На душе стало холодно и пусто. Словно исчезло что-то до боли родное.

Анела уткнулась лицом в грудь Злата.

— Не нужно было этого говорить, — негромко проговорил он, обнимая.

Не нужно было. Но Китан хотел, чтобы она отказалась от человека, которого любит, которому верит. И брать свои слова назад она не будет! Богиня! Но почему так противно и одиноко?!

— А что он?! Кто дал ему право осуждать? — непреклонно буркнула Анела. — И ты хорош! Почему ничего не сказал? Почему не вмешался? — и, подняв лицо, умоляюще попросила: — Объясни, что было на перевале. Хотя бы мне…

— Это что-то изменит, моя леди?

«Ты никто! И мнение твое…» Значит, так она всё время думала? Значит всё понимание между ними — ложь? Доверия и в помине нет? И он ещё называл её сестрой? Только из-за неё продолжил путь. А она…

Китан резко затянул походный мешок и закинул на плечо. Оглядел пещеру — не оставил ли чего — решительно обернулся и замер.

На входе стояла Люсилия и серьезно, без своей привычной насмешки, смотрела на него.

— Ты поссорился со жрицей, — кивнула она немного погодя. — И решил уйти. Бросив всех и всё!

— Люси! — нахмурился он.

— Что? Разве я не права? — и не дожидаясь ответа. — Знаешь, я согласна с тобой. Нечего делать среди этих жриц. Я иду с тобой!

На миг на душе чуть потеплело, словно кто-то зажёг крошечный огонёк. Кажется, кому-то он всё-таки дорог и необходим.

— Почему?

— Потому что я так хочу!

Холод обжёг. Надежда разлетелась на мелкие осколки, раня ещё сильнее.

— И тебя, значит, моё мнение не интересует?! — зло процедил он. — С дороги! — оттолкнул и зашагал по коридору.

— Кит? — донеслось непонимающее за спиной. Но он даже не обернулся.

Ему никто не нужен! Он сам со всем справится! А холод и равнодушие только помогут!

Ветер бил в лицо, но злость, смешанная с обидой и ощущением предательства, не проходила. Только с каждым шагом Вольного пустота внутри разрасталась, стремясь поглотить целиком.

Тропа снова свернула, Китан выехал на выступ и невольно натянул поводья. По тропе, огибающей гору, цепочкой поднимались всадники. Золотистые плащи и оружие сверкали под восходящим солнцем. Первый конь был с двойной ношей. Воин и девушка в светло-голубой мантии со сверкающими, как снег, волосами — Лания? С солнечниками и охотницами?

Никаких сомнений!

Но что жрица делает с ними? Почему ведёт в Храм?

Там ведь Анела и Люси.

Китан решительно повернул коня назад. Разногласия и разлад это одно. А не сообщить об опасности и не помочь — это подлость и предательство!

— Анела, мы присоединимся к сражению с харитимцами, — говорила Верховная жрица Вилиния.

Анела отвела взгляд от входа, куда невольно поглядывала в надежде на возвращение Китана. Не мог же он на самом деле уйти и оставить их. Не хочет в это верить. Не желает принимать.

— Да осветит вас Богиня. Ваша помощь будет неоценима, — негромко ответила она жрице.

— Но всё же нас слишком мало, — продолжала Вилиния. — Без охотниц и ведьм не обойтись…

— Вы снова? — от мелькнувшего подозрения нахмурилась: — Вы говорили с Златом?

— Да, говорила. И полностью с ним согласна. Мы, жрицы, защитницы Амбрании. Мы должны привлечь все доступные силы, чтобы выполнить наш долг…

Слова протеста застыли на губах. На выходе из пещеры появился Китан. Вспыхнувшая теплотой в груди радость растворилась в тревоге. Парень был взволнован и испуган. Анела вскочила и с ожиданием уставилась на него.

Китан оглядел пещеру, на миг задержался на Люсилии, державшейся от всех в стороне. Анела успела с ней уже повздорить, когда та накинулась с обвинениями, чем Анела обидела Китана, и сейчас они старались даже взглядами не встречаться друг с другом. Китан наконец заметил Анелу и быстро зашагал к ней. Из пещеры-кельи, где на карте прокладывал дальнейший путь, вышел генерал и встал рядом с ней. От его присутствия потеплело на душе, Анела невольно схватила его за руку, черпая поддержку.

— Солнечники и охотницы рядом, — сообщил Китан, остановившись перед ними, и с подозрением посмотрел на Верховную жрицу. — И ведёт их Лания.

— Лания? — жрица вздохнула и встала. — Бедная девочка. Совсем запуталась. Уверена, она думает, что поступает правильно.

— Встречаться с охотницами нам рано, — весомо произнёс Злат, как-то многозначительно глядя на Вилинию.

О чём они ещё говорили? Почему у Анелы снова ощущение, что опять всё решили за неё? Матушка о чём-то договорилась с капитаном Шарном, теперь вторая Верховная жрица с его племянником. А её, Анелу, ту, чью жизнь планируют, спросить нельзя? Хорошо, сейчас не время. Но позже Злату придётся ответить на все её вопросы!

— Понимаю, — кивнула Вилиния. — Я помогу. Из пещеры есть ещё один выход. Пока я задерживаю солнечников, Селения вас проводит, — кивнула на полненькую жрицу.

— Матушка, они здесь! — вбежала одна из жриц, ведя за собой оседланных лошадей.

Вилиния крепко обняла Анелу.

— Я знаю, Богиня поможет тебе выбрать правильный путь, — шепнула она и подтолкнула к Злату. — Генерал, присмотрите за ней.

Решительно направилась к выходу. Они быстро закинули походные мешки на лошадей и последовали за Селенией. Первыми Китан и Люсилия. Пусть и не смотрящие друг на друга, но рядом и едва касаясь руками. От Анелы и генерала Китан также отводил взгляд. Чувствует себя виноватым или ему противно на них смотреть?

Анела шагнула следом за генералом, потянувшего за руку, и замерла от мысли.

Почему она бежит? Охотницы — это жрицы, сёстры. Они семья. А бежать от родных, если даже те ошибаются, неправильно. Она поговорит с ними и им ничего не останется, как выслушать и понять. Как ей самой нужно понять их. Ведь не убьют же её, в самом деле!

— Анела? — обернулся Злат.

Он наверняка будет против. В этом сомнений не было. Виновато улыбнулась, выдернула ладонь из его, пока не опомнился, и бросила:

— Я должна с ними поговорить!

Побежала изо всех сил обратно, к светлеющему выходу из пещеры.

— Не глупи! — донеслось вслед. — Идите дальше! Мы догоним!

— Дура! — высказалась за спиной Люсилия.

Анела растолкала столпивших на выходе жриц и выбежала наружу. Можно больше не спешить. Злат остановить не успеет.

У самой пещеры стояла Верховная жрица, напротив неё — капитан солнечников Анс, кажется, так его называл в Семипутии золотой мастер. Рядом с ним высокая охотница с длинным мечом на поясе. Чёрные волосы убраны в строгий пучок, чёрные глаза прищурены. Жрица Лания с вызовом и каким-то опасением смотрела на Верховную жрицу. За их спинами столпились охотницы и солнечники, держащие на поводу лошадей.

Ног Анелы коснулась мягкая шерсть Малыша, он едва слышно зарычал.

— Мы требуем выдачи ведьмы Анелы! — властно бросил капитан Анс, скользнув по ней взглядом.

— Я не знаю… — решительно начала жрица.

— Жрица Вилиния не знает никакой ведьмы… — проговорила Анела, делая упор на слове «ведьма». Невежливо перебивать. А ещё невежливее лгать сёстрам. А Матушка была готова солгать. Ради неё.

Анела встала рядом со жрицей. Донеслось ругательство генерала, и он замер у Анелы за спиной. Даже не оглядываясь, она ощущала его недовольство и тревогу. Но знал бы, как она рада его присутствию.

— Я послушница из Храма Игнис Анела.

Встретилась взглядом с охотницей рядом с капитаном и замолчала. Та оценивающе смотрела на неё. И ни капли чувств в чёрных глазах. Будто беспристрастный судья, который действует только согласно закону и не приемлет никаких смягчений. Слова на неё не повлияют. Она слушает только разум. Что правильно, что нет. А неправильно всё, что не соответствует нормам. Её нормам.

Остальные охотницы, выстроившиеся позади неё, выглядели такими же непримиримыми. С ними говорить бесполезно. Власть амулетов над ними сильна.

— Я подтверждаю, что Анела послушница, — произнесла Вилиния, но в её взгляде на Анелу светилось неодобрение и тревога.

Анела виновато пожала плечами. Может, она и поступила неосторожно, но по-другому не могла.

— Матушка, — Лания с ненавистью показала на Анелу, — она затуманила твой разум и затемнила глаза. Подумай, прошу! Она не получила благословение Богини. Тогда откуда у неё стихия? Как смогла вылечить тебя? Только Тьма в силах сделать это! А кто у неё в подругах, кого защищает? Ведьму! Посмотри на неё! Вдумайся в её рассказ. Да я не верю ни единому её слову!

— Мне ты веришь?

— Верю! — казалось, она на миг смутилась, но тут же встряхнула волосами и непримиримо продолжила: — Но я также вижу, как ты попадаешь под её влияние. Вижу, как прислушиваешься к её словам и готова поддержать в том, что во все времена считалось ересью! В том, что никогда не было и никак не может быть правдой! Я спасаю тебя! Нас!

— Хватит! — вмешался капитан, который не сводил с Анелы твёрдого взгляда. — Если девушка добровольно сдастся, то всех остальных мы не тронем. А вы, леди Вилиния, должны знать, что грозит помощникам ведьм.

Анела прикусила до боли губу.

Богиня! Что она наделала? Никто из них не поверит ни единому её слову. Она лишь своим вмешательством подставила под удар жриц и друзей. Если бы сразу ушла, то капитан без доказательств ничего не сделал бы жрицам. Но, может быть, у неё получится всё изменить?

— Подождите! — воскликнула она. — Неужели вы не понимаете? Не может такого быть, что только наличие амулета отличало жриц от ведьм. А у нас именно так получается! Неужели вы никогда не задумывались об этом? Охотницы, сколько раз вы встречались с теми, кого называли ведьмами, неужели вы не заметили, что стихии одинаковые. У нас и у них. Это сила Богини…

— Не смей! Ведьма! — взъярилась главная охотница.

— Да что мы с ней говорим? — воскликнула молоденькая рыжая охотница рядом с ней и взмахнула рукой.

Воздух пронзает огненная стрела. Одновременно Вилиния загораживается Анелу. Она едва успевает подхватить падающую жрицу. От тяжести садится на землю. На руке вязкая влага. На медленно поднимающейся груди жрицы расползается алое пятно, в середине чернеет стрела. Жрица пытается улыбнуться, но глаза постепенно стекленеют…

— Матушка! — разрывает тишину крик Лании, она бросается к жрице и, упав перед ней на колени, чуть ли не силком вырывает из рук Анелы и прижимает к себе. — Матушка, как же это… — бормочет сквозь всхлипы.

Злат подхватывает Анелу подмышки и ставит на ноги. И только теперь оцепенение разлетается, и реальность обрушивается вместе с пониманием: Вилиния убита. Охотницей. Жрицей! Из-за неё…

— Фейс, нет! Девчонка нужна живой!

Анела оборачивается на крик капитана.

В них со Златом несётся стена смешанных стихий охотниц. На Анелу опускается спокойствие и решимость. Она делает шаг вперёд, распахивает руки и ловит чужие стихии. Они сопротивляются, борются: здесь и красно-оранжевый огонь, и голубой воздух, и синяя вода, и жёлтая земля. Совместить противоположное трудно. Но возможно. В мире между всем и вся есть связь. Жизнь и смерть. Стихии Анелы вырываются из неё, двумя серебряно-радужными лентами, словно силками, стягивают чужие и едином коконом летят в землю перед охотницами и солнечниками. Наступившая тишина разрушается гудением и дрожанием земли.

Злат крепко прижимает Анелу к себе и закрывает собой. Волна со свистом проносится по поляне. Злат вздрагивает, но не сдвигается с места, словно крепость, противостоящая урагану… Тишина.

Анела выглянула из-за плеча Злата. Охотницы, солнечники со стонами поднимались с земли. Женщины с ужасом смотрели на Анелу. В них не было стихии. Ни капли. К сожалению, ненадолго. Уже сейчас капля за каплей возникали.

Да и Анела пуста. Стихии едва теплились в сердце, не давая упасть беспамятства. Но сотворить хотя бы одно заклятие — невозможно. Снова перестаралась.

От ненависти в глазах Лании, укачивающей, словно ребёнка на руках, Винилию, Анела невольно вздрогнула.

— Ты… — прошипела жрица. — Если бы не ты.

Едва заметная искра теплилась в груди Анелы при взгляде на Вилинию. Ещё не поздно. Ещё можно…

Злат ухватил за руку.

— Уходим! Здесь нам делать уже нечего.

— Подожди! Я могу её спасти.

Анела пыталась вырваться, но Злат её не слушал и тащил в пещеру. В сердце что-то оборвалось, холодом боли отдаваясь в груди: Вилиния ушла. Её не вернуть. Ноги подкосились. Злат, прижав к себе, удержал от падения.

— Малыш, веди к Китану! — в пещере приказал Злат.

Жрицы в молчании расступились, пропуская. Анела не смела поднять глаза на них. Боялась!

Это не охотница убила их Матушку. Это она, Анела, убила своей глупостью и самоуверенностью. Как же, она самая умная! Как же, жрица против жрицы не пойдёт! Как же, охотницы поймут её и прислушаются… Про Арлесс даже не вспомнила! Права Люсилия. Самая настоящая дура! Хуже. Убийца. И теперь Вилиния мертва. Пожертвовала собой, спасая её. Так же как и Матушка. Они надеялись на неё, верили, а она принесла им только смерть. Богиня! Если бы можно было всё изменить, повернуть время вспять.

Всхлип вырвался помимо воли.

Злат остановился, отчего она врезалась в его спину. Резко обернулся и приподнял её лицо кончиками пальцев за подбородок.

— Хватит! — весомо произнёс он. — Да, ты сделала ошибку. Никто не застрахован от них. Но только от тебя зависит. Будешь ли ты терзать себя, окунёшься в отчаяние и самоедство, или же примешь полученный опыт и пойдёшь дальше. Но уже помня, за каждым твоим решением, за каждой ошибкой стоят люди. И будут стоять, какой бы ты путь не выбрала. Такова твоя судьба. Судьба жрицы, судьба королевы…

— Злат, — снова всхлипнула она.

Не нужны ей сейчас нравоучения, какие бы они не были своевременные. Ей нужно чтобы кто-нибудь просто обнял и сказал, что всё будет хорошо. Если даже то будет неправдой, если даже она никогда не забудет этот день, эту боль, но хотя бы на миг… Чтобы исчезла эта ледяная пустота в груди.

Злат нежно коснулся её щёк, смахивая слёзы, а потом крепко прижал к себе, обволакивая надежностью и теплом.

— Ты справишься, моя леди. Ты сильная, — в тихом голосе Злата не было ни капли сомнения, лишь одна вера… в неё. — А теперь нам пора.

Анела кивнула, отстранилась и, не выпуская руки Злата, поплелась с ним следом за Малышом по длинному каменному коридору, освещаемому едва заметными прожилками светящего мха на потолке и на стенах.

Китан и Люсилия с лошадьми ждали у травяного покрывала, закрывающего выход. Золотисто-зелёный свет проникал сквозь листья и играл бликами на лицах друзей.

— Долго же вы… — начала Люси и вдруг замолчала, глядя на Анелу. Брови вопросительно полезли на лоб.

— Анела, что с тобой? — подался к ней Китан.

Анела уклонилась от объятья, кивком показала на генерала и шагнула к выходу. К желанному свежему воздуху. На волю, к свету, к Богине. Как же она устала от этой пещеры. И если бы только от пещеры…

— Охотница убила Верховную жрицу, — донеслось за спиной, когда Анела отодвигала покрывало.

Чтобы не слышать, что будет говорить генерал дальше, она шагнула наружу. Замерла у края площадки над пропастью и подняла лицо к небу, к тёплым, ярким прикосновениям Богини. Глубоко вдохнула свежий аромат душистых трав, прохладный утренний воздух. Ветер легко коснулся волос, погладил, успокаивая. И ком в горле окончательно растаял, осталась лишь тяжесть в груди и решимость.

Злат прав. Она сильная. И только от неё зависит, будет ли продолжаться это бессмысленное противостояние между ведьмами и жрицами, будут ли ещё смерти из-за практически ничего. Только лишь из-за незнания правды, влияния амулетов и заблуждений. Хватит! Если для того, чтобы всё это прекратить, нужно собрать венец и стать королевой иридис, то она это сделает! Чего бы ей это не стоило!

Анела сняла с шеи ладанку, вытряхнула на руку два светящихся камня: Огневик и, судя по тому, что второй казался капелькой воды, которую одна из жриц холода превратила в льдинку, Водянник. Они были спрятаны в подземельях Храмов, ключ хранился у Верховных жриц. Тогда, возможно, третий находится в Храме Терра? А четвёртый где? Больше ни Храмов, ни Верховных жриц нет. Ну что ж, придёт время, и Богиня наверняка подскажет, где и его искать! По-другому не может быть!

За спиной донеслись шаги, Анела сжала камни в кулаке и, обернувшись, встретила друзей словами:

— Мы идём в Храм Терра! За третьим камнем!

Вздох. Туман шевельнулся и чуть отступил. По верхушкам цветущих белоснежных яблонь пробежался ласковый ветерок. Жужжание пчёл на миг умолкло, и с новой силой разнеслось по округе. Бирюзовая волна озера набежала на берег — приласкала.

Пуще осталось ждать недолго. А ждать она умела.